Faster
S-T-I-K-S. Шустряк
– Вы процент заведению должны? – спросил я еще не пришедшую в себя девушку.
– Нет, бару доход с выпивки идет, здесь она, сам знаешь, недешёвая.
– Хорошо, – я протянул ей ладонь с четырьмя горошинами, по числу девушек, сидящих в баре, если посчитать её. – Это вам на мартини и Галу попросить подойти, когда появится.
– Поняла, – придя в себя, кокетливо произнесла она мне и уже громче, – я скидок не даю, – демонстративно развернувшись ко мне попкой, продефилировала обратно к барной стойке, я же ей вслед только улыбнулся.
Ржач и пара издёвок, отпущенных в мой адрес, меня нисколько не огорчили, я лишь подумал, что девочка очень умна, понимает, в каком мире живёт, и никто не узнает, что она получила жемчуг. Еще раз подозвав официанта, я все-таки попросил накрыть стол, а на его вопрос, что мне подать, сказал – все, что он посчитает нужным, чтобы у того столика глаз выпал, я кивнул в сторону соседей, отпустивших сальные шуточки про мою неудачу.
Еду мне выносили долго, постепенно покрывая всю поверхность стола, в то время как я наслаждался тем самым виски, что мне так понравился в первый раз. Я не торопился, спокойно наслаждаясь отборным стейком, потягивая темный напиток сквозь кубики льда, до тех пор, пока в заведении не появиласьГала. Момент её прихода я пропустил, но, видимо, одна из девушек передала ей обо мне.
– Ждал? – неожиданно присев, поинтересовалась она.
– Как видишь, – обвел я стол руками, – не знал, сколько времени тут просижу, аж впрок едой запасся.
– Я уже поняла, – ответила она, – тут съестного на пару дней хватит, – добавила она сквозь смех.
– Не голодна?
– Ты намекаешь на то, что это моя половина ужина?
– Ну, я даже и не знаю, возможно ли столько упаковать в вашу талию, но, если вы пожелаете, я готов для вас и корову запечённую приобрести.
– Ммм, – протянула она, – соблазнительно, но я, пожалуй, ограничусь кусочком вот этого гада,– ткнула она миниатюрным пальчиком в лобстера, – и что ты там пьешь?
– Виски.
– И виски, – произнесла она, вытянув прелестную ручку вверх, подзывая официанта.
– Что угодно? – моментально подойдя, спросил он.
– Бокал и лед в него, – он тут же ушел, вернувшись через несколько секунд с бокалом, наполненным льдом.
– Спасибо, – поблагодарила она официанта и, переведя на меня взгляд, продолжила, – куда пропадал, месяца два тебя здесь не видела?
– В рейде был, в дальнем, в обед только в стаб пришёл.
– Так это ты был тем вонючкой, про которого Вика так разорялась? – спросила она.
– Угу, было дело, но я уже помылся и хорошо, – при этом демонстративно втянул носом воздух из подмышки.
– Я-то думаю, кого она мне предлагала для начала в душе отдраить прежде, чем к приличным людям на аудиенцию пускать, – давясь от смеха, продолжала она, – я-то голову себе сломала.
– Я хорошо помылся, – сделав обиженную мину, отвернулся к окну.
– Не очень-то и воняет, – уткнувшись носиком мне в шею, произнесла она.
– Спасибо, я старался,– ответил я, и она снова засмеялась.
– Может, к тебе? – предложила она тихим шепотом в ухо.– А это, если что, могут и домой упаковать, – обвела она стол рукой.
– Проще сделать по-другому, – я поднял руку и подозвал официанта.
– Что угодно? – спросил уже другой парень.
– Счет за стол – это раз, не мог бы ты организовать доставку мне домой ужина, достойного этой барышни, с вином и виски, вкусы её, я думаю, тебе известны – это два.
– Как бы мы не практикуем еду на вынос, но вы же сами понимаете, возможно всё, – почти прямо попросил у меня на лапу он.
– Хорошо, тогда мы с тобой договорились, а тому столу предложи пересесть за этот и перестать сидеть с пустыми тарелками, – махнул я в сторону веселых соседей.
