Евгений Вальс
Ялиоль и колыбели Богов
Глава 2. Дети богини Шердар
Когда путешественники забрались в карету, Ялиоль сразу села напротив мага и его ученика, положив свой меч на колени, как бы предупреждая, что она способна молниеносно отреагировать на любое опасное движение в её сторону. Катрам усмехнулся, а Арсений ждал возможности объяснить принцессе причину её похищения. Юношу терзал один вопрос: как развернулись бы события, если бы он не заупрямился? Может, и прав Катрам, не доверяя своему ученику в полной мере: Арсению не хватает опыта. А сейчас юноша понял ещё одну важную вещь: рядом с Ялиоль он теряет привычное спокойствие, близость принцессы волнует его.
– Я по-прежнему жду объяснений. – Ялиоль вновь направила острие клинка на жреца. – Но ты, маг, знаешь, если скажешь мне неправду, я это почувствую!
– Да, мне известно, чему и как учат воспитанников в твоём приюте. – Катрам отвёл взгляд и умолк.
Арсений повернулся к магу, тот некоторое время молчал, плотно сжав губы, а потом воскликнул:
– Ты не захотела бы по собственной воле приехать в Бантолию!
– И что вы сделали? – повысила голос Ялиоль. – Вы меня усыпили и похитили из комнаты невесты? Зачем?
– Чтоб на месте убедить в том, что наша страна нуждается в твоей помощи, принцесса!
– Что? – Ялиоль отшатнулась и округлила и без того большие глаза. – Бантолия нуждается в моей помощи? – Её губы скривились в презрительной усмешке: – И ты думаешь, я этому поверю?! Бантолия давно отреклась от меня, жрец!
– Это не так… – неуверенно начал Катрам.
Но Ялиоль жестом остановила его и продолжила:
– Если бы принц Доринфии не оказался вместе со мной в том приюте, не заметил меня, я бы так и прозябала там, фирену тебе в питомцы! Но мне повезло. Да, мне никогда так не везло! Мшантис умный, галантный и великодушный, он сделал мне предложение…
Ялиоль умолкла, Арсений заметил, как в её глазах блеснули слёзы, но она быстро взяла себя в руки и продолжила:
– Я стала невестой и меня ждала спокойная тихая жизнь рядом с мужчиной, который меня понимал, как никто другой. И тут вы, жалкие высморки паломы, примчались и отобрали у меня всё это! – Она стукнула свободной рукой по колену. – И теперь вы говорите, что я должна помогать тем, кто изгнал меня?!
Жрец задумчиво молчал, словно подбирал нужные слова, но Ялиоль не стала ждать и обратилась к Арсению:
– А что скажешь ты, мой бывший друг детства? – В её взгляде читалось осуждение. – Когда-то ты был добр ко мне и пытался защитить…
– Ну, теперь потребность в этом, я вижу, отпала, – тихо ответил Арсений, опуская взгляд. Слова принцессы больно резанули его по сердцу.
– Да, я стала сильнее. – Губы Ялиоль дрогнули, но она так и не улыбнулась. – Теперь ни один мальчишка не посмеет взглянуть на меня свысока!
– Нас разлучили не по моей вине! – Арсений крепко сжал кулаки. – Но знай, я всё ещё твой друг и никогда не переставал им быть. Послушай своё сердце, что оно говорит! Неужели ты сомневаешься в моей преданности?!
Арсений несмело улыбнулся, ожидая, что Ялиоль вернёт ему улыбку, но лицо принцессы приняло жестокое выражение.
– Вы расстроили мою свадьбу! – прошипела она сквозь зубы. – Если бы ты, и правда, был моим другом, то никогда так не поступил бы, Арсений! Какой бы ни была причина, она не стоит того, чтобы сломать мою жизнь!
– Мы не могли ждать. – Арсений покосился на жреца, но тот, как и раньше, смотрел в окно со скучающим видом, словно разговор его не касался.
– Не могли ждать?! – Ялиоль прищурилась. – Неужели один час хоть что-то изменил бы, Арсений?!
– Красть невесту принца – это одно, а его жену – совсем другое. – Арсений подался вперёд. – А кроме того… Катрам уже говорил, ты бы не пошла по своей воле. Ты же ненавидишь отца и ни за что не стала бы помогать ему!
