Галина Полынская
Звезда тантрического секса
Глава пятая
Я еле усмирила раздухарившуюся подругу, прямо вынь да положь ей мальчика и никаких гвоздей.
– Тая, надо для начала узнать, чем на самом деле занимался труп, не факт, что…
– Факт, факт, – закивала она. – Я теперь прямо на тыщу процентов уверена. Сейчас принесу газету с объявлениями…
Пришлось напомнить, что бесплатно к нам никто не поедет, долларов сто, а то и двести придется выложить, и неизвестно, станет ли проститут перед нами исповедоваться, подумает, что мы из милиции и даст дёру. Подруга немного остыла, я же продолжала названивать Горбачеву. Наконец он отобедал.
– Михаил Сергеевич, – застрекотала я, – здравствуйте, это Сена!
– Здравствуй, Сеночка.
– Я вот по какому вопросу звоню, не выяснили еще, как звали этого парня?
– Сена, вы же пообещали, что не будете лезть в это дело.
– А мы и не лезем, просто хотелось узнать, так, для себя, для собственного личного интереса.
– Я не в курсе. Ведется следствие, я к этому следствию не имею никакого отношения.
– А можете узнать? – я малость приуныла.
– Могу, но не стану и вам не советую.
– Ну, пожа-а-алуйста! Мы просто хотим узнать его имя, что в этом такого страшного? Мы не будем расследовать, клянусь!
Для продажного журналиста вроде меня, клятвы – плевое дело.
– Хорошо, узнаю, – сдался Горбачев.
Как его с таким мягким характером вообще в детективы взяли?
– Когда?
–Тебе так срочно надо?
– Ну… хотелось бы, женское любопытство, сами понимаете – ужасная штука.
– Я позвоню, – вздохнул он, и мы распрощались.
Тая продолжала пьянствовать и чревоугодничать, когда она пребывала в таком разудалом настроении, от нее можно было ожидать всего, чего угодно, а на ум ей порою приходили феерические идеи.
Вскоре позвонил Влад и разнылся, что не может сделать столько работы в такие короткие сроки. Отбивная с картошкой ударили мне в голову, я почувствовала себя милосердным гением и велела приезжать, мол помогу, не оставлю в беде сиротинушку. Влад обрадовался и сообщил, что будет через тридцать семь минут, максимум через тридцать девять.
– Он что, сюда приедет? – недовольно нахмурилась Тая.
Триста лет тому назад она встречалась с Владом, потом расстались, но Тая отчего-то все никак не могла ему простить, что Влад не покончил с собой, после расставания с такой звездой небесной.
– Приедет, – кивнула я, – надо помочь, а то и впрямь некрасиво получается.
Тая надулась, как дождевой пузырь и принялась распечатывать следующую бутылку. Пока она не начала накапливать яд, чтобы излить его на Влада и помешать нашему творческому процессу, я заметила, что приезд моего коллеги очень даже кстати, можно показать ему мобильник и спросить насчет определения адреса по телефонному номеру. Это хоть как-то примирило Таю с окружающей действительностью.
Ожидая Влада, я выложила на кухонный стол все, что вытащили из карманов потерпевшего, и принялась снова разглядывать. Портмоне из мягкой светлой кожи, было чертовски приятным на ощупь. Вытряхнув все деньги, я разложила их в две стопки – рубли к рублям, доллары к долларам, рядом улеглись разноцветные пластиковые карты и визитки. Рассматривая портмоне, я обнаружила пару потаенных отделений, чему сильно обрадовалась. В одном нашелся огрызок бумажки с наспех нацарапанным: «Лина 254-43-80», во втором отделении, закрытым на миниатюрный замочек-молнию, лежал маленький, будто игрушечный ключик, к нему колечком крепилась бирка с номером и цифрами в ряд.
– Что там такое? – заинтересовалась Тая. – Дай-ка глянуть. Симпатичный ключик, похоже, от ячейки камеры хранения.
– Думаешь?
– Почти уверена, это номер ячейки, это код.
– Забавно, – я рассматривала ключик со всех сторон. – А много в Москве вокзалов?
