Георгий Григорьянц
Приношение Луне
Глава 4. Любовь и разочарования
Поздним вечером, находясь в своем номере гостиницы, Екатерина думала о Федоре. Отогнать навязчивые мысли не получалось. Интуитивно, на неосознанном уровне он ей понравился с первого взгляда. Колесов не любит суеты, уверен в себе, прекрасно держится, говорит редко, но по существу, харизматичный, спортивный. Любая женщина почувствует себя рядом с ним защищенной. Он сильный прирожденный лидер, красив, умен, умеет слушать и слышать, всегда лучится оптимизмом. Этот самодостаточный мужчина вскружил ей голову, взбудоражил ее женское воображение. Именно таковым она представляла своего будущего мужа, с которым легко идти по жизни, интересно общаться на интеллектуальные темы. Он яркая, творческая индивидуальность, всегда достигает того, чего хочет, образованный, стильный, совсем не высокомерный и, в конце концов, подходящий сексуальный партнер. Конечно, у него есть недостатки: расслабляется пивом и крепкими алкогольными напитками, не терпит критики, любит казарменный юмор, не желает или не умеет производить впечатление. Но это все поправимо, главное – он способен на настоящие, глубокие чувства. Она заметила, что, находясь рядом с ней, он всегда испытывает восторженные эмоции, и, значит, она ему небезразлична! У Екатерины возникло влечение, и ничего с этим поделать было невозможно.
В дверь номера Колесова постучали. Федор отложил книгу, встал, открыл дверь. На пороге стояла Дроздова.
– Екатерина Романовна? – удивился он.
– Федор Григорьевич, можно войти?
– Конечно!
Она, в домашнем платье и туфельках, вошла, прошлась по комнате и, опершись спиной о подоконник, предложила:
– Давай без официоза! Согласен?
– Да.
– Идея, которую ты сегодня высказал за обедом, тянет на открытие. Ученые умеют ставить правильные вопросы, но в поиске истины они зажаты в узком коридоре объективных предпосылок и обычно не пытаются выйти за границы возможного. Только непредвзятый человек видит реальную ценность абсурдной идеи. Как ты думаешь, мы сможем проникнуть в захватывающую тайну «Дара»?
Колесов восхищенно смотрел на женщину. Красивая фигура, одухотворенное лицо, русые волосы, голубые глаза, утонченность во всем… Ей не больше тридцати трех, но она уже доктор наук, ведущий специалист ядерной отрасли. Это смущало, но простенькое платьице и распущенные волосы делали ее молодой, очаровательной и соблазнительной. Парфюм, который шлейфом тянулся за ней, источал запах весны и цветов. Федору вдруг показалось, что он знает ее много лет, а теперь хочет узнать доподлинно.
– Я думаю, мы на правильном пути… – негромко произнес он.
Она подошла, коснулась его руки:
– Из всех мужчин, которых я встречала, ты самый невероятный… Бесстрашный, надежный, неугомонный…
Ее выражение лица говорило: «Я хочу быть с тобой», а его улыбка и горящие глаза отражали взаимную симпатию и счастье. Между двумя неординарными личностями вспыхнула искра эмоционального притяжения.
– Это похоже на безумие, – сказала она, – но я, кажется, влюбилась…
Екатерина, глядя ему в глаза, потянулась к губам Федора и поцеловала. Он, почувствовав прикосновение губ взволнованной женщины, расслабился, прикрыл глаза и полностью отдался моменту. Она, погрузив руки в волосы партнера, поглаживала их, не переставая целовать возлюбленного, и на каждое его движение отвечала взаимностью. Он, страстно лаская желанную женщину, шептал:
– Ты сводишь меня с ума…
Она – объект сильных и пылких желаний мужчины. Охватившая Федора страсть подарила первобытную чувственность, рождая приятные и незабываемые ощущения. В ответ на его ласки она прижалась к мужчине, прекрасно зная, что в эту минуту тот испытывает удовольствие и сильное сексуальное влечение. Она дразнит его, помогает его чувствам постепенно, но неминуемо раскрыться… Их души слились воедино, безумие охватило обоих, появилось влечение… Раздев друг друга, они опустились на кровать…
Блейк, желая ускорить события, собрал на закате дня команду в квартире на Трубной и объявил:
– По агентурным данным, доктор наук Берестецкий приглашался на обследование реактора с Луны. Мне он знаком по конференции в Нью-Йорке… Попытка его завербовать не увенчалась успехом. Живет c женой Розой уединенно в своем доме в получасе езды от Москвы. Всего один охранник.
