Евгений Щепетнов
Бандит-4. Некромант
Глава 3
– Аннар… ну-ка, поговорим!
Я маню подавальщицу в сторонку, она кивает напарнице и вытирая руки полотенцем, подходит:
– Что случилось? – на крупном лице женщины написано недоумение, а я внимательно смотрю ей в глаза:
– Я сегодня собираюсь посетить… тетушку Аны. Ничего не хочешь мне сказать по этому поводу?
Смущается, потупила глаза:
– А разве Ана тебе ничего не говорила?
– А что она должна была сказать – мягко, но безжалостно продолжаю наседать я.
Вздыхает, разводит руками:
– Ну да… я не родная ей, и не тетушка. Когда Ана пришла сюда, была такая запуганная, такая… несчастная, ну я и стала о ней заботиться. Девчонки смеялись – ты ей как родная тетушка! С тех пор и пошло – тетушка, да племяшка. Мне показалось, что ты лучше поймешь, если я назову ее племяшкой. Да и вообще – уже привыкла. Она мне как родная. Кстати, она очень хорошо к тебе относится. Целыми днями только: господин Син то, господин Син се! Девчонки обзавидовались ей. Ну а чего – красивая, в услужении у красавца… ей любая позавидует!
Аннар подмигнула, и нарочито поджав губы, кивнула. Потом с откровенным уважением добавила:
– Видела у нее амулет от беременности… ты молодец. Другие мужчины и не задумались бы над тем, что делать девушке, когда она залетит. А ты вот – озаботился! И не беспокойся, она ничего особого про тебя не рассказывает. Только то, что ты щедрый, добрый, и… в общем – никаких тайн. И опять же – не рассказывает о том, что вы с ней спите. Это я сама догадалась, видела амулет, когда она переодевалась.
– Ей замуж надо – вздыхаю я – Скоро наши отношения прекратятся. Не хочу портить ей жизнь. Прокатится дурная слава о том, что она живет в содержании у своего нанимателя, и что будет?
– Да ладно! – Аннар весело машет рукой – Кому какое дело, что было раньше? С ее-то мордашкой, фигурой, ножками – и ей не выйти замуж? Даже не думай об этом. Развлекайтесь, пока молодые. Для здоровья полезно (подмигивает). И мужа порадует – ворки умелые любовники, ты ее как следует научи мужа любить! Хе хе… Чтобы потом не бегал на сторону. Понимаешь, Петр… жизнь скоротечна (вздыхает, вытирает глаз запястьем). Сегодня живем, а завтра – нет. Радуйтесь тому, что у вас есть, радуйтесь каждому дню! Послушай тетушку Аннар… не гони девчонку, люби ее со всей своей силой! А завтра… это будет завтра.
– Спасибо, тетушка… я подумаю над твоими словами! – улыбаюсь я, Аннар улыбается в ответ, но тут же хмурится, будто гаснет:
– Говоришь, к ее тетке собрался? Будь очень осторожен. Знаю их семейку. Говорят, что и дети-то не от покойного мужа. Тетка Аны известная оторва. Еще до замужества бегала по мужикам – набегалась, и окрутила мужичонку. Дети-то на него ни капли не похожи. Она и будучи замужем бегала к полюбовнику. Муж-то у нее был худенький, тщедушный, а эти три мордоворота – в кого пошли? Не буду утверждать наверняка, но… был у нее один. Стражником служит. Может и сейчас к нему бегает, ну а чего? Ей лет-то не так уж и много. Вот сыновья точно копия этого стражника – видела я его. Может потому ее мужик и стал пить – а кому понравится, когда жена при живом муже на сторону бегает? Переживал сильно. И еще… поговаривают, что умер он как-то странно. Язвами покрылся, и скончался всего за сутки. Хотели даже сжечь дом, а их прогнать, но передумали. Остальные ведь в семье не заразились.
– Кто хотел сжечь? – спросил я, слегка озадаченный вываленной на меня информацией.
– Соседи, кто же еще? – просто ответила Аннар – А кому нужно в соседях гнездо заразы? Они же по одной улице ходят, помои на нее плещут. И зачем им заразная семейка? Но передумали. Может потому, что сыновей боялись? Ох, и лютые эти парни! Силища немеряная! Потому и говорю – не ходил бы ты к ним. Ану я тут пристроила, у нее койка своя есть. Помыться, поесть, поспать – тоже есть где. А там глядишь, и жениха найдет. Попозже, когда нагуляется. Ей теперь за всю ее несчастную жизнь нагуляться надо.
– А надо? – усмехаюсь я.
