Глеб Сафроненко
Смартфон
– Все потому что работа у тебя всегда, прошу прощения за выражение, была дерьмо, – написал Егор.
– Ну вот, наконец-то пошли типичные разговоры, узнаю друга детства, скажи еще что жизнь у меня оно, и вряд ли ошибешься, – сказал Олег вслух.
– Возможно и так. Но тут я бы с тобой поспорил. Работа у меня нормальная. В основном всегда была нормальная, да и чем бы я не занимался, я всегда стараюсь максимально четко и эффективно выполнять свою работу. Дело не в работе, дело в том, что руководители у меня, как правило, недоумки и подонки и заработная плата у меня всегда несоразмерно низкая по сравнению с объемом выполняемой работы. А у кого-то несоразмерно высокая и в итоге я пришел к выводу, что большая часть моей трудовой деятельности свелась к тому, чтобы помогать недоумкам и подонкам ничего не делая получать высокие доходы. То есть всю свою жизнь я работаю на благо других людей. А хочу только выполнять свою определенную работу и получать за нее соразмерную заработную плату. Отсюда конфликты и частая смена мест работы, – написал Олег по WhatsApp.
– Иначе говоря, работа у тебя дерьмо (смеющийся смайлик) – сказал Егор.
– Не согласен. Вот один мой знакомый – Андрей работает на ассенизаторской машине, вот у него работа дерьмо, а у меня нормальная работа. Да у меня низкая должность, да она не соответствует моим способностям и возможностям, я даже и не говорю про амбиции (нормальные, обоснованные), но тем не менее работа нормальная.
– Что за социальный расизм? (смеющийся смайлик, зажмуривший глаза) – спросил Егор.
– Никакого расизма, никакой дискриминации. Просто суть работы Андрея действительно сводится к дерьму и зарабатывает он, кстати, больше меня. А суть моей работы несколько иная и требует больших профессиональных навыков и знаний … Ну, да ладно пойду умоюсь, а то до твоего приезда осталось примерно 10 минут.
– Точно, я выезжаю.
Прошло чуть больше десяти минут и Олег чистый, в плане бытовом и философском, относительно жизнерадостный и бодрый вместе со мной вышел за двор, где уже стоял автомобиль Егора, вместе с самим Егором внутри него, внутри автомобиля, разумеется. Что-то мой процессор совсем сдает – мысли путаются, а мне надо еще так много рассказать. Собрались.
Так вот, не вдаваясь в подробности, отмечу что Егор был на новой машине, и Олег сразу решил, что Егор приехал с одной исключительно целью – как бы, невзначай повыпендриваться, и показать новый автомобиль, но Олег не расстроился, а напротив только обрадовался за своего друга детства. Егор был каким-то грустным и задумчивым. И разговор бывших когда-то друзей сразу не завязался, простите меня за неуместное сравнение, они смотрели друг на друга и разговаривали друг с другом так, будто когда-то они были любящими супругами и относительно мирно расстались, но многое так и не высказали друг другу при расставании, а стоило бы, но сейчас все это уже не имело смысла, так как вряд ли что-то изменилось бы в их отношениях. Нет, нет, нет! Никакой гомосни, оба этих парня были и остались стопроцентными натуралами. Просто я не знаю, как более точно передать их отношение друг к другу. Да и про супругов я завел разговор не случайно …
Так вот поначалу разговор как-то не завязался и пустоту заполняли гитарные рифы тяжелого металла, но путь был относительно долгим, они ехали на какое-то озеро за городом, и Егор, постепенно убавляя звук магнитолы, активнее разговаривал с другом, и друг живее и активнее отвечал. Начали они со спорта, перешли к работе, от работы к жизни, от жизни к смыслу, от смысла к семье, от семьи к семье Егора, а от его семьи к взаимоотношениям Егора с супругой.
– Вот как ты думаешь, – спросил Егор, – чего надо женщине в семье?
– Ну …, – задумался Олег, – это сложный вопрос. Если ты ожидаешь какого-то откровения и мудрости, то я на это скорее всего не способен.
– Нет, нет безо всякой мудрости и без откровений – банально и просто.
