Геннадий Васильевич Демчев
Волкодлак
– И тебе здравствовать, честный человек!
Проникнувшись доверием к незнакомцу, купец поведал ему следующую историю, что он везёт мёд, пчелиный воск на продажу в городок Прилуки. Ехал с основным обозом с большой охраной и был уверен в безопасности. Но вот два дня назад на одной из ухабин у одной из телег сломалось колесо, может, перегрузил или было колесо подпорченное. Ремонт колеса занял немалое время, и основной обоз, не желая терять время, ушёл вперёд, оставив с незадачливым купцом всего трёх стражников. Вздохнув с видимой обречённостью, купец тихо продолжил:
– Худо-бедно сюда добрались, как быть дальше – ума не приложу?
Почесав затылок, продолжил торговец:
– Через лес держать путь – смерти подобно! Давно про это место ходят недобрые слухи, да и охранники мои ни за что туда идти не хотят, я их понимаю и за это не виню.
Помолчал немного и добавил:
– Хотели объехать этот лес, на это я и надеялся, раньше тут была хорошая дорога, но весной размыло часть пути, и нельзя ни пешему, ни тем более на телегах проехать. Основной обоз с хорошей охраной, в которой были даже дружинные люди, смело проехал лесом, зная, что разбойники не решатся нападать. А наш обоз беззащитен, он лёгкая добыча для них, и своего разбойники не упустят! Вот и ведём разговор, что нам делать дальше, – тяжело вздохнув, закончил свою печальную речь купец.
– Это дело поправимое! – загадочно улыбаясь, произнёс всадник на вороном коне.
Затем добавил:
– Вы тут пока в ложбинке постойте, а я поеду потолкую с разбойничками.
Незнакомец легонечко, даже с нежностью тронул своего коня и трусцой поскакал в направлении лесной чащи.
Глава 7
.
Разбойники
На поляне в самом центре дремучего леса, недалеко от проезжей дороги, у костра сидела группа людей – человек десять. Двое из них поджаривали на огне насаженного на вертел небольшого дикого кабана, попавшего в петлю. Это были те самые разбойники, промышлявшие грабежами небольших обозов или одиночных путников. Их дозорные тут же оповещали, если на дороге показывался купеческий обоз, не отказывались поживиться и тем, что могли отнять у одиноких путников, случайно или по незнанию забредших в эти зловещие места. Нападали на тех, кто не мог оказать должного сопротивления, а на большие обозы – купеческие и военные, хорошо охраняемые, с большим количеством охраны, нападать не решались. Такой вот большой обоз здесь прошёл два дня назад, им оставалось только облизнуться, потому как не по силам он им был.
Внешне разбойники выглядели угрожающе, казалось, каждый обладал храбростью и бесстрашием. Но всё это было обманчиво, каждый член шайки при видимой опасности переживал за свою никчёмную жизнь, никто не желал зря рисковать. Тех, кто оказывал разбойникам отчаянное сопротивление, но попал в плен, подвергали жесточайшим изощрённым пыткам. Несчастные завидовали мёртвым, которых убили не мучая. В злобе бандиты продолжали ещё издеваться уже над умершими от пыток и ран, подвешивая трупы за рёбра на деревьях вдоль дороги для устрашения проезжающих путников.
В шайке бандитов были люди разных сословий и происхождения, оказавшихся в банде в связи с разными событиями в жизни. Находились тут и вольные землепашцы, не хотевшие трудиться на земле, и преступники, приговорённые к смерти, но сумевшие чудом избежать казни, и отпетые тунеядцы.
