Глеб Петров
Довлатов
«Важно, что ты даришь миру как писатель. Но подарки – то у тебя так себе. Ты пишешь про людей, которые живут здесь и сейчас. Хотя тебя, в большей степени, от них ничего не отличает. Писатель должен говорить о вечном. То, о чем обычный человек даже и не думает. Кто помнит всех этих гусляров, трубадуров, вагантов и прочую шалупень? Никто. Потому что не было задачи ориентироваться на что-то высокопарное. Помнят гениев и идиотов. Но ты, увы, не то и не другое. Поэтому…»
«Что?»
«Пива возьмешь еще?»
Я встал из-за стола. И пошел по направлению к барной стойке. Заказал 4 пива. Где-то в глубине души, осознавая, что вся эта идея с литературой была неправильная. Я поставил пиво на стол. Он сделал глоток и сказал:
«А если что-то патриотическое?»
«В плане?»
«Хороший патриотичный роман. Про страну, про человека, который делает свою страну лучше. Вот сейчас сложное время, да? Но человек, маленький человек настолько ей верен, что идет вместе с ней, проходит сквозь сложности, скрипя зубами. И, может быть, даже страна не замечает его. Но наступает момент, когда он, например, умирает. Может быть, кстати, и на войне. А у него куча нерешенных вопросов, какая-то личная неустроенность. Родина это чувствует. Пытается все вернуть назад. Но уже поздно. И вот, например, его хоронят, солдаты стреляют в небо, а рядом такая старушка, как символ Родины-матери, чуть всхлипывая, смотрит в сторону солдат. Ей жалко, что так происходит, но ничего не сделать. И вот она трагедия. Они отомстят за него, а она будет ждать. Понимаешь? Ждать и верить. Как тебе?»
Я сидел, смотрел на него и молчал. Потому что слов не было. Я сделал глоток пива и посмотрел на него. А Александр, явно довольный собой, сказал:
«Готов стать соавтором. С тебя текст, с меня остальное. Ты подумай, а я отойду ненадолго».
Он встал и пошел в сторону барной стойки. Там стояла девушка и игриво улыбалась. В темноте я ее плохо рассмотрел. Мне стало одиноко. Дело-то было не в этой книге, особых ставок на нее я не делал. Написал и написал. Конечно, куда мне до Довлатова? Там каждая строчка как бы пропитана болью. Неустроенностью, ощущением своей ненужности. И как написано? Просто, остроумно и легко. Но я-то внутри ощущал, с каким трудом далась когда-то эта легкость. И пошло к черту, на самом деле, это искусство, думал я, попивая пивко.