– Выполню, – произнес он и, немного призадумавшись, протянул мне терминал для оплаты. Я оплатил предложенную сумму, не глядя.
– Идём, – предложил я, подставляя ей локоть, она кивнула, и мы пошли вдоль столиков.
– Ты че о себе возомнил? – толкнув меня в правый локоть, преграждая мне путь, рявкнул один из веселой компании.
– Пардон, месье, не ошиблись ли вы? – с характерным французским акцентом ответил я, впяливая взгляд в нахала, за которым уже поднимались остальные.
– В «Оазисе» конфликты запрещены законами стаба, – выпалил сразу материализовавшийся меж нами охранник.
– Мне кажется, гражданин, – указал я взглядом на нахала, – что-то неверно понял.
– Ты предложил нам доесть за тобой объедки, – выкрикнул еще один из компании, стоявший позади агрессора.
– Я предполагаю, что официант убрал, так сказать, мои объедки и только после этого вам предложил принять мой подарок, оставив лишь нетронутые блюда, – на что испуганный официант замахал утвердительно головой.
– Это что-то меняет? – проорал опять агрессор, – я вызываю тебя на дуэль завтра, на Арену!
– Че, прям так сразу? – удивился я. – Вот если бы у меня не было денег на еду, и кто-то решил меня угостить, мне бы даже в голову не пришло вызывать его на дуэль, а вот поблагодарить да. – В этот момент агрессор явно напрягся, чтобы выпалить еще что-то, но его попытку пресёк охранник.
– Вилка, – охранник обратился к агрессору, – я думаю, вызов Шустряка на дуэль даже всей вашей группой кончится весьма печально, последний, кто его туда позвал, был телекинетиком, причем неплохим, разделал он его под орех, да так, что тот с тех пор в стаб не заходит. Подумай-ка ещё разок, хочешь ли ты стать посмешищем, наехав на человека, который из Пекла свежаком вышел, да еще у ворот стаба оказался прикинут так, как вся твоя группа в совокупности не одета.
– Ну вот, – выдохнул я, – из меня в очередной раз делают кого-то стремного, – сказал я охраннику, после, повернувшись к агрессору, добавил, – я не такой, как ты, не смеюсь над неудачами других, предпочитаю помочь, если это в моих силах. Если будет у тебя желание, то вызывай на Арену, можете все сразу. Где меня найти, тебе в любом баре подскажут, подумай, я планирую неделю в стабе побыть, потом опять в Пекло двину.
– Идём, забудь про этих неудачников, – тихо прошептала Гала, – а то уже все внимание обратили.
– Уважаемые посетители «Оазиса», я приношу извинения за наш скандал, – громко произнёс я так, чтобы слышал весь зал, – в качестве компенсации вы можете заказать по бутылке любого напитка и любое блюдо, – уже тише добавил охраннику, – я завтра до обеда зайду оплатить, если вы не против.
– Пойдёт, – ответил он и, повернувшись к растерявшему всю свою прыть агрессору, – выпей и закуси, а завтра решишь, нужно ли тебе это.
Забыв о дурачке, который сам себя унизил, сразу, как только вышли из заведения, мы направились ко мне домой, беседуя о всякой фигне из прошлой жизни, медленно прогуливаясь под уже привычным чужим небом. Она даже поведала мне историю своего попадания в этот мир, которая оказалась трагичнее моей.Когда в их городе люди стали сходить с ума, отец посадил её и младшую сестру с матерью в минивэн, рванув при этом из города. Им сказочно повезло, и они не нарвались на тварей, но очень быстро потерялись, попав в совершенно непонятные места. Пометавшись по окрестностям и натыкаясь лишь на разрушенные города с останками людей, они спрятались в лесу, остановившись там на ночлег.
Отцу стало плохо, и он лег отдыхать, как и мать с сестрой, вскоре и она сама заснула. Проснулась она от того, что отец с чавканьем зубами рвет тело сестренки, а мать, впившись ей же в горло, с отвратительным чавканьем дожёвывала вырванный кусок. Ей стало очевидно, что родители тоже сошли с ума, как и весь их город, она бросилась к двуствольной винтовке, что лежала возле места, где прилег отец, и убила сначала его, потом мать. Самое страшное, что она не могла забыть, это тот взгляд, которым смотрела на нее мать перед тем, как пуля снесла ей голову. В нем не было ничего, ни страха, ни сожаления, только одна пустота.