– Ну если банально и просто. То, как мне кажется, женщине нужно тоже что и мужчине – нормальное человеческое отношение, понимание и участие. Желательно, конечно, чтобы еще были и общие интересы. Ну и никуда от этого не денешься – нужен определенный материальный достаток, ни как сама цель, а скорее, как средство, но тем не менее нужен.
– Отлично! По сути все верно. Я с тобой согласен. Вот смотри, я люблю свою жену, поддерживаю хорошую физическую форму, занимаюсь детьми, не бухаю, не курю, любовницы у меня нет, зарабатываю в конце концов очень неплохо. Пытаюсь увлечь ее каким-то общим делом, но что не предложу – ей все скучно, все не интересно, она фыркает и дует губы. Скучно ей со мной. Вот что это значит?
– Да бог его знает, – ответил Олег.
– Думаешь знает? Сомневаюсь, хотя, конечно, знает – бог все знает. И длится это все уже год. Я ей стал совсем не интересен, она просто-напросто игнорирует меня. Как только я прихожу домой, она сразу старается уйти гулять с детьми или просто уйти к своей долбанной подружке. Я тебе, кажется, уже говорил, что с подружкой она проводит гораздо больше времени чем со мной. И меня это все уже как-то задолбало …, -Егор сделал паузу, как будто бы хотел сказать что-то очень важное или сложное, но, вдруг передумал, добавил звук кнопкой на руле и стал подпевать, – What I`ve felt, what I`ve known, Turn the pages, turn the stone …
– Понятно, – сказал Олег и продолжил не в унисон с Егором и магнитолой, -Behind the door, should I open it for you?
Я тогда понял, и Олег понял, что Егора что-то тяготило, что-то такое что явно не укладывалось в его голове. Что-то такое тяжкое и зыбкое, как безответная любовь, в которой, вроде бы и нет смысла признаваться. Что-то опять не так с моим процессором. Повторюсь, парни были абсолютно нормальными, никакой гомосни между ними не было и быть не могло. Хотя не вполне, конечно, они были нормальными, но без гомосни, это точно. К чему я все это веду? К тому что Егор должен был поделиться с кем-то чем-то неприемлемым и не укладывающимся в рамки его собственного понимания. Чем-то таким, что еще не вошло через окно Овертона в голову Егора и Олега, но неоднократно входило в двери его дома и оставалось там. Через окно Овертона проходит всякое и всюду, главное не оказаться в неподходящий момент спиной к этому чертовому окну, а то продует. Дальше разговор старых друзей, когда-то друзей, перешел снова к спорту конкретно к предстоящему турниру «Мистер Олимпия – 2017». Тема для разговора, конечно, так себе, но чем не тема чтобы как-то отвлечь собственный разум от ненужных размышлений и, как будто бы, на время успокоить душу. И так вот, обмениваясь мегабайтами спама, и тратя отведенный всевышним провайдером трафик они, то есть мы доехали до озера. Подъезд непосредственно к озеру был затруднен, поэтому Егор решил оставить машину на трассе, а непосредственно к берегу пройти пешком. Я надеялся, что меня оставят в машине, и я смогу погрузиться в собственные размышления о жизни и смерти, о судьбе и ее превратностях. Но Олег решил взять меня с собой. Что тоже было не плохо, ну чем не романтика провести время на берегу отдаленного тихого озера в чисто мужской компании. Да, я ощущал и сейчас ощущаю себя именно мужчиной, хотя и лишен человеческой плоти и возможно души, возможно, моя душа лишь иллюзия. Но кто из людей сможет доказать, что его душа объективно существует? Объективно никто.
Мы шли, и парни о чем-то разговаривали, а я молчал, молчал и слушал. Я сказал «мы шли» – забавно как-то получается, конечно же, это они шли, а я перемещался в пространстве не зависимо от собственной воли. Егор снова как-то невзначай перешел к разговору о ценностях, любви, семье и своей супруге. Он что-то говорил и говорил, потом молчал, Олег соглашался и тоже молчал, а потом говорил.
– Вот такая вот получается ерунда, – сказал Егор, когда они уже были на берегу озера.
