Галина Полынская
На светлой стороне Земли

Глава 4

После полудня стали решать: как, под каким предлогом уйти из дома в шестом часу вечера? К сожалению, никаких дел у мадам Агаты в этот день не имелось и выходить она никуда не собиралась.

– Скажи, что пойдешь погуляешь где-нибудь поблизости, у дома, – Арбуз забрался в облюбованное кресло с непреодолимым желанием подремать после сытного обеда.

– Один? – Мальчик присел за письменный стол и принялся доставать из ящиков учебники и тетради, чтобы подготовиться к завтрашним урокам.

– А что такого? – Кот вытянулся и широко зевнул, прислушиваясь к тяжести туго набитого живота.

– Не принято одному гулять, надо с кем-то за компанию.

– Скажи, что со мной пойдешь… за компанию, – кошачьи глаза подернулись поволокой и стали закрываться.

– Имелась в виду человеческая компания, – вздохнул Ясь, но Арбуз уже провалился в крепкий сон.

Мальчик взялся за уроки, но учеба не шла на ум. Перед глазами стояли портовые краны-великаны, заросшие ракушками причалы, уходящие в стеклянную воду, и белые птицы с распахнутыми крыльями, замершие в небе, как нарисованные. Он словно вновь ощущал солёное дыхание ветра, жадно вдыхал запахи морской свежести и металла, и сердце мальчика билось чаще. Порт заворожил его, это место слишком отличалось от остального города. Там ощущались совсем иные законы и правила жизни, об этом месте хотелось узнать побольше…

Подперев ладонью подбородок, Ясь смотрел в окно, но вместо аккуратных домов с зелеными лужайками видел безбрежную морскую гладь, осыпанную блеском восходящего солнца.

Когда Арбуз проснулся, мальчик так и сидел за столом над чистыми тетрадными страницами.

– Чем занят? – Кот потянулся, выгибая спину.

– Уроки делаю, – очнулся Ясь.

– Молодец. Много ещё осталось? – Арбуз спрыгнул на пол и прошёлся туда-сюда, разминая лапы.

– Ну-у-у… – Ясь раскрыл учебник, полистал страницы, – не очень, скоро доделаю.

– Хорошо, не буду мешать, прогуляюсь пока в палисадник.

Кот спустился вниз и, проходя мимо столовой, услыхал, что в доме гости: мадам Агата с кем-то разговаривала. Дверь в столовую была приоткрыта и кот заглянул в щель. За столом, накрытым к чаепитию, вместе с хозяйкой сидела полная кудрявая дама, похожая на сдобное тесто. Она держала пухлыми пальцами маленькую чашечку и говорила:

– Зачем тебе, дорогуша, понадобилось покупать дом с такой м-м-м-м… сомнительной историей?

– Других в этом районе не продавалось, – ответила Агата. – Очень уж хотелось, чтобы Ясик с детства среди основательных граждан рос, чтобы только положительные примеры перед глазами и никаких обормотов с дурной репутацией. А история, что – история? Чего это нас должны какие-то истории волновать? Ремонт сделали, обстановку завезли и живем себе – радуемся, головы всякими историями не забиваем, ни к чему это нам.

Арбузу хотел дальше послушать, но слишком уж срочно ему требовалось в палисадник.

Когда кот вернулся, дамы говорили уже о своих дамских делах, обсуждая наряды знакомых.

Мальчик ещё возился с уроками, и Арбуз от нечего делать принялся слоняться по комнате, заглядывая во все углы.

– Ничего не могу придумать, – вздохнул Ясь, не отрываясь от тетради.

– Ты о чём?

– Как из дома уйти, чтобы мама разрешила.

В удивлении кот замер между диваном и письменным столом. Он оглядел сидящего мальчика с ног до головы и произнес:

– Ты что, в тюрьме живешь? По-моему, ты уже достаточно большой, чтобы самостоятельно ходить на прогулки.