В отличие от матери отец ожил, она тогда не знала, что дробью в спину убить пустыша не так-то просто, а именно ею было заряжено ружьё. Восставший родственник просто заурчал и вцепился ей в ногу, дополнительные патроны имелись, коробка с ними осталась в машине, но доползти до нее шансов не было, и она начала бить ожившего мертвеца прикладом по голове. Ей удалось вырваться и даже убежать сломя голову, после чего спрятаться в непонятном помещении, которое она толком не запомнила. Там она и осталась лежать, истекая кровью, пока через день её там не нашли два рейдера, так она и попала в стаб, который они Рамштайном называли.
Полгода она там была вынуждена отрабатывать своё спасение и проживание единственным доступным для девушки способом, пока не решилась на побег. Дороги к нормальным стабам она не знала, лишь примерное направление. Решив, что лучше уж быть сожранной тварями, чем так жить, под предлогом прогулки возле стаба сбежала. По пути её подобрали стронги, которые вели за мурами наблюдение, сперва решив, что она одна из них, отправили на допрос, но поняв, что изловили беглянку, переправили в Бастион. Приютил её какой-то местный рейдер, дал кров, ничего не прося взамен, говорил, что она похожа на его внучку, хотя самому и тридцати на вид не было. Правда, жить полностью на готовом ей совесть не позволила, и она взяла на себя всю работу по дому и быту, неоднократно отказываясь от помощи наемной силы, ну, и сама начала тренироваться для того, чтобы иметь возможность отомстить мурам.
Через год он ушел в рейд с дальниками и не вернулся, факт его смерти был подтвержден членами его группы, а по оставленному завещанию все его имущество переходило к ней. Он жил тут давно и собирал жемчуг, чтобы купить белую, очень хотел спасти свою внучку, с которой он попал в этот мир, но так и не смог этого сделать. Оставшегося жемчуга ей хватает для спокойной жизни в стабе, тем более что капитал у него был даже в Клине. Когда мы подошли к моему дому, возле двери переминался с ноги на ногу посыльный с двумя внушительными авоськами. Отказавшись от чаевых, он нас быстро покинул. До глубокой ночи мы сидели на маленькой террасе, потягивая виски и поглощая принесенную нам снедь.
Утром Гала покинула меня, опять отказавшись от того, чтобы я её проводил, такая особенность в ней меня немного раздражает, но это не самая худшая черта в девушке. Перекусив остатками вчерашнего банкета, убранными в холодильник, я окинул взглядом дом и решил, что, наверное, нужно озадачиться домработницей, мне даже показалось, что я опять почуял спертый воздух, как вчера, хотя и открыл окно. Одевшись, я направился в «Оазис», чтобы рассчитаться по вчерашним долгам, заодно и позавтракать в «Тихой Гавани», расположенной в двух шагах от него.
– Доброе утро, – поприветствовал я официанта, натиравшего бокалы за барной стойкой.
– И вам доброго, – развернулся он ко мне, – я так понимаю, Шустряк?
– Да, тут за мной должок образовался, хотелось бы закрыть.
– Секунду, – он стал перелистывать страницы блокнота, – семь тысяч триста пять кредитов.
– Это что же за бухло тут назаказывали? – я аж присвистнул, протягивая ему карту.
– Очень дорогое и редкое, – ответил он, проводя операцию.
Поблагодарив официанта, я зашел в «Тихую гавань», заказав завтрак и сразу поинтересовавшись у бармена, как мне увидеть Шатуна. Дородный мужик, сидевший на высоком трехногом стуле, сказал мне, что сейчас они с группой на полигоне и раньше обеда вернуться не должны. Ну что же, решил я, есть у меня и другие планы. Дел, намеченных на сегодня, было много, и ближайшим местом была оружейка, где работал парень, которому так приглянулся мой слонобой.
