Гарри Гук
Литературное Сумасшествие Дома
Глава XXVIII
Через пару дней, утром, в одном из переулков случайно встретились Марта и Джей. Джей умывался из уличного питьевого фонтанчика. Марта просто гуляла по Веронике.
– Джей! Привет, что ты тут делаешь?
– О, привет. Мне было просто ужасно вчера. Рвота, понос, головокружение и сильнейшие и жуткие глюки. На протяжении всего вчерашнего трипа мне было очень страшно. Паранойя, дрожь. Я видел мёртвых. Чуял запах смерти, и поверь, он похуже разлагающихся тел и кучи опарышей. Кстати о них: они мерещелись мне везде. Повсюду. Залезали под кожу, в ногти. Я слышал, как они грызут мне мозг изнутри. Себ вообще чуть не откинулся на тот свет, у него случилась передозировка. Короче, я завязал с наркотиками.
– Жесть. Ну, поздравляю? И теперь ты бегаешь по утрам?
– Ну да, конечно, – он сказал это в ироничном тоне. – Просто София, видите ли, не может начать утро, не выпив чашку кофе с молоком. А молоко кончилось, вот я и отправился в магазин. Мы, кстати, тогда с Себастьяном починили мою машину и сегодня с Софией летим на Бордо.
– Зачем?
– Там можно законно отрубить эту хуету, – он указал на голову.
– А, ну поздравляю.
– Пока рано поздравлять, поздравь лучше с тем, что мой мозг не взорвётся.
– В смысле?
– Ну помнишь тех бандитов с кометы? Они мне в мозг какую-то хрень вставили? Так вот, меня обследовали и извлекли её.
– Вау, да ладно?
– Да. Ладно, вот и моя машинка.
К ним подъехала «Молния» с Софией.
– Погнали, однорукий! – София была в платке и больших чёрных очках. Всё, чтобы никто её не узнал.
– Ладно, удачи тебе! Ах, забыл рассказать: я послал нахуй Филипа!
– Ничего себе, ладно, давай, до следующей встречи! Береги себя!
Джей запрыгнул в машину, и они покинули город. Медленно и аккуратно выехала прозрачная крыша. Заиграл Джими Хендрикс. Через пару часов «Молния» уже подлетела к Бордо. Похожий на Луну холодный космический кусок.
– Там нужно быть аккуратным.
– Почему?
– Ты серьёзно не знаешь? Идёт война, тебе разве не говорили? – осуждающе на него посмотрела София.
– Ах да, точно. А с кем они воюют?
София вздохнула:
– Филип на них напал, потому что Бордо хочет независимости.
– А, точняк!
София посадила «Молнию» в столице Бордо. Они договорились о встрече с местным хирургом, пришельцем Кли, у него в клинике, которую оно недавно открыло. Это было обычное двухэтажное симпатичное здание, которое Кли открыло само, на свои деньги. Но как Кли признался, оно не сделало бы это без Сии, его товарища. Сиа – близкий человек, точнее траксианин Кли. Траксиане – гуманоиды красного и зелёного цвета. У них нет привычных гениталий, следовательно, они не имеют пола. Но как рассказывало Кли Джею и Софии, на их родной планете вступать в браки траксианам одного цвета запрещено. Почему? Странный запрет местной власти, не имеющий логики.
– Я не понимаю, почему нам там запрещали любить. Какая разница, кого ты любишь. Траксианина красного или зелёного цвета. – Сиа было тоже такого же цвета, как и Кли – зелёного.
Тут в комнату вошло Сиа. Оно несло любимые печенья Кли.
– О, печеньки! – обрадовался Джей. Он уже лежал на хирургическом столе.
– Сначала операция, печенья потом, – сказало Кли и надело маску на Джея. Он уснул.
Через час его разбудило Кли. Операция окончилась удачно. Руку полностью отрезали. Они расписались, расплатились и Сиа проводило Джея и Софию на улицу, к их машине.
– Ну вот и всё. Удачи вам!
– Спасибо Сиа, очень выручили.
Тут заревела воздушная тревога. Откуда-то с горизонта прилетела крылатая ракета и угодила в саму клинику. Взрывная волна откинула героев на несколько метров. Здание вспыхнуло, как спичка.
– НЕЕЕТ!!! КЛИ!!! – кричало от ужаса Сиа.
– Я… боже… я вам сочувствую, – Джей хотел обнять Сию.
