Глеб Пудов
Из истории художественных промыслов Нижегородской области. Сборник статей

Полная версия

Рецензент Ирина Андреевна Колобкова

Рецензент Алексей Валерьевич Чевардин

Редактор Наталия Ивановна Ковалева

© Глеб Пудов, 2023

ISBN 978-5-0060-6499-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Работы Глеба Александровича Пудова, направленные на изучение истории Макарьевского сундука, уже заняли достойное место в литературе, посвященной промыслу. Их отличает доскональное знание автором трудов предшественников и опора на широкий круг архивных источников. Можно только порадоваться, что теперь Г. А. Пудов соединил свои статьи под одной обложкой.

Из новой книги Г. А. Пудова читатель узнает, что нижегородский сундучный промысел бытовал не только в Макарьеве. Объектом научного интереса автора стало и сундучное производство Ново-Ликеевской волости Нижегородского уезда, ранее ускользавшее от внимания историков и искусствоведов. Тексты, посвященные сундучникам из этой местности, особенно ценны своей новизной.

Несомненный интерес для нижегородских краеведов представляют сведения о мастере-сундучнике С. И. Бербасове. До сих пор о нем было известно, что он отличался политической активностью и участвовал в выборах в Государственную думу, примыкая к партии кадетов. Г. А. Пудов рисует яркий портрет этого незаурядного человека в разрезе истории нижегородского сундучного дела.

Интересы Г. А. Пудова не замыкаются только на сундучном промысле, благо в Русском музее, где он работает, представлены самые разные изделия нижегородских мастеров. В книгу вошли очерки о произведениях павловских кустарей, городецких пряничных досках и мозаике из села Русское Маклаково.

Несомненно, все включенные в книгу тексты найдут своего благодарного читателя в лице искусствоведов, историков и всех интересующихся славным прошлым нижегородских художественных промыслов.

Ф. А. Селезнев, доктор исторических наук, профессор, руководитель Центра краеведческих исследований Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, председатель общества «Нижегородский краевед».

Сундучный промысел города Макарьева Нижегородской губернии (вторая половина XIX – начало XX века)

Нижегородская земля – родина всемирно известных художественных промыслов. Многим из них посвящена обширная библиография. Однако наряду с ними существовали очаги народного искусства, которые, несмотря на относительную известность, не привлекали пристального внимания исследователей. К ним относится сундучный промысел¹.

Обилие сохранившихся изделий², а также наличие статистических и архивных сведений делает возможным изучение сундучного дела в Нижегородской губернии.

Следует подчеркнуть, что нижегородский сундук возможно изучать не только с экономической, технической и статистической сторон, но и с художественной. В массе изделий, имеющих исключительно историко-этнографическое значение, встречаются образцы, достойные стать в один ряд с выдающимися произведениями народного искусства.

* * *

Точное время зарождения в Макарьеве производства сундуков неизвестно. По информации Н. Ф. Филатова, в конце XVIII века в Макарьеве было много сундучных мастеров, производивших ежегодно до 1250 сундуков и подголовников «с железными приборами» и секретными замками³. В ведомости товаров, привезенных в 1812 году на Макарьевскую ярмарку, значатся макарьевские сундуки⁴. В 1814 году в Сундучный ряд привезли изделий на 179500 рублей, а продали на 154750 рублей⁵. В описании Макарьева 1842 года производство сундуков называется «главной промышленностью города»⁶. В 1845 году на ярмарке в Макарьевском сундучном ряду насчитывалось 23 лавки⁷. Среди торгующих сундуками в 1865 году упомянуто много жителей Макарьева⁸, что свидетельствует о длительной истории промысла. В. М. Федоров писал в 1890 году: «мастерство это существовало за долго до начала настоящего столетия: 70 – 80-тилетние старики не помнят его начала…»⁹. Рискнем предположить, что время зарождения сундучного промысла относится еще к XVII веку¹⁰.

Немалое значение в истории макарьевского промысла имело сотрудничество с мастерами села Лысково, которое располагалось на другом берегу Волги. Здесь изготавливались замки и петли, а в Макарьеве расписывались лысковские изделия¹¹. Этот центр с полным правом можно обозначить как «макарьево-лысковский» (по аналогии с тагило-невьянским). Лысковские ремесла также имеют древнее происхождение¹².