Я неспешно прогулялся, миновав несколько перекрестков, вдыхая еще не пыльный воздух раннего утра, с асфальтом в стабе была беда, имелись, конечно, улицы, выложенные камнем, но их было немного, из-за чего под ногами почти везде была неприкрытая земля или в лучшем случае каменное крошево. До оружейного магазинчика я добрался быстро, за прилавком все тот же парень чистил ствол неизвестного мне вида, хотя я и не стремился особенно разбираться в оружии, но делать это в местных реалиях мне все же нужно.
– Приветствую тебя, Шустряк, – как всегда добродушно отреагировал парень, когда я зашел внутрь.
– И тебе здравствовать, я погляжу, клиентура твоя еще спит?
– Спит, конечно, – подтвердил он.
– А сам зачем тогда в такую рань магазин открываешь?
– Кто рано встает, тому элитник во сне хрен не откусит, – пошутил он, вглядываясь в отверстие ствола, и опять принялся его начищать.
– Чей-то? – спросил я, указав на разобранное оружие.
– Угу, – подтвердил он, – на днях муров постреляли, севернее у черноты, много оружия сдали, в том числе и пару таких.
– Что за ствол?
– Не помню, я тебе показывал, что местные предпочитают, или нет?
– Не припомню, но ты много чего предлагал…
– Стволы эти местные зовут «шакалами», вообще маркируются они ШАК-12, в другой реальности АШ-12, и уж очень редко такие обычно из Берегового таскают, кличутся просто КАШ, в общем, у военных во всех реальностях с воображением одинаково плохо. Но те, что Шатун со своей командой тащит, именно ШАК-12, так к ним и прилипло. Калибр тоже от реальности к реальности прыгает, но не сильно, местные все под двенадцать и семь на пятьдесят пять миллиметров, а вот из Берегового притаскивали и более странные варианты. Там вообще где-то нашли кластер с оружием, но как будто кто-то поигрался с калибрами, все через зад, вот и КАШ их с калибром двенадцать и два на шестьдесят пять только у них и ходит. В наших местах под него и цинка патронов нет, только через ксера заказывать, а за такой эксклюзив, сам понимаешь, и цена соответствующая.
– Интересно, я слышал, что за Колизеем наши калибры вообще не в ходу, больше американское?
– Есть такое, – подтвердил он, – но у них там и нашего достаточно, правда, все под АК-74, и вообще, под калибр пятерки, не то, что у нас тут, разброд и шатание.
– Так чем ствол хорош-то? – спросил я, когда парень уже приступил к сборке.
– Короткий, удобный, убойный, – перечислил он мне достоинства и лязгнул, устанавливая последнюю деталь на место, после чего придвинул по витрине оружие ко мне, а сам принялся оттирать руки тряпкой, смоченной в жидкости, воняющей даже хуже, чем бензин. – Вот твой чего может, кусача снять гарантированно, и все?
– Кусача точно снимает без вопросов, да рубера, не сильно зачешуившегося, может покромсать, но уже потяжелее, те, кто поматерее, уже все, но я и не стремлюсь к открытому бою с такими тварями. Если уж тебя в открытую рубер или элитник спалил, тут на шум пофиг, я подствольник использую, любую тварь пробивает.
– Так уж и пробивает элитника? – он мне явно не поверил.
– У меня в него ВКО-25 вставляются, слышал?
– Слышал, правда, только гранатомет для них видел, как в подствольник их втыкать, не представляю себе.
– Нормально, один рубер оценил, я к ним описание читал, они гарантированно десять сантиметров брони шьют, до двадцати металла и бетона полметра. Но самое главное то, что помимо кумулятивного удара там еще и осколочная часть имеется, в общем, тогда лапу твари напрочь отстегнуло. Наставник мне сказал, что на элитника и двух хватит, с очень матерым, конечно, вопрос, вдруг там дары хитрые есть, но все же.
– А грохоту-то будет!
– Да если тебя элитка жует, тебе уже как-то не до шума, – парировал я его аргумент. – А автоматик-то потяжелее моего будет, причем это он еще даже без обвеса и магазина?