– Надо, надо! – расплывается в улыбке Аннар – Иначе потом будет искать мужиков, чтобы попробовать! Надо чтобы как следует нагулялась, чтобы и не хотелось больше! Чтобы мысли были только о семье, о детях! Уж поверь, я знаю что говорю! И не смейся – я не всегда была такой… большой. Худенькая была, как тростиночка! Как Ана! Это сейчас я раздобрела. Ну и что? Мой мужик любит, когда любимой побольше. Говорит – есть за что обнять! А то все – кости о кости стучат, грохот как от ломовика!
Она смутилась, и фыркнула:
– Это я не про тебя с Аной. Это так… вообще.
И тут же перешла на другую тему:
– Ну что, покушаешь? Давай-ка я тебе побольше положу, а то все худенький и худенький! Будто и не ешь совсем!
– Растолстею – в новый костюм не влезу – улыбаюсь я.
– Новый сошьешь! – хихикает Аннар – Эх, и где мои двадцать лет! Я бы тебя ухватила… и не отпустила бы ни за что на свете! Иди, положу тебе гуляша! Эх, и вкусный сегодня получился! Ешь, тебе силы нужны… ночь скоро!
Я шел к своему столику раздумывая о том, как и за какое место меня ухватила бы подавальщица. Картина выходила эпическая, мое богатое воображение выстроило целый видеоролик на эту тему. Я вообще-то никогда не любил высоких плотных женщин, особенно если они норовили ухватить меня и куда-нибудь отвести (в ЗАГС напрмиер). Предпочитаю доминировать, а не подчиняться. Кстати – чего это она решила что до ночи «скоро»? Утро еще! Завтрак!
Впрочем – для вселенной это не срок. Широко мыслит, подавальщица-философ. Я давно замечал, что великие философы частенько работают в сфере услуг. Подавальщицы, парикмахерши, таксисты. Они знают все обо всем на свете, и могут дать совет по любой мировой проблеме.
Поесть спокойно мне не дали. Справа и слева нарисовались две фигуры, которые тут же пожелали ухватить меня, не отпускать и повести.
– Ты с кем пойдешь на бал?! – с ноткой эдакого обвинителя спросила меня Фелна.
– Да! Выбирай! – обвиняющее ткнула в меня пальцем Хельга – Хватит уже строить из себя недотрогу! Мы что, не знаем, что ты свою служанку пользуешь во всех позах?! Святоша! Строишь тут из себя!
Я поперхнулся, закашлялся, и долго не мог откашлять из дыхательного горла кусочек мяса с острой приправой. Прокашлявшись, запил гуляш соком и сдавленным голосом спросил:
– Кто вам такую чушь рассказал?! Какие позы?! Какие служанки?! И какое отношение моя служанка имеет к походу на бал?!
– Ну, ты не строй из себя дурачка-то! – фыркнула Фелна – Я сама слышала, как она вопила на всю Академию! Даже почти не пришлось ухо прикладывать к двери!
– Да! – Хельга победно кивнула – Я тоже слышала! Вот ведь как вопила! Будто ее резали! И ты говоришь – какие служанки?!
– А нечего подслушивать под дверями! – фыркнул я. Мне было и смешно, и зло брало – какого черта?! Это что еще за шпионы?!
– Точно, подслушивали – раздался голос призрака – И обсуждали то, что у вас там происходило. Со всеми подробностями. Я таких подробностей не читал даже в запрещенной книге «Юности сладкие порывы».
– Сын, ты читал такую дрянь!?
– Папа… а ты разве не читал?
– Я читал, но думал что ты лучше меня! Чище!
– Нет, папа… я весь в тебя.
– Эй, девушки, а что за книжка такая «Юности сладкие порывы»? – спрашиваю я, следя за лицом Фелны. Та закашливается, опускает взгляд, и тогда я смотрю на румяную (наверное от жары) Хельгу – Хельга, что за книжка такая?
– Ну что ты пристал? – возмущается девушка – Мы не читаем этакую пакость! Описанные там извращения ни одна приличная девушка не позволит применить к своей персоне!
– А откуда ты знаешь, какие именно извращения она не позволит применить? – вкрадчиво осведомляюсь я – Если не читала книгу?
Хельга закашливается, и смотрит куда-то в сторону. Потом наигранно весело говорит:
– О! Гляди-ка, Софи! Представляете, она на днях заявила, что хочет зайти к нашему Пету и попросить его поучить играть на лютне!
– Да-а? И в какой же позе она попросит его… поиграть?
– Отстаньте от меня – фыркаю я, заглатывая последний кусочек мяса и довольно отдуваясь – Чего пристали-то? Это вообще неприлично – мешать человеку поглощать свой завтрак!
– Ты не ответил! – Фелна требовательно посмотрела мне в глаза – С кем из нас двоих пойдешь на бал?!