– Отец? – Ялиоль нахмурилась. – Вы же сказали, что он тут ни при чём. Какое отношение он имеет ко всему этому? И почему я должна ненавидеть его?
– Разве не он отправил тебя в другую страну, в приют для… – Арсений запнулся и закончил тихо: – Для уродцев.
– Да, отправил. Но если бы он этого не сделал, было бы только хуже. – Гнев Ялиоль остыл, она расслабленно откинулась на спинку и тяжело вздохнула. – Меня никогда не приняли бы в Бантолии, несмотря на то, кто мой отец! А в приюте я стала своей. – Она пожала плечами и отвернулась.
– Видишь, Катрам, я был прав! – воскликнул Арсений, широко улыбнулся и посмотрел на жреца. – Она бы пошла с нами…
Он не закончил: камни в ладонях в руках Катрама сверкнули, маг сделал короткий жест руками и ударил парализующим заклинанием. Ялиоль вздрогнула, выронила меч и стала заваливаться на бок. Арсений едва успел подхватить принцессу до того, как она рухнула на пол кареты.
– Зачем?! – воскликнул он.
– Она непредсказуема, – ответил маг. – Я не поручусь, что девчонка легко согласится дать нам свою кровь для ритуала!
Арсений попытался возразить, но перед его лицом в предупредительном жесте возникла святящаяся ладонь Катрама, и юноше пришлось умолкнуть.
– У нас нет времени на бессмысленные споры, – продолжил маг. – Ритуал даст ответы, которых от нас давно ждут.
Арсений кивнул. Катрам был прав: пускай его методы радикальны, но времени на уговоры Ялиоль у них не осталось. Он тяжело вздохнул, аккуратно расположил бесчувственную принцессу на лавке, сел рядом и прикрыл веки. Путешествие утомило его, душа и тело требовали отдыха. Карета уютно покачивалась на ухабах лесной дороги, и вскоре Арсений задремал, а когда открыл глаза, они уже подъезжали к цели.
Кучер остановил карету неподалеку от углубления в земле, похожего на воронку, в центре которой располагался металлический диск. Арсений уже бывал тут раньше и знал: это портал, и сейчас их ждёт магическое перемещение. По периметру углубления возвышались три стелы из белого камня, напоминающие пальцы, указующие на небо.
Пассажиры вышли из кареты и уверенными шагами направились к ступеням, ведущим в центр портала. Ялиоль, которую Арсений удерживал на руках, почти ничего не весила и ничуть не мешала спуску. Катрам встал напротив самой узкой стелы, украшенной иероглифами. Он протянул к ней руки, произнёс заклинание и заставил каменные надписи вспыхнуть голубым светом. А когда вся стела засияла, Катрам развёл руки в стороны к двум оставшимся. Повинуясь магии, зеркальные пластины на них вспыхнули, и перед путниками возник уходящий в бесконечность светящийся коридор. Заклинание как будто затянуло в него свет, и тот окутал людей, стоявших в центре воронки на металлическом диске. В свете растворились стелы и деревья, а волосы и одежду всколыхнул порыв ветра, промчавшийся вокруг путников. Потревоженный портал издал сухой хлопок и мгновенно перенёс их к подножию храма Архиса.
Сквозь пелену кокона разноцветными полосами начал проступать мир на другом конце магического моста. Едва эти полосы превратились в леса, камни и здания, Арсений смог различить очертания пирамидального храма и вытянутые кроны деревьев, растущих ровными рядами вокруг. Он увидел, как небо, до этого безоблачное, затянуло низкими чёрными тучами. Воздух наполнился горьким запахом дыма, от которого запершило в горле. Не прошло и пары секунд, как из центра тучи на них посыпались молнии.
Портал, принявший жреца и его спутников, располагался почти у дверей потайного входа в святилище, поэтому, не теряя ни минуты, они бросились в укрытие за колонны террасы, окружавшей храм.
