Глеб Ковзик Синичка

Акт I. Глава 1. Наши непрекрасные дни

Лёгкие деньги в карман не лезут

Было два часа ночи, когда под окном проехал тяжёлый грузовик: затрещал подоконник, в тряске со стола упало яблоко и покатилось под разломанный рояль. Комнату освещали керосиновые лампы; кто-то пролил горючее на паркет, и большое пятно заметно пахло.

Ожидание затянулось.

Двое из банды Маги резали ножом книги. С полки брали Пушкина, Толстого, Гоголя, Тургенева и Чехова, на старых советских обложках лезвием “рисовали” половые органы, а страницы подвергали мучительным порезам. Рядом стоял шкаф с зарубежной литературой – он был уже опустошен часом ранее. Я молча глядел то на бугаев, то в окно, где военный полицейский дежурил на улице с автоматом. Он курил сигарету за сигаретой, периодически помахивая стволом на нежданных гостей ночного Снежинска. Тьма, комендантский час, дегроды в поисках приключений и военпол, дожигавший пачку в ожидании очередного происшествия – это обыденность, норма, моя прекрасная реальность.

Полицай с Калашниковым вдруг поднял голову и заметил мою фигуру в окне – сначала с дулом наизготовку, потом уже в спокойной позе. Мы упёрлись взглядами друг в друга, ища слабость. Я словно нарывался на неприятности. Полицаю вдруг затрещали в рацию, он отвлёкся на разговор с начальством.

На этот раз пронесло.

Мой напарник Илья прикрыл глаза рукой, будто тёр лоб от усталости. Он сидел в порванном кресле, и с подоконника мне казалось, что мой друг стал ростом ещё ниже.

– Если бы здесь была моя мать, этот нож был бы у них уже в пердельнике. По самую рукоять.

– Тише-тише, Пумба, – постукал я ему по плечу. – Нам нервяки не нужны. Сначала дело, потом и потеха. Где же Федя?

– Не знаю. Обещал быть первым, а придёт последним. Наверное, с Магой обговаривает последние вопросы.

– Разве сделку не утвердили? – удивился я.

– Федя дипломат, он договаривался.

– Ты же говорил, это рабочая схема. Пумба, мне очень нужно бабло, ты понимаешь?

– Это же бандиты, всё может измениться враз.

– Надеюсь, это просто шутка.

Илья, сидевший в узком кресле и оттого кажущийся ещё более пухлым, чем на самом деле, изобразил непонимание: “Ну а что ты хотел?”

Мы сидели в центре города, в местном притоне с красноречивым названием “Берлога”. Заведение, подконтрольное банде Маги, ранее принадлежало крупному уральскому чиновнику; все об этом знали и с данным фактом считались, но власть у чиновника отсохла, а помощь из Екатеринбурга и Москвы, на которую он надеялся, ночами не слезая с телефона, так и не пришла. В новое время закон Маги сильнее остальных. Теперь здесь происходят сходки: деловые встречи, решение споров, судебные процессы и, поговаривают, даже убийства.

На первом этаже имелся бар с доступной выпивкой, чаще всего – палёным спиртом, на втором комнаты для уединения с ночными бабочками – оттуда сейчас доносились скрипы и стоны, пошлый смех и дешёвое счастье. Третий этаж отдали под склад оружия и арспидов разных сортов: порошковидную россыпь из адского мочала добывали сталкеры за мелкую крипту, а в Снежинске её “возгоняли” до нужной консистенции и продавали с огромной наценкой. Без сомнения, самый прибыльный бизнес Маги – стволы и арспиды.

Илья тысячу раз предлагал похожую “рабочую схему”…

На четвёртом этаже Мага обустроил себе хоромы. Переговорная, душевая, камин, редкая в наше время спутниковая связь, куча краденого и “арендованного”. Кабинет главаря заперт, но оттуда тоже слышны развлекательные звуки. Пока мы ждали, шестёрки подбегали с бутылкой шампанского и настойчиво предлагали выпить. Я в отказ, Илья тоже – сделка важнее. На кону огромный долг, и неважно, какой криптой его закрывать, чистой или грязной, только бы в ясном рассудке знать, на что подписываешься.

