Галина Ергужина
Большое великое солнце. Сборник рассказов
– Инара же мыться собиралась в бане, Зарина! – быстро ответил он, – Мы с отцом нашли её на полу, полураздетой.
Девушка подняла глаза на Башира, молча слушая его и прижав своей ладонью воротник ребёнка. Она не хотела, чтобы он видел кровавое пятно на шее мальчика.
– Одевать её мы не стали, полицию сразу вызвали! – торопливо продолжал врать муж погибшей подруги, – Так ты заберёшь Айдара к себе на время похорон?
– Да, Башир, – ответила Зарина, – я заберу его.
Зарина осторожно, не подавая вида, обошла Башира и повела мальчика за собой. Но Башир уже не смотрел на неё. Его глаза впились на сцену просторного двора, где полиция дотошно расспрашивала соседей о взаимоотношениях жены и мужа в этом доме, о возможных скандалах или, может быть, драках. Но те отрицательно качали головой:
– Нет, мы никогда не слышали шума в их доме.
– Алибек-ага уважаемый человек в нашем селе, у них всегда тихо!
Зарина вышла на порог дома, не крепко, но надёжно держа руку мальчика в своей. Она хотела подойти к полицейским и показать ребёнка, но увидела Башира, следившего за ней из окна. И, пройдя через весь двор мимо старика Алибека, плакавшего перед двумя полицейскими, девушка глазами показала одному из них, чтобы тот пошёл за ней. Старик мял в руках потерянную лепёшку внука и тихо причитал, давясь слезами:
– Сегодня утром Инара испекла нам лепёшек, мы позавтракали и она пошла в баню…
Полицейский, заметивший знаки Зарины, задержал внимательный взгляд на девушке с мальчиком, затем опустил глаза, осмысливая увиденное и вежливо оставил коллегу со стариком, а сам направился за девушкой. Он заметил, что Зарина вышла за ворота и посмотрел по сторонам, высматривая, кого опасается девушка. Но полицейский не увидел Башира, стоявшего у окна в доме и вскоре вышел вслед за напуганной Зариной. Она торопливо развернула к нему безмолвного мальчика и тут же увидела Башира за спиной полицейского. Башир хотел знать, о чем собирается говорить Зарина с сотрудником полиции и присел перед Айдаром на корточки.
– Сынок, ты побудь пару дней с тётей Зариной у неё дома, ладно? – непривычно ласково сказал он мальчишке и, вдруг увидев его руки, схватил ладони сына в свои, полностью закрыв то, что мальчик сжимал в руках.
Полицейский с недоумением вопросительно взглянул на Зарину и та, едва заметно покраснев, кивнула на шею ребёнка. Тогда он направил внимательный взгляд под воротник мальчика и замер, тут же с пониманием кивнув Зарине. А Башир, не заметив всего этого, встал во весь рост, пряча в своих руках клочья одежды своей жены и с видом горюющего отца обернулся к полицейскому.
– На время похорон жены я попросил соседку забрать моего сына к себе, – слишком уж вежливо пояснил Башир.
– Где был ваш сын в тот момент, когда ваша жена пошла в баню? – холодно спросил полисмен.
Башир, не колеблясь, ответил:
– Он был во дворе, с моим отцом. Мой сын немой с рождения и ничего не видел. Не задавайте ему вопросов, он все равно не сможет ответить вам.
Но полицейский, бесстрастно выслушав его, крепко взял под руку Башира и потихоньку повёл его к машине, около которой, насторожившись, за ними наблюдали ещё трое полисменов. Башир запаниковал и машинально выбросил клочья одежды своей жены, будто они обжигали ему ладони. Но полицейские заметили это, подобрали их и взяли с собой, как улику.
Айдар проводил взглядом отца и только теперь в его больших глазах вдруг заблестели слёзы.
Прошло несколько долгих недель. Экспертиза показала, что Инара погибла от удара по голове тупым предметом. Было ли это падение или это был предмет, полиции не было ясно. Однако экспертиза ещё подтвердила и то, что кровь на шее ребёнка принадлежала Инаре, что означало, что ребёнок находился рядом с матерью, когда та разбила себе нос и голову. А вот клочья одежды полицейским ничего не дали, потому что не было найдено ни одной вещи Инары, к которой бы подошли эти оторванные лоскутки старого ситца.