Причины возникновения сундучного промысла

Одна из главных – в северных уездах Нижегородской губернии, к которым относился Макарьевский, было сложно вести земледелие. Урожай был крайне невелик. Подсчеты М. А. Плотникова, которые характеризовали соотношение потребностей крестьянского населения и его доходов от земледелия, наглядно продемонстрировали необходимость {курсив мой – Г.П.} существования в Нижегородской губернии кустарных промыслов, в т.ч. сундучного¹³. А. С. Аксянов справедливо писал, что «специальные промысловые зоны выделяются в первую очередь из-за крайней малоземельности и неурожайности крестьянских наделов»¹⁴. Необходимо также отметить, что Макарьевский уезд относился к числу уездов с наибольшим развитием деревообрабатывающих промыслов¹⁵.

Другой причиной появления сундучного производства стала необходимость упаковывания и перевозки товаров Нижегородской ярмарки¹⁶. В качестве учителей макарьевских мастеров в литературе обычно называются уральцы, чьи произведения часто можно было встретить на этом всероссийском торжище¹⁷. Ярмарка имела колоссальное значение для развития сундучного промысла Поволжья. Особой популярностью русский сундучный товар пользовался в государствах Средней Азии, Индии, западных областях Китая, Турции. Известно также, что макарьевские сундуки отправлялись в Казань, Симбирск, Астрахань и другие приволжские города, а особым спросом они пользовались у жителей Персии, Армении, Бухары. Сундуки привозились на судах по Волге на пристани Нижнего Новгорода и ярмарку с 15 июня по 1 сентября. Наряду с уральскими и муромскими сундуками, макарьевские активно сбывались на украинских ярмарках: в Харькове, Полтаве, Кролевце, Елисаветграде¹⁸. Главными покупателями считались караимы – немногочисленный народ, проживавший в Крыму, Литве и на западе Украины.

Следует констатировать, что рынок сбыта макарьевских сундуков был очень широк. В. М. Федоров привел рассказ жителя Макарьева: спрос на сундуки был так велик, что мастерам приходилось для его удовлетворения работать с раннего утра до поздней ночи¹⁹.

В качестве других причин зарождения и яркого расцвета макарьевского сундучного промысла – не менее важных, чем предыдущие – исследователи указывали на отсутствие конкуренции, дешевизну леса и наличие водных путей²⁰.

Тем не менее, как справедливо писали авторы книги о кустарной промышленности Нижегородской губернии (2013), необходимо учитывать весь комплекс факторов, приведших к появлению кустарных промыслов {в том числе и сундучного – Г.П.}, а «попытка рассмотрения или придания главенствующей роли одному из перечисленных условий в качестве определяющего в развитии кустарных промыслов несет в себе ограниченность и необъективность»²¹.

Благоприятные условия привели к появлению сундучного дела не только в Макарьевском, но и, например, в Нижегородском уезде. Сундучное производство возникло здесь в Ново-Ликеевской волости в конце XVIII столетия. Промыслом занимались крестьяне нескольких деревень, поставлявшие в Макарьев «белье»²² для дальнейшей художественной обработки²³. С момента зарождения сундучного дела изготавливались не только «ящики» для макарьевских мастеров, но и простые крестьянские сундуки без оковки, которые окрашивались желтой краской. К концу 70-х годов XIX века на Нижегородском рынке появились сундуки московских кустарей, декорированные «морозом» по жести. Простые желтые сундуки перестали пользоваться спросом. Многие кустари Ново-Ликеевской волости отошли от промысла. Но в конце 1860-х годов в деревне Лобково появился крестьянин Иван Федорович Хижин, который нанял мастера, владевшего приемами отделки «морозом». Сундучный промысел возобновился²⁴. В связи с этими событиями вновь производимые сундуки стали именоваться «московскими». Мастерские, аналогичные «фабрике» И. Ф. Хижина, завели крестьяне деревни Сосновки И. С. Рачков²⁵, братья Мословы, крестьянин деревни Старое Ликеево А. М. Баранов и другие²⁶. В конце XIX века в селе Новоликеево (4 чел.), деревне Сосновке (40 чел.) и в деревне Лобково (20 чел.) продолжали делать сундуки, оковка которых производилась 45 кустарями деревни Лобково²⁷. В 1912 году в деревнях Карабатово, Лобково и Сосновка значилось соответственно 4, 30 и 76 мастеров²⁸. Надо отметить, что А. Борисовский в 1869 году также упоминал о сундучном производстве в деревне Михальчиково той же волости²⁹.