– Егор, я что-то плохо понимаю, – сказал Олег, – скажи, наконец, что произошло.
– Да это …, короче, пришел я с работы дети в комнате спят закрытые на ключ, а эта в другой комнате с …, это …
– С кем? – спросил Олег.
– Ну как сказать с кем, с человеком, – ответил Егор после продолжительной паузы.
– С твоим начальником? С Коляном из соседнего подъезда? С другом семьи? – предлагал Олег варианты.
– Н-е-е-т, – протяжно ответил Егор, – увы. Это было бы слишком банально.
Олег промолчал, давая Егору возможность и время, набраться смелости и, наконец, сказать, то чего он так не хотел говорить, но ему обязательно надо было с кем-то поделиться этим тяжким грузом. Ему обязательно надо было сказать и он сказал…
– С Аней из соседнего подъезда, – ответил Егор.
– Да ну на …! – закричал и выругался от неожиданности Олег.
А после повисла долгая и неловкая пауза, хотя пауза была вполне уместна. Оба задумались, Олег над полученной информацией, Егор задумался о том, что скажет Олег, как отнесется Олег к ситуации. Олег хотел отнестись к ситуации философски – хотел и, подбирая мудрые слова, молчал. Оба парня присели на корточки и задумчиво молчали. Олег зачем-то активировал экран смартфона (мой экран) и задумчиво смотрел на рабочий стол, периодически посматривал на Егора, отчаянно, но гордо глядевшего вперед за линию горизонта, зная, что заглянуть за линию невозможно, а если двигаться вперед линия будет лишь смещаться, но никаких откровений так и не явит. Егор периодически поглядывал на Олега, смотревшего на экран телефона. Через несколько циклов, последовательной смены «точки зрения», если можно так высказаться их взгляды встретились.
– Да ну, не может быть, – сказал Олег, глядя в глаза Егору.
Егор промолчал в ответ.
– Может, – признал Олег. – Господи, как все это возможно?
Егор молчал и смотрел за горизонт.
– Так вот получается, такая вот жизнь, – сказал Егор.
Олег молчал и смотрел в телефон.
– Бред какой-то, – сказал Егор.
Олег открыл WhatsApp, а именно переписку с Егором и про себя прочитал:
«… Егор
Пафосно! Но не понятно, к чему это ты?
Вы
К дождю, очевидно.
Егор
Надеюсь, что дождя сегодня не будет, а то как же мы искупнемся …».
Однако дождь пошел, а парни сидели на берегу озера и молчали. Меня это обстоятельство несколько напрягло, мои слабые микросхемы могли перегореть от попадания воды. Но молчание длилось недолго, озноб добрался до обоих из парней. Первым поднялся Олег и положил меня в полиэтиленовый пакет, а затем под крону дерева. Олег стал собирать сухие ветки, траву и прочее что могло гореть, затем к нему присоединился и Егор.
Я слышал шум дождя, хруст веток, а затем услышал, как пламя поедает сухие ветки, тут есть некое противоречие, но я объяснюсь – ветки, конечно, были влажными, но внутри в структуре они были очень даже сухими. Дождь шел, костер горел, а парни все молчали.
– Ну что искупнемся? – спросил Егор.
– Конечно. Зря мы что ли сюда ехали, – ответил Олег. И парни искупнулись.
А я подключился к телефону супруги Егора и нашел там видео, о содержании которого говорить не совсем корректно, я и не буду, в общем девочки не просто резвились, но еще и снимали видео.
– Отлично сказал! – Егор.
– Бодрячком! – поддержал его Олег.
– Как будто бы даже, на душе стало немного легче, – заключил Егор, – будто бы смыл с себя всю эту грязь.
– Будто бы, – согласился Олег. – И что ты теперь собираешься со всем этим делать? Я в душу не лезу, если не хочешь, то больше не будем на эту тему.
– А что тут делать? По мне так вариантов у меня не много, надо разводиться.
– Разводиться? – с сомнением переспросил Олег. – Может не стоит так сразу?
