Евгений Вальс
Сирена поневоле
– Но ведь это не означает, что я тоже должен поспешить? – настороженно спросил Юджин.
– Нет, но было бы неплохо, если оба художника предоставят свои работы в одно время…
– Я учту ваше пожелание, господин Видас, – напряжённо ответил Юджин.
– Кстати, о пожеланиях. Я заметил краем глаза ваш набросок. Надеюсь, он не имел отношения к моему заказу. Я не желаю видеть на холсте никаких сирен!
– Но почему? – не сдержался Юджин.
– Вы не местный и, наверное, не знаете о проклятом корабле, что стоит на причале вдали от других судов. Вот что я вам скажу, господин Флориан, держитесь от него подальше! Каждый, кто увидит сирену на носу этого корабля, может считать себя приговорённым! Весь день несчастный будет думать и говорить только о ней, в полночь непреодолимая сила увлечёт его на палубу проклятого корабля, а с восходом солнца морские волны вынесут на берег его мёртвое тело!
– Такое уже случалось или это просто страшная сказка? – не испугался Юджин, поскольку всю ночь провёл в своей мастерской и не оказался на том судне по велению злых сил.
– Страшная сказка?! – от возмущения лицо хозяина таверны перекосилось. – Ещё месяца не прошло, как я шёл поутру вдоль берега и наткнулся на тело бедняги, приехавшего из соседнего королевства. Он тоже, как вы, не верил в страшную сказку, которой мы, местные, пугаем чужаков. Но теперь он уже не сможет посмеяться над этим…
В задумчивости Юджин добрёл до мастерской и взял набросок сирены.
– Почему со мной ничего не случилось? – пробормотал он. – Это, конечно, хорошо, но как мне теперь поступить с холстом? Господин Видас явно не оценит свободную волю художника…
Юджин решил закрасить сирену на полотне и обмакнул кисть в краску.
– Прости, – прошептал начинающий художник.
Но едва его кисть коснулась холста, свеча, стоявшая на столе, выпала из подсвечника на бумажные наброски. Прожорливое пламя беспощадно разлилось по рисункам Юджина и в первую очередь напустилось на сирену. Выронив кисть, он метнулся к столу и, схватив драпировку, набросил на огонь.
– Наверно, я должен расценить это как знак? – спросил он себя и посмотрел на холст, где по-прежнему красовалась сирена.
Но верить в правдивость страшной истории, рассказанной хозяином таверны, юноше не хотелось. Когда он смотрел на сирену, от неё не исходило угрозы, она выглядела вполне невинно. И чем дольше юноша на неё смотрел, сем сильнее в нём росло нежелание выполнять требования заказчика.
– Я не боюсь оставить сирену на холсте! Я теряю вдохновение, когда представляю корабль без неё, – всерьёз задумался Юджин. – Но тогда господин Видас не купит картину. Я, конечно, буду рад любоваться на неё в мастерской, но чем я заплачу за жильё? Отвергнутый первый заказ может стать для меня последним…
Сирена молчаливо ждала, глядя с холста на растерянного художника. Когда же он вновь взглянул в её глаза, то сказал:
– Я не могу тебя закрасить и не хочу рисовать новую картину. Ты останешься на холсте, а я буду полагаться на чудо…
Юджин потерял несколько дней, зарабатывая на новую одежду и оплату мастерской, теперь он с удвоенным усердием принялся за дело. Решительный юноша перенёс мольберт на песчаный берег и расположил перед загадочным парусником.
Сирена не появилась, и Юджину было немного грустно, но очертания корабля, всё более чётко проступающие на холсте, отвлекали его от раздумий над страшной историей, поведанной господином Видасом.
Когда солнечного света стало слишком мало для продолжения работы, Юджин опустил кисточку и начал собираться домой. Сложив краски в сумку, он решил попрощаться с парусником. Юноша бросил на него прощальный взгляд и вновь увидел сирену. В этот раз её лицо было слегка повёрнуто в сторону берега и глаза смотрели на художника!
Заворожённый, он замер на месте и даже не дышал, вглядываясь в лицо сирены.
– Это не мираж, она настоящая! – мелькнула восторженная мысль.
Но громкий крик чайки, пролетевшей над головой Юджина, отвлёк художника. Юноша отвёл взгляд буквально на секунду, и сирена исчезла.
– Кто-то должен объяснить мне, что здесь происходит, – с досадой проговорил Юджин и побрёл в мастерскую.