Приведенные данные свидетельствуют о том, в дореволюционный период Ново-Ликеевская волость была одним из заметных сундучных центров России. Поначалу промысел находился в явной зависимости от макарьевского, однако со временем сумел создать ему конкуренцию. По масштабам производства Ново-Ликеевская волость никогда не превосходила Муромский уезд и город Макарьев, к тому же, в отличие от них, была ориентирована, как правило, на внешний рынок. Следует признать, что среди массы изделий, ранее считавшихся муромскими или макарьевскими, некоторую долю занимают ликеевские. Однако выделить их крайне трудно, поскольку они далеко не всегда отличались, и, кроме того, не имели клейм и рекламных этикеток. Просматривается некая эклектичность в художественном стиле ново-ликеевских изделий: сундуки делались на образец макарьевских, шкатулки и погребцы – по типу уральских.

Известно о производстве сундуков в Балахнинском, Лукояновском и Сергачском уездах Нижегородской губернии. Эти промыслы имели локальное значение: сундуки делались по заказам и раскупались на местных торжках. В Городецкой волости Балахнинского уезда в 1912 году насчитывалось 11 человек, делавших сундуки, в Лукояновском уезде был 1 мастер, в Гагинской волости Сергачского уезда – 3, в Итмановской волости того же уезда – 3³⁰. И все же наибольшую популярность приобрели макарьевские сундуки.

Макарьевский сундучный промысел во второй половине XIX – начале XX века

В 1853 году в записках историка и этнографа П. И. Небольсина подчеркивались прекрасные качества изделий мастеров Макарьева. Сундуки делились им на «простые, штучные, большие, одиночные, имеющие особое назначение, и продающиеся отдельно, и сундуки „станами“, сундук в сундуке, в каждом стане по осьми сундуков, вложенных один»³¹.

Вероятно, отмена крепостного права в 1861 году стала дополнительным стимулом к развитию сундучного производства в Макарьеве. Этот период характеризовался, как писал И. В. Чиркунов, «активным всплеском развития капиталистических отношений, ростом торговли и производства, которые определили направление развития целых регионов России. После отмены крепостного права наблюдается значительный рост деловой активности населения»³². В Памятной книжке Нижегородской губернии (1865) отмечено: «Главный промысел жителей города Макарьева – делание сундуков, занимающий слишком 100 человек. Сундуки сбываются на нижегородской ярмарке, где преимущественно скупаются армянами и бухарцами для складки в них товара»³³.

Со временем макарьевский промысел приобрел широкую известность. В 1889 году в газете «Вятские губернские ведомости» неизвестный автор писал: «Главным занятием некогда славного своею ярмаркой города Макарьева… является изготовление разных видов и размеров деревянных с железной обивкой сундуков… Рисунки и разные украшения на сундуки приготовляются… самими мастерами. Технических приспособлений, в виде машин… не было и нет»³⁴. Мастера работали на хозяев крупных мастерских. В год делалось до 14 000 сундуков! В. М. Федоров подсчитал, что на 1890 год в промысле было занято 150 человек³⁵. По состоянию на 1895/96 год в Макарьеве насчитывалось уже до 200 мастеров. Годовой доход промысла составлял 60 – 70 тысяч рублей, делалось приблизительно 15 000 сундуков³⁶, было 6 хозяев-«фабрикантов», которые выдавали материалы мастерам³⁷.

О популярности макарьевских сундуков свидетельствуют произведения Б. М. Кустодиева (1878 – 1927), например, «Сундучник» (1920) и «Купец» (1923)³⁸, где изображены многочисленные сундуки, поставленные в виде «горки». Несмотря на то, что изображения сундуков достаточно условны, особенности их внешнего облика угадываются: можно отметить использование мастерами «мороза» по жести, росписи и металлических накладок с гравированным орнаментом.