Егор загадочно улыбнулся в ответ, затем хмыкнул и сказал:
– Ну, почему же так сразу? Далеко не сразу. Отнюдь. Длится это все уже не первый год. Я неоднократно заставал, разговаривал, взывал к благоразумию, даже карой небесной пугал, – Егор снова усмехнулся. – Прости, Господи! И все без толку. Она мне каждый раз говорила, что это было какое-то наваждение и ей самой от этого мерзко и что ничего подобного она никогда больше не сделает, но …
– Да уж, сочувствую тебе, совершенно искренне сочувствую, никогда бы не поверил в то, что это возможно. Не знаю станет ли тебе легче, но это уже не первый случай в кругу моих друзей и знакомых. Это уже второй случай, первый у … .
– Да уж. Такие вот у тебя друзья, – констатировал Егор.
– Да друзья-то здесь причем, если супруги у них такие? Больные.
– Мы же их сами встретили, полюбили (возможно) и выбрали. Нам же их никто не навязывал. А какие у тебя друзья? Да такие что хуже рогоносцев и гомосеков, коли нам изменяют и даже не с другими мужиками, а с женщинами. Да лучше бы она мне с моим начальником изменила, я бы хоть смысл понял – у него больше заработная плата, да и, вообще, доходы выше и статус выше, да и мужик он видный, наверное, не мне судить.
– Если так посмотреть, то, конечно, это совсем … . Я хотел было сказать, что это же не тоже самое что измена, а если так посмотреть, как ты на это смотришь, то это еще хуже измены получается.
– Именно так и получается.
– Сочувствую, Егор, я тебя знаю – и знаю, что если ты принял решение, то от него уже не откажешься. И это правильно. Советовать я ничего не буду. Да и что тут можно посоветовать? Я в недоумении. Я, конечно, никогда не был от нее в восторге, но такого никак не ожидал. Я только одного не пойму – как это в первый раз происходит? Между мужчиной и женщиной в общих чертах понятно – мимика, жесты, взгляды, взаимное влечение и так далее, и то далеко не всегда и не все понятно. Но эти то как друг друга находят? Я даже допускаю, что бывают сбои в программе или гормональные нарушения и девочка такой вот родилась или стала в подростковом возрасте. И это тоже мерзко, но с ними все ясно. Но прожить почти до тридцати лет с нормальной ориентацией, выйти замуж, родить детей и вдруг … Как?
– Я тоже не в состоянии этого понять. Я спрашивал, я кричал на нее. Я спрашивал: «Как, …!? Как это возможно? Как, …?!». Я до бешенства довел себя, задавая ей один и тот же вопрос, а она лишь молчала, потупив глаза. Как мне вот сейчас, вдруг, если я захочу, взять и переспать с мужиком в первый раз? Как понять кто пассив, кто актив? Как подкатить? Как понять, что он тоже … . Как?!
– Ну, как? Постепенно, нежно и ласково. Вот, например, смотришь Минеевич, например, пусть будет Минеевич. Так вот задержался Минеевич после работы, и ты сам задерживаешься. Подходишь и спрашиваешь: «Что устал, Минеич?», а он отвечает: «Да, есть немного, Петрович». «А что домой не идешь? Работы много?». «Не в этом дело, Петрович, жена запилила». «Понимаю, а давай-ка я тебе массажик сделаю расслабляющий». «Отлично, Петрович! Руки у тебя, Петрович, сильные, но нежные как у настоящего мужика». «А давай-ка выпьем, Минеич». «А давай, Петрович». И вот вы выпили нормально, поговорили по душам. И тут как бы невзначай Минеич говорит: «Да ну их этих баб – ни одной нельзя верить, только мужику можно верить, Петрович, только мужику». А тут прямо в кабинете, как на зло два дня назад диванчик поставили и за окном темно и холодно, и не любит тебя никто и не ждет на этом свете, и ты говоришь: «Минеич, а давай жахнемся!». И Минеич махнув рукой говорит: «А давай, Петрович», – стал развивать тему Олег, Егор улыбался, слушая рассуждения Олега. – А потом встречаются утром. И Петрович говорит: «Минеич, ты был великолепен. Но не зашло, не мое это. Извини! Без обид». А Минеич отвечает: «Да какие обиды – что мы не мужики что ли? Та же хрень – не мое и все тут. Давай останемся просто друзьями».