Арсений видел, что всё вокруг охвачено пламенем. Молнии беспорядочно били в землю, поднимая пыль, разрушая скульптуры божественных слуг Архиса, сжигая ухоженные клумбы. От вони и гари слезились глаза. Он крепче прижал к себе Ялиоль и в растерянности поглядел на Катрама.
– Это ловушка, нас ждали, – сказал тот, поймав взгляд ученика. Он воздел руки, и камни вспыхнули кроваво-красным светом. – Уходи в храм, нужно защитить принцессу любой ценой!
– Нет, я не уйду. Я хочу помочь! – Одна из молний ударила рядом с ними, и Арсений испуганно отступил.
– Уходи! – повторил жрец.
Позади него шло ожесточенное сражение. Другие жрецы храма вступили с битву и посылали в центр тучи столпы магического огня.
– Я вернусь и помогу!
Катрам не успел ответить. Позади жреца возвышалась каменная колонна, обвитая плющом. У её основания, из воздуха возникла золотая фигура, похожая на миниатюрную статую осьминога с непропорционально большой головой и тонкой шеей. Осьминог парил в воздухе, словно был невесомым, шевелил множеством щупалец и вращал выпученными голубыми глазами. Жрец сразу метнул в него парализующее заклинание. Существо отреагировало молниеносно: оно поджало щупальца, и сгусток энергии пролетел мимо.
Арсений приоткрыл дверь потайного хода и остановился. Он увидел, как золотой осьминог исчез, а через секунду появился и опустил на землю помощника, который сразу ринулся в атаку.
– Огненный гавиал! – крикнул маг, отводя в сторону ударившую в них струю пламени. – Теперь всё понятно. На нас напали дети богини Шердар!
Дети богов Алории, похожие на мифических существ из древних легенд, охраняли своего божественного родителя или особо священное место. Иногда боги присылали их, чтобы наказать или проучить провинившихся перед ними людей. Существо, которое принёс золотой осьминог, было похоже на чудовищно большого крокодила с вытянутой мордой и широким воротником вокруг головы, напоминающим капюшон кобры. Благодаря крепким задним лапам он мог стоять на них, как человек. Перед тем как выпустить в противника очередную порцию огня, гавиал расправлял воротник со сверкающими молниями, выгибал спину и, опираясь на хвост и задние лапы, изрыгал из пасти огонь.
Маг успел отвести и вторую огненную струю, но золотой осьминог опять исчез и через секунду появился со вторым гавиалом.
– Иди в храм! – крикнул Катрам и сгустком магической энергии толкнул Арсения в спину. – Я задержу их… И не смей возвращаться, пока я не позову тебя!
Юноша повиновался, но в коридоре потайного хода не мог не оглянуться. Арсений увидел, как, сражаясь с детьми богини Шердар, маг применил взрывающие заклинание, которое не убило их, а сделало гораздо сильнее. Они поглотили огонь взрыва и выпустили вдвое более мощную струю пламени. Заклинание ледяной корки сковало одного лишь на две секунды, и этого времени не хватило, чтобы использовать против него что-то ещё, поскольку Катраму пришлось тут же отражать натиск третьего огненного гавиала.
– Воду! – крикнул Арсений. – Используйте воду!
Катрам обернулся, но лишь на мгновение, и прорычал:
– Ты ещё тут?! Убирайся!
– Вода потушит огонь! – повторил Арсений, надеясь, что хоть так поможет наставнику.
– Глупец! Чему я только учил тебя?! – Катрам запустил пару заклинаний, но они не достигли цели. – Вода их не остановит!
– Тогда создайте вакуум с помощью заклинания. Без воздуха огонь потухнет! – не унимался Арсений.
– Болван! – Жрец отбил атаку и, развернувшись к Арсению, ударил по нему ураганным заклинанием. – Без тебя разберусь, спасай принцессу!
Жрец забросил Арсения к концу коридора потайного хода, но в тот же миг в его плечо ударил поток огня и свалил с ног. Юноша спешно опустил тело принцессы. Оставив Ялиоль на безопасном расстоянии от двери, он взял её меч и помчался на помощь жрецу.
Катрам успел применить заклинание вакуума, и один из огненных гавиалов потух, яростно пытаясь высвободиться из созданной вокруг него сферы. Когда Арсений подбежал к раненому жрецу, второй монстр уже болтался в сфере. Оставался один противник, но золотой осьминог опять исчез, и не было сомнений, что скоро он появится с очередным гавиалом.
