Герасим Аникин
Секретный эксперимент 2

Инсульт

В жизни так всё переплетено, так зависит от стечения обстоятельств, что заранее предсказать человеку череду событий в его последующей жизни практически невозможно. Ну, кто мог подумать о влиянии центральных каналов телевидения на судьбу простого пастуха из далёкой от больших городов и даже от ближайшего районного центра деревни так, что жизнью его заинтересуются не только в стране, но и за рубежом. И всё это из-за модного сейчас слова – информация.

Без информации человек как существо общественное жить не может. Именно она позволяет ориентироваться в жизненном пространстве, чтобы совершать полезные для себя поступки и не выходить за грани нежелательного. При этом информация бывает официальная (законы, распоряжения, постановления, кодексы, конституция даже) и бытовая. В некритическом состоянии общества официоз занимает для обычного человека около десяти процентов, а вот бытовая – остальные девяносто, касающиеся интересных сторон об окружающей человека среде обитания. И как всё последнее происходило в далёком и в не совсем далёком прошлом? Соберутся после трудового дня группами представители женского, мужского или молодёжного населения деревни или близлежащих домов в городе и начнут детальное обсуждение: кто да как, да с кем. Тут и единодушие бывает, и противостояние до конфликтной ситуации. Зато интерес всегда коллективностью подогревался в сочетании с индивидуальностью восприятия информации и реакции на неё. И было это показателем жизни вокруг, её постоянного кипения или застоя.

Всё изменило появление телевидения. На ранних этапах его развития в новостях всё больше передовиков показывали, приводили конкретные результаты, разжигая красноречие начальства по ориентации неспешных работяг, не стремящихся ломить без устали (на жизнь-то и так хватало) на «повышение производительности труда». Не многих это заводило, но интерес всё же был: сравнить себя с другими, оценить использованные при этом методы и средства.

А потом аккуратненько так развал всей жизни показывать стали. И тут уж не только телевизор смотри, а вокруг себя поглядывай, как всё нажитое не потерять да жизнь свою на положительный лад настроить. Но привык народ из трудных положений выходить, не впервой это было. А телевидение в новостях на информацию о пожарах, наводнениях, дорожных катастрофах и других казусов перешло. Только происходило это всё где-то в другом, далёком от родных месте. Ну горит, ну затопило, так ведь не у нас. И интерес к новостным каналам у народа поугас. Зато вовсю развернулись артисты, и не стало в стране более знаменитых людей, да ещё и с «интереснейшей» для всех биографией. Никакие бывшие комбайнёры да шахтёры с артистами в сравнение не шли. Ну, а поскольку интересно это было в основном юным девицам, выстраивающим свои планы на «замечательных примерах», и бабушкам, сравнивающим то, что было на самом деле с зажигательными похождениями артистической «элиты», на некоторых каналах параллельно стали демонстрировать зарубежные приключенческие фильмы. На них-то и «подсели» многие. Пусть там жизнь не реальная, но зато настолько захватывающая, что хоть какое-то, а порой и взрывное, её движение почувствовать можно было.

* * *

Деревня, в которой жил Кондрат Аршинов, достаточно большой была, даже к селу приравнять можно. Но отдалённость её от центров значимых событий позволила во многом сохранить патриархальность неспешно текущей жизни с давно забытыми в других местах сторонами натурального хозяйства. В соответствии с ними: остригли овец, валенки сваляли, из оставшейся шерсти пряжи накрутили, носки тёплые связали, зимой в этой паре к стогу сена удобно ходить, чтобы овец кормить, и так далее по кругу. При этом старшему поколению удалось значительно ослабить шедшие со стороны новые веяния в организации отношений между людьми. Был, например, колхоз, соответственно – председатель колхоза. Но был ещё и староста – часто неформальный, старейший и наиболее уважаемый человек, который совместно с другими стариками определял справедливость мнений и поступков всех жителей. И отклонение от их решений и рекомендаций сопровождалось строгим общественным осуждением.

Ну, а в семье непререкаемым авторитетом был отец, порой совместно с матерью. Например, заметил отец Кондрата, что он часто с одноклассницей Верой встречаться стал, да по вечерам возвращался домой поздновато, и сказал:

– Испортишь девку до свадьбы – убью!

Убивать, конечно, не стал бы. Но за позор перед соседями заставил бы быстро Кондрата официально всё оформить, а потом – никакой свадьбы с застольями. Очевидно так же предупредили и Веру её родители. А поскольку все всегда друг у друга на виду были, то и семьи в деревне крепкими получались с взаимным уважением и ответственностью, которые на мужской деловитости и на женском обустройстве семейного очага базировались.

Однако жизнь – штука нестабильная. Изменились вдруг приоритеты, распался колхоз, канули в лету фермы да бригады. Труднее стало полноту жизни обеспечивать. Только вот деревенский житель всегда не только на официальную работу надеялся. У всех домашнее подворье было, оно и обеспечивало продовольственную безопасность семей. И трудились все дома с неменьшей отдачей, чем на колхозные достижения. Да ещё все мужики рукастыми были, не различали видов работ по личному хозяйству. Надо, значит иди и делай, что бы ни было, используй и развивай свою смекалку, силу и необходимую ловкость. Поэтому в деревне, в которой жил Кондрат, на печке никто из мужиков лежать в перестроечное время не стал, а нашёл себе применение. Ну, а бабы, им сам бог работу до самой старости определил – дом содержать да детей растить.

