Евгений Связов
Попаданец из будущего. ВАШЕГО
…Записывать не бу?
…Запомнишь, потом запишешь? Ну, не забудь вот это – тож. Что это – не мой рассказ, а твой пересказ.
Ладно, с чего б начать…
…Понятно, что с начала. Но что считать началом? Экзистенция является непрерывным процессом, а история с приключениями персонажей сама по себе не существует, а только лишь в конциркумстансе…
…Ну вот и не наумничай тут, а то зафакаемся интеллектами сопыриться…
…Слушай, не знаешь языка – не моя. Я даю размотку ленты событий, а не коммуницирую, уделяя контролю семантики. Також те рекомое имаемо сутило дабы несть моя кручина…
… Ага, будешь выпиариваться – старорусским пореку. Ибо после Ломоносовского засора тяжко вычленять эпоху и тип замеса …
…Милой! Коли буду речить, како привык… тве ниайкнеш гап семанвольвы постдисвабаша. Что в переводе на советский технофилологический означает «ты» плюс староязычное «ве», которое ты да я двое, не имеешь достаточно айкью он же коэффициент интеллекта, чтобы осилить интеллектом «гап» он же провал, разрыв, семантической э-волюции или ре-волюции, имеющей место пост-ле дисассоциации фактора Вавилонской Башни.
Так что – радуйся, что я – фанат нефтяного века российской фантастики в оригинале.
… Нефтяной век российской фантастики – это, наверное, будет такой кусок истории, когда Россия будет распродавать свои залежи нефти и газа, а чиновники будут немножко делиться с населением и у людей будет время пописывать. Закончиться при насыщении информационной сети текстами и появлении искусственных интеллектов, способных писать под пользователя индивидуальные книги и сценарии индивидуальных фильмов или игр. То есть фантастика нефтяного века – это последние тексты, написанные людьми для заработка и прочитанные просто массовыми читателями. Потом – как с портретами после появления фотографии. И для полноты описания термина, в фантастику записали так же псевдореализмовые сочинения людей, у которых не было достаточно жизненного опыта, чтобы достоверно писать по теме, и потому они писали чушь.
…Да, молодец, всё пранял. У нас там общий язык. Но лженял, что синтетический из латыни и английского. Мы откатили язык к базовому довавилонобашенному конструктору из букв. Этот конструктор и схему создания новых слов учат в первом классе. И вся цивилизация умеет конструировать слова на ходу по необходимости, в том числе – собирать новые из общеизвестных корней…
…А почему – английский, я тебе не расскажу. Потому что этот вопрос – в сфере пересказа того мейнстрима стратегсобытий, что я помню. А его изложения, напомню, мы с твоим хозяином договорились избегать.
Так же, пожалуй, не буду углубляться в кто я был до попадалова. Коротко – учителем и коммуникационным аналитиком.
…Комантик – это такой мудрый дедушка, который между сторонами непонятки убирает, когда кто-то стесняется или вообще в другом культурном коде.
…Ага, типа переводчика. А ещё дипломата, следователя, судьи и палача. В одной кастрюльке однородной смесью.
…Да, палача – это вот это самое пытки и приведение приговора в исполнение. Ну, там, например, ноготки откуда надо начинать дергать? Вот все думают, что с мизинчиков ног, потому что пока все десять на ногах выдернешь – товарный вид сохраняется. Ну, не считая сорванных голосовых связок и лопнувших сосудов в глазках. И это верно, когда у себя на кухне. А вот в тылу лучше с рук начинать, а то вдруг пленному ещё бежать куда придётся. Ну – когда подвывая от боли и ужаса, уже на всё готов будет.
… Ну что, проблевался?
… Ну, вот как-то так ощущается общение с занесением в мозг полносенсорных образов. Ну типа направленной телепатии напополам с гипнозом. Понравилось? Мне – делать? – в интервью лирические отступления, гармонично перемежая ужасные до усрачки с омерзительными до проблёва? Чтобы как в сказке, «и в третий раз взялся он переваривать вчерашний обед».