Промысел развивался, его история знала периоды расцвета и упадка. Особо заметный спад наступил в 1880-е годы. Его причиной стало значительное повышение цен на материалы и появление сильных конкурентов в лице муромских мастеров. Сундуки последних отличались высоким качеством и, кроме того, заведений во Владимирской губернии было больше, чем в Макарьеве. Надо также отметить, что, например, Казань ранее была местом активного сбыта макарьевских сундуков, но в этом городе поселилось пять мастеров из Макарьева, которые сами начали делать сундуки, поэтому сбыт в Казань прекратился³⁹. Этот факт примечателен не только как свидетельство существования широкого сбыта макарьевских изделий, но и как указание на тесные связи между русскими сундучными центрами.

Возможно, что некоторую роль в истории промысла сыграл Торгово-промышленный склад-музей, открытый Нижегородским губернским земством в 1896 году. Работники этого учреждения занимались посреднической и комиссионерской деятельностью по сбыту кустарных изделий, а также пытались улучшить технику производства⁴⁰. В музее были коллекции, характеризовавшие основные виды кустарных промыслов Нижегородской губернии. В каталоге указывалось: «Производством сундуков занимаются в двух местах Нижегородской губернии: в Нижегородском уезде и в городе Макарьеве. В единичных случаях можно встретить выделку сундуков и во многих других уездах»⁴¹. Сундуки подразделялись на следующие виды: «глушниковые» (4, 5, 6 четв. по цене от 3 р. до 5 р.50 коп.); «пробочные» (от 3 до 6 четв. по цене от 1 р.15 коп. до 4 руб.80 коп.); «чеканные глушниковые» (5 и 6 четв. по цене от 4 руб. 50 коп. до 6 руб. 50 коп.); «с бронзой» (4 и 5 четв. по цене от 2 руб. 25 коп. до 3 руб. 50 коп.); «брусковые» (5 и 6 четв. по цене от 1 руб. 80 коп. до 3 руб. 25 коп.); с «морозом» (3, 4 и 5 четв. по цене от 75 коп. до 2 руб.). Указывалось, что «по заказам выделываются сундуки всевозможных размеров и отделки»⁴².

Одним из самых известных макарьевских сундучных «фабрикантов» был Иван Петрович Аникин, который основал свое заведение в 1875 году. Известно, что в 1897 году на него трудились 15 наемных рабочих и 13 мастеров «на стороне», которые работали 220 дней в году и делали сундуков на 15 000 рублей⁴³. В 1890-е годы он торговал на Нижегородской ярмарке сундуками и другими товарами (Александро-Невская ул., №№151 и 153)⁴⁴. Сведения на 1903 год: годовое производство на 4 000 руб., число рабочих – 10⁴⁵. В настоящее время известно два варианта рекламных этикеток заведения И. П. Аникина. Сохранились крупные сундуки его заведения, покрытые жестяными и железными листами с трафаретными узорами⁴⁶. На лицевой стороне и крышке листы разной формы образовывали квадраты с размещенными в них ромбами. В произведениях «фабрики» И. П. Аникина просматриваются элементы импровизации, призванной разнообразить внешний вид сундуков. Это редко встречается в русских сундучных изделиях XIX – XX веков (имеется в виду поточная продукция). Кроме того, им не свойственна унылая «конвейерность», ставшая характерной чертой крупных очагов сундучного производства. Для изделий мастерской И. П. Аникина типичны логичность конструкции и декоративного оформления, их равновесие, гармоничность. Часто обнаруживается продуманность в декоре, расчетливость в выборе орнаментальных мотивов. Все названные черты делают изделия И. П. Аникина узнаваемыми на фоне остальной сундучной продукции: их можно выделить даже при отсутствии рекламных этикеток, обычно прикрепляемых к внутренней стороне крышки.