– Волнуешься? – спросил друг, расчёсывая руку.

– Нормально. Только на нервы действует это ожидание. А ты?

– Будто трачу время напрасно, – признался Илья. – Но к Маге часто ходят за решением проблем. Он в Снежинске один из главных. Или самый главный.

– Самый главный по созданию проблем, – шепнул я в ухо.

Стук ботинка по паркету привлёк внимание бугаев. Секундного взгляда бешеных боевиков было достаточно, чтобы остолбенеть. В городе у них репутация неуправляемых, безрассудных и агрессивных вандалов, способных резать жертву и находить в этом насилии полезную для общества мораль.

Наконец, по лестнице поднялся Федя: худой как палка, наш друг выделялся на фоне остальных неприятным стилем официоза – белая рубашка, чёрные брюки, чёрный тонкий галстук, и всё отглажено, – и вечно азартным видом. Но сейчас его глаза больше светились от счастья, как от невероятного успеха.

– Здоров! – он пожал нам руку. – Груз здесь? Хорошо, что пришли вовремя. Мага не любит опоздунов.

– Да мы тут давненько… – Илья покосился на бугаев. – Какие новости? Сделка в силе?

– Конечно! – Федя поднял палец вверх. – Да ещё как в силе. Но процент изменился. Соррян.

– Твою ж мать… – не выдержал я.

Бугаи обернулись.

– Ладно-ладно, не кипятись, Давид. Всё хорошо. Зато товар принят к покупке.

Фёдор чуть приоткрыл рот, но слов не выговорил.

– Ну давай, скажи уже… – я приготовился к неприятному.

– Мне нужно было ещё одну темку раскрутить. Поэтому, короче, брал твою ласточку напрокат…

– Федя, какого чёрта?

– И бортанул немного, – идиотски заулыбался Фёдор. – Прям чуть-чуть. Крыло помял и поцарапал.

Мой ор, кажется, услышал весь притон:

– Фёдор, да твою мать, ты что, совсем дебил?! Урод, у меня и так бабла нет, а ты ещё жёстче меня в долги вгоняешь?

Я отправился покурить в туалет. У стены стоял платяной шкаф, куда мы спрятали товар – внутри всё так же лежал металлический кейс с кодовым замком. Мага в шутку сказал: «С пальца при нажатии считывается генетика – чик-чик, проверочка – и если вводит кто-то не тот, то кейс делает ба-бах с отрывом клешни».

Интересно, соврал или правду сказал? Мага – известный балабол и серый схематозник, ему ничего не стоило придумать ради шутки пугалку для таких, как я: отчаянных, нуждающихся и готовых на любое дело с быстрым выходом на хорошие деньги.

Одному богу ведомо, что в этом проклятом чемодане. Надеюсь, не ядерная бомба. Возможно, внутри новая разновидность арспидов: рассказывали, как из псевдоборщевика создали крайне токсичную дрянь, на раз-два сносящей башню цветными мультиками. Сейчас этим доступным дерьмом упарывается нищета, чтобы сбежать от унылой реальности в мир сладких грёз.

Или оружие. В моду вошли карманники – пистолеты с малой отдачей и экспансивной пулей. Удобный способ быть вооруженным и при этом незаметным: братки в кожаных плащах прячут пистолет глубоко в кармане, а руку по привычке из него не высовывают…

Мне было по барабану, кто словит передоз и сдохнет с него, кого взорвут, кого зарежут, кому дадут чёрную бумагу; с четырнадцати нет передыха от боя – когда тебя ведёт неведомая дорога, когда зажили некрасиво, когда рухнула страна, а с ней простые пацаны пошли туда-сюда и быстро-быстро душу в рай. Я же взялся за дело, только чтобы закрыть долги перед хитрой щёлкой, чьих цифр прежде не знал – да и кто по молодости вообще спрашивает такое при знакомстве?