– Ну да, сам понимаешь, под такой калибр и металл посерьезней быть должен, твой он с обвесами и магазином чуть больше пяти потянет, а этот голый с глушаком шесть уже весит, а без него с этой штукой лучше по кластерам не ходить, грохоту будет столько, что с Пекла придут.
– О, кстати о грохоте, – я положил на витрину «шакала» и полез в спортивную сумку, с которой я ходил по стабу. Достав деревянную коробку с одним из револьверов, что я забрал на базе, выложил её и сверху положил две кобуры.
– Добыл еще одного на продажу? – поинтересовался продавец, у которого явно засветились глаза.
– Нет, – ответил я коротко, – этот тебе.
– Как и обещал, две черных за него дать могу, а лучше патронами на твой калаш, даже счет могу тебе открыть, будешь приходить и брать, – быстро выговорил он.
– Неужели есть выгодный клиент для перепродажи? – поинтересовался я.
– Что ты, я сам о таком мечтаю, пушка, способная уложить любого, вплоть до рубера, это же просто мечта, – протянул он. – А вид брутальный до эксклюзива.
– Ну, тогда вот этот на продажу, – выложил я бесшумный пистолет и полторы сотни патронов,– бери под реализацию, деньги переведёшь на счёт.
– Хорошо, – ответил он, осматривая выложенное добро.
– А револьвер дарю тебе, патроны, думаю, проблемой для тебя не станут, – еще немного порывшись, я выложил глушитель для него.
– Подарок? – протянул он свой вопрос.
– Да, забирай, нужно будет, еще достану, проблема только донести, уж больно он тяжёлый.
С одной стороны, продать его было бы выгодно, но в жемчуге я потребности не испытываю, я вообще при желании могу теперь напотрошить любое количество, если прижмёт. А с другой стороны, лишний хороший знакомый в стабе всегда нужен, до друзей мы с ним не дойдем, но расположить к себе его стоит. Человек за прилавком оружейного магазина в Улье – неплохой знакомец и может выручить в момент нужды.
Кому отдать второй, я даже не задумывался, у Шутера тоже глаза блестели, но заходить к нему первым я не решился, быстро вырваться от него после того, как почти два месяца ему не показывался, у меня при всем желании не выйдет. Пройдя по диагонали центр, я почти сразу очутился возле дома Шутера, и, уже по-свойски миновав калитку, услышал разрешение войти. Вот же сенс драный, подумал я, отворяя новую тяжёлую дверь. Из вредности я решил ему не отдавать подарок сразу, так сказать, использую его как средство побега, совмещу приятное и полезное.
– То, что ты чувствуешь перезагрузку, это очень интересно, и главное, что сам предмет не стирается. – Выдал Шутер после того, как выслушал мой короткий рассказ и прекратил махать вокруг меня руками. – А расстояние ты не замерял?
– С рулеткой, сам понимаешь, нет, но, что на карьере, что на базе, где оружкой запасся, метки я оставил и там уже не одна перезагрузка прошла, ощущение по-прежнему есть. Правда, не так ошарашивает, как в первый раз при эксперименте с камнем.
– Может быть, расстояние влияет? Или чем дольше висит предмет, тем меньше эффект на тебя? Ну и привыкание к данному ощущению тоже не исключено, – вынес несколько предположений он и чего-то законспектировал в большой тетради.
– Не знаю, время покажет, мне тоже интересно, но различий ощущения нет, на той неделе оба места перезагрузились с разницей в час, так совпало, и ощущения идентичны, только призраком вижу, что там, где была перезагрузка, метка как бы светится ярче, но минут за пять, десять, становится такой же, как будто остывает.
– Остывает? – он задумался, – к тому твоему пространству такие термины, как нагреться или остыть, вообще не подходят.
– И как предложишь изъясняться?
– Не знаю, сам думай, дар твой, вот и ломай башку сам, – выдал он, оторвавшись от тетради. – А сколько до ближней метки ты примерно шел?
– С ближней не скажу, а от базы я сюда чуть больше двух недель топал, это если не учитывать, что меня патруль подкинул, но сам понимаешь, я сильно не по прямой хожу.
