Геннадий Владимирович Ищенко
Выброшенный в другой мир. Книга вторая
Глава 24
– Что будем делать, консул? – спросил Ортисия легат Гертоний. – В Сулуге ни жителей, ни продовольствия, все деревни в округе пусты, и помощи от Сатия можно не ждать. До следующего города шагать два дня, а легионы уже нечем кормить. Люди три дня на половинном пайке, ещё два дня голодовки, и они ослабеют.
– Король с Аликсаном не смогут вывозить всех жителей у нас из-под носа, – зло сказал консул. – Если верить карте, мы через два дня должны подойти сразу к двум городам. Там будет много деревень, которые их кормят. Вывезти всех жителей и продовольствие не получится, поэтому на переходе нас попробуют остановить. Я не хотел этого делать, но придётся пустить на мясо часть лошадей. Полутора сотен голов в день должно хватить, а потеря трёхсот лошадей не смертельна для кавалерии. А в следующий переход обязательно возьмём с собой обозы с продовольствием.
– Конечно! – согласился легат и отошёл от командующего.
Его уже три дня терзали дурные предчувствия, но не станешь же говорить об этом консулу. Полученной на обед отварной конине были рады все, кроме тех кавалеристов, у которых забили лошадей. К концу дня вдали увидели всадников. Легионерам до того опротивело впроголодь тащиться по степи, что вид вражеских солдат вызвал радостное оживление. Конных было только две сотни, поэтому консул приказал отправить в погоню большой отряд кавалерии.
– Не зарывайтесь, – сказал он его командиру. – Ваша задача не столько их поймать, сколько определить, куда они пойдут. Нам нужно найти и разбить королевское войско, иначе так и будем бродить по этим степям. Главное – не попадитесь в ловушку.
Через два часа всадники вернулись.
– У них свежие лошади, так что мы их не догнали, – доложил результаты рейда командир, – но теперь знаем, где стоит войско короля. Это недалеко отсюда. Они встали лагерем около реки, неплохо укрепились и, судя по всему, не собираются оттуда уходить. Очень приблизительно я оцениваю их численность в тридцать тысяч бойцов. Конницы мало, как и у нас. Что будем делать, консул?
– Их нельзя оставлять за спиной, – решил Ортисий. – Судьба даёт нам шанс расправиться с основными силами королевства. В лагере должно быть много провизии, если они там основательно устроились. До вечера далеко, и мы не очень устали. Не думаю, что они смогли построить в степи что-то такое, что мы не сможем взять, тем более при тройном превосходстве в силах. Мой приказ – двигаться на сближение с противником и дать ему бой! Выделите кого-нибудь из своих всадников, пусть указывают направление. А перед этим устроим привал и дадим всем немного отдохнуть.
Появление кораблей Севера в порту Гонжона было неожиданным и заставило понервничать его защитников.
– Не могли предупредить заранее? – недовольно сказал ему комендант порта. – Где-то в проливе болтаются пять кораблей Сандора с вооружёнными и привычными к бою командами. Хорошо, что вы пришли засветло, по тёмному времени вас могли и обстрелять. Мы знаем, когда должны прийти наши корабли.
Север посмотрел на установленные у причалов метатели и непроизвольно передёрнул плечами. Он не подумал о том, что их могут принять за врагов. Юноша знал, что у Сандора нет боевого флота, а нанятые купцами корабли не принял в расчёт.
– У вас нет лишних лошадей? – спросил он коменданта. – Я купил бы.
– Шутите? – ответил тот. – Нам самим жутко не хватает лошадей. Даже тех, которых набрали по деревням, недостаточно для перевозок.
– А вы посылали разведку по тракту? Интересуюсь, потому что мне нужно идти в ту сторону.
– А что вы там забыли? – удивился комендант, посмотрев на Севера, как на идиота. – Разведку мы выполняли так, чтобы можно было обернуться за один день. Были и на тракте, но далеко не заходили.
