Федор Раззаков
Бандиты семидесятых. 1970-1979
В поисках маньяка
И вновь вернемся в Луганск, где милиция роет землю носом в поисках опасного маньяка. По ходу расследования попутно было просеяно сквозь милицейское сито несколько десятков подозреваемых. Например, осуществляя подворные обходы по делу об убийстве студентки, сыщики узнали от одного из свидетелей о том, что в ночь убийства недалеко от места преступления – в парке имени Горького – ночевал неизвестный. Свидетель рассказал, что заметил на его руках и лице свежие царапины. Сыщики перелопатили чуть ли не весь район, подняли на ноги всю свою агентуру и в конце концов установили личность неизвестного. Им оказался мужчина без определенного места жительства, в прошлом судимый за кражу и бродяжничество. Однако он оказался непричастным к убийству студентки и апрельским насилиям.
Когда пришел ответ от экспертов, что обнаруженная на месте убийства студентки тесьма производится в Риге фабрикой «Лента», туда срочно был направлен инспектор угро. Он установил, что эта тесьма поступает на 36 торговых баз, в том числе на киевскую базу «Укргалантерея». Когда направили туда запрос, получили ответ: лента направлялась в торговые организации республики (и в Луганск в том числе) как самостоятельный товар и как упаковочный материал. В связи с этим возникла версия, что маньяк – один из работников торговых организаций или швейных предприятий. В апреле—мае проверили более 500 человек, имеющих отношение к этим организациям, но и этот путь оказался тупиковым.
Между тем 30 июня у луганских сыщиков появилась новая ниточка. В тот день возле поселка Екатериновка на берегу речки Лугань неизвестный попытался изнасиловать несовершеннолетнюю Катю Владимирову. Однако проходившие мимо люди помешали ему осуществить задуманное. Спасаясь бегством от разъяренных жителей поселка, насильник бросился в речку, переплыл ее и скрылся. Однако он оставил на берегу, в лесополосе, всю свою одежду: брюки, рубашку, трусы, носки и туфли. В кармане брюк сыщики обнаружили связку ключей, небольшую отвертку и часы марки «Полет». Именно часы вывели сыскарей на преступника.
Оказалось, что часы недавно побывали в ремонте. Стали проверять квитанции в часовых мастерских Луганска и близлежащих населенных пунктах. Просмотрели порядка 30 тысяч квитанций. И все же нашли нужную: она была выписана на гражданина Бурова. Когда стражи порядка «нарисовались» на пороге его квартиры, тот так поразился этому факту, что не стал играть в молчанку и сознался: да, это он напал на девочку. Однако от других преступлений категорически отрекся. Дальнейшая проверка показала, что парень не врет – маньяком действительно был не он.
Тем временем в субботу, 4 июля, Луганск потрясло очередное преступление маньяка-убийцы: на рассвете жители улицы Первая Линия обнаружили под стеной старого гаража вблизи трамвайной остановки убитую женщину. Примчавшиеся на место преступления сыщики нашли возле трупа обрывки газеты «Сельская жизнь» от 7 июня со следами крови и цифрой 20, написанной карандашом. Убитой оказалась 22-летняя Наталья З., рабочая завода имени Октябрьской революции. Сыщики установили, что с ее левой руки исчезли часы марки «Луч». Ни у кого не вызывало сомнений, что это убийство совершено именно тем маньяком, за которым вот уже свыше трех месяцев охотится луганская милиция. Город вновь залихорадило. В тот же день в горотделе милиции было созвано экстренное совещание, где было решено выделить для поимки преступника к тем 900 милиционерам и дружинникам, которые его искали, еще 100 человек.
Больше недели понадобилось сыщикам, чтобы отработать «газетную» версию. В поле зрения попали больше 170 человек, выписывавших газету «Сельская жизнь» и проживавших в домах или квартирах № 20. Однако ни один из этих людей или их знакомых не был причастен к убийствам. Что касается часов марки «Луч», то и здесь сыщиков ждало разачарование: ни в одном из комиссионных магазинов или скупок они так и не всплыли.