Разбойники отдыхали, рассевшись у костра, в ожидании заветного сигнала, означавшего, что кто-то показался на дороге. Один из них – Радей. Был он вторым сыном в семье, с утра до заката с отцом и старшим братом работал в поле. Семья была большая, жили хоть и не богато, но в достатке. Да только вот трудиться Радей не хотел. При любом случае отлынивал от работы, перекладывая всё на брата, постоянно отшучиваясь и балагуря. Не зря, наверное, имя его означало «радостный». Не был он злодеем, слыл весельчаком и лентяем, потому не раз доставалось ему вожжами от отца. В конце концов, он решил бежать из дома и примкнуть к шайке бандитов, прихватив с собой немного еды. От людей он слышал, что они не сеют, не пашут, а живут вольно, промышляя разбоем. Такая жизнь его привлекала! В шайке он оказался ещё молодым, но с тех пор прошло немало лет, стал он здоровым бугаём, немало душ загубил за это время. По имени, данном при рождении, никого в банде не называли, всё больше по кличкам. Радея за его весёлый нрав и большую фигуру называли Бугаём Весёлым.
Находились тут и те, кто сбежал от своих хозяев, так же, как и Радей, не желавших гнуть спину. Не менее жестоким был и Таислав, сидевший напротив Бугая. При волнении или сильном возбуждении он начинал заикаться, поэтому его прозвали Заика. Несмотря на то, что имя Таислав означало «скромный», был он отъявленным головорезом. Придушит или голову любому срубит и глазом не моргнёт. До появления в банде был он холопом у боярина, по хозяйству выполнял различную работу: ухаживал за скотом, пахал на волах в поле, сено заготавливал.
Всё бы ничего, да вот ленивый был, не любил работать. Чтобы лишний раз не трудиться, возьмёт и сломает вилы или грабли, будто ненароком. Пока найдут другие или починят сломанные, сидел без работы, а один раз в поле плуг умудрился сломать. Всё это заметил старший боярский слуга и доложил своему хозяину. Боярин приказал выпороть своего холопа, что и было сделано.
Озлобился Таислав на слугу, вечером подкараулил его на заднем дворе и забил в гневе дубинкой до смерти. Опомнившись и осознав содеянное, понял, что его за это повесят, ночью подался в бега, так и оказался в лесу. Были тут и бывшие посадские ремесленники вроде сидевшего на пеньке справа сапожника по прозвищу Подошва.
Была у него в посаде своя маленькая мастерская, в которой сам трудился, не имея наёмных работников. Работу свою знал и любил, выполнял её аккуратно и в срок, потому отбоя от заказчиков не было. Мастерил как кожаную обувь для богатых, так и плёл лапти для бедняков. Да вот пристрастился к пьянству, работу стал выполнять из рук вон плохо и в долги залез. Когда напьётся, становился агрессивным настолько, что, заслышав его пьяные крики, люди стороной обходили его мастерскую.
Однажды пришёл ростовщик, давший сапожнику деньги в долг, с требованием вернуть деньги. Только отдавать Подошве было нечем. Недолго думая, в пьяном угаре стукнул посетителя по голове молотком и убил мгновенно. Когда опомнился, что натворил, собрал нехитрые пожитки да в бега подался.
Были здесь и дезертиры, убежавшие из княжеских дружин, не хотевшие отягощаться буднями службы. Один из таких – разбойник по прозвищу Лучник раньше служил в княжеской дружине, надоела ему служба, дисциплина, и подался он на вольное разбойничье житьё в лес. По природе он был трусом, боялся сражаться с врагом лицом к лицу, потому, ссылаясь на своё умелое владение луком, всегда из-за чужих спин и густых деревьев метко пускал стрелы, убивая застигнутых врасплох путников с безопасного для себя расстояния. Немного в стороне от всех сидел и смотрел на своих подчинённых главарь разбойников по прозвищу Шрам. При рождении ему было дано имя Могута, что означало «мощный». Появился на свет с крупным весом и сразу заявил о себе громким криком, потворник, принимавший роды, так его и назвал – Могута. Вырос он и жил в посаде в семье ремесленников-гончаров в достатке. Отец старался обучить его гончарному делу, да вот у сына особого желания не было. Не по нём было возиться с сырой глиной, терпеливо на гончарном круге изготавливать своими руками горшки, миски. Затем всё складывать в печь для обжига и опять терпеливо стоять у печи и ждать, чтобы не пережечь или же не дожечь. Как-то в поселении набирали в дружинные князя, Могута напросился добровольно. Взглянув на его могучую фигуру, его приняли безоговорочно. Поначалу Могуту всё устраивало, он с усердием учился военному делу. За десять лет службы заслужил почёт и уважение, но шли год за годом, и служба ему надоела. В уме стал зреть коварный план, как уйти со службы, да ещё и не с пустыми руками.