– Да, в Улье даже дурак прямо не ходит, – констатировал факт Шутер и задумался. – База твоя что, в Пекле?
– Почти, – подтвердил я, – я бы сказал, что на краю, там буквально пару дней и кластер с Москвой будет, Косой меня через него вёл, там полный абзац. Элитники по проспектам со свитой гуляют и свита у них такая, что не каждый захочет встречаться с ней.
– Хорошая там база, судя по тому, что ты оттуда носишь, но, кроме тебя, мало кто дойти сможет.
– Угу, твари там бродят будь здоров, я когда обратно шел, хвост поймал из рубера, так он, пока меня добывал, панельную пятиэтажку насквозь прошёл, еще час потом сзади слышал, как он продолжал дома громить, но связываться с ним не стал, убег, виляя.
– Да, – согласился он, потягивая уже остывший кофе, – только с твоими шестью гранями туда и можно дойти или скрытом, как у Косого, хотя без других даров и его скрыт не поможет.
– Это почему?
– Знаком мне этот дар, у него активация разовая и откат дара длительный, небось, он не больше, чем раз в сутки мог им пользоваться, а как заканчивался, по подвалам прятался?
– С чего ты взял, что у меня шесть граней? – решил я перевести тему с Косого.
– Призрак, сторож, смена пространства, глаз сути, смена пространства у предмета, я пока не придумал названия, и еще одна у тебя зреет.
– Ааа, – протянул я, – её не считал, пока не понятно, что это будет.
– Да чтобы-то ни было, даже самое бесполезное, прилепленное к твоему основному дару, может дать офигительный эффект. Ты, кстати, как, со сторожем-то уже сталкивался?
– Не, ничего такого не было, если и просыпался, то от шума на улице, как ты описывал, ни разу, – посетовал я.
– Не страшно, дар пассивный, еще выдаст тебе звоночек.
– Да, то, что сторож молчит, не страшно, мне бы хоть один боевой, – решил я посетовать.
– Ты дурак или как, да на твой набор любой клокстоппер поменяется не глядя, еще и ведро жемчуга припрет.
– Так-то да, но сам понимаешь, хочется молнии из глаз пускать, – пошутил я.
– Ты же тогда вообще начнешь орду по Пеклу гонять, – поддержал шутку Шутер, и мы посмеялись над этим.
Шутер еще не один час меня мучал, пока я в край не устал от его бесконечной мазни в тетради и тогда-то быстро выложил на стол второй револьвер, глушитель и кобуру под левую руку, то, что он правша, я знал точно.
– Ты на что-то намекаешь? – спросил Шутер, заметив мои действия.
– Там патронов нет, – намекнул я на последний раз, когда ему давал в руки свой ствол.
– И?
– Слушай, ты дурак или как? – вернул я ему недавнюю фразочку, – подарок это тебе. – Он даже глазом не повел, но блеск в них все же появился, ну какой нормальный мужик не любит большие пушки?
– Ты в курсе, что такие стволы гансслайтеры очень ценят, ты знаешь, кто они такие?
– Знаю, – ответил я и тут же добавил, – как клокстопперы, но не полностью, оружие мгновенно достают и стреляют.
– Точно, – подметил он, – а с такой штукой он и рубера завалить сможет, знаешь, тут напротив, в районе биржи, есть оружейка, самая центровая у нас.
– Угу, – подтвердил я, – я в своё время на нее наткнулся, да так с другими дел и не имел, только заходил поглядеть пару раз.
– Там владельцы нормальные, – отрекламировал он, – молодому предложи этот ствол, он тебе за него немало даст.
– Так он и есть тот самый гансслайтер, – удивленно выдал я, – вот почему он так тогда на мой ствол и облизывался, – и вопросительно уставился на знахаря.
– Не знаю, не скажу, – заговорщическим тоном ответил тот.
– Да не надо, я уже сам в уме все сложил, ну так уже поздно, я до тебя у него был и подарил ему один.
– Что значит подарил? – Шутер аж встрепенулся. – Да ты хоть знаешь, сколько за такой ствол готовы отвалить?
– Две черных предлагал, я не взял, – решил добить знахаря.
