Faster
S-T-I-K-S. Шустряк
Другие приводимые ими ориентиры были малопригодны для навигации, так как не имели столь ярких черт, как те два, что я выделил. Добиться от рассказчиков большего мне вряд ли удастся, а заинтересовавшиеся девушки уже начали поглядывать в сторону свежих посетителей заведения, отчего у моих собеседников всячески ухудшалось настроение, да и кружки свои троица уже минут десять как пустыми держит.
– Я думаю, что наша сделка завершена, – обратился я к Алому, поскольку тот был самым активным из троицы, после чего извлек из кармана разгрузки заранее приготовленный пакетик с горохом и споранами для расчета
– Тут больше, – прокомментировал Алый, подкинув мешочек в руке
– Скажем так, ты был хорошим рассказчиком, оставь себе.
– Мы тут перед встречей немного о тебе справки навели, поскольку мы не местные, как ты уже сам понял, и твой интерес к нашей встрече со скреббером наводит на определенные мысли. Неужели ты хочешь на него поохотиться? – как-то приглушенно и спокойно спросил Марат, который вообще за весь разговор и десятка слов не произнёс.
– Я уж не знаю, где и какие справки вы наводили, но вывод сделали точно неверный. Я не располагаю маленькой армией, а вроде только при наличии оной можно пробовать охотиться на скреббера и то, насколько мне известно, по большей части все заканчивается весьма плачевно.
– О тебе говорят разное, – продолжил Марат, явно не принимая такого расплывчатого ответа, – говорят, что ты матерого элитника в одну каску со всей его свитой покрошил, да еще и вдобавок под сотню развитых?
– Не верь тому, что говорят те, кто там даже не был, – прервал я его, при этом сделав хитрое выражение лица, – я там был, это правда, но как бы тебе сказать правильно… Я сам не стрелял, там был еще один боец, так вот именно его пули летели в тварей, а я всего лишь немного помог.
– Слышал-слышал, – продолжил настаивать Марат, – много раз я ту байку слышал и каждый раз с новыми подробностями, но понял лишь одно, что сделана она по правилу «хочешь соврать хорошо – ври ближе к правде» … Но мне без разницы, я и вправду не думаю, что ты в одного к скребберу пойдешь, тем более к тому, которого мы видели.
– Воевать с ним точно не намерен, – подтвердил я его вывод, – ну, коль мы все обговорили, я предлагаю расстаться на этой ноте, а то вон девушки уже на других смотрят.
Подняв призывно руку, я подозвал официанта, попросив того накрыть стол, девушки в особом приглашении не нуждались, Гала, естественно, заняла место возле меня, но, судя по её намекам, она бы очень хотела здесь не задерживаться. Подошедшим дамам я сказал, что оплата их услуг на мне, так же, как и всего, что будет выпито и съедено, после чего, перекусив и выпив за встречу с незнакомцами, я и Гала покинули «Оазис».
Утром я проснулся, когда девушка была уже почти собрана, я привык к этому и попрощался с ней, даже не покинув ложе. После того, как я услышал шум закрывшейся входной двери, в голове сам собой всплыл вчерашний разговор о скреббере, причем не сам рассказ, а его завершение. Поведение самого тихого члена троицы меня изрядно напрягло, сложилось ощущение, что все, ради чего он пришел, было заключено в его фразе о лжи и мне это очень не понравилось. Я, конечно, и до встречи с ними не помышлял об охоте на столь могущественную тварь, ведь все, что я слышал о скребберах раньше, и так не вызывало желания встретиться с ним, а уж после услышанных мною подробностей я точно понимаю, что воевать с той образиной в одного глупо. Но, боже мой, как же я бы хотел посмотреть на эту тварь, хотя бы издалека, понаблюдать, изучить поведение, хоть чуть-чуть приблизиться к столь ужасному существу, от имени которого некоторые впадают в кататонический ступор.