– Дело не в этом, – Ясь потёр переносицу и захлопнул учебник. – Тут не принято слоняться по улицам в одиночестве, без дела. Если ты ходишь туда-сюда один, значит у тебя что-то не в порядке.

Арбуз озадаченно смотрел на него, силясь понять, что он имеет в виду.

– Если вышел проветриться, подышать воздухом сам, со своими мыслями и не хочешь, чтобы за тобой кто-то таскался по пятам и надоедал пустыми разговорами, значит – у тебя какие-то проблемы?

– Примерно так, – кивнул мальчик.

– Какой ужас… – пробормотал кот, – даже не знаю, что сказать…

Тем временем стрелки часов подошли к пяти. Пора было что-то решать.

– Скажу, что пойду в гости к соседскому мальчику и мы вместе погуляем в сквере, – решился Ясь. – Да, так и скажу.

Снизу раздался шум и разговоры – гостья прощалась, собираясь уходить. Ясь убрал книги с тетрадями в стол и подошёл к платяному шкафу.

– Ясик, детка! – послышался голос мадам Агаты, она поднималась по лестнице. – Уроки сделал?

– Да, мам! Можно погулять схожу?

– Куда, с кем? – Она остановилась на пороге комнаты. Ясь держал входную дверь приоткрытой, за дверью в углу сидел Арбуз, делая вид, что его тут нет.

– Зайду в гости к Леондиаду и вместе в сквер сходим.

– Когда это вы успели договориться?

– А мы не договаривались, я просто так зайду.

– Нет, это не прилично, нужно заранее договориться. Сейчас позвоню его маме…

– Не надо! – воскликнул мальчик. – Мы… мы договорились иногда просто так приходить вечерами друг другу в гости, сюрпризом… два раза в неделю… это игра такая…

Его лицо то краснело, то бледнело, даже испарина выступила лбу – видимо мальчику первый раз в жизни приходилось говорить своей маме неправду. После долгой паузы мадам Агата сказала:

– Ладно, если так договорились… Только не долго, не до темна. А где это рыжее чудовище?

– Не знаю, где-то в доме, наверное.

– Что-то портит он где-то в доме, значит! Ты смотри за ним! Если где-то напачкает или обдерёт – лапы оторву!

Арбуз насупился, но стерпел.

– И вообще, – продолжала Агата, – какие-то нехорошие чувства он мне внушает, беспокойное какое-то предчувствие у меня, что не к добру он у нас появился. Надо было брать маленького котенка и воспитать хорошо. А то схватили сразу здоровенного дармоеда с характером!

Арбуз стал похожим на колючий оранжевый шар, его глаза заметали зелёные искры, но он снова сдержался.

– Хорошо, мам, хорошо, – торопливо проговорил мальчик, – я присмотрю за ним. Мне идти пора, а то поздно будет…

– Как оденешься, зайди ко мне, погляжу на тебя.

Агата пошла вниз. Ясь прикрыл за ней дверь, а кот, наконец, дал волю своим чувствам.

– Прошу, не обижайся, – мальчик присел на корточки и стал приглаживать торчащую дыбом шерсть. – Прошу тебя, миленький!

От слова "миленький" Арбуз моментально остыл. Его никто ещё так не называл.

– Одевайся скорее, опоздаем! – проворчал он и направился к письменному столу, намереваясь выйти через окно.

Ясь управился за пару минут.

– Я готов! – Сообщил он, и сидящий на столе кот обернулся. На мальчике были чёрные брюки, белая рубашка с коротким рукавом и сверкающие чёрные ботинки.

– Что это? – оглядел его Арбуз.

– А что не так? – мальчик поправил брюки, одёрнул рубашку.

– Ты на прогулку собрался или на похороны?

– Я всегда так одеваюсь, – пожал плечами Ясь.

– Ладно, сойдет. Жду у калитки. – И кот выпрыгнул через форточку в палисадник.