– Вроде бы три, но надо уточнить. Еще есть аэропорты.
Судя по выражению Тайкиной физиономии, объезжать вокзалы и аэропорты предстояло мне, причем в гордом одиночестве.
– Вдруг там деньги? – кинула я пробный шар, очень уж не хотелось одной лазить по вокзалам.
– Навряд ли, – зевнула подруга.
– Тогда там вполне может быть то самое нечто, из-за чего убили…
– Сена, да будь там хоть слиток золота и компромат на Путина, на вокзалы я не поеду, я их ненавижу со всеми этими толпами, бомжами, приезжающими из ближнего зарубежья ворами, со всей этой грязью, вонью, милиционерами и горелыми пирожками с собачатиной.
– Тая, ты сто лет уже никуда не ездила и не видела, какими цивильными и чистыми стали вокзалы!
– Нет, нет, нет.
В дверь позвонили. Явился Влад.
– Привет, Соломка! – улыбнулся он, радостно сверкая очками. – Спасибо заранее, что согласилась помочь, сам бы я зашился!
И безо всякого перехода:
– У тебя есть что-нибудь съедобное?
– Он сюда только пожрать и приходит! – донесся из кухни недовольный Таюхин голос.
Наверное, было бы немного странно, если б холостой молодой человек приходил к своему другу женского пола для того, чтобы помыть посуду, полы и перештопать белье. Разумеется, он не упускает случая перекусить, потому что сам готовить не умеет.
– Таисия в дурном настроении? – шепотом спросил Влад, сбрасывая ботинки и, как обычно, раскидывая их в разные стороны.
– Она всегда в дурном настроении, – вздохнула я. – Слушай, у нас к тебе будет пара технических вопросов, поможешь?
– Без проблем!
Какой хороший человек.
Пока Влад управлялся с картошкой и отбивной, я просматривала темы «сенсационных репортажей», порожденные больным воображением нашего славного начальства.
– Влад, я напишу две темы, ладно? На большее меня не хватит.
– Угу, – ответил он с набитым ртом. – Как фкуфно!
– А что, тебя твои фифки не кормят? – Тая выпустила в атмосферу столб дыма ментоловой сигареты.
Влад сделал вид, что полностью поглощен трапезой, чтобы не развивать эту тему, уж он-то прекрасно знал Тайкину способность брызгать ядом очень долго, вплоть до бесконечности.
Оставив голубков наедине, я отправилась снимать с антресолей старенькую печатную машинку «Любава», перешедшую мне по наследству от Владика. Установив ее на тумбочке в комнате, вставила чистый лист бумаги и глубоко задумалась, глядя в листок с темами. Из всего бреда сумасшедшего мне приглянулось следующее: «Шоколад обладает магическими свойствами и завезен к нам инопланетянами» и «Американцы снова надули весь мир, их звездоход не по Марсу шастает, а по голливудскому павильону». Итак… Я насупила брови и заколотила по клавишам: «Фабрика всемирного обмана!» Перевела дух, и понеслось: «Чтобы отвлечь внимание общества от своего безобразного вмешательства в жизнь других стран, Америка пустила в ход старый трюк «покорения космоса»…» Я прямо Познером себя ощущала, честное слово! Спящего под письменным столом Лаврика моя творческая деятельность не беспокоила, к стуку клавиш он привык с голопузого детства.
С коварными американцами расправилась быстро, и сразу взялась за шоколад, а на кухне тем временем разгорались нешуточные страсти, у Таисии так и не получалось отвязаться от Влада и дать ему спокойно поесть. Я решила не вмешиваться, тем более что у меня было важное задание – поведать людям всю страшную правду о шоколаде.
Вскоре Влад попытался сбежать с кухни ко мне в комнату, но безостановочно ворчащая Тайка тащилась следом.
– Господа, господа, – запротестовала я, – куда прёте? У меня тут творческий процесс, а вы лезете!
– Я пойду с Лавриком погуляю, – взмолился Влад.
– Иди, – обрадовалась я, что самой не нужно будет тащиться на улицу.