… Ну вот это вот тоже не забудь записать. И я – заточню. По вашим понятиям, я был не учитель. Я был тренер. Дрессировщик. Который добивается, чтобы обезьяна посмотрела кино с показом навыка и упражнения, а потом повторила упражнение правильно и ещё сто раз без изменений. Ну или не сто, а всего десять, если упражнение сложное.
… Да, именно если сложное. Шкала такая есть. На одном конце – простое и тяжелое, что надо повторить раз тысячу, ну или прокатывать сотню-другую часов правильно и потом ещё хрен знает сколько, пока начнёт получаться. А на другом конце – сложное и лёгкое, где можно мозги применить. То есть четыре раза сделать, понять – как, и ещё четыре раза, и – всё.
Я ничего не объяснял на работе. На то учебные кино есть. Это последние недели апнул варну и начал пороть устную отсебятину. Потому что учебников-то нет, а пустоты в головах надо хоть чем-то заполнять, пока само не натекло.
Ладно. В общем, вот такое я злобное жёсткое говно. Смылось с друзьями в заповедник в дикую прожить солнцестояние. В том числе, спать лёг в кучу листвы.
Ну и видимо, не проснулся, а попал. В глюк. И ты мне тоже глючишься. И остальное – тоже. Хотя глючится – качественно. На все семь органов чувств.
… шестое – эмпатия, седьмое – телепатия. И да, это – органы чувств тела, организма с его управляющим модулем. У меня самого восприятия куда как больше, но они без органов, а напрямки. Но тут хрен тебе, а не устная отсебятина. Видишь – понял, не видишь – не хер объяснять.
В общем, попал я в качественный глюк. Как раз на сто два года вназад по линии времени.
… Не-не, про линию времени и плоскость времени – спроси физиков и математиков, которые с вероятностями работают. А про сто два года… Ну, я намекну. Вот, например, вдох-выдох. Вдох-выдох. Или родился-пожил-умер, родился-пожил-умер. Даты 1914, 1812, и 1608 что-нибудь говорят?
… Я тебе что – учебник истории? Сам почитай. А если есть мозги, там же можно почитать и обмыслить 1710 и 1506. 1404 у вас пока засекречен, как и 1302 и 1200. Но про 998 ты, может, слышал.
… Ну, не знаю, мне казалось, что должен был слышать. Вот недавно. Но если ты уникальный, то – будь. Кстати, у тебя с памятью-то всё точно хорошо? Ты потом точно всё вспомнишь?
… Ну ладно, короче, в общем., эта…
Проснулся от взрыва. Как узнал через минутку – авиабомбы. Бабахнуло не то, чтобы близко, но ощутимо.
Когда будильник – вот такой, то сам понимаешь, варианта два – или сжутьбежать впод следующую, или закоп в укрытие и подождать.
А я – уже. Лежал. Так что разгреб обзор и стал ждать и слушать.
Лес вокруг был другой. Похожий, но другой. А в просвете над овражком, где я лежал, проплывали в вышине с бодрым гулом самолёты. Где-то в километре.
Ну, тут я подумал-подумал, и подумал, что хер на дикованье на природе, достал и разбудил Барбоса.
… Барбос – это мой сматком. Смат – это от типа английского «бодромозглый» не сказать «сметливый», ком – огрызок этрусского якобы латинского «коммуникатор» с корнями со-манить. То есть в латыни «общение» буквально – взаимозамануха. Все понял?!
… А Барбос – потому, что в поза-поза-прошлом инкарне его так звали. Инкарн – это сокращение от инкарнация.
… Что такое инкарнация – в учебниках почитай. Секретных. Которые под грифом «никто не знает, что там, потому что приказано расстреливать всех прочитавших до того, как расскажут, что вычитали, ибо истина там великая, лжу всепроникшую развеивающая»
… Слушай, дружок. Я буду звать тебя дружок. Ну, ты же сматком в режиме записи аудио. Только больной на оба уха. Загноил ты уже перебивать этими своими «ась?! чё?!»
… Ой, ой, обидели бедняжечку. Короче, повторю ещё раз для тех, у кого уши забиты говном, слизанным с жоп коллег и начальства:
Дело чителя – выявлять уровень знаний и форму опыта ученика и дозаносить в ученика данные так, чтоб оно не превышало уровень и согласовалось с опытом. И если я тебе чего-то не рассказал – то расскажу чуть позже. Или не расскажу вовсе, потому как бесполезно. Всосал?
… Не всосал. Так, ладно. Поиграем в интересную игру. Это ты провалился на двести четыре года назад. Хотя по гиперболе технологического роста, надо скорей на триста шесть или четыреста восемь. Но – упростим. И тебе там, в одна тысяча семьсот тридцать седьмом надо занести, что такое радио в мозг среднестатистическому уездному дворянчику-землевладельцу постучебного возраста. Его терпелки хватит на три непонятки и пять минут выслушивать. После чего он тебя запорет насмерть как оборзевшее быдло, возомнившее себя учителем. Вот такой вот нагайкой запорет. Вот такими… вот ударами.
… Ну, нахрена тебе рука? Ты ж всё равно запоминаешь, а не записываешь.
… Ты? Стрелять? Ха. Ха. Ха. Ты так томно-медленно тянулся к кобуре, как не всякая проститутка трусы стягивает в оплаченное время, и хочешь сказать, что пипистик на жопе у тебя не для красоты мужиков завлекать? Ну, ствол посасывать и постанывать «трахни меня в ротик»?
… И после этого больной извращенец – я. Пипистик на жопе для красоты – у тебя, томно его достаёшь – ты, а извращенец, само собой – я. Или ты это вслух мечтаешь, что я – тоже извращенец?
… Ну, допустим, что ты больше так не будешь, малыш. И вернёмся к нашей игре. Про радио. Объясняй давай.
… Ага, конечно. Алхимические эфирные лампы, которые преобразуют звук в колебания эфира, и через эфир переносят колебания до другой такой же штуки, которая из эфира собирает обратно в звук. Допустим, в 1737 я – начитанный дворянчик, и знаю, что такое эфир. И слово «колебания» для меня – физика, а не душевные терзания между Дашкой и Глашкой, где Дашка – сука, а Глашка – кобыла. И потому алхимиков я терплю, а не жгу на костерках. Хотя даже паровоза ни разу не видел, ибо нету на Руси сего зверя страшного заморского. Но ты-то, дружок, не начитанный.
… А вот пусть эти учёные сами прилетают, и им я расскажу про эфирные лампы.
… А мне посрать, что учёные слишком ценные. И вообще, дружок, давай-ка ты уже, наконец, заткнёшься и начнёшь просто запоминать. Потому как осталось у тебя три тупых вопроса, и сколько угодно умных. А что тупое – десайдю я. Для тупых: делать-сид – это произвольно выбирать, на какую позицию устаканиться, в отличие от сольвить, которое растворять вопрос, оно же вычислять ответ. Вычислять – математически, не женской или упаси бог, пидорской интуицией.
В общем, разбудил я Барбоса, накинул его на голову. Он, по последнему профилю ношения, растёкся в нейрополосу с очками-экраном, круговыми камерами, наушниками-микрофонами и установил контакт с нанолаком на ногтях, чтобы читать движения пальцев, если пси-контакт заглючит, а мне будет неудобно говорить.
Тут по небу как раз ещё самолётики полетели, и я их зумнул. То есть с глянул с приближением.
Рассмотрев у восьмёрки самолётиков крестики на крыльях и обшарпанности с заплатками, я засолвил прогуляться посмотреть, на что прошлые самолётики бомбы роняли.
Ну, в смысле прислушался через Барбоса, что вокруг никто не сопит, вылез из листвы, покрутил форму с мачетами, съел пищьбрусок, запил из фляжки и пошёл смотреть, по дороге срубая веточки и распихивая по петелькам костюмчика. Ну и краешком эмоций сожалея, что на мне – паутинковая курточка со штанами и кожаные берцы, а не смарт-одежда со смарт-обувью, которую можно морфировать в активно-камуфлированный противоударник и не переживать про снайперов. Ну, не то, чтобы совсем не переживать.
Из тяжёлой снопы очки пробиваются, Барбос человека под термолохматкой с двух сотен может и не увидеть, а у меня чуйка не военная, привычки постоянно ждать выстрела нет. Так что и в броняшке можно было поймать летально. Но в тряпочке-то совсем грустно. Даже пипистиком можно синяков наставить, не говоря уже о винтаре. Хотя мне ещё повезло. Один чел вообще в натурке ходил из шёлка-лёна-конопли. Но драть об сучки и грунт костюмчик ценой с пол-год полной пайки – не моё. Моё – синтетический царезит. Церестрис – это типа Воскожёстень или Натиркострожень – Дарвина – это такой паучок, у которого паутинка на удар и рывок раз в двадцать прочней стальной нитки в тросе.
О, молодца. Не отплыл от налива дырминов. Авось, и правда запомнишь.
В общем, шёл я, шёл, вышел к дороге. Там – воронки, трупики, и одинокий грузовичок догорал. И – никого. Трупики были не в форме, а кто в чём. Так что вспомнил я понятие «беженцы» и пошёл поближе, посмотреть и понюхать.
Посмотрел. Понюхал. Вернулся в лес думать.
Ну, понятно было, что это – открытый тест в вирт-симуляции полного погружения с командой тестировщиков и актёров для создания эффекта человеческого присутствия. И тест-то типовой – заброс в июнь 1941, в полосу наступления. Самая заезженная виртуалка, которая уже всем надоела, ибо в ней гоняют разные игреровки человековедения аж со второго класса. Вплоть до обязательного прохождения «останови дивизию одним танком», на примере которого тренируется возможность эпического деяния при попадании в нужное время в нужное место с нужным оборудованием. А потом на той же площадке игреруют вот это самое нужное оборудование – и 80/20 подготовка-исполнение, и оптимизация с минимизацией, и мелкосерийное специальное в сравнении с универсальным массовым. А потом там же – с другой стороны, – проработка принципа стратегической песчинки. И это – только одна лока, хотя и самая массовая.
Непонятно мне было, с какого это – мне, унсо как его вообще проходить.
Унсо – смесь «унд», он же «энд», в девичестве «ан» плюс «д – делати» и «соу», он же «сей, сие». Смысл – и удерживая во внимании в качестве логической опоры только что описанное наблюдаемое. Извини, сча вкручу контроль слозапа.
В общем, про тест. Я уже старенький, стесняюсь сказать, сколько годочков тренером работаю. На последнем тесте ничего нового в целепланах на жизнь не выявилось. И никаких карьерных перспектив, соответственно, не намечалось, чтобы ради меня полный вирт с командой тратить.
Так что я подумал-подумал, и подумал, что надо проверить, насколько полный вирт.
Ну, скажем так, и в моё-то время все как бы знают, но не особо любят думать, что Земля – парк отдыха и развлечений при трансгаллактическом вокзале. Поболтатся инкарн-другой поправить душевное здоровье, прокачаться, привыкнуть к иной реальности, и валишь дальше. Ну, это по замыслу. Кто дурак – тот и на сотню инкарнов
А в 1941 это вообще немыслимо было. И в вирт обычно не закладывали спас-модулей для придурков, у которых звездолёт поломался и они шлёпнулись прямо в инопланетном теле.
Ну и… поскольку я, кроме учительства, по одной из специальностей – дежурный переговорщик для таких ушлёпнувшихся страдальцев, то и софт весь у Барбоса был, и карта модулей. Модули обычно с места на место не перетаскивают. Чтобы не портить легенды про проклятое место, обложенное не только голографическим камуфляжем, но и пугалками с психотронными пушками чакры дырявить и прочие проклятия насылать. Это в моё время, когда все леса истоптаны, а психотроника изучена вдоль и наискосок, спас-модули в пространственные карманы прячут.
Короче, пошёл я к ближайшему спас-модулю. До него – повезло мне! – всего с десяток километров было.
Ну и когда спас-модуль нашёлся на месте, целый и рабочий, я совсем призадумался. Потому что телега-фабрика в 1941 – это ипический имбал. Возможность сделать любую хреновину или запрецензионить существующую, а так же кататься до пятисот камэче под камуфляжем на выбор, и распугивать народ психоэффекторами – это имбаланс полный. Не говоря уже о штатном разведотряде десятка микродронов, прикидывающихся стрекозами, пока не полетят на субзвуке, чтоб о барьер не убиться.
Отряд я сразу запустил по спиральке. Ибо имея авиаразведку, не иметь её данных – это для конченых приключенцев. За такое – госпитализируют.
Ну и поднял в Барбосе карту, чтоб туды рисовало мультик про коммунистов с фашистами.
И запустил на фабрике штамповку корпусов на весь запас в сотенку чипов с камерами. Ибо много не мало, запас карман не тянет, только запитывать на телеге энергопятна, где стрекозы любят посидеть полчасика в сутки.
А сам продолжил думать, что происходит и что делать. И надумал, что надо на команду актёров посмотреть.
Стреказведка краз дала, что недалече, в семнадцати минутах езды, через четырнадцать с половиной будет на что посмотреть – санитарка с военфельдшерицей и тремя телегами раненых двигаются на шесть херов. К херам прилагаются остальные элементы моторазведчиков, включая два пулемёта на мотоциклетах. Причём у мотоциклетчиков – обед на полянке на перекрёстке двух лесных дороготропинок, и встреча будет нежданчиком, без напуга тарахтежом дуэта моторчиков.
Так что когда я тихонечко подъехал в кустики у полянки, чтобы вчувствоваться в актёрский коллектив – там было, во что вчуяца всеми девятью чакрами. Двое забрызганных кровью дойчландцев торопливо освобождали трофейные телеги от груза дорезанных раненых, поглядывая на коллег, разбившихся попарно и раскладывающих на травке десерт.
Молодая рыжая жилистая санитарка веселила свою пару яростными воплями и брыканием. Чернявая военфельдшерица демонстрировала выдержку и играла в апатичное бревно, если не эмпатить – в эмоциях она страдала.
И в целом все участники сцены эмоционировали на 95% от идеала, с полным погружением в роль. Так что я задесайдил перейти к интерактиву.
То есть включил отвод глаз, вышел из кустов…
… Вот даже не знаю, считать ли это тупым вопросом. Или – очень тупым и потому – за два вопроса. Всё, что я говорил про психотронику, распугивание аппаратурой, нейроинтерфейс и Барбоса главным процессором смарткома – оно совсем мимо мозга пролетело?
Ладно, объясняю для идиотов цепочкой тупых подводящих вопросов. И «идиот» я использую не как междометие, а в самом исконном греческо-латинском смысле – идею от-вергающий, от-брасывающий, от-брыкивающий. То есть – не желающий иметь мысленный образ.
Вопрос раз: актриса, болтун с трибуны, учитель должны привлечь и удержать внимание толпы зрителей?
Вопрос два: можно ли вызнать, как они это делают? Именно вот это самое притягивание внимания, а не ляпоту речей или длину подола? Ну, они же как-то орут в каком-то мысленном диапазоне «обратите на меня внимание, смотрите на меня!».
Вопрос три: можно ли натренировать человека испускать вот этот самый ор?
Вопрос четыре: должен ли любой учитель пройти эту тренировку?
Вопрос пять, технологический: чтобы раскачать навык, надо прошатать дихотомию? То есть пощупать, что делать для отталкивания внимания – громко молчать со всей дури или орать «не смотри на меня?».
Вопрос шесть, методический: тренер должен уметь видеть ученика так, чтобы потоком своего внимания не сбивать его с процесса тренировки?
Вопрос семь, статистический: насколько можно прокачать навык управления собственной заметностью за двадцать лет черезежедневного применения по десять часов в смену? При том, что зачёт на владение навыком вообще был в начале этих двадцати лет?
И это – вопросы, напрочь абстрагичные от актуальности, где сначала в одном инканре проходят витязя со всеми их чуями и сопырством у кого чакры ярче и аура толще. И только тех, кто витязя прошёл, и кому потому посрать на драчку, пускают чить. Со всеми приставками, включая порочить и судачить.
Так что ещё раз нахамишь мне, обозвав воякой – выпорю. Всосал?
… Молодец.
В общем, достал я из кармана каску-невидимку. Гы-гы, шутка. Надел и вышел из кусов.
Зарубил грузчиков. Отметил офигительную глубину и качество вирта – от обеих прилетел импульс смерти. Ну, тот самый стадный вопль обезьяны «А-а-а! Тут монстр, который притворяется обезьяной, потому что убил меня, а обезьяны своих убить не могут! Кыш, кыш его из стаи!» Ну и обезьяна блюёт от потери чувства общности со стаей, а потом отделяется от стаи, заболевает от одиночества и первой лезет в удава.
Не, в вирте есть и убей-тренаж. Двухсторонний. Одного тренируют убивать, второго – умирать и реинкарнироваться. Есть и специальные ком-боты на роль жертв, которые импульс смерти выдают. Но всё это – в капсуле полного переноса сознания в вирт с командой обеспечения, и вычресурсов жертвкомботы потребляют до фига, не говоря уже об сложности и глючности психвиртаппаратуры и редкости техников, способных держать её от глюков.
Так что я – удивился, нафига на меня такие ресурсы тратят. Удивился, само собой, на ходу, мимолётно и очень вглубине души, чтобы не фонить в эмоциях.
Подошёл к групповушке, примеряясь, как кого бить, чтобы оставить на отомстить. Ну, дойчи – с ордунгом, даже жертв раскладывают строем. Так что прошел я промеж тройничков, поколачивая обушками по затылочкам.
Мелькнуло предчувствие, что тот, кто рыжую за ноги, но ещё не между и потому дёрнется повоевать от вида опа того, который за руки. Но я на – забил. То есть он, как бывалый вояка, среагировал на опасность, дёрнулся и получил лопатой по шее, а не обухом по затылку.
…Так, техпояснение про лопату. И чуть-чуть про меня и мои вещи, раз уж про Барбоса рассказал.
В 1941, мачета – это такой длинный ножик-тесак. Только веточки рубить. Куёца кто как хочет. После появления инженерных искинов и оптимизации производственных процессов, мачета – это гибрид тесака, китайской сабли, сапёрной лопатки, ножовки и зубила гардой. То есть острие после последнего зубца пилы – обоюдоострое четвертькругами к оси, чтобы рыхлить почти любой грунт.
Углы сведения клинка – на рубиле переменные на клин от 4 миллиметров обуха, на лопате – линза. Клинок слоёный из сталей разных марок. На рубиле – одно, на лопате – другое, на зубиле и рукояти – третье, на пластинках пил – четвёртое, на обкладках и между пил – пятое. При наличии теоретически любых станков, материалов и техпроцессов строить линию под серийное производство иного изделия второго ценового оптимума – растрата.
Хотя свои я делал сам в унимастерской на старых станках без нейроинтерфейса. И булат для пластинок тоже варил сам. Он, если сварить правильно, всё же немного лучше обычного сплава, хотя на два порядка дороже по энергоносителям, не считая трёх суток квалифицированных человекочасов и пополама шансов на брак и ещё четверти на второй сорт хуже массового сплава.
Пилы я на своих – не делал. Но прочая форма, включая лопату – не стал выёживатся. Так что – обух, переходящий в лопату.
И я бы и не стал связываться, но поспорил с японским кузнецом, что традиционно сделать в дар храму полутораметровый нодати – нужно навык, и на воле и чутье – не затащить. А как взялся делать – невоплощённые ками налетели и стали хныкать, что хотят в китайские дадао. И Барбос буркнул, что немного одиноко ему. Ну и вот.
Само собой, я – сказочный придурок, что хожу с саблями, у которых есть имена собственные и с которыми болтает моя собака, когда ей скучно. А функция самозаточки сабель основана на неизученных наносвойствах материала. Равно как и функция нановибрации при ударе, в два с половиной повышающая рубящие способности. Довольные жизнью ками древних мечей тут ни при чём.
… Поиграться дам только на обмен. У тебя что есть?
… Не-не, пистолет он вообще не твой, а выданный государством. И он – железяка. Своего живого что есть? Собака – есть? Любовница? Своё тело? Хотя что это я… чем ты с саблями играться будешь, если я твоё тело заберу. В общем, будет, чем поменяться – заходи, дам поигратся.
Ладно, с остриём и обухом – разобрались. С остальным – запутались и взбодрились бешенством непонимания. Посказали далее.
… Ну, уточняй.
… Почти. Не от нуля. Ценовой оптимум – это две точки графика затраты-качество, который идёт не по корневой, а по логарифму со сдвигом влево, где ноль качества – не требует доработки пользователем. Такой, как разносить ботинки. На первом оптимуме прекращается стремительный рост качества, на втором – прекращается значимый рост качества. На Руси традиционно или херачат ниже первого оптимума или вылизывают штучное выше второго. В информационной цивилизации искины высчитывают техпроцессы точно в первый или второй оптимум. В первом оптимуме по мачете – монолитный, а не слоёный клинок той же формы.
В учебных планах работяг, торговцев и управленцев на медитацию на этот график отводиться минимум день. Быстрее по сотне реальных полных экзамплов на каждую разничемую зону графика просто не придумать.
И посказали уже дальше.
Пройдя между насильников, я повернулся и стал смотреть, что дальше будет.
Взрезанный схватился за шею, сел на попу и стал жалобно паниковать, что умирает. Вот с этим жалобным «помираю, спасите!» он и уставился на рыжую, которая выбрыкалась из-под оглушённого и вскочила на ноги.
Красивая получилась картинка. Он к ней такой – с безумной жалобной надеждой на морде. А она – вся такая яростная ботомлес, ибо он же ту юбку и разорвал. Но сапоги снять забыл. И она с ноги в сапоге в морду – хрясь. И ведь – правда помогла. Вырубила, чтоб не паниковал, а спокойно истёк кровью. Истинный медик!
Я это так, с легким сарказмом на красоту постановки.
Ну и на то, что я запустил в Барбосе запись и анализ анатомии и кинетики рыжей. Ибо прочуял, что будет дальше.
На то, что постановка, намекало, что военфельдшер, как её глушенными засыпало, не шевелилась, чтобы не отвлекать от просмотра зрелища.
И только когда рыжая санитарка с соплями и матюгами начала футболить своего глушенного, до чернявой фельдшерицы допёрло, что что-то не так, и она начала медленно выползать из-под дойчманов. Вся такая грустная и страдающая, хоть добивай, чтоб не мучалась.
Но как выползла, осмотрелась и оценила обстановку – сразу поменялась на безнаказанную ярость. Метнулась к горке оружия, схватила свой ремень с кобурой, достала наган, закусив губку, подошла, и подрагивающими руками пристрелила своих. Рыжая на выстрелы замерла, и чернявая пристрелила и мячикогрушу рыжей.
Я отметил, что импульсы смерти – опять на месте. И актрисы играют – на заглядение.
Ну, они вот друг на друга посмотрели – и началось. Посмотрели на себя. Рыжая люто засмущалась и попыталась натянуть китель на жопу. А чернявая – с достоинством запахнула на титях – почти титищах! – китель и опустила задранный подол.
Ну и по сторонам смотреть они стали не высмотреть, а что это такое было. А понять, в какую сторону отворачиваться, если подсматривает кто.
До ближайшего подсматривающего было минут пять. Там звериными тропами крался к своим капитан НКВД с рукой на перевязи, вещмешком документов и бубном на шее. К бубну на 72 пульки прилагался автомат. Пальба из нагана до него донеслась и он покрался глянуть.
А более в окрестностях ещё полчасика никого не было. Рота дойчей, чью моторазведку мы побили, была в получасике. А остальные – вообще мимо.
Пока бабы рыдали, прихорашивались и зашивали порванное, а кэп крался, я отошёл к тележке сесть забить трубочку обкурить ситуацию.
Это ещё один такой тест уровня реальности. Устроить индейское воскурение духам и послушать, откликается ли кто. И – как. Само собой, есть в природе человеки с высокой плотностью и пронзительностью невербального занесения мыслей. Но у них трудочас раза в два дороже моего. Или в десять, если посчитать не голый скил, а сопрофу.
И, слышал, полсотни их тусит в вирте на дежурстве отыграть подсказку духов. То есть, как они это умеют, незаметно и ненавязчиво стать другим человеком и подумать какую-нибудь умную мысль – так, что другой и не заметит, что ему духи подсказали, и спишет всё на инсайт.
Технически, так может любой читель, и я так тоже могу. Но – не со всеми, и не всегда и не всё. Потому что моя цель – учить быть собой и жить самостоятельно. Ан не генерить инсайт ат плакплаков сапорту, сорян мой эбоник мову.
Короче, я закурил и шумно задумался, что происходит и что делать.
И ответ-то я какой-то получил. Но неожиданный. Посетила меня мысль, что это вообще не вирт, а реал из параллельной ветки плоского времени. Ну, как бы тот же вирт, только не компьютерный, а волшебный. В смысле, который видит в своей сфере видения один из нечеловеков, для которых время – плоское и наблюдаемо всё сразу со стороны. А меня угораздило попасть к нему в сон. И ничего тут не тренируют и не тестируют, и вообще никаких целей и задач у меня нет. Можно раздолбайствовать как угодно. Не забывая, правда, что мейнстрим истории тут стандартный, и актуальность за любую попытку влезть в макропроцессы будет насыпать обратку на грани вероятности. То есть докладную товарищу Сталину про промежуточный патрон и командирскую башенку – похерят, ибо мейнстрим истории не докатился до точки событий, где накоплено массовое осознание потребности. А если попытаться свершить подвиг – то, может, и прокатит, а может, и случайная бомба прилетит. На войне их много. Сдесайдит какой-нибудь сталинский сокол свернуть влево, напорется на люфтвафлей, те сначала повернут чуть-чуть, а потом пересруться бомбами, чтобы удирать легче было.
Ну и даже если прокатит – вымотает так, что сил больше ни на что не останется. Подвиг мейнстрима в одну каску – он такой. Это вам не танком дивизию останавливать.
Одна радость, что тележка с Барбосом от поломок внезапных защищены. Ибо аппаратно – колонии бактерий, которые любят погреться в костерке и всё такое. А по управляющему ядру надо палить психотронным лазером, и то получиться лишь оглушить на пару дней и характер испортить.
Короче, пришла мне вот такая вот мысль. Это – какая пришла.
А следующая была, наверное, моя. Очень, до слёз, весёлая.
Подумалось мне, что это мне поджопник такой, что в учителях засиделся, хотя уже, в общем-то, прошёл и пора дальше по варнам двигать в игроделы. То есть сидел я сидел, учил людей жить, в том числе – понимать макропроцессы и пользоваться ими. А тут – вот. Иди и эпически убейся об защитную реакцию мейнстрима истории.
Ну, как бы тебе донести эмоцию? Это что-то типа если бы жил себе и людям дрессировщик собак, всю жизнь натаскивающий маленьких пушистеньких серьёзных щенят полезным навыкам. И ему тут на старости лет взяли и поставили задачу сделать так, чтобы огромная куча этих щенят его загрызла. То есть надо загнать их в угол и довести, чтобы бросились и загрызли.
Смешно, в общем.
Но посмеяться я отложил. На ситуацию, когда расскажут тупой анекдот, и надо будет изобразить. И увлёкся событиями на полянке для сбора данных, что делать с вот этими вот этими.
В тесте или тренировке всё было бы понятно. Чернявая – жертва, гарантированный труп и грузило для команды. Рыжая – потенциальный боец, если получиться вправить мозги. И красный свисток для врагов, если мозги вправить не получиться. Кэп – административный ресурс строить всех, кто попадётся под руку. Но сначала надо его самого построить, иначе сам попадёшься выполнять важное задание по проносу в тыл важных секретных бумаг.
Но я подесайдил считать, что это – актуальность с повышенной хаотичностью. То есть, например, все вокруг наглухо больны на всю голову и вопрос лишь в том, как часто меняется заболевание и на какое.