К небольшому одноэтажному дому Групера и Матроски они подошли аккуратно к шести часам. Помимо уже знакомых Ясю персон, в кухне собрались и новенькие. Явился серьезный, похожий на боксера с ринга кот Патиссон со своей подругой пёстрой кошечкой Клёной. Капитан пришёл со смущённой остриженной болонкой Анфисой, последним подбежал большеухий дымчатый кот Маяк, получивший своё прозвище за то, что во время набегов на продуктовые лавки всегда стоял настороже, высматривая, не идет ли кто.

Арбуз познакомил мальчика со всеми, кого он ещё не видел. Его тепло приветствовали, никто не удивлялся, не задавал вопросов, видимо вся округа уже была оповещена о том, что у Арбуза новые хозяева.

Вскоре на пороге кухни возникла Матроска и церемонно произнесла:

– Проходите, пожалуйста, в гостиную!

Яся пропустили вперед. Мальчик вошёл в комнату и с любопытством огляделся. Казалось, он попал в музей: бесчисленные морские диковины висели на стенах, теснились на полках, на буфетах и шкафчиках, даже к потолку были подвешены ажурные коралловые ветки и чучела зубастых рыб. Пока Ясь всё это рассматривал, друзья столпились у дальнего окна, где на низеньком столике красовался аквариум.

– Иш, ты… – глубокомысленно произнёс Михалыч, таращась на крупное и довольно странное существо, будто сделанное из острого проволочного каркаса и обтянутое ярко-жёлтой тканью с коричневыми пятнами и с причудливыми наростами. – А где у неё голова, с какой стороны?

– Как же где, неужели не видно? – протиснулся поближе к аквариуму Групер. – Вон, где глаза, там и голова!

– Правда, она потрясающая? – Матроска с восторгом наблюдала за ленивыми перемещениями рыбы меж зелёных ленточек водорослей.

– Она, наверное, кусается… – прошептала болонка Анфиса, поджимая хвост.

– Вам бы это, – кашлянул Капитан с суровым видом, – придавить надо крышку сверху чем-нибудь потяжелей, а то не ровен час выпрыгнет и будет дело…

– Что ты говоришь такое! – возмутилась Матроска. – Разве такое прекрасное создание может быть злым?

– Прекрасное, да, – поспешно закивал кот Маяк, влюблённо поглядывая на Матроску, – очень красивое, не может быть злым, нет.

– Это хоть мальчик или девочка? – поинтересовалась Клёна.

– Такие подробности нам не известны, – ответил Групер.

– А как же имя тогда придумывать?

– Надо такое придумать, чтобы и туда и сюда подходило.

– Сложная задача. – Арбуз попятился, отходя от аквариума. Он заметил, что мальчик давно уже стоит у одной и той же стены и что-то там рассматривает. Подойдя, кот понял, что Ясь смотрит на фотографии в рамках: на нескольких был запечатлен улыбающийся молодой человек, светловолосый и темноглазый, затем он же с кудрявой смеющейся девушкой, затем несколько фото на фоне корабля, с какой-то гигантской остроносой рыбой и просто на берегу моря.

– Это хозяин? – спросил мальчик.

– Да, Мирон. – Кот присел у его ног и зевнул. – А это Мила, была его подругой.

– Они выглядят такими счастливыми, почему же расстались?

– Не то чтобы они сами расстались, случилось так, что Мила исчезла однажды. Был какой-то праздник, она с друзьями отправилась на яхте в море, а Мирон не смог, остался дома, и вся компания пропала куда-то. Яхту потом нашли, но на ней никого не было. Мирон с тех пор и занялся всеми этими морскими исследованиями.

– Давно это случилось?

– Пару лет назад, точно не знаю, у Групера спроси, если интересно. Я с ними позднее познакомился.

– Понятно… грустная история.

– Иди рыбку посмотри хоть.

Мальчик подошел к аквариуму, и хвостатая компания потеснилась.

– Надо же какая, – удивился Ясь. – Прямо морская разбойница, настоящая пиратка.

– Прекрасное имя! – воскликнула Матроска. – Пираткой и назовем!

