Глеб Гурин
Месть бабочки
Глава 7
Прошла еще неделя. Жизнь в 10-А шла своим чередом. Одноклассники всё так же время от времени подстёгивали Костю, но впрочем, не сильнее обычного. Ведь теперь у них появилась новая мишень – его соседка по парте. Оля слишком уж выделялась на фоне остальных, поэтому коллектив, не сговариваясь, решил, что таких людей нужно ломать. Но никто не спешил делать это первым. Все знали, что жертва никуда не денется, поэтому дали ей немного времени насладиться пока еще спокойной жизнью.
Но время шло, и все понимали, что хватит уже сидеть, сложа руки. И первым сигналом была реакция Лидии Владиславовны – учительницы физики, которую за глаза чаще называли Баба Лида, когда она впервые после каникул зашла в класс и увидела сидящую на первой парте Олю.
Осмотрев девушку с головы до ног испытывающим взглядом, она спросила у остальных:
– А у вас что, кто-то умер?
Все поняли, что это из-за чёрного одеяния Оли, и не замедлили ответить дружным смехом.
– Нет, так сейчас просто модно, – ответила Влада, и Баба Лида тоже улыбнулась. Она не стала перекрикивать ржущий на всю катушку класс, и подождала, пока ученики угомоняться.
– Не знаю, если бы я пришла так в школу в своё время, думаю, обо мне подумали, что я того… – и она покрутила пальцем у виска, – а потом бы позвонили в скорую помощь и повезли бы, сами знаете куда.
Класс опять зашелся громким смехом. Но не потому, что шутка Лидии Владиславовны показалась им слишком смешной, а скорее оттого, что стадный инстинкт подсказывал, что таким образом они, наконец, покажут, как на самом деле относятся к Оле, и она поймёт, куда попала. Как и всегда, в этом процессе самыми усердными участниками оказались задние ряды.
– Давайте так и сделаем, – противным голосом крикнул Сеня.
Баба Лида только усмехнулась и, громко вздохнув, наконец, села. Она не стала сдерживать 10-А от смеха только потому, что и сама была предметом частых насмешек своих учеников. Они кричали в коридоре её прозвище, когда она проходила мимо, ставили в дурацкое положение на уроках, а иногда и срывали их так, что ей приходилось обращаться к классному руководителю или директору. Поэтому сейчас она просто дала Оле оказаться в своей шкуре.
А та, по-видимому, не особо расстраивалась, что стала центром всеобщего внимания таким образом. Не смеялся также и Костя. Он сидел вполоборота к ней и смотрел на девушку изучающим взглядом. Но Оля абсолютно безразлично отреагировала на замечания учительницы и смех одноклассников. Она просто так же, как и раньше продолжала сидеть за партой и смотреть перед собой, как будто ничего не произошло.
– В ваше время все ходили в одинаковой одежде, как на ксероксе скопированные, – произнесла Оля вполне уверенным тоном, когда смех понемногу улёгся.
– Зато порядок был! – выкрикнула неожиданно громко Баба Лида, – И я была уверена, что не буду учиться в одном классе с каким-нибудь чучелом!
Не успел, класс отреагировать смехом, как девушка ответила учительнице:
– Как видно, в те времена не особо учились хорошим манерам, если вы такое себе позволяете по отношению к ученикам.
Понимая, что действительно перегибает палку, Баба Лида решила призвать к порядку уже не на шутку разошедшийся 10-А.
В тот же день на последней перемене парни собрались сзади и что-то оживлённо обсуждали. Косте тоже хотелось принять в этом участие, но он уже давно отбросил все отчаянные попытки стать частью общества и довольствовался тем, что просто смотрел издали за остальными.
Оказалось, что на школьной курилке Тарас что-то не поделил с каким-то одиннадцатиклассником. Естественно, как и всегда, когда в деле участвовал Тарас, завязалась драка. Их расцепили друзья того парня, и теперь после уроков они договорились встретиться за школой.
