Евгений Вячеславович Куринов
Диссоциация
Глава 15
– Вот он!
– Носилки, быстрей, быстрей!
Тяжело открывая глаза, Эннард взглянул на небо. По какой-то причине именно в тот момент, когда, очнувшись вновь, с текущей изо рта горячей кровью и с ощущением тупого удара в спине, небо казалось особо прекрасным. Глаза мужчины светились. По лицу растянулась добрая улыбка. Краткий момент наслаждения и умиротворения.
Обзор загородил подоспевший врач.
– Отойди.
– Поднимайте его.
– Я Вас прошу, просто отойдите.
– Сэр, Вам нельзя напрягаться.
Эннард поднялся с земли, оттряхнув с одежды пыль. Приподняв левую бровь, он посмотрел прямо в глаза врачу.
– Что в моих словах Вам кажется неясным?
– Сэр, пожалуйста, успокойтесь, Вы выпали с окна 2 этажа.
– Все ясно.
Едва развернувшись, Энвайдер направился к выходу с переулка, вытирая рукавом следы крови у губ. Но уверенность в предоставленной свободе также была нарушена внезапно появившимся из-за угла здания психиатром.
– Мистер Машрум, как Вы?
– Доктор? Что Вы тут делаете?
– Вы выпали со второго этажа из моего кабинета, я позвонил в скорую помощь.
– Я не был на Ваших приемах уже очень давно, – не подумав, сморозил Эннард.
– О боже, это Вы, – запнулся психиатр, – Эннард Энвайдер?
– Да что б меня, эх, да.
– Сэр, у Вас достаточно редкий случай, позвольте мне…
– Не позволю, мне нужно идти, – грубо перебил Эннард.
– Я настаиваю, пару минут назад я разговаривал с Пауэллом Машрумом, а сейчас уже с Эннардом Энвайдером, мне нужно изучить данный вопрос.
– Идите изучайте что-нибудь, что меня не касается. У меня дела, я отчаливаю.
Отодвинув с пути низкорослого врача, Эннард направился к дому, где его уже должен был ожидать заказ, благо, дом был достаточно близко.
К вечеру ближе дверь подъезда отворилась. Подобрав ключ от квартиры из собственного почтового ящика, Эннард поднялся на свой этаж. У железной двери лежала несильно крупная бело–бежевая упаковка, обильно обмотанная скотчем. Коварно ухмыльнувшись, Энвайдер взял ее и вошел в квартиру. Сев в кресло с подготовленным канцелярским ножом, Эннард было принялся открывать, как природа взяла свое. С посылкой на коленях и ножом в руках мужчина и проснулся утром из-за луча света, попавшего в глаз.
– Потешно, – проснувшись, подумал Эннард и принялся к открытию.
Срезая слой за слоем куски скотча, в который была обернута посылка, Энвайдер добрался до маленького черного ящика с рубленными гранями. Небрежно открыв его, Эннард достал черный стильный пистолет. Сунув его под ремень, мужчина подошел к кровати и поднял матрас. Под ним был отсек для подушек, где Эннард хранил медикаменты. Взяв инъектор и странный приборчик с лесками, Энвайдер, с огнем в глазах, выдвинулся на улицу. На происходящее было абсолютно плевать: на прохожих, на транспорт, на любые действия. Смотря исключительно вперед, быстрым шагом передвигаясь, внутри было не по себе. В голове вертелась одна мысль – до свершения мести остается совсем чуть–чуть. Все мысли смешались в одну серую массу, ничего не могло выдвинуться и поиметь ветвь рассуждения, даже передвижение по городу казалось каким-то… автоматизированным?
Не обращая внимания на происходящее вокруг, Эннард все же умудрился выйти из состояния транса и взглянуть в сторону, откуда в него, спустя мгновение, врезался автомобиль, откинувший Энвайдера на пару метров.
– О боже! Вы в порядке?
– В полном, мать твою! Куда глаза дел, баран?! – Стиснув зубы, произнес поднимающийся Эннард.
– Простите, я не случайно, Вы появились так быстро, я не успел среагировать…
– Звони в полицию, будем решать.
– Сер! Прошу, не надо, я только сегодня купил эту машину.
– А каким образом это должно меня волновать?
– Ну, ну пожалуйста! Я сделаю все, что в моих силах.
– Отвези меня на Реинкарнационную, 37.
– Просто довезти?
– Конечно же нет, остановись там и жди меня.
– Ну… хорошо.
Поездка была недолгой. Необходимая улица располагалась в двух кварталах от старта дороги. Эннард не мог пошевелиться. Его тело переполнял истинный гнев. Уткнувшись в одну точку и сжимая дверь автомобиля, он сделал глубокий вдох и закрыл глаза.
– Реинкарнационная, 37?
