Галина Герасимова
Путешествие в Драконьи горы
ГЛАВА 1
– Слыхала? Говорят, к нам городского франта везут!
Черноглазая Луша подобрала подол, уселась на мокрые доски дозорной вышки и впилась крупными ровными зубками в сочное яблоко, одновременно поглядывая на дорогу – не покажется ли карета? Слухи, что в доме начальника Хорта должен поселиться важный гость, разлетелись со скоростью пожара. В гарнизоне гадали, кто он и когда появится, но старый вояка хранил интригу и домыслы ходили один чуднее другого.
– Ты ещё скажи, наследника Драконьих гор! – выслушав подругу, расхохоталась Яда, откинула толстую рыжую косу за спину и тоже вгрызлась в яблоко. Сок брызнул во все стороны. – Думаю, это очередной байстрюк барона Ворона. А ты что скажешь? – Она повернулась к низкорослому крепышу, пристроившемуся на верхней ступеньке лесенки.
Милеш, сын кузнеца, затесавшийся в компанию к подружкам, покачал головой и сжал кулаки.
– Кто бы он ни был, долго у нас не протянет.
Парень помогал отцу отгонять нечисть от границы, хвастался оставленными мантикорой шрамами и мог согнуть подкову голыми руками. Городских он недолюбливал, не без оснований считая слабаками и пижонами. Из столицы вечно приезжали ворчливые чиновники, считающие, что город зазря кормит гарнизон, но стоило им увидеть прущую с гор нечисть, тут же бросались обратно в столицу.
– Спорим, после первого же нападения этот хлыщ слиняет? – пробасил он.
– До второго продержится, – больше из упрямства возразила Яда.
Милеш протянул ей ладонь, но закрепить спор они не успели. Луша узрела долгожданную карету и во всё горло закричала: «Едут!»
От этого возгласа немногочисленный гарнизон пришёл в движение. У многих тут же нашлись неотложные дела у дороги, ведь так любопытно было хоть одним глазком глянуть на таинственного гостя! Даже мать Яды вышла на крыльцо, баюкая на руках годовалую дочку.
Луша торопливо спустилась с вышки и помчалась к дому – карета как раз должна была проехать мимо их двора.
Милеша грозным окриком подозвал отец: нечего показывать гостю столь неприкрытый интерес, да и в кузне нужна помощь. На вышке осталась только Яда – сегодня была её очередь дежурить, следить, чтобы нечисть не подкралась к Заставе.
Карета, запряжённая четвёркой крепких вороных, приближалась. Яда завистливо вздохнула: этаких красавцев на турнирах бы показывать, а не впрягать в карету! И правда, не иначе как сын барона пожаловал, иначе откуда такие богатства и почести?
Она от нетерпения привстала на цыпочки. Двор Хорта раскинулся перед ней как на ладони и можно было увидеть не только карету, но и гостя!
Вот кони встали у дома начальника, и Яда затаила дыхание, глядя, как возница ловко спрыгнул с облучка и открыл лакированную дверцу. Из кареты выбрался парень лет двадцати пяти. К разочарованию Яды на сына Ворона он походил как ястреб на курицу. Все внебрачные отпрыски местного барона были, как на подбор, черноглазые и смуглые. Они частенько заворачивали на Заставу перед охотой. В детстве Яда бросала в задирающих нос парней колючками из-за кустов и с хохотом убегала прочь, но, когда подросла, сынки барона заинтересовались рыжей красавицей, даже пытались зажимать за сараем. И сломанный одному из них нос только раззадорил. С тех пор во время их приезда Яда предпочитала оставаться дома, чтобы не дразнить гусей, как любила выражаться мать.
Светловолосый и белокожий гость в расшитой золотыми нитями рубахе совсем не походил на барона и его сыновей, зато презрительным выражением лица переплюнул всех вместе взятых. На почтительно склонившего голову Хорта он даже не посмотрел, только бросил что-то вознице и пошлёпал по грязи к дому.
– Подумаешь, важная птица! Небось, увидит нечисть – в штаны от страха наложит, – фыркнула Яда, догрызла яблоко и наклонилась, чтобы взять из корзины ещё одно. Когда повернулась, гостя уже не было.