– Стрела! Сегодня после уроков стрела! – проорал на весь класс Сеня, – Тарас и Данил Петрушенко из 11-В!
Он кричал, обведя класс глазами, хотя все, кого могла интересовать эта новость, стояли рядом. Оставшиеся сидеть за партами отличники только оглянулись на него и повернулись обратно.
«Придурок, – подумал Костя, – понасмотрелись фильмов, нахватались этих криминальных словечек, и думают, что крутые».
Но дело было в том, что Косте тоже уж очень хотелось сходить и посмотреть, чем закончится эта история. Понимая, что вряд ли это сойдёт ему с рук, парень прибился к компании, с которой играл в «Counter-strike» и старался казаться незаметным.
– О, пацаны, – обратился к другим Ваня, – с нам Костян, так что одиннадцатиклассники сами разбегутся. Никого бить не придётся.
Но Костя уже привык к таким подколам и относил их к разряду безобидных. Пока ни Тарас с Сеней, ни Рома со своими друзьями не заметили его присутствие, всё шло хорошо. Их группка, которая состояла из парней и Карины с Леной, вышла из школы и, обойдя левое крыло, оказалась на заднем дворе, который представлял собой что-то наподобие сада, засаженного как плодовыми, так и обычными деревьями.
Одиннадцатиклассники уже были на месте. Их было тоже порядка десяти человек – парней и девушек, по чему было понятно, что оппонент Тараса тоже пользовался авторитетом среди своих.
– Ну чё, мудила, «скорую» уже вызвал?! – крикнул Тарас, сбрасывая с себя куртку и отдав её Сене.
– Сейчас увидим, гандон, кому из нас она понадобится! – ухмыльнувшись, сказал тот и сразу же двинулся в сторону парня. С виду он был немного выше, но имел более худощавое телосложение.
Тарас быстро собрался, но всё же пропустил первый удар, который пришелся ему в щеку. Хотя вовремя выставленные вперёд руки значительно смягчили его силу. Парень тут же замахнулся, но его соперник вовремя ушел от удара и, в свою очередь, попал ему в бок.
Казалось, что преимущество сегодня на стороне Данила, но не тут то было. Получив еще пару ударов в плечо и челюсть, Тарас окончательно взбесился. Он решительно ринулся на противника и начал наносить ему мощные удары, не особо заботясь об их точности. Данил немного опешил от такого напора и теперь исключительно оборонялся. Заметив, что уверенность оппонента уже немного пошатнулась, Тарас завёлся еще больше и стал бить точнее.
Из носа Данила потекла тоненькая струйка крови, и он понял, что нужно сейчас же менять тактику боя. Парень попытался увернуться из-под ударов соперника, уйдя в бок, но Тарас ловко ухватил его за шиворот и резко развернул. Поскользнувшись на мёрзлой земле, Данил упал на спину. Он хотел было подняться, как Тарас ударил его ногой в бок. Парень тут же скрутился на земле. Исход боя был понятен.
– Добивай его! – надрывным голосом прокричал Сеня.
– Тарас, красавчик! – крикнула Карина, подпрыгивая и хлопая в ладоши вместе с Леной.
Остальные болельщики, пришедшие поддержать Тараса, тоже одобрительно загудели. Одиннадцатиклассники в свою очередь стояли и растерянно смотрели, как их товарищ корчится на земле.
Постояв немного над Данилом, Тарас нагнулся и перевернул его на спину.
– Ну что, пидар? Мне продолжить, или ты и так понял, что ко мне лучше не лезть?
Данил только молча посмотрел на него. Из его разбитого носа по-прежнему струилась кровь.
Не получив ответа, Тарас улыбнулся, и, набрав побольше слюни, плюнул парню прямо в рот. Тот тут же повернулся на бок и, зачерпнув снег рукой, принялся вытирать лицо.
Но дело уже было сделано. Тарас знал толк в таких представлениях, так как принимал в них участие довольно часто, поэтому он всегда старался унизить своего соперника как можно сильнее, чтобы под корень уничтожить его авторитет среди своих.