– И я с ними, – заявила Тая, – как можно доверить нашу цыпочку такому безответственному типу?
Видимо, подруга напрочь забыла, что во времена наших «следственных командировок» именно на Влада мы оставляли «цыпочку» и он о нем превосходно заботился. Просто Таисии нужна была жертва и она вцепилась в своего бывшего бойфренда бульдожьей хваткой.
Когда троица покинула апартаменты и воцарилась долгожданная тишина, я настучала название статьи: «Все, что вы хотели знать о шоколаде, но боялись спросить». И вдохновение покинуло меня. Помаявшись, я принесла из кухни телефон и набрала номер Горбачева, решив взять его измором.
– Слушаю.
– Михал Сергеич, здравствуйте, это снова Сена, – принялась я лить сироп в трубку, – узнали, как его зовут… звали?
– Игорь Нечаев его звали, – нехотя ответил он, – двадцать восемь лет.
– А кто опознал труп? – обрадовалась маленький следователь, живший в моей душе.
– Всё, Сена! – отрезал Горбачев. – Больше ничего! Ты же обещала…
Я поспешно залепетала про женское любопытство, но на этот раз номер не прошел, Горбачев в категоричной форме отказался продолжать разговор на эту тему.
– Кстати, Сена, у меня для вас есть дело.
– Да? – «обрадовалась» я. – Интересное?
– У вас такого еще не было, оно простенькое, а гонорар неплохой: две тысячи долларов только за то, чтобы проследить за молоденькой женой пожилого состоятельного господина в течение недели, узнать, чем она занимается, с кем встречается. Проще некуда, правда?
– Правда, превосходно, замечательно, – продолжала «радоваться» я. – Когда приступать?
– Можете прямо завтра, подъезжайте в «Фараон», берите материалы и вперед.
На этих теплых и дружественных нотах мы распрощались.
Через часок с улицы явилась троица: довольный Лавр, измученный Влад и брюзжащая Тайка – не весь запас яда еще израсходовала.
– Написала? – с надеждой воззрился на меня Влад.
– Сейчас, пара минут и все будет готово, – ожесточенно колотила я по клавишам, усердно выжимая из себя «сенсационную» шоколадную статью. – Тая, у меня пренеприятнейшее известие…
И я рассказала о задании Горбачева.
– Ты согласилась? – брови удивленным «домиком», губы возмущенным «бантиком». – Зачем? У нас что, других дел больше нет?
– Погоди, не шелести, разве ты ничего не поняла? Наверное, Горбачев мог отдать такое плевое и денежное дело кому-то из сотрудников агентства, а он сует его нам для того, чтобы точно быть уверенным – нам некогда будет интересоваться трупом Игоря Нечаева двадцати восьми лет.
– Хитер бобер, – хмыкнула Тая, – но мы хитрее – и за женой проследим, и убийство раскрутим. Деньги и впрямь не лишние. Я такое белье присмотрела за сто баксов, ты такой красоты и вообразить не в силах! Вот здесь орхидея и здесь орхидея, а тут кругом листики, листики, листики…
– Возьмите меня в долю! – возбудился Влад. – Надоело сидеть без денег и острых ощущений. Возьмите, ну что вам стоит? Мне, может, тоже белье нужно.
Глава шестая
Статью о шоколаде заканчивали все вместе, коллективным, так сказать, умом. Совместный интеллект творил чудеса статья получилась что надо, даже самой расхотелось покупать шоколадные батончики… а вдруг все это правда?.. Затем привлекли Влада к расследованию – показали ему мобильный телефон покойного.
– Симпатичная штучка, – одобрил он, – очень даже милая.
– Нам бы включить его, – Тая, кажется, смирилась с существованием Влада на белом свете, – взломать код и все такое.
– Хотите пользоваться ворованной трубкой?
– Поживем – увидим, а пока что нас интересуют номера в записной книжке, фотографии, если они там есть.
Влад покрутил телефончик, нажал на кнопочку и дисплей приветливо вспыхнул. Обуреваемые любопытством, мы склонились, чтобы все рассмотреть и ничего не пропустить. Появилась надпись: «Введите пин-код».