***
Незнакомца звали Змаром. Поговаривали, что его выслали из столицы за какую-то провинность. Неспроста он в первую седмицу только и делал, что отправлял письма с почтовыми галками. Ответные послания его не слишком радовали: ходил мрачнее тучи, на местных красавиц не заглядывался, сидел в доме отшельником. Разве что пару раз выбрался в лес, чем заслужил невольное уважение Хорта: не у каждого приезжего хватало смелости отправиться туда в одиночку.
Чем Змар собрался заниматься на Заставе, никто не знал. Хорт был ему не указ, а за постой гость заплатил на год вперёд. Так что таинственный ореол вокруг него не развеялся, а слухи обрастали новыми подробностями.
Эти подробности и рассказывала Луша, попутно смазывая на подруге взбухшие полосы от вицы. Яда лежала на кровати с приспущенными штанами и задранной рубахой и стонала, стараясь не завыть в голос. Запах мёда, входящего в состав мази, опротивел, но даже на третий день после порки спина и то, что пониже, горели огнём. Досталось ей за дело: она и Милеш собрались поохотиться на виверну, об этом узнали родители и поймали самоуверенную молодёжь за частоколом. Там же наломали веток для розог, не посмотрели, что детишки выросли.
Давно Яде не доставалось. Она-то считала себя взрослой, но мать думала иначе – не погнушалась высечь в двадцать лет. А что обиднее всего, ещё и запретила идти на праздник Осени. Оставалось наблюдать, как наряжается туда подружка, и не сильно охать, садясь на лавку.
Впрочем, любви Луши к нарядам Яда не разделяла. Ей нравилось ходить в дозор с отцом, возглавлявшим отряд, а в дозорах платья с широкими рукавами и красивой вышивкой долго не жили. Отец, Ивар Зоркий, как его прозывали на службе, был сотником, заслужил на Заставе уважение и почёт, но на покой, несмотря на седые виски, уходить не собирался. Старший сын пошёл по его стопам, поступив на королевскую службу, а Яде оставалось только завистливо вздыхать да напрашиваться на совместные вылазки.
Обидно было пропустить не столько сам праздник, сколько состязания по стрельбе. Яда участвовала в них не первый год и в этот раз мечтала выиграть. Она столько тренировалась, стреляя по мишеням до стёртых в кровь пальцев! Неужели зазря?
– Как думаешь, Змар придёт на праздник? – спросила Луша, убирая мазь из пчелиного воска до следующего раза. В том, что он наступит, она не сомневалась: Яда тихо-мирно сидеть дома не умела. – Мама мне новое платье пошила. Понравлюсь ему?
Она покружилась по комнате, словно по бальному залу. Алая юбка колоколом поднялась вокруг стройных ножек, на запястьях зазвенели медные браслеты. Настоящая красавица! Такой не в гарнизоне сидеть, а на балах отплясывать! Злые языки поговаривали, что мать Луши прижила её от барона Ворона, но вслух этого никто не произносил.
– Вот бы пришёл!
– Да что ты в нём нашла? Самый обычный парень. – Яда закатила глаза, которой разговоры о новичке на Заставе за первую седмицу опротивели. Был бы воин ещё, другое дело. А так непонятно, чего от него ждать – уж вряд ли хорошего. – Самомнение так и прёт.
– Злая ты. – Луша осуждающе покачала головой, но тут увидела, с какой тоской подруга смотрит на пригорок с мишенями, расставленными для соревнований, и приобняла её за плечи. – Хочешь, останусь с тобой? Что я на празднике не видела?
Яда не готова была принять такую жертву.
– Иди уж, повеселись! – Она похлопала Лушу по спине.
К тому же сдаваться она не собиралась! Подождёт, пока мама отвлечётся, и сбежит на праздник.
Когда Луша ушла, Яда взялась за вышивку. Стежки ложились на полотно не сказать, чтобы ровно, и по-хорошему всё нужно было переделать, но мыслями она была далеко: вспоминала предыдущий год, когда до победы в состязании не хватило всего одного выстрела. С тех пор навыки улучшились – возвращаясь с охоты, она всегда приносила дичь, даже старый охотник Фай отметил её успехи! Она обязательно должна выиграть!