– Да.
– Жди меня тут.
– Но у меня дела.
– И ты хочешь к ним добавить проблемы с полицией? Можешь не отвечать, ответ я знаю.
Сильно дернув ручку, Энвайдер вышел из автомобиля, сильно хлопнув дверью. Поправив рукава светло–коричневого пальто, он перешел дорогу на соседнюю улицу. На недавно восстановленной стене висела табличка «Ул.Ореола, 20». Дом на ней был всего один, но отличался своей ухоженностью и размерами. В нем могли поселиться 2, а то и 3 семьи, не создавая друг для друга проблем. Достав из кармана кожаные перчатки, Энвайдер подошел к двери.
Подергав ручку, Эннард понял, что она заперта. Находясь в состоянии гневной агонии, мужчина сильным ударом ноги пополам разломил ее и часть упала внутрь помещения. Достав из–под ремня пистолет, Энвайдер вошел внутрь. Бродя по светлым узким коридорам, он вслушивался в каждый шорох, стоя у запертых дверей, на тот случай, если его заметят ранее и подготовиться к обороне. Открывая каждую дверь на пути, Эннард услышал звонкий звук, напоминающий таковой от старых телефонов, он доносился из комнаты у задней стены, куда Энвайдер направился, крепко сжимая в руке пистолет.
– Вон из моего дома, дегенерат! – старческим голосом, произнес мужчина за дверью.
Дверь была закрыта, но не на замок, она была заперта на маленькую железную заслонку изнутри. Просунув в щель нож, открыть ее не стало проблемой.
– Выйди, я вызову полицию!
– Думаю, мы сможем обойтись и без нее, старый друг, – агрессивно улыбаясь, произнес Эннард, входя в комнату, готовясь к пафосной битве с бывалым солдатом, с пальцев ног до зубов вооруженного имплантами.
– Э… Эннард? – произнес дед в инвалидной коляске.
– Эм. Витек, неужто ты действительно не готовился к мести?
– Эннард, прошло больше 50 лет, ты ушел и не вернулся, о какой мести речь?
– Мести за то, что отправил меня в ту пещеру!
– Она же была безопасной. Тебя никто не пытался убить.
– Как же ты жалок, – сказал Эннард, подходя к старику.
– Эннард, уходи, это дела минувших лет.
Энвайдер схватил старика за воротник и приставил ствол к подбородку.
– Зачем ты делаешь вид, будто я ничего не знаю?
– Ладно, черт с тобой, ты лишил меня семьи, что мне было делать!!! – крикнул Виктор.
– Я выполнял приказ, это была не моя прихоть!
– Они были всем, что я имел, а ты… – вытирая слезы, запнулся Виктор, – а ты их застрелил, игнорируя мои мольбы!
Эннард скинул старика назад в кресло.
– А что было бы, если б я оступился? Нас бы все равно раскусили и обвинили в своеволии, выперли бы в пустоши, а то и всадили бы пулю в затылок.
– Я мог бы все уладить, но ты… Ты всегда был понторезом! Делал все так, как казалось крутым, не думая о последствиях. Вот последствия тебя и настигли.
– Я больше не собираюсь с тобой говорить, раз тебе не нравится мой стиль, то сразу приступим к делу.
Вытянув руку вперед, Энвайдер сделал выстрел в лоб Виктора, однако, пуля отскочила и упала на пол.
– Эннард, как же так!? Я не думал, что ты действительно найдешь в себе силы на это, – приложив ладонь к окровавленному месту на голове, взвыл Виктор, – Я тебя прошу, оставь меня, у меня семья, двое детей, внуки…
– Каким образом меня это должно волновать?
– Ну, найди хоть грамм сочувствия в своем мертвом сердце!
– А ты знал, что у меня была мама?
– Мама?
– Да, ради которой я и пришел в банду.
– Но…
– Но тебе было наплевать на мою позицию, ты даже не интересовался моей жизнью. Хватит нюни распускать, нужно разобраться с тобой.
– Хоть бы пистолет нормальный достал, или решил меня из травмата положить?
– Тогда пойдем по беспроигрышному пути.
Скинув с себя пальто, Эннард достал блестящий наточенный нож и прокрутил его в руке.
– Нет! Нет! Нет! Найди в себе хоть нотку морали, если это и мой последний день, то хоть убей быстро!
– Ага, а может еще прах над текущей рекой развеять? Остался только такой способ.
– Эннард… Ладно, раз мы играем по твоим правилам, – нахмурился Виктор, – открой шкаф и подойди к сейфу, там я, на черный день, храню семейный пистолет.
Эннард с недоверием подошел к шкафу. Вышвырнув оттуда всю одежду, он обнаружил и небольшой серый сейф.
– Пароль.