– Ты ослушался меня! – Катрам не смотрел на него, готовясь одной рукой отвести огненную струю, а второй метнуть заклинание вакуума. – Ты самый непочтительный и упрямый из моих учеников!
– Вы никогда не называли меня своим учеником! – изумился юноша и едва успел увернуться от сгустка огня, летящего ему в голову.
Очередной гавиал, принесенный золотым осьминогом, перестал изрыгать потоки пламени и начал выпускать в противников очередь из огненных снарядов. Смертоносные сгустки летели в разные стороны, и невозможно было предсказать, куда они попадут. Катрам изловчился и поймал его в вакуумную сферу.
– Уходи, ты не сможешь защитить себя! – В голосе Катрама слышалось беспокойство. – Дети богини тебе не по зубам!
– Хоть раз в жизни доверьтесь мне и помогите!
Едва золотой осьминог появился с гавиалом в щупальцах, Арсений метнул в него меч Ялиоль, а Катрам сопроводил его заклинанием поражающей стрелы. Острие, повинуясь магии, вошло точно в шею противника и отсекло ему голову.
У портала сражение закончилось, но служители храма Архиса по-прежнему всеми силами пытались отразить натиск детей богини Шердар. Катрам не смог продолжать сражение, он рухнул на землю без сил, едва погас последний противник. Арсений бросился к учителю. Даже под татуировками кожа на лице мага выглядела посеревшей, а дыхание вырывалось из груди с тяжелыми хрипами. Правое плечо и рука были обожжены так сильно, что почернели, и Арсению было страшно подумать, какие невыносимые муки доставляет Катраму эта рана. Арсений опустился на колени и протянул было руки к магу, но в испуге отдёрнул их: по обожжённой коже плясали магические огоньки, и под их действием ожог расползался всё шире.
– Расскажи защитникам храма, как победить огненных гавиалов, и возвращайся ко мне, – сказал Катрам и закрыл глаза.
Арсений поспешил исполнить просьбу и вернулся сразу, как только смог.
– Я здесь, учитель, – тихо позвал он, опускаясь на колени возле жреца.
Прожжённая грудь Катрама со свистящим звуком приподнялась, маг сделал осторожный вздох и открыл глаза.
– Ты вернулся… – Катрам приоткрыл глаза, его голос слабел с каждым словом. – Я должен сказать тебе так много…
– Вам нужна помощь, Катрам. – Арсений ниже склонился над магом, чувствуя, как запах палёного мяса проникает в ноздри. – Я найду лекаря.
– Нет, стой! – Превозмогая боль, жрец поднял руку и схватил Арсения за запястье. – Мне уже не помочь, но ты должен понять: я всегда верил в тебя, что бы ты ни думал.
– Но разве не вы… – начал было Арсений, но умолк, когда Катрам сильнее сжал пальцы на его руке.
– Молчи, у меня мало времени! Я верил, что ты станешь моим преемником, но ты был слаб духом и… – Он закашлялся, и из уголка рта вытекла струйка густой крови.
– Я позову лекаря. – Арсений снова попытался встать, но у мага была стальная хватка.
– Нет, слушай! Если бы я хвалил тебя и приблизил к себе, ты никогда не стал бы тем, кем стал. Твоё ослиное упрямство требовало кнута, а не прикорма. Оно удивляло и радовало меня. Я всегда верил, что упрямство моего ученика превратится в настойчивость и что ты никогда не отступишь от поставленной цели! Но это случится только, если ты продолжишь работать над собой. Пообещай, что будешь стараться.
– Обещаю…
Арсений опустил голову. Юноша не предполагал, что всегда суровый и гордый Катрам может говорить с такой теплотой. Жрец взял в свои руки ладони Арсения.
– Я видел, как ты пытаешься применить заклинания, воображая, что твои руки наделены магией… – Кашель мешал ему говорить, но Катрам собрал последние силы и продолжил: – Ты думаешь, что я учил тебя с неохотой…
– Уверен, что вы делали это специально.
