Внук Персея. Мой дедушка – Истребитель – Генри Лайон Олди

Мальчику не хватало слов, чтобы выразить свои мысли. Из него растили воина, а здесь нужен был жрец – или аэд.И мне, как этому мальчику, внуку Персея, сына Золотого дождя не хватает слов, чтобы рассказать об этой истории… Вопрос в том, будем ли мы в ней искать настоящих богов и героев, или начнём докапываться до аллюзий и параллелей с современностью. Из серии «что хотел сказать этим автор»? Что-то не хочется сравнивать построенные два года назад в Аргосе храмы в честь примирения Персея и Диониса, которое в реальности ещё не состоялось, более того – не может состояться, с потоками лжи и бюрократии, владычествующей нынче в мире. Так что пусть история Амфитриона, мальчика во все глаза глядящего на своего знаменитого и несчастного деда, останется красивой, умной и берущей за душу историей…Времена неспокойные. Косматый (не произносить имени Диониса на землях Арголиды, находящихся под рукой Персея, если вам жизнь дорога!) сводит с ума женщин: теряя разум, кружась в вакхическом танце, они могут убить собственных детей, разрушить храмы, разорвать на клочки дикое животное.Ждем: минует – не минует? Боги, за что караете?!

Боги молчали.Персей может в каждом отдельном случае помочь – но помощь его слишком прямолинейна: убить, да и всё, безумие кончится вместе с жизнью. И тут у его друга, соратника, помощника Эхиона жена впадает в это состояние и собственными руками разрывает сына-младенца… Убить? Лишить жены и матери? Пожалеть? То есть показать свою слабость? Слабость показывать не с руки, его и так не сильно любят. Его просто сложно любить – он жёсткий и жестокий человек. Одно слово – Истребитель…Любят, ненавидят, восторгаются или проклинают – каждый боялся Персея больше Зевсовых молний, потому что молнии далеко.Юный Амфитрион изо всех сил старается понять мотивы дедушкиных поступков. Не всегда получается, но ведь мальчишка не знает очень многого. Не знает, как на самом деле было в пещере, когда Персей убивал Медузу, не знает о клятве олимпийцев, не знает, почему криво полетел диск, осуществивший пророчество…Что ж, судьба смеется последней. Когда внук убивает деда, или сын – отца, она смеется с особым наслаждением.Пожалуй, самое интересное в книге – не взаимоотношения Косматого, решившего во что бы то ни стало сделаться богом, и Персея, создавшего себе личину хладнокровного убийцы. Самое интересное – как растёт, меняется и умнеет мальчик, живущий в мире, где боги могут оказаться вероломными, друзья – предателями, и только нелюбимый поначалу дед – величина постоянная. Не буду пересказывать перипетии, попробую цитатами:Память милосердно переплавляла страх в историю, которую срочно надо рассказать кому-нибудь.

Мальчику вспомнились слова предателя – или нет? – Мелампа: «Ты будешь иметь два выхода из многих тупиков. Правда, ни один из них тебе не понравится…»Богу требуется герой? Ничего, разберемся…Мои симпатии, безусловно, на его стороне. И ещё очень яркий образ Андромеды, жены Персея: строгой, сухой, кажущейся очень сильной. То, как она с улыбкой шагнула на погребальный костёр…Любовь прощает многое. Иногда – всё.Из «Ахейского цикла» осталась непрочитанной одна книга, а именно продолжение истории Амфитриона. Надолго откладывать не буду, чтобы не потерять ощущение......ничто не мешает Олимпийцам играть со стечением обстоятельств, как дитя играет с галькой на берегу. Назначили встречу у храма Зевса Немейского? В кипарисовой роще? – добро пожаловать в рощу.

Не правда ли, смешно?

Вы и представить себе не можете, что значит для меня эта книга. И какой священный восторг я испытываю. Олди ещё давным-давно стали для меня в один ряд со Стругацкими. И пусть у братьев я, возможно, люблю больше книг, и только две не приемлю совсем.

Не будем считать, потому что там, где Олди попадают в цель, они наполняют моё сердце трепетом и восторгом:

и в Древней Индии, где чёрти сколько богов («Чёрный Баламут»);

и в Древнем Китае («Мессия очищает диск»);

и там, где совершенно непонятный конец («Маг в законе»);

и посередке цикла, который не очень-то и зашёл («Гарпия»);

и там, где оружие благородно («Путь меча»);

и, наконец, даря дзен невиданной чистоты и силы («Одрен Святого Бестселлера»).А «Ахейский цикл» – это вообще личное. Как и моногие в детсвте я зачитывалась мифами Древней Греции, где боги – живые, а герои – бессмертны. Больше всего меня покорил Одиссей в первой книжке, и посему я весьма сильно надулась на совершенно беспринципный постмодернизм во втором томе.