– 854721
Введя пароль, Эннард отошел в сторону и, подобрав с пола упавший старый телефон, зацепил провод за ручку.
– Что ты делаешь?
– Верить собственному убийце на слово? Нет, спасибо.
Дернув телефон, сейф открылся. Осторожно заглядывая внутрь, Энвайдер действительно обнаружил массивный пистолет, а также какие-то документы и деньги.
– Если ты действительно убьешь меня быстро, то все содержимое оставь себе.
– Какая невиданная щедрость, но не пытайся заговаривать мне зубы.
Вытянув руку с пистолетом в сторону Виктора, Эннард начал неподвижно смотреть в его глаза. В зрачках его блистала мертвенная агония.
– Знаешь, ты прав, – опустив пистолет, сказал Эннард.
– Что?
– Ты объективно прав, я не достоин жить.
Развернувшись профилем к Виктору, он приставил пистолет к виску так, что в сторону деда стал смотреть более не ствол, а ударник.
– Эй, ты чего, нет, давай как договорились, убей меня! – засуетился Виктор.
– Я сделал выбор, ты невиновен, я достоин смерти.
– Ты же пару минут назад говорил, что не любишь отклоняться от плана.
– Уйдя в ту пещеру, я отклонился от принципа, так что и план тут не нужен. А вообще, знаешь, думаю ты имеешь право самому меня застрелить.
Перебрав пистолет в другую руку, Эннард кинул его на колени старика, суетливо осматривающегося по сторонам.
– Ну давай, стреляй.
– Нет.
– Почему же?
– Не могу.
– Можешь отправить меня на смерть в муках, но не можешь быстро меня от них избавить?
– Я старый человек, Эннард, мне 85 лет, раньше я был совершенно другим.
– Да, ты прав, ранее ты был другим, более ответственным что ль.
– О чем ты!
– Неужели ты действительно думал, что я поведусь на эту тупейшую уловку?
– Какую уловку?
– Хватит держать меня за наивную девочку из сериалов, это же была ловушка, не так ли?
– Я не понимаю.
Подойдя к Виктору, Энвайдер схватил его за горло и толкнул так, что тот опрокинулся за спинку инвалидного кресла.
– Хватит строить из себя слабого старика, мы занимались одним и тем же, тогда, во время войны.
– А на что ты надеялся, – сипло покряхтел Виктор, – Что я так легко дам себя убить?
– Я надеялся, что ты предстанешь передо мной сильным человеком, способным себя защитить. Я надеялся увидеть груду металла, по подобию президента Герта, а не старого инвалида. Я надеялся, что это будет равной битвой, а не парадом язвительности.
– Но, – сделав глубокий вдох, начал Виктор, – Кое-что я все–таки смог сделать против тебя даже в таком состоянии.
– Разочаровать?
– Обезоружить.
– У меня все еще есть нож.
– У тебя все еще есть честь, Эннард, если она для тебя еще имеет какое-то значение.
Хладнокровно улыбнувшись, Энвайдер достал белый маленький инъектор и, приставив его к животу, ввел себе обезболивающее. Достав нож, он распорол себе брюхо и, резким движением, вырвал из себя миниатюрный титановый пистолет. Крови было много. Энвайдер, теряя силы, достал так же и подготовленный аппарат с лесками. Прислонив его к ране, он, буквально за пару секунд, стянул разорванную кожу и прижег, крепко зафиксировав место расслоения.
– Эннард…
– Я, я, я все помню, Витек… – пытаясь восстановить дыхание, прошептал Эннард, – Да, тебе не показалось, это тот самый Ti–4.5, что ты подарил мне в день, когда я вернулся с того света.
– Ты хранил его в себе?
– «Нужно быть готовым ко всему, независимо от морали решения», не подскажешь, кому принадлежит цитата?
– Но… Позволь мне задать последний вопрос.
– Задавай.
– Как ты меня нашел? Устав «Ангерсо» запрещает называть адреса наследников основателя.
– Имплант, помнишь? Имплант глазного яблока. Именно благодаря ему я увидел сокращение мышц глаза у того усатого, когда я перечислял адреса.
– Эннард… Позволь мне хоть умереть с чес…
Еле держась на ногах, Эннард резко
поднял свой Ti–4.5 и сделал выстрел, образовавший отверстие между глаз Виктора, прислонившегося к батарее.
– Честью будешь в Чистилище раскидываться, подонок.
Подобрав с пола пальто и набив его карманы деньгами, Эннард, ковыляя к выходу, осознал, что это событие было всем, ради чего он жил последний месяц. Все его планы кончались на этом самом моменте, точнее, ранее они кончались на прыжке с крыши, однако все еще следовало разобраться с Пауэллом, о котором в тот момент не хотелось и вспоминать.