– Да, – с облегчением выдохнул Катрам. – Когда придёт твой черёд выбрать преемника, в ком после тебя будет жить магическая энергия, помни: тот не должен знать и даже питать надежду, что однажды ты назовёшь его учеником.
Арсений ловил каждое слово, но маг как будто прочитал в его взгляде непонимание и сказал:
– Спрашиваешь себя, почему? Ты поймёшь потом. – Жрец пристально посмотрел на Арсения: – А теперь, мой ученик, прими магический дар!
Он крепко сжал ладони Арсения и на последнем выдохе произнёс, как заклинание:
– Отпускаю переданный мне дар в эти руки…
Кисти Арсения пронзила боль. Шрамы на ладонях Катрама разошлись, и из них засочилась кровь, светящиеся камни погрузились в плоть и прошили насквозь его ладони, чтобы переместиться на руки юноши. Ученик жреца ощутил, как невидимое лезвие рисует на его коже узор. В какой-то момент боль стала настолько невыносимой, что он попытался выдернуть свои ладони, но не смог. Сердце учителя остановилось, но магическое слияние рук невозможно было расцепить. Из глубин земли и неба к юноше миллиардами светлячков устремились потоки энергии. Сияющей пыльцой сила влилась в камни, получившие нового хозяина, и озарила Арсения сиянием. Когда оно погасло, молодой маг осторожно сложил руки учителя на его остывающей груди.
Юноша посмотрел на свои ладони. Он ещё чувствовал ноющую боль, но раны от камней уже не кровоточили. Арсений обвёл затуманенным взором портал и разрушения после битвы с гавиалами, и мир предстал перед ним наполненным разноцветными потоками природной силы. В небе сплетались струи синих и голубых оттенков. На земле, под землёй, словно гигантские змеи, струились красные и зелёные потоки. Они проходили и через него, наполняя силой и знаниями, которые молодому магу предстояло понять и использовать во благо.
Глава 3. Легенда Бантолии
Ялиоль открыла глаза. Она лежала на кушетке в просторном помещении с высоким потолком. Со своего места она могла видеть лишь стол, на котором в кованом подсвечнике горели две свечи. Пламя вздымалось высоко вверх и отражалось на потолке зыбкими тенями. В воздухе витал знакомый горьковатый аромат, она хорошо помнила его, хотя не ощущала с момента отъезда из Бантолии. Миндальное масло использовали жрецы в храмах Архиса.
Когда-то все жители Алории были единым народом и поклонялись верховному божеству Архису, управляющему стихиями. Они приносили ему кровавые жертвы, а чтобы запах крови не вызывал у прихожан отвращения, алтари протирали пахучим миндальным маслом.
Но мрачные, первобытные времена давно миновали, сохранившись только в легендах. Несколько веков назад народ Алории разделился, и возникло пять государств: Бантолия, Доринфия, Фалидар, Хильтеран и Саматрония. Теперь жители каждой страны поклоняются своему божеству: доринфийцы – богине Тутрапан, фалидарцы – богине Чарадис, хильтеранцы – богине Шердар, а саматронцы – богине Нарсахет. Только бантолианцы остались верны Архису, однако от кровавых жертв они отказались.
Теперь в храмах Архиса не услышать блеянья жертвенных палом, но традиция щедро лить на алтарь миндальное мало сохранилась.
Ялиоль приподнялась на локтях и осмотрелась. У одного из вытянутых треугольных витражей она увидела стройную фигуру мужчины с тёмными волосами до плеч, в котором она сразу узнала Арсения. Второй человек – миниатюрная женщина в белом одеянии – была ей незнакома, но её чепчик, украшенный по канту кружевами и «крылышками» на макушке, вздрагивающими при каждом движении, пробудил воспоминания. Ялиоль уже видела это узкое строгое лицо раньше, но не могла припомнить, где именно.
«Матерь Рода», – всплыло в памяти.
Ялиоль вспомнила запах сладостей, шум взрывающихся фейерверков и весёлый смех детей. Ей тогда было всего пять лет. Неподалеку от храма Архису устроили праздник в честь Матери Рода, с угощением и танцами. На нём-то она впервые увидела эту женщину. Уже тогда Женевьева (так звали Мать Рода) выглядела старой, и это неудивительно. Говаривали, что она пришла в мир пять, а то и десять веков назад, и помнит времена, когда бантолианцы ели мясо и приносили кровавые жертвы.
