Глеб Маринов
Лазоревы Очи
Поцелуй мой ему был бы сладостен.
И ещё вас молю, духи светлые,
Сберегите любовь мою чистую,
Сохраните мне ладу любимого,
Никогда и ни с кем не делимого».
И любила его больше жизни
Маруся Лазоревы Очи,
В ратный путь его провожала
Супротив крепковыйных готов.
С той годины пало Марусе
Время Долгого Ожиданья,
Бремя Вечного Ожиданья,
Семя Горького Ожиданья -
Укоризна, Обида и Жалость,
И впервые тогда у Маруси
Опечалились ясные очи.
Славомир не пришел из похода,
Был измолот палицей готской.
И впервые тогда у Маруси
Почернели глаза от рыданий.
Горегорькой она кукушкой
Над красавицей Тисой вскричала,
Окровавила белые ноги,
Разметав свои русые косы…
И покинула синие горы,
И оставила зелёные долины,
И ушла на восход солнца
Маруся Лазоревы Очи.
Может, прави-пути дознаться
Восхотела у предков Маруся
Иль у грозного бога Перуна
Жениха испросить обратно.
Может, стала она от горя
Луновласой днестровской волною,
Может, стала прибрежной ракитой,
Может, вздохом вечерним стала,
Поселилась в рассветной песне.
И растаяла песней в лазури.
Не растаяла…
Песня осталась.
Это имя осталось – Маруся.
Пусть никто не помнит, не знает,
Пусть нигде не писано в книгах,
Да и мне… какое мне дело,
Наяву это было, во сне ли!
Это имя осталось – Маруся,
Маруся Лазоревы Очи.
Ах, Марусенька! Русая Руся…
Не исчезла она – осталась,
Растворилась в женщинах русских:
Русколана, потомица Руса…
Тиверчанка… Полянка… Древлянка…
Поморянка она… Киевлянка…
Кривичанка… Вятчанка… Словенка…
Москвитянка она… Рязанка…
Псковитянка она… Сибирячка…
Боевая казачка донская…
Сердце женское – сердце мира.
Руся… Русь моя! Светлая песня.
Русь, Россия моя! Посох света.
Материнское сердце златое,
Что Тебе на веку досталось!
Время Вечного Ожиданья,
Бремя Горького Расставанья,
Семя Скорбного Одичанья,
Укоризна, Обида, Жалость.
Было, было… Придут – отнимут…
Не усмотришь, придут – отнимут…
Не упрячешь, придут – отнимут…
Восстаешь – в колодки, под плети…
Вечный стон стоит над Тобою:
"Пусть не мы, так хоть дети наши!"