– Ты мне, по-моему, не все рассказываешь? – странно прищурившись, он начал на меня коситься.
– Нет, не все, – согласился я, – если коротко, то я на халяву пару матерых тварей распотрошил, которые ту самую базу и осаживали.
– Пару?
– Ну, пару пар, – добавил я. – Если тебе жемчуг нужен, то могу выделить, не ведро, конечно, но значительный объём.
– Не вздумай еще кому такое сказать, башку отвернут всем скопом, – очень напряженно, почти прорычал Шутер.
– Не дурак, – возмутился я, но был тут же перебит.
– Вообще, здравый рейдер, вот так просто из рук жемчуг бесцельно не возьмет, уж очень это плохая примета, получить что-то даром и безвозмездно. Улей не любит халявщиков, украсть или даже убить и отобрать, это норма, а вот за полученную просто так можно жизнью расплатиться.
– А если я отдам, например, мусорщику жемчужину за то, что он скажет, как мне пройти к нужному дому?
– Это не халява, Улью пофиг, но его свои с гавном съедят.
– Ясно, про своих мне понятно, я был среди них и помню, какое у них придыхание вызывал факт того, что я съел жемчуг, – сказав это, я, наоборот, подумал о девушке, которой я вчера подарил жемчужину, хотя по сути, она её не просто так получила, надеюсь, Улей зачтет её услуги за достойную работу.
Покинув знахаря, я направился в «Тихую Гавань», размышляя над неписанными правилами Улья, поначалу я к ним относился, как к местным суевериям, но в последнее время все больше их воспринимаю, как неписанные правила. В моём мире много было суеверий, но здешние странные и не очень похожи на них, даже не знаю, есть ли реальная почва под ними или нет, но проверять не хочется. Добравшись до места, я узнал от бармена, что Шатун на месте и после короткого ожидания меня пригласили пройти к нему. Встретил он меня не один, на сей раз рядом с ним сидела девушка, осмотревшая меня пристальным взглядом еще при входе.
– Присаживайся, – предложил он мне, и я тут же сел на один из стульев, – надумал вступить в группу?
– Нет, Шатун, не надумал, другой у меня повод, пришел поговорить с тобой, – при этом я посмотрел вопросительно в сторону девушки, пытаясь намекнуть на приватность беседы.
– Это Адата, – представил он её, – она захотела посмотреть на того, кто за ней так бесцеремонно подглядывал.
– Я? – аж поперхнулся от такого, – с чего бы это, в первый раз её вижу.
– Видал, видал, – произнесла она и сформировала у себя в ладони шарик, который слетел с её руки и, прокатившись по столу, лопнул возле меня. Я почувствовал знакомый запах кисляка, и, на мгновение войдя в состояние призрака, увидел то, что уже предполагал увидеть.
– Приятно познакомиться, Адата, я Шустряк.
– Мне кажется, он адекватный, – театрально шепнула она в ухо Шатуну.
– И не только тебе, – улыбнулся он, продолжив, – так что же тебя сюда привело?
– Вот это, – я вытащил из рюкзака внушительный прозрачный мешок с потрохами.
– Полагаю, ты это не украл, – поинтересовался Шатун.
– Нет, не украл, хотя я не знаю, как к этому бы отнеслись предыдущие владельцы, которых я потрошил.
– Не уверена, что одобрительно, – улыбнувшись, прокомментировала Адата.
– Мне тоже так показалось, – поддержал я её, – но из-за языковых различий так и не удалось узнать их мнение.
– Сколько же ты завалил, чтобы столько набрать? – поинтересовался Шатун, прервав наш с Адатой диалог.
– Собственно говоря, ни одного из тех, что в пакете, все дело в том, что завалили всю эту кучу вояки из спецподразделения, что защищали свою базу, – начал я свой рассказ. Без особых подробностей о расположении и о том, как я узнал об этом месте.
Пока длился мой рассказ, Шатун мало проявлял интереса к потрохам, все больше интересуясь имевшимся вооружением на той базе, и явно опечалился, услышав, что место её расположения скорее в Пекле, чем во внешних кластерах. Но все равно, даже при этом он тщательно выспрашивал о том, какую технику я видел и в каком она состоянии, что там по стрелковому оружию и амуниции вообще.