Но тот вечер запомнился принцессе совсем другим. Испугавшись её необычной внешности, дети бросали в Ялиоль камни и называли уродом. В слезах она убежала, спряталась в старом сарае, в огромной корзине, и могла лишь слушать, как за стенами шумит праздник, а вышла лишь тогда, когда он окончился…
– Дитя моё, я вижу ты хочешь задать вопросы, на которые у меня нет ответов. – Голос Матери Рода звучал мягко, но Ялиоль всё равно вздрогнула от неожиданности.
Ей казалось, что пожилая женщина не замечает её, но та всё видела и, кажется, даже услышала немой вопрос принцессы.
Ялиоль села и вгляделась в морщинистое лицо Женевьевы. Удивительно, но в лазурных глазах Матери Рода не было и тени старческой мутности, они ярко блестели, и в них светился ясный ум. Для своих лет она выглядела бодро: стояла, расправив плечи, с горделивой осанкой.
– Где я? – Ялиоль покрутила головой, но тусклый свет пары свечей не позволил ей как следует разглядеть комнату. – Как я оказалась тут?
Она попыталась поймать взгляд Арсения, но тот стоял, опустив голову.
– И это всё, что ты хочешь знать, дитя? – Женевьева шагнула к Ялиоль и положила сухую морщинистую ладонь ей на плечо.
– Нет, я… мне… – Принцесса смутилась: у неё на языке крутилось столько вопросов, но она не знала, с чего лучше начать.
– Гармония нарушена. – От руки Матери Рода исходило тепло, оно разливалось по плечам, скользило вниз по спине расслабляющей волной. – И лишь ты можешь помочь восстановить её.
– Я? Но как? – Ялиоль поймала встревоженный взгляд Арсения и только сейчас заметила, что с ним что-то не так.
С тех пор как они виделись в последний раз, он словно постарел на пару лет.
– Псинтам – душа нашей Алории – молчит. – Женевьева убрала руку и отступила на пару шагов; от её движения пламя свечей затрепетало. – Я искала ответ в рунах, но их магия не отзывается. Алорию прокляли, и мы до сих пор не знаем, кто именно. Весна слишком задержалась в наших краях, и земля больше не родит. Если ничего не изменить, наш мир погибнет.
– Я знаю об этом. Повсюду говорят о затянувшейся весне, об отсутствии урожая, но меня это волнует не больше, чем других. Матушка, скажите, при чём здесь я? – Ялиоль указала рукой на Арсения. – Эти люди похитили меня с собственной свадьбы. Мне страшно представить, что подумал обо мне мой жених, принц Доринфии! А если он решил, что я сбежала из-под алтаря, и больше не пожелает меня видеть?!
Ялиоль с гневом поглядела на Арсения.
– Зачем вы со своим учителем притащили меня сюда?! – Она снова обвела помещение взглядом, не узнавая его.
– Я не успел сказать, но твоего отца, сантория Таласа, похитили…
– Кто это сделал?! Зачем?! – воскликнула принцесса и соскочила с мягкой софы.
Женевьева подняла руку, и Ялиоль с Арсением словно окутало облаком древней мощной магии. Они разом умолкли и, не сговариваясь, повернули к ней головы. Сейчас Мать Рода выглядела так внушительно, словно могла одним движением ладони превратить человека в горстку пепла.
– У нас мало времени, и мы не имеем права тратить его на праздные разговоры! – произнесла она с нажимом и положила ладони на плечи Арсению и Ялиоль. – Я чувствую связь между похищением Таласа и тем, что случилось перед храмом, когда вы прибыли.
– А что там произошло? – Ялиоль поглядела на Арсения, но рука Женевьевы сильнее сжала ей плечо, призывая к молчанию.
– Обсудите это по дороге. Руны молчат, но мои предчувствия говорят, что в смерти Катрама…
– Катрам умер?! – воскликнула Ялиоль и посмотрела на Арсения, но тот лишь скорбно опустил взгляд. – Мне очень жаль…
Ялиоль коснулась его руки и почувствовала холодные камни на его ладони. Арсений заметил её встревоженный взгляд.