– НЕТ! ВЫ! ГРЯЗНЫЕПОГАНЫЕЛЮДИ! УБИРАЙТЕСЬ! – Оно повернулось к горящему зданию, – Кли…
– Но… – Джей хотел оправдаться, но София увела его.
– Пойдем отсюда. Ему не помочь.
Они сели в машину и улетели.
– Это война. Точнее, уничтожение.
– Неужели есть те, кто оправдывают весь этот ужас? София, пожалуйста, не говори, что есть.
– Увы.
– Пиздец… – тихо прошептал он.
– Люди на Новом Юпитере считают это всё постановкой. Не верят в этот кошмар. А правительство продолжает врать, утверждая, что никого из мирных не убивает. Ты всё видел сам.
– Буквально несколько минут назад мы с ним общались. А если бы ракета прилетела бы чуть раньше?
– Нам ещё повезло.
– Знаешь, я много ужасов видел, но не такого. Когда я появился, бо́льшая часть боёв происходила где-то там, вдалеке. Я считал войну чем-то нереальным, далёким. До сегодняшнего дня.
– Где ты родился?
– Формально, я даже не рождался. Я клон сына Гердона, и был создан с целью заменить его. Стать отпрыском диктатора. Но я сбежал
– Ого.
– Да, я уже появился взрослым. И у меня никогда не было детства. Но, чёрт, мои первые годы жизни, когда я бежал от гердонцев по всей Галактике были гораздо счастливее, чем детство местных детей.
– Теперь ты понимаешь, какой Филип монстр?
– Теперь да. Теперь я понимаю, что такое гуманизм.
– С ним нельзя иначе. Только революция, только радикализм.
– Нет, это та же война, только гражданская. Должен быть более гуманный способ. Освещение проблемы, митинги, привлечение внимания других рас. Только там можно победить Филипа, иначе к власти придёт другой диктатор.
Прогремели ещё более мощные взрывы. Несколько мощнейших бомб взорвались в атмосфере, расколов спутник. Прямо под «Молнией» образовалась огромная трещина. Бордо в прямом смысле рассыпался. Новый Юпитер победил, так по крайней мере считали власти планеты. Но они ещё не знали последствий.
София и Джей вовремя покинули Бордо. Они были целы и невредимы. Когда Марта их встретила, она крепко-крепко обняла Джея. Она знала о случившемся и очень переживала за друга. Джей хотел поговорить с Филипом, но тот запретил ему заходить во дворец. Сам он это назвал проявлением великодушия, ведь мог и казнить за предательство. Тот день объявили праздником, официально правительство заявило, что некая волшебная сила, которая пронизывает Новый Юпитер, направила на Бордо крупный астероид, который разрушил спутник. Учёные успокоили граждан, сказав, что благодаря той же силе осколки Бордо не упадут на планету. Для всего Сопротивления 22 июля стало чёрным днём.
Прошло около недели. Нужно было закончить с рукой. София знала, как можно не только починить, но и улучшить протез. Но для этого нужно было украсть у Бернарда кое-какие детали. Тогда славные голубки приняли решение украсть их у премьера. Но вот незадача: сейчас, после травмы, он до сих пор находится дома. Постоянно. Нужно, чтобы кто-то отвлекал его. К тому же нужно учитывать, что у Бернарда несколько прислуг и охрана. Голубки решили следующее: Джей подвозит Софию к низу дирижабля, где девушка высаживается и проникает внутрь через люк. Она будет не одна, а с профессиональной взломщицей Ольгой Шерн. В это время Джей будет беседовать с Бернардом, отвлекая его.
Итак, ночь. Бернард грел себе чай, когда в дверь постучались. Вернулся Джей.
– Джей, здравствуй. Проходи.
– Привет, спасибо. Как ты?
– Как видишь, живой, – Бернард был на инвалидной коляске.
– Ты не можешь ходить?
– Почему? Могу, просто доктор посоветовал мне минимизировать нагрузки на сердце.
– Как, кстати, оно?
– Ну, пока стучит, – он посмеялся.
Джей улыбнулся.
– Это хорошо.
– Располагайся, чай будешь?
– Да, давай, – Джей приземлился на мягкий диван.
– Как там, в Веронике?
– Нормально.
– Я слышал много новостей оттуда.
– Да, в этом смысле жесть. Скоро произойдет смена власти, как мне кажется.
– И ты за?
– Не знаю.
– Ты участвовал в одном из митингов, верно?
– Да, было дело.
Раздался громкий глухой звук.
– Что это? Ты слышал?
– Не знаю, – Джей вида не подавал. – Может вороны на крыше?