Среди макарьевских сундучников также известны А. М. Баранов, А. А. Кобылина, В. Ф. Носов, А. Л. Суворова, А.Н. и Е. Я. Суворовы (мать с дочерью), Т. М. Фомина. Их фамилии часто встречаются среди хозяев мастерских, торговавших сундуками на Нижегородской ярмарке в 1890-е годы⁴⁷. В литературе, связанной с ярмаркой, указывалось, что в ту пору в Макарьеве было три основных вида сундука: «русский» (6 – 9 четвертей, обит белой жестью с «морозом», продавался в Нижегородскую губернию, Поволжье, Москву), «донской» (6 – 9 четвертей, обит желтой жестью, продавался на Дон и по Волге) и «персидский бурлак» (4, 5 и 6 четвертей, обит красным листовым железом, сбыт – в Персию)⁴⁸. При этом все виды изделий изготавливались из ели (из ольхи – только сундуки крупных размеров). Со временем «персидский бурлак» стал наиболее популярным видом макарьевских сундуков. Его покупали торговцы из Персии и упаковывали в него стекло, щепной товар и посуду⁴⁹.

Отдельные виды сундуков были снабжены музыкальным звоном⁵⁰. Мелодии имели не только эстетическую, но и практическую функцию – это была своего рода сигнализация.

Ил. 1. Металлическая пластина на макарьевском сундуке (вторая половина XIX – начало XX века).

О кустарном промысле Лысково отмечалось, что в селе и прилегающих к нему слободах насчитывалось около 100 кузнецов и слесарей, которые наряду с многочисленными видами продукции делали железные шкатулки, сундучные замки, накладки и пробои. Шкатулки были от 4 до 12 вершков длины по цене 45 копеек за вершок; шкатулки с медными угольниками и украшениями, а также с двумя днищами оценивались от 60 копеек до 1 руб. за вершок. Сундучные замки различались следующим образом: обычные – по 30 – 33 коп., двузводные – от 70 копеек до 1 руб.25 коп. Накладки и пробои стоили от 15 до 23 копеек.

Макарьевский сундучный промысел в 1914 – 1917 годах

Для характеристики этого периода в истории производства целесообразно воспользоваться информацией из «Отчетов о ходе торговли в Нижегородской ярмарке», в некоторых выпусках которых имеется достаточно подробная информация о макарьевских сундуках⁵¹.

В Отчете за 1914 год указывалось: «Привоз в этом году был невелик, т. к. вздорожание леса привело к сокращению производства во всех районах, тяготеющих к Нижегородской ярмарке. Привоз исчислялся в сумме около 200 тысяч рублей»⁵². Поначалу торговля пошла хорошо, но с объявлением мобилизации резко упали цены на «русский» тип сундука, в то время как на «персидский» оставались прежними. Это произошло вследствие того, что война на западных границах не затрагивала восточное направление, к тому же водный путь по Волге оставался свободным. К 25 июля возобновилась торговля и «русским» сундуком.

Макарьевские сундуки начали поступать на рынок с самого начала навигации, т. к. они имели значительный сбыт в Поволжье. На ярмарку 1914 года приехало 9 торговцев с «товаром» на сумму 30 000 рублей – менее прошлогодней суммы на 15000. Особенно хорошо продавался такой тип макарьевского сундука, как «персидский бурлак». Цены в ту пору были следующие: «персидский бурлак»: 3 руб.20 коп. – 3 руб.30 коп. (5 четв.); ольховый сундук: 7руб.50 коп. – 8 руб. (7 четв.), 11 руб. – 12 руб. (8 четв.); «дубовая одиночка»: 7руб.50 коп. (5 четв.), 11 руб. (6 четв.)⁵³.

В 1916 году «падение» сундучного производства продолжилось. Немалое значение здесь имели призыв мастеров на военную службу и переход к работам на военное ведомство. Однако спрос на сундуки оставался хорошим. В зимнее время сбыту препятствовали затруднения с отправкой сундуков по железной дороге. С открытием навигации сбыт пошел активней. С 15 июня по 1 сентября на ярмарочный берег прибыло 3162 «места» макарьевских сундуков⁵⁴. В это время продолжалось повышение цен на рабочие руки, лесные материалы, жесть и гвозди. Это вызвало повышение стоимости сундуков: «персидский бурлак»: 5 руб. (4 четв.); 6 руб.50 к. (5 четв.), 8 руб. (6 четв.); «осиновая парочка»: 7 руб. (5 четв.), 8 руб. (6 четв.); «дубовая одиночка»: 12 руб. (5 четв.), 16 руб. (6 четв.)⁵⁵.