– Ну что, забирайте своё говно! – крикнул он одиннадцатиклассникам, – Оно мне больше не нужно.
Карина и Лена сразу же подбежали к парню и поцеловали в обе щеки.
– И это всё? Вот так, значит, поздравляют победителя? – спросил Тарас с напускным возмущением и, схватив Карину за талию, притянул к себе. Улыбнувшись, девушка одарила его таким поцелуем, от которого остальным парням стало жарко.
– Ну что, Тарас, где пиво за счет победителя? – похлопав парня по плечу, спросил Рома.
– Ага, щас! Я если всем буду выставляться, после каждого раза, как кому-нибудь чайник разобью, то мне и квартиру придётся продать.
Большинство парней лично поздравили Тараса с победой, пожав ему руку. Костя, окончательно решив, что сегодня он такой же, как и все, не отставал от остальных. Сначала всё было хорошо – Тарас с улыбкой пожал ему руку, но отпустив, лицо парня приобрело выражение крайнего удивления.
– О, а это что, мне по голове так сильно прилетело, или это и правда наш Усач почтил меня своим вниманием?
Костя понял, что зря отважился на такой поступок, и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но ему не дали.
– Это он, наверное, помогать тебе пришел, – сказал Коля, – думал, что ты сам не справишься.
Остальные отреагировали смехом.
– Ты чё сюда припёрся, олух? Иди домой, там тебя мамочка уже заждалась, да и на мультики опоздаешь, потом плакать будешь, – сказала Лена.
– Да, катись отсюда, ушлёпок! – кинула ему Карина.
– Ладно-ладно, – успокоил её Тарас, расплывшись в широкой улыбке, – не кипятись, малышка. Раз человек к нам пришел, не можем же мы его вот так отпустить. Ты, Костя, чего сюда пришел?
– Как и все – посмотреть… – растерянно ответил парень.
– Посмотреть, значит. А как на счет поучаствовать? Выйдешь со мной один на один? – он тут же оказался у Кости и запрыгал возле него в боксёрской стойке.
Не успел парень и рта открыть, как получил удар в челюсть. Не то, чтобы он был сильным, но от неожиданности Костя повалился на снег, под одобрительные возгласы одноклассников.
– А теперь как на счет старой народной традиции? – спросил у остальных Тарас, взяв в руку комок снега и формируя снежку.
И это каким-то странным образом подействовало. Все, ну или почти все, стали делать то же самое, как будто находились под гипнозом. Поняв, что сейчас ему придётся туго, Костя быстро поднялся на ноги и принялся бежать со всех ног к углу школы. Но первая снежка настигла его практически сразу, разлетевшись на спине. За ней последовала вторая, затем третья. Четвёртая ударила в голову так, что с неё слетела шапка. Сзади раздались громкие смешки. Костя нагнулся было, чтобы поднять свою шапку, и тут снежки полетели с новой силой. Две из них попали в голову, и, разлетевшись, их холодные остатки посыпались парню за шиворот. На ходу натягивая свою шапку, Костя стремглав бросился бежать.
А остальные его одноклассники так увлеклись детской забавой, что продолжали еще некоторое время воевать между собой.
Глава 8
Костя выбежал на улицу и пошел вдоль дороги, выскребая снег из-за воротника куртки. Идти домой ему никак не хотелось. Настроение было не то, чтобы оставаться одному в четырёх стенах. Он прекрасно знал, что даже компьютерные игры в таких случаях его не утешат.
Парень не спеша брёл вдоль улицы, повесив нос и не обращая внимания на прохожих. Душу его в этот момент заполняли обида и разочарование. Обида на окружающих, а разочарование в себе, потому что в очередной раз не смог стать таким же, как все, а так и остался никому не нужным изгоем. Он был словно Гадкий утёнок из одноимённой сказки, только тот со временем превратился в лебедя, а вот из Кости чего-то толкового так и не выходило. Как был полным лохом, так и остался.