Айдар все эти дни оставался у Зарины. Башира не выпускали из следственного изолятора и дед целыми днями обивал пороги в полиции, стараясь вытащить сына любой ценой. А Зарина тем временем пыталась развлечь ребёнка, по ночам рассказывала ему сказки, которые, как ей казалось, он даже не слушал. А потом с утра до вечера девушка пыталась хоть как-то накормить мальчика. Но ребёнок отказывался есть и всё мычал, глядя в окно. Он не плакал, просто целыми днями смотрел в окно и мычал. И Зарине было не понятно, о чём думает этот маленький мальчик и что творится в его скрытой от всего мира хрупкой душе. Однажды поздним вечером дед вдруг вернулся за внуком, сердито постучав в окно девушки. Зарина выглянула в окно, с опаской глядя на старика Алибека, и он кивком головы велел ей открыть. Зарина быстро повиновалась ему.
– Ты сказала, что завтра в семь вечера уедешь в город? – прерывисто заговорил старик, – Я пришёл за своим внуком.
И старик, увидев Айдара за её спиной, с силой распахнул дверь, оттолкнув в сторону девушку. Затем Алибек схватил ребёнка за руку и потащил домой, даже не обернувшись на охваченную ужасом подругу своей невестки. Она закрыла за ним дверь и расплакалась. Но очень скоро девушка всё же почувствовала облегчение. Облегчением было для Зарины не то, что старик наконец-то вспомнил о внуке и забрал его. Облегчением было то, что он ушёл. Уж слишком она теперь боялась как старика, так и его сына. Ей казалось, что Алибек-ага с Баширом знают, что это именно она указала полицейским на кровь Инары на шее ребёнка и клочья потерянной юбки.
Вечер следующего дня тихо спускался на цветущие холмы и старик Алибек, не обращая внимания на своего внука, нервно расхаживал по террасе, прижав к большому толстому уху мобильный телефон и громко говорил с кем-то о своём сыне. Айдар весь вечер неотрывно смотрел на стрелки часов на стене, и наконец стрелки встали около цифры семь. Он вдруг встал с места и медленно вышел из дома. Мальчишка поплёлся к трубе, в которую отец что-то затолкал и, встав на высокую кучу мусора, стал ковыряться в ней. Через некоторое время окровавленная юбка его матери была у него в руках. В это время прямо мимо их дома шла с дорожной сумкой на плече хрупкая девушка. Было ещё не темно и Зарина встала, как вкопанная и задрожала, увидев Айдара с юбкой в руках. А мальчик бросил юбку ей под ноги, спрыгнул с забора, сел на кучу и скатился с неё вниз. Потом он залез на кучу снова и опять скатился. Потом снова и снова. Ему не было весело, но он это делал, как какую-то работу, всё быстрее поднимаясь по куче и всё неуклюжее падая с неё. Зарина вытащила мобильный телефон, прижавшись к воротам старика Алибека, прямо перед лежавшей под её ногами юбкой Инары. Она набрала знакомый номер полицейского и тихо прошептала:
– Юбка Инары… её сын только что бросил её через забор на улицу.
Юбку показали Баширу и тот не выдержал и сознался в убийстве своей жены. Вскоре прошёл суд и его посадили. Дед поседел за одну ночь, став совершенно беспомощным. Айдара забрали в детский дом, посчитав старика слишком старым, чтобы растить ребёнка. Каждый день мальчик безмолвно сидел у окна детской комнаты, в которой всегда было шумно и неуютно и, слегка покачиваясь, неподвижно смотрел в окно.