Вскоре такой случай подвернулся. Поручили ему с двумя дружинными сопровождать сборщика податей, который вёз кубышку с собранными налогами в казну. В пути небольшому отряду пришлось заночевать, все улеглись спать, а Могута вызвался нести охрану. Уставшие люди, доверившись ему, быстро уснули, а он, воспользовавшись их беспомощностью, всех зарезал. Деньги потратил быстро, деваться было некуда, так и оказался у разбойников. За время пребывания в шайке заслужил уважение своей жестокостью и силой, а когда в одном грабеже погиб прежний главарь, его избрали новым. Шрама из раздумий вывел спор Бугая и сидевшего напротив Заики, готовый перерасти в драку. Он уже хотел их строго одёрнуть, как в чаще леса послышалось карканье вороны, следом закуковала кукушка. Это дозорные подавали знак о появлении в лесу посторонних, значит, надо занять места для нападения. Все смолкли, каждый взял своё оружие и занял привычное место. Лучник, как обычно, забрался на своё излюбленное место, а это был большой ветвистый дуб. С высокого дерева он хорошо просматривал лесную поляну, на которой они обычно устраивали бойню, ему было удобно стрелять и, как ему казалось, он оставался невидимым с земли. Под этим же дубом занял свою позицию Шрам, выжидая появления на поляне жертвы. Нападали по сигналу главаря, когда его резкий свист раздавался в тишине леса.
Руслав на своём вороном красавце выехал на опушку леса и не спеша двинулся вглубь по дороге между деревьев. Двигался он со всеми мерами предосторожности, готовый в любой момент вступить в схватку, ничего необычного пока не чувствовал, но знал, что всё может измениться в один миг. Он двигался по следам недавно прошедшего здесь обоза, его уже начали одолевать сомнения, а есть ли тут вообще разбойники?
Вдруг в ветвях деревьев около лесной дороги закаркала ворона, в глубине леса стала куковать кукушка. «Вот и хорошо, всё идёт своим чередом, разбойнички на месте, услышали условный сигнал и сейчас занимают места для нападения», – про себя отметил Руслав. Он долго прожил в Тёмном лесу, да и слух его был отличный, он уловил звуки фальши в голосах вороны и кукушки. Тем временем лесная дорога вывела Руслава на небольшую поляну, где, как и предполагал он, произойдёт нападение.
Шраму со своего места хорошо было видно, как на поляну выехал всадник на прекрасном вороном скакуне. Ещё успел разглядеть дорогое оружие и про себя отметил: «Коня и оружие можно продать за хорошую цену, нам это здесь ни к чему».
Резкий свист, как острый нож, распорол тишину. Руслав не ошибся – как только он оказался на самой середине поляны, раздался сигнал к нападению. К этому времени его душа и тело обрели спокойствие и равновесие. В затылке почувствовал холодок, всё для него стало происходить в замедленном темпе. Лучник тоже наблюдал за всадником, как только услышал сигнал, тщательно прицелившись, чтобы не попасть в коня, выпустил стрелу во всадника.
Глава 8. Схватка с разбойниками
Руслав вначале почувствовал грозящую ему смертельную опасность, а затем увидел стрелу, летящую сквозь ветви дуба прямо ему в грудь. В последний момент всадник резко увернулся от летевшей точно в сердце смертельной деревяшки с железным наконечником и упал рядом с конём в высокую траву. Оказавшись у ног скакуна, Руслав подал условный сигнал своему другу:
– Прячься!