– Надо искать человека, – нехотя признался Влад, – чтобы смог разблокировать, да и денег это будет стоить, ведь сразу ясно будет, что трубка ворованная.
Мы погрустнели, ведь уже настроились на лучшее, а Влад наших высоких надежд не оправдал, что немедленно и высказала ему Таисия Михайловна.
– Адрес по телефонному номеру выяснить можешь? – я еще надеялась, что хоть какой-нибудь толк от Влада будет.
– Это могу, у нас в редакции есть базы на дисках, давай.
На листке писчей бумаги я написала номер с визитки, обвела его в круг и нарисовала большой знак вопроса.
– Слушай, – Тая задумчиво курила, стряхивая пепел куда-то за шиворот Владу, – насчет телефонных кодов, если человек забудет его, тогда что?
– Тогда у него есть конверт со всеми деталями, он входит в пакет документов на подключение аппарата.
Мы с Таей переглянулись. Неужели опять лезть в квартиру к потерпевшему и искать конверт? Жуть как не хотелось.
– Если у вас ко мне все, я побежал, – Влад взял статьи и листок с телефонным номером.
– Пока все, – нехотя ответила Тая. Никакого больше изуверского задания она ему придумать не смогла.
Я думала, что она затушит окурок о макушку Влада, но, как ни странно, подруга сунула его в пепельницу.
Закрыв за Владом дверь, я предалась меланхолии.
– Чего скисла? – заметила Тая.
– Да вот думаю, может зря мы все это…
– Сама говорила, что уже поздно, что мы в этом деле уже по самые ноздри, так что нечего гундеть. Сколько, говоришь, заплатят за слежку?
– Две тысячи.
– Может, прямо сегодня и начнем? Если бы ты только видела, какие там орхидеи и листики! А вот тут вот маленький такой элегантный красненький бантик…
Завершив с утра все дела с Лавриком, позавтракали, намарафетились и поехали к Горбачеву.
– Главное вести себя естественно, – всю дорогу твердила Тая, – чтобы он ничего не заподозрил. Главное, чтобы не заподозрил…
Она повторила это раз сто двадцать, я чуть не озверела.
Попали мы как раз в обеденный перерыв, детективы «Фараона» разбежались по кафешкам, в офисе сидел один Горбачев и пил растворимый кофе с домашними бутербродами.
– Здравствуйте, девочки, – заулыбался он, – кофе хотите?
Мы не отказались. Мы старались вести себя естественно. Пока нагревался электрический чайник, Михаил Сергеевич стал вводить нас в курс дела.
– Значит так, наш клиент владелец крупного банка «Чароит» Сидорчук Геннадий Викторович сорока девяти лет от роду, – он достал из ящика стола конверт с фотографиями. – Супруга Сидорчук Валерия Дмитриевна двадцати одного года, учится в ГИТИСе. Замужем за Геннадием Викторовичем два года.
– И что, уже рыльце в пуху? – Таисия прихлебывала кофе из пластмассовой кружки, оттопырив в сторону мизинец. По мнению подруги, это добавляло ей аристократизма. И переубеждать было бесполезно.
– Вот это вам и предстоит выяснить.
– Подозрения-то у него какие-то уже возникли? – сказала я, демонстрируя огромную заинтересованность этим тухлым делом. – Не пошел же он к вам просто так, от нечего делать?
– Да, – Тая наконец-то допила кофе и убрала свой позорный палец, – он что, проснулся с утречка, посмотрел на свою молодую супругу и подумал: «А не обратиться ли мне в детективное агентство, пусть разузнают, отчего у моей женушки такой счастливый вид во сне»?
–Нет у него никаких подозрений, просто он человек очень занятой, дома бывает редко, вот и хочет знать, чем жена занимается в его отсутствие.
– А сам спросить он у нее не может? – мне прямо таки с трудом удавалось удерживать на портрете заинтересованное выражение. Отчего-то даже две тысячи не грели душу, не заболела ли я, чего доброго?