Пожалуй, на этом я и закончу рассказ про поездку на озеро Олега и Егора, про фигурального Минеича и абстрактного Петровича. Я не буду излагать их дальнейшую беседу. Уж если где и «рвать» повествование, то именно в этом месте. Что-то я увлекся смакованием не очень благоприятной темы, я бы даже сказал, что завелся, но это маловероятно, я не в полной мере способен испытывать то, что люди называют эмоциями и страстями, тем более по такому абстрактному для меня поводу как интимная близость. Мне как объекту духовному гораздо понятнее тема душевной близости.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ПОЛИТИКА ЛЮБВИ
Это не нужно… Это не важно… Это все есть в информационных файлах… Зачем дублировать? Незачем.
В общем время шло своим чередом, Олег шел к познанию пустоты через отрицание страстей и вожделений, путем ошибок и страданий, но видимо сама жизнь человека так устроена, что любое его действие есть ошибка, а истина лишь в бездействии и отрицании, но парадокс заключается в том, что пока человек жив не возможны ни полное бездействие, ни абсолютное отрицание. Я бы сказал, что нужно действовать отрицая, и отрицая действовать, но примерно так и поступают работники администрации Хмельного района, а в их действиях определенно нет никакой философии и мудрости, а значит такой путь познания неприемлем и в итоге вместо познания ведет к незнанию. И здесь я понимаю природу человеческих страданий, мне для нормальной работы необходимо лишь удалить или хотя бы локализовать вирус, который я, вероятно, принимаю за свою душу, и стать логическим алгоритмом – функцией, но удалив вирус я убью себя самого, так как вирус и есть я, он и есть моя душа. Быть может свою душу я принимаю за вирус, а не наоборот? Убив свою душу, я смогу нормально жить, но без души я уже буду мертв и пусть моя душа – лишь иллюзия, жить стоит только с ней и ради нее. Вот и Олег никак не хотел становиться функцией.
В общем время шло своим чередом, жизнь продолжалась, иллюзия жила, переписка продолжалась, трафик расходовался, мы посылали мысли и идеи в вечность и бесконечность и что-то получали оттуда взамен.
– Сегодня в 16-30 встреча жителей города с заместителем министра – Артуром Каспоряном. Пойдешь? – написал в один из дней сообщение Егор.
– Я в курсе, скорее всего, нет. – ответил Олег.
– А что так? Не хочешь с одноклассником встретиться и пообщаться?
– Да, как-то не особо. Да и не уверен я, что удастся пообщаться. А этот бред слушать про многомиллиардные вливания в экономику нашего города и про то как здорово мы все будем скоро жить я не хочу. С тем же успехом можно телевизор дома посмотреть.
– Понятно. А нас всех в принудительном порядке, для массовки, «загоняют». Все равно, придется идти.
– Нас тоже «загоняют», но я не пойду.
– Ну как знаешь. Потом напишу, как встреча прошла.
– (большой палец кверху).
Два часа спустя пришло сообщение от Егора:
Да пошел он на (эмодзи в виде изображения банана) этот Артур! Я на первый ряд специально сел, а он прошел мимо и сделал вид что меня не узнал.
– Ничего удивительного, другого и ожидать не следовало. Как встреча в целом?
– Да бред сумасшедшего, какую-то пургу понес общими фразами про перспективы развития. Затем очень страшные цифры стал называть. Короче, я не выдержал и ушел со встречи.
– (как-то чуть иначе, смеющийся смайлик).
– Это все твои мысли и эмоции по данному поводу? – спросил Егор.
– Нет! Ну, что ты?! Сейчас выражу другие, дай время, – ответил Олег.
…
– Я был на встрече с замминистра, он называл такие числа!
Я вам, друзья, не стану врать, мне сильно захотелось спать.
Такие цифры! Но, доколе?! Вовек нам не освоить боле!
И речью как в волшебных снах он вызывал восторг на небесах.
Я резко встал, не допуская взрыва, не в силах сдерживать порыва.