Воронок сорвался с места и скрылся за ближайшими деревьями. За ним бросились два разбойника, не желая упускать ценную добычу, один из них был Подошва, а другой Заика. В это время Шрам и остальные члены шайки кинулись искать в густой траве богато одетого юношу с полной уверенностью, что найдут того мёртвым. Как только Лучник выпустил стрелу и увидел, что всадник упал с коня, поражённый его метким ударом, он спустился с дерева и поспешил к тому месту, мечтая быть первым, чтобы завладеть чем-либо ценным. Каково же было удивление всех разбойников, когда на месте падения они не обнаружили тела человека, на траве лежала только его накидка. Больше всех в изумление пришёл Лучник, видевший своими глазами, что послал привычной и уверенной рукой стрелу точно в грудь наездника. Всё ещё не веря, что мог промахнуться, в растерянности он поднял накидку, понимая, что под ней не мог спрятаться тот статный юноша, и всё же от удивления у него даже челюсть отвисла.
– Не меня ли вы ищете, уважаемые? – раздался за их спинами ироничный голос.
Все одновременно обернулись и увидели того самого всадника, живого и здорового, без тени страха на лице, да ещё подшучивающего над ними. Перед разбойниками стоял человек богатырского телосложения со светло-русыми волосами, голым торсом, с двумя мечами в руках, опоясанный кожаным ремнём с металлическими вставками.
Когда Руслав упал с коня, он сбросил накидку и под прикрытием густой травы незаметно скрылся в чаще леса. Разбойники, понимая, что дело имеют только с одним человеком и уверенные в метком выстреле Лучника, ослабили бдительность.
Первым опомнился Шрам, он приказал Бугаю убить странного и наглого незнакомца, посмевшего над ними шутить. Бугай не спеша двинулся вперёд, игриво перекладывая из руки в руку огромную дубину, которой всегда насмерть одним ударом разил врага. Он остановился, не дойдя до своего противника несколько метров, расправил плечи, покрутил головой, размял шею, ухмыльнулся брезгливо и уже хотел занести дубинку и нанести смертельный удар. В этот момент Руслав издал громкий звериный рык, от которого мурашки у всех побежали по коже, с ловкостью зверя бросился вперёд и одним ударом отсёк голову здоровяку.
Бандиты пришли в замешательство, такого исхода поединка они не ждали. Но, быстро опомнившись, стали с осторожностью обходить со всех сторон своего врага. Лучник хотел ещё выпустить стрелы, да, торопясь ограбить убитого незнакомца, оставил лук со стрелами у дерева, на котором сидел. Трусливо пятясь, под прикрытием кустов и деревьев он подобрался к дереву и поднял лук и стрелы. С оружием в руках он стал смелее и крикнул своим подельникам, чтобы они расступились. Руслав, повернувшись к нему всем торсом, стоял на линии полёта стрелы с гордо поднятой головой. Лучник был уверен, что теперь он его поразит одной стрелой. Натянув тетиву, он пустил зазвеневшую стрелу в незнакомца. Руслав наблюдал полёт смертоносной стрелы, летящей ему в грудь, резко развернулся боком и сделал шаг назад. Он всё воспринимал как прежде, в замедленном темпе, видел, как стрела пролетела рядом с ним и угодила в разбойника, не успевшего отойти в сторону. На этот раз стрела немного зацепила грудь и оставила незначительную рану в виде полосы на теле.
