Евгений Владимирович Иванов
Другие начала 1
Он сам удивился.
Хорошо есть листья берёз, они успокоят вдов, тех, что ушли в новое время.
Вечный день, вечное утро.
Пасти пустых окон, выбиты рамы.
Вечная весна.
Группой ушли, тяжёлым ботинком стуча.
Забыли пятницы, и эту субботу с утра.
Старший группы сказал:
– Оружие к бою.
Пора.
А, как получилось! У него поднялось настроение. Руки горели, стало тепло в груди. Он понял, это предчувствие большой игры. Игры – на выживание. Дура болтала. Разве дура поймёт чувство охоты и дней которые последние. Или которые ещё будут.
– Пошли, – сказал он ей.
Подошли к крыльцу. Яркая вывеска говорила, что здесь есть всё, для убийства братьев наших меньших, или себе подобных. Магазин назывался «Братья стволы».
– Впечатляет, – сказал он. – И чисто главное вокруг магазина.
Он был эстет и аккуратист.
На крыльце она остановила его. И посмотрела на него своими красивыми глазами.
– Олежек, это магазин «наших» друзей. Здесь ты можешь выбрать всё, что нужно. Мы заплатим чисто символически. Когда прибудешь на ту Счастливую Землю, там тебе дадут патрончики и железную игрушку. Эти люди любят нас.
– А особенно тебя, – бурчал про себя. – Любят, по очереди. А по игрушкам Она была специалист. Особенно из резины.
Одну он нашёл случайно дома. Она была похожа на ту, что была дана ему от рождения. И жила в брюках.
«Неужели мы стали с ней такими грязными? А ведь она может быть серьёзной», – мелькнуло у него в голове.
Часть 2. О ней
Я, Ольга Березина, девочка-красавица. Та, которая носила в детстве дорогие белые банты. Плела сплетни, вышивала крестиком. И немного пела в хоре. Став старше, выучилась на доктора юридических наук. Знаю историю своей страны. И ещё нескольких стран. Даже историю Сирии и ОАЭ. Став старшей и получая, а иногда и не скромно беря взятки, полюбила красивое нижнее белье, дорогое. Трусики и бюстгалтеры. Я – полнейшая милота, няш-мяш. У меня красивая задница и упругая грудь. Я люблю шугаринг. И меня любят пожилые мужчины. Богатые. С репутацией. Я раздвигаю ноги и даю. А когда они из меня выходят, то дают мне на красивую жизнь.
Не стало родителей. Но я не пропала. Я была с детства умной. А потом я стала умной сукой. В красивом нижнем белье. И шугарингом на переднем месте. Сама не знаю, что заставило меня связаться с этой жалкой посредственностью? Имя ему – Олег Березин. Жалкая никчёмность, которая видит, и чувствует пятницу – вечер – как собственное сердце. Жалкий грязный пьяница, который толком работы нормальной никогда не имел. Что заставило меня? Я устала от этих старых проказников. А он… Олежек, человек-оркестр. Душа компании. Покупал мне мороженное на последние деньги. Красавец алкоголик. Мы шли держась за руку на шугаринг. Любил. И пил. Иногда бил. Но аккуратно. Я прощала. Любила. Отвлекалась. Писала диссертации и читала этот момент историю Швеции, о крепких Шведских семьях. И завидовала им. Как можно всем трахаться? Всей семьёй и не ревновать? Никто не поймёт женщину! Никто. А он понял. Нет, не Березин. Он! Тот, что с серыми глазами.