– Это дела семьи сенатора Лорана, – холодно сказал Север. – Раз вы не разведывали тракт и не можете продать лошадей, буду рассчитывать только на свои силы. Здесь есть где переночевать мне и моей дружине?
– Свободных домов много, занимайте любые, в которых нет жильцов, – сказал комендант. – Большая у вас дружина?
– Две сотни ветеранов, – ответил Север. – Многие из них воевали в лесах севера и прекрасно управляются с луком.
– Серьёзно! – с уважением сказал комендант. – Может быть, уцелеете. Вы оставите оба корабля в порту?
– Нет, разгрузятся и уйдут обратно. Мы уходим надолго, поэтому нет смысла их здесь держать.
Север вместе с дружиной отправился в город, где нашли и заняли пять стоявших рядом пустых домов. Потом один из ветеранов вернулся в порт, чтобы показать командам кораблей, куда нести выгруженные снаряжение и продовольствие. Поужинали оставшимися лепёшками и копчёной говядиной и после недолгих разговоров легли спать. Утром встали с рассветом, срубили в садике одно из уцелевших деревьев и использовали его, чтобы растопить печь для приготовления завтрака. После того как поели, разобрали принесённые вещи и продукты по заплечным мешкам, проверили оружие и пошли строиться.
Утомительно три дня шагать по пыльной дороге, настороженно вглядываясь в окружающий лес, но люди подобрались опытные, прошагавшие пешком всю империю и ещё не старые, поэтому труднее других приходилось самому молодому и неопытному – их предводителю. Стоянок на тракте не делали. Прослужившие в лесах севера дружинники уходили в окружавшие дорогу заросли и всегда находили подходящую поляну для ночлега. Когда утром четвёртого дня сворачивали палатки, один из следопытов насторожился и сказал Северу:
– Пахнет дымом, лодер.* Мы рядом с трактом, поэтому это может быть засадой. Посмотреть?
(* лодер – хозяин наёмной дружины, который сам водит её в походы).
– Посмотри, Дортоний, – согласился Север. – Только постарайся никого не убивать, иначе у нас вообще вряд ли что получится.
Ушедший дружинник отсутствовал около часа.
– На тракте возведено укрепление, – рассказал он о разведке. – На первый взгляд, ничего особого в нём нет, но всё сделано по уму: замучаешься его штурмовать. Защитников на самом укреплении не наберётся и сотни, но это только те, кто сидит там постоянно. А есть ещё лагерь, в котором чуть ли не тысяча человек. Это всё воины. Чтобы их обойти, нужно уходить далеко в лес.
– Хватит продуктов на обход? – спросил Север.
– Не знаю, – покачал головой дружинник. – Я здесь никогда не был, а карты нет. Продуктов хватит на шесть дней, а мне неизвестно, сколько нужно идти и есть ли в этом лесу дичь. Но летом это не очень страшно: воду найдём, а пробыть несколько дней без еды нетрудно любому.
– Уходим, – согласился Север. – С этими не получится договориться: утыкают стрелами или посадят в подвал.
– Я иду с вами, и это не обсуждается! – заявила Альда Парману.
– Я никуда вас не пущу! – не менее решительно заявил генерал.
– Интересно, как вы это сделаете? – засмеялась герцогиня. – Я ведь могу пойти не с вашим войском, а сама по себе. Сейчас прикажу Фару собрать гвардию…
– Что вы такое говорите! – занервничал Парман. – Альда, нельзя быть такой безрассудной! На вас четыре провинции!
– Не удивляйтесь, – сказала Альда удивлённо посмотревшему на генерала Иву, – Альбер входит в число друзей, а при своих мы не очень придерживаемся этикета. А сейчас он ещё и волнуется.
– Я уже свой? – хмыкнул король. – Это радует.
– Послушайте, герцогиня! – сказал смутившийся промаху Парман. – Вам нельзя идти. Если с вами что-то случится, герцог спустит с меня шкуру!