От этих мыслей ком поднялся у него в горле и слёзы выступили в глазах. Не раз в таких случаях, парень хотел исчезнуть хоть куда-нибудь, чтобы попросту не быть собой, но он понимал, что это невозможно. И не раз, когда окружающий мир обжигал его своей жестокостью и равнодушием, Костя думал о том, чтобы покончить с жизнью. Только каждый раз не решался. И проклинал себя за это.
«Кроме того, что лох, да еще и трус, – вертелось у него в голове, – так за что меня уважать? Может, они и правильно делают, что так гнобят меня?»
Но парень знал, что это не так. Знал, что всё дело в том, что он не такой, как его одноклассники. Он хорошо учится, не прогуливает уроки, делает домашнее задание, слушает мать и всегда помогает ей, если это нужно. Но беда в том, что он не такой, как остальные, несмотря на то, что старается соответствовать всем правилам и нормам приличия. Парадокс заключался в том, что в наше время этого не делает практически никто. И Костя в таком обществе чувствовал, что родился не в то время или не на той планете.
Он не спеша шагал, понурив голову и не глядя по сторонам, пока не миновал Агротехнологический колледж справа по улице и не вышел к Дому Культуры. Тут парень огляделся по сторонам и, круто изменив траекторию своего движения, перешел через дорогу. Дело в том, что в здании городского Дома культуры располагалась библиотека, в которой работала его мать. Как не странно, её Костя сейчас хотел видеть меньше всего. Парень знал, что она сразу же бросится расспрашивать, что случилось на этот раз, но эти расспросы ровным счетом никак не повлияют на его настроение. Последнее время они только еще больше его раздражали, поэтому он старался избегать матери, закрываясь в своей комнате, когда ему в очередной раз кто-то портил настроение. А если она всё же начинала задавать свои дурацкие вопросы, Костя уходил от ответа.
Зинаида Борисовна стала беспокоиться о таком поведении своего сына и даже предлагала ему обратиться к психологу. Как и всегда, предельно вежливо, парень сказал матери, что всё нормально. Да и что ему было говорить? Что одноклассники и так смеются над ним и дразнят после того, как он жаловался своей матери на их издевательства? Но она не поймёт этого. Тогда смысл говорить? Да и с кем вообще он может поделиться накипевшем на сердце, если абсолютно никто не хочет с ним общаться?
В такие моменты Костя чувствовал себя так, как будто был один на целом свете. Казалось, он может кричать, но никто не услышит. И если парня в один момент не станет, никто этого даже не заметит. Ну, кроме его матери, конечно, которая тоже часто выглядела, как пришелец с другой планеты, изолировавшийся ото всех за стойкой библиотекаря.
А тем временем Костя обогнул колледж со стороны горы и подошел к одному из уездных строений, которые сохранились в городе еще с начала девятнадцатого века, когда Тростяница была центром одноимённого уезда. Это было массивное здание с колоннами, построенное в характерном для тех времён стиле. Сейчас оно не использовалось, и штукатурка на стенах облупилась так, что местами было видно кирпич, из которого оно было выстроено, а окна без стёкол смотрели на протекавшую снизу реку и город за ней кромешной темнотой.
Костя давненько здесь не бывал, да и сейчас был не в том настроении, чтобы бояться заброшенных зданий, поэтому, особо не задумываясь, вошел внутрь. Под ногами шуршали мелкие обломки кирпича, куски штукатурки и просто мусор, которым в избытке наградило историческую памятку современное поколение. На полу валялось много бутылок из-под пива и другого спиртного, пустые пачки от чипсов, сухариков и солёного арахиса, и прочее. Невдалеке от входа валялся полусгнивший кроссовок и трёхлитровая банка с солёными огурцами на дне, от которых исходил крайне неприятный запах.