В это же время в милицию пришло анонимное письмо, в котором сообщалось, что жертва от 4 июля была убита двумя мужчинами, один из которых работает транспортировщиком на обувной фабрике. Судя по почерку, письмо написал человек преклонного возраста и малограмотный. Учитывая, что этот же аноним уже присылал в милицию похожее письмо по поводу другого убийства, а оно не подтвердилось, у сыщиков были все основания не поверить и в это послание. Однако все равно решено было его проверить. В итоге было просеяно сквозь сито около 2000 человек, но результат вновь оказался нулевой.
И все же утверждать, что разыскников на каждом шагу подстерегали неудачи, было бы неверно. Так, 10 июля из Харькова пришло сообщение, что там задержан рабочий авиационного завода. При обыске в его квартире были изъяты часы, принадлежавшие одной из пострадавших ранее женщин, а также вещественные доказательства по делу Азаровой, убитой 15 июня. Задержанный сознался в убийстве двух женщин и одном нападении. Однако к луганским преступлениям он отношения не имел.
Между тем неудачи сыщиков только подстегивали маньяка. Поздно вечером в четверг, 6 августа, произошло еще одно изнасилование. На этот раз жертвой преступника стала гражданка Соловей, которая возвращалась домой по улице Жуковского. Насильник напал на нее сзади, затащил в укромное место и, связав руки поясом от ее платья, попытался изнасиловать. При этом он сорвал с жертвы часы марки «Ракета». Однако, уходя с места преступления, насильник забыл там свой пиджак 48-го размера. В его карманах сыщики обнаружили шнурок от обуви, обрывок женского ситцевого платья со следами красителя и белую ленту-тесьму производства Дарницкого шелкового комбината. Стали «пробивать» эти вещдоки. Выяснилось: подобную тесьму получает и Луганская обувная фабрика. Проверили всех ее рабочих (особенно связанных с упаковкой и транспортировкой готовой продукции), одежда которых соответствовала 48-му размеру, но все безрезультатно, – маньяка среди них не оказалось.
Тем временем специалисты Харьковского научно-исследовательского института судебных экспертиз вынесли свое резюме: на оставленном на месте преступления пиджаке имеются несколько волосинок от шерсти кролика, а на одной из пуговиц – следы сургуча. Так в поле зрения сыщиков попали кролиководы, а также упаковщики и конторские служащие, пользующиеся сургучом. Однако как среди этих людей найти маньяка, сыщики себе не представляли.
Схватка в Сокольниках
В разные годы отношение рядовых граждан к представителям милиции в СССР было различным. Например, если в 40-х годах их боялись и уважали, то после смерти Сталина благодаря хрущевским разоблачениям стали откровенно недолюбливать. В итоге, когда этот процесс серьезно отразился на уровне преступности в стране (она стала стремительно расти: если в 1957 году в СССР было зарегистрировано 677 260 преступлений, то через год – 880 322), власти одумались и предприняли широкомасштабные попытки вернуть милиции былое уважение. На киностудиях стали сниматься фильмы о доблестных работниках милиции, писатели стали писать о них книги (жанр кино– и книжного детектива появился в СССР именно в конце 50-х), а композиторы и поэты – сочинять песни.
В результате этой деятельности профессия милиционера вновь стала престижной, и тысячи молодых людей перестали считать зазорным идти служить в органы МВД. Повысился авторитет стражей порядка и в уголовной среде, о чем свидетельствовало и количество посягательств на жизнь милиционеров. Например, если после смерти Сталина, в дни так называемой «бериевской амнистии», от рук преступников пострадало порядка 300 милиционеров (рекорд в послевоенные годы), то спустя пятилетие эта цифра снизилась почти вдвое. Однако в 60-х годах эти цифры, увы, стали снова расти. Так, пик посягательств выпал на юбилейный год – год 50-летия Великого Октября (1967), когда было совершено 487 нападений на сотрудников МВД. Однако в течение последующих двух лет – в основном благодаря грамотной политике нового союзного министра внутренних дел Николая Щелокова, который, как и десять лет назад, развернул в обществе широкую пропагандистскую кампанию по возвеличиванию органов правопорядка, – число посягательств на милиционеров пошло на спад: в 1968-м – 389 случаев, в 1969-м – 368.