Глава 5

Долго засиживаться не стали, опасаясь рассердить мадам Агату. Вместе с Арбузом и Ясем засобирался только Михалыч, остальные задержались в гостях. Солнце ушло, на дворе стоял тихий душистый вечер. По опустевшим улицам спешили по домам редкие прохожие, уютно светились окна, палисадники сладко пахли сиреневыми цветами, только к ночи раскрывающими свои лепестки.

– Ты куда сейчас, Михалыч? – спросил Арбуз.

– В порт пробегусь, пора подкрепиться. Мужички мои как раз сейчас ужинать садятся. Но половину дороги как раз с вами пройду.

Они свернули к шоссе и столкнулись с Термитом – маленьким рыженьким въедливым песиком, умудрявшимся сунуть свой остренький носик абсолютно во все дела и новости. Термита недолюбливали, но старались с ним не ссориться. Хозяина он не имел и не стремился, не представляя, как можно уживаться с кем-то по чужим правилам.

– Привет, Термит, – сказал Михалыч. – Куда собрался?

– Привет, привет, – чёрные глазки-бусинки цепко оглядели всю компанию. – К Груперу с Матроской иду. У них, говорят, какая-то чудо-рыба в доме появилась.

– Да-а-а, – с довольной мордой протянул Арбуз. Узнать какую-то новость раньше Термита было редкой удачей. – Чудо-чудное, а не рыба! Уже все посмотрели, даже имя придумали – Пиратка!

Термит заметно скис, но мигом встряхнулся:

– Так уж прямо и все посмотрели!

– Нет, конечно же, не все, только ты ещё не видел, – хмыкнул Михалыч. – Пока, Термит, торопимся мы.

Друзья пошли дальше, а Термит постоял немного в раздумьях и всё-таки побежал к Груперу с Матроской.

На половине пути Михалыч попрощался и бодро потрусил в сторону порта, предвкушая ужин, а мальчик с котом пошли дальше по тропинке вдоль шоссе. Кустарники на все голоса звенели и стрекотали невидимыми глазу насекомыми. То и дело тропинку перебегали ящерки, похожие на ломкие зеленые веточки, а воздух, напоенный разогретыми за день под солнцем травами, напоминал цветочный сироп к праздничному чаепитию.

– Молодцы Групер с Матроской, – нарушил молчание Ясь.

– А? – Обернулся шедший впереди кот. Погруженный в свои думы, он не расслышал слов мальчика.

– Я говорю, молодцы Групер с Матроской, что так заботятся о своём хозяине. Хорошо, когда рядом такие любящие и преданные существа.

– Да, мы такие! – проворчал Арбуз. – Только вы, люди, этого не цените!

– Неправда, я тебя очень ценю и люблю.

Кот буркнул что-то себе под нос, и дальше снова пошли молча.

К дому подоспели, когда на светлом ещё небе появились первые бледные звезды. Мальчик направился к калитке, Арбуз – к палисаднику.

На удачу, у мадам Агаты снова гостила какая-то подруга, поэтому, даже если мальчик и вернулся поздновато, объясняться ему не пришлось. Он поздоровался и быстренько юркнул к себе в комнату. Арбуз уже сидел в облюбованном кресле, будто никуда и не выходил.

– Ужинать не пора ли? – поинтересовался он, как только мальчик переступил порог.

– Да, конечно, что ты хочешь? – Ясь открыл дверцу шкафа и стал переодеваться в домашнее.

– Сегодня меня тянет на мясное, – кот улегся на спину и потянулся. – На котлеты и колбасы.

– Хорошо, сейчас спущусь, посмотрю, что там приготовили. Тебе сюда принести?

– Да, – Арбуз широко зевнул, – терпеть не могу ужинать в присутствии посторонних.

Ясь пошел за "котлетами и колбасами", а кот тяжело вздохнул, разглядывая безупречно ровный белый потолок, в очередной раз сожалея о невозможности разделить чудеса новой жизни с Фоней.

– Ясик, детка, ты проголодался? – донеслось из-за приоткрытой двери.