– Не похоже, звук, по-моему, шёл снизу.
– У тебя кошки есть?
– Да, а что?
– Значит это они. Ну знаешь, чисто кошачье что-то уронить.
– Да, а в правительстве есть кот, который скоро уронит всё.
– Винсент? Мне кажется кого он и уронит, так это себя.
– Как он там живёт?
– Я не знаю, мне запретили вход во дворец. Это у Марты спрашивай.
– Ты ездил на Бордо, руку отрезал?
– А, это. Да, как видишь. Теперь я только с одной головой.
– Зря ты это, наверное.
– Ой, не начинай. Это моё дело. Что, хочу, то и делаю с руками.
– Ну не знаю.
– Бернард, дружище, ты лучше скажи, где чай?
Бернард посмотрел на часы:
– Прибудет минута с минуту.
– Прибудет?
Раздался свист и из кухни, по миниатюрной железной дороге выехал маленький паровозик с чайником, двумя кружками и вкусностями.
– А вот и ночной рейс чайного экспресса. Чаепитие в восточном экспрессе.
Бернард стал подниматься, но Джей его остановил:
– Сиди, я налью.
Он налил Бернарду и себе.
– Ты стал таким любезным.
– Да, Новый Юпитер меняет людей.
– Какие у тебя планы на жизнь? – Он взял чашку с горячим напитком.
– Честно? Планировать это не моё.
– И как же ты живёшь? Вообще не планируешь?
– Вообще. Живу одним днём, наслаждаюсь моментом, – он отпил чай. – Кстати, вкусный чай.
– Как мне судья запретил пить алкоголь, я больше ничего крепче чая не пью.
– Ты имеешь ввиду доктор запретил?
– Нет. Но вернусь к завтрашнему-сегодняшнему: неужели ты вообще не думаешь о будущем?
– Вообще. А ты думаешь?
– Ну как же. Меня это всю жизнь волнует!
– Просто я считаю это глупым. Вот ты в моём возрасте разве планировал получить пулю в сердце и сидеть дома?
– Нет.
– А ты вообще планировал стать премьером в колонии стимпанка?
– Нет. Я понимаю, к чему ты клонишь.
– Вот. Самый надёжный план тот план, которого нет. Если нет плана, значит нечему идти не так.
– Умно. В этом есть смысл.
Они оба уставились на картину, висящую напротив дивана, над камином. Октябрьский пейзаж.
– Красиво, правда? Нужно иметь талант, чтобы такое нарисовать.
– Зачем? Я могу просто сфотографировать. И лучше будет.
– То есть ты не считаешь живопись великой?
– Понимаешь, эти «ценители» решают, что великое, а что нет. А как по мне, картина, нарисованная неизвестным уличным художником и картина, нарисованная знаменитостью, совершенно одинаковы. Единственное различие – у «великого искусства» рамка покруче, и цена выше. Ну и нарисована она не каким-то чуваком.
– Да?
– Да, бывает рамки так решают.
– То есть, для тебя эта картина не великая?
– Это всего лишь полотно с масляными красками. Оно может утонуть, сгореть, или просто исчезнуть. А вот смысл, идею и знания, которые мы можем получить, посмотрев на эту картину велики.
– О-о.
– Вот нарисуешь картину, которую нельзя будет уничтожить даже ядерным взрывом, тогда я назову её великой. А это так, просто невечная вещь.
– А ты интересные мысли извлекаешь.
– Это всё чип в моём мозге.
– У тебя даже мозг модернизирован?
– А как же, – Джей взял печеньку. – Мм, овсяное.
– Ну ведь также нельзя. Тело же храм.
– Я не знаю, храм ли оно или нет, но оно моё. Что хочу с ним, то и делаю. К тому же: всем известно, что тело нужно прокачивать. Я имею ввиду в физическом плане, спортом заниматься. Но скажи мне, чем такая прокачка отличается от той, что делаю я? И так, и так я меняю свои характеристики. Просто путём биохакинга это получается быстрее и эфективнее.
– Ну нет. Как ты назвал? «Биохакинг»? Это радикальная мера. Протезы – это неплохо, но они должны использоваться только тогда, когда части тела изнашиваются. Вот сломалась у тебя в машине какая-нибудь деталь, ты её поменял. Не будешь ты же постоянно менять детали, просто так. Тогда у тебя совершенно другой автомобиль получится.
– А почему это не буду? Если я найду амортизатор лучше того, который есть у меня, я поставлю его. Даже если старый будет исправен.