Пай поинтересовалась:
– Чем он занимается?
Рид погуглил Интернет и сообщил:
– Леопольд Борисович Берестецкий, теоретик тороидальной камеры с магнитными катушками токамак. Близок к решению проблемы стабильности плазмы. Возраст пятьдесят лет.
На экран монитора было выведено два фото – ученого и его жены.
– Он-то нам и нужен! – убежденно заявил Хит, глядя на полноватого, улыбчивого ученого.
Фокс спросил:
– Шон, какой план?
Блейк, пройдясь по комнате, остановился и обвел взглядом команду:
– Берестецкий без ума от жены, даже на конференции с ней ездит. Она что-то вроде его референта, а может быть, талисмана… Уверен, оба много знают… Похитим жену, и муж сразу выложит интересующую нас информацию.
– Что ж, – Хит рвался в бой, – времени мало. Нужны действенные методы.
Пай злобно оскалилась:
– Я беру женщину на себя.
Блейк согласился:
– Разумно. Хит и Фокс, будете на подхвате у Пай. Держите жену ученого на заброшенном заводе. Ее мужу я предложу встретиться… Думаю, он согласится сотрудничать и не решится звонить в полицию.
– А если нет? – спросил Фокс.
Подумав, Блейк объявил:
– Тогда выкрасть придется и его… – Шеф укоризненно посмотрел на помощницу: – Пай, дорогая, не уничтожай раньше времени ценный источник! Ликвидируем обоих, когда они сольют необходимые данные.
– Окей, – недовольно буркнула Пай.
Рано утром известный физик, полноватый и лысеющий Леопольд Борисович Берестецкий пил кофе.
– Розочка, – нежно сказал он жене, – сегодня предстоит важное совещание. На обед могу задержаться.
Жена Роза, практичная, старавшаяся сохранить увядающую красоту женщина сорока пяти лет, неодобрительно покачала головой:
– Лева, на пустой желудок вдохновение не приходит, а мысли, как птицы, норовят улететь в неведомые дали… Буду ждать тебя к обеду. Между прочим, приготовлю твой любимый борщ.
– Розочка, ты мой ангел-хранитель… Что бы я без тебя делал? Постараюсь не опаздывать. – Он встал из-за стола, надел пиджак, подошел к жене и поцеловал ее в щечку: – Люблю тебя.
– Лева, не забудь бутерброд с колбасой.
Берестецкий запихал контейнер с бутербродом в портфель и озабоченно сказал:
– Знаешь, убили Акимова…
– Как?! – вырвалось у Розы. – Хоть я его и недолюбливала, все же он был трансцендентным идеалистом…
Она имела в виду, что Акимов познавал объекты опыта не такими, какие они есть сами по себе, а через свою чувственность. Берестецкий, постигавший законы науки умом, не понимал Акимова:
– Он пытался выйти за пределы чувственного опыта, но… увы… Жаль его. Милая, охранник постоянно будет рядом, но, Розочка, все же я за тебя волнуюсь… Надень сегодня кулон с гранатом! Мне будет спокойнее.
У крыльца уже ждал служебный автомобиль с водителем, поодаль стоял охранник Сева. Черный костюм охранника очень шел парню, подчеркивая его атлетическое сложение и строгость стиля. Ученый, послав жене воздушный поцелуй, занял место в машине, которая умчала его на работу.
Роза и охранник остались в доме. Красивая палехская шкатулка хранилась в спальне на туалетном столике. Открыв ее, Роза порылась и достала небольшой кулон с темно-красным кристаллом. Полюбовавшись, она надела украшение на шею, спрятав кристалл под блузку. Что поделать? Муж велел носить…
Сева, убедившись, что женщина хлопочет на кухне – готовит обед, – в доме все тихо, двери заперты, присел на диван в гостиной и стал просматривать на смартфоне социальную сеть. До его слуха донесся шум разбитого стекла. Охранник насторожился, медленно поднялся, достал из наплечной кобуры пистолет и, тихо двигаясь, направился туда, откуда пришел звук.
Он шел по большому частному дому, заглядывая в комнаты, мгновенно оценивая обстановку, проверяя окна, в готовности незамедлительно применить оружие. В конце коридора промелькнула тень. Теперь пора действовать… Сева резко рванул вперед, и тут раздался выстрел. Пуля задела предплечье. Не обращая внимания на рану, охранник влетел в зимний сад и, увидев мужчину в балаклаве, открыл по нему огонь, ранив налетчика в левую руку. Тот, стреляя в ответ, скрылся за цветниками и раскидистыми деревьями в кадках. Сева предпринял атаку. Внезапно к его затылку приставили дуло пистолета. Охранник покосился на подельника бандита, также в маске, дернулся было применить прием обезоруживания, но получил удар пистолетом по голове и, потеряв сознание, рухнул на пол.
