Федор Буслаев
Эпизоды из истории Московского университета
Катков занимал тогда квартиру близехонько от университета, на Нижней Кисловке, наискосок против задних ворот Никитского монастыря. Аудиенция происходила в зале, куда он явился к нам. Мы не садились, а стояли перед ним. Декан Соловьев изложил ему решение факультета с просьбою принять предлагаемое ему звание. Катков сначала изумился, будто в первый раз услышав такую новость, и стал отговариваться тем, что он очень занят изданием «Русского Вестника» и не может взять на себя всех обязанностей по кафедре, которые исполнял Степан Петрович Шевырев; что он не может читать четырех лекций в неделю и, сверх того, исправлять сочинения и переводы, обязательные для студентов 1 курса словесного и юридического факультетов, и решительно отказывается от экзаменования вступающих в университет. Тогда стал уговаривать его Бодянский, заявляя о настоятельной необходимости спасти кафедру литературы в Московском университете хотя бы двумя только лекциями в неделю, а затем, чтобы уладить дело, я предложил Каткову свои услуги взять на себя занятия с первокурсниками словесного и юридического факультетов, и на приемных испытаниях экзаменов вступающих в университет по всем четырем курсам, т. е. я брал на себя такой труд, который до сих пор мы с Шевыревым делили пополам. Любопытно, что никому из слушающих и в голову не пришло, что я беру на себя непосильный труд и бессовестно смеюсь над ними. Все вместе с Катковым с благодарностью приняли мое щедрое предложение.
Это было Великим постом, а в начале мая министром народного просвещения было утверждено решения совета Московского университета возвести бывшего адъюнкта Каткова в звание исправляющего должность ординарного профессора по истории русской и всеобщей литературы. К крайнему удивлению, Катков к сентябрю месяцу вышел в отставку и, таким образом, ни разу не успел влезть на так щедро предложенную ему кафедру. Таким образом, собственно говоря, я заступил в Московском университете место не после Шевырева, а после Каткова.
Никто бы не мог поверить, чтобы могла в истории Московского университета разыграться такая шутовская комедия, если бы свидетельства о ней не сохранились в официальных документах архивов Московского университета и министерства народного просвещения.