– Я не поняла, генерал, – перешла на официальный тон Альда, – вы беспокоитесь обо мне или о своей шкуре? Если обо мне, то напрасно. С оружием я управляюсь не хуже ваших солдат и, в отличие от них, не собираюсь идти в бой. А если о шкуре, то тоже зря. Муж прекрасно знает, что вам меня не остановить, а граф подтвердит, что вы меня уговаривали. Ведь подтвердите, Джок?
– Я-то подтвержу, – сказал Лишней, – только зря вы туда собрались. Война есть война, тем более с таким противником.
– Буду осторожней, только и всего! – отмахнулась девушка. – У нас три десятка баллист, которые успел сделать Марис Кальва, и новые снаряды профессора. Слабые стороны врага нам известны, а бойцов будет не меньше, чем у союза. А генералу я верю. Ведь не подведёте, Альбер? А на вас, Джок, как всегда, задача сохранить здесь всё: наших близких, дворец и столицу. Ну и проследите за нашей гостьей, чтобы не скучала. Новых указов я писать не собираюсь, достаточно того, который оставил Серг. В отсутствие Пармана вам должны подчиняться все.
При словах об Аглае Лишней немного смутился, но заметила это одна Альда. Вчера она совершенно случайно видела, как он поздно вечером зашёл в комнаты королевы Дюже, а стоявшие на входе гвардейцы никак на это не отреагировали. Альда ещё порадовалась за них, а потом, придя в спальню, долго не могла заснуть, думая о муже. Соскучилась она по Сергею ужасно.
– Принц не набивался в поход? – спросила Альда короля.
– Как только о нём узнал, так и примчался, – с ноткой гордости сказал король. – Естественно, я ему отказал.
– Теперь понятно, почему от меня отстала Лани, – засмеялась Альда. – Тоже набивалась в попутчицы, а с сегодняшнего утра молчит о походе. Ладно, давайте определимся с выходом. Войска готовы, а дополнительное продовольствие начали завозить в Парнаду со вчерашнего дня. Его там было много, но никто не рассчитывал на такое количество беженцев, а теперь ещё и армия.
– Сколько беженцев? – поинтересовался Ив.
– Когда выезжал гонец, их было около тридцати тысяч, – ответила Альда, – и продолжали подходить, хотя уже меньше. У Мехала в тех местах мало населения, а его ещё частично уничтожили.
– А где он сам? – спросил Ив. – Не пригласили или не захотел присутствовать?
– Уехал сразу же после подписания договора, – пояснил Джок, – и я его понимаю. Все вопросы решили, а в такое время королю лучше находится в своём королевстве.
– Как у вас восприняли весть о казни этого графа? – спросила Альда короля. – Вы ведь после завтрака ездили в лагеря?
– Спокойней, чем я думал, – ответил он. – Графа многие не любили за спесь и вздорный нрав. Сыграло свою роль и то, что он дрался с вашей стражей. Сейчас все готовятся к походу, поэтому им не до того. Настоящих друзей у него не было, а приятели найдут, к кому прилипнуть. Дома, конечно, придётся выслушать вой его родни, но я как-нибудь это переживу.
– Часть войск я отправлю прямо сейчас, – сказал Парман. – Будут идти впереди и готовить места под стоянки остальным. Завтра с утра выйдут почти все наши силы и войска Барни, а те из воинов королевы Дюже, кто идёт в поход, вместе с нашим сопровождением выступят через день. Заодно отправим с ними обозы с продовольствием, оно пригодится. Полторы тысячи воинов королевы оставим в помощь городскому гарнизону и коменданту лагерей. Помощь на тракте теперь не понадобится, хотя я пока не стал трогать ту тысячу бойцов, которые сидят там в засаде. Солдат проинструктировали по поводу оружия союза, но повязками снабдили только треть из них. Их продолжают делать и по мере готовности будут отвозить в войска. Если ко мне нет вопросов, разрешите удалиться. Основное уже сделано, но всегда остаётся много недоделанных мелочей, и не всё можно поручить подчинённым.