В моем мире закон сменился тупой силой.

За кейсом в стене шкафа осталось треснутое зеркало. Красный огонёк подсветил мое узкое, вытянутое лицо с уставшими глазами. Я усмехнулся, пустив дымок в потолок – подарил смерть мотылькам под плафоном.

– Достал, не кури, – в туалет зашёл Илья.

– Завались, Пумба.

– Тимон, перестань нервничать. Люди это видят, – струя ударила в писсуар. – Вписались же за нас хорошие знакомые. Кстати, она ответила тебе?

– Нет, – от досады я тут отправил девушке пятьдесятую смску. – Арина как провалилась сквозь землю.

– Ладно, забей пока на неё. Слушай меня внимательно. Я эту рабочую схему разработал, всё проверено, Маге обещали гарантии, так что он нам верит! – Илья помыл руки, и мокрыми ладонями похлопал по плечу. – Вот увидишь! Получишь ты свои деньги, закроешь должки и будешь свободным.

– О, ну ты меня успокоил.

– Ты зря себя накручиваешь. Утром сдадим товар, с таким баблом влёгкую закроешь историю, – он вдруг перешёл на шёпот: – Слушай, а может с этими деньгами побежим на запад?

– Зачем? – я повернулся, чтобы посмотреть в глаза другу. – Чего это ты так? Ты сейчас серьезно?

– А кто узнает? Каждый день цирк с конями. Пока разберутся, заметём все следы. Можно в Москву, например. Уж там-то наверняка побезопаснее будет.

– Мы им не нужны, – ответил я, туша огонёк.

– Да за эти деньги можно квартиру в центре купить.

Я не удержался от улыбки:

– Ты в последний раз когда смотрел их цены? Нужно три таких чемодана передать, чтобы заработать на что-то приличное. У меня одна голова на плечах, а у тебя?

– Предлагал же пойти в Зону… – снова пробурчал Илья.

– Может, ты всё-таки скажешь, что внутри? – кивком указал на кейс.

– Огнестрел, – коротко ответил Илья.

– Настоящий?

– Огнестрел, – повторил он.

Видимо, обсуждать содержимое, как и товар в целом, ему не хотелось. Настаивать не стал. Друзья и так подставились ради меня, пойдя на сотрудничество с криминалом. Но в нашем мире только так – быстрые и большие деньги в обмен на риск.

Однако я нутром чуял, что с грузом что-то не то. Федя крутился вокруг ящиков денно и нощно. Я думал: “Парень ссытся, вдруг украдут, тогда всем троим придёт конец”. Но сегодня, когда мы отвечали за доставку и прибыли на машине забирать груз, как он вдруг “ушёл по срочным делам”. Приближённый Маги, отвечающий за сопровождение опасных сделок, ляпнул:

– Помню, вас было трое: жирный, средний и худой. Вижу первых двух. Где третий?

– Наверное, с Магой, – неуверенно ответил я.

– С фига ли? Резон ему базарить с дылдой?

Спорить с бандитом не стали, но в голове это замечание посеяло семя сомнения. В глубине души я надеялся, что друзья проверили каждый этап схемы, но Федя из нас даже больший темщик, чем Илья, а у последнего всегда имелся азарт тратиться поменьше и заработать как можно больше.

Я был самым умеренным.

Мы вернулись, чтобы сразу переместиться в переговорную – главарь бандитов явился на встречу. В отличие от приёмной, где было много бардака и грязи, в хате Маги устроили что-то вроде элитного, полного роскоши дворца.

Сподручный встал у двери, в трёх-пяти шагах от Ильи, которого от вида Маги словно парализовало.