– Нет, мам, Арбуза покормить хочу.

– Что ещё за Арбуз у вас завёлся? – произнес голос гостьи.

– Да вот приобрели на днях кота экзотической породы, – ответила Агата. – Это мы его сокращенно так зовем, в родословной такое имя записано, что и не выговоришь!

Арбуз хмыкнул и перевернулся на бок.

Вскоре Ясь принёс ужин, сплошь состоящий из мясных деликатесов, и кот с аппетитом принялся за еду, отодвинув в сторону свои печали.

Наевшись до отвала, он лениво умылся больше для порядка и погрузился в уютную дрёму. Краем уха кот слушал, как мальчик включает лампу, садится за стол, шелестит книжными страницами… Кот плавал, покачивался в дрёме как в теплом молоке и проснулся опять затемно, когда Ясь уже спал. В окно холодным глазом смотрела Луна. Арбузу вспомнился луч густого белого света на чердаке и потянуло снова его увидеть.

Кот тихонько спрыгнул на пол и вышел из комнаты, бесшумно ступая мягкими лапами. Дом спал, с улицы тоже не доносилось ни звука. Он поднялся по лесенке и приоткрыл чердачную дверь. Серебристый луч, словно нарисованный, наискось соединял окно с деревянным полом. Арбуз направился к нему, желая окунуться, посидеть в этом странном, ни на что не похожем свечении. Усевшись в луч, он зажмурился, нюхая чердачный воздух, пахнущий пылью, деревом и лунным светом. Как вдруг где-то за спиной снова раздалось поскуливание и стук когтей по полу. Шерсть сама собой встала дыбом на кошачьем загривке.

– Кто тут? – Арбуз обернулся. – Собака? Ты – собака?

Стук когтей приблизился и кот попятился, таращась в пустоту.

– Собака, ты где? Ты здесь? – От страха Арбузу показалось, что лунный луч сделался холодным, как ручей, куда его угораздило свалиться в прошлом году.

Стук когтей стих где-то рядом, у самой границы лунного луча. Прижав уши, Арбуз напряженно ждал, вглядываясь в пространство.

– Ты меня видишь? – прозвучал голос, похожий на шелест песка у самого кошачьего уха.

Пробуксовав лапами на одном месте, Арбуз бросился к выходу.

– Постой! – воскликнул голос с такой мольбой, что Арбуз невольно притормозил у порога. – Не бойся! Не уходи! Ты меня слышишь?

– Ну-у-у… да. – На всякий случай кот стоял в дверях, готовый моментально задать стрекоча.

– А видишь?

– Нет…

В лунном луче возникли очертания сначала головы, затем передних лап, словно в него из кромешной темноты входил пятнистый длинноногий сеттер.

– Я в призраков не верю, нет! – затряс головой Арбуз. – Нет-нет-нет! Этого не может быть, не существует такого! Это просто лунный свет неудачно падает на какие-то коробки…

Пёс стоял в луче и смотрел на кота, неуверенно помахивая кончиком хвоста и, казалось, от этого с шерсти осыпается лунная пыль.

– Меня зовут Оскар, – произнес он. – А тебя?

– А-а-арбуз, – заикаясь, пробормотал кот. – Зачем, зачем я разговариваю с коробками и лунным светом? Это глупо…

– Прошу тебя, подойди поближе, я ничего не сделаю тебе плохого. Скажи, кто живет сейчас в этом доме?

– Одна мадам с сыном. – Арбуз медленно, нерешительно вернулся к лунному лучу и остановился чуть поодаль, во все глаза разглядывая призрачную собаку, словно сотканную из тьмы и серебра.

– Давно они здесь? – тихий голос прозвучал печально.

– Не знаю, я сам здесь пару дней как поселился, но вроде не очень, стены пахнут свежей краской, да и мебель новая. А что, ты раньше жил тут?

– Да, вместе со своими хозяевами.

– И что же случилось?

– Вот это я и хочу выяснить. Есть у тебя минутка послушать мою историю?