Дверь скрипнула, и на пороге появилась мама. Полноватая, но всё ещё с ладной фигурой, смешинками в тёплых карих глазах и толстой рыжей косой. Посмотрела на трудящуюся дочь, подошла и пригладила распушившиеся волосы. Яда упрямо мотнула головой, злясь за наказание. Мать мечтала, чтобы старшая дочь походила на Лушу – спокойную, добрую, покладистую. Но разве Яда виновата, что охота и приключения нравятся ей больше, чем мирная семейная жизнь?
– От Роста пришло письмо. Их отряд перебросили в Гаеву Пядь, ближе к Гнилому Болоту. Высокие Сосны седмицу назад накрыло проклятием окаменения, теперь солдаты ищут ведьму, которая его наслала, – вздохнула мама и, присев рядом, обняла дочь за плечи. Её руки подрагивали от страха за сына, и Яда мигом забыла о собственных обидах.
С магией она встречалась лишь единожды, в детстве, когда деревни неподалёку одолела Чёрная Хворь. Пришлось звать ведьму, чтобы та защитила Заставу. Тогда Яда не понимала, почему взрослые с такой опаской смотрят на худенькую шепчущую старушку, что-то разбрасывающую у частокола, а после её ухода сыплют у ворот дорогую соль. Только спустя несколько лет она узнала, что магия – тёмный дар, и люди, отдавшие душу тьме, рано или поздно сходят с ума и накликают на других несчастья.
– Пока твой брат не найдёт ведьму, не ходи одна в лес, будь осторожнее, – попросила мама и, поцеловав её в лоб, ушла.
Новости о спятившей ведьме не напугали. Что ей старуха-колдунья, когда недавно к Заставе целая стая горгулий прилетала, еле отбились? Но тревога всё равно зацепилась в душе, и Яда взялась за перо, набросав на клочке бумаги несколько строчек старшему брату. Как он? Нашли ли ведьму? Затем подозвала сидящую на заборе галку и привязала записку к её лапке. Каркнув, галка улетела.
Посчитав свой сестринский долг выполненным, Яда уселась у окна. Вот мама прошла с румяным пирогом в руках, собираясь заглянуть к соседке. Значит, останется там на чай. Как раз хватит времени поучаствовать в состязании и незаметно вернуться! Дождавшись, когда мама скроется из виду, Яда отложила вышивку и, закрыв дверь в комнату на засов, выскользнула из дома через окно.
***
Желающих состязаться в стрельбе из лука всегда было немало – на Заставе служили парни из окрестных городов и деревень. Одни хотели покрасоваться перед подругами, другие – побороться за приз: самострел с тугой тетивой и хитроумным механизмом взвода, сделанный на заказ в самой столице. Болтами из него можно было пробить шкуру василиска, так что для гарнизонного стражника – оружие что надо!
Девушек на состязание звали больше как зрителей, хотя та же Луша запросто могла из арбалета ворону в глаз попасть – с оружием на Заставе умели обращаться все. Но подружке состязания были неинтересны. В отличие от Яды. Её с детства тренировал отец, и востроглазая девчонка могла дать фору многим ребятам из гарнизона. Однако, наказание из-за виверны грозило перечеркнуть целый год тренировок. Такого Яда стерпеть не могла, хотя и понимала, что военная карьера ей не светит – на службу девушек не брали. Идти же в наёмницы значило покрыть себя столь дурной славой, что и маркитанткам не снилась. Но сердце так трепетало, стоило взять в руки лук! Хотелось настоящих подвигов! С какой завистью Яда слушала истории Роста о службе!
Луша – единственная, с кем Яда делилась своими мечтами, – только пожимала плечами и говорила, что блажь пройдёт. Сама она мечтала удачно выйти замуж, перебраться в город, купить там домик и открыть лавку. Болтушка и хохотушка, подруга влюблялась во всех приезжих, лишь бы был молод и красив, но пока не нашла своего избранника.