– Идите, Альбер, – разрешила Альда. – Мы уже закончили. У вас ещё есть вопросы, граф? Тогда и вы можете идти.
– Нервничаете? – спросил Ив, когда они остались вдвоём.
– Немного, – призналась Альда. – Неужели заметно? Я не за себя нервничаю и не по поводу нашего похода. Там я буду нервничать, когда перейдём границу. Просто думаю о муже. У него уже произошло сражение или дерутся сейчас. И все мои мысли о нём. Судьба у женщин такая – бояться за своих мужчин.
– Можно подумать, что мы над вами не трясёмся! – ответил король. – Какая разница, женщина или мужчина? Если есть любовь, всегда будет страх её потерять.
– Всё так, – вздохнула Альда, – но у нас больше поводов для страха.
– Знал бы ваш муж, куда вы собрались, и у него появились бы такие поводы.
– Потому и не буду ему писать. А его письма доставят эстафетой, которую с завтрашнего дня начнём устанавливать до Парнады.
– О каких новых снарядах вы говорили, если не секрет?
– Секрет, но не от вас. Раньше у нас были только снаряды, которые при разрыве разбрасывали горящую жидкость. Сбить такое пламя нельзя, а залить водой очень трудно, во всяком случае той, которая во фляге на поясе, не зальёшь. Были ещё составные снаряды, которые в полёте разделялись, падали на противника и взрывались, убивая и калеча всё вокруг, но сейчас их заменяют другими. Там тоже такие же штуки, только они не разлетаются, а связаны вместе и обложены обрезками железа. И всё это уложено в выдолбленный деревянный чурбан. Взрыв получается намного сильнее, а разлетающееся железо усиливает действие снаряда.
– Я почти ничего не понял из сказанного, – признался Ив, – но верю на слово. Если я вам не нужен, поеду в лагеря, проверю, всё ли готово к походу. Завтра на это не будет времени.
Утром выступили в поход сразу же после того, как в войсках закончили приём пищи. Составили колонну в двенадцать тысяч бойцов и полдня шли по тракту, после чего свернули на путь, по которому в Парнаду добирались войска во время войны с Сотхемом. В степной местности лишь местами виднелись небольшие рощи, поэтому идти, а тем более ехать, было легко. Чтобы сильно не растягиваться, перестроились в три колонны. К вечеру дошли до небольшой речки, возле которой стояла деревня, где и остановились на ночёвку. Прошедший днём раньше авангард с помощью крестьян заготовил достаточно дров, воду брали из реки, а ужин готовили из тех продуктов, которые взяли с собой. Было тепло, поэтому палатки поставили только королю Барни и Альде. Хотели поставить её и Парману, но генерал отказался. Утром, после завтрака, двинулись дальше. Два дня шли до границы с Парнадой и столько же по этой провинции, пока не приблизились к Борску. Степи сменились лесами, и двигаться пришлось опять только по тракту. Возле Борска впервые увидели лагеря беженцев. На большой вырубке возле города было установлено много навесов, под которыми люди сложили те немногие вещи, которые удалось унести с собой или достать здесь. Повсюду горели костры, плакали маленькие дети, сновали туда-сюда взрослые, а на лугу паслись козы и коровы. При виде войсковой колонны беженцы бросали свои дела и с такой надеждой смотрели на проходивших мимо солдат, что те невольно отводили глаза. Прошагали солдаты, прошли обозы с баллистами и припасами, а люди ещё долго смотрели им вслед…
Когда адмирал Сотхема Доброж привёл в безымянную бухту свой флот и пять купеческих кораблей, ему в первое время было не до того, чтобы посещать прижившихся там сандорцев. Позже, когда были переделаны самые первоочередные дела, он вспомнил приказ короля и в сопровождении капитана порта Барин Золеса отправился наносить визит вежливости. Старый граф, который затеял авантюру с яйцами демов, выстроил в бухте пять настоящих домов, склады и ещё какие-то постройки. Встретил их дворянин, которого адмирал раньше не видел.