На улице было темно. Ночной аромат. Свежесть обволакивала каждую клетку легких Эннарда, смотревшего в бесконечную даль звездного ковра. Он был счастлив. Перейдя дорогу, он вернулся к машине, на руле которой уже спал водитель.
– Э–эй, просыпайся, – мягко произнес Эннард.
– А–а? Что?
– Вези меня домой.
– Где Вы были? Почему так долго?
– Проблемы возникли, задержался.
Сев в машину, Энвайдер открыл окно и свесил с двери руку. Водитель тронулся.
– Куда Вас?
– Высади у фонтана возле больницы.
– О, Боже!
– Что?
– У вас кровь!
– На меня напали, я оборонялся, все хорошо, вези домой.
– Простите, нет, я отвезу вас в больницу, – проезжая мимо фонтана, произнес парень.
– Ну кто просил? – скрепя зубами произнес Эннард, открывая на ходу дверь.
– Что Вы делаете?!
– А тебя это касаться не должно, – произнес Энвайдер, выпрыгивая из салона.
Водитель дал по тормозам, однако и взглядом не смог поймать Эннарда, скрывшегося где-то в темноте.
Глава 16
Глубокая ночь. Лежа на краю крыши 4-х этажного здания, Эннард смотрел в серое зимнее небо. Медленно мелодично снежинки спускались с небес, оседая ровным слоем на поверхностях. На фоне блеклого лунного света они казались прекраснее всего того, что Эннард видел в своей жизни.
Рассказы о таком, казалось бы, привычном явлении, оставались лишь в форме рассказов, на уровне с легендами, в голове Энвайдера. Война, начавшаяся раньше его рождения, лишила людей многого, что считалось данностью. Истории о белых мягких кристалликах, падающих с бледно–серого небесного полотна, возбуждали каждую клетку тела. Это казалось чем-то мистическим, невозможным, утерянным. Вернувшись с того света вновь, была единая цель – месть. Но что будет после? Путь завершен. За многие годы Эннард видел многое: эвакуацию населения, побег, вечный дикий голод и страх, смерти, жизнь по ту сторону «свободы», но самое главное – он видел смерть, но ничего из этого не оставило настолько же яркого отпечатка в памяти, как впервые увиденный снег.
Находясь в состоянии умиротворения, разум опустошала лишь мысль о том, что более смысла ему жить в этой реальности нет. Виктор мертв. Его убийство было единственной причиной жить.
Белоснежная ночь. Малая мечта, повлекшая за собой столь большое погружение в самого себя. Но о чем мог мечтать Пауэлл? Живя в сознательном состоянии, предположительно, пару лет, могла ли у него сформироваться таковая?
В глаз Эннарда попала снежинка. Приятный влажный холодок прошелся по его телу. Мужчина медленно закрыл глаза, меж ресниц стали скапливаться новые хлопья снега. Потеряв возможность двигаться, Эннард понял – он более не в нашем мире. В мире сна он был стар. Сидя в кресле, Энвайдер осознал, что жизнь его стоит на вершине небоскреба. Имея живую оболочку, нутро было уже покойно. Совершив дозвон, было организовано выполнение последнего желания старика. Идя по железному мостику, он вошел в капсулу, находящуюся на поверхности ракеты. 3… 2… 1… Словно по обратному отсчету прошли последние часы зависимости от всего. Открыв глаза, Эннард увидел Солнце, окруженное неимоверной красоты звездной туманностью, отдающее теплым желтым градиентом. Ракета отсоединила капсулу, теперь она летела к солнцу. Энвайдер был действительно счастлив. Смотря в иллюминатор на окружающий его космический туман, в капсуле погас свет. Постепенно весь обзор состоял исключительно из солнца, и…
В последний миг зацепившись руками за уступ, Эннард едва ли не лишился жизни в действительности. Наполовину свисая с крыши, он смог подтянуться и вернуться вновь на старую позицию.
– Пора.
Поднявшись на ноги, Эннард спустился на второй этаж и зашел в квартиру. Осознавая, что рано или поздно придется налаживать контакт с Пауэллом, мужчина открыл полку тумбочки и достал слегка помятый лист бумаги. Подточив ножом карандаш, Эннард написал послание, с надеждой на контакт. Затем, закрыв квартиру, направился в круглосуточный магазин, чья вывеска сильно выделялась на фоне остальных своей красочностью.
Энвайдер все никак не мог оторваться от снегопада. Зацикливаясь исключительно на его красоте, время шло быстрее. Он даже не заметил, как успел оставить записку и подарок на столе в квартире 3,4, как оказался на совершенно пустой главной улице города, на конце которой стоял памятник. Мило улыбаясь, Эннард решил подойти ближе, но осознав, что подошел срок, самовольно встал на колени и, спустя мгновение, упал в тонкий снежный покров.