Вновь Руслав с усмешкой наблюдал за удивлёнными взглядами разбойников, особенно Лучника. Тот, не веря своим глазам, подошёл ближе и уже намеревался выпустить ещё одну стрелу. Руслав не дал ему этого сделать, выдернул из пояса нож и неуловимым движением метнул его точно в горло врагу. Лучник застыл на месте, выронил из рук лук со стрелой, схватился за горло и с хрипом свалился на землю. Обезумевшая от ярости шайка разом намеревалась броситься на своего врага, но таинственный воин их опередил. Он издал жуткий звериный рык, от которого заледенела кровь в жилах, а с окрестных деревьев взлетели испуганные птицы, и с ловкостью волка бросился на них. У Руслава в сознании всё происходило в замедленном темпе – вот один из врагов справа наносит рубящий удар мечом в область шеи. Руслав успевает отбить удар мечом в левой руке, а мечом в правой руке разрубает тело врага от плеча до пояса. Успевает заметить направленный меч в живот, отбивает удар одним мечом, вторым срубает голову. В последний момент едва увернулся от смертельного удара булавы, которая своим шипом оставила на плече красный рубец. Через мгновение со многими было покончено, несколько разбойников в панике убежали. Догонять их он не стал, а на поляне остался один предводитель шайки Шрам. Поражённый происходящим, он оцепенел от ужаса. Затем, пристально вглядываясь в лицо врага, сумел выдавить сквозь стиснутые зубы:
– Кто ты, откуда появился?
Не услышав ответа, атаман чувствовал – пощады не будет и приготовился к смертельной схватке. Прикрываясь щитом, держа меч готовым поразить врага, Шрам ожидал нападения. Вдруг на том месте, где стоял человек, появился вначале волк, затем медведь. Шрам мотнул из стороны в сторону головой – звери исчезли. «Наверное, привиделось», – подумал он.
Затем разбойник вновь услышал звериный рык, ощутил прыжок противника на него. В тот же миг отлетел в сторону разрубленный пополам его щит вместе с отрубленной рукой, затем и сам злодей упал на землю, разрубленный пополам.
Тем временем Подошва и Заика отыскали коня. Воронок в ожидании хозяина спокойно щипал сочную траву на одной из лесных полянок. Разбойники осторожно с двух сторон к нему стали подкрадываться, первым, с правой стороны, к жеребцу приблизился Заика. Он уже хотел броситься и схватить коня за уздечку, но Воронок резко развернулся задом и копытами нанёс смертельный удар в голову разбойнику. От чего тело незадачливого охотника за конём отлетело на край поляны. Подошва в это время успел схватить развернувшегося к нему вороного за уздечку, и был рад удаче. Только радость его была недолгой, жеребец заржал и резко вскочил на дыбы. Подошва от неожиданности попятился назад, оступился и упал на спину, конь всей своей массой опустился ему на грудь передними копытами. Последнее, что услышал разбойник, – это победное ржание жеребца и ужасный звериный рык в лесу.
Руслав посмотрел на своих поверженных врагов, окинул взглядом края поляны – всё было спокойно, только над лесом зловеще кружили вороны. Позвал своего коня тихим свистом, который вскоре появился рядом. Из своей походной сумки юноша достал пузырёчек с зельем, обработал раны. Затем, подняв свою одежду, оделся, ещё раз окинул место схватки и, вскочив на жеребца, двинулся в сторону обоза.
Елисей и все люди, сопровождающие обоз, с нетерпением ждали возвращения храброго воина, хотя понимали, что вряд ли ему удастся остаться в живых после встречи с разбойниками. Когда Руслав на коне неторопливо двигался в сторону зловещего леса, Елисей смотрел ему вслед и негромко произнёс:
– Либо этот юноша с ума сошёл, идёт на верную погибель, или впрямь он чудо-воин и справится один со всеми!
Ещё для себя купец твёрдо решил двигаться обратно и дожидаться следующего большого обоза с надёжной охраной, если этот всадник на коне, неведомо откуда прибывший, ничем не поможет.