– Барон Вогар, – представился он, – вассал графа Эмила Продера. Не скажете, кто вы такие и что означает эта суета в бухте?
– Я адмирал Доброж, – представился адмирал. – Со мной мой капитан порта Золес. А суета объясняется просто. Сотхем сейчас воюет с союзом королевств, а флот в союзе во много раз больше и сильнее нашего, поэтому приходится здесь отсиживаться и нам, и купцам. А что здесь делаете вы? Я понимаю старого графа, но вы ещё молоды, а ваше королевство подверглось нападению империи. Или вы не знали об этом?
– Не знал, – встревожился барон. – Слухи ходили, но я не придал им значения. Видите ли, я графу почти родственник. Я опекаю его внучку, а через год с небольшим, когда ей исполнится пятнадцать, возьму в жёны. Граф иногда передаёт письма, в которых пишет, что ему следует прислать, мы и присылаем. Но в этот раз Ольда попросила меня съездить самому и попытаться уговорить деда бросить его дурацкую затею и вернуться. Только я с этим опоздал.
– Так граф умер? – с сожалением спросил адмирал. – Жаль, мне он показался крепким стариком.
– Боги с вами, адмирал! – воскликнул Вогар. – Жив граф. Когда я говорил об опоздании, имел в виду то, что они нашли яйца, а из одной кладки даже вылупился дем!
– Не может быть! – поразился адмирал.
Золес тоже смотрел на барона, вытаращив глаза.
– Я никогда не вру! – обиделся Вогар. – Хотите сами посмотреть на этого урода? Пойдёмте, покажу. Заодно поприветствуете и графа. Вы же идёте к нему? А то он не отходит ни на шаг от своего дема.
– А дем? – с любопытством спросил Доброж.
– Вылизывает графу руки и лицо, стремится забраться на колени и постоянно клянчит рыбу. Но он пока размером со среднюю собаку. Говорят, что вылупился пять дней назад. Я сам этого не видел, так как здесь только три дня.
– А остальные яйца?
– Из первой кладки одно испортилось, а два греются в песке. Во второй кладке три яйца, и их только недавно принесли, все в песке.
– И демы никого не порвали? – спросил Золес.
– Ночью пустыня сильно остывает, – объяснил Вогар, – и демы впадают в оцепенение и ждут солнца. Если к ним не приближаться, то бродить по пустыне почти безопасно. Почти, потому что там хватает гадости и помимо демов. По ту сторону пустыни протекает большая река и много лесов, поэтому в песках много жизни. Есть хищные ящерицы размером с крупную собаку. Их с удовольствием поедают демы, выкапывая из песка. А сама ящерица с удовольствием сожрёт вас. Бегают они так быстро, что трудно уследить. Две такие схватили одного из слуг и вместе с ним зарылись в песок. До них так и не докопались. Понятно, что я говорю это с чужих слов, сам я не видел здесь ничего, кроме песка.
– Давайте навестим графа, – решил адмирал.
– Пойдёмте, господа, – пригласил барон, – песок у нас вон в том большом доме. Там яйца и малыш.
– Это правда, что вашему графу сказал о демах герцог Аликсан? – спросил адмирал, пока шли к дому.
– Он рассказал об этом одному оруженосцу, – ответил барон, – а потом и остальной дружине. Рассказ слышал сын графа, который пересказал его отцу. Только Аликсан был тогда простым дружинником. Заходите, господа!
Дом, к которому они подошли, своими размерами в два раза превосходил все остальные. Внутри не было ничего, кроме большой кучи песка, от которой ощутимо тянуло теплом. Гости услышали писк и, повернув головы на звук, увидели в углу плохо освещённого помещения кресло, в котором сидел старый граф. К его ногам прижался урод, формой тела напоминавший кролика, но размером с собаку и без единого волоса на шкуре. Вместо шерсти у него была жёлтая пупырчатая кожа, а на здоровенной, чем-то схожей со змеиной голове виднелись тёмные пятна. Граф и его питомец повернулись к вошедшим.