Фарида
Долгие солнечные дни сменяли короткие теплые ночи. Каждый день ясная погода и бескрайнее синее небо целыми днями висело над головой. Этим летом Фарида особенно тяжело чувствовала себя в одиночестве. Никогда так остро она не чувствовала его, как в этом июне. А вокруг неё повсюду – буйство цвета, праздник радостных дружеских встреч, семейные пикники, приятное ощущение тепла и уюта. Только не у неё. В её маленьком пыльном дворике совсем накренившийся сарай, разросшаяся вишня стоит лохматая и бесплодная, как сама Фарида. Сад зарос травой и кураем, повсюду обломанные сухие ветки, а в доме запущенность и беспорядок. Незачем Фариде ломать спину целыми днями в бесполезных ежедневных хлопотах, никто не придёт к ней, она никому не интересна, да и самой Фариде никто на этом свете не нужен. Забор у Фариды растянут вокруг её дома не слишком высоко, она лишь глазами может смотреть через него на прохожих, а ниже её носа уже ничего не видать. Только к ней самой через этот забор заглядывают лишь сирень кудрявая, да соседский карагач. Фариде сорок девять лет. Она одинокая и странная, ни с кем не общается и никого не зовёт в гости. Часто она выходит на местный базар и бродит там между прилавков, ничего не покупая. Но когда люди говорят между собой, она останавливается и незаметно для них прислушивается к голосам, с любопытством рассматривает их лица, затем делает вид, что кого-то ждёт и отворачивается. Мобильный телефон у Фариды хороший, дорогой, но в нём нет ничьих номеров и она им пользуется лишь для того, чтобы следить за временем, читать новости и слушать музыку. А музыку Фарида очень любит, но тихую, заунывную, порой даже слишком печальную. Фарида работает в кафе посудомойщицей, моет себе посуду, уйдя с головой в беспрерывный шум воды, а когда станет совсем уже поздно, идёт домой. Но она никогда не отказывает себе в удовольствии понаблюдать за красивой официанткой, недавно устроившейся к ним в кафе. Фарида с детства восхищалась женщинами, похожими на кукол и завидовала им, потому как вокруг них всегда кружили мужчины. Ведь сама она была очень некрасивой и неказистой. Но как же хотела Фарида быть похожей на прелестных женщин, которых видят издалека и ради которых идут на преступления! Выглядит Фарида довольно просто. Обычная азиатская внешность, миндалевидные карие глаза со слегка нависшими на них веками, невыразительные короткие тёмные брови, небольшой нос с горбинкой, маленький, растянутый в смятении рот, короткие, неровно остриженные чёрные волосы. Ростом она ниже среднего, а телосложение неуклюжее, но худое, как у девушки. И вся она какая-то неприметная и невидимая. Может потому, что и одежду Фарида выбирает себе такую же скучную, как её жизнь, избегая ярких цветов и облегающих форм. В этот день она шла на работу к полудню, как всегда не торопливо, наслаждаясь ясным днём и слегка смущённо покусывая сладкое мороженное со вкусом ароматной клубники. Люди проходили мимо, не обращая на неё внимания, а она напрочь не видела их, рассматривая лишь, как закудрявилась акация, как густо разрослись благоухающие цветы в клумбах, какие дорогие машины стали появляться всё чаще и чаще в её маленьком городке. И, подходя к кафе, она увидела собаку, которую мальчишка официант тащил за ошейник внутрь заведения. Фарида отвернулась от кафе и сделала глубокий вдох свежего воздуха, готовясь до ночи торчать в душной кухне.
– Фарида! – услышала она за спиной голос своего работодателя и, со страху уронив мороженное.
Пожилой, с отвисшим животом мужчина лет шестидесяти, поросший жёсткой щетиной почти по всему телу, в дорогущем костюме смотрел на неё с брезгливостью разжившегося бия.
– Ты долго там будешь стоять? – захрипел он, смахнув пепел дорогой сигары на асфальт.
Женщина покорной поступью мелких и быстрых шагов влетела в кафе и нырнула в свою кладовку. Он зашёл за нею следом и повернулся лицом к летней площадке, убеждаясь, что всё готово к приёму посетителей. Затем он самодовольно приподнял голову, так, что на его шее под затылком образовалось несколько блестящих складок и подошёл к раскрытой двери рабочего помещения. Совсем юный мальчишка официант заканчивал сворачивать салфетки и протирать посуду накрахмаленным вафельным полотенцем.
– Юсуп! – обратился хозяин к мальчишке.
Тот оторвал свой взгляд от блестящего бокала и взглянул на хозяина.
– Принеси мне в кабинет ромашковый чай! – удовлетворённый заискивающим вниманием своего работника, просто так, ни зачем, распорядился он.
