Андрей Сахаров. Наука и Свобода – Геннадий Горелик
Как и почему далекий от политики физик-теоретик, создатель советского термоядерного оружия, стал защитником прав человека? Была ли водородная бомба создана нашими учеными самостоятельно или при помощи разведки? Что значили наука и свобода для Андрея Сахарова, как он смотрел на свою судьбу и что думал о соотношении личного и общественного, научного поиска истины и религиозного чувства? На эти вопросы отвечает историк науки, автор многих книг и статей, посвященных популяризации науки и загадкам ее истории. В основе первого полного жизнеописания Сахарова лежат документы, рассекреченные после его смерти, и свидетельства десятков людей, знавших героя книги студентом, ученым и правозащитником, на работе и в кругу семьи. Книга иллюстрирована редкими фотографиями.
Издание 4-е, исправленное и дополненное
Попытка объединить «научную» и «правозащитную» биографию А.Д. Сахарова. На мой взгляд, единой биографии не получилось. Получилась занимательно написанная история советского атомного проекта и попытка психологически обосновать правозащитный «разворот» отца советской водородной бомбы.На мой взгляд, первая часть удалась намного лучше. Хотя, возможно, это отражает лишь мои предпочтения. История науки мне интереснее других «историй». К тому же, невольно возникает ощущение субъективности и некоторой тенденциозности автора. Возможно, этому способствует построение книги. Список ссылок весьма внушителен (558 позиций), но лишь единицы из них оформлены как прямые цитаты. В остальных случаях цитирование вплетено в авторский текст и никогда нельзя понять, цитата ли это, вольный пересказ или вообще авторские выводы из прочитанного. Не очень ясно, кому именно адресована книга. С одной стороны, собственно научные сведения подробно и образно разжеваны так, что понять их может даже человек, люто ненавидевший физику в школе. С другой стороны, обилие упоминаемых персоналий, подробно описанные тонкости их взаимоотношений и заметные попытки подкорректировать отдельные репутации наводят на мысль о рассказе «для посвященных». И, тем не менее, я получила массу удовольствия. Возможно, это обаяние жанра: научной популяризации и истории науки.