– Подходите, господа, не бойтесь, – приветливо пригласил граф. – Кого вы с собой привели, адмирал?
– Это один из моих капитанов, – ответил Доброж, подходя ближе к графу. – А вы, значит, добились своего?
– Познакомьтесь с Любимчиком! – довольно сказал Эмил Продер, поглаживая голову чудищу. Оно закрыло от удовольствия зелёные с вертикальным зрачком глаза и тонко запищало.
– Такой голос только у малышей, – объяснил граф. – Станет старше и будет громко шипеть. Вы не смотрите, что он страшный на вид, на самом деле это очень ранимое существо.
«Ранимое существо» распахнуло пасть, блеснув треугольными зубами размером с палец взрослого мужчины, и лизнуло графа в лицо длинным, раздвоенным на конце языком, а потом ухватилось за его колени двумя передними лапками, похожими на руки ребёнка. Как заметил адмирал, оно не использовало при этом свои длинные когти, явно боясь навредить человеку.
– Он пока первый, – сказал граф, – но будут и другие. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем мы приучим его к седлу. Но я верил герцогу и, как видите, не ошибся. Всё, что говорил Аликсан, оказалось правдой. Жаль, что судьба так повернулась и он покинул нашу семью.
– И каких же размеров взрослый дем? – спросил Золес, с опаской глядя на Любимчика.
– Высотой в два человеческих роста, – ответил граф, – а длина тела с хвостом примерно двенадцать локтей. Так что везти человека сможет, а то и двух, и в бою будет пострашнее лошади!
– Кто бы сомневался! – сказал адмирал. – Вы не собираетесь их продавать?
– Аликсан сказал, что это невозможно, и это действительно так. Как можно продать Любимчика, когда он любит только меня, а нового хозяина просто сожрёт? Нужно постоянно находиться поблизости от яиц и первым подойти к детёнышу, тогда между вами возникнет связь. Позже это уже не получится. Поэтому со мной почти всё время дежурят дружинники, которым предназначены демы. Если хотите получить яйцо, мои люди покажут, где искать кладки. Можете даже положить свою находку к нам в песок. Но нянчиться вам придётся самому. Главное, особенно в первое время, вовремя кормить, иначе связь может исчезнуть.
– Для чего вы переносите все метатели? – спросил король. – Я был в уверенности, что у нас всё готово к бою, а стоило ненадолго отлучиться, и вы тут же переиначили. А легионы уже близко. Объясните?
– Мы успеем, – сказал Сергей. – Новые позиции для артиллерии уже отрыты, и снаряды перенесли, а сейчас перетянем баллисты. А смысл… Позиции устраивали без меня, я приехал позже. Мы обсуждали, что и куда ставить, но я тогда не додумал, а никто из генералов не поправил. Наверное, как и вы, считали, что всё нормально.
– А что было неправильно?
– Представьте себя Ортисием. Вы привели сюда сто тысяч голодных бойцов. Продовольствия у вас нет, вы даже не сможете отступить и вернуться назад. Консул наверняка принялся за лошадей, но кавалерия у него небольшая, так что и лошадок надолго не хватит. До ближайших деревень далеко, и нет уверенности, что там их ждут горы продовольствия. Легионы утомлены долгой дорогой и ослаблены недоеданием. Спасение в том, чтобы победить и использовать наши запасы. Наши укрепления не кажутся чем-то серьёзным, поэтому они непременно атакуют в лоб, но не всеми силами. У нас меньше сорока тысяч бойцов, а на позициях их в два раза меньше. А в легионах их столько, что придётся занимать очередь на штурм. Нужно быть полным идиотом, чтобы не воспользоваться преимуществом в численности и не попытаться охватить наши укрепления. В реку они не полезут, но на правом фланге им ничего не мешает, кроме двойного ряда кольев, а там стоит только несколько баллист! Я думал поставить сюда большинство стрелков и солдат с дротиками и использовать то, что мы уже проделывали не один раз, только легионеров здесь будет слишком много! Разбив себе лоб об укрепления, Ортисий бросит сюда все резервы. Конечно, мы выстоим и победим без всяких перестановок, но потери будут огромные, а я привык воевать, почти не теряя солдат, и не хочу менять привычки. Как только большая часть легионов окажется перед этими кольями, мы накроем их огнём. Всех, конечно, не перебьём, но это и не нужно. Нам надо лишь сократить их число и лишить веры в победу. Если выдержим и внушим им страх, Ортисий сам предложит переговоры. У него просто не будет другого выхода.