– Да, сейчас, шеф! – отозвался Юсуп и, бросив своё занятие, принялся за чай. Маленькое и уютное на вид кафе было похожим на летнюю веранду с заросшими виноградными лозами, которое полностью окутали летнюю площадку с пятнадцатью простыми деревянными столами. Летник был пристроен к небольшому помещению, где умещались просторная кухонька с широкой раковиной, кладовка для переодевания и небольшой кабинет хозяина заведения. На кухне стояли две обычные газовые плиты, разделочный стол и небольшая тумба для посуды. А в кабинете хозяина дорогой диван, невысокий сейф для документов и маленький журнальный столик. Позади этого кафе стоял мусорный контейнер для пищевых отходов, около которого теперь была привязана собака. Она всё норовила поживиться отходами, но хозяин, как только видел это, тут же пинал её в лохматый бок носком дорогих туфлей. Старый, никогда никуда не спешивший, повар, которого все называли Абака лишь изредка поднимал взгляд на происходящее и делал вид, что ничего не замечает вокруг. Проводив взглядом Фариду, хозяин прошёл от двери рабочего помещения и уставился на контейнер, в который только что Мадина высыпала отходы. Он давно положил глаз на молоденькую работницу, но никакие намёки и ухаживания не давали результатов. Мадина вела себя так, будто ничего не понимает. И это злило её работодателя. Собака, учуяв запах еды, в очередной раз подошла к контейнеру. Хозяин прищурился в ожидании следующего её действия и как только она вытянула к контейнеру нос, снова с разбега пнул её. Животное заскулило, поджало хвост и почти в присядку отошло от контейнера.
Фарида, затылком слыша, как скулит собака, мельком взглянула на старого повара. Но тот, казалось было, снова ничего не слышал. Мадина осуждающе покачала головой, отвернувшись от всех, а затем, достав мобильный телефон уткнулась в него, сердито сдвинув брови. Потом нервно отложила его и стала помогать Абаке чистить картофель. Мадина очень хорошенькая, молодая, у неё красивые волосы и очень выразительные глаза. Фарида, надевая фартук, как всегда с материнским обожанием рассматривала её, пока собака снова не взвизгнула. Юсуп нахмурился и, аккуратно выставив на разнос чайник с дымящимся чаем и чашку, торопливо пошёл в кабинет. Но хозяин заведения Башар не собирался пить чай. Он стоял на улице и внимательно следил за собакой. Поэтому парень стал протирать столы на летнике, показывая хозяину, что не даром находится здесь.
– Мадина! – позвал с улицы хозяин.
Девушка вскинула голову и быстро вышла на улицу. Он стоял снова у двери кухни, поджидая свою собаку.
– Смотри! – сказал он подошедшей девушке, указывая на территорию, где стоял контейнер.
Собака, слегка оправившись от удара, снова подошла к контейнеру. И Башар снова выскочил из укрытия и пнул её. Собака взвыла и отползла на место. Фарида вышла на порог рабочего помещения и тоже взглянула на собаку.
– Зачем вы это делаете?! – громко возмутилась девушка, вскинув на него гневные, но невообразимо красивые глаза с длинными пушистыми ресницами.
Башар вожделенно облизнул узкие полоски губ и, глядя ей в глаза, выдержал недолгую паузу. Потом он взял её под локоть и, не обращая внимания на Фариду, постарался дотянуться до её уха, но девушка отстранилась и слова хозяина всё-таки прозвучали громко:
– Я хочу тебе показать, что будет дальше, Мадина. Ты должна это увидеть!
Мадина посмотрела на него, как на не нормального человека и хотела уйти, но он схватил её за руку.
– Подожди, говорю тебе!
Она остановилась и взглянула на собаку, которая всё же встала на ноги, но теперь не подходила к контейнеру, а внимательно смотрела на хозяина.
– Это называется выученная беспомощность, Мадина! – самодовольно сказал Башар, – Собака может подойти, но не станет. Она поняла, что не может подойти к контейнеру, который стоит совсем рядом. Она не то, чтобы не хочет. Собака думает, что не может. Понимаешь, о чём я?
Фарида слушала их, замерев на месте. А Башар оттащил девушку чуть в сторону. Мадина снова попыталась уйти, но он держал её за руку.