Ещё до этих неустойчивых времён поженились Кондрат с Верой, дом с помощью родителей построили, домашнее хозяйство завели. Но главное – детей аж троих нарожали, двух старших дочерей да младшенького сына – поскрёбыша. А в перестроечный-то период удалось Кондрату деревенским пастухом устроится, ведь почти все домашний скот сохранить старались. Без личных коровушек – кормилиц, заменяющих их из-за дешевизны пропитания коз, и плодовитых овец из сельского магазина продукты бы покупать пришлось. А деньги где брать?

С внешнего неопытного взгляда работа у пастуха очень уж простая. Пройди рано утром вдоль деревни, и почти из каждого дома тебе в собирающееся стадо скотину выгонят. И гнал его пастух не абы куда, а на луговину, где и трава сочная, да и по составу наибольший результат на продуктивность оказывает. А коль привёл на такое место, то сидеть подолгу не приходилось, животные свойство разбредаться имеют. И не дай бог забредёт кто на чужие посевы, да потраву сделает, разборки серьёзные будут, ещё компенсацию с пастуха затребовать смогут. Но Кондрат по природе человеком обстоятельным был, должности своей полностью соответствовал. Поэтому и доверяли ему все селяне и по договорённости честно свою долю оплаты вовремя отдавали. А это же какая поддержка растущих как на дрожжах детей обновками радовать. Да и самим в старой одежде с заплатами ходить неудобно. Так и держалась семья Кондрата, по крайней мере, внешне, на соответствующем работящей уровне.

Важной особенностью работы пастухом являлось то, что занят он был практически с раннего утра до позднего вечера. А дома-то ведь тоже надо пусть и мелких, но важных дел множество сделать. Ну, с детьми больше Вера занималась. А поросята, овцы, куры, да та же корова тоже ухода требуют. Вот и освобождался Кондрат на «личное время» после вечерних новостей по телевизору. Тут бы и поспать до зари-то, но увлёкся он просмотром зарубежных и отечественных детективов, которые непрерывно вечером и показывали. Иностранные-то почти всегда длительными оказывались, но вот причину, по которой и наши фильмы обязательно подряд две серии ставили, понять трудно. Либо глупость это была, либо продуманная провокация, сказать невозможно. Ведь фильмы эти заканчивались только к полуночи, а с утра уже большинству на работу вставать надо. Вот и приходит заспанный человек свою трудовую деятельность производительно выполнять, но не может он в таком состоянии что-то быстро и безошибочно делать. Одним словом такое отношение телевизионщиков к работающему люду только вредительством можно назвать.

Вот и налетел однажды Кондрат при таком недосыпании на крупную неприятность. Возможно, и не только оно сказалось, а ещё к вечеру прошедшего дня почувствовал он какую-то слабость. Хотя и здоровым мужиком всегда себя считал, микробов да вирусов в последнее время столько наоткрывали, что неизвестно с какой стороны прилетит и что в здоровом организме неладное сотворит.

Так и случилось с Кондратом. Пригнал он своё стадо к намеченному разнотравью, все животные недалеко разбрелись и вовсю стали приятным кормом свои желудки наполнять. Посмотрел на всё стадо Кондрат: вроде бы никто далеко оторваться не стремится. И вчерашняя слабость натолкнула его на мысль посидеть немного. Сел он у берёзки, прислонился к ней и, как на грех, глаза прикрыл. Судя по взошедшему уже высоко и согревающему его солнцу часа полтора прошло. Открыл он глаза, а стада перед ним нет. Вскочил быстро, осмотрелся и увидел, что разбрёлся весь скот по засеянному полю недавно созданного крупного земледельческого хозяйства. Беда! Такая потрава проведена, что по-доброму это кончиться не могло.

Рассказал дома вечером всё, что случилось. Вера, слава богу, ругаться не стала, т. к. никогда этого не делала и поэтому не умела. Предложила только к руководству этого хозяйства сходить да постепенную компенсацию с рассрочкой пообещать. Но ведь ясно же, что нереально это, и никто на такое соглашение не пойдёт.

Так и случилось. Руководство земледельческого хозяйства все обмеры и финансовые данные подготовило и в суд на Кондрата иск подало.

Дело по существу ясным было. Поэтому суд примерно через месяц в районном центре состоялся. Вера в суд со всеми детьми пришла, как ей доброжелатели посоветовали, чтобы судью разжалобить. Родственники приехали поддержать да посмотреть, что это такое суд-то. Сочувствующих односельчан несколько человек было. Не часто ведь в их краях суды бывали.

Процедура суда как по накатанной шла. «Встать, суд идёт», «Судья …», «Прокурор …», «Адвокат (назначили до суда) …». Пока всех представили, пока каждый высказался по существу дела, пока зачитывали представленные документы – все посторонние уже «наелись» этой процедуры. Скукотища. Да и дома у всех полно дел различных было. Поэтому, когда объявили перерыв, наверно, на обед, после него в зал заседаний вернулись только Вера с детьми, тесть Кондрата, да пара жителей села, заинтересовавшиеся конечным итогом. После прений сторон обвинения и защиты, а также заключительного покаяния обвиняемого судья удалился на составление решения. И вот оно заключение по существу: «Признать Кондрата Аршинова виновным в совершении административного нарушения и, в соответствии с представленной калькуляцией убытков земледельческого хозяйства, взыскать в пользу пострадавшей стороны шесть миллионов двести пятьдесят тысяч рублей». С окончанием последней фразы раздался дикий вопль Веры:

– Ааааа!

Заплакали дети, шлёпнулся на стул тесть, а Кондрат, слушавший постановление, как и все, стоя после раздирающего тишину вопля Веры опустился на стул и стал падать набок. Вовремя охранник успел подхватить его и удержать в сидячем положении. Благо больница была через два дома от суда, поэтому врач прибежал быстро. Его заключение после осмотра: «Инсульт».