Елисей до того, как стать купцом, жил в одном городском посаде. Как и его отец, занимался изготовлением сбруи для лошадей. Делали хомуты, шили из сыромятной кожи уздечки, подпруги для сёдел. На жизнь хватало, семья жила в достатке, работа была тяжёлая и однообразная, проходилось много трудиться. Елисей считал, что затраченный труд и вложенные материальные ценности не соответствовали получаемой прибыли. Однажды решил поделиться мыслями с отцом, но тот, привыкший к честному труду в мастерской, в ответ отхлестал отпрыска вожжами вдоль спины.
Вспомнилось Елисею, как однажды они с отцом возили на продажу в соседний городок хомуты, уздечки да вожжи. Когда всё распродали, отец пошёл прикупить домой гостинцев и подарков, а он в это время у одного торгаша по сходной цене купил несколько свечей. От отца за потраченные несколько рубленых дирхемов получил нагоняй и хорошую оплеуху. Только вот когда в своём родном поселении он впоследствии продал свечи в два с лишним раза дороже и отдал отцу деньги, тот был удивлён торговой смекалкой сына. Тут он согласился с сыном, что прибыльнее купить дешевле и продать дороже, чем делать самим. Стали с отцом заниматься купеческим делом.
Из раздумий его вывел отголосок доносившегося до них из глубины леса грозного звериного рыка, от которого даже на таком расстоянии становилось жутко. Над лесом испуганно летали птицы, слетевшие с деревьев от устрашающего жуткого отголоска рычания неведомого дикого зверя. Затем ещё несколько раз донеслось до слуха перепуганных людей это странное свирепое звериное рычание. Купец потерял надежду на благополучное возвращение смелого воина, вызвавшегося им помочь, и подумал, что, наверное, зверь неведомый в Глухом лесу завёлся ещё опасней самих разбойников, загубил всадника вместе с конём!
Нервничали охранники с возничими, со страхом поглядывали в сторону леса, всегда спокойные и безразличные волы беспокойно затоптались на месте. Елисей утвердился в мысли, что надо возвращаться назад. Не проехать обозу по лесной дороге, если не разбойники ограбят и убьют, то от неведомого зверя смерть примешь. Тоскливым и прощальным взглядом он окинул темнеющий вдали лесной массив и уже хотел повернуть обоз и двигаться назад, как говорят, подобру-поздорову. Но что-то его заставило помедлить и, вглядываясь в темноту леса, ему будто показалось, а затем и вправду сквозь редеющие деревья на окраине леса он заметил фигуру всадника, тот неторопливо двигался в их сторону. Когда всадник приблизился, все разглядели их незнакомца – живого и здорового. Он подъехал к возу, где стоял купец с остальными путниками, спрыгнул с коня и размял ноги, попросил испить водицы. Когда утолил жажду, с улыбкой произнёс:
– Дорога свободна, можно двигаться вперёд!
Затем положил небольшой бочонок с водой, из которого пил воду, на телегу, осмотрел стоящих перед ним людей и, увидев их растерянные и счастливые глаза, добавил:
– Уже подумали, что я сгинул там, в лесу, хотели двигаться назад, но, как видите, я живой и своё обещание выполнил!
Удивляясь его проницательности, Елисей смотрел то на всадника, с лёгкостью вскочившего на коня, то на свои возы с товаром и на впереди темнеющий лес. В душу ему вкрались и сомнение с тревогой, в то же время и надежда, что этому человеку можно верить и без опаски двигаться через зловещий лес. Всё ещё с опаской и недоверием купец взвесил все «за» и «против», обращаясь к Руславу, произнёс:
– Хорошо, поедем вперёд, через лес, но прошу – проводи нас и на своём коне двигайся впереди обоза, показывая дорогу. Если подобру минуем лесную чащу, получишь хорошую плату.
Руслав усмехнулся, читая мысли хитрого купца, в ответ просто кивнул и не спеша развернул коня в сторону леса. Юноша готов был помочь бескорыстно людям, попавшим в беду, но понимал, что и от платы не стоит ему отказываться. Несколько дирхемов ему в путешествии не помешают.