Костя прошел дальше и поднялся на второй этаж. Первой же его находкой там стал с десяток шприцов, оставленных местными наркоманами. В детстве мать часто пугала его ними, когда хотела, чтобы парень не уходил далеко от дома или не лазил по сомнительным местам. Но сейчас Косте было всё равно, тем более, зачем он может им понадобиться? Разве что они могут ограбить его, забрав около пятнадцати гривен, лежавших в кармане или старый «Benque-Siemens», с которым Костя ходил уже года три, несмотря на то, что остальные одноклассники уже по несколько раз сменили мобильные телефоны.
«Зачем тебе его менять? – удивлялась мать, – Он же у тебя вполне нормальный. Тем более, мы же не миллионеры, чтобы так раскидываться деньгами. А если у кого-то в голове не хватает серого вещества и он раз в полгода меняет телефон, то это не значит, что нужно брать с него пример».
В такие моменты у парня возникали довольно двоякие чувства. С одной стороны он втайне ненавидел мать за подобные высказывания, потому что в итоге он выглядел среди остальных как «белая ворона», но с другой он понимал, что в какой-то мере она права. Действительно, зачем покупать новый, если старый еще вполне нормально исполняет свои функции?
«Тогда зачем покупают другие? – спрашивал он сам у себя, – Потому что у них не хватает серого вещества? Да нет, среди нас далеко не все тупые. Может, они делают это, потому что хотят идти в ногу со временем?»
И у Кости возникал вполне естественный вопрос: «А что, если я тоже буду идти в ногу со временем? Может, в этом вся и причина того, что надо мной издеваются в школе? Если так, тогда по идее всё должно стать на свои места».
Но, сколько бы логики не было в этих размышлениях, парню слабо верилось, что со сменой телефона и гардероба на новый над ним перестанут смеяться одноклассники. Страшным было то, что он настолько привык к такому положению вещей, что уже не мог представить свою жизнь без постоянной травли. Не мог представить, что кто-то захочет с ним дружить и общаться, что остальные не будут плевать ему в спину и придумывать обидных прозвищ, и что его вообще кто-нибудь будет воспринимать всерьёз.
Нет, всё это казалось ему недосягаемо далёким, словно из мира фантастики. Костя подошел к окну и посмотрел в него. Внизу у подножия крутого склона на замёрзшей реке сидели на своих чемоданах рыбаки – некоторые поодиночке, а трое стояли у небольшой проруби и, разговаривая между собой, согревались спиртным из фляжки, передавая его по кругу. За рекой в лёгкой дымке лежал массив Глыбичка. В основном это были пятиэтажные дома относительно новой постройки восьмидесятых – начала девяностых годов. Как раз в то время в Тросятнице запустили станкостроительный завод и еще два цеха завода сельскохозяйственного машиностроения, который сейчас назывался ЗАО «Агротех», поэтому население города существенно увеличилось, и нужны были новые дома. Между кирпичными коробками пятиэтажек кое-где ютились обычные частные дома, а ближе к берегу реки расположились их более дорогие и роскошные собратья. Среди последних выделялся красивый двухэтажный особняк из красного кирпича, окруженный довольно просторным двором с бассейном, беседкой, фонтаном и прочими атрибутами безбедной жизни. В этом доме жила Лера Ставицкая. Было понятно, что построив дом в таком удачном месте, отец девушки хотел лишний раз всем показать, кто главный в городе, вот только неизвестно, учёл ли он то, что за происходящим в его дворе теперь смогут наблюдать все кому не лень, или понял это, уже заселившись в свой дворец.
Но сейчас Косте это было абсолютно безразлично. Ни созерцание замёрзшей реки и стоящих за ней припорошенных снежными шапками домов, ни попытки думать о чём-либо другом, не могли отвлечь мысли парня от инцидента, произошедшего сегодня за школой. И дело было не в одном конкретном случае, а в том, что это происходило систематически, причем не только когда Костя пытался сблизиться с окружающими, а и просто когда этим окружающим не терпелось самоутвердиться за счёт слабого. Осознавать, что именно он оказался этим слабаком, было нестерпимо. Это чувство скапливалось внутри него долгие годы, но когда-нибудь любая чаша переполняется, если даже вода будет наполнять её по капле.
