Геннадий Львович Федин
Бесединский путепровод
В конце концов, зачем так много воронков?
Чуть опохмелившись группа из 11 пацанов допризывного возраста спускается к церкви. Конечно, внутрь войти не возможно, но нам это и не надо! Мы зрители инкогнито.
Совершается обряд. После крестного хода все в храм. Понятное дело, что Юг Москвы в одном храме не поместиться.
Серые люди из темноты нас хватают. И в кунг. Почему? Мы не безобразничали. В кунге, конечно, тепло, но боязливо. Страх нарастает. Страшно в течение часа. Никто не заходит, не открывает, сидим в темноте. Ужас у нас на протяжении всего срока пока не окончилась служба. Боже! Храм же рядом! Боже!!! Помилуй, машину завели, сейчас повезут! Пик ужаса для шестнадцати летнего ребенка, в кунге ЗИЛ сто тридцать первого. Нас повезут!
Тридцать минут поездки, машина остановилась. Серые милиционеры открыли дверь и вышвырнули нас на улицу. Красный милиционер рассказал нам чудилам куда двигаться далее.
Отпустили. В висках стучат слова: «отпустили, отпустили».
Черная ночь. Нас выбросили километров в двадцати пяти от Храма. Но в пятнадцати от наших домов. Мы дорогу знаем и идем обрадованные. Нас не отправили в участок, доберемся домой, родители даже не узнают, что мы сидели в каталажке всю службу. Есть даже бутылка водки, правда не собой. Она лежит за двести метров от деревни, под могучей плитой, в тайнике, всегда лежит там что либо, старшие загрузили. Точно есть! Старшие с разрешения тещи разговляются уже, никто не полезет в тайник. Если закладку съели, то положили уж свою. Как у охотников, зашел в сторожку пользуйся, но вышел, оставь дрова.
Темень и грязь, дождь. Березовая аллея. Идем по тропинке внутри аллеи. Вдруг что-то сорвалось с березы ль невысокой, с забора ль бетонного высоко и ввысь, и в сторону потом исчезло. Предзнаменование. Глупость. Летучая мышь видимо!
Заметили все, испугались. А может здорово! Расшутились, засуетились, закричали друг на друга. Идти стало веселей!
Вдруг Леха заплакал.
– Гундя не реви. Донесем.
Все заржали. Лешка не дотягивал в весе до пятнадцати летнего мальчика. Был худ. Донесли бы мы его от того и смех.
А далее все просто, доходим до Картино, до «лесных братьев», как мы называли мальчишек и девчонок из этого села, совершенно не задумываясь о происхождении этого «словосочетания». Глупости нашей в этом смысле не было предела, не воевали «картинские» против Советсякой власти в нашем лесу. Однако вдоль дорожки от Картино до Мамонова по лесу ночью идти страшно аж жуть! Не могу себе представить как моя мать в конце сороковых, будучи ребенком, ходила по этой дорожке 3 километра в одну сторону и обратно каждый день в школу. Я взрослый прогуливаюсь с овчаркой по этой дорожке вдоль речки малюсенькой Юшенке, дорожка сохранилась. Мусорили, мусорили, не замусорили. В конце нулевых собрались, ответственно убрали мусор. Сейчас грибы растут, чистые вкусные. Дубы вековые стояли в прошлом веке и сейчас стоят. В ту Пасхальную ночь, возвращаясь по дорожке, ребята пугались тех дубов. Кто это былинный тирано-змей или конь в пальто? И все ж вековой кряжистый дуб красив в предрассветной мгле. Одинаков и вширь, и ввысь, а переверни на сорок пять градусов все одно – дуб! За ним пелена, а дуб черен. Ребята шумели, радовались, что менты выбросили их, тем самым заглушали свой страх. А Гундя не прятал, по-настоящему впечатлялся страхом. Запомнил эту ночь на всю жизнь. …позже редактируя черновик я показывал ему этот абзац, Лешка ругал меня ужасными словами за мою фамильярность по отношению к нему. Но автор как видите, оставил в тексте это трогательное описание.
Группой идти смелей. Ура подходим к тайнику. Озябли. Перпендикулярно нашему движению главная дорога асфальтированная, мы поднимаемся к ней с низины, тут и прудик с ивами. Железобетонную плиту бросили при строительстве дороги, укрепляли склон, но ничем не засыпали, под ней лаз «для кошки», можно просунуть руку.
– Есть!
Светает, бутылку распили тут же у плиты. Боль в ногах, срам в мозгу. По домам.
«ТРУП»
Ночь пришла. Пришел час. Толпа долботрясов и их спутниц на мосту.