– Так значит, ты говоришь, глубоко во внешнем кольце? – уточнил он после паузы.
– Да, далековато, я примерно месяц по прямой оттуда шел, сам понимаешь, не имея такого дара, как у меня, пройти вообще маловероятно.
– Маловероятно, тут я согласен, – выдержал он паузу, задумавшись о чем-то, потом добавил, -риск в данном случае не оправдан, да и, судя по твоим рассказам, для стаба там мало чего выдающегося есть, со стрелковой и так проблем особых нет.
– Согласен, стволов хоть и много, но все моего типа, любимого местными «шакала» там нет, техника есть и даже очень хорошая, но доставить не выйдет, это точно. Да и единиц там немного, если сравнивать, сколько вытащили техники с последнего рейда стабом, то база спецов не так богата.
– Тут, понимаешь ли, какое дело, – начал разъяснять мне Шатун, – та база, что мы брали, богатая, но грузится очень редко, а вот если бы примерно там же была такая, как ты описываешь, с перезагрузкой раз в месяц, то и риска было бы меньше, не пришлось бы пытаться взять как можно больше, а потихоньку, помаленьку, но постоянно.
– Да, это-то как раз понятно, но сам видишь, место то гораздо дальше и твари там придут сразу, гарантированно. Если судить по тем тушам, что я потрошил там, та, что к нам на рейд тогда явилась, там была не одна, двоих видел как минимум и что-то мне подсказывает, что они там не все полегли.
– Вот и я о том же, был бы он хотя бы вполовину ближе, а так информация бесполезна, – подвел он черту под обсуждением базы. – Так все-таки, зачем ты мне этот мешок показываешь?
– Как бы это сказать-то правильно, что мне было нужно, я забрал, для меня была важна лишь совместимость со мной. Счёт в стабе я пополнил, так что вряд ли в ближайшем будущем пойду в обменник, а это то, что осталось.
– Ты клонишь к тому, что это тебе не нужно, или я чего-то не понимаю, может, долю в чем-то хочешь?
– Долю нет, не надо, у меня всё есть, даже дом небольшой прикупил, я бы это отдал в какой-нибудь благотворительный фонд.
– Вот теперь я сомневаюсь в его адекватности, – произнесла Адата, – ты тут уже далеко не свежак, о каких фондах ты говоришь, неужели не понял, в каком мире ты живёшь?
– Понял и даже брать это все не хотел, но решил, что здесь хоть что-то можно с этим добром улучшить.
– Мда, – протянул Шатун, – приплыли, только нам тут еще благотворительной организации и не хватало. Кому ты собрался помогать, у любого рейдера есть на что жить? Да многие предпочитают слить все на ставках, да в баре, а потом снова идти в рейд, но это их стиль жизни, здесь каждый волен выбирать, что ему делать. Ну, к примеру, раздашь ты весь этот мешок мусорщикам и чего ты добьёшься, они сольют все, оставшись ни с чем. Ты же сам в стабе начал с нуля, вот скажи, ты за сколько смог подняться?
– Я не спешил, но, по идее, за полгода можно спокойно, если уж не в топовые охотники попасть, так хоть в охране да на патруле зарабатывать, – припомнил я программу адаптации для новичков.
– Вот именно, даже человек, что раньше детей азбуке в школе учил, за это время приобретет нужные навыки и уже сам будет заботиться о своём будущем. Вот хорошо, получит мусорщик удачный дар и что, ты думаешь, страх его перед тем, что за стенами, уйдёт? Я думаю, что нет, а может и другой сценарий быть, возомнит себя всемогущим, и сожрут сразу же. Ты же с ними общался, слышал, какие они дары мечтают приобрести?
– Ксер, да знахарь, – припомнил я о том, что почти все мусорщики мечтают о таких, – да и я, собственно, хотел бы такие дары иметь.
– Я бы тоже не отказался, – поддержал меня Шатун, – да и никто бы не отказался, но отличие между мной, тобой и ими в том, что они мечтают сидеть в стабе, получать все готовое, покидая стены лишь для профилактики трясучки.