– Ну согласись, биологическая рука лучше механической.
– Нет! Вот, – он указал на правое плечо, – я отрастил себе руку, с головой. Спасибо, не надо. Я, пожалуй, поставлю себе обратно протез, с пушкой, катаной, феном и машинкой для стрижки. Удобная вещь. Это я тебе ещё не показывал своего Драко.
– Кого?
– Дракончик. Интерактивное тату. – Джей снял рубашку. По телу плавал китайский дракончик.
– М.
– Если тело храм, значит там должны быть фрески.
– Нет, против тату я ничего не имею против. У самого есть. На груди, портрет жены. Хочешь увидеть?
– Нет, пожалуй, воздержусь.
– Да бритая у меня грудь. Не ссы.
Джей вылупился от этого слова.
– Ты знаешь такие слова?
– Мне тоже было двадцать-сколько-там-тебе. Я даже был похлеще. У меня была своя банда, мы вместе с парнями в такие передряги влезали.
– Стоп, случайно не ОПГ «44-ый комплекс»?
– Да, одно из наших названий.
– Ни хрена себе! Да ты вор в законе!
– Тише, тише, об этом не должны узнать. Иначе я вылечу из правительства.
– Я тебя уверяю, там во дворце все бывшие бандиты. И этот Филип в том числе.
– Ну вообще-то да. Ты, наверное, знаешь, что изначально гердонисты были пиратами. Так вот, восставшие с Филипом I тоже были пиратами. Только они сначала служили Гердону, грабя корабли и планеты. А потом взбунтовались, бежали и стали просто так грабить. Пока не нашли эту планету и не засели здесь.
– Получается, в правительстве большинство, если не все бандиты?
– Да. Воры у власти, порядочные люди в тюрьмах. Всё так.
– И почему же ты так за эту монархию хватаешься?
– Потому что иначе нельзя. Человеку нужен хозяин, сильный правитель. Который за него будет решать, что ему делать.
– Нет.
– А ты иначе считаешь? За демократию?
– Что то хуйня, что это хуйня, как сказал великий. Я за анархию.
– Да? Ты же понимаешь, к чему такая форма правления приведёт? К хаосу!
– Неправда, люди достаточно самостоятельны. Сами смогут построить утопию, без всякого правителя. Без всяких авторитетов.
– Ты и авторитеты не признаешь? Ты прям Базаров.
– Были у меня авторитеты и идеалы. И что с ними стало? Я разочаровался в них. Одним восхищался – он съехал в психушку, другого слушал – зарезали в подворотне. Авторитеты –хрень собачья. И идеалы тоже. Вот антиидеалы – это другое.
– Это как?
– Ну вот, для тебя антиидеал это Винсент. Ты не хочешь быть как он, верно?
– Блевать от его вида тянет.
– Ну вот. И ты стремишься в иную сторону. И стремишься даже упорнее, и в итоге достигаешь большего, если бы, скажем, у тебя был идеал в лице Филипа. Согласись?
Бернард покачал головой. Следующие несколько минут прошли в молчаливом ступоре. Они просто не знали, что обсудить. И тогда Бернард спросил:
– Ты с Софией встречаешься? И как тебе, нравится?
– Ну в общем да.
– Как ты думаешь, может она та самая?
– Какая та самая?
– Ну та, с которой до самой смерти.
– Ой, я в это не верю. Человек по своей природе полигамен. Любить единственный раз глупо, это старый, я бы даже сказал, древний обычай. Сейчас, в современной цивилизованном обществе нормально разводится. Я бы даже сказал, глупо жениться. Смысл, если в идеале, нужно расставаться через месяц.
– Что? Ты считаешь, что менять партнеров как перчатки – это нормально?
– Да, как перчатки. Точно. Правильно подметил. Да, я так считаю. Любовь не постоянна. Сегодня ты любишь, завтра нет. Другое дело дружба. Дружба – сильный союз, который способен выстоять и пережить то, что ваша поганая любовь и секунды не выдержит.
– Понятно. Но ведь, иногда дружба может перерасти в любовь. Тогда она что, ослабевает? Происходит деградация, по твоей логике?
– Не знаю. Знаю только то, что девушка может тебя заревновать к другой девушке, а друг или подруга к другому человеку не заревнует. А наоборот, попросится в друзья.
Бернард удивился такому ответу.
Они ещё много беседовали, до трёх часов. Многое обсуждали, спорили. Единственное, сошлись на ненависти к гуманистам и войнам.