– Аллюр, мужики. Ну что, караси, сработались с моими пацанами? – Мага сидел за огромным письменным столом, но когда мы вошли, он юрко поднялся с кресла. По левую сторону от него золоченный медведь в атакующей стойке угрожал всем присутствующим, по правую – искривившаяся пирамидальная статуя из золотых слитков; стены, невесть когда крашеные, были забиты картинами. Мужчина показывал серьёзность своего бизнеса, помпезно разведя руками. – Абдасты добыли [1]?

– Добыли, – уверенно произнёс Федя и резко показал на меня. – Их апгрейднули в Зоне. Ученые обещали, что пистолеты рвут армейский броник как бумагу.

– Да что ты говоришь… – артистично поднял брови Мага. – Ай, хорошо сказано как. За неделю?

– Ага. Повезло!

– Фартануло, значит.

На полу, в мехах медвежьей шкуры лежала голая девушка в явном неадеквате, и по её телу водил кисточкой такой же нагий юноша с меховыми ушками на голове; сложно было назвать это творчеством – скорее жиробесительством человека, присвоившего огромную власть над простыми людьми и упивающегося этим фактом.

Бандит был невысокого роста, всего метр пятьдесят, не больше, щеки покрыты оспиной и редкой щетиной – так же редки волосы на голове, на шее цепь, на пальце печатка, а живот завидно выпирал вперёд, намекая собой на трудовые будни успешного богача; одетый в чёрные джинсы и свитер, он играл на наших чувствах ребячьего братства.

А мы, как известно, либо нищие, либо бедные.

– Груз получен напрямую от промышленников из Челябинска. Завод передал образцы как тестовую серию, ну мы подсуетились, раскрутили знакомых, перехватили груз и доставили в Снежинск.

Услышав подобное, я кое-как спрятал в лице возмущение: “Челябу же давно эвакуировали…”

Мага удовлетворенно кивнул:

– А хвост от промышленников?

– Стёрли, – Федя нервно замотал головой. – Чисто.

– Сюда летит губернатор на своем ковре-самолёте, – заметил бандит как бы невзначай. – Так что усиление господ начальников, шарашку наведут в моем городе… Я морально убиваюсь с этих начальников. Всё должно быть в ажуре. Усёк?

Федя, ещё более нервный, чем пять минут назад, затрясся: “Да конечно, Мага! Всё в ажуре!”

Рабочая схема мне нравилась всё меньше и меньше. Бандит подозвал, чтобы проверить кейс, поставил на стол, погладил его ласково, пристально смотря в мои глаза.

– Чего худой такой, Давид? Недоедаешь?

– Работы мало, – увернулся я от ответа.

Еды и правда дома не было.

– А чё к пацанам в братву не идёшь?

– Хотел попробовать в вуз поступить.

Мага неприятно засмеялся, почти заржал. Бандит-сподручный подхватил начальственную волну и загыгыкал. От нервозности и Федя выдавил из себя смешок, а вот Илья, сын учительницы, стоял с каменным лицом.

– Без связей сейчас никуда, Давид, зря ты так с нами. Мог бы уже давно продвинуться с братвой. Шастаешь по Снежинску… Ашалеть, дружочек, мог бы свою семью основать!

Я молчал. Мага сверлил меня взглядом, потом переключился на Федора, не отводя глаз с моего лица:

– И сколько стволов принесли?

– Двадцать, – отчеканил друг. – Если груз без несчастья, то провезёте в Екатеринбург. И дальше стабильно поставки будут на вас лежать.

– Хорошо. Открывай. Код два четыре два два.

Аккуратно ввёл код. Кейс раскрылся сам: внутри, в пенообразной форме лежал пистолет с необычной, цилиндрической ствольной коробкой, пластиковый магазин с патронами и предметы для ухода за оружием.

– Знаешь, что это? – спросил меня бандит.

– Нет.

– Проверка качества, – Мага извлёк пистолет, зарядил его и приставил к моему лбу.