Однако в очередном юбилейном году – 100-летия со дня рождения В.И. Ленина – кривая посягательств на стражей порядка вновь скакнула вверх: 421 случай. Судя по всему, связано это было именно с юбилеем: нацеленные на то, чтобы этот год прошел для граждан как можно спокойнее, советские милиционеры проявляли излишнее рвение и чаще, чем обычно, подставлялись под удар. Сегодня о подобном можно только мечтать. Кстати, после 1970 года число посягательств на сотрудников милиции в СССР больше никогда не пересечет отметку 400 – всегда будет ниже («потолок» будет зафиксирован в 1971 году – 385, «плинтус» в 1987-м – 172). Но вернемся в 1970 год.
Одно из последних посягательств на сотрудника милиции в том году произошло в Москве, о чем советским гражданам сообщила газета «Вечерняя Москва» (номер от 30 сентября). Дело было так.
Сентябрьским вечером некий неизвестный мужчина зашел в одну из сберегательных касс в Сокольниках и стал слоняться по ней из угла в угол, делая вид, что изучает развешанные на стенах стенды. Однако его косые взгляды по сторонам сразу привлекли внимание одной из кассирш. Когда незнакомец вышел из кассы, она последовала следом, чтобы позвать милиционера, стоявшего неподалеку. Милиционером оказался молоденький младший сержант Деев, прослуживший в 98-м отделении милиции всего лишь полгода. Он до-гнал незнакомца и попросил предъявить документы.
Мужчина сунул руку в карман плаща, но вместо паспорта достал нож. Видимо, Деев не ожидал такого поворота, поскольку даже не успел среагировать, и лезвие ножа вонзилось ему в правый бок. Преступник же бросился бежать. Превозмогая боль и зажимая рану рукой, Деев пустился в погоню. Он был вооружен пистолетом, однако применять его побоялся: во-первых, на улице были люди, в которых он мог нечаянно попасть, во-вторых, это только в кино милиционеры лихо разбирались с бандитами с помощью ствола, а в жизни за любое применение огнестрельного оружия стражей порядка таскали по высоким инстанциям и заставляли писать объяснительные.
Тем временем, увидев, что раненый милиционер упрямо преследует его по пятам, преступник решил его добить. Резко развернувшись, он бросился с ножом на Деева, надеясь на этот раз ударить наверняка. Однако младший сержант был готов к такому повороту событий. Ловким ударом ноги он выбил нож из рук преступника, а вторым ударом – на этот раз кулаком – свалил его с ног. Не ожидавший такого отпора преступник упал на спину, а Деев навалился на него сверху и, применив болевой прием, заставил уткнуться лицом в землю. Взвыв от резкой боли в плече, бандит потребовал пощады. В этот миг к месту происшествия подбежали несколько прохожих, с помощью которых Деев и доставил преступника в отделение милиции.
Бандиты Ашхабада
Пользуясь тем, что советские граждане доверяют милиции, преступники не упускали случая использовать эту ситуацию в своих корыстных целях. Например, некоторые из них добывали милицейскую форму и выходили на скользкую дорожку преступлений. Так было, к примеру, в случае, который произошел в столице Туркмении городе Ашхабаде. Там образовалась банда, в которую вошли пять человек: Саркиев, Коленченко, Давидян и еще двое так и не установленных следствием людей. В их арсенале было огнестрельное оружие (один пистолет, принадлежавший Коленченко) и форма сотрудника милиции. Обдумывая наиболее удобные способы заработать легкие деньги, бандиты пришли к идее вооруженного грабежа. А в качестве жертвы выбрали жителя города Гасинова, у которого, по их данным, была большая сумма денег.
Акцию назначили на 17 сентября. В тот день трое участников банды (Саркиев, Давидян и участник группы, личность которого не установлена) пришли к парку имени Кирова, где примерно в 11 часов дня сели в автомашину «Москвич», за рулем которой находился приятель бандитов Васильев. Спустя несколько минут пассажиры были уже у стадиона «Трудовые резервы», где их поджидали остальные участники банды – Коленченко, Саркиев и другой неустановленный участник группы. У стадиона Саркиев облачился в форму офицера милиции, надел солнцезащитные очки и вместе с Васильевым поехал на автомашине к дому жертвы. Остальные бандиты пришли туда пешком, благо это было недалеко – всего несколько минут ходу. У дома бандиты разделились: Васильев остался в машине, а остальные отправились грабить Гасинова.
