Галина Миронова
Принцесса и компания. Гримуар чернокнижника
ПРОЛОГ
Сидевший напротив меня принц Стивен выглядел так роскошно, что мог бы украсить собой обложку любого журнала. Он взял со стола чашку из невесомого фарфора, сделал глоток, украдкой поморщился и выдавил:
– Весьма необычный вкус.
Я одарила его самой милой из своих улыбок:
– Мой личный рецепт.
– Что, вы сказали, входит в его состав?
– Я этого не говорила. Леди не раскрывает всех своих секретов.
На этот раз я похлопала ресницами. Стивен одарил меня покровительственным взглядом, сделал еще глоток и поперхнулся. Теперь у него изо рта свисало нечто длинное и темное. Судя по выражению лица принца, он гадал, насколько прилично будет выплюнуть это обратно в чашку.
Я задумчиво добавила:
– Гидеон Ротасский считал, что мышиные хвосты прекрасно тонизируют.
Холеная физиономия Стивена приобрела красивый зеленый цвет. Я с интересом наблюдала за этим колористическим эффектом. Издав сдавленный булькающий звук, принц вскочил на ноги и выбежал из комнаты. Я торжествующе усмехнулась ему вслед.
Из-за спины раздался заинтересованный голос:
– Ну и что там было на самом деле?
Торжество тут же улетучилось.
– Душистый горошек, – буркнула я. – Не могла допустить, чтобы одна из королевских мышей пострадала из-за этого напыщенного хлыща, Ваше величество.
Против ожиданий, вместо воспитательной речи в ответ отец разразился хохотом и сел в ближайшее кресло:
– Слушай, приготовь мне еще чашку для его папаши. Может, после этого они наконец уедут.
– С удовольствием! Только пообещай ничего не говорить маме.
– Ничего не говорить мне о чем?
Королева возникла в воздухе из ниоткуда, села за столик на место сбежавшего принца и проницательно посмотрела на меня.
– Это имеет какое-то отношение к принцу Стивену, который выбежал отсюда так, словно за ним демоны гнались?
– У него совершенно нет чувства юмора, – сказала я скорбно.
Отец хмыкнул. Мама одарила его ледяным взглядом:
– Ты избаловал всех своих детей, особенно старшую, потому что она так на тебя похожа, и вот результат!
Папа развел руками:
– Я бы рад с гордостью согласиться, но сегодняшнюю историю принять на свой счет не могу. Видишь ли, Гризельда сказала Стивену, что напоила его чаем из мышиных хвостов. Это настолько напомнило мне твое гостеприимство в одну из наших ранних встреч, что я просто не смог отругать нашу талантливую дочь за такой же поступок.
Я опешила:
– Ты напоила папу чаем из мышиных хвостов? Никогда об этом не слышала!
Мама неожиданно покраснела:
– Это давняя история.
Судя по взглядам, которыми обменялись родители, подробностей я не узнаю.
– Я так понимаю, папа не сбежал?
Мама совсем не по-королевски фыркнула:
– Такой ерундой твоего отца не смутить.
Папа сделал глоток из моей чашки и скривился:
– Действительно, гадость.
Я пожала плечами:
– Зато прекрасно тонизирует. Видел, как он побежал?
Отец снова захохотал, и даже мама не удержалась от смеха. Отсмеявшись, папа встал из-за стола:
– Что ж, думаю, из нашего списка его кандидатуру можно вычеркнуть. Такой трусливый союзник нашему королевству не нужен. Пора собираться на бал. Вы одевайтесь, а я пока попрощаюсь с гостями.
При напоминании о вечернем развлечении мое настроение снова испортилось.
Горничные и камеристки ахали, увидев новое платье. Тонкий материал светился, словно кто-то добавил в ткань пригоршню звезд. Изящный покрой подчеркивал все достоинства моей фигуры. Каштановые волосы уложили в сложную прическу. Изумруд в малой диадеме подходил под цвет глаз. Я действительно выглядела, как принцесса с картинки. В образ не вписывалось только мрачное выражение лица.
Мама сделала знак рукой, и все тут же вышли, оставив нас наедине.
– Что такое, милая? Не нравится платье?
Вместо того чтобы на ходу придумать что-то складное, я неожиданно для себя самой сказала правду:
– Оно красивое. Просто в нем я себя чувствую ломтиком ветчины на витрине. Этаким залежалым куском, который из последних сил стараются сбыть.
– С чего вдруг?
– Да ладно, мам. Думаешь, я не поняла папины слова про список? Я ведь не полная идиотка. Вы познакомили меня уже чуть ли не со всеми принцами из всех возможных королевств, и еще ни один не сделал мне предложение.
Королева прищурилась:
– Потому что ты делаешь все, чтобы этого не случилось! Кому понравится, когда его публично выставляют идиотом? Твоя сегодняшняя выходка вполне могла стоить нам дипломатических отношений с соседями!
– Я не собиралась молча слушать его намеки на нашу родословную!
– Вот как? Что конкретно он сказал?
Я тут же сообразила, что в пылу спора ляпнула лишнего. Улыбка матушки стала такой сладкой, что несведущий человек тут же выложил бы ей все свои тайны. Я же вспомнила, что в пору богатого на приключения девичества ее боялись не только в нашем королевстве, но и в соседних. Стоит узнать подробности, и она мигом забудет о манерах.
– Дело не в нем. Просто все эти свидания совершенно бессмысленны. Я понимаю, что нам сейчас нужны союзники, и не хочу быть неблагодарной, но вы же сами учили меня думать и действовать, а теперь я должна внезапно превратиться в безголовую пустышку!
– Кто тебе это сказал? Ты просто не даешь никому шанса по-настоящему узнать тебя. Наоборот, ведешь себя так, чтобы твоим кавалерам точно этого не захотелось.
– Потому что из этого все равно ничего хорошего не выйдет! Мы обе знаем, что я совсем не такая, какой должна быть принцесса. И это они еще не знают, что я могу общаться с призраками. Может, я просто не создана для замужества?
Голос дрогнул. Мама подошла ближе и крепко обняла меня:
– Милая, дело не в королевстве. Мы с папой просто хотим, чтобы ты была счастлива.
Я шмыгнула носом, стараясь не разреветься:
– Возможно, мое счастье не включает в себя какого-то венценосного идиота.
– Опять говорите обо мне?
Появившийся в комнате отец посмотрел на мамино лицо, и его улыбка тут же растаяла. Иногда я была уверена, что родители практикуют телепатию.
– Что случилось?
– Принцесса не хочет ехать на бал.
– А как же платье?
– Оно ей не нравится. В нем она считает себя похожей на кусок ветчины.
– Но ты же поставила на уши всех, чтобы успеть…
Мама кашлянула, и отец осекся на полуслове. Я с запозданием вспомнила, как месяц назад увидела это платье в журнале и несколько дней взахлеб говорила только о нем. В груди зашевелились угрызения совести. Я действительно повела себя, как избалованная принцесса. Мама явно расстроилась.
Я вздохнула:
– Извини, мам. Платье прекрасное, спасибо. Пойдем, младшие, наверное, уже извелись и поставили весь двор на уши.
Мама внимательно посмотрела на меня:
– Можем никуда не ехать.
На балу отец собирался переговорить с потенциальными союзниками. По слухам, старший сын пригласившего нас короля Дельтании был настоящим гением. Недавно он расшифровал тысячелетний манускрипт и нашел старинный клад, а пару дней назад и вовсе заставил собственный дворец взлететь. Со своим дурным настроением я могла разобраться позже.
– Если мы пропустим шанс прокатиться по новой воздушной дороге, близнецы меня живьем съедят.
Дворец действительно висел в воздухе. Дорожка мерцала серебристой дымкой. По ней курсировали кареты с нарядными лошадками в ярких попонах в сопровождении лебедей. Внизу столпилась толпа гостей в ожидании своей очереди. После часа в дороге я с удовольствием воспользовалась возможностью размять ноги и оказаться подальше от своей шумной семейки.
Сейчас пятнадцатилетние близнецы Рэндольф и Рудольф спорили, какая сила удерживает в воздухе дворец, козыряя друг перед другом познаниями в теоретической магии. Восьмилетняя Сюзанна доказывала маме, что ей срочно нужен грифон в домашний зверинец. Малышка Элизабет шепотом сообщала отцу, кто из гостей пользуется заклинанием гламура, чтобы лучше выглядеть.
Каждому из нас достался магический дар от мамы-ведьмы, хотя этот факт мы предпочитали не афишировать. Не в первый раз в голове мелькнуло, что мое умение во всем уступает возможностям братьев и сестер. Словно в ответ этим мыслям из воздуха вблизи соткался призрак бледного мужчины в старинном костюме.
Я поспешно отвернулась, делая вид, что рассматриваю воздушную дорогу. Духи откуда-то знали, что я могу их видеть и слышать, и просто жаждали общения. Такие попытки я привыкла игнорировать. Призрак подлетел ближе и завопил:
– Ты должна его остановить! – в мысленном голосе слышалась настоящая паника. – Иначе здесь все взлетит на воздух!
Он ткнул полупрозрачным пальцем в сторону стоявших поблизости парней в дорогой одежде. Судя по внешнему сходству, они были братьями. В отличие от большинства гостей, лучащихся энтузиазмом, эта парочка казалась мрачной. Высокий и худой с напыщенным видом поглядывал на окружающих через очки, маленький и коренастый с угрюмым лицом изучал землю под ногами.
– Который из них? – прошипела я.
Вместо ответа призрак растаял в воздухе. Я с трудом удержалась от неподобающих принцессе выражений. Как нарочно, очкарик услышал мои слова и подошел ближе:
– Простите, что вы сказали?
Я поспешила любезно улыбнуться:
– Интересно, какой из этих экипажей повезет нас во дворец. Поразительное зрелище!
Мой собеседник расправил плечи. В глазах его брата на мгновение мелькнула настоящая ненависть. Неужели дух сказал правду?
– Вам нравится? Очень приятно слышать. Это моя личная разработка.
Я ахнула:
– Это просто потрясающе! Будем знакомы, принцесса Гризельда.
– Польщен! Я принц Гастон, а это мой брат, принц Эдвард.
Родители подошли ближе. Во время официальных представлений я напряженно раздумывала. Если Гастон смог построить летающую дорогу, значит, он действительно гений, и может иметь при себе разрушительное оружие. С другой стороны, судя по виду Эдварда, он тоже вполне мог воспользоваться чем-нибудь летальным.
Доказательств, чтобы поднять шум, у меня не было. Родители мне поверят, но из подтверждений есть только слова призрака, которого никто, кроме меня, не видел. Духи не могли солгать, зато прекрасно умели увиливать и говорить двусмысленности. Если я ошиблась, это станет дипломатической катастрофой, которая нашему королевству сейчас была совсем не нужна.
Но самое главное, если призрак прав, это значит, что один из братьев сейчас настороже. Моя семья стояла к ним вплотную. Если он что-то заподозрит и активирует свое оружие, они пострадают первыми. Родители привычны ко всему, нас тренировали, но Сюзи и Бет были еще слишком малы. Я не могла так рисковать. Подходящий выход никак не находился.
Я с тоской уставилась на подъезжающий экипаж.
– Мы могли бы подвезти принцессу Гризельду, – неожиданно предложил Гастон.
Я застыла, чувствуя, как колотится сердце. Сталкиваться с опасностями мне приходилось не раз, но прежде рядом всегда были родные, а сейчас предстояло действовать одной. Родители переглянулись, заметив мое напряжение.
Гастон понизил голос:
– Если, конечно, вы не против. К отказам я привык.
Он неловко откашлялся:
– Понимаю, что девушки считают меня занудой.
Мне стало совестно. Похоже, призрак просто посмеялся надо мной.
– С удовольствием с вами прокачусь. Если, конечно, принц Эдвард не против.
Эдвард одарил меня любезной улыбкой и внезапно сделался симпатичным.
– Буду очень рад вашей компании.
Гастон сел рядом, а Эдвард устроился напротив и снова погрузился в меланхолию. Несмотря на это, было очень приятно наслаждаться видами, а не ломать голову над раскрытием чужих коварных планов. Поначалу я вертела головой во все стороны и не скупилась на комплименты, но постепенно начала понимать, почему у Гастона не ладилось с девушками.
Мои восторги он принимал с напыщенным снисхождением, а после вопроса, как именно была построена дорога, небрежно бросил:
– Я просто использовал свой интеллект. Объяснения слишком сложные, не утруждайте этим свою хорошенькую головку. По своей природе женщины не предназначены для науки.
Я вскинула брови:
– В нашем королевстве считают иначе.
Гастон поджал губы:
– Да, ваша семья известна своим вольным обращением с правилами приличий. Взять хотя бы тот факт, что вы первая заговорили со мной, не будучи официально представленной.
Я на мгновение опешила, и в разговор вмешался мрачный Эдвард:
– Закрой свой рот!
Я фыркнула:
– Не могу не согласиться.
– Ты тоже помолчи!
Эдвард вытащил из-за спины потрепанный пистоль и наставил на брата:
– Настало время покончить с твоим враньем. Доставай лампу.
– Лампу?
Меня не покидало ощущение, что я провалилась в какой-то странный сон.
Над головой Эдварда снова появился призрак, не видимый никому, кроме меня. Он смотрел на Гастона с явным испугом.
Эдвард одарил меня мрачной улыбкой:
– Видите ли, Гризельда, на самом деле мой брат не строил эту дорогу, как и не переводил старинный манускрипт, чтобы найти клад. Его заслуга только в том, что он украл волшебную лампу с джинном у её настоящего владельца!
Эдвард взвел курок, глядя на брата:
– Тебе мало было того, что я всю жизнь на втором месте для отца, ты забрал мою находку! Я знаю, что лампа сейчас у тебя. Теперь пришло время вернуть долги. Сейчас ты вызовешь джинна и пожелаешь, чтобы я стал законным наследником престола.
Гастон возмутился:
– Но это мое последнее желание! Сегодня на бал съедутся принцессы со всей округи. Я загадаю, чтобы все они в меня влюбились. После этого отдам тебе лампу и делай с ней, что хочешь!
– Я не собираюсь ждать!
Я всплеснула руками:
– Но ведь если джинн выполнит все три желания, он станет свободен. Вы действительно считаете, что освобождать потенциально всесильное магическое создание, которое столетия провело взаперти, это хорошая мысль?
Братья уставились на меня с одинаковым недоумением на лицах, словно на нежданно заговорившую кошку, и одинаково небрежно отмахнулись.
Эдвард наставил на брата пистоль:
– Доставай лампу.
Гастон язвительно хмыкнул:
– А иначе что? Мы оба знаем, что ты в меня не выстрелишь. Твой идиотский план провалился, признай это.
Эдвард кивнул:
– Ты прав. Я выстрелю в нее.
Теперь дуло смотрело прямо на меня.
Улыбка Гастона стала шире:
– Это должно меня напугать? Стреляй, мне-то что?
– Видишь ли, братец, как ты сам заметил, семья этой принцессы не сильно уважает приличия. Как только они узнают, что ты застрелил её, ручаюсь, отец оторвет тебе голову голыми руками, а мать-ведьма ему поможет.
– Никто не поверит, что я это сделал!
– Да неужели? Ты ведь гений, как всем известно, а гении иной раз слетают с катушек. Бедняжка Гризельда, она посмеялась над тобой, и ты этого не выдержал.
– Я расскажу правду!
Эдвард снял оружие с предохранителя.
– Но ведь все знают, что твой брат – полный идиот. У меня просто не хватило бы ума понять, как использовать это оружие. Это ведь ты в своей мастерской сочетаешь магию с наукой. Доставай лампу!
Гастон сглотнул и полез в карман. На свет появилась потертая масляная лампа размером с мою ладонь, совсем не похожая на нечто волшебное. Времени было мало. Если джинн освободится, никому из нас не поздоровится. Я украдкой опустила руку в карман.
Эдвард прищурился:
– Вызывай джинна.
Он не сводил взгляд с Гастона, который с угрюмым видом тер лампу. Такой шанс нельзя было упускать. Я вытащила из кармана платья руку с надетым на нее кастетом и резко ударила Эдварда по голове. Глаза принца закатились, и он осел на сиденье.
– Я желаю…
На полуслове Гастон подавился словами:
– Что ты с ним сделала?
– Сам-то как думаешь, гений?
Вокруг лампы заклубился синий дым, и мы тут же замолчали. Из дыма соткалось лицо представительного мужчины в тюрбане. Он с интересом оглядел содержимое кареты, уставился на Гастона и елейным голосом спросил:
– Чего желает мой господин?
– Ничего!
– Помолчи, Гризельда. Раз уж брат мне больше не мешает, я могу загадать свое последнее желание.
– Слушаю тебя, мой господин.
Насмешку в голосе джинна не расслышал бы только глухой. Как и следовало ожидать, Гастон оказался именно таким. Он тут же воспрянул духом.
– Итак…
– Закрой рот, – мрачно сказала я и для пущей убедительности ткнула принца в бок отобранным пистолем.
– Что ты себе позволяешь? – возмутился Гастон.
Джинн посмотрел на меня со злорадством:
– Мой господин потер лампу и сказал «я желаю». Теперь он должен загадать свое последнее желание.
Надежда передать решение задачи родителям окончательно угасла. Я уставилась на Гастона, соображая, как теперь быть.
Джинн тоже посмотрел на принца:
– Мой господин, осмелюсь заметить, что после вашего желания в вас влюбятся все принцессы, приехавшие на бал, включая и эту. После этого она не сможет вам навредить.
Гастон одарил меня самодовольной улыбкой.
Я вздохнула:
– Ты что, на самом деле такой идиот? Джинны – самые злопамятные из всех магических созданий. Стоит тебе только освободить его своим последним желанием, как он первым делом обрушит на землю эту дорогу, прямо вместе с нами!
– Она просто завидует вам, мой господин, и хочет сама завладеть лампой.
Слова джинна явно нравились принцу куда больше моих. На лице наблюдающего за нами призрака все отчетливее проявлялась паника.
Я решилась:
– К твоему сведению, я умею общаться с духами мертвых, и один из них сейчас в карете. Сделай, как я говорю, иначе он расправится с тобой, даже если я буду под действием магии.
Джинн усмехнулся:
– Она обманывает вас, мой господин.
Я требовательно взглянула на призрака. В воздухе появилась легкая дымка. Гастон завороженно уставился на нее. Джинн метнул в призрака взгляд, полный злобы. Призрак тут же растаял в воздухе. Джинн торжествующе подмигнул, и мое терпение лопнуло. Я подняла выше пистоль.
– Ты будешь повторять за мной слово в слово. Пожелаешь, чтобы джинн вернулся в лампу и ждал, пока его не вызовет к себе новый хозяин. Отклонишься хотя бы на звук – пеняй на себя.
– И что же ты сделаешь? – хмыкнул Гастон.
Я перевела прицел на его ширинку, и усмешка тут же сбежала с лица принца.
– Ты не осмелишься!
– Да ну? После этого тебе все прекрасные принцессы будут без надобности.
Гастон прищурился:
– Ты не знаешь, как с ним обращаться. Это оружие – сплав науки и магии.
Я мрачно усмехнулась и взвела курок:
– Жаль тебя расстраивать, но с ним справилась бы и моя трехлетняя сестренка.
Выбираясь из кареты, я придержала платье, чтобы в карманах не громыхали лампа, пистоль и кастет, и подошла к своей семье, стараясь выбросить из головы угрожающий прощальный взгляд джинна.
Рэндольф понизил голос:
– Ну что, ты спросила у Гастона, как ему удалось построить воздушную дорогу?
– Не было времени, у нас вышла очень насыщенная беседа. Вот что я тебе скажу – думаю, он с радостью обсудит эту тему с вами обоими прямо на балу.
Близнецы радостно переглянулись:
– Правда?
– Я в этом совершенно уверена.
Братья тут же исчезли в толпе гостей. Мама что-то объясняла сестрам вполголоса, Сюзи и Бет сосредоточенно кивали. Отец подошел ко мне, держа в руках два бокала шампанского, и протянул один мне.
– Выглядишь довольной. Ничего не хочешь рассказать?
– Так, одна мелочь. У меня возникло чувство, что союз с этим королевством нам все-таки не нужен.
Отец с невозмутимым видом отпил вина:
– Это чувство имеет какое-то отношение к тому, что принца Эдварда вынесли из кареты на руках?
Я пожала плечами:
– У него голова от высоты закружилась.
– А к тому, что принц Гастон сейчас мечется по бальному залу, чтобы избежать разговора с твоими братьями?
– Кто может его обвинить? Они и мертвого достанут.
Я сделала небольшой глоток.
– Кстати, о мертвых. Думаю, мне пора перестать бегать от своего дара. Вы с мамой давно предлагали найти учителя. Можем начать занятия хоть завтра.
После паузы папа откашлялся:
– Ладно, вот теперь я действительно начинаю волноваться.
– Совершенно зря.
Бурлящая внутри радость не имела ничего общего с выпитым вином. Впервые за долгое время я знала, чего хочу, и ни на что не променяла бы это упоительное чувство.
Я широко улыбнулась:
– Теперь пусть волнуются все остальные!
Глава 1
В зале придорожного трактира царила утренняя суета. Я успела съесть половину порции еще шкворчащей яичницы с ветчиной, пока мой спутник изучал всех посетителей придирчивым взглядом. Такая бдительность выглядела чрезмерной. Небольшой городок под названием Данвич стоял на пути королевского тракта. Здесь, в самом центре континента, всех чудовищ и разбойников давным-давно повывели, так что большинство путешественников обходились вовсе без охраны.
Натаниэля такие мелочи не волновали. Высокий и жилистый, он ловко обращался со всеми видами оружия и носил при себе арсенал, которого хватило бы для целого отряда. Вдобавок, Нат был оборотнем. Вторая ипостась давала ему более чуткий слух, острое зрение и невероятное обоняние, а также способность двигаться быстрее любого человека.
Он появился в замке пятнадцать лет назад, сразу после рождения близнецов, и посвятил себя охране нашего семейства. Руководил отрядом замковой стражи и вместе с отцом учил сражаться меня, братьев и сестер. Среди обитателей замка очень немногие были осведомлены об истинной природе начальника стражи.
Рассказывать о себе и своем прошлом Нат не любил. Помимо того, что клан оборотней он покинул давно и не по своей воле, я почти ничего не знала. Несмотря на внешнюю суровость и неразговорчивость, за эти годы Натаниэль стал для нас вторым дядей. Мы обожали его так же, как Майкла, младшего брата отца.
Отличие было только в том, что Майк, известный путешественник и исследователь, появлялся в нашем замке наездами, в промежутках между экспедициями. Нат все время был рядом. В последние несколько дней вся его забота и внимание доставались одной мне, и это явно было чересчур.
Я скептически поинтересовалась:
– Ты действительно считаешь, что кто-нибудь здесь может быть опасным?
– То, что кто-то безобидно выглядит, не значит, что он таковым и является, – наставительно заметил оборотень.
– Не поспоришь, – фыркнула я, проследив за его взглядом, направленным на третью участницу нашей компании.
Невысокая и хрупкая Изабелла, весело болтавшая с трактирщиком, наглядно подтверждала только что высказанное мнение. Она была одной из самых сильных ведьм, которых я знала, уступая только матушке. Пару лет назад Белла приехала в Нортрингтон, столицу нашего королевства, на летний фестиваль чародеев и осталась в качестве первой помощницы городского мага.
Иногда мне казалось, что отношения моих сопровождающих выходят за рамки рабочих, или, по крайней мере, могли бы за них выйти, если бы Нат хоть на мгновение отвлекся от своих обязанностей. К сожалению, рассчитывать на такое не приходилось.
– И ты действительно не будешь спорить? – вскинул брови Натаниэль. – Это что-то новенькое. Впрочем, я буду только рад.
Он подвинул ближе к себе тарелку, на которой громоздилась тройная порция жареного мяса.
– Насчет Беллы я спорить не буду, но остальные посетители трактира абсолютно безобидны, признай это.
Нат одарил меня укоризненным взглядом:
– Кажется, ты только что обещала не спорить.
Я раздраженно фыркнула:
– Ты мне и шагу не даешь ступить…
Натаниэль помрачнел и отодвинул тарелку:
– Ваше высочество! Я отвечаю за вашу безопасность перед королем и королевой.
Официальное обращение означало, что шутки закончились.
Я не сдавалась:
– Сейчас я просто мэтрина Штольц. Другие девушки моего возраста ходят свободно…
– На других мне наплевать! – рыкнул оборотень.
– Тише, не привлекай ненужного внимания, – остановила его Изабелла, вернувшаяся к столу в разгар нашей перепалки. – Мы ведь именно поэтому не взяли большой вооруженный эскорт.
Не успела я обрадоваться поддержке, как она добавила:
– Вам обоим нужно быть осторожнее, и не вести такие разговоры там, где их могут услышать лишние уши. Я прикрываю нас чарами, но если меня нет поблизости – будьте сдержаннее.
– Да кому мы нужны? – буркнула я.
Изабелла вздохнула:
– Потерпи еще немного. К обеду доберемся на остров Вран, там на каждом углу патрули, так что ты сможешь от нас отдохнуть.
Мне стало совестно.
– Я не хочу отдыхать от вас. Просто сейчас я себя чувствую трехлетним ребенком, которого даже на шаг не отпускают от себя строгие родители.
Нат фыркнул, возвращаясь к своей тарелке:
– Потерпи еще полдня, ребенок. Потом мы передадим тебя на попечение черного мага, и ты поймешь, что ведьма и оборотень были не самой худшей компанией.
При мысли обо всем, что меня ожидало в ближайшее время, настроение моментально испортилось. Наш путь лежал на остров Вран, где несколько столетий назад был основан университет общих и магических наук, к сегодняшнему дню ставший самым известным учебным заведением на континенте. Там же, на острове, находилась резиденция Дозора, ордена магов.
Благодаря присутствию волшебников, а также накопленным за века деньгам и связям, остров был вне политики. Учиться в университете мог любой, сдавший вступительные экзамены. По неписаным правилам на время обучения титулы студентов отодвигались в сторону. Шейхи, герцоги и принцессы превращались в мэтров и мэтрин. Мама не преминула строго сказать, что о приличном поведении забывать не следует, а папа со смехом припомнил парочку историй времен своего студенчества, напрочь это опровергающих.
Отец с отличием закончил общий факультет, а мама была вольнослушательницей на магическом и прошла трехлетнюю программу экстерном за пять месяцев, после чего родила меня и к учебе уже не вернулась, несмотря на уговоры преподавателей. На этом фоне тот факт, что я даже не была уверена в своем поступлении, становился еще более огорчительным.
Способность общаться с призраками встречалась крайне редко. Мама рассказала мне о том, что знала, честно предупредив, что сталкивалась с призраком лишь однажды. С поисками наставника возникли проблемы. Ближе всего мои способности были к некромантии. У обладателей такого дара было две дороги. Стать зловещим чернокнижником, практикующим темные искусства и живущим вне закона, или официальным черным магом, принеся нерушимую клятву не использовать свой дар во зло.
Первые были известны по древним легендам и статьям в газетах, которые приписывали чернокнижникам все мало-мальски непонятные происшествия, а вторые скрывали имена и лица и служили в Дозоре. По понятным причинам, ни тех, ни других пригласить в наш замок на роль учителя не вышло бы.
В итоге мама смогла договориться с одним из своих старых знакомых. Доминик Мур, пожилой чародей, уже давно забросивший опасные странствия и осевший на острове Вран, преподавал в университете и согласился в течение месяца до начала экзаменов позаниматься со мной. По итогам я должна была разобраться со своими способностями и поступить на магический факультет. Вся семья не сомневалась в успехе, только я не разделяла общего оптимизма.
Братьям и сестрам магия давалась легко, а вот у меня даже простейшие задания вызывали затруднения. Фактически, получалось только общение с призраками. Я справедливо опасалась, что для поступления этого будет недостаточно, и переживала, что выставлю себя неумехой перед маминым знакомым.
Этим проблемы не ограничивались. В последние несколько месяцев в Тенории, нашем королевстве, несчастья следовали одно за другим. Вспышки неизвестных ранее болезней, внезапная засуха, сгубившая половину урожая, нападения нечисти на обозы, чего не случалось уже десятки лет, опустошили казну и вселили страх в сердца людей.
Родители метались из одного города в другой, пытаясь снизить ущерб. Мама подозревала за всеми происшествиями чью-то злую волю, но никаких подтверждений этого найти не удавалось. Уезжать на учебу в такой момент казалось мне предательством, но все родные в один голос твердили, что упустить этот шанс будет просто глупостью. К следующему году чародей вполне мог передумать.
После памятного бала, на котором я нежданно-негаданно заполучила в свое владение лампу с джинном, было искушение вручить ее родителям и стать героиней. Двумя желаниями можно было поправить наши дела, а третьим снова вернуть джинна в лампу. Я медлила. После короткого, но памятного общения хитрый обитатель лампы не внушал доверия.
Поиски в библиотеке замка подтвердили – немногие авторы, упоминавшие в своих историях джиннов, единогласно считали, что коварство и злопамятность этих созданий не уступают их могуществу. Исключением был только живший несколько столетий назад легендарный маг по имени Джафир. Его желания джинны якобы исполняли без подвоха и без счета. Большинство историков считали эту фигуру мифической.
Вскоре в газеты просочились слухи, что старинный клад, найденный Гастоном, оказался проклятым. При попытке взять из сундука даже мелкую монетку на человека начинали сыпаться несчастья. Клад пришлось передать в Дозор. Замок продолжал висеть в воздухе, но его обитателям начали сниться кошмары. Сейчас маги пытались разобраться в зловредном колдовстве и вернуть замок на землю, а королевской семье пришлось переехать в другую резиденцию.
Стало ясно, что прибегать к помощи джинна не стоит. Беда была в том, что несчастья и не думали заканчиваться. На востоке мороз побил свежие посевы, на западе крысы напали на продуктовые склады, и даже в замке народ все громче поговаривал о проклятии. Снова вспомнили, что мама была и осталась ведьмой. Отец сделался мрачным. Я не могла рисковать, рассказывая родителям о джинне.
В последние пару недель все было тихо. На семейном совете родители посовещались и решили, что откладывать мое поступление на год нет смысла. По поводу самой поездки мнения разделились. Нат настаивал на большом вооруженном отряде, отец указывал, что это привлечет ненужное внимание. Вдоволь поругавшись, все наконец согласились, что Натаниэль и Изабелла вдвоем смогут одолеть целую армию, а смотрятся куда безобиднее.
Дорога до острова шла по королевскому тракту. Мы ехали в неприметной карете без герба. Одежда была удобной, но не роскошной. Немногочисленные драгоценности лежали в багаже, постоянно я носила только зачарованное мамой серебряное кольцо. Мы не выделялись среди других путешественников, что не мешало Нату пребывать в состоянии вечной подозрительности.
На острове нас ждал арендованный домик. После поступления я должна была переехать в общежитие, ну или вернуться домой вместе с Натом и Беллой, если провалюсь. Эта мысль не давала мне покоя. После напоминания о скорой встрече с магом, который должен был решить мою судьбу, в желудке похолодело.
Изабелла ткнула Натаниэля в бок своим острым кулачком:
– Хватит ее пугать, видишь же, она и так нервничает.
Оборотень не смягчился:
– Вот и хорошо, будет осторожнее. У меня дурное предчувствие.
Изабелла поджала губы:
– У тебя каждый день дурное предчувствие.
– Ладно, – сказала я с напускной небрежностью. – В крайнем случае этот Доминик Мур просто подтвердит, что моих способностей недостаточно для обучения, и мы все вместе вернемся домой.