Испуганную Розу на мушке держала женщина в балаклаве. На кухне появились ее сообщники – двое мужчин в балаклавах. Хозяйка дома, комично подняв руки – одну с половником, другую с кухонным ножом, – смиренно стояла в переднике в горошек и ничего не понимала, однако присутствие духа не теряла:
– Господа, забирайте что хотите, но не мешайте мне готовить обед!
Ничего не говоря, один из налетчиков натянул ей на голову бумажный пакет и, отобрав метательные предметы, вывел из дома и втолкнул в синий фургон, отправившийся в лес по грунтовой дороге. На ухабах и рытвинах трясло неимоверно. Примерно через полчаса прибыли на место.
Розу долго вели по какому-то коридору. Пахло затхлостью, сыростью и нефтепродуктами. Поднялись по лестнице на второй этаж. Наконец ее усадили на стул, обмотали скотчем и сняли с головы пакет. Захламленная комната заводоуправления, старая мебель, мусор, амбарные книги на полу, разбитые приборы и окно без стекол, в которое виднелось голубое небо да проникали лучи солнца. Измученная Роза озиралась, старясь понять, где она находится и что происходит, а похитители, оставаясь в масках, упорно молчали. Между собой они общались жестами и кивками. Один из мужчин всучил пленнице газету с сегодняшней датой, затем оба налетчика достали пистолеты и, встав по бокам от жертвы, картинно приставили к ее вискам «пушки». В момент, когда подельница налетчиков фотографировала «группу страха», на лице Розы растянулась ехидная ухмылка.
Похитители в балаклавах отошли в сторону и, активно жестикулируя, о чем-то шептались, оставив жертву на время без присмотра. Роза, метнув в их сторону беглый взгляд и убедившись, что за ней не наблюдают, вытащила из-под блузки гранатовый кулон и нажала на кристалл. Координаты ее местоположения немедленно ушли через спутниковую систему навигации в отдел ФСБ. Довольная трюком, она спрятала кулон и беззаботно замурлыкала любимую песенку. Мужчины ушли, женщина-похититель, возникнув перед Розой, демонстративно наставила на нее пистолет.
Роза излишне прямо заговорила с дамой-надзирателем:
– Дорогуша, с пистолетом вы смотритесь достаточно эффектно. Но я и так никуда не убегу, так что уберите пушку. Скажите, какой толк похищать домохозяйку? О, поняла… Шантаж мужа… А почему вы все время молчите? Полагаю, западная разведка. Американцы… – благодушно хохотнула она. – В кино я видела, как американские спецназовцы изъяснялись жестами… – Дальше Роза перешла на чистейший английский: – Мой муж вам все равно ничего не скажет. Он не из тех, кто выдает секреты.
Пай была обескуражена. В ее практике еще ни один заложник не вел себя задиристо и был настолько спокоен, будто верил в свое скорое освобождение.
Агент произнесла:
– Миссис Берестецкая, вы бы поделились со мной секретами, если я попрошу?
– Никогда! Вот в моем борще есть секретный ингредиент. Тайна умрет вместе со мной…
Пай подняла бровь:
– Ваш муж – физик-ядерщик. Уговорите его сотрудничать с нами, и все будет хорошо. Вернетесь домой и будете готовить ему борщ с секретным ингредиентом…
– Дорогуша, вы так убедительно говорите, что хочется вам верить… – Роза, лукаво поглядывая на агента, зашептала: – Секрет на то и секрет, что о нем не говорят вслух. Кто-то сказал, что женщина может сохранить лишь ту тайну, которую не знает. Это не про меня. Вот я вам расскажу историю…
Блейк позвонил Берестецкому. По-русски агент говорил превосходно:
– Леопольд Борисович? Ваша жена у нас. Высылаю фото. Убедились? Если обратитесь в полицию, она умрет…
– Что?! – взволновался Берестецкий. – Кто вы?!
– Вы меня не знаете… Как вам фото?
– Что вы хотите?
– Встретиться… Поговорить…
– Это невозможно!
– Ну, тогда я кладу трубку…
– Стойте! Где и когда?
