Фредерик Обер
История Испании для юных

Глава VI
Западный халифат

За три года со своего появления в Испании мавры покорили всю территорию страны кроме одного небольшого района на северо-западе. Почти пятьдесят лет после этого ими правили эмиры, которых назначали из Дамаска. Последним из двадцати или около того правителей был некий Юсуф из династии Аббасидов. При пересказе этой страницы истории Испании мы вынуждены использовать кое-какие арабские термины, а для их лучшего уразумения необходимо перенестись на Восток и бросить взгляд на череду калифов, или халифов, то есть преемников Магомета, или Мухаммеда, которые долгие годы продолжали его завоевания.

Пророк не оставил прямых наследников, и это обстоятельство вызывало постоянные раздоры между разными племенами арабов. Разногласия ненадолго стихли с возвышением Абу Бекра, отца любимой жены Мухаммеда Айши, но после его смерти они вспыхнули с новой силой. Впрочем, у арабов обладание силой имеет большее значение, чем законность власти, и вот в 661 году в Дамаске воцаряется первый халиф из династии Омейядов. Во время вторжения в Испанию у власти находится один из ее членов. Но около середины восьмого столетия объявляются трое братьев, оспоривших его права на престол. Халифа убивают. Восемьдесят других знатных Омейядов приглашают на пир в одном из дворцов Дамаска и хладнокровно предают смерти. Этим обеспечивается преобладание линии Аббасидов, названной так по имени дяди Мухаммеда Аббаса, родством с которым клялись победившие. Как и большинство арабских правителей, Аббасиды отметили свое восхождение к власти кровавыми преступлениями: перво-наперво они постарались полностью уничтожить дом Омейядов. Но двум представителям этой благородной династии удалось спастись. Один бежал в Аравию, и там некоторое время правили его потомки; другой укрылся в Африке, где провел несколько лет под защитой преданных приверженцев его династии – бедуинов и берберов.

Случилось так, что большинство мусульманских начальников в Испании тоже состояли в родстве с домом Омейядов. Когда им стало известно, что юный сириец Абдаррахман скитается беженцем в Африке, а за его голову назначено вознаграждение, они обратились к нему с горячей мольбой пожаловать к ним в Испанию и стать их государем. Последний аббасидский эмир Юсеф потерпел поражение в битве и был выдворен за пределы полуострова. Сама же Испания стала, наконец, независимой от Дамаска и обрела собственного халифа, первого из династии, члены которой правили страной (в основном мудро) на протяжении почти трехсот лет.

Страница Корана

Принц Абдаррахман сделал столицей Западного халифата город Кордову. При нем она стала средоточием учености и богатства, соперничая с прочими городами полуострова. Возводились величественные дворцы, больницы и мечети. В числе последних достижений его царствования называют возведение прекрасной Кордовской мечети, раскинувшейся на площади в четыре акра (около двух гектаров) и прославившейся на весь мир своим великолепием. Ее украшают несравненные мозаики, бесчисленные изразцы и арабески, тысячи порфировых и алебастровых колонн… Абдаррахман начал ее строительство в 786 году, и она сохранилась до наших дней.

Затем он повелел начать обширные оросительные работы, включавшие постройку огромных акведуков, мостов, башен и защитных стен, благодаря которым на засушливые равнины пришла вода и они покрылись роскошной растительностью. Впрочем, царствование Абдаррахмана отнюдь не отличалось безмятежностью. С одной стороны, ему постоянно приходилось мирить между собой множество разных сект и племен собственного народа, с другой, умиротворять евреев и христиан. На севере жило беспокойное, вечно бунтующее христианское население. На юге беспрерывно грызлись из-за дележа добычи, в особенности завоеванных земель, магометане.