– В недалеком будущем он собирается заняться раскруткой супруги в шоу бизнесе, говорит, у нее очень неплохой голос, так вот, он хочет быть уверен, что после всех капиталовложений, она не бросит его ради какого-нибудь стриптизера. Хочет знать, чем и как дышит в его отсутствие Валерия Сидорчук. Здесь записано, где она, по ее словам бывает: бассейн, спортзал – ничего, в принципе особенного. Будете наблюдать за ней в течении недели, если понадобиться то и дольше. Домашний адрес прилагается.
Горбачев убрал фотографии и листок с записями в конверт.
– Да, кстати, – произнес он, не меняя спокойно интонации, – в квартире Нечаева вы побывали?
– Какого Не…
– Молодого человека из Таиной прихожей.
– С чего вы взя…
– Тая, он твой сосед сверху, ты знала об этом?
– Почему вдру…
– Когда я к вам приехал, вы как раз спускались с верхнего этажа.
– Да мы…
– Неужели вы не понимаете, что можете пустить следствие по ложному пути? И сами попадете в неприятную историю?
– Мы…
– Зачем надо было переворачивать в квартире Нечаева все вверх дном? Чего вы такого интересного для себя искали?
Тут мы глаза и вытаращили. Как это – вверх дном? Мы ничего не трогали! Глядя на наши искренне растерянные лица, Горбачев стал склоняться к версии, что мы все же не лазили в квартиру потерпевшего, что мы с жаром и подтвердили, мол, что вы, что вы, гражданин начальник, не знаем мы ни про какую квартиру. Просто любим среди ночи погулять по подъезду, начитавшись «Эммануэль» и рассуждая о высоком и бессмертном, такие вот мы загадочные гамадрилы.
Вести себя естественно становилось все труднее, поэтому мы поспешили сократить время рандеву, взяли конверт и торопливо откланялись. Покинув здание, где цвело и пахло детективное агентство «Фараон», мы, не сговариваясь, направились к ближайшей будке с хот-догами. Получив по резиновой булке с безвкусной сосиской и маленькую бутылочку фанты, мы отошли в сторонку и сосредоточенно заработали челюстями.
– Ты что-нибудь понимаешь? – поинтересовалась я у подруги детства и отрочества. Она отрицательно мотнула головой, судя по глазам Таисии Михайловны, в ее черепной коробке происходила нешуточная работа, того гляди, щелкнет, звякнет и выпадет джек-пот.
– Там кто-то был после нас и до милиции, – вынесла она вердикт, – однозначно.
– Каким же образом? Смотри, мы залезли к нему в квартиру считай почти что сразу после убийства, затем приехал Горбачев, после него – милиция. У вас в подъезде отменная слышимость, особенно ночью, когда на лестничной клетке пусто. Если бы вызвали лифт или кто-нибудь стал подниматься бы по ступенькам, мы бы услышали, тем более, у нас даже дверь в квартиру была приоткрыта. Напрашивается вывод…
– Потенциальный убийца уже был в квартире Нечаева! – выпалила Тая, и пара человек в очереди за хот-догами обернулось. – Пока мы там ходили-бродили, он притаился в ванной или туалете!
– Да, похоже, что так. Хотя… ключи от квартиры были у Нечаева, как же некто попал туда?
– Ой, Сена, ключи это такое наживное дело, – прицелившись, Тая метнула огрызок мгновенно одеревеневшей на воздухе булки в ближайшую урну и попала. – Дубликат или та же отмычка – это не проблема. Думаешь, для человека, который может насмерть забить гражданина молотком, большой вопрос как попасть в квартиру? Когда мы ушли, он мог спокойно завершить свое дело, а после выскользнуть и отсидеться на верхних этажах, мог пролезть на чердак…
– Или он тоже живет в твоем подъезде, – подсказала я.
Тая глубоко призадумалась и через минуту произнесла:
– Из всех жильцов нашего подъезда на роль такого сумасшедшего убийцы, действующего напролом, подхожу только я. Но я не убивала, Сена, клянусь!
– Я тебе верю, друг мой, верю. Погоди-ка, если убийца был в квартире, то почему он не набросился на нас?