По пути он несколько раз оглянулся, но напрасно – сирена не помахала ему рукой. Оставив мольберт, холст и сумку в мастерской, Юджин, забыв об ужине, отправился на поиски того, кто ответит на мучившие его вопросы. До позднего вечера бедняга расспрашивал местных жителей о загадочном корабле с исчезающей сиреной. Ему пришлось выслушать массу мрачных историй, но они никак не объяснили того, что произошло с Юджином. Если верить в их правдивость, то он чудом остаётся жив.
– А вы можете сказать, откуда вообще здесь появился этот проклятый корабль? – спросил Юджин хозяйку дома, которая любезно предоставила в его распоряжение чердак.
С тех пор как он нарисовал её портрет взамен платы за мастерскую, мадам Штиль всячески старалась выказать молодому человеку своё расположение. Хозяйка дома производила впечатление более осведомлённой обо всём, что происходит вокруг.
– Насколько я помню, это случилось, когда я была ребёнком, – начала мадам Штиль. – Почти полсотни лет назад.
– Вот как? – удивился Юджин, глядя на ровесницу своей матушки, которой не исполнилось и сорока, но зная, насколько дамы любят комплименты, он подыграл собеседнице. – Не думал, что, прожив полвека, можно так превосходно выглядеть! Наверняка фея дала вам эликсир молодости!
– Вы умеете поднять даме настроение, господин Флориан, – расцвела в улыбке хозяйка дома и рассказала молодому человеку то, чего он не слышал от других.
Из рассказа мадам Штиль Юджин узнал, что корабль принадлежал купцу, который в последний раз плавал на нём вместе с дочерью, за лекарством для тяжело больной жены. Вернулся несчастный купец без дочери, но горе постигло его и на суше. Жена умерла, не дождавшись лекарства. А сам купец пропал неизвестно куда… С тех пор корабль стоит на якоре в ожидании хозяина.
– А судно без людей либо приходит в запустение, либо в нём поселяется всякая нечисть, – закончила свой рассказ мадам Штиль. – Вот и на этом паруснике стала появляться сирена, заколдовывающая взглядом людей и заманивающая их на корабль. В полночь можно увидеть её танцующей с беднягой, которому не суждено вернуться на берег. А бывалые моряки поговаривают, что это вовсе не сирена, а морской чёрт, собирающий души для морского дьявола!
– А может ли человек устоять перед взглядом сирены? – настороженно спросил Юджин, не решаясь сказать, что уже видел её.
– Увидеть сирену и остаться на берегу? – задумалась мадам Штиль. –Это вряд ли. Если морской чёрт нацелился на чью-то душу, он непременно её получит!
Заметив, как побледнел художник, хозяйка дома поинтересовалась, хорошо ли он себя чувствует, а потом решила, что он просто издевается над своим здоровьем, простаивая часами перед холстом и совершенно забывая о еде. Юджину не удалось разубедить её, и мадам Штиль угостила его поздним ужином. Она была очарована молодым художником, особенно когда увидела его в новой модной одежде. Мадам Штиль даже согласилась отсрочить плату за мастерскую, которую он бы внёс, продав картину хозяину таверны.
– Не к добру, мой дружочек, вы заинтересовались страшной историей, – вздохнула хозяйка дома, провожая Юджина до лестницы, ведущей наверх. – Вы так молоды, и вдали от дома о вас совершенно некому позаботиться.
Она смотрела на него снизу вверх, кокетливо поправляя волосы.
– Я уже не ребёнок, мадам Штиль, – сухо ответил он и улыбнулся, стараясь смягчить свои слова.
– В таком случае, на правах вашего друга, позвольте принести вам флакон со святой водой, – сказала хозяйка дома. – Это надёжное средство от морских чертей и прочей нечисти! Вы слишком много времени проводите у моря, рисуя корабли.
Возражений не последовало. Забравшись на чердак, Юджин попытался заснуть, но не смог, ворочаясь и размышляя обо всём, что ему удалось узнать о загадочном корабле. Он набросил на холст, где была изображена сирена, подпорченную огнём драпировку, но даже сквозь неё ощущал таинственный взгляд.
Ему начало казаться, будто со стороны окна доносится тихий голос.
– Мой спаситель, я жду тебя, – шептала сирена, – не оставляй меня здесь одну…
– Вот и началось, – воскликнул Юджин, очнувшись от резкого скрипа ступеньки под ногой.
Он вновь оказался на лестнице, хотя помнил, что поднялся по ней на чердак и лёг спать. Каким же образом он очутился здесь? В голове пустота, словно прошлую жизнь стерли дочиста с полотна памяти. Холодная волна пробежала по спине, и тело замерло в оцепенении.
– Что же мне теперь делать? – спросил себя испуганный юноша и попробовал шагнуть назад: ноги послушались его. Память вернулась так же внезапно, как исчезла. – Тёмные силы отступили? Их спугнул скрип ступеньки?
Юджин поспешил вернуться в мастерскую и плотно закрыл за собой дверь на ключ. В порыве он выбросил ключ в окно, чтобы лишить себя возможности спуститься вниз под влиянием чар сирены. От страха или от холода его тело пробирала мелкая дрожь. Укутавшись в плед, Юджин закрыл глаза. Сонная пелена спутала его мысли, и Юджин заснул.
– Господин Флориан, с вами всё в порядке? – разбудил его взволнованный голос мадам Штиль. – Я нашла на земле ключ от мастерской и увидела тряпичное безобразие, висящее из вашего окна, и решила что…
– Что висит из моего окна?! – воскликнул Юджин и, метнувшись к окну, увидел верёвку, связанную из штор, простыни и драпировок. – Откуда это здесь?
– А вы сами не можете объяснить? – рассерженно спросила хозяйка дома. – Зачем вы связали мои простыни? Вы, наверно, их помяли и прорвали. Возьму и взыщу с вас за каждую тряпочку!
– Я всю ночь провёл здесь, – растерянно проговорил юноша.
Тут мадам Штиль окинула взглядом взъерошенного и побледневшего постояльца и слегка смягчилась.
– Как же ключ оказался на улице? – спросила она.
– Я… наверное его выронил, когда… смотрел на звёзды…– пробормотал художник, почувствовав под ногами песок.
– В любом случае ваши тайные похождения меня не интересуют, – поправив волосы, призналась мадам Штиль. – Рада видеть, что вы живы и здоровы… Надеюсь, молодой человек, вы приведёте в порядок мои простыни и шторы! И не забывайте брать с собой флакон со святой водой, когда отправляетесь к морю.
Юджин ещё раз поблагодарил добрую женщину за трепетную заботу, а когда она ушла, осмотрел комнату. Пока он спал, кто-то снял шторы, взял драпировки, чистую простынь и, связав между собой, зацепил за ножку тяжёлого комода, стоящего как раз у окна.
А ещё художник заметил песок на полу и следы босых ног. Посмотрев на собственные ноги, он с ужасом увидел, что они грязные от засохшего песка, словно он всю ночь бродил босиком по окрестностям.
– Этого не может быть! – заметался по мастерской Юджин. – Но если я сам сделал эту верёвку и спустился по ней вниз, почему я ничего не помню?!
Рухнув на кушетку, он схватился руками за голову, пытаясь напрячь память. Внезапно его взгляд устремился к мольберту, где стояла незаконченная картина с кораблём и загадочной сиреной. Драпировка оказалась вплетённой в ту самую верёвку, свешивающуюся из окна, и ничто не помешало взгляду Юджина встретиться со взглядом сирены.
– Исамар… – прошептал юноша, и вмиг живописные картинки прошлой ночи закружились в его голове.
Он вспомнил не только имя загадочной сирены, весь путь, проделанный им до проклятого корабля, но и встречу с девушкой на палубе того судна!
В холодном сиянии полной луны одинокий парусник выглядел зловеще. Он был окутан странным облаком тумана, просачивающегося между деревянными рёбрами корабельного борта. Кровавым пламенем светились фонари, словно глаза пробуждающегося чудовища. Из тумана вырастали мачты, приобретая очертания огромных чёрных крестов, опутанных верёвками, словно нитями паутины.
Чары, влекущие молодого художника, внезапно ослабли, и Юджин замер в изумлении перед кораблём.
– Эй, там, на берегу! – услышал он из тумана.
Приятный женский голос окончательно пробудил юношу. Он протёр глаза и стал высматривать незнакомку.
– Не бойся меня, Юджин, я не причиню тебе зла, – вновь донеслось с корабля.
Туман слегка рассеялся, а юный художник заметил хрупкую фигурку девушки, стоящую у борта и машущую ему рукой. Она выглядела в точности как сирена, украшающая нос корабля, но в отличие от деревянной, эта девушка была живой и весьма подвижной. Волосы сирены золотистыми волнами рассыпались по плечам, обрамляя узкое личико с большими бирюзовыми глазами.
– Я умею угадывать имена людей, ведь я та сирена, которую ты рисовал, а моё имя – Исамар! Весь день я провожу в облике безмолвной статуи, а в полночь оживаю.
– Значит, именно твои чары привели меня сюда? – спросил Юджин настороженно.