Ближе к концу царствования принца Абдаррахмана на севере объявился муж более могущественный, нежели он сам. То был не кто иной, как величественный император франков Карл Великий, которого призвал на помощь некий обозлившийся на халифа арабский военачальник. Император перешел через Пиренеи и захватил несколько городов. Но его пребывание оказалось недолгим. Не успел он взять Сарагосу и сравнять с землей стены Памплоны, как у него в тылу восстали саксы, и ему пришлось возвращаться назад. Возможно, сведения о его краткой вылазке в Испанию никогда и не попали бы на страницы летописи, не подвергнись он ужасному разгрому в Ронсевальском ущелье Пиренейских гор и не погибни там герой раннесредневекового эпоса доблестный граф Роланд (в истории фигура полумифическая). Долгое время считалось, что на арьергард Карла Великого в Ронсевальском ущелье напали неверные сарацины, но в ходе исследований последнего времени доказано, что нападение совершили баски. Этим потомкам иберов, коренного населения Испании, вовсе не понравилось, что кто-то вторгся в их владения, пусть даже этот «кто-то» был внуком великого Карла Мартелла, отразившего натиск мусульман в 732 году.

Абдаррахман умер в 788 году. Трон унаследовал Хаким I, а за ним и другие представители династии, чей нравственный облик хорошо характеризует высказывание некоего Мухаммеда, старшего из сорока пяти братьев, который в ответ на поздравление придворного по случаю своего восшествия на престол, воскликнул: «Что за нелепая мысль, будто наш мир был бы прекрасен, исчезни из него смерть! Не будь смерти, правил бы я нынче? Смерть – это благо! Мой предшественник мертв, и по сей причине я царствую». Другой халиф, его предшественник, отказывался признать христиан и мусульман равными перед законом. Однажды он пригласил на пир семьсот жителей Толедо: всех впускали по одному в дверь замка, хватали под руки, волокли на стену, обезглавливали, а голову бросали в ров. Однако такого рода использование власти считалось не более, чем шуткой: в глазах подданных халиф был безобидным чудаком, а вовсе не жестоким и кровожадным самодуром.

Роланд в Ронсевальском ущелье

Во время правления Абдаррахмана II побережье Испании стало подвергаться набегам норманнских морских разбойников, которые, случалось, поднимались по Гвадалквивиру до самой Севильи. Говорят, между ними и арабским флотом как-то состоялось большое морское сражение, но это сомнительно. Сто лет спустя, при его тезке Абдаррахмане III Кордова и халифат достигли вершины своего могущества. (В промежутке между ними на престоле сменилось трое малозначительных правителей.) Третий Абдаррахман управлял государством почти пятьдесят лет – с 912 по 961 год – и стал одним из самых богатых владык тогдашнего мира. В городе насчитывалось до полумиллиона жителей, сто тысяч домов и двадцать восемь пригородов. Избыточное население отправляли на жительство в новый город за пределами городских стен, который носил имя Захры, одной из шести тысяч жен Абдаррахмана. Великолепием своих дворцов он соперничал с самым красивым городом Востока.

Образованность росла вровень с достатком. Кордова была светочем просвещения в то время, когда вся остальная Европа лежала во мраке «Темных веков». Правивший пятнадцать лет сын Абдаррахмана III Хаким II был одаренным библиофилом и даже ученым. Говорят, он собрал, прочел и проаннотировал библиотеку численностью в четыреста тысяч томов. Из далеких Каира, Багдада и Дамаска он выписывал драгоценные рукописи, пополнявшие его 44-томный каталог. Среди книг одно время был подлинник Корана, запятнанный кровью обезглавленного в 650 году Османа. Университет Кордовы славился далеко за пределами страны. Туда съезжались ученые, поэты и арабские певцы, а тысячи студентов внимали красноречию учителей богословия и законности. Из всех городов Испании ни один не сравнится по значимости с золотой Кордовой, раскинувшейся на берегах Гвадалквивира, хотя Севилья, Гранада и Толедо вплотную приближаются к ней по числу знаменитых арабов и римлян, которые родились там или получили образование в местных университетах.

Мы знаем, что арабы понаторели в астрологии и астрономии и что именно из Кордовы европейцами во второй половине десятого века позаимствована арабская цифирь. Говорят, ее привез в Рим папа Сильвестр II, окончивший местный университет. Там же он, вне всякого сомнения, приобрел познания в математике, химии и философии, в связи с чем в народе ходила молва, будто он спознался с дьяволом.