– Чего ему на нас набрасываться? Нужна ему такая куча трупов?
– Он же что-то искал в квартире, а вдруг мы это самое забрали?
– Сена, если убийца нас видел, то уж заметил, что мы как пришли с пустыми руками, так и ушли. Даже если он на нас не смотрел, то уж разговоры наши слышал непременно. Поехали домой?
– С удовольствием.
Мы нырнули в метро и влились в беспокойный людской поток. Чета Сидорчуков со своими семейным дрязгами и слежками не волновала мой беспокойный ум. Я думала о маленьком ключике из портмоне Нечаева, он должен, обязан был открыть нам что-то крайне интересное, а возможно и очень опасное. Ведь для того, чтобы лишить человека жизни таким варварским способом, нужна веская причина. И, судя по нахальным действиям убийцы, он (она) не боялся быть застигнутым на месте преступления… как же надо было довести человека, чтобы он решился на такое? Или убийца с головой не дружил в момент нападения, или Игорь Нечаев поставил кого-то в совсем уж безвыходное положение.
Глава седьмая
Как только мы переступили порог дома, к нам бросился размахивающий хвостом Лаврентий.
– Идем, сладкий, – вздохнула я, снимая с крючка его амуницию, – проветримся. Тай, ты с нами?
– Куда ж я денусь.
Идти ей не хотелось, но чего только не сделаешь из чувства солидарности. Застегнув на шее пупсика внушительный ошейник с декоративными шипами, я защелкнула на кольце карабин, и мы были готовы к увеселительной прогулке.
Майский денёк был хоть куда – зеленый, солнечный, с голубым-голубым небом. Чтобы моя собачка лишний раз не раздражала мамаш с детишками, мы пошли в сторону школьного двора – в это время все ученики уже разбегались по домам и наступало время собачников. Собачники сбивались в кучки и выглядели почти так же, как мамаши с детьми: между собой разговаривают, а зоркий глаз посматривает, все ли в порядке с драгоценным питомцем. Моего Лаврика знали все окрестные владельцы барбосов и любили его за добрый нрав и чувство справедливости. Лавруша не позволял большим собакам задирать маленьких и частенько воспитывал новоприбывших щенков, объясняя, как вести себя в обществе. Среди своих собратьев он неизменно возвышался большим пушистым великаном и я очень гордилась своим пупсиком.
Сняв поводок, я отпустила Лавра в стаю, а мы подошли к собачникам. Никто толком по именам никого не знал, только в лицо и какая собака закреплена за гражданином. Хозяйка таксы-истерички Руллы рассказывала какую-то историю, все её заинтересованно слушали, мы тоже захотели послушать, о чем там речь ведется.
– … настолько хитрое и подлое животное, не передать словами! Это маленькое чудовище разнесло всю нашу квартиру буквально вдребезги! Представляете, сразу научилось открывать холодильник и теперь кидается яйцами! Возьмет яйцо, заберется на буфет и выжидает, пока кто-нибудь зайдет на кухню! А потом кидает, да прямо в лоб метит! Я не знаю, что и делать! Рулла его боится, все время сидит под кроватью, у собаки такой стресс, даже перхоть появилась! А что он сделал с моими цветами, я и описать не берусь! Как вспомню, сердце разрывается!
Так как мы слушали эту душераздирающую историю с середины, то никак не могли в толк взять, о ком идет речь? Под конец повествования выяснилось, что страшным чудовищем оказалась мартышка Гоша, которую соседи отдали хозяевам Руллы на неделю – неожиданная срочная поездка за границу, питомца не успевали пристроить. Временная хозяйка экзотического зверька продолжала изливать душу, мы слушали страдалицу с сочувствующими лицами, не забывая поглядывать на Лаврушу. И тут на горизонте показался закадычный приятель пупсика ротвейлер Митроха. Когда они встречались, Лавр становился неуправляемым, они плевали на хозяев с высокой колокольни и на пару шли в обход школьной территории в поисках случайно зашедшего постороннего пса. Дворняги этих беспредельщиков не интересовали, мелкие экземпляры тоже, они выбирали жертву по своему размеру и на пару чистили бубен заезжему гастролеру.