В тот момент, когда в доме объявились бандиты, хозяина семейства не было. Однако в квартире находились его родственники в количестве пяти человек: жена Гасинова с двумя малолетними детьми, сестра жены и брат Гасинова. Несмотря на то что один из бандитов был облачен в милицейскую форму, хозяйка дома не растерялась и потребовала у пришедших документы. После этого Саркиев рассвирепел: он повалил женщину на кровать и стал ее душить. Брат Гасинова бросился на помощь хозяйке, но Коленченко опередил его и ударил пистолетом по голове. Понимая, что сопротивляться бесполезно, хозяйка согласилась выдать преступникам деньги. Так в руки бандитов перекочевала значительная сумма: несколько тысяч рублей. Кроме этого, Саркиев забрал у сестры Гасиновой паспорт и билет на самолет до Душанбе стоимостью 21 рубль. Однако воспользоваться похищенными деньгами бандитам так и не удалось – вскоре их арестовали. Правда, не всех – только Саркиева, Коленченко и Васильева. Остальные успели скрыться из города. Весной следующего года состоялся суд над бандитами, который определил им следующие сроки заключения: Саркиев и Коленченко получили по 9 лет, Васильев – 2 года.
Душегубы Бразинскасы
Вплоть до 60-х годов в СССР не было попыток угонов пассажирских самолетов. Один из первых таких случаев произошел в сентябре 1964 года в Молдавии, когда два уголовника предприняли попытку захвата самолета, чтобы сбежать на Запад. Попытка угона провалилась. После этого один угонщик был арестован, другой застрелился.
Однако уже в следующем десятилетии эта проблема стала превращаться в настоящую головную боль для советских властей. И первый «звонок» пришелся именно на тот юбилейный год. Причина подобных преступлений крылась в одном: все больше советских людей поддавались западной пропаганде, вещавшей о «райской» жизни на Западе, и стремились любой ценой покинуть СССР. А «поводырями» в этом для них стали… советские евреи, которые первыми в новом десятилетии предприняли попытку угона пассажирского самолета, для того чтобы улететь в Израиль. Случилось это в июне 70-го в Ленинграде, где целая группа евреев в количестве 16 человек во главе с 43-летним Марком Дымшицем попыталась захватить самолет, но была арестована еще на летном поле сотрудниками КГБ. Однако дурной пример оказался заразительным. Поскольку эта акция широко освещалась в советской прессе, у угонщиков нашлись последователи. Причем эти люди пошли дальше своих предшественников. Речь идет об отце и сыне Бразинскасах.
Инициатором захвата выступил старший – Пранас Стасио Бразинскас, 1924 года рождения (сын Альгирдас родился в 55-м). Пранас был не новичок в преступном промысле, успев к этому времени дважды отсидеть в тюрьме: в 1955 году он был осужден за злоупотребление служебным положением к одному году исправработ, а в январе 1965 года вновь угодил за решетку – теперь уже на пять лет, после того как был уличен в расхищении вверенного ему имущества (он тогда работал заведующим магазином). Однако за примерное поведение в неволе Пранас был досрочно освобожден и осел в городе Коканде Узбекской ССР. 20 марта 1968 года он зарегистрировал брак с гражданкой Корейво и взял ее фамилию. Вскоре к нему на постоянное место жительства приехал его сын Альгирдас.
Поскольку у Пронаса была судимость, устроиться на руководящую работу он уже не мог. Однако амбиций у него было выше крыши, поэтому к сложившейся ситуации он относился крайне болезненно, считая, что советская власть ущемляет его в правах. На этой почве и вызревал его антисоветизм, которым он заразил и своего сына. Отец внушал ему, что в этой стране им обоим ничего не светит, поэтому нужно бежать на «свободный» Запад. В итоге было решено сделать это путем угона пассажирского самолета. В качестве места преступления была выбрана Грузия, откуда до вожделенной заграницы было ближе всего. На дело преступники пошли хорошо вооруженными: имели на руках пистолет, обрез и несколько гранат-«лимонок».
15 октября 1970 года Бразинскасы заняли места в правом ряду по правому борту самолета «Ан-24», совершавшего рейс из Батуми в Сухуми. На борту воздушного судна находилось 46 пассажиров (из них 17 женщин и один 4-летний ребенок) и пять членов экипажа (Георгий Чахракия – командир корабля, Сулико Шавидзе – второй пилот, Валерий Фадеев – штурман, Оганес Бабаян – бортмеханик, Надежда Курченко – стюардесса). Самолет взмыл в воздух и взял курс на Сухуми. Примерно через десять минут после взлета, когда самолет находился в районе города Кобулети (30 км от Батуми), преступники поднялись со своих кресел. Первым шел Бразинскас-старший. За несколько метров до пилотской кабины путь им внезапно преградила 19-летняя Надя Курченко.
Увидев в руках неизвестного мужчины обрез, она попыталась выбить его, но не сумела. В ответ грянули два выстрела. Пули, угодившие девушке в грудь, отбросили ее назад. Путь в пилотскую был свободен, и уже через мгновение бандиты были там. Бразинскас-старший сорвал наушники сначала с командира корабля, затем проделал то же самое с Фадеевым и Бабаяном. Чахракия попытался сопротивляться и тут же получил удар прикладом обреза по голове. На какое-то время он потерял сознание. Когда очнулся, тут же попытался нажать кнопку связи, чтобы передать сигнал тревоги SOS, но связь уже не работала. Рядом с ним стоял Бразинскас-старший, который, потрясая зажатой в одной руке гранатой, произнес:
– Эти гранаты не для вас. Это для пассажиров.
И все же командира это не испугало: в следующую секунду он пошел на отчаянный шаг – заложил глубокий вираж. Бандитов отбросило в сторону, однако, теряя равновесие, старший из них успел выстрелить Чахракии в спину. Второй выстрел он сделал в Бабаяна, который попытался вырвать обрез у него из рук. Но бортмеханику повезло – пуля ушла в приборную доску, лишь пороховое пламя обожгло ему живот. Последовал новый вираж, а за ним новый выстрел – снова в спину Чахракии. Падая, тот грудью прижал штурвал к приборной доске: самолет резко пошел вниз, к морю. Сулико Шавидзе что есть силы потянул штурвал к себе, иначе гибель самолета была неминуема. Штурман Фадеев попытался встать с кресла, но его остановили выстрелы: одна пуля пробила легкое, две другие попали в руку и плечо. Бразинскас-старший закричал:
– Перестаньте! Мы пристрелим вас всех. Веди к границе! Держать берег моря слева! Курс на юг! В облака не входить!
Но даже после этого Чахракия сделал еще одну попытку схитрить: он направил самолет в сторону военного аэродрома в Кобулети. Но Бразинскас-старший разгадал и этот маневр. Поднеся обрез к виску пилота, он скомандовал:
– Веди к границе или умрешь сам и потянешь за собой всех остальных.
Понимая, что бандит не блефует, Чахракия вынужден был направить машину к Трабзону. Уже на подлете к Трабзону он обратился к старшему из бандитов: «Горючее на исходе. Я должен дать сигнал бедствия». Только так ему наконец удалось выйти в эфир, донести до родины весть о том, что происходит на борту.
Когда сигнал SOS был принят на земле, первым желанием грузинских властей было немедленно отбить самолет у угонщиков, а их самих схватить. В штабе Закавказского военного округа уже прорабатывался план направить на турецкий аэродром военный «Ан-12» со взводом десантников для этой цели. Однако Кремль отказался от этого плана, посчитав его авантюрным. Там уповали на благоразумие турецких властей, которые обязаны были выдать преступников России. Но ситуация сложилась несколько иначе.
В пятницу, 16 октября, советское правительство обратилось к правительству Турции с просьбой вернуть самолет и находящихся на его борту людей на родину. Однако турки удовлетворили только вторую часть просьбы – вернули людей (в госпитале Трабзона остался только получивший серьезные ранения штурман самолета Валерий Фадеев, которому была сделана операция, и оба террориста, которые попросили предоставить им политическое убежище), оставив «Ан-12» у себя. Это возмутило Брежнева, который в тот же день вызвал к себе министра обороны Гречко и напрямую спросил его, можно ли каким-то образом вернуть самолет силовым методом. «Почему же нельзя? – удивился Гречко. – У меня в ГРУ есть такие парни, которые даже с Луны его достанут». – «Тогда действуй!» – приказал министру Брежнев.
Уже на следующий день в ГРУ была сформирована спецгруппа из лучших офицеров-спецназовцев. Ночью того же дня они добрались до советско-турецкой границы, где наши пограничники открыли им коридор и пропустили к туркам. Действуя грамотно и умело, наши спецназовцы незаметно прошли турецкие кордоны и углубились на чужую территорию. За четыре дня им предстояло преодолеть 180 километров до аэропорта Сено, где стоял угнанный самолет.
Между тем страна продолжала горячо обсуждать случившуюся трагедию. Практически все советские газеты опубликовали на своих страницах подробности этого происшествия. Но наиболее полную картину воспроизводила «Комсомольская правда», начавшая серию публикаций об этой трагедии 18 октября заметкой «Подвиг комсомолки Надежды Курченко». Из этой серии публикаций читатели узнали некоторые детали биографии 19-летней девушки, не побоявшейся встать на пути двух вооруженных преступников. В частности, газета сообщила, что Надя Курченко была родом из Удмуртии, из небольшого поселка Пудем. Училась она в Панинской школе-интернате, после окончания которой уехала учиться на стюардессу. В Сухуми она вместе с подругой снимала комнату возле аэропорта. Незадолго до трагедии она встретила хорошего парня из Ленинграда, за которого собиралась выйти замуж. Не довелось. За день до своей гибели Надя звонила на родину, своей маме Генриетте Ивановне, и обещала скоро приехать в отпуск. И этому тоже не суждено было осуществиться.
Во вторник, 20 октября, в Сухуми состоялись похороны геройски погибшей в схватке с вооруженными террористами Надежды Курченко. Такого массового участия в похоронах Сухуми не знал, наверное, со дня своего основания (а город известен с 736 года). При огромном стечении народа тело отважной девушки было предано земле в Комсомольском парке. Стоит отметить, что родственники Нади просили похоронить ее на родине, в Удмуртии, но им в этой просьбе вежливо отказали, сказав, что с политической точки зрения этого делать нельзя. Зато пообещали родственникам, что те беспрепятственно могут ездить на могилу Нади в любое время года за счет Министерства гражданской авиации. Кроме этого, матери Нади удмуртские власти выделили трехкомнатную квартиру в Глазове.
В тот же день группа спецназа ГРУ, отправленная в Турцию с миссией возвратить на родину угнанный самолет, наконец добралась до аэропорта Сено. Но нашим коммандос не повезло: им не хватило всего лишь нескольких часов, чтобы застать самолет на аэродроме. Дело в том, что, за то время пока они находились в рейде, нашим мидовцам удалось уломать турок вернуть самолет на родину. Поэтому, узнав об этом, спецназовцам пришлось разворачиваться и возвращаться назад с пустыми руками.
Тем временем 23 октября в Москве мать погибшей стюардессы Надежды Курченко Генриетта Ивановна была принята первым секретарем ЦК ВЛКСМ Евгением Тяжельниковым. Тот передал ей высшую награду комсомола – Почетный знак ВЛКСМ и Почетную грамоту ЦК ВЛКСМ. А спустя два дня появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Н. Курченко орденом Красного Знамени (посмертно). Эту награду тоже передали матери погибшей.
А двух преступников, убивших 19-летнюю девушку и тяжело ранивших еще двух человек, продолжали скрывать у себя турецкие власти. Чуть позже Бразинскасы переберутся в США, где и осядут навсегда, подпав под действие закона о защите свидетелей: им сменят фамилии, изменят внешность и поселят в провинции. Советское правительство неоднократно будет обращаться к американским властям с требованием выдать им преступников, но каждый раз ему будут отвечать отказом. Но возмездие все равно настигнет преступников. Спустя 30 лет, в 2000 году, Бразинскас-младший в ссоре убьет своего отца и сядет в тюрьму.
Между тем дурной пример Бразинскасов оказался заразительным: в том же октябре 70-го произошел еще один захват воздушного судна на территории СССР. Снова двое вооруженных преступников проникли на борт самолета и потребовали от экипажа лететь в Турцию. В советских газетах об этом не было написано ни строчки, поскольку стало понятно, что преступники совершили побег под влиянием предыдущего захвата, детали которого были скрупулезно описаны в прессе. С этого момента на публикации подобного рода в СССР будет наложено табу, чтобы не плодить новых воздушных террористов.