Яда предпочитала держать сердце холодным, и стрельба из лука на празднике Осени интересовала её куда сильнее, чем возможность покружиться в весёлом танце у костра. Вот и сейчас она поглядывала на гуляющую молодёжь не с завистью, а с опаской: если кто расскажет родителям, что видел её здесь, трёпки не избежать. Впрочем, с Лушей можно было бы переброситься словечком, но красное платье подруги мелькнуло вдали и так быстро затерялось в цветастом водовороте юбок, что Яда махнула рукой и отправилась к месту состязаний. Здесь уже толпились готовые к подвигам парни, громко бахвалясь и обсуждая самострел. Одноглазый седой охотник держал в руках длинный список участников. Яда, протиснувшись мимо деревянных колод, двинулась прямиком к нему.
– Дядька Фай, запишите меня на стрельбу, – попросила она и глянула на огороженный бечёвкой приз.
Ради такого оружия постараться не жалко! Неспроста желающих собралось больше обычного: и приезжих, и знакомых вояк. Молодые ребята, с которыми она ходила в дозоры, приветственно кивали, а Весь, парень в синем капюшоне, один из лучших лучников в компании, ученик самого Фая, заулыбался и махнул рукой. Яда весело помахала в ответ.
– Дядь, ну вы чего ждёте? Скоро начнётся уже! Запишите, пожалуйста! – повторила Яда, предвкушая интересное соревнование.
Охотник недовольно покосился на неё и рявкнул:
– Дать бы тебе розгами по заднице за «пожалуйста»!
Яда отпрянула, испугавшись его крика. Среди приезжих раздались смешки: их позабавила девчонка, решившая бросить вызов.
– Думаешь, я о твоих «подвигах» не наслышан? – продолжал бушевать Фай. – Тоже мне, великая воительница нашлась! Одна на виверну решила пойти, дурочка?
– Не одна. И мы подготовились, – пробормотала Яда, вспыхнув из-за того, что её отчитывали прилюдно.
– Твой отец предупреждал, что ты можешь прийти. Наказал оттаскать за уши, если появишься.
Он шагнул вперёд, но Яда увернулась: с дядьки Фая, знавшего её с пелёнок, сталось бы выполнить свою угрозу.
– Значит, не запишете? – выкрикнула она уже с безопасного расстояния, а в носу предательски защипало.
– А ну кыш отсюда! Мало тебе одной порки? Так я добавлю!
Фай снова попытался её поймать, и пришлось позорно драпать с пригорка в лес. Надежда на участие в состязании растаяла как дым.
– Вот досада! Ну, и с кем теперь состязаться? – разочарованно протянул Весь. Фай неодобрительно посмотрел на него и дал отмашку для первого тура.
***
Лес вокруг Заставы Яда знала как свои пять пальцев и, хотя бежала, не разбирая дороги, в самую чащу, заблудиться не боялась. Зато там она дала волю своему гневу и накричалась вдосталь. Столько сил потрачено впустую! Она остервенело била кулаками старый дуб, пока не насажала заноз и не сбила костяшки в кровь.
Пёс с ним, с самострелом, но что делать с собственной гордостью? Повод для шуток теперь обеспечен на год вперёд…
Слабое рычание и треск веток привели Яду в чувство, и она отвесила себе мысленную оплеуху. Вот же растяпа – расслабилась и забыла, что у Драконьих гор нельзя терять бдительность! Стряхнув с рук дубовую труху, Яда положила ладонь на рукоять охотничьего ножа и огляделась, медленно поворачиваясь на пятках.
Причудливо изогнутые стволы деревьев и густые кусты не давали различить, кто скрывается в их тени. В лесу можно встретить кого угодно: дикого кабана, волка, даже нечисть, потревоженную криками.
Сердце застучало быстрее. Некстати вспомнились смешки в спину, когда она убегала с состязаний. А вдруг кто-то из участников последовал за ней? Яда решительно направилась к зарослям. Кто бы там ни был, он пожалеет о своём любопытстве! Она ещё покажет, на что способна!
Подгоняемая азартом и злостью, Яда самоуверенно пробиралась на звук. Дойдя до орешника, раздвинула ветки и замерла. На неё чёрными глазами-бусинками смотрел хозяин леса. Медведь – огромный, мохнатый и очень сердитый, утробно рычал и скалил пасть. Яда чуяла исходящий от него тяжёлый запах. От страха отнялись ноги. Так вот какая она, косматая смерть. Против такого великана её нож – детская игрушка!