– Наследие Катрама, – успел шепнуть он, убирая руки за спину.
Мать Рода не дала возможности объяснить, она тяжело вздохнула и продолжила:
– В нападении на храм виновны дети хильтеранской богини Шердар. Если это так, то Таласа следует искать в её Колыбели.
– И далеко находится эта колыбель? И что это вообще такое? – Ялиоль не сводила глаз с Арсения, но тот лишь пожал плечами.
–Разве отец не рассказывал тебе, что боги живут там, где родились, это место священно. Это и называется Колыбелью, дитя моё. – Женевьева заглянула в глаза принцессе.
– Что-то припоминаю… – Ялиоль отвела взгляд.
– Эти места спрятаны в неведомых землях, – продолжала Женевьева. – Они надёжно охраняются, ведь там находятся ирдили – символы власти и одновременно сосуды сосредоточения божественной силы.
– Я никогда не слышала об ирдилях…
– Лишь избранным ведомо это, дитя! В ирдиль боги заключают большую часть своей силы, поскольку любят тайком появляться в наших городах, мелких поселениях, чтобы скрасить будни разговорами со смертными. А для человека сила, исходящая от бога, подобна жару испепеляющего пламени!
– Если Колыбель – это тайное пристанище богов, как сможем мы отыскать место рождения Шердар? – Ялиоль нахмурилась.
– Однажды смертный нашёл Колыбель Архиса – тем смертным был твой отец.
– Мой отец?! – Ялиоль прижала руку к груди. – Но как?! Почему он никогда не говорил мне?! Это какая-то тайна?
Женевьева задумалась и сказала:
– Сколько я знаю Таласа, он не любил напоминать людям о том, что сделал для Бантолии. Время забирает свидетелей, гасит яркость впечатлений, а пересказанные истории редко точны… Но люди и без того поклоняются Таласу: ведь он святой, он разговаривает с Архисом!
– Это я знаю, – тяжело вздохнула Ялиоль и с досадой произнесла: – Двери нашего дома открывались, едва солнце поднималось над деревьями. Я даже не помню, когда отец ложился спать. К нему потоком шли люди. За нашим столом всегда кто-то сидел… А со мной он разговаривал, только если нас с Арсением…
Девушка не договорила и умолкла, мельком глянув на друга детства.
– Не суди его строго, – мягко улыбнулась Мать рода. – Санторий нужен всем. Особенно сейчас. Ведь он – главная связующая нить с Архисом… Я расскажу то, чего ты не знаешь, дитя. – Женевьева помогла Ялиоль сесть на край софы.
Арсений разместился рядом с принцессой.
– Сейчас мало кто помнит, что триста лет назад Бантолии как страны не существовало. Жил кочевой народ, скитавшийся по диким землям Алории в поисках дома и спокойной жизни. Они поклонялись богу Архису и не ведали вражды между собой, пока у верховного божества не появились дочери – четыре богини.
Ялиоль не очень интересовалась историей и легендами. Всё, что она знала – это то, что они живут на одном огромном континенте, омываемом бескрайним океаном. Других материков они ещё не открыли, убеждённые предками, что их просто не существует.
Ещё Ялиоль помнила, что по какой-то причине единый народ разделился на четыре государства. За сотни лет они обрели собственные обычаи и тайны и неохотно вспоминают времена, когда все были алорианцами. Теперь в разных государствах не всегда понимают традиции соседей, хотя любят приезжать в гости на крупные торжества и ведут выгодную торговлю. Главное – алорианцы испокон века не враждуют между собой!
– От кого у Архиса родились дочери? – спросила она. – Мне никто об этом не рассказывал…
– Многие легенды утрачены, – ответила Мать Рода. – У меня даже нет ответа: почему Архис распустил своих божественных помощников и решил разделить власть над Алорией между дочерями. Возможно, он слишком долго наблюдал за людьми и ощутил своё одиночество, или устал быть вездесущим и управлять всем, что мог охватить его взор. Так или иначе, из прекрасного цветка гизулии родилась Нарсахет и стала править миром растений и животных. Из великого океана, окружающего Алорию, вышла Тутрапан, и Архис дал ей власть над ручьями и водопадами, над реками и озёрами. Из груды драгоценных камней, в алмазной пещере, родилась Чарадис, и стала править земными недрами, а Шередар, рождённой в пламени, Архис раскрыл тайны укрощения всех стихий.