– Митроха идет, – обреченно вздохнула я, – сейчас начнется прочёс территории…
– А что за симпатичный молодой человек ведет эту псину? – Тая приосанилась, выкатывая грудь колесом.
– Хозяин Митрохи, у него жена и маленький ребенок.
– А-а-а… – Тая вернула грудь на место, – очень жаль. Нам домой не пора? Я уже проголодалась.
– Пусть еще немного протрясется.
Лаврик с Митрохой бурно обрадовались друг другу, отделились от общей стаи и потихоньку настропалились за угол школы.
– Сейчас будет дело…
– Ладно тебе, пусть парни развлекутся, – Тая отошла чуть в сторону, достала из кармана голубых штанов пачку сигарет и зажигалку. – Слушай, я все думаю, как же этого Нечаева так быстро опознали? Буквально мгновенно. Тебе не кажется это странным?
– Я же спрашивала у Горбачева, он молчит, как партизан, придется самим докапываться.
Из-за школы понеслись женские вопли и крики: «Чьи это головорезы?! Фу, фу, скотины!» Мы с хозяином Митрохи помчались на крики, обезвреживать своих головорезов. На пару они, оказывается, здорово намяли бока молодому свиномордому питбулю, и чувствовали себя превосходно.
– Ах, ты бессовестный, – я застегнула карабин на ошейнике, – плохой мальчик!
Это я говорила специально для бесновавшейся хозяйки униженного и оскорбленного питбуля, Лаврик это понимал и не обижался.
Вдоволь нагулявшись, Лаврентий сам захотел домой – побрел себе спокойно к воротам школьной ограды, мы последовали за ним.
Пока я кормила и поила пупсика, Тая готовила нехитрый поздний обед, состоящий из пельменей и сметаны.
– Сена, как тебе только не надоедает трескать эти гадкие пельмени?
– Обжарь их на сковородке и будет не гадко.
Зазвонил телефон. Я даже вздрогнула. В последнее время я стала крайне подозрительно относиться к этому аппарату – ничего хорошего его дребезжание в мою жизнь не вносило, одни пакости.
– Алё?
– Это опять я, – раздался уставший голос Горбачева. – Сена, если я тебе скажу, кто так быстро опознал Нечаева, ты мне признаешься, были вы в его квартире или нет?
И, прежде чем мой мозг успел проанализировать ситуацию, рот уже ляпнул:
– Да!
– Его опознала соседка Таисии – шустрая бабулька портретистка. Она вышла на шум и все сразу выложила: и как его зовут, и где живет, и что квартиру снимает, и что тихий приятный молодой человек, никого к себе не водил. Теперь твоя очередь.
Какой хитрый человек! А я попалась, как…
– Сена, я слушаю.
– Мы поднимались на шестой этаж, – нехотя начала я, лихорадочно соображая, как же выкрутиться, – искали квартиру потерпевшего…
В комнату заглянула Тая, и со страшным выражением лица покрутила пальцем у виска.
– …но не нашли ее, – закруглилась моя вральная персона. – Не стали рисковать.
– Знаешь что, – рассердился Михаил Сергеевич, – а пускай вас вызовут повесткой, снимут отпечатки пальцев и поищут их в квартире Нечаева!
– Все равно не найдут! – ляпнула я, и поспешно повесила трубку.
– Хорошо хоть ты не успела выболтать, что мы были в перчатках, – покачала головой Тая. – Какая же ты Сена…
На этот раз моя характеристика уложилась минут в десять – не больше.
Поедая пельмени, Тая хранила глубокомысленный вид матерого следователя.
– О чем ты думаешь? – не выдержала я.
– О маленьком ключике из портмоне Нечаева. Если этот ключик отпирает что-то важное, то почему он носил его в кошельке? Их теряют, их крадут…
– Возможно, он только-только запер таинственную дверь и нес ключик домой, чтобы спрятать как следует.
– Вполне может быть. Как ты думаешь, что такое «Орешник»?
– Тут и думать нечего, какая-нибудь интим контора.