Она всё-таки ударила, но лезвие едва оцарапало шкуру. Сверху обрушилась тяжёлая лапа, швырнула на землю. Оглохнув от боли, Яда услышала хруст ломающихся костей. Кровь из развороченного плеча хлынула на рубашку, а некогда здоровая рука повисла плетью.
Отчаянный, пронзительный крик всколыхнул лес. Не может всё закончиться вот так! Она не умрёт! Только не так, не в пасти зверя!
Медведь навис над Ядой, занёс когти, размахнулся. Миг – и прикончит!
Сверху спикировала огромная тень, мелькнула чешуйчатая лапа. От её удара медведь отлетел в кусты и заворочался там, а перед Ядой со змеиным шипением опустился отливающий синевой дракон. Едва не придавил шипастым хвостом, но всё же успел его убрать, вспахав землю.
Яда отползла, зажимая рану, собрала остатки сил и, вскочив, бросилась прочь. Ноги едва держали от слабости, в глазах темнело, но рычание и рёв зверей за спиной подгоняли. Вскоре она оказалась у опушки, споткнулась и кубарем полетела по пригорку к самому частоколу. Там и осталась лежать. Каждый вздох отдавал дикой болью, тело сковало таким холодом, что ни рук, ни ног она больше не чувствовала. Казалось, кричала, а на деле едва шептала, умоляя о помощи. Когда же над головой раздалось громкое хлопанье крыльев, Яда закрыла глаза и приготовилась к смерти.
Но вместо последнего милосердного удара, кто-то бесцеремонно перевернул её, разорвал рубашку и зажал кровоточащую рану. Как будто раскалённым железом прижёг! Яда дёрнулась, пытаясь избавиться от мучительных прикосновений, но не вышло.
Сколько длилась пытка, она не знала. Девушка то теряла сознание, то сквозь слёзы вновь видела перед собой склонённую фигуру и умоляла прекратить. А затем всё закончилось: обжигающая боль ушла, сменилась теплом, как от подогретого глёга. И это тепло стало последней каплей для измученного сознания: Яда свернулась клубком, мечтая стать как можно меньше и незаметнее, чтобы никто её больше не тронул, и провалилась в глубокий сон без сновидений.
***
Очнулась она под вечер в чужой комнате, на мягкой постели, укрытая тонким шерстяным одеялом. Свеча на прикроватном столике едва теплилась, поэтому никак не удавалось разглядеть обстановку. Пахло хвоей, яблоками и ещё чем-то горьким. Может, она в доме Райки, местной лекарки?
Яда села на кровати и оглядела себя: кто-то переодел её в чистую рубашку. Коса растрепалась, и волосы пушистым облаком падали на плечи. Яда с опаской пошевелила рукой, но ожидаемая боль не пришла. Пальцы слушались, будто ничего и не случилось, будто медведь не разрывал ей мышцы и не дробил кости. Она распустила ворот, чтобы убедиться – на плече после смертельной встречи остался лишь тонюсенький шрам.
– Проснулась? – незнакомый баритон заставил её поспешно поправить рубашку и подтянуть одеяло к груди.
Она-то думала, что попала к лекарке, но та никогда не пустила бы к ней чужака! Пока Яда лихорадочно размышляла, как поступить, незнакомец приблизился и на его бледное лицо упал свет. Он-то как здесь очутился? Этот странный гость Заставы, Змар.
А Змар, похоже, чувствовал себя хозяином положения.
– Что ты помнишь? – требовательно спросил он, скрестив руки на груди.
Под его внимательным взглядом Яде стало не по себе. Хотелось соврать или промолчать, но она не смогла. Слова сами сорвались с языка:
– В орешнике на меня напал медведь. Он бы задрал меня, но тут прилетел дракон, и я сбежала. Упала с пригорка… – она сжала виски, силясь вспомнить, что было дальше.
– И это всё? – уточнил Змар после продолжительного молчания.
Яда нахмурилась. Нет, не всё. Она истекала кровью и звала на помощь. Почему же полностью выздоровела? О чём ещё она забыла?
– Тебя снова лихорадит?
Горячая ладонь бесцеремонно коснулась её лба, и Яда вспомнила: тогда нависшая над ней тень превратилась в человека, а обжигающее пламя охватило тело.
– Дракон! Меня спас дракон, – пробормотала она, отшатнулась от парня и, не обращая на него внимания, снова рванула ворот рубашки. Как же хотелось ошибиться! Но нет, никакой ошибки. На груди напротив сердца сплёлся причудливый узор в виде дивного цветка – знака драконьей невесты.
– Это неправда, – прошептала Яда, с опаской дотрагиваясь до узора, будто тот мог укусить. Потёрла, но цветок не думал исчезать. Голова закружилась, дыхание сбилось, как от нехватки воздуха. Чтобы справиться с охватившей паникой, она задышала глубже.
– Так ты теперь драконья невеста, – протянул Змар, подтверждая её опасения.
Только сейчас Яда вспомнила, что не одна в комнате. Запахнула ворот и впилась ногтями в ладонь, проклиная свой длинный язык и неуместное любопытство. Ну что стоило убедиться в этом чуть позднее?
Для той, кого спас дракон, испытания только начинались. Спасённую считали просватанной дракону, а чтобы крылатый суженый не разозлился от ожидания, избранницу выгоняли к нему в горы. Путь туда лежал далёкий, опасный, особенно по осени, когда тропы размывало дождями, а первый снег покрывал землю. И Яде предстояло его пройти.
Пройдёшь его, как же! Яда задрожала, на этот раз от страха. Даже если случится чудо, если она доберётся до Драконьих гор и отыщет спасшего её дракона – что дальше? На Заставе её никто ждать не станет! Все знают: драконьи невесты не возвращаются к родным, не шлют весточек. В горах они пропадают бесследно, будто их никогда и не было.
– Что ж, одевайся и уходи, раз проснулась. Мешать не стану, – равнодушный к её горю, Змар развернулся к дверям, и Яда вскочила с кровати, схватив его за руку.
– Постой!
– Ты что творишь? – Парень попытался отцепить её от себя, но не тут-то было, держала Яда крепко.
– Не говори никому, что видел. Я уйду с Заставы весной, честно уйду. Но до весны…
Просить Яда не привыкла, как и быть обязанной, но выбора не оставалось. Отправляться в такую пору в горы – верная смерть. А если на Заставе узнают правду, ждать весны никто не станет.
– Да отцепись ты, репей! – Змар всё же вырвался и отшатнулся от неё, как от прокажённой. – Тебя ничего не смущает? Разгуливаешь передо мной в таком виде, – он кивком указал на её голые ноги.
От охватившего страха приличия Яду не беспокоили. Она замотала головой и снова схватила его за рубашку. Рукав затрещал, на ткани появилась прореха.
– А чего мне теперь бояться? – противореча своим словам, зажмурилась Яда. – Ты только никому не рассказывай!
– Совсем разум потеряла. Ну что ж, если последствия тебя не волнуют…
На этот раз Змар вырываться не стал. Напротив, прижал её к себе – горячий, крепкий, наклонился так низко, что они едва не стукнулись носами.
– Раз терять нечего, то хоть повеселимся напоследок, невестушка, – глубоким голосом произнёс он.
Парень провёл пальцем по её щеке к шее, подцепил завязки ворота, распутывая нехитрый бантик. Сердце Яды подпрыгнуло в груди и забилось, как пойманная птица. Он что, решил, что она его таким способом подкупить пытается?
Похоже на то. С воротом Змар справился ловко, не иначе как опыт сказывался. Огладил плечи, отвёл рыжие волосы назад. Тёплые губы едва ощутимо коснулись шеи…
На этом терпение Яды закончилось. Она изо всех сил толкнула его в грудь и отскочила в угол комнаты.
– Не трогай меня!
Запоздало пришло понимание, что раз она оказалась в его комнате, то переодевал её тоже Змар и всё-всё мог рассмотреть. И потрогать. Яда вспыхнула и схватила попавшую под руку кочергу, выставив её перед собой. Неважно, драконья она невеста или нет, но девушка честная! И не позволит лапать себя, когда вздумается.
Змар посмотрел на неё – и расхохотался.
– А ты забавная, – Не обращая внимания на воинственно настроенную гостью, он подошёл к шкафу, вытащил оттуда чистые штаны и кинул на постель. – Твои штаны я выкинул, чтобы комнату не провоняли. А сапоги в углу. Иди уже, скоро стемнеет. Что до твоего секрета, мне до него дела нет.
– Спа… Спасибо.
Благодарности она договаривала в пустоту. Змар вышел, захлопнув за собой дверь.
***
Змар не обманул: ночь ещё не подступила. Солнце медленно клонилось к закату, позолотив черепицу на крышах. У дома начальника молодёжь старалась не околачиваться: сболтнёшь спьяну лишнего, потом проблем не оберёшься. Поэтому Яде и удалось выбраться от Змара незаметно и мышкой прошмыгнуть к себе. Домой она залезла через окно и замерла, прислушиваясь: в соседней комнате мать баюкала сестрёнку и, скорее всего, о её побеге не знала.
Торопливо переодевшись, Яда спрятала штаны Змара на дно сундука, туда же отправила и рубашку. Надо бы придумать, как объяснить родителям пропажу одежды… Хотя какая теперь разница?
Крышка сундука грохнула, чуть не попав по пальцам, а Яда села на пол и прижалась к нему спиной. Чего она беспокоится? Уже можно ничего не объяснять, шила в мешке не утаишь. Рано или поздно на Заставе узнают, что она стала драконьей невестой.
Она повернула голову, глядя, как медленно опускается солнце, и время неумолимо отсчитывает оставшиеся дни. Если Змар проболтается о её статусе, то ей дадут седмицу на сборы – как раз перед осенним равноденствием. А если промолчит, то она сама уйдёт, чтобы не накликать беду, но уже по весне: всё-таки хочется урвать спокойной жизни ещё каплю!
Она собиралась поставить свечку богине удачи, но тут в комнату ворвалась запыхавшаяся, с горящими глазами Луша.
– Дракон прилетал! – выпалила она. – Милеш сегодня дежурил на вышке и видел его над лесом.
Яда побледнела, невольно прижав руку к груди. Знак драконьей невесты, казалось, жёг даже сквозь плотную ткань рубашки.
– Драконы осенью не летают, холодно уже, – возразила она, надеясь, что сможет остановить слухи.
Луша была непоколебима.
– Летают, Милеш врать не станет! Представляешь, какой ужас! А вдруг дракон невесту себе искал? Зачем я только наряжалась?! – Она испуганно посмотрела в окно, подняла взгляд на пылающее закатом небо, словно ждала, что сейчас прилетит дракон.
Яда тоже посмотрела. Дракона она не боялась, а вот последствия страшили до дрожи в коленях. Но небо оставалось безоблачным и бездраконьим.
Подруга протяжно выдохнула и отвела взгляд от окна.
– А может, Милешу показалось? Выпил глёга перед дежурством, вот дракон и померещился, – задумчиво сказала она. Праздник продолжался, жители обеспокоенными не выглядели, а раз так, то чего разводить панику? – Я останусь у тебя на ночь? – попросила Луша и, не дожидаясь разрешения, залезла на кровать и подтянула к себе подушку.
– Я же наказана, – напомнила Яда. Присела рядом, доставая начатую вышивку, но Луша выхватила её из рук.
– Да брось! Сегодня праздник, можно сделать исключение. Ты же знаешь, я боюсь спать одна, а мамка ушла к своему хахалю. – Луша подмигнула, ловко орудуя иголкой. Вышивать она любила, стежки у неё выходили такими ровными, что залюбуешься, и смотреть, как неуклюже Яда пытается рукодельничать, она не могла. Вот уж не зря на Заставе говорили, что лучше было дочери сотника родиться парнем! – Ты из-за состязаний такая грустная?
Яда неопределённо пожала плечами, и Луша продолжила:
– Говорят, какой-то приезжий выиграл. Наши парни все злющие, как бы в драку не полезли.
– Не полезут, иначе Хорт им головы открутит, – проворчала Яда. Не будь дурацкого соревнования, она осталась бы дома, и ничего не случилось бы.
– Ты бы его побила, – заметила Луша, чтобы её поддержать.
Яда, погруженная в свои мысли, не отреагировала, а потом и вовсе печально прилегла, положив голову подружке на колени. Перехватив встревоженный взгляд, попробовала улыбнуться, но этим ещё больше напугала. Луша отложила вышивку и заставила её сесть.
– Что случилось? Ты сама не своя!
Поколебавшись, Яда развязала ворот рубахи, показывая цветущий на груди рисунок. Если не делиться бедой с лучшей подругой, то кому вообще можно доверять?
Несколько мгновений Луша молча рассматривала знак, а затем так крепко обняла, что у Яды защипало в глазах.
– Рассказывай. Я никому не скажу, что видела.
Лишь поведав свою историю, Яда поняла, как тяжело было держать всё в себе. Страшная тайна опутывала змеёй, давила на грудь, мешала дышать. Но стоило поделиться, и стало легче.
– Надо было сразу рассказать, глупышка! – в сердцах бросила Луша, не замечая собственных слёз на щеках. – Точно ничего не болит?
– Точно. Драконов не зря называют лучшими целителями. – Яда улыбнулась и подала подружке платок, хотя сама готова была разреветься. – Не плачь. Я вот рассказала тебе и подумала – может, не так всё и плохо? Дракон меня спас. Пусть впереди нелёгкий путь, но я жива.
Луша зарыдала ещё горше. Пришлось её успокаивать, чтобы на плач не прибежала мама.
– Но что теперь делать? Змар знает тайну. Что если расскажет? – Луша была готова идти к Змару, просить за подругу, и Яда с трудом удержала её на месте.
– Не думаю, что он солгал. Он не станет болтать. – Она дёрнула себя за пушистую прядь: коса снова растрепалась, но к ночи не было смысла её собирать. – Драконы к зиме с гор не спускаются, а ранней весной я сама к ним уйду. Подумай, какой ему интерес?
– Обычный интерес – под юбку залезть. Прижмёт где-нибудь в тёмном углу, начнёт лапать и пригрозит, чтобы молчала, – проворчала подруга, не догадываясь, что угадала. Яда вспомнила горячие объятия парня и зарделась. – Слушай, а может, тебе к брату поехать? – прищёлкнув пальцами, с волнением предложила Луша.
– Чтобы путаться у него под ногами? Рост вечно в разъездах, – Яда покачала головой. – Не бойся, я буду осторожна. А если Змар полезет, дам в нос. Ты же меня знаешь!
– Ты уже с медведем подралась…
Луша взвизгнула, когда Яда, устав от печального вида, принялась её щекотать. Ну не могла она видеть, как подруга грустит!
– Я о серьёзных вещах говорю, а ты как ребёнок!
– Тебе не идёт быть серьёзной.
Луша пробовала отбиться, но Яда не отставала и дурачилась, пока на лице подружки не расцвела ответная улыбка. Тогда Яда крепко обняла её и прошептала:
– Ты не бойся, я сильная, справлюсь. Всё обязательно будет хорошо.
***
Утром Яде, проснувшейся с первыми петухами, подумалось, что вчерашнее приключение ей привиделось. Не было никакого медведя и чудесного спасения. Просто дурной сон накатил, и никакая она не драконья невеста. Она сладко потянулась, рубашка сползла на плечо… Взгляд на цветущий на груди знак расставил всё по местам.
– Тебе больше нельзя распускать ворот, – напомнила ей поднявшаяся следом Луша.
Яда поспешно зашнуровала рубашку. Рисунок начинался от ключиц и спускался до самого сердца. Такой захочешь, не скроешь.
– Знаю, – скривилась она. Не было печали…
Девушки позавтракали горячей, только из печи, кашей и собрались к Милешу, чтобы выяснить подробности о драконе. Знать хоть, кого в горах искать!
Окрик матери остановил на пороге.
«Дома запрёт», – разочарованно подумала Яда, но вместо этого мать сунула ей несколько монет.
– Будешь гулять, сходи на пасеку, у нас заканчивается мёд.
Подруги побыстрее отбежали от крыльца, пока дома не вспомнили о наказании.
После вчерашнего шумного празднования Застава отдыхала. От пылающих костров остались только чёрные кострища, лоточники дремали – шутка ли, торговать всю ночь напролёт! А редкие прохожие кто держался за голову, мучаясь с выпитого, кто шутковал при виде девушек-красавиц: не от добрых ли молодцев они возвращаются в такую рань?