Я громко сглотнул. Илья дёрнулся – и сподручный тут же зацокал. Фёдор не сдвинулся, но приподнял примирительно руки.

– Мага, пожалуйста, не надо.

– Качество товара подводит?

Больше ни слова о гарантиях от Фёдора – только мольба не делать этого.

Мага нажал на курок. Щелчок. Нет выстрела.

Секундное замешательство. На лице бандита разрастался алый гнев.

– Ай, какой мужчина, Федя! – Мага направил ствол в потолок. – Ай, какое слово цена у него. Я щас убью сильный удар, – из расписного стола возник другой пистолет, не из нашей партии. – Вот так стрелять большой удар будет.

Выстрел. Пуля прошла насквозь горло Федора – он схватился за него, но кровь хлынула потоком на его белую рубашку, которую как всегда идеально нагладила бабушка. Быстро теряя силы, высокий друг упал на колени и в такой позе остался наблюдать угасающим взглядом на меня. Бандит с нервной дрожью, какая бывает в момент ярости, слащаво произнёс:

– Вот так бывает, когда Мага раздражают, вот так бывает, когда его обманывать хотят.

Резким движением я вышиб пистолет из руки бандита, а его самого пнул в живот; Илья как таран, с кабаньим визгом налетел на сподручного и зашиб его в стену, практически впечатал его голову в бежевый бетон. Взяв оружие бандита, я потащил за собой Илью:

– Ему ничем не помочь.

– Давай хоть проверим!

– Заткнись и следуй за мной, если хочешь жить.

Меня поразило, как два бугая не отреагировали на выстрел. Открыв дверь, я увидел, что они продолжают ковыряться ножом в книгах, вспарывая им обложки. По всей видимости, они привыкли к расправам в кабинете начальника. Я приказал им встать к стене – они не послушались. Один из них получил пулю в живот, второй немедленно сдался.

– Ты чё творишь, урод? – сказал раненый.

Вместо ответа я схватил керосинку и метнул её в пятно. Мгновенно вспыхнул пожар, и мы рванули на второй этаж, где имелось окно, выходившее на запасной выход.

Мимо нас в коридоре мелькали голые женщины, мужчины, старики и молодые, изукрашенные или одетые в шубы, и у всех на лице читалась озабоченность, как будто их покой никто никогда не должен был нарушать.

Вышибли дверь в один из номеров, спугнув троицу в кровати, разбили стекло и прыгнули на крышу соседнего дома.

– Надо бежать к своим! – Илья показал в сторону квартиры. – Внизу тачка, на ней быстро доберёмся.

– Ты рехнулся? – я покрутил у виска. – Пумба, нет больше своих! И никакой тачки нет, радуйся вообще, что сбежать успели.

– Что предлагаешь делать?

– Мы вне закона. Нас подставили. Мы попали на крупные бабки и сорвали сделку с Магой, – я обреченно вздохнул. – Это конец. Пора валить.

– Куда?

Ответ я знал давно – он был припасён на будущее, когда станет невмоготу.

– Бежим за ленточку. В Уральский Периметр, пока ещё не поздно.

Раздалась сухая очередь из автомата. Взвизгнули шины под чьей-то машиной. Верхний этаж борделя главного бандита города полыхал всё сильнее.

Уйдя на хорошее расстояние от места происшествия, мы спрятались на чердаке заброшенного дома, кирпичной двухэтажки. Бомж в углу, заметивший нас, молча развернулся к нам спиной и зарылся в куче белья. Илья заплакал.

– Потом будешь реветь, Пумба.

– Да заткнись ты, Тимон. Это ты виноват. Если бы не долги твоей дуры, никакой сделки не понадобилось. Чёрт побери, нам теперь житья не будет на этом свете.

– Всё потом, Пумба, все сопли наматывать на кулак будем в Зоне. Ты понял меня?