Однако резче всего неблагоприятные внешние условия нашли выражение в 1917 году. «На третий год войны более, чем в предыдущие годы, давало себя чувствовать сокращение производства в районах, тяготеющих к Нижегородской ярмарке. Помимо все возрастающего уменьшения числа рабочих из-за призыва мастеров на военную службу и перехода значительной части их на другие работы (главным образом, связанные с обороной), выработка сундуков очень сильно затруднялась недостатком материалов и особенно железа, жести, гвоздей, доставать которые приходилось с громадным трудом, т. к. отпуск железа не для целей обороны подвергался крайним ограничениям и производился только с особого каждый раз разрешения. Сильно чувствовался недостаток и древесного материала. Прежде его сплавляли в районы сундучного производства, теперь за ним приходилось ездить сундучникам на места разработки»⁵⁶. Привоз сундуков на ярмарку уменьшился более чем на половину. На ярмарку вовсе не приехали ликеевские и уральские сундучники.

Цены на материалы, необходимые для производства сундуков, чрезвычайно повысились, что вызвало резкое повышение стоимости сундучных изделий. Недостаток жести заставлял сокращать выпуск дорогостоящих типов сундуков. При этом нехватка материалов для художественной отделки сундуков вынуждала понижать их качество, но названия изделий оставались прежними⁵⁷.

Цены на макарьевские сундуки в 1917 году установились следующие: «персидский бурлак»: 13 – 16 руб. (5 четв.), 18 – 20 руб. (6 четв.); «осиновая парочка»: почти не привозились; «дубовая одиночка»: 30 – 35 руб. (5 четв.), 40 руб. и выше (6 четв.)⁵⁸.

Хозяева мастерских, обычно принимавшие на Нижегородской ярмарке заказы на будущее, в этом году отказались от такой практики: никто не мог предугадать цены на следующий год, все было слишком неопределенно. После революции 1917 года в макарьевском сундучном промысле начался новый период.

В Лысково в это время существовала земская кузнечно-слесарная мастерская, которая наряду с другими изделиями (железные шкафы, шкатулки и проч.) делала сундуки, декорированные росписью по трафарету. Она была организована на базе разорившейся кустарной артели крестьянина Е. А. Иконникова⁵⁹. Определяющую роль в деятельности мастерской сыграли ее заведующий Ф. В. Мирясов и мастер С. Ф. Лузин⁶⁰. Поначалу для росписи железных изделий нанимали мастеров, не состоявших в артели, но позднее в мастерской появилось собственное отделение для росписи железных шкатулок, сундуков и проч.⁶¹ Дисциплина в организации была довольно строгой, количество мастеров постоянно менялось (многие были мобилизованы)⁶². Мастерская успешно участвовала в выставках, например, во Второй Всероссийской кустарной выставке (Санкт-Петербург, 1913)⁶³.

В качестве заключения необходимо отметить следующее. Сундучное производство Нижегородской губернии представляется сложным явлением. Речь может идти не только о художественном, но и об организационном аспектах: для нижегородского сундучного промысла характерна географическая «расплывчатость», при которой места значительной концентрации производства окружались своего рода «вспомогательными районами» (иногда такое явление выходило даже за границы губернии). На протяжении веков между центром и периферией сложились отношения притяжения-отталкивания: если, например, ново-ликеевский центр поначалу был своего рода филиалом макарьевского, то со временем приобрел большую самостоятельность.

Кроме того, художественные традиции нижегородского промысла, нашедшие наиболее яркое воплощение в макарьевском сундуке, обладали удивительной внутренней силой, мощью, позволявшей им оказывать воздействие на центры, развивавшиеся в других губерниях. Так, большое количество сундучных «фабрик», располагавшихся в Муромском уезде Владимирской губернии, находилось под явным влиянием нижегородских художественных традиций. Эта витальность, жизнестойкость, становилась причиной того, что на Нижегородской земле даже на протяжении XX века не только продолжали существовать прежние, но и возникали новые очаги сундучного производства (например, село Раскаты).

Следует подчеркнуть, что история макарьевского сундука и в настоящее время далека от завершения. Как любое подлинное явление народного искусства, нижегородский сундучный промысел неисчерпаем и требует дальнейшего изучения.

Опубликовано: Макарьевский сундучный промысел (II половина XIX – I четверть XX века). Материалы к истории// Манускрипт. – 2021. – т. 14, вып. 12. – С. 2870 – 2875.