– А почему именно с вами? А может я Софи приглашу? – отхлебываю сок из кружки и с удовольствием наблюдаю за тем, как меняются лица девушек – Почему это именно с вами? Вы вообще какое право на меня имеете?
– Мерзавец! – с чувством говорит Хельга.
– Мерзавец! – подвхатывает Фелна, и напоминает – Я вообще-то жизнь тебе спасла! Забыл?
– Забыл – признаюсь я – Ладно. Не буду приглашать со стороны. Может со служанкой пойти, как думаете?
– Негодяй!
– Негодяаай…
– Что, и со служанкой нельзя?! – вздыхаю – А что, вы предлагаете пойти с кем-то из вас? А почему не сразу с обеими?
– Правда – почему? – озадаченно спрашивает Хельга.
– Но это же неприлично! – так же озадаченно отвечает Фелна – К тому же он уделит каждой из нас меньше внимания, чем мог бы.
– Я могу очень постараться – искренне заверяю – Меня хватит и на двоих.
– Уверен? – испытующе спрашивает Хельга, и переглядывается с Фелной. А я вдруг подумал: неужели договорились? И это при женской ревности, ведь каждая из женщин абсолютная собственница. Впрочем – это же другой мир, а в другом мире может быть все. Я бы не сказал, чтобы у меня не было такого опыта, но я как-то не особо стремился к этаким отношениям. Было, да – пару… нет, четыре раза. Но это меня не особо «прикалывало». А один раз даже привело к скандалу, после которого я зарекся встревать в такие дела. Одна из девушек вдруг решила, что я оказываю больше внимания ее подруге, чем ей самой, и… в общем – у каждой по фингалу, а я, разнимающий, получил коленом по самому святому для мужчины месту (нет, не по голове). А оно мне надо? Женщины непредсказуемы и опасны, особенно в любовных делах. С тех пор я категорически пресекал любые попытки вовлечь меня в «экзотические» удовольствия. Хотя желающих дам хватало. Когда я находился в отпуске деньги у меня водились, а с деньгами сразу же появлялись друзья, и самое главное – подруги. Последние как мокрицы – спутницы теплых и сырых мест. Стоит такому месту появиться – как тут же в нем заводятся мокрицы.
– Вот что, подруги – говорю твердо, жестко и без обиняков – Если чего-то от меня хотите, так говорите это ясно, без иносказаний и виляний попками. Жениться в ближайшие десять лет я точно не собираюсь. Так что можете на это не рассчитывать. Хотите что-то еще… я не против, главное, чтобы вы однажды не передрались. Это понятно?
– Жениться! – фыркнула Хельга – Да кто говорит про женитьбу?!
– Наивный какой мальчик – хихикает Фелна – Да кто тебя в храм тянет? Но и строить из себя святошу не надо!
– И кстати – вам было не стыдно подслушивать у дверей? – делаю я контрольный выстрел.
– Абсолютно не стыдно! – хохочет Хельга.
– И поучительно! – хихикает Фелна – «Ооо… встань вот так! Да, да, еще!» Ах-ха-ха! Да тебя на всю Академию слышно! Даже ухо к двери прикладывать не надо!
– Тьфу! – кривлюсь я, и настроение мое слегка портится – Надо двери другие сделать, что ли. Ну что тут за звукоизоляция?! Все, разошлись! Учиться надо. Готовьтесь – обе. Втроем пойдем на бал. Только вначале хочу посмотреть – в чем пойдете. А то вдруг нарядитесь, как старая зеленщица – позору с вами не оберешься!
– Мерзавец! Мерзавец! – слышу я в спину, и настроение снова подымается. Сказал гадость – вот тебе и радость.
* * *
– … вы должны проникнуть своим мысленным взором в структуру камня, и связать свою магию со структурой…
Бам… Бам… – колокол пробил несколько раз, и я с облегчением встал со своего места. Отвык сидеть на занятиях, отвык слушать нудный, усыпляющий голос преподавателя. Лучше бы он дал список книг, которые надо прочитать, я бы и занялся самообразованием. Может так и поступить? Сижу с малолетками, как здоровенный дурачок-третьегодник, смешно все это выглядит.
Сказано – сделано. Подошел к преподавателю, попросил выдать мне список необходимой литературы, объяснил ситуацию и пообещал сдать экзамены как положено. Думал – пошлет меня подальше, однако артефактор легко согласился, и несколько минут перечислял мне названия нужных книг (а я записывал, хотя в принципе запоминал и на слух). И предупредил, что будет экзаменовать меня без всякого снисхождения. С тем мы и расстались. Наверное, преподавателя и самого