Илье пришлось потратить ещё пять драгоценнейших минут, чтобы прийти в норму. Он, конечно, мечтал посталкерить и часто предлагал уйти с ним – ибо в одиночку трусил ходить по аномальным полям, – но не на таких условиях точно, когда глава банды разъярён и объявил на него охоту.

Мы обсудили дальнейший план – кто куда успеет, тот и молодец. Перевести крипту на кошелек проводника, чтобы перевёз за границу зоны отчуждения, купить простейшей снаряги. Когда план пересказали третий раз, в воздухе почувствовалась вибрация.

– Прилетели, – шепотом произнёс друг, глядя в форточку. – Да, прилетели. Крепость уже почти тут.

Через окошко была видна гигантская платформа, висящая в небе на уровне примерно ста метров. Раз в квартал эта крепость прилетает в наш город, чтобы проводить суды и исполнять правительственные обязанности. Это новый феодал, как сказала историчка в одиннадцатом классе: “Мальчики и девочки, если мечтаете о нормальной жизни, то рвите когти и прыгайте на корабль губернаторов. На земле мира больше нет”

– Мага легко выйдет на связь с градоначальником, – шептал Илья. – Перекроют город, чую.

– Пумба, мчись в свой тайник и бери всё, что есть. Я закажу нам трансфер до Зоны.

– У Маги, наверное, столько связей…

– Пумба!

– Ты только представь: нас начнут преследовать дроны с этой платформы. Они нас найдут, и тогда эти огромные пушки выстрелят. Но лучше так, наверное, чем вновь оказаться в лапах Маги. Уж он тот ещё извращенец.

– Илья! – заорал я так, как не делал ещё никогда в своей жизни. – Живо! За тайником!

Напарник метнулся к выходу. Я остался наедине с бездомным. Когда на улице стихло и пропали с виду боевики Маги, у меня нечаянно пошла слеза из глаз – то ли от нервов, то ли от грязи в чердаке, то ли от вони бездомного. Но ничего, подумал я, обойдётся, отыграем ещё комбинацию.

Наверное. Может быть. Не знаю.

—

1 – банд. жарг. пистолеты

Глава 2. Кто куда, а я за ленточку

Грузовик на полной скорости влетел в ухаб: кузов подбросило, а в ответ на возмущения нам недвусмысленно напомнили о своем положении. Вчетвером мы, как мешки, попадали со скамеек: зазвенело стекло в рюкзаке, рассыпалось что-то сыпучее; кто-то засмеялся, а кто-то и заматерился.

Сквозь белесый вечерний туман мы проезжали Вишневогорск. Брошенный посёлок, в который мы ходили в детстве, чтобы посмотреть на огромные, возведенные в считанные дни склады корпораций “Иннотех”, “Сигма” и “Металл-В”, выглядел одичалой русской хтонью. Буквы, выкрашенные белым и алым, давно рассыпались, крыша частично обвалилась, не горело освещение, не светили прожекторы вышек.

Последний, но запоминающийся всплеск уходящей жизни – это был бум аномальной эры, и отцы, работавшие в Вишневогорске, приходили с большой зарплатой, и все вдруг вспомнили, что есть соседи, что можно посидеть вместе за большим столом на летнем дворике и просто расслабиться от повседневной гнетухи: многие шутили про здоровый риск и умеренное потребление дозы радиации в Периметре, редкий человек сомневался: “Опасно ли? Может, лучше руками и головой работать?”. Таких скептиков высмеивали.

А потом пошли гробы.

Склады некогда могущественных корпораций, “добрых дядек с большими деньгами” для меня стали мрачным напоминанием, куда я еду и что предстоит увидеть. Рабочих, попавших под аномальные случаи – мы все называли смерть или убийство случаем, так было принято, – хоронили на режимном кладбище без права на посещение. Это страшно возмущало женщин и пожилых родителей, которые вообще не понимали, зачем им этот Периметр и выпавшее на их долю счастье в виде денег и чудо-бирюлек: “Жили как-то с Кыштымским пятном, грибы не ели и чёрт бы с ними. Зачем нам это? Кто просил это делать?”