– Значит, он ушёл на покой? – с интересом спросила Ялиоль.
– Да, сам Архис растворился в живой ткани мира, – кивнула Женевьева. – А молодые богини потребовали от кочевого народа почтения и поклонения. Они подогревали ссоры и поощряли тех, кто стремился доказать их превосходство. Это привело к разделению народа на касты…
Женевьева горестно вздохнула, поднялась и подошла к приоткрытому витражному окну. В разноцветных стёклышках арочной рамы играли отблески закатного солнца, и пунцовое зарево окрасило её белоснежный наряд. Арсений слегка склонился к Ялиоль и прошептал:
– Она вполне могла видеть это своими глазами…
Но девушка словно не замечала его. Она нетерпеливо ждала продолжения рассказа.
– Матери древних родов предвидели кровопролитные столкновения между кастами, – сказала Женевьева. – Собравшись в Колыбели Архиса, они приняли решение оставить кочевую жизнь, разделиться и уйти на четыре стороны света. Богини одобрили их решение и указали путь. Так возникли четыре государства, но Бантолии среди них ещё не было.
– Значит, мы – потомки тех, кто остался на земле предков? – предположила Ялиоль.
– Нет, ты – дитя тех, кто продолжал чтить Архиса превыше его дочерей и захотел вернуться, – поправила её Мать Рода. – Но за сотни лет место нахождения Колыбели Архиса было забыто, а священные свитки утеряны. Думаю, кто-то уничтожил их специально. Поэтому люди долго скитались в поисках, пока не появилась путеводная звезда по имени Талас.
– Мой отец, – едва слышно произнесла Ялиоль, поражённая услышанным.
– Да, твой отец. У него была цель! Она захватила его существо, он ею жил, ею дышал. Я помню тот день, когда у него открылся дар! Он начал извлекать из воздуха сфергамы! А такой дар Алория посылает только избранным!
– У отца есть какой-то дар? – оживилась Ялиоль.
– Да, он о многом не мог тебе рассказать, – с участием произнесла Женевьева. – Но ты и сама знаешь, что наша Алория не просто кусок земли. Её душа Псинтам всегда с нами, она слышит нас, но не говорит и не является во плоти, как боги. Поэтому ей не строят храмы и не приносят дары на алтарь. Но я научила Таласа общаться с Псинтам. Он и попросил её указать путь к Архису.
Мать Рода рассказала, как рано утром Талас возносил молитву Псинтам и говорил с ней так, словно созерцал бога перед собой. Те, кто наблюдал за ним, увидели, как Талас воспарил над землёй. Он провёл рукой по своим волосам и, расправив пальцы, явил свету сфергаму – сияющий шар размером с куриное яйцо. Сфергама, сияя небывалым светом, поднялась в небо, несколько мгновений парила и обрушилась вниз. Раздался оглушительный взрыв, все попадали ниц от ужаса, а когда клубы дыма рассеялись, увидели: там, где упала сфергама, земля разошлась и открыла проход в сокрытую доселе Колыбель Архиса. Талас первым спустился в глубокий ров, а за ним последовали три тысячи верующих. Проход петлял, разрезая пустынные земли и суровые скалы. Через несколько дней люди остановились перед развалинами храма.
– Всё, что от него осталось – сухой земляной пол покрытый толстым слоем пыли. И нигде не было и следов жизни, – произнесла Мать Рода так, словно сама это видела. – Среди людей начался ропот, они ждали чуда, но увидели лишь разруху. Но Талас вознёс руки и приказал всем умолкнуть. Он поднялся по уцелевшим ступеням внутрь храма, туда, где возвышался жертвенный алтарь, ещё хранивший запах миндального масла. Он вынул ритуальный кинжал и окропил собственной кровью серый камень.