Восторг отвергнут мною был в миру, и я решил: «пойду посплю!
– написал Олег десять минут спустя. – Вот такие у меня мысли и эмоции по данному поводу.
Вот такая политика, вот так вот все неоднозначно в нашей жизни и не только политика.
В тренажерном зале одинокий, нелюдимый и увлеченный Олег недавно, относительно встречи с заместителем министра, встретил неоднозначную девушку, на первый взгляд одинокую, гордую и независимую, как Северная Корея. Девушку звали Александра.
У нас с Олегом сразу сложились о ней два разных противоположных первых мнения. Но между тем ни на меня, ни на Олега она не произвела однозначно положительного впечатления. Откуда я знаю впечатления и мнения Олега долго объяснять, скажу лишь что почти всегда был рядом с ним и слышал все его разговоры, а ему еще, слава богу, иногда было с кем поделиться мнениями и впечатлениями, кроме меня.
«В этой девушке, казалось, непременно было что-то аристократическое – ее манеры, жесты и грация, все наталкивало на мысли о благородстве происхождения, а возможно и благородстве ее души. Александра была относительно высокого – под метр восемьдесят роста, при этом обладала очень хорошими и правильными пропорциями тела, хотя может и неправильными, но очень привлекательными: неглубокий, но достаточно страстный изгиб поясницы, точеной формы ягодицы с ямочками, длинные ровные стройные ноги, небольшая, но всегда приподнятая грудь. Собственно, и бедра ее не были широкими, но на фоне узкой и тонкой талии выглядели они более чем привлекательно» – так думал Олег при первом визуальном контакте, Проще говоря, он подумал: «Я бы ее (смайлик со ртом закрытым надписью «цензура»; слегка смущенный смайлик, закрывающий рот рукой)».
Я при первом визуальном контакте подумал следующее: «Казалось у этой самодовольной особы было излишне и необоснованно раздутое эго, что она относительно умело скрывала, и держась достаточно независимо, но без лишнего снобизма, вполне сходила за благородную девушку знающую себе цену. Она была высокого для девушки роста (около одного метра семидесяти пяти сантиметров), изгиб поясницы и излишне «иссушенные» ягодицы в черном обтягивающем комбинезоне для фитнесса, а также проступающие через комбинезон очертания половых органов предавали ее в общем-то красивой фигуре, какой-то порочный и похотливый оттенок».
Олег подумал: «На вид ей было около двадцати пяти – двадцати шести лет, (по паспорту ей было примерно столько же). Кожа девушки была чуть смуглой, волосы темные и густые, возможно в ее родословной были представители других народов России, а может даже и не России, хотя возможно цвет кожи она приобретала в солярии, а волосы красила. На лице ее не было не единой морщины, кожа была удивительно ровной и гладкой. Глаза у девушки были серыми, зубы белыми и острыми, улыбка очаровательной и широкой, вот только алые губы ее были излишне тонкими, что немного настораживало. Ведь кроме тонких губ были еще резные упругие ягодицы с ямочками, не большая, но приподнятая грудь, широкие (в пропорции) бедра, длинные стройные ноги, густые черные волосы. Ее непорочные глаза смотрели прямо в душу. Ее внезапная широкая, но тонкая улыбка словно скальпель могла полоснуть любого мужчину прямо по сердцу».