– Вроде никуда не тороплюсь. – Арбуз уселся поудобнее. – Мои уши открыты, можешь начинать.

– Тогда слушай… – И Оскар стал рассказывать свою историю.

Глава 6

Моего хозяина звали Дим. Он взял меня совсем маленьким, поэтому все мои воспоминания начинаются с этого молодого человека, с его теплых рук, ласковых слов, с его заботы. Когда я немного подрос, то узнал, что Дим получил наш дом в наследство и переехал, чтобы учиться в этом городе и придумывать морские корабли: большие, красивые и надёжные. Если бывают на свете золотые хозяева, то Дим был именно таким: весёлый и добрый, он никогда не унывал, меня не обижал, да что там обижал, он ни разу на меня не прикрикнул даже, хотя я доставил ему немало хлопот, особенно в детстве.

Как же мы прекрасно жили! Ранним утром выходили на прогулку, иногда бегали трусцой почти до самого порта и обратно, вместе завтракали, потом Дим уходил на учебу, а я его ждал. Мне не было скучно его ждать, я снова и снова вспоминал, как мы хорошо провели утро и представлял, как здорово проведем вечер.

Так безоблачно прошло почти два года, а потом я начал замечать, что в нашем счастливом, уютном мире явно появился кто-то третий. Дим стал рассеянным, прогулки сократились, мы больше не просиживали целые вечера у камина, не возились на чердаке со старыми вещами, не ходили в гости к его друзьям… нам перестало быть весело вместе! Чаще всего он смотрел словно куда-то сквозь меня, рассеянно гладил, а сам был где-то далеко. На все мои вопросы он или отмалчивался, или отделывался туманными фразами, обещаниями позже всё рассказать. Однажды этот день настал. Сразу после прогулки началась большая уборка в доме, затем полдня Дим провозился на кухне, пытаясь состряпать что-нибудь поизысканнее собачьей каши. Потом всё стало ещё серьезнее: он накрыл стол специально купленной скатертью, поставил в вазу цветы из палисадника, нарядился и полчаса причесывался. Я понял, что дела мои совсем плохи и возможно, этот Кто-то Третий, отнимет у меня хозяина, уведёт из дома и не вернет! Дим заметил мой понурый вид, присел передо мной на корточки, заглянул в глаза и сказал: «Дружище, я встретил замечательную девушку, кажется, я по уши влюблен. Сегодня вы познакомитесь и уверен – подружитесь. Я много ей о тебе рассказывал, она заранее тебя любит. Прошу, будь с ней поласковее, поверь, она прекрасный человек».

В общем, её звали Лера, она училась вместе с Димом. Высокая, почти как Дим, с копной золотистых кудрей, тонким личиком и большими глазами цвета глубокой морской воды. Она и впрямь оказалась замечательной. Потом мне было стыдно вспоминать, как долго и упорно я не хотел принимать её внимание и заботу, демонстрируя всяческое нежелание делить с нею Дима, но потом понял, что глупо поступаю, ведь теперь жизнь стала ещё лучше: у меня появилось целых два любящих человека, вместо одного.

Лера переехала к нам. Мы зажили веселой, дружной семьей, и теперь я с нетерпением ждал с учебы их обоих. О лучшей жизни невозможно было и мечтать.

Всё рухнуло в один день. Однажды они пришли возбужденные, радостные, сказали, что Дим отправляется в настоящую морскую экспедицию, это называлось «практическое занятие», что едет всего шесть человек – лучшие студенты. Вернутся они через три дня, а Лера останется присматривать за мной.

Это, наверное, были самые длинные три дня в моей жизни, так медленно тянулось время! Я считал часы, потом минуты до возвращения хозяина, но… его группа не вернулась. Утром пятого дня в дом пришли его однокурсники и рассказали, что случилась беда. С кораблем пропала связь. Отправили спасателей, судно нашли, оно оказалось цело и невредимо, но все люди куда-то пропали. Просто исчезли без следа.

Я был словно в каком-то тумане, совершенно не соображая, о чем они говорят, будто моментально разучился понимать человеческую речь. Лера хотела забрать меня к себе домой, но я никуда не собирался уходить из своего жилища. Как я мог уйти от знакомых с детства вещей и запахов?

Тогда она осталась со мной. Лера пытались меня кормить, выманить на прогулку, уговаривала хотя бы попить воды, но я лишь лежал в углу, раздавленный своим горем, не мог даже хвостом пошевелить.

Не знаю, сколько я пробыл в таком состоянии. Время для меня исчезло, исчезло всё, весь смысл моего существования. Однажды на меня вдруг навалилась неимоверная усталость, подкатила такая сильная, глубочайшая сонливость, в которую немедленно захотелось провалиться. И я весь потянулся к этому самому сладкому, самому мирному сну. Сначала показалось, что меня целиком закутало во что-то плотное, непроглядно чёрное, словно бархатное платье Леры. Затем потянуло сквозняком. Сквозняк усиливался, пока не превратился в прохладный ветерок, такой приятный, что хотелось им дышать, дышать и дышать. Я с жадностью вдыхал его, ощущая, как он наполняет меня живительной силой и чувством какой-то безграничной свободы, ощущением покоя и радости. А затем я обратил внимание, что этот ветерок ничем не пахнет, в нём не было никаких запахов, ни одного. Я удивился и открыл глаза.

Вокруг стояла непроглядная тьма и только где-то очень далеко мерцал крошечный огонек, ветерок дул именно оттуда. Меня неудержимо потянуло к этому огоньку. Я поднялся и пошёл, чувствуя, как лапы ступают по чему-то мягкому, вроде теплого одеяла. Огонек быстро приближался, увеличивался, превращаясь в яркий радужный свет. Я бежал к нему, ощущая необычайный прилив сил и восторг, словно опять стал щенком. И вдруг с размаху влетел в прохладное как раннее утро облако. Я испугался и удивился, просто остолбенел от неожиданности: над головой простиралось безбрежное, такое яркое, что резало глаза, синее небо, а под лапами, везде и всюду – чуть подрумяненные солнцем облака. Я решил, что сплю и вижу сон, как вдруг услышал голос. Он произнес:

– Приветствую тебя, Оскар, на небесах.

Я обернулся и увидал облако плотное, как диванная подушка, оно летело, приближаясь ко мне. На облаке восседал большой… да нет – просто огромный! – белоснежный дог с глазами зелёными, как молодая листва. Каждый мускул, всякий бугорок на его теле был тщательно прорисованы голубоватыми тенями, отчего он казался фрагментом какой-то картины. На шее у него зелеными и синими камнями сверкал, переливался ошейник небывалой красоты.

Я сказал, что ничего не понимаю и это какой-то очень уж странный сон. На что дог ответил:

– Сожалею, Оскар, но это не сон. Твой жизненный путь окончен, ты вернулся в свой небесный дом. Меня зовут Номаду, я твой проводник.

Он дал мне время прийти в себя, осознать это, свыкнуться, затем велел запрыгивать к нему на облако и садиться рядом. И мы полетели.

Над нами было столько ослепительной синевы, что было больно на неё смотреть, а внизу, меж облаков и сероватых туч, как в великой пропасти, виднелись крошечные города. Даже и не подозревал, что так боюсь высоты! Я скулил, закрывал глаза и утыкался носом в бок Номаду, он был таким же прохладным как облака и тоже ничем не пах.

Вскоре облако коснулось облачного причала. Перед нами простирался Город: мощеные туманами дороги, пенные сады и маленькие бело-голубые домики повсюду. Вдали, там, где должен был находиться горизонт, то серебром, то синевой сверкала какая-то громадная полукруглая арка. Я спросил, что это такое? Номаду ответил: там небеса для людей. Только я хотел расспросить об этом, как откуда-то из-под лап вынырнула оранжевая такса и затарахтела:

– Ой, кто пришел, кто пришел?! Это же сеттер Оскар, отличный парень!

– Тише, Джокер! – рыкнул Номаду. – Дай Оскару отдышаться с дороги! Дом ему приготовили?

– Да! Да! Да! – Похоже, Джокер не умел стоять на одном месте, он крутился под лапами, бегал вокруг Номаду, суетился и вскоре от такого мельтешения у меня чуть не посыпались из глаз оранжевые искры. – Домик готов! Замечательный домик! А соседи – просто мечта! Слева Радушка, ты знаешь, Номи, какая она миленькая! Справа – Полкановский, ты знаешь, Номи, этого бравого героя! А по диагонали…

Я не выдержал и прихлопнул лапой оранжевый хвост, лишь бы это мельтешение, наконец, остановилось.

– Ну и небеса! – воскликнул я. – У вас тут что, все такие шумные?

– Нет, только Джокер, – усмехнулся Номаду. – Идем, покажу твой новый дом.

В сопровождении неугомонной таксы, мы направились по облачной аллее. С виду – почти обычный поселок с улочками, садами, уютными двориками, лужайками, вот только трава была голубой, кроны деревьев больше смахивали на молочную пену, а белые домики с синими крышами чем-то походили на большие собачьи будки. Мои лапы утопали в нежном облачном тумане и, наконец-то, появились запахи – незнакомые, но приятные, я не понимал, что они означают, поэтому держался настороже.

Номаду свернул с центральной аллеи на небольшую улочку. У предпоследнего дома он остановился. За низенькой оградкой виднелась лужайка, сад с невысокими деревцами и домик с гостеприимным полукруглым входом.

– Добро пожаловать, Оскар, – произнес Номаду. – Теперь это твой дом, проходи.

– Пойду соседям скажу, скажу соседям, – замельтешил Джокер. – Знакомиться придут!

– Иди-иди, – кивнул Номаду, толкая лапой калиточку, – не торопись особо.

Войдя во двор, я огляделся. Ветви деревьев отягощали крупные розовые фрукты и яркие цветы. Как только я переступил порог своего нового жилища, вспыхнул приятный мягкий свет… И я оторопел. На полу просторной комнаты лежал пушистый ковер, в одном углу красовался знакомый торшер с красно-жёлтым абажуром, под светом которого я любил дремать, в другом углу – письменный стол Дима под которым я обычно лежал, положив нос на ноги хозяина и дожидаясь, пока он закончит со своими конспектами. Там, на полу под столом, как и прежде, лежал тёмно-зелёный свитер хозяина, постеленный для меня вместо коврика.

У стены с правой стороны красовалась лежанка с мягким матрацем, слева – подставка с двумя большими мисками.

– Нравится? – нарушил молчание Номаду. – Если будут какие-нибудь пожелания…

Я ответил, что ничего не надо, мне хотелось поскорее остаться одному и не заплакать в присутствии Номаду.

Номаду объяснил: всё, что мне потребуется из еды или предметов, я должен только представить, просто пожелать и оно сразу появится. А на вопрос, где мне найти его самого, ответил, что сам придет, если будет нужен.

Пару дней я не выходил из дома, пытаясь смириться с ситуацией. Мало-помалу меня расшевелил приставучий Джокер, познакомил с ближайшими соседями: Полкановским, Радушкой и хмурым бульдогом Тери. И вскоре от них я узнал потрясающие новости. Оказывается, жители заоблачного города особо не испытывали недостатка в общении с людьми. Многие ходили в гости на небо для людей, кое-кто там даже встретил своих прежних хозяев, кто-то нашел новых, а некоторые… некоторые спускались на землю проведывать свои семьи. Они не только регулярно виделись со своими хозяевами, но и умудрялись предупреждать о грядущих опасностях. Это, разумеется, не приветствовалось нашими покровителями, но и особо не возбранялось. Чаще всего на эти поступки просто закрывали глаза.

Я выяснил подробно, как именно они спускались. Попробовал раз, другой и постепенно стало получаться! И вот я здесь и даже разговариваю с тобой. Здорово, правда?