Когда Джей высадил Софию и Ольгу внизу, они прокрались внутрь. Оказались в узком коридоре, впереди только одна дверь. Запертая. Ольга достала инструменты и через полминуты уже вскрыла дверь. Но на той стороне стояла швабра. Она упала при открытии двери, и раздался громкий глухой звук. Девушки застыли на месте, даже не дышали. Но, к счастью, никто не услышал.
– Давай по тише! – прошептала София.
– Стараюсь!
Они оказались в гараже. Там, кроме «Грома», ничего больше не было.
– Идём дальше? – спросила Ольга.
– Погоди, – София подошла к столу. Пошарив там и проверив все шкафчики, они собрались уходить. Но тут послышались чьи-то шаги. Это был охранник. Ольга, с помощью абордажного крюка забралась к потолку и улеглась на перекладине. София залезла под птицелёт.
Появился фонарик. Охранник заметил бардак на столе, но не обратил на это внимание. Мало ли, вдруг это Бернард не убрал. Он ушёл. Девушки вылезли из укрытий. Им повезло.
Впереди оказался ещё один коридор, с лестницей, ведущей наверх. Они поспешили по ней. Но вдруг увидели ещё одного дозорного и уже бежали вниз. Они спрятались в тёмном тупике, слева от коридора. Там оказалось реально темно. Дозорный спустился вниз и мог бы уже пройти мимо тупика, но зазвонил телефон, который находился прямо перед тупиком, где стояли девушки. Парень взял трубку. Он стоял спиной к девушкам. На секунду у Софии появилась мысль напасть и вырубить охранника, но она быстро от этого отказалась. Дозорный долго с кем-то общался, обсуждая новые анекдоты. Вскоре он положил трубку и ушёл. Софии и Ольге повезло второй раз.
Они поднялись в саму мастерскую. Там, к счастью, никого не было. Ольга вскрыла замок ящика и София забрала нужные детали. Теперь нужно было уходить, и уходить тем же путём.
Они спустились, прошли через телефон, коридор и гараж. Финальная прямая. И
их увидели. Тот самый парень, что долго общался по телефону. Они все на секунду оказались в ступоре, а потом всё произошло очень быстро. София со всей скорости врезалась в дозорного, сбив его с ног. Ольга закрыла ему рот руками. София схватила разводной ключ и со всей силы врезала ему по затылку, вырубив его (или убив). На ключе осталась кровь. И отпечатки пальцев Софии. Думать времени не было, поэтому она просто забрала ключ с собой. Но внизу никого не было! Джей пил чай, и он будет это продолжать ещё полтора часа. Поэтому всё это время девушкам пришлось просидеть на антеннах.
Когда Джей вспомнил про девушек, он незамедлительно покинул уже засыпавшего Бернарда и забрал Софию и Ольгу. Теперь они отправились к Софии.
Там хирург провёл очередную операцию, поставив протез и мозговой чип Джею. Теперь он мог управлять рукой, даже если она будет отделена от тела. И трекер, чтобы на всякий случай знать, где находится рука.
Глава XXIX
Винсент шёл уже по привычному маршруту до дворца: гондола, парк, Piccolo Ponte, ресторан «Монгольфье». Он поднялся на верх и встретил всё те же знакомые лица. Почему-то Марта опять находилась там и общалась с Филипом. Всё это время она рядом с королём, стала его правой рукой, хотя на её месте должен быть Винсент.
– Доброе утро всем! – промурчал гуманист.
– Вообще-то уже полдень. Винсент, нельзя так часто опаздывать!
– Но…
– Вы каждый день приходите так поздно! Посмотрите на Марту, она приходит всегда вовремя, несмотря на то, что живёт в гостинице дальше от вас. Это возмутительно!
– Прошу прощения, господин. Могу ли я присоединиться к вам?
– Да. Хотя завтрак ты уже пропустил. Мы уже уходим, можешь доесть ананасы Марты, к которым она не притронулась. Arrivederci!