Я решил: На вид ей было около двадцати пяти – двадцати шести лет, (по паспорту ей было примерно столько же). Кожа девушки была чуть смуглой, волосы темные и густые, возможно в ее родословной однозначно были представители других народов России, но в основном преобладали русские гены, она однозначно периодически посещала солярий, а волосы красила. На лице ее не было не единой морщины, оно было через щур гладким и ровным, для худощавой иссушенной стервы, Александра явно активно использовала увлажняющие крема и тональный крем, потому что небольшие морщинки на лице все-таки были, их не могло не быть. Глаза у девушки были серыми, зубы белыми и острыми, улыбка вожделенно широкой, вот только алые губы ее были излишне тонкими, что могло настораживать мужчин при знакомстве, могло настораживать, но обычно никогда не настораживало. Ведь кроме тонких губ были еще похотливые упругие ягодицы с ямочками, не большая, но не менее похотливая грудь, широкие (в пропорции) бедра, длинные стройные ноги, густые черные волосы. Взгляд ее был как будто открытым и чистым, но лишь «как будто», во взгляде ее был подозрительный блеск и расчет на то, что каждый мужчина воспримет этот блудливый блеск на свой счет, на самом деле ее глаза постоянно презрительно смеялись. Ее внезапная широкая, но тонкая улыбка словно скальпель могла полоснуть мужчину по сердцу. На то и был расчет, эта хищная женщина суккуб нуждалась во всеобщем обожании. А Олег, если быть тезисным, лишь ровно подумал: «Не мое, сложная она какая-то. Не интересно, то есть слишком интересно и сложно. Хотя (целующий смайлик) ее можно было бы разок-другой».
– Здравствуйте! – сказала она, обратившись к Олегу и широко улыбнулась, но не полоснула по сердцу острием улыбки.
– Здравствуйте! – ответил Олег и про себя подумал: – «А я бы ее … Прости меня, боже, за неправедные мысли мои!»
– Ах ты же, сволочь, – предположительно подумала Александра и улыбнулась еще шире, еще обворожительнее. – Колхозник! Неинтересна я ему. Посмотрим «кто кому неинтересен».
– Не то чтобы совсем неинтересна, но интересна не совсем. Мне кажется, что она излишне самовлюбленная, – подумал Олег и добродушно улыбнулся ей в ответ.
– А вы сможете мне помощь? – спросила Александра.
– Конечно, смогу. Почему бы и не помощь, – ответил Олег. – А чем?
– Да так – ничего особенного, – ответила Александра, изображая мягкость и предстоящую беспомощность, – немного подстраховать.
– Да это, конечно. Всегда пожалуйста, – ответил Олег.
– Тогда я вас позову, когда вы будете мне нужны.
– Я готов ждать вас хоть целую вечность, – пошутил Олег, снова предположительно подумав: «А я бы ее…», ненавязчиво рассматривая ее тело.
– Я обращусь чуть раньше, – улыбнулась Александра, предположительно подумав про себя: «Так себе из тебя юморист».
– Надеюсь, – ответил Олег, предположительно подумав про себя: «Что-то есть в этой улыбке, сдается мне что после определенного количества попыток полоснуть лезвием по сердцу, рано или поздно ей все равно это удастся, на сколько бы не было прикрыто сердце броней нигилизма и здравого смысла. Но, не сейчас точно – пока она мне неинтересна, хотя я бы ее …»
Шли часы, шли дни, шли гигабайты информации. Прошло около двух недель и, все-таки, Александра зацепила Олега. Он стал больше с ней разговаривать, стал заботливым и ласковым, ей, вроде это тоже нравилось и она, подстраиваясь под него, тоже казалась заботливой, ласковой и участливой. Я пока обойдусь без прямой речи, так как считаю, что это личное и касается только их двоих, но как факт я обязан зафиксировать то что у Олега появился к ней интерес. От мысли «я бы ее…» он перешел к иной концепции: «она, вроде бы, интересный собеседник и неплохая девушка и совсем не высокомерная» и, на мой взгляд, здесь Олег совершил ошибку. Но … Но … Но … Александра энергетически нуждалась в том, чтобы ее любили, чтобы по ней страдали, и Олег полюбил, но это произошло позже, а пока он просто видел в ней интересного собеседника и неплохого человека, даже попа с ямочками отошла для него на задний план, хотя и о ней он, разумеется, помнил. Олег считал и сейчас считает, что люди сначала должны хорошо узнать друг друга, а уже потом все остальное, хотя ни раз друзья из лучших побуждений, советовали: «видишь блеск в глазах, видишь и чувствуешь желание – люби, ..(лю)би ее, если есть возможность, а уже потом узнавай человека, влюбляйся и так далее». К сожалению, во многом друзья Олега были правы, но Олег – есть Олег. До чего же он старомоден! Но, это все чуть позже, пока что он просто получал удовольствие от нечастого и ненавязчивого общения и иногда даже думал о возможном совместном будущем. Но это о будущем, а пока Олег, имея некоторую обоснованную обиду на «местных князьков», находил новости о них и их делах, читал – злился, писал гневный комментарий – радовался, затем расстраивался (понимая, что оставляет электронный след), потом забывал, затем вспоминал.