Разделились на «исполнителей» и «наблюдателей». «Исполнители» те же персонажи, Васька Комар, Мара Трудовая Неделя и я. «Наблюдатели» на мосту, если не поднимать голову кверху, то случайный прохожий, продвигающийся по низу, не заметит всю шоблу под покровом ночи. Расположились, так как в современное время наблюдают фейерверки в день проведения праздника «Круг света» в Марьинно. Кстати, не далеко от места описываемого приключения, километров пятнадцать в строну города. Над Москвой рекой в наши дни на этот праздник к наступлению темноты на Марьинский мост, над Москвой рекой стекаются тысячи Москвичей и гостей столицы, которым нужно зрелищ. Вдоль моста выстраивается в две полосы шеренги авто разного калибра и разночинный люд располагается и так и сяк. Кто постарше и повыше стоят, те кто помоложе и поменьше сидят на корточках за перилами, а детей и вовсе сажают на крыши высоких внедорожников и минивенов. Самые шикарные места. Светопреставление начинается. И в ту ночь, «наблюдатели» расселись похожим порядком. И авто были, прямо с заездом на тротуар, на мосту была припаркована дорожная техника, два ЗИЛа-133 с кунгом, забрались и на кунг и на кабину. Обзор отличный интересующий отрезок кольцевой как на ладони. Мост через кольцо на возвышенности, лучшей трибуны и придумать нельзя – две полосы вид с обеих сторон!
«Исполнители» начали работать с внешней стороны МКАД. Разложили труп. Расположили частью на обочине, частью на проезжей полосе. Часть, которая ноги – на обочине, часть, которая с головой – на асфальте. Кепка – загляденье. Руки разбросаны не естественно, туловище перевернуто, один ботинок развернут относительно направления предполагаемого движения на сто восемь десять градусов. Ну как будто нас «исполнителей» консультировал следователь по особо важным преступлениям на дорогах СССР. Мара, конечно в своем репертуаре – расстегнул ширинку, да пописал на дорогу, на то место где кепка, очень реалистично – кровь!
Разложили «Труп», шмыгнули за бугорок, ждем.
С юга наблюдаем первую машину с «негодяями». Встречных машин нет, несутся с включенным дальним светом. Заметили «Труп» издали. Снижают скорость. Что происходит в салоне, можем только додуматься. Включили аварийку. Еще медленнее. Поравнялись с «Трупом». Встречных и попутных машин нет ни с той, ни с другой стороны. Проехали «Труп». Видно в машине двое мужчин. Чуть набирают скорость ииии, как втопили, засранцы. Проскочили мост со зрителями. Зрителей не видно дорога не освещается. «Пятерка» взревела. Видимо «педаль в пол». «Наблюдатели» перескочили на противоположную сторону моста, как будто хотели раскачать корабль по приказу Джека Воробья. Кто-то умный два пальца в рот и свистеть вдогонку трусам, да куда там. Адреналин. Возбуждение у всех.
Не приходится долго ждать – заказной автобус. Рейсовые уже не ходят такую поздноту. Ярко так в салоне. Нам «исполнителям» со стороны видно хорошо пассажиров, наблюдателям виден только водитель. Дорога пуста в обе стороны. Водила явно заметил «Труп». Остановился рядом. Долгие переговоры с пассажирами. Решают что делать, минуты три. Открывают дверь, выходят трое мужчин. У одного монтировка! Зачем!? Тот, который с монтировкой останавливается, видимо прикрывает автобус от злодеев. Двое проходят к «Трупу». Мат перемат – подлог обнаружился. А далее интересно. Мужики не дураки, они ж понимают, что «Труп» лежит, значит кто то его положил на дорогу, значит сию минуту за ними наблюдают. А кто, а сколько их, а зачем? А если маньяки за бугорком с двустволкой. Такой прыти я не наблюдал. Ноги в руки и к автобусу, только по кепке пробежали. Так же взревел мотор и так же под свист и смех наблюдателей Икарус, а этобыл Икарус, угнал с места преступления.
Поправили кепку, ждем!
Проехали несколько встречных машин, но очевидно им не виден труп в темноте на противоположной полосе. Реакции нет.
Есть, параллельным курсом идут копейка и УАЗик. Копейка впереди в УАЗике военные. У нас «исполнителей» заиграло очко. И есть с чего. Офицеры и сержанты церемониться не будут – наваляют, так что мало не покажется. Водитель копейки увидел «Труп» и рад бы проехать, но сзади военный УАЗик. Включает аварийку, прижимается к обочине. Военные же, не замечая «Труп» проносятся мимо. Пронесло, но смотрим. Водила из копейки пожилой человек. Стоит рядом с чучелом, но близко не подходит. Появился «Москвич», старичок неистово голосует «Москвича». Деваться не куда машина останавливается рядом. Две минуты идут переговоры, сотовых телефонов не было, сейчас первая реакция – звонить. А тут надо действовать по обстановке. Водитель москвича решается подойти ближе. Ну, далее по схеме мат перемат, и «Труп» наш выброшен с обочины в канаву. Москвич уезжает. Старичок еще долго остается на месте, наверное, рассасывает валидол, но и он уезжает с «места преступления».