Они ушли, Винсент остался один. Точнее с ананасами. Он не стал есть и сразу же поспешил за королём. Но они всё равно улетели, а все ближайшие гондолы были заняты, поэтому Винсенту пришлось бежать до дворца. Он не заметил, как вступил в лужу, намочив летние туфли, а вместе с ними и носки. Менять на новые не было возможности, и чтобы не шлёпать так до дворца, он просто снял их. Но когда он дошёл, то обнаружил, что туфли натёрли ему мозоль на ноге. Боль была нестерпимая, рана кровоточила, пачкав дорогую обувь. Как назло, в тот день король требовал всё время приносить ему архивы. Пиг заболел, поэтому эту работу делал Винсент. Носил сразу много, так что к концу дня его спина просто разрывалась. Он пытался угодить королю, пытался искупить свою вину, но Филип игнорировал его. Он продолжал общение с этой Мартой. Пока Эреди занимался архивами, Марта пригласила Филипа на танец (хотя это её Филип пригласил, но Винсент само начало пропустил и посчитал иначе). Они прекрасно танцевали пять минут и могли бы танцевать ещё, но их прервала истерика Винсента. Он просто орал, рыдал как ребёнок, на которого родители специально не обращают внимание. Этим родителем для ребёнка-Винсента был Филип.
Король сразу же приказал итальянцу пойти уборную и привести себя в порядок. Винсент провёл там около получаса, пока полностью не пришёл в себя. «Просто плохой день, хуже уже не будет» – приговаривал он. Но как оказалось, будет.
Когда он вернулся, то его уже ждали. Король держал в руках конверт, который только что получил. Он уже прочёл содержание и хотел рассказать Винсенту. Но Марта настояла на том, чтобы он сам прочёл. Письмо было не большим. Если вкратце, то королева Нового Юпитера, на которой скоро жениться Филип, назначала на место Винсента, то есть на место главы гуманистской фракции, Марту Осеннюю, объяснив это «более высоким уровнем исполнимости и возможностью всегда договорится», что бы это не значило.
Для Винсента это был ужасный конец ужасного дня. Он не мог отдать это место просто так. Поэтому он вызвал девушку на дуэль на шпагах.
Во дворце был зал для фехтования. Там и прошёл поединок. Дуэлянты взяли по оружию, отошли на нужное расстояние.
– Когда один из вас будет ранен, поединок будет остановлен. По желанию, он может быть продолжен, – объявил секундант и Винсент просто набросился на Марту. Девушка когда-то ходила на фехтование в Москве, но это было давно. Лет пять назад (а учитывая, сколько она провела в будущем, больше).
Первые удары Марта с лёгкостью отразила. Всё это время она умоляла Винсента прекратить:
– Не к чему этот цирк, Винсент! Не надо этого делать!
– Заткнись и сражайся! – он замахнулся со всей силы и ударил, но Марта отскочила. Она была не опытной, а Винсент находился слишком близко, поэтому она случайно проткнула его шпагой. На пять сантиметров в живот, в левый бок.
Поединок окончили. Врачи сказали, что рана серьёзная, хотя Винсент всё отрицал. Он хотел продолжить. Но тут отказалась Марта:
– Нет, я не буду с тобой сражаться. Это глупо. Мы можем погибнуть.
– Значит ты отступаешь, боишься? Все видели, это проявление трусости! У неё нет чести! Я победил, – он посмотрел на неё, истекающий кровью.
– Какая разница, всё равно тебя убрали с поста лидера гуманистов.
– Ты не понимаешь! Я выиграл этот поединок, а ты опозорена! Пусть новая королева узнает этот позор! Может, она одумается! – Винсент залился краснотой.
– Винсент, Марта права. Это ничего не решает. И как мне кажется, Марта проявила себя более воспитанно, чем ты. Она волнуется о тебе. Кто тут без чести и без совести, так это человек, который постоянно опаздывает, который сегодня устроил истерику в моём кабинете. Это ты, Винсент. Теперь и я тебя увольняю. А заодно, запрещаю вход в это здание. Убирайся отсюда!
Шпага выпала из рук Винсента. Всё, к чему он стремился всю жизнь. Всё отобрала эта девчонка! Теперь он никто, и звать его никак.
– Прощайте, – тихо, но гордо сказал Винсент и покинул зал в сопровождении врачей.
Магия не произошла. Осколки Бордо долго не провисели на орбите. Некоторые из них, особенно большие упали на планету. Некоторые упали в центр, рассыпавшись. Пара осталась летать среди астероидов-городов. А все остальные столкнулись с этими самыми астероидами. В тот день погибла половина населения планеты. Безвозмездно разрушены стали десятки городов. Их осколки стали летать вокруг центра. Мусор. Тела. Камни. Всё это теперь летало и сталкивалось друг с другом. Пострадали все. К Бернарду прилетел камень, размером с автомобиль, пробив купол и дирижабль насквозь. Вероника пострадала сильнее. Крупный метеорит столкнулся с городом. От удара Вероника развалилась на две части. Запад улетел прочь, рассыпавшись. Теперь Винсент стал бездомным.