– Стой, не бейся! – слегка рявкнул он, – Чего ты мечешься? Посмотри.
Он снова вывел её из укрытия. Но собака не двинулась с места.
– Видишь? – со странной улыбкой спросил он и Мадина побледнела. Он отпустил её руку и девушка сразу же убежала в кухню, слегка оттолкнув с порога Фариду. А он рассмеялся и, достав мобильник из кармана, сел за первый попавшийся столик на летнике и стал что-то смотреть в нём, изредка поднимая голову и посматривая на застывшую на месте собаку. Фарида тоже вошла в кухню и принялась убирать вымытую с вечера посуду.
– Зачем хозяин бьёт собаку и показывает это Мадине? – спросил Юсуп, несмело поглядывая на Абаку.
Тот, не оборачиваясь, буркнул:
– Не суй свой нос.
Мадина, всё ещё ошеломлённая выходкой хозяина, возмущенно выпалила:
– Он просто живодёр! Дикарь какой-то!
Глаза её гневно вспыхнули, губы сложились в презрительную кривую и девушка, сдерживая свои возмущения, бросила очищенную картофелину в чашку с водой. Фарида молча составляла чистые ложки, вилки и ножи, убирая их с мойки и не вмешивалась.
– А мне кажется, что он клеит тебя! – стараясь расслабить напряжение в кухне, подмигнул Юсуп, глядя на Мадину.
– Фу! – сморщила носик Мадина и, увидев первых клиентов, схватила со стойки меню.
Когда она вышла, из кухни выскочил и Юсуп. И он с тихим ужасом увидев, что собака продолжала стоять на месте и смотрела в спину своего хозяина, взглянул на Башара, который теперь в упор глядел на мальчишку.
– Здорово, вы её проучили, – с наигранным восхищением сказал Юсуп, подлизываясь к хозяину и попытался улыбнуться.
– Ты про Мадину или про собаку? – ехидно спросил хозяин.
Тот растерянно обернулся на собаку, делая вид, что ничего не понимает.
– Я про собаку, – быстро ответил он, поняв, что лесть была не удачной, – но… может, её покормить?
– После того, как преподал женщине урок, надо подождать, чтобы она его осмыслила, – вдруг ответил Башар, – а потом уже или кормить, или продолжить учить.
Юсуп растерянно заморгал и, чувствуя какую-то неловкость, быстро смылся с глаз хозяина. А Фарида вошла в кладовку, где обычно отсиживалась, пока не было посетителей. Она бессмысленно смотрела на полки с моющими средствами, всякой бытовой утварью и её взгляд скользнул на пакет в углу. На нём было что-то написано ручкой и Фарида наклонилась, чтобы прочитать. Крысиный яд. Фарида сморщила лицо, представив знакомую процедуру, когда шеф заставлял её травить крыс, а они потом валялись где ни попадя и Фариде приходилось ходить повсюду и убирать их так, чтобы никто не видел её. Но вдруг она услышала, как на кухню вбежала Мадина и старый повар сказал ей:
– Уходи с работы, Мадина. Прямо сейчас.
– В смысле? – не поняла его девушка.
Абака, также не оборачиваясь, повторил:
– Уходи сейчас, я сказал.
Мадина пожала плечами. С чего это ей уходить? От того, что Башар пытается напугать её, избивая собаку? Вот ещё! В маленьком городке не так-то просто найти работу, а Башар, он просто старый дурак, вот и всё. И Мадина весь день работала так, будто ничего этим полуднем не случилось. Башар внимательно следил за ней, сидя за одним из столов на летнике. А к ночи хозяин вошёл в кухню и коротко сказал, не стесняясь присутствующих:
– Через час закрываемся, я жду тебя в машине, Мадина.
– Началось! – интригующе шутливым тоном прокомментировал Юсуп, подбивая чеки посетителей.
– Не началось, а продолжается! – побледнев, прошептала девушка.
Мадина растеряно смотрела по сторонам кухни, будто искала что-то, потом вскочила с места:
– Юсуп, проводи меня сегодня до дома!
Но тот, брезгливо скривив губы, покачал головой:
– Мне нужна эта работа, Мадина. Извини.
Фарида хотела сказать, что она может проводить, но её никто не спрашивал и она промолчала. Она с безразличным видом продолжала домывать посуду, громко постукивая тарелками. А Мадина заметалась по кухне, ломая тонкие пальцы. Она сильно занервничала, потом села на стул возле моечной раковины и притихла. Абака закончил убирать рабочее место, вымыл руки, вытер их о полотенце и, направился к выходу.
– Абака!
Она подняла на него взгляд, как загнанный зверёк, и вжалась в стул. Он устало посмотрел ей в глаза долгим, ни о чём не говорящим взглядом.
– Вы можете проводить меня? – бессильно пролепетала девушка, глядя на старика.
– Я днём сказал тебе: «Уходи сейчас»! – сурово ответил старый повар.
– Но я…
Она запнулась и глаза её наполнились слезами.
А повар вышел из кухни и захлопнул за собой дверь.
Мадина посидела ещё несколько минут, потом сердито встала, собрала свою сумку и вышла из кухни. Фарида вбежала в кладовку, схватила свою сумку и выбежала следом. Но на площадке уже никого не было. Никого не было и вокруг кафе. Фарида шла быстрыми шагами, озираясь по сторонам, не понимая, удалось ли Мадине убежать? Упросила ли девушка Абаку проводить её? Женщина быстрыми шагами обошла дворик кафе и выскочила на улицу. И тут Фарида увидела дорогую, блестящую машину хозяина, стоявшую прямо у входа с открытыми окнами. В машине билась плачущая Мадина, потом прозвучало несколько ударов и девушка притихла. Тогда Фарида опустила голову, стараясь не показывать, что она что-то видела и быстро пошла по направлению к своему дому. По лицу Фариды текли слёзы, но она старалась игнорировать даже их и продолжала идти, не поднимая своей головы. А когда она пришла домой, то долго сидела в ванной, смотря в пустой серый от запущенности потолок. Потом она съела два бутерброда и легла спать. Под пологом низких туч воздух постепенно становился горячим. И прохладные капли дождя теперь уже медленно смывали пыль с дорог и листвы. Всю ночь шёл дождь.
А следующий день для Фариды начался в четверть одиннадцатого с болезненным ощущением пустоты. Она пока что не понимала, что всё, что вчера произошло на работе, до глубины души потрясло её. Но теперь она отчётливо видела эту пустоту и никчёмность своей жизни. Фарида, как никогда чувствовала себя бесполезной, бессильной, до ничтожества мелким существом. Она молча жевала хлеб, намазанный шоколадным маслом, запивая его горячим кофе и смотрела на пустую стену, к которой был придвинут стол. Вдруг она вспомнила, что предыдущие официантки, хоть насколько-нибудь хорошенькие без причины увольнялись вдруг из кафе. В те времена собаки у Башара ещё не было. Потом Фариде подумалось о собаке хозяина. Этот её взгляд, с которым она смотрела на Башара. Затем мысли Фариды снова вернулись к странным внезапным увольнениям девушек. Её мозг упорно избегал образ Мадины. Фарида поставила кружку в раковину и взглянула на часы. Четверть двенадцатого. Пора было выходить на работу. И женщина снова вспомнила собаку. «Выученная беспомощность!» – прозвучали в памяти Фариды слова Башара. Фарида взглянула в зеркало. Но она не видела себя, а видела собаку, которая стояла у контейнера и преданно смотрела на Башара. «Собака думает, что она не может!», – снова пронеслись в голове слова хозяина кафе. Когда спустя полчаса Фарида появилась в кафе, Башар сидел за столом на летней площадке и попивая чай, читал газету. Фарида едва заметно кивнула, когда он поднял голову и мигом вбежала в кладовку. Но как бы быстро она не влетела туда, её глаза сразу же оценили обстановку. Юсуп натирал посуду, Абака уже шинковал овощи, а Мадина убирала пищевые отходы, почему-то разбросанные возле контейнера. Собака не трогала их и молча наблюдала за девушкой. И даже, когда Мадина протянула ей руку с пищей, она не шелохнулась, мельком взглянув на спину хозяина. Фарида вошла в кухню и как только следом за ней вошла Мадина, женщина внимательно вгляделась в неё. Лицо девушки было слегка распухшим, глаза напуганные и растерянные, она не смотрит в глаза, веки красные, руки торопливые.
– Мадина! – послышался голос Башара.
Девушка замерла. Потом медленно пошла на зов. Фарида проводила её взглядом и надела фартук.
– Почему она не уволилась? – впервые подала голос Фарида, обратившись к повару.
Тот удивлённый, что Фарида заговорила с ним, повернул к ней голову.
– Видимо на этот раз Башар поступил с ней так же, как со своей собакой, – сказал он, – дал девчонке понять, что будет больно, если что.
Фарида вышла из кухни. Башар, сидя за столом, держал в своих руках руку Мадины, которая стояла возле него. Он заглядывал ей в глаза, слащаво улыбаясь.
– Хорошо, моя сладкая? – спрашивал он её, – Ты поняла, о чём я?
Она несколько раз кивнула, как ребёнок, будто только что её простили за какой-то проступок и горячо прошептала:
– Только никому не рассказывайте, пожалуйста!
– Я же пообещал, Мадина, – благосклонно ответил он, отпустив её руку, – веди себя хорошо.
Мадина снова кивнула:
– Да, шеф.
Башар встал с места, ответил на чей-то звонок, затем вышел из кафе и уехал на своей дорогой и блестящей машине. И Мадина осталась так стоять на месте, глотая слёзы и дрожа всем телом.
А Фарида вернулась на кухню. Она постояла несколько минут перед раковиной и вдруг вышла к мусорному контейнеру. Быстрыми движениями рук, Фарида отвязала собаку и вытащила её за ошейник на улицу, потащив неизвестно куда. Абака увидел её в окно и снова сделал вид, что ничего не видит. Фариды не было около часа, Мадина вместо неё мыла посуду, Юсуп обслуживал посетителей, а старый повар внимательно смотрел на Фариду, когда она вернулась и как ни в чём ни бывало встала у мойки. Мадина обтёрла руки о полотенце, взяла меню и выскочила на площадку, где люди пили чай с десертом, заказывали обеды, громко разговаривали и смеялись. Через несколько часов Башар вернулся в кафе и сразу же увидел, что собаки нет во дворе. Он яростно кашлянул, будто у него запершило в горле, затем обошёл двор, выглянул на улицу, а потом вошёл на кухню и грозно спросил:
– Кто-нибудь из вас отвязывал собаку?
Юсуп с Мадиной удивлённо переглянулись.
– Может быть, она сорвала верёвку? – предположил юноша.
А Мадина горестно сложила брови домиком и покачала головой. Башар подождал минуту и вдруг рявкнул:
– Где собака, я вас спрашиваю?!
Молодые официанты вскочили со своих мест.
– Мы не видели, шеф! – заискивающе заморгал Юсуп.
– Я не отвязывала собаку, клиентов было очень много, может кто-то из них отвязал её? – растерянно забормотала девушка.
– Я ничего не видела! – коротко ответила Фарида, не выключая воду и гремя посудой.
Абака даже не обернулся, лишь коротко ответил:
– Мне некогда смотреть за собакой. Но может быть, кто-то решил, что собаке не место там, где она чего-то не может!
Башар яростно стукнул кулаком по косяку двери и вышел из кухни. Потом вдруг вернулся и, заглянув в кухню, уставился на Мадину.
– Ты всё помнишь, Мадина? Ты усвоила то, что я сказал тебе?
– Да! – почти вскрикнула девушка, словно боялась, что он продолжит говорить с ней при всех.
Но он не продолжил и просто ушёл.
Выходя с работы, Фарида увидела Мадину, стоявшую у машины Башара. Девушка опустила голову и слушала хозяина, поджав губы и сдерживая слёзы. А он сидел за рулём, раскрыв дверь и что-то очень быстро и жёстко говорил ей. Мадина увидела Фариду, беспомощно и стыдливо опустила голову и уже через минуту села в машину своего шефа. Мотор заурчал, фары вспыхнули, ослепив Фариду, и автомобиль скрылся в темноте. И женщина не спеша пошла по тротуару, ощущая, как больно сдавило ей в груди. Спустя некоторое время Фарида дошла до своего дома. Она медленно открыла калитку, затем заперла её и прошла к двери дома. Там изнутри кто-то слабо заскулил. Войдя в дом, Фарида слегка подтолкнула ногой собаку, вставшую на пороге и как только они обе оказались в прихожей, Фарида включила свет. Собака Башара, слегка повиливая хвостом, доверчиво кружилась вокруг женщины. Это ещё детская и наивная доверчивость подкупила Фариду и она снова подумала о Мадине. Женщина погладила собаку и повлекла за собой. На кухне она разогрела еду и положила пищу на пол. Затем отошла в сторону и стала наблюдать за животным. Собака была голодной, но страх подойти к пище держал её крепче этого голода и она жалобно заскулила. Фарида подошла к ней, положила еду ближе и ласково погладила. Затем снова отошла. Собака сделала шаг к пище и встала на месте, глядя на женщину.
– Хорошо, – одобрила та и снова погладила животное, подтолкнув её к пище. Тогда собака осторожно вытянула нос, потом замерла и, услышав очередное ласковое одобрение, наконец, стала есть. А Фарида осторожно присела на пол, чуть подальше от животного и ласково приговаривала:
– Хорошо, молодец.
И когда собака благодарно подошла к женщине, она обняла её и прошептала:
– Я назову тебя Айка. Поняла? Ты теперь не просто собака, ты Айка!
Собаке было всё равно на имя, она довольно виляла хвостом и благодарно облизывала руки спасительницы.
– Айка, ты теперь будешь жить здесь! – лаская собаку, приговаривала Фарида.
В эту ночь женщина оставила собаку спать рядом с собой. Айка прилегла на коврик возле кровати и быстро уснула. А Фарида всё лежала и смотрела в тёмное окно, за которым слегка подрагивала листва.
Всю следующую неделю Фарида видела, как после работы Башар тащит в свою машину Мадину. А наутро она приходит словно тень, прячет глаза и кусает губы. Девушка сильно осунулась, стала нервной, избегала взглядов и старалась не находиться на кухне. А ещё Мадина всегда дрожала. Её руки тряслись постоянно. Она ходила, словно потерянная, забывала про заказы, ошибалась в подсчётах, била посуду, роняя разносы и спотыкалась, будто у неё не было сил ходить.
Фарида приходила с работы, уставая не столько от жары и труда, сколько от вида бедняжки Мадины. Башар крепко держал её какими-то угрозами, давил на неё на работе и принуждал после каждой смены уезжать с ним. Фарида целыми ночами наблюдала за своей Айкой, она повеселела, без страха хватала пищу, научилась попрошайничать и звала Фариду играть. И вдруг в одну из таких ночей Фарида замерла от пронзившей её мысли. Фарида слегка похолодела, ей стало зябко. Она всю ночь сидела у окна, а на утро побежала на работу раньше, чем обычно. Дорога сливалась с горизонтом и воздух был, как тугое полотно, сочные зеленые листья томились в знойных лучах солнца и было тяжело дышать. В тот день стояла невыносимая жара. Клиентов было очень много и работники набегались за день до изнеможения. Фарида быстрее и более шумно, чем обычно гремела посудой, она была раздражённой и всё время смотрела на девушку, которая тайком замазывала свои синяки, проступавшие сквозь её «тающий» от жары макияж. Абака почти не смотрел на Мадину, но старался не рявкать и не торопить её. Юсуп больше не пытался шутить и не задавал лишних вопросов. Оба мужчины испытывали глубокое чувство вины перед девчонкой, но ничего не могли поделать с этим. Один слишком старый, не привыкший лезть в чужие дела, другой слишком молодой, ещё пугливый и не решительный. Все присутствующие на этой кухне понимали, что грязный старик чем-то шантажирует девушку. И это что-то для неё ужаснее, чем то, что он с ней делает. Целый день шефа не было на месте и Фарида, словно что-то нашло на неё, всё высматривала и ждала, когда он приедет. Абака с подозрением посматривал на Фариду, но ничего не спрашивал, хотя и не мог объяснить себе, зачем ей так нужен шеф. А она к концу вечера, бросила свою посуду и, покопавшись в кладовке, вынесла что-то оттуда и спрятала в кармане фартука.