От названия Кордовы происходит английское слово «cordwainer», производное от «cordovan», – известнейшего сорта кожи, которую там выделывали. В этом прекрасном городе процветали многие искусства и науки. Не забудем и того, что мы в большом долгу перед испанскими арабами: не они ли поддерживали огонь в светильнике знаний и оставили после себя выдающиеся произведения архитектуры (упомянем только это искусство), свидетельствующие об их величии.

При другом халифе (звали его Хакимом II) испанские мавры достигли вершины процветания. Впрочем, в этом нет никакой непосредственной заслуги самого халифа: его участие ограничилось передачей всей полноты власти своему хаджибу, или визирю, Абу-Амиру Мухаммеду по прозвищу Альмансор Биллах – «с Божьей помощью победитель», который перебил почти всех христиан, восставших на севере страны. Прославленный герой более пятидесяти сражений, Альмансор нес смерть и разрушения во все взбунтовавшиеся области Испании. Он обложил и взял города Леон, Барселону, Памплону, Саламанку и Самору. Но самое большое его достижение, которым он всегда гордился, – это разграбление святой обители в Компостеле и передача ее бронзовых колоколов в дар большой Кордовской мечети, где они использовались в качестве люстр.

Мечеть в Кордове

Компостела, или «поле звезды», – это святое место, где по раннехристианскому преданию были обретены мощи св. апостола Иакова, некогда привезенные туда его учениками. Много столетий спустя тело апостола нашли благодаря тому, что над святым местом сияла необыкновенно яркая звезда. Отсюда название возведенной там церкви, ставшей местом паломничества для христиан со всех концов Испании. Поскольку в местных горных породах встречаются раковины морского гребешка, то створка раковины стала значком паломника. Нужно ли говорить, что все это не остановило свирепого Альмансора.

Альмансор правил, как заправский халиф, каковым он и был во всем, кроме титула. Выступая в очередной поход (который всегда заканчивался для него победой), он брал с собой сорок поэтов, чтобы те возносили ему хвалу и воспевали его величие. Но, наконец, умер и он, а с его кончиной начался упадок мавританского и рост христианского могущества. Однако еще с два столетия маврам суждено жить:

 
Видишь, Кордова дремлет под сенью
Пальм, олив и куп винограда.
Краса Юга, поэтов отрада!
Там Мансуровым повеленьем
Пленный колокол из Компостелы^[2]
Оглашает мечети пределы^[3].
 

Глава VII
Героический век Испании

Мы провели с маврами первые три века их исторического бытия в Испании. Теперь давайте вернемся вспять и последуем за бегущими готами после их разгрома на берегах Гвадалеты, когда весь юг страны оказался в руках захватчиков. «Вслед за тем, как буря арабского (африканского) вторжения нежданно-негаданно сокрушила Испанию, – пишет Вашингтон Ирвинг^[4], – многие прежние обитатели страны нашли прибежище в горах Астурии, схоронились в узких, труднодоступных долинах, примащиваясь всюду, где у горных потоков зеленели заплаты пастбищ и была пригодная к обработке земля. Для совместной обороны сходились в небольшие деревеньки, по-тамошнему castors или castrellos, с их сторожевыми башнями и укреплениями по верху нависших утесов, где в случае внезапного нападения можно было укрыть семьи и отбиться от врага. Так образовалось королевство Астурия во главе с Пелайо и его преемниками, которые постепенно расширяли границы своих владений, строили поселения и города и со временем сделали своей столицей город Леон. Существенной частью области, на которую распространялась их власть, была древняя Кантабрия, простиравшаяся от Бискайского залива до Дуэро. Теперь ее называли Кастилией, или страной замков, – ведь ее территория была прямо-таки усеяна этими сооружениями».

Для совместной обороны сходились в небольшие деревеньки

Взглянув на карту Испании, вы найдете Астурию на крайнем севере в четырехстах милях от места ужасной битвы при Гвадалете. Именно там, в горных долинах, среди хмурых вершин и мрачных ущелий, основал свое маленькое королевство «пещерный король» Пелайо, первый правитель готов после постигшего их разгрома. Поселившись сперва в пещерах, а потом в грубых жилищах из земли и камня, закаленные горцы понемногу создавали селения и деревни. Уже через несколько лет они настолько окрепли, что сумели оказать сопротивление вражеским силам, проникшим-таки в их горное обиталище. Вжавшись спиной в отвесные скалы на краю головокружительных пропастей, они швыряли в наступавших африканцев камни и стволы деревьев и в конце концов вынудили их повернуть назад и заняться опустошением более плодородных равнин у подножия гор.