– Это всё ты виноват, – наконец Илья выразил свою обиду спустя сутки после случившегося.

– Что? – переспросил я.

– Это ты виноват.

– В чём?

– Во всём.

Он свернулся в кожаном плаще, схваченном по пути до пункта сбора “гостей в Зону”; в мешке лежал “Макаров” с двумя магазинами, а также провиант – армейские консервы стопкой и картонный крекер со сливовым вареньем. Матери ничего не сказал, да она бы в панике его в своей школе замуровала… Мне повезло меньше: до квартиры было слишком далеко, идти туда было опасно, так как Мага в первую очередь отправил бы головорезов в известные ему “малины”, а мобильная крепость губернатора уже добралась до границы Снежинска и на остаточной скорости плыла по небу в самый центр, чтобы закрепиться на месяц для вершения правосудия и накопившихся бюрократических дел в области.

После прилёта государственной власти, или что там сейчас считалось после долгого лихолетья катаклизмов, пандемий и войн, в городе бывало всякое, от заградительных отрядов до перекрытия выездных трасс до особого распоряжения. Народ привык к такому периодическому появлению чиновников, в ходу была поговорка: “От губера “губу” только и жди” [1]. Люди помалкивали и свои проблемы на публику не выкладывали, потому что сегодня губернатор тут, сверху смотрит на тебя из мраморного кабинета и, может быть, покарает твоего обидчика, а завтра его бастион суда, вспыхнув пурпурным нейтронным светом, отправится куда-нибудь ещё, и вот в дверь уже постучались…

Чтобы не попасть в лапы палачей – в несправедливом приговоре мы даже не сомневались, учитывая связи Маги, – мы рванули что есть мочи в Зону. Раньше он звался радиационным заповедником, потом, когда уже случилась экологическая катастрофа, его обозвали Периметром. Официальное название не прижилось: кто в разговоре за пивом или на турниках скажет, что завтра отправится в поход в “Государственный полигон особого экологического значения”? Даже в сокращении ГПОЭЗ звучал топорно. К тому же это название государство лихорадочно меняло. По телевизору его называли то “оператором особо опасной зоны”, то “испытательным полигоном”, то “научным центром повышенной безопасности”, то ещё как-то называли, но мы, школьники, когда чатились с друзьями и чей-то отец привозил артефакт, всегда говорили по-простому: “С Зоны вернулся”. Или: “Добыл в Периметре”.

Было время, когда в Зону побежали чуть ли не все. Да что там Снежинск – все парни Урала плотным потоком двинулись в наш злополучный район. И другие заезжали: москвичи, казанцы, сибиряки, питерские, южники, кавказцы, даже казахи…

Только и слышно было:

“Я за ленточку, на два дня, по железке пройдусь – вдруг “римских свечей” подберу”

“Взял командировочные, и день за три, и жене шесть лямов для спокухи. Я не против риска – там движ-париж, стреляй в лошков и по кустам швыряй”

“Господи, только бы найти эту “золотинку”. Я же обещал уральскому отделению АН достать аномальщину. Ну, что ты сразу в слёзы? А ипотеку как закрывать будем?”

Мне было восемь или десять лет, когда люди двинулись на теме дорогих артефактов и дешёвых денег. Чел уволился или уволили? Ну, вот и всё, перешёл на чёрный налик. Друзья, старшие братья, дяди, знакомые, коллеги по работе, соблазн велик и перспективы огромные. Когда вернулись первые везунчики, а государство в первые годы смотрело на “туда и обратно на недельку” сквозь пальцы, одной рукой, правда, записывая поименный список, то у людей на телефонах не хватало памяти, чтобы сохранить фотографии и видео с брякалками, шумелками, светяшками.