И вот теперь, эта переполненная чаша грозила вылиться наружу, но только не на обидчиков, а на самого Костю. Он взобрался на подоконник и посмотрел вниз. Окна этого крыла здания выходили как раз на отвесный обрыв, заканчивавшийся у берега реки.
«Если я сейчас шагну вперёд, то всё закончится… И никто больше не сможет надо мной издеваться, – подумал он с горечью, – но тогда и меня самого не станет. Хотя кому до этого есть дело? У меня даже нет никого, кто мог бы меня остановить в этот момент. Всем я безразличен. Тогда зачем такая жизнь? Может и правильно, что я пришел сюда… Тогда лучше закончить всё пораньше, пока не прошел момент, и я еще смогу на такое решиться…»
Парень оторвал от подоконника правую ногу и выставил её над пропастью. Как не странно, в этот момент, нога, казалось, весила целую тонну, и ему стоило немалых усилий сдвинуть её с места.
Костя посмотрел вниз, и на секунду у него как будто перед глазами пронеслась картинка, как он падает, и его тело, кувыркаясь в воздухе, ударяется и отскакивает от скал, и, в конце концов, падает на лёд реки, а под ним растекается кровавая лужа.
По телу парня прошла дрожь, и ком поднялся в горле. К глазам подступили слёзы.
«Неужели я действительно такой трус и ничтожество, что не могу даже с гордостью покончить со всем этим?!»
Костя возмутился своей нерешительности и, вытер выступившие слёзы краем рукава, готовясь совершить прыжок.
– Так у тебя точно ничего не получится, – раздался в тишине заброшенного помещения голос, по всей видимости, принадлежавший девушке.
Парень вздрогнул, и от неожиданности даже не решился обернуться. На мгновение ему показалось, что это говорит его подсознание, но он сразу же отбросил эту мысль, потому как было не понятно, почему оно говорит девчачьим голосом.
Костя обернулся и увидел Олю. Она стояла, прислонившись к стене плечом, и смотрела на него оценивающим взглядом.
– Как ты здесь оказалась? – спросил парень первое, что пришло в голову.
– Ну, вообще-то, я здесь часто бываю. А вот каким ветром тебя сюда занесло… Хотя понятно, ты пришел сюда покончить с жизнью… С портфелем? – девушка улыбнулась, – Сразу видно, настоящий ботан. Даже на тот свет решил учебники с собой прихватить.
– Я не ботан, – обиженно сказал Костя, понурив голову и слезая с подоконника. Благоприятный момент для самоубийства бесследно прошел, и он это понимал. Теперь же у парня появился некоторый интерес к своей спасительнице, – А зачем ты сюда ходишь?
– Потому что здесь я могу побыть одна или встретиться с такими же, как и я, готами. Мы обычно здесь собираемся.
– А это не вы, случайно…? – и он ткнул пальцем в сторону валявшихся на полу шприцов.
– Нет, таким у нас никто не балуется. Ну, по крайней мере, насколько я знаю. Наркоманы, наверное, оставили. Они, если знаешь, не особо заботятся, чтобы за собой убирать.
Костя только кивнул головой и опустил глаза в пол. Ему не особо были известны повадки наркоманов, так как кроме школы и дома он редко где бывал, просто сегодня был явно не лучший день в его жизни.
– Пошли, – сказала ему Оля и взяла под руку.
– Куда? – непонимающе спросил Костя.
– Отведу тебя домой, а то, я вижу, что твой центральный процессор сегодня что-то барахлит.
– Я не хочу домой.
Девушка с несколько секунд подумала.
– Ладно, давай тогда ко мне, – сказала она, и добавила, улыбаясь, – мамочка постирает тебе штанишки, а то, небось, ты их намочил.
– Ничего я не намочил, – буркнул Костя, но всё же пошел с Олей.