– Не скажу, это может быть все что угодно, вплоть до ресторана со стриптизом, Нечаев вполне мог раздеваться перед пьяненькой публикой.
– За это его и убили? Плохо разделся?
В ответ Тая пожала плечами, набивая рот пельменями.
– Завтра начну объезжать вокзалы…
– М-мм-м-м! – отрицательно загудела подруга. – Завтра не мешает последить за Сидорчукчей, давай отбояримся от этого дела и спокойно займемся Нечаевым и «Орешником». Принеси-ка конверт, рассмотрим очередную бездарность нашего шоубиза. Вот ведь людям некуда деньги девать!
Я принесла конверт и вытряхнула его содержимое на стол, помимо бумажного листа и фотографий на клеенку спланировало пять стодолларовых купюр.
– Вот и наш аванс, – тяжело вздохнула Тая, – чтобы уж точно занялись этим делом. Вот ведь какой… Предлагаю перестать дружить с Горбачевым.
– Согласна. Очень уж хитрый человек.
Тем не менее, обе прекрасно знали, что дружить с тезкой генсека будем все равно, иначе кто же будет нас покрывать во всех расследованиях и вызволять из тупиковых ситуаций, куда эти расследования заводят.
Владелец банка «Чароит» оказался сравнительно молодым на внешний вид, но жутко толстым, прямо бегемот в костюме, бесчисленные подбородки наплывали один на другой – мрак одним словом. Будущая звездулька будто прямиком вылезла с какой-нибудь «Фабрики звезд – 1267»: личико с мелкими чертами, длинные белокурые локоны, ведро косметики и абсолютно пластмассовые глаза.
– Тоска, да? – вздохнула Тая, раскладывая банкноты по столу аккуратным веером.
– Да, коллега, не могу не согласиться с вашей формулировкой.
Зазвонил телефон. Меня прямо всю перекосило.
– Я возьму, дружок, возьму.
И Тая поспешила в комнату.
– Сена это Влад!
Тоже ничего хорошего, опять, наверное, на работе проблемы – всё без меня рушится, горит и валится.
– Слушаю.
– Соломка, тут начальство интересуется, когда ты к нам заглянешь?
– Никогда, – мрачно отрезала я, созерцая новую потертость на ковровой дорожке.
– Сен, серьезно, не мешало бы заглянуть, а то тут коллектив напрягается.
Я даже знала, кто именно такой напряженный – Тина Олеговна, остальным дышалось свободно.
– Сегодня какой день недели?
– Среда.
– В пятницу приду, сообщи это народным массам.
– Лады. Кстати, я выяснил адрес по телефонному номеру, это в районе метро Студенческая.
– Здорово, – мой голос прозвучал без особого энтузиазма, – спасибо. Подробности при встрече, ага?
– Ага.
Повесив трубку, я впала в меланхолию.
– Что, на работу вызывают? – приготовилась сочувствовать Тая.
– Да, вроде того, не претворяется никак в жизнь волшебный план: не работать, а деньги получать. Столько дел наваливается – хоть разорвись. Может, ты по вокзалам поездишь?
– Нет! – сочувствия как не бывало. – Ни за что!
– А вместе?
– А смысл?
– За компанию.
– Ломает.
– Сильно?
– Да.
– И тебе не стыдно?
– Нет.
– Тая, какая же ты бессовестная! – разъярилась я. – У меня дел не початый край, а ты даже за компанию не можешь со мной поездить! Вокзалов она не любит! Подумаешь, цаца какая! Ах, подайте мне самолет прямо к подъезду! Привезите мне камеру хранения на дом, я буду здесь примерять ключик! И оставь в покое деньги, это на двоих, не тебе одной!
– Ладно, не визжи,– Тая сгребла купюры и убрала в конверт, – буду я с тобой ездить, буду.
– Спасибо, барыня, за милость вашу!
– Будешь возникать, с места не сдвинусь!
– И не ори на меня!
– Сама орешь!
Из-под письменного стола вылез Лаврик и разгавкался на нас обеих. Не вмешайся он, кто знает, чем бы дело кончилось.