Осторожный купец перед тем, как тронуться в путь, спросил у Руслава о том страшном звере в лесу, не опасен ли он для людей, доверившихся ему. Руслав успокоил Елисея, что они могут чувствовать себя в безопасности, пока он с ними.
Елисей на своей лошади ехал в конце небольшого отряда, несмотря на заверения таинственного незнакомца, напряжение нарастало по мере того, как обоз углублялся в лес. Купец был готов в любой момент бросить своё добро и спасаться бегством. Они двигались по лесу совсем немного времени, но купцу и его окружению казалось, что прошла целая вечность. Всё было спокойно вокруг, и даже птицы замолчали, но эта тишина ещё больше пугала людей. Когда обоз оказался на том месте, где произошла битва Руслава с разбойниками, то перед путниками предстала жуткая картина. На поляне в беспорядке лежали тела убитых со страшными рваными ранами, как будто хищный зверь растерзал их, а некоторые были разрублены пополам. От всего этого зрелища у Елисея и его спутников стыла кровь в жилах, а их провожатый спокойно остановил своего жеребца и спешился. Он подошёл к купцу и спокойным голосом произнёс:
– Надо их похоронить, негоже оставлять тела на растерзание зверям и птицам, надо к праху своих врагов относиться с уважением!
Похоронив погибших, обоз двинулся дальше, стремясь поскорее покинуть страшный, неприветливый лес. Неведомый страх не отпускал душу Елисея. Даже увидев и закопав поверженных разбойников, он постоянно оглядывался назад, осматривал обоз, людей, идущих рядом с повозками, поглядывал на незнакомца, ехавшего с ледяным спокойствием впереди, и не мог понять причину внутреннего страха и ужаса, охватившего его. Тут до него стало доходить, что тревога теперь исходила от того самого всадника. Осознав причину страха, купец подумал, что он до сих пор не знает, кто этот незнакомец, кто он такой и откуда взялся, даже имени его не знает, и что надо будет с ним расплатиться и поскорее расстаться, как только доберётся караван благополучно до безопасного места.
Тем временем лес закончился, дорога их вывела на открытую местность. Некоторые охранники и обозники, в том числе и Елисей, озираясь на Густой лес, стали креститься, радуясь своему спасению. Руслав, глядя на счастливые лица людей, улыбнулся.
Тем временем они от зловещего леса удалились на достаточное расстояние, дорога их привела на перекресток дорог. Руслав подъехал к купцу, глядя ему в лицо открытым и добрым взглядом, произнёс:
– Вы теперь в безопасности и продолжите путь без меня. Ваша дорога прямая, а мне надо повернуть направо. Пришло время расстаться, у меня впереди длинный путь, задерживаться больше не могу.
Елисею от доброго, но пронзающего и, кажется, знающего все его мысли, взгляда незнакомца стало не по себе, и он был рад, что этот человек сам изъявил желание с ними расстаться.
Купец достал приготовленный заранее кожаный мешочек с монетами, стянутый сверху шёлковым шнурком, и протянул собеседнику со словами:
– Вот, возьми, здесь достаточно дирхем, есть как цельные, так и рубленые, как и обещал. Немного помолчал и добавил:
– Назови перед расставанием своё имя, кого благодарить за помощь перед богами?
Руслав погладил своего коня по загривку, посмотрел на купца, забрал мешочек и сказал:
– Благодарю, дирхемы лишними никогда не будут, в дороге пригодятся.
Уже трогаясь в путь, громко произнёс:
– Нарекли меня при рождении Руславом.
Пожелав своим спутникам благополучно добраться, Руслав отпустил поводья, лёгким толчком пяток в бока Воронка дал ему знак, и жеребец поскакал, поднимая пыль на дороге. Елисей ещё некоторое время смотрел ему вслед, а когда всадник скрылся за поворотом, со вздохом облегчения принялся осматривать колёса у телег, упряжь волов. Убедившись, что всё в порядке, дал команду трогаться в путь.