Ну и «Герой должен быть один». Конечно, Амфитрион и Гермий – моя любовь! И учитывая все эти клокочущие чувства, и любовь, и обиду, мне было страшновато браться за «Внука Персея», хотя этот цикл давно лежал у меня в бумаге. Хотя больше всего меня останавливала то, что надо опять перечитывать и «Героя», и «Одиссея».

Но я не чувствовала в себе решимости опять проплыть между Сциллой и Харибдой «Человека Космоса». Однако, в один прекрасный день мы с мужем отправились в путешествие – почти 3 тыщи километров, и слушали по пути «Герой должен быть один» в озвучке digig'а. Сказать, что это было божественно, это значит преуменьшить. Талант писателя (или -лей?) и талант чтеца слились в этой аудиокнижке в какой-то бесконечный праздник для слуха.

Итак, приехав домой я сделала хитрый ход, пропустив пока «Одиссея» и приткнув «Внука Персея» во все игры, какие смогла и начала читать.Разрази меня гром! Это было прекрасно. Мощный, зрелый талант Олдей лавиной обрушился на меня. И тут же есть Амфитрион – мой любимый герой, и он ещё мальчишка. А что может быть лучше любимого героя в детстве, его истории взросления? Только если у него будет крутой-прекрутой дед. А как же Гермий? Тут будет и он, пусть ненадолго, но всё равно, это же мой любимый бог!И ещё это потрясающая история любви. Потрясающая в том смысле, что мы ничего не знаем о чувствах героев друг к другу, да они и вместе почти не появляются. Мы где-то в конце книге смутно узнаем с чего всё началось, а в самом конце – чем всё закончилось. И за этой скупой пунктриной линией – столько печали, нежности и любви.Честно говоря, я в шоке. Мне немедленно и страстно хочется заняться неистовым и бурным перечитыванием.

Но впереди второй том «Внука Персея». И знаете что? За Андромеду я прощу Олдям даже если во втором томе «Внука» будет постмодерн, бесмысленный и беспощадный.

Всё-таки хорош «Ахейский цикл» у Олди. Первая часть «Внука Персея» тоже не подкачала, хотя и не смогла прыгнуть выше первого романа «Герой должен быть один». Здесь же начало династии персеидов, предыстория того, о чем писалось ранее. Первая часть не столько о внуке, сколько о его дедушке. «Мой дедушка – истребитель» – всё правильно, вот и рассказ про истребителя. Но уже про его закат. Про героя глазами внука. Амфитрион здесь только перешел за десятилетний рубеж, он любопытен, пылок, наблюдателен и предан. Деду Персею прежде всего. Здесь детство будущего героя. Но такое непростое…Олди нарисовали иную Грецию. Это уже не новое прочтение мифа, это уже альтернативная его история. Это война. Представьте себе, что одному из многих божественных отпрысков от смертных матерей или наоборот, приспичило взойти на Олимп и вот он начал создавать свой культ. Беда в том, что дар у этого пока недобожества тот ещё. Поэтому должен появиться герой, который будет вести с ним битву не на жизнь, а на смерть. Вот только итог у этой войны очень странен. Всё перевернулось с ног на голову, всё изменилось стремительно. Долго не было понятно, как же схлестнулись Дионис с Персеем и из-за чего, но в итоге Олди красиво всё разруливают и всё логично друг с другом переплетается и вытекает в… мир. Да. Война с безумием, война с идеями закончилась… А чем она закончилась? Поражением? Победой? Ничьей? Про близнецов тут тоже есть. И снова боги вмешиваются. Но эти элементы и отсылки скорее как штрихи на картине, на которой они не так важны, но обозначить их стоит, так как это полотно часть общего триптиха, посвященного Древней Элладе. Безумно красивая концовка. Печальная, но безумно красивая. Вот так и появились созвездия. А потом все персииды, после ухода с Земли, тоже перенеслись и теперь ежегодно устраивают свой «парад» в честь лета, появляясь из созвездия Персея. Но тут ещё начало. Очень надеюсь, что во втором томе романа будет про зрелость Амфитриона. И именно о нём. Здесь же фигура дедушки Персея настолько могуча и влиятельна, что в её тени мало кто заметен. Разве что Андромеда. Она здесь великолепна. А вот внука хоть и хватает в сюжете, но он так и не раскрывается до конца. Посмотрим, что за миф нарисовали Олди на другой стороне полотна, во втором томе романа. Выйдет ли Амфитрион из тени деда?