Говорят, Пелайо, «король пещерный», был сыном знатного гота, отправленного в изгнание Витикой. Позднее он вернулся из ссылки и служил оруженосцем у Родериха на роковом поле битвы при Гвадалете. О его жизни известно совсем мало, кое-кто даже называет его мифической личностью, но испанцы верят в его существование и не так давно назвали его именем – именем короля, который первым отразил волну мусульманских завоеваний, – один из самых мощных своих броненосцев.

К Астурии позднее присоединилась Галисия, область на крайнем северо-западе Испании, а затем лежащий южнее Леон. Мусульмане вскоре столкнулись с сопротивлением в Наварре к востоку от Леона, в Арагоне, что ближе к восточному побережью, и, наконец, в Каталонии, где с сарацинами в древнем порту, основанном отцом Ганнибала, сразились графы Барселонские. История Реконкисты – отвоевания Испании у арабов, – очень длинна и запутана (по крайней мере, на ранних этапах), так как включает в себя повествования о независимом развитии не менее пяти отдельных провинций: Арагона, Каталонии, Наварры, Астурии, Кастилии и Леона, протянувшихся через всю страну от Атлантического океана до Средиземного моря. Не вдаваясь в утомительные подробности междоусобиц и драк множества корольков и воевод, необходимо первым делом отметить, что противостояние маврам зародилось на севере. Готам, что сидели по укрепленным городищам и почти неприступным высокогорным селениям, трудности их положения только придавали доблести и силы. Вскоре появились десятки и сотни героев, единственным занятием которых была война. Пусть они частенько схлестывались между собой, но готовности объединиться против общего врага – проклятого мусульманина – им было не занимать.

Карл Великий

Нам уже довелось вкратце ознакомиться с состоянием дел в этой несчастной стране, когда мы говорили о правлении Омейядов. Мы увидели, что в то время, как мавр добивался победы на одном направлении, христианин одолевал на другом. Но! На стороне христиан были их горы: туда они отступали, там отсиживались… Росли военные силы, христиане все чаще досаждали маврам. При первом Альфонсе (739–756 гг.) значительно расширилась территория королевства Леон, а король Альфонс II (правил с 791 по 842 г.), который заключил союз с Карлом Великим, основал города Овьедо и Компостела, а также вторгся в область, лежавшую южнее его владений по направлению к Португалиии. Впрочем, в те поры было столько разных Альфонсов, Фердинандов, Санчо, Педро, донов Хуанов, Ордофо, и т. д., и т. д., правивших либо разными королевствами, либо одной и той же территорией, но в разное время, что просто немыслимо рассказать о деяниях каждого. Но как бы они ни вздорили между собой, их из десятилетия в десятилетие, из столетия в столетие объединяла неизбывная вражда к маврам, которая в конечном счете привела к изгнанию из Испании ненавистных неверных.

Однако нам вполне под силу хотя бы мельком взглянуть на тех, кто прославился особой храбростью и беспримерными подвигами, а также упомянуть великие сражения, что оказали решающее воздействие на общее благосостояние Испании и на успехи военных сил, занятых делом освобождения страны. Во время правления Альфонса Победоносца в королевство вторгся один из соседей-мавров. Он принялся было разорять поля, но его встретил во всеоружии и разбил доблестный герой Бернард дель Карпио, который снес мусульманину голову и привез ее в дар Альфонсу. Казалось бы, Бернарду за службу полагается богатая награда. Но не тут-то было: Альфонс под каким-то предлогом заточил в темницу отца Бернарда, а его собственные немалые заслуги остались без внимания. В конце концов Бернард, ожесточившись на Альфонса за причиненную ему обиду, вознамерился оставить двор и перейти на сторону мавров. Он затворился в замке Карпио и стал совершать грабительские набеги на земли короля, пока тот, наконец, не взял его в осаду. Но Бернард защищался столь храбро, что король предложил сделку: Бернард получает назад отца, а взамен отдает королю замок. Цена была непомерная, но преданный сын сразу согласился. Тогда вероломный Альфонс приказал заколоть графа Санчо в тюрьме, посадить его богато убранный труп на коня и доставить к Бернардо. Коварный обман обнаружился не раньше, чем тот вышел навстречу отцу и приложился к его руке. Поняв все, он отвернулся и воскликнул: «Ах, батюшка, дон Санчо Диас, не в добрый час породил ты меня. Ты мертв, а я – я отдал за тебя мою крепость, и нынче у меня поистине ни кола, ни двора!».

К более позднему времени относится правление Альфонса III (866–909), одержавшего множество побед над маврами. Но перед смертью он неосмотрительно разделил королевство между сыновьями и, таким образом, уже объединенная территория распалась на составные части, отчего замедлился общий рост христианского могущества, ради преумножения которого он так славно применил свое ратное искусство. До него, впрочем, был король Рамиро, чье краткое правление запомнилось тем, что он отказался доставлять Абдаррахману привычную дань – сто красивых девушек в год, – о которой мавры условились с кем-то из его предков. В патио севильского Алькасара вам покажут то место, где в ожидании совершения постыдной сделки стояли безутешные, оставленные на постылую милость неверных девы. Но вот Рамиро отказывается платить дань, и Абдаррахман отправляет против него войско, которое христиане уничтожают в ходе двухдневного побоища.

Дворец в Бургосе

В славном городе Бургосе стоит памятник другому герою того времени: это Фернан Гонзалес, внук одного из первых судей Кастилии, правивший провинцией после того, как она стала независимой от королевства Леон. В царствование Альфонса Великого, когда Фернану Гонзалесу было всего семнадцать лет, его избрали на правление с титулом графа. В это самое время землю Кастилии разорял некий арабский воевода; граф Фернан встал во главе небольшого отряда войск и выступил ему навстречу. Ему сопутствовал успех, он воротился в Бургос с огромной добычей, из которой пожертвовал на основание женского монастыря. После этого он вел почти непрерывные войны, постепенно расширяя площадь своих завоеваний, пока вся Кастилия не была освобождена от мавров. Но достигнутые им успехи вызвали зависть и недоброжелательство со стороны других христианских королей и военачальников, в частности короля Наваррского Санчо, с которым ему пришлось воевать и которого он убил на поединке.

Видя, что ему не справиться с графом Фернаном в чистом поле, дон Гарсия по прозвищу Дрожащий, сын Санчо Толстого (которого излечил от ожирения арабский врач), решил прибегнуть к обману. Он предложил в жены Фернану свою сестру, и когда тот с немногочисленной охраной приехал ее забрать, коварный Гарсия приказал его схватить и бросить в подземелье. Принцесса Санча, о которой речь, терялась в догадках, почему за ней не едет жених. Когда же ей стала известна правда, когда она прослышала, что достопочтенный кавалер по ее милости томится в цепях под сводами мрачного подземелья, она подкупила стражей, явилась перед графом прекрасным ангелом и вывела его на волю, предварительно исторгнув у него клятву, что он возьмет ее в жены как только они благополучно прибудут в пределы его владений.

Так и случилось. Когда после многих опасных приключений они целыми и невредимыми явились в славный град Бургос, принцессу встретили с ликованием как будущую «первую даму страны», а их свадьба сопровождалась бесконечной чередой пиров, потешных боев и рыцарских турниров. Гарсия Дрожащий с войском шел за ними по пятам, но в воспоследовавшей битве попал в плен. Впрочем, за него тут же вступилась сестра, и он с почестями, нагруженный дарами, отбыл домой. Как тут не воскликнуть: что за благородный рыцарь этот граф Фернан и что за сокровище досталось ему в жены!

Вот какие истории рассказывают о героических днях нарождавшейся Испании (в основном Кастилии). В непрерывной борьбе между маврами и христианами выковались бойцы, сумевшие отточить воинское мастерство до крайней степени совершенства. Для них нет счастья вне боя, и в этом кроется причина частых усобиц между самими готами. Освобождение всей территории Испании затянулось на такой длительный срок именно потому, что они то и дело дрались друг с другом. Впрочем, у мавров дела обстояли еще хуже: там полыхала ненависть между арабами и берберами.