С местом, где я буду завтракать, я определился еще вчера, поскольку нужно расплатиться с долгом, а до «Тихой гавани» там один шаг. Приведя себя в порядок и одевшись в лёгкую одежду для города, прихватив всего лишь один бесшумный пистолет, направился к злачному заведению. В столь ранний час посетителей тут не бывает и в зале, помимо охранника, начищавшего один из своих пистолетов, находился только бармен, причем не тот, что был вчера за стойкой. Когда я появился в зале, охранник не стал отвлекаться от своего занятия, лишь бросил на меня мельком взгляд, продолжая натирать что-то из деталей оружия.
– Доброе утро, – обратился я к бармену, который занимался тем, что протирал полки, поочередно поднимая бутылки с разномастным спиртным.
– И вам доброго, – начал он произносить еще до того, как повернулся в мою сторону, – а, Шустряк, это вы, мне передавали, что вы обещали зайти сегодня.
– Я предпочитаю долги не копить, – пошутил я, а хозяин стойки принялся листать широкую книгу, предварительно достав её из-под стойки.
– Вот, – ткнув пальцем в одну из строчек, бармен слегка изменился в лице, – с вас одна тысяча восемьсот споранов.
– Нехило ребятки посидели, да я, помнится, на столько со всей бригадой Глыбы не посидел, – прокомментировал я полученную информацию.
– Если у вас нет столько на счету, мы не торопим, – начал было официант, но я его прервал.
– Нет проблем, просто даже с учетом местных цен не представляю, сколько и чего они могли сожрать и выпить…
– Если вы хотите, то можно поднять информацию, у нас принято листки с заказами сохранять некоторое время?
– Нет, спасибо, – ответил я, протягивая пластиковую карту, – чаевых тогда официанту тоже набрось на счет, и, кстати, как там, с ними проблем не было?
– В журнале записей нет, и по смене тоже ничего не передавали.
– Все было нормально, – пробасил охранник, в очередной раз лязгнув железяками, – выпили, посидели, двое у нас комнаты взяли, один к себе повёл, утром та вернулась, тоже ничего не сказала.
– Тогда все нормально, а то мало ли, я их привел, не очень-то я бы хотел, чтобы потом на меня в данном заведении косо смотрели. Кстати, у меня еще к девушкам долг имеется, как бы их повидать?
– Могу позвать, – предложил бармен, и, получив мой утвердительный кивок, скрылся за дверью, что вела в потаённые помещения заведения. Я же, упаковав возвращенную мне карточку в нагрудный карман, расположился на удобном угловом диване вблизи окна.
Дамы себя не заставили ждать, спустившись практически друг за другом, они сразу сориентировались и присели за занятый мною столик. Вежливо поздоровавшись, я отметил, что девушки явно уже не спали, так как выглядят очень хорошо и весьма привлекательно, даже не похоже, что они вчера полночи гудели в компании рейдеров.
– Можно морсу и стаканы? – обратился я к бармену и уже через минуту на столе появились четыре стакана и запотевший пузатый графин. – После этого я продолжил, заметив удивленные взгляды девушек, которые они бросали на появившуюся утварь, – хочу вас отблагодарить за то, что составили компанию моим гостям, и благодарность моя будет требовать от вас скрытности, я бы не хотел, чтобы кто-то знал, что я вам дам, в ваших же интересах.
Перед каждой удивленной девушкой появилась красная жемчужина, вообще-то я планировал расплатиться черными, но, увы, у меня их осталось всего две после очередного пополнения счета. Девушки сразу поняли смысл выставленных предметов и холодный морс тут же распределился по стаканам, после чего им были запиты жемчужины. Проследив за их действием, я выложил на стол пакетик с горохом, сколько там, точно я не знал, но штук тридцать горошин точно должно было быть.
– Это на поход к знахарю, я не думаю, что кто-то из вас планирует стать квазом, ну, и об этом пакетике можете смело всем растрепать, мне почему-то кажется, что это будет нормальной таксой.
– Не слишком щедро? – спросила русая, коротко стриженая девушка, что сидела правее всех.
– Считайте это инвестицией в дальнейшее сотрудничество, вы мне здорово помогли в проведении переговоров.
Мы посидели еще несколько минут, за это время девушки охотно рассказали все, о чем за столом говорила вчерашняя троица, но, увы, ничего интересного для меня не нашлось. Охранник, закончив чистить ствол, так и остался сидеть на своем месте, но девушки прикрывали собой стол, и он точно не мог видеть, как я им скормил жемчуг. Вскоре, покинув «Оазис», я направился практически на соседнее крыльцо, чтобы позавтракать в «Тихой гавани».
Три красные жемчужины, которые я отдал девушкам, по меркам среднего рейдеравнушительная ценность. Будучи еще в группе Глыбы, я бы вряд ли решился даже три черных отдать просто так, но сейчас я уже не вижу в потрохах той ценности, что видел раньше, расходный материал и не более. Причем им я снабжен хорошо, а вот хорошее отношение дам в «Оазисе» мне может еще не раз сослужить хорошую службу. Доводилось мне видеть, как некоторые посетители, несмотря на богатый стол, лишь пьют, облизывая жадными взглядами девушек за другими столами. Как-то поинтересовался у бармена, почему так, и тот пояснил, что бойкот от дам можно получить, даже не нарушая правил его посещения, обидев словом или тем, что грубо отшил одну из них.
Пару дней я провел почти безвылазно на полигоне, стаб с ним как раз перезагрузился на прошлой неделе и его вновь обустроили, сделав новую полосу препятствий, а мне лишняя нагрузка совсем не повредит. Стрельбище тоже обновилось, какой-то местный умелец соорудил движущиеся мишени на тросах, причем те делают это нелинейно, случайно ускоряясь в разных направлениях, иногда скрываясь за щитами. Новинка для стрелковой тренировки вызвала фурор, и мне, чтобы пробиться, пришлось отстоять немалую очередь, после чего самому убедиться, что задумка хороша.
Пока я тренировался и осваивал хаотично движущуюся мишень, из моей головы никак не выходил рассказ про скреббера и в какой-то момент я понял, что просто должен это сделать, в смысле, посмотреть на него. Об охоте или чем-то подобном я даже не задумывался. Если он даже вполовину меньше тех габаритов, что описал Алый, там меньше, чем со взводом танков делать нечего, а уж в том, чтобы охотиться в одиночку, и речи идти не может. Окончательно решившись на такую авантюру, я понял, что у меня не хватает самого главного для нее. Имевшегося у меня оптического прицела недостаточно, да и обычный бинокль тут мало чем поможет, не хотел бы я подходить к такой твари ближе, чем на километр, а лучше на все пять.
– Приветствую, Шустряк, – опередил меня владелец оружейного магазина.
– И тебе здравствовать.
– Зачем пожаловал? Расстрелял все запасы по новому развлечению на полигоне?
– Да нет, по другому вопросу. Даже не знаю, сможешь ли ты мне с ним помочь, нужда у меня появилась в хорошей оптике, обычный бинокль тут не поможет, есть у тебя что-то помощнее?
– Хм, чего это ты такого удумал?
– Тут банда одна по югу шастала, тварь одну интересную засекла, хочу прогуляться, хоть одним глазом глянуть.
– Ты что, на скреббера решил поохотиться? – недоуменно спросил хозяин.
– Нет, что ты, хотя, если в твоём погребе имеется пара ядерных тактических боеголовок, то можно и обмозговать.
– Шутишь? – улыбнулся он, – такое у нас не в ходу, если бы кто узнал, что я такое на стаб притащил, вместе с грузом бы в перезагрузку отправили, да и смысла нет, что ты там потом после нее собирать со скреббера будешь. Внешники пробовали когда-то давно применять малые заряды, но им быстро объяснили, что так делать нельзя, у нас тут, так сказать, свой ядерный договор в Улье. Хотя я точно знаю, что на юге их применяют, дальше за Колизеем, почти по границе их территории есть тропа миграции тварей, там часто небольшие орды идут вдоль реки, как раз в их сторону. Вот они там и забрасывают их ядерными раутами, есть, где брать вместе с пусковой установкой, и специалист у них по теме этой есть. Но там все происходит очень далеко от стабов, и все кластеры, что в районе поражения, быстро перезагружаются, не распространяется заражение, а не то, сам понимаешь, вымерли бы уже.
– Это все интересно, но у меня задачи пока попроще, хочу рассмотреть скреббера, а подходить к нему, сам понимаешь, желания нет, вот и хочу что-то типа телескопа или трубы какой-либо подзорной навороченной, чтобы можно было хотя бы с километра детально тварь разглядеть.
– Эх, просил бы ты навороченный армейский бинокль, я бы тебя проконсультировал и помог выбрать, а так, мало чем помочь могу, но предложить есть что.
Парень лихо направился в подсобку и, вернувшись через десять минут, принес бумажную коробку, из которой тут же достал нечто упакованное в тряпичный чехол специфического вида. После расстегивания небольшой молнии чехол обнажил внушительных размеров подзорную трубу.
– В общем, вот, это единственное что есть, «Лейка», рассказать мало чего могу, я совсем не специалист в оптике, да и это лежит, потому что иногда стронги спрашивают, они в своё время размещали заказы по стабам, чтобы найти место, где такой товар имеется.
– И что они про эту сказали?
– Сказали, что не самое лучшее приближение у неё, но взяли десяток, все, что были тогда, вот я и заказал мусорщикам еще найти, но товар не популярный, эта вот уже полгода лежит, место занимает.
– Неужели там, где взяли эти, других не было?
– Я такое не говорил, натащили тогда сюда чуть ли не вагон всяких разных, но спец от стронгов, что смотрел, почти все называл корявым понтом или китайским дерьмом. Выбрали тогда три вида, но про эту он сказал, что лучшая и таких еще возьмут, вот я и запомнил, нет смысла брать то, за что не заплатят.
– Тут я с тобой согласен, товар специфичный и в реалиях Улья почти бесполезный, но вот, видишь сам, мне понадобилась, сколько просишь за неё?
– Даже не проверишь? – удивился продавец.
– А какой в этом смысл? Был бы у тебя выбор, я бы все попробовал и выбрал, а когда она одна, в этом нет никакого смысла, тем более что стронги сказали – это лучшее из того, что есть.
– С твоей логикой не поспоришь, прошу я за нее полторы сотни гороха, уж больно далеко за ними лазить приходится…
– Ну, ты и барыга, – возразил я, заговорщицки подмигнув продавцу, – видимо, ядерная ракета обошлась бы дешевле?
– Не знаю, нет в наличии, – поддержал он, забирая протянутую ему карту.
Поскольку я уже точно решился на авантюрный поход за скреббером, заодно еще докупил армейских фильтров для воды и десяток сухих пайков для офицерского состава, этого вполне должно хватить, пока я не достигну кластеров, где с продуктами вопросов не возникнет. Забросив все приобретённое, кроме трубы, в дом, я накинул разгрузку, не забыв прихватить автомат, и покинул стаб, так как в этой скученной деревне не было никакой возможности проверить подзорную трубу.
Первое испытание я провел уже сразу по выходу,заметив вдали приближавшуюся патрульную команду, удалось разглядеть даже лица водителей, несмотря на мешавшие блики от солнца, но расстояние было не очень большим, полкилометра на глаз, не более, а мне нужно что-то посерьезней. Покинув кусок асфальтированной дороги, что вела прямиком к стабу, я пересек небольшой пролесок и вышел на автомагистраль, она сюда прилетала вместе с городским кластером и двухуровневой транспортной развязкой, к которой я и направился. Забравшись на самый верх, я принялся сначала разглядывать останки города на самом кластере, а чуть погодя и саму дорогу в обоих направлениях.
Труба не подвела, город от развязки находился чуть дальше, чем километр, я это точно знал, поскольку это излюбленное место для пристрелки снайперских винтовок и тренировки на пустошах, коих в этих местах достаточно. Глядя в монокуляр, я мог спокойно прочитать номера машин, припаркованных возле девятиэтажной жилой коробки. А при рассматривании дороги предположил, что скреббера с габаритами, указанными Алым, в эту трубу я смогу разглядывать и с пяти километров, так что можно рассчитывать на сносную детализацию в районе двух, может, трех километров. Проблема не в самом увеличении, а в теплом воздухе, колыхание которого на таком расстоянии просто размазывает изображение и, кроме его смутных очертаний, чего-то более дельного разглядеть не выходит.
Вернувшись, я занес трубу домой, там же скинул все, что не нужно при перемещениях в стабе, не забыв прихватить десять красных ранее отобранных жемчужин и одну белую. С наскоку к Шутеру я не попал, тот был занят и, как у него принято, без лишних церемоний сообщил мне об этом, отправив посозерцать окрестности на часик или полтора. По моему возвращению он, как всегда, пригласил меня внутрь и снова выслушал мои логические домыслы о причинах того, что я хочу проглотить сразу кучу жемчуга.
– Я почти не сомневаюсь, что твой замысел удастся, если ты, конечно, еще до белой ласты не склеишь, – выдал Шутер, сделав очередную пометку в своём талмуде, – но я бы поглядел на это.
– Чего я должен склеить? – переспросил я, не поняв выражения.
– Тапки в воду, двинешь копыта, склеишь ласты, чего непонятного, сдохнешь…
– В первый раз слышал такое выражение, ну так что, начнём? – спросил я, выкладывая на стол бутылку лимонада и пакетик с жемчугом.
– Только смотри, все равно гарантии того, что ты получишь новый дар, нет, а вот схлопотать себе пару-тройку нехороших последствий ты можешь.
– Слушай, Шутер, если ты хочешь меня запугать, то мне и без тебя страшно, если хочешь отговорить, то прекращай, с тобой или без тебя я это сделаю, но в твоём присутствии, мне кажется, что шансов на благополучный исход больше.
– Как знаешь, давай начинай, а я понаблюдаю, – сказал он, как обычно, заходя мне за спину.
Обычно жемчуг я запиваю живцом, да собственно, большинство делает именно так, но сейчас при таком количестве я явно превышу его дозу и поэтому решил использовать простой лимонад, прикупив, пока шатался по центру, бутылку с ним. Первая ушедшая в желудок дала уже привычный залп легкого потепления, вторая же ощущалась значительно ярче, а третья по ощущениям приравнивалась к хорошему чилийскому перцу, да и Шутер заметил что-то необычное, выдав всего одно слово «началось».
После пятой я начал чувствовать ужасную потливость и озноб, Шутер, по всей видимости, снимал боль. Но все равно каждая следующаяраскалённой иглой пронзала мой желудок, а при последних двух красных, я сворачивался в комок на несколько секунд, но, не обращая на протесты знахаря, тянулся к следующей, пока не осознал, что все красные закончились. Белую я проглотил с трудом, сначала неловко пытался взять пальцами из-за ужасного тремора. Потом, закинув в рот, не мог запить по той же причине, а затем я просто выключился от того, что кто-то вместо желанной белой жемчужины засунул мне в рот противотанковую мину, которая, удачно опустившись в желудок, сдетонировала в нем.
Первое пришедшее ко мне ощущение было довольно странным, я не чувствовал боли, а вообще плохо чувствовал своё тело, лишь понимая, что лежу на чем-то мягком, но четко знал, что я хочу есть, нет, не есть, я хочу жрать. Едва разлепив слипшиеся глаза, я увидел деревянный потолок с единственной лампочкой на нем, и та, по-моему, горела в половину накала. Мои попытки осмотреться повнимательнее прервал голос.
– Очухался, смертничек?
– Не уверен, – ответил я голосом, который самого напугал. – Шутер, ты?
– Нет, апостол Павел, – ехидным голосом ответил Шутер.
– Слышь, апостол, тогда меня покорми хорошо и можно в ад сразу, я как-никак атеист.
– Поздно метаться, ты уже в нем, жратву уже заказал с «Тихой гавани», еще когда понял, что ты очнешься скоро, но сюда тащить не буду, вставай и ползи наверх, скоро принесут.
– Шутер, я тебе говорил, что ты садист?
– Не раз, но здесь ты жрать не будешь, так что вставай и ползи, – уже поднимаясь по лестнице, сказал Шутер и скрылся в люке.
Прежде чем встать, я решил полежать еще несколько минут и прикрыл глаза, как вдруг услышал странные звуки перестрелки, смешивающейся с нереальными воплями, доносившимися из люка. Прислушавшись, я понял, что знахарь рубится в очередную игрушку, расчленяя и расстреливая каких-то невидимых противников, но вскоре звук прервался, а еще через минуту, Шутер крикнул в люк «кушать подано, извольте жрать, пожалуйста». Стремление желудка к столь близкой пище превысило немощь мозга, и тот отдал телу приказ начать шевелиться. Встав с кровати, я направился к лестнице, пребывая в состоянии, которое более всего схоже с жесточайшим опьянением и поэтому подъём наверх дался мне нелегко.
Выбравшись из узилища знахаря, я застал того за поеданием еды и это зрелище прибавило мне сил, да так, что я мгновенно очутился за столом, сжимая в руке лапу какой-то внушительной птицы. Ели мы тихо, не считая сопутствующих трапезе звуков, и я даже не понял, как остался за столом в одиночестве, продолжая подъедать остатки снеди. Остановился я только в тот момент, когда понял, что больше ничего в себя запихать не смогу, но чувство голода и тогда меня не оставило. Отпочковавшись от стола, я обратил внимание на Шутера, который сидел на диване, потягивая свежесваренный кофе, вот же наркоман.
– Сколько часов я в отрубе провалялся?
– Часов? – осклабившись, ехидно протянул Шутер, – с хрена бы я ради нескольких часов твоего безмятежного сна тащил твою тушу по лестнице вниз?
– Да кто же тебя, садиста, разберет то?
– Ты мне за аренду номера и уход трехдневный должен, хотя, подожди-ка, – он демонстративно взглянул на свою левую руку, делая вид, что приглядывается там во что-то, – а, нет, нет, за четверо суток.
– У тебя там даже часов нет, – возразил я.
– Зато у тебя за спиной они есть, – возразил он и продолжил, – отрубило тебя наповал, я вообще-то, после того как ты седьмую заглотил, уже думал, как ситуацию Шатуну или Тихому описывать буду. Мол, так и так, пришел тут самоубийца и нажрался прямо в домике знахаря, в обители здоровья и жизни, таблеток своих наркоманских.
– С каких это пор жемчуг тут таблетками наркотическими называть стали?
– С тех пор, как один дебил чуть не сдох, когда их наглотался, – невозмутимо констатировал знахарь.
– Вроде живой, – я притворно вытянул перед собой руки, как бы пытаясь поглядеть сквозь них, – даже не привидение.
– Свезло, когда ты три сожрал, такое началось, что кваз тебе был бы обеспечен при любом знахаре, после пяти внутри тебя такое творилось, что я думал, руки с ногами, как у куклы, отщёлкнутся, а после седьмой ты должен был стать стопроцентным зомбаком!
– Пустышем, что ли?
– Точно не скажу, но черноты в твоих нитях было столько, что другого не видать, я даже веру в белый жемчуг потерял, не верил, что она от такого оклематься поможет, но, как ты можешь заметить, я ошибся.
– Так вот почему ты так херово выглядишь, возле меня сидел четверо суток, спасибо, компенсирую.
– С хрена ли ты мне нужен, – возмутился Шутер, – кома как кома, сходил разве что в больничку, пару капельниц взял тебе в вену, чтобы не окочурился, в том числе и с живцом. Сидел возле тебя уже последние пару часов, когда понял, что ты вот-вот восстанешь, вдруг заурчишь.
– Ну, спасибо и на этом, а че же ты такой мятый, под глазами синяки, непросто в Улье такое заработать.
– Просто, надо всего лишь четыре дня круглосуточно в «DOOM» резаться.
– То есть ты, ирод, воспользовался отмазкой, что у тебя тут тушка моя в коме лежит, закрыл приём и в игрушку играл?
– Нет, что ты, пару экстренных принял, одному дурачку палец прирастил, а другому пулю из печени достал, а так в основном ты прав, уж больно зашла мне эта последняя часть, а тут как раз кластер прогрузился, откуда мы технику тащим, мусорщики знают, что я такое люблю, вот и тащат мне новинки.
– Никакой ты не апостол Павел, ты бог лукавства и коварства, Локи твое имя! – притворно вознеся руки к нему, выкрикнул я.
– Че орешь, позоришь честного знахаря, поспал, пожрал, полечился? Плати и вали отсюда, – так же притворно изображая голосом старую бабку, ответил знахарь. – С тебя полста горошин.
– Грабёж!
– Ты еще скажи, что среди белого дня честного нищего грабят.
– Слушай, давай жемчужину черную дам? У меня их всего две осталось, куда деть, не знаю.
– Горох давай, он мне нужнее, чем жемчуг.
– Кстати, Шутер, почему тебе горох важнее, жемчуг же позволяет новые дары открывать и старые развивает лучше?
– Это для тебя лучше, ты залил в себя сразу литр топлива, пришел к знахарю, тот проверил, что оно в нужном направлении потекло, а не в бачок с омывайкой попало, и гуляешь месяц до следующего приёма, а знахарю так не надо. Если буду жемчуг часто жрать, то тоже квазом рискую стать, меньше конечно, чем простой иммунный, но шансы такие же большие, а горох можно каждый час употреблять, если есть возможность.
– В смысле, – удивился я, – ты же говорил, что даже при серьезных ранениях две, максимум три в сутки, и то опасно, а тут каждый час, как же так?
– Все просто, но такое только знахарям дано, ну, и еще обладателям пары даров, на знахарских похожих. Энергию, что дает горох, я могу распределять без остатка и быстро. С тем, что та же черная жемчужина даёт, так просто не выйдет, есть шанс переполнить какую-либо нить и она отомрет или почернеет, вот поэтому я тут, так же как и все, буду вынужден медленно ждать усвоения потока. А с горохом все проще, съел, часик медитации с распределением энергии и можно следующую употреблять. Жемчуг нужен лишь тогда, когда появляется нужда новый дар открыть, но там все, как и у всех, а вот развить открытый я могу в разы быстрее.
– Так что же ты меня столько времени мурыжил, я бы на горохе сидел и качался в разы быстрее?
– Ты что, самый умный? Если бы такое знахарь мог бы проделывать с другими, то ни одного без развитого дара не осталось бы, увы, такой манёвр доступен только для себя.
– И при всем при этом ты мой дар имбой называл?
– Я так до сих пор думаю, в общем, горох на стол, дверь там, а я пойду, дорежу тварей. – Вместо прощания беззлобно выдал Шутер и изъял у меня пакетик с горохом, где было немного больше того, что он попросил.
Уже когда я почти вышел из дома, Шутер вдогонку кинул мне предупреждение о том, чтобы я не уходил никуда на ближайший месяц, поскольку моё состояние нуждается в его постоянном наблюдении.