– А что бы вы сделали, если бы у них были обозы? – спросил король, садясь рядом с герцогом на бревно.
– Ну что вы, Герт! – сказал Сергей, предварительно оглянувшись, чтобы убедиться в том, что рядом никого нет. – Какие обозы? Вы представляете, сколько легионы съедают за день? У нас сорок тысяч, и то получаем в день три обоза с продовольствием! Я вам уже говорил, что главная их ошибка в спешке и незнании противника. На месте императора я сначала договорился бы с нами о нормальной торговле и за десять лет изъездил бы всё королевство, изучив его вдоль и поперёк. Нашёл бы все наши слабые и сильные стороны, подготовил предателей, которые могли бы вовремя ударить, куда нужно, а уж потом нападал. И не таким огромным войском, а, скажем, тремя армиями по пятьдесят тысяч. И кавалерии нужно больше! Было бы её у Ортисия тысяч двадцать, и ничего у нас с вами не получилось бы с вывозом населения и припасов. И в захваченных городах непременно оставлял бы гарнизоны.
– И сколько вам тогда понадобилось бы солдат?
– В два раза больше, чем они сюда переправили. Но тогда я действовал бы наверняка. Хотят завоевать такое королевство, как наше, и жмутся. У меня на родине есть поговорка о том, что скупой платит дважды.
– У вас на все случаи жизни припасены поговорки? Смотрите, Серг, скачет Строг! Наверное, ищет вас. Поднимитесь, а то вас не видно за солдатами.
Сергей поднялся с бревна, и увидевший его полковник быстро приблизился и спрыгнул с коня.
– Ваше величество! – поклонился он королю, после чего повернулся к Сергею: – Герцог, армия империи встала на отдых в десяти лерах отсюда. Воды там нет, так что это просто передышка перед боем, и долго она не продлится. Через три-четыре свечи они будут здесь.
– Спасибо, полковник, – поблагодарил Сергей. – Необходимости в разведке больше нет, поэтому ставьте свой полк на позиции. Сколько у вас на каждого динамитных шашек?
– По десятку.
– Разделите людей на двойки, и пусть один бросает шашки, а другой прикрывает его щитом и держит факел. И выделите солдат, которые следили бы за остальными. В каждом легионе пятьсот арбалетчиков, а ваше место на самом краю обороны. Если какую-нибудь двойку выбьют с зажжённым фитилём на шашке, ваши наблюдатели должны успеть бросить её в противника. Вас выведут вперёд при угрозе прорыва, и в этом случае вся надежда только на ваших ребят… Ну что, Герт, пора и нам с вами! – сказал Сергей, когда полковник убежал. – Надеюсь, что, если со мной что-нибудь случится, вы не оставите моих близких. Обещаете?
– Обещаю, – кивнул король. – Надеюсь, и вы поможете моему сыну не меньше, чем помогали мне.
– Я помогу ему больше, чем помогал вам, – пообещал Сергей, – но вы всё-таки отойдите вглубь строя и не лезьте под болты!
– Постараюсь, – сказал Лазони. – Так, установили последние две баллисты. Теперь заводим остальные полки и до появления неприятеля пусть все отдыхают. Серг, а ведь сегодня как раз половина лета. Смотрите, какой замечательный день!
– Прекрасный, – согласился Сергей. – И для многих он станет последним. Паскудное дело – война. Нам с вами нужно постараться, чтобы эта стала последней, хотя бы при нашей с вами жизни!