– Щукинский парк, спортивная площадка, через полчаса. Только приходите один… Иначе встреча не состоится, а жену вы больше не увидите.
В указанное время Берестецкий подъехал на машине к парку. Он был один. Выскочив из машины, ученый поспешно зашагал по тропинке к спортивной площадке, окруженной вековыми деревьями. Он нервничал, то и дело оборачивался, суетливо метался от дерева к дереву: искал визави. Блейк наблюдал за ним из укрытия и, убедившись, что хвоста нет, появился ученому на глаза.
Нахлобучив на голову шляпу, надев черные, почти непроницаемые очки, обмотавшись пышным шарфом, в длинном сером плаще, он подошел и проронил:
– Здравствуйте, господин Берестецкий! Уделите мне немного времени, и я сообщу, где находится ваша супруга.
– Мы с вами раньше не встречались?..
– Не думаю…
– И что же вы хотите? – Ученый, переживая за жену, волновался.
– Расскажите о золотой сфере, которую космонавт Колесов доставил с Луны.
Берестецкий впал в ступор, но, поскольку надо было поддерживать разговор, сказал:
– Это не моя проблематика. Я занимаюсь токамаками.
– Меня интересует, куда перевезли сферу из Курчатовского центра?
– Да кто ж мне скажет! – закипятился Леопольд. – Секретность такая, что я не знаю, чем занимаются в соседней лаборатории…
Блейк состроил кислую мину:
– Тогда вы мне бесполезны, я зря теряю время…
– А моя Роза? – испугался Берестецкий.
– Леопольд Борисович, вы только что вынесли ей смертный приговор…
Глаза ученого полезли на лоб.
– Как? Вы запросто убьете невинного человека?..
Вместо ответа Блейк кому-то махнул рукой. На спортивную площадку въехал синий фургон, из которого вышли двое мужчин в балаклавах и направились к собеседникам. В ту же минуту по аллеям парка к месту встречи с разных сторон помчались три черных автомобиля. Увидев приближающиеся машины, американцы, впав в стрессовое расстройство, немедленно забыли про Берестецкого и, включив адаптационные механизмы своих организмов, со скоростью гепарда ринулись к своему фургону, двигатель которого предусмотрительно не глушили. Заскочив в автомобиль, водитель резко надавил на газ, машина сорвались в пробуксовку и с небольшим промедлением все же устремилась вперед. По свободной аллее фургон несся в сторону Волоколамского шоссе, а за ними неотступно следовали черные автомобили с оглушительными сиренами и полицейскими мигалками.
– Дорогуша, – говорила на заброшенном заводе Роза своей похитительнице, молодой даме, расслабленно прислонившейся спиной к стене, – я очень люблю Америку, часто бывала у вас, но меня всегда удивляло, как можно зажаривать полуфабрикаты для праздничного стола…
Зазвонил телефон, Пай ответила и, судя по неприятному сообщению, агрессивно отреагировала. Опустив трубку, она истерично закричала:
– Ах ты, сука! Заговаривала мне зубы, а твой муженек вызвал полицию… Тебе не жить!
Пай выхватила из-за пояса пистолет и наставила на Розу, но та, лукаво посмотрев на нее, задала вопрос:
– У тебя на куртке три красные точки: что бы это могло быть?
Пай опустила взгляд: точно в сердце произведено лазерное наведение на цель, и целились трое снайперов. Девушка медленно перевела взгляд на окно. Внезапно в комнату ворвались спецназовцы, крепкие и бесстрашные ребята в тактическом снаряжении, шлемах и бронежилетах, со средствами связи и штурмовым оружием. В считаные секунды они окружили американского агента, не ожидавшей такого развития событий. Бросив пистолет, Пай подняла руки и с ненавистью посмотрела на Розу. Заложницу, прикрыв пуленепробиваемым щитом, освободили от пут, а на ее похитительницу, с которой стянули балаклаву, надели наручники…
Синий фургон, преследуемый тремя черными авто, бешено мчался по шоссе. Погоня почти не оставляла агентам шансов. Но за рулем был Фокс, классный водитель, не раз выручавший команду в трудных ситуациях. Понимая, что впереди дорогу наверняка перекроют и будут «встречать», он, глянув в зеркало заднего вида и убедившись, что погоня близка, резко вывернул руль и погнал по встречной полосе. Машины, двигающиеся ему навстречу, шарахались в сторону, поспешно расступаясь и прижимаясь к бетонным отбойникам, однако преследователи все равно неотступно следовали за синим фургоном. Блейк сохранял спокойствие, даже черные очки не снял. Хит, истекая кровью, нервничал, иногда тихо психовал, но старался виду не подавать и держался стойко.
Фургон внезапно въехал на тротуар и, чуть не задавив пешеходов, расталкивая столики и стулья уличных кафе, сбивая кадки с деревьями, пронесся до пересечения Волоколамского и Ленинградского шоссе. Спрыгнув с тротуара, машина беглецов поехала по Ленинградке в сторону области, продолжая шугать несущиеся навстречу автомобили, наконец съехала с эстакады в районе метро и завернула во двор многоэтажного дома. Три человека выскочили из синего фургона и разбежались кто куда. Оцепив район поиска, агенты российской спецслужбы так и не смогли обнаружить секретных агентов.
В допросной комнате полиции пребывала Пай. На руках наручники, пристегнутые к столу, волосы растрепаны, в глазах тоска. Дверь открылась, вошел Демин. Сев за стол, он внимательно взглянул на девушку-агента: молодая, симпатичная, опасная. Он произнес по-английски:
– Я из ФСБ. Обращайтесь ко мне Камрад. Как вас зовут?
Пай, игнорируя Камрада, перевела взгляд в сторону.
Демин источал спокойствие:
– Будете молчать – навредите себе. Мы и так знаем ваше прозвище, Пай. Скоро я получу исчерпывающее досье на вас. Зачем вы в Москве?
Пай посмотрела ему в глаза и только плотнее сжала губы. Игорь, конечно, и не рассчитывал на конструктивное сотрудничество.
– Вы убили доктора Акимова, – сказал он. – Вам светит в России от двадцати лет до пожизненного. Чистосердечное признание поможет смягчить наказание…
На устах женщины заиграла насмешливая улыбка.
Игорь, уловив скрытый подтекст сарказма, заметил:
– Пай, я понимаю, вы надеетесь, что вас обменяют. Уверяю, это не так. Когда всплывут ваши делишки по всему миру, многие государства запросят экстрадицию агента.
– Ничего у вас на меня нет… – вдруг объявила Пай. – Если не считать сумасшедшей Розы, которая два часа мне нудила о секретах борща и как сильно она любит Америку.
Игорь скривил рот:
– Благодаря Розе мы вас взяли. Не стоит недооценивать решимость домохозяек. – Демин положил перед задержанной целлофановый пакетик с волосом: – Это ваш натуральный волосок. Найден в кровати Акимова… Блейк что-то ищет в Москве… Не расскажете?
Американка решительно произнесла:
– Я больше ничего не скажу!
– Что ж, посидите в тюрьме, подумаете… Может статься, наскучит, и мы продолжим разговор…
В квартире на Трубной Блейк бурно негодовал:
– Операция провалена! Пай схватили! Хит искалечен: ранен в обе руки! Хорошо еще, что жив остался… – И совсем безнадежно: – Нам всем грозит позорная отставка…
Хит, перевязанный, бледный, в испарине, прогудел:
– Пулю удалили…
– Шеф, – отозвался Рид, – работать в России трудно: здесь все происходит не благодаря, а вопреки, не по плану, а как придется!.. Любая разведка в России заходит в тупик.
– То ли дело в Африке! – мечтательно проговорил Фокс. – Чувствуешь себя, как на ферме в Алабаме.
Мрачно откликнулся Хит:
– Русские непредсказуемы…
Блейк растерянно посмотрел на беспомощного спецназовца:
– Сегодня троих из нас чуть не схватили!.. Или мы разучились работать, или вовсе никчемная бездарность…
Рид не согласился:
– Шон, вспомни, как команда устроила нешуточный переполох в Вене, как перебили русскую резидентуру в Амстердаме, освободили заложника в Багдаде… Фантастическая команда! Ну, есть временные трудности… Переживем… Нужно расширить зону риска и круг поиска…
Блейк глянул на него непонимающе:
– Что ты имеешь в виду?
– Хакеры! – хлопая глазами, сообщил Рид. – В Москве существует хорошо законспирированная хакерская группа «Полигистор». Работает в анонимной сети даркнет. Ребята очень любят доллары… Шеф, если санкционируешь, свяжусь с ними, заручусь содействием… Они добудут нам нужную информацию…
– Так просто? – не очень-то поверил Блейк.
– Держу пари, Шон, мы узнаем, где шар. – Рид, желая выглядеть убедительным, смотрел шефу прямо в глаза и натянуто улыбался.