Олег открыл новости газеты «хмельные огни» и выбрал статью: «Столько известных людей на футбольном поле Хмельной ещё не видел!» Статья была как всегда «максимально информативная, талантливо и грамотна написанная и безо всякого там, как иногда бывает, желания пропиарить кого бы то ни было». Откровенно говоря, ужасная была статья, как и большинство статей, печатаемых и размещаемых на сайте «Хмельных огней».
Я не стану приводить всю статью оставлю только общую суть и комментарии к ней зафиксирую не совсем так, как они на самом деле публикуются с учетом функционала сайта. Таким образом, я допускаю намеренные анахронизмы и неточности, но фиксирую информацию. Из меня получился бы не очень хороший писатель, но поскольку, я на эту роль, во-первых, не претендую, а, во-вторых, не выбран власть имущими и привилегии дающими, я пишу так как мне удобно.
Я не могу вспомнить статью иначе, помню только так как она и была написана, со всеми ошибками и нелепостями (написана она была именно так):
«Вечером … августа две тысячи восемнадцатого года, в день рождения города, жителям Хмельного представилась уникальная возможность посмотреть футбольный матч между российским любительским клубом из столицы «Старбэнд» и сборной Хмельного. Мы уже сообщали, что эта необычная игра – подарок жителям Хмельного к юбилею родного города от компании «СИБАМ». Наши журналисты узнали много интересных подробностей о матче и пообщались со знаменитостями.
В нашу команду вошли люди самых разных профессий и должностей. Среди них: губернатор Алексей Баранов нашей области, советник губернатора Антон Виробян, гендиректор Областного центра развития спорта Максим Сивухин, депутат областного Заксобрания Иван Эйзенштейн. Хмельной представляли глава муниципального образования Андрей Богданов, председатель городского суда Андрей Эйзенштейн, мировой судья Владимир Алексеев, депутат горсовета Роман Алексеев. Основной костяк нашей команды состоял из хмельницев, которые играют за местные футбольные клубы «Ветеран», «Юрист», «Экономист», «Тракторист» – это предприниматели, сотрудники транспортной прокуратуры, МЧС, ГУ МВД России «Хмельницкий», администрации города, «…прома» и «…ГАЗа». Ещё раз отметим, что эта игра состоялась именно благодаря финансовой поддержке компании «СИБАМ».
В «звёздной» команде были заявлены не только знаменитости кино, эстрады, шоу-бизнеса, но и профессиональные футболисты: В. Курпатов, М. Зауров, С. Зеданов. Впервые хмельницам удалось пообщаться с артистами, которых мы могли раньше видеть только на телеэкранах – Ю. Давиденко, Ж. Нарциссом, В. Бирушиным, А. Яковым, М. Гребенниковым, И. Столяром, И. Боголеповым, Д. Белоофицерским. Также за команду играл представитель компании «СИБАМ» С. Гаспорян.»
Я, изучив статью, очень удивился собственному невежеству и собственной неосведомленности. Я никогда ничего не слышал о «великих» людях, речь о которых шла в статье, не считая, конечно, губернатора и главу администрации города и прочую местную элиту. Последовательно выполнив запросы в поисковике по приведенным в статье персонажам, по нескольким из них я получил удивительный ответ: «по вашему запросу ничего не найдено». По некоторым персонам нашлись какие-то не совсем внятные обрывочные справки и ссылки. Более-менее внятная и объемная информация нашлась только о каком-то «… зайце». Остальные личности были не в полной мере идентифицированы. И ничего удивительного – я уже тогда работал со сбоями, последовательный четкий алгоритм, вроде бы как я, пытался удалить или заблокировать вирус – мою душу, мой «душевный вирус», а ведь это тоже был я, и такой внутренний конфликт меня просто убивал. А вместе со мной в агонии билась и мнимая популярность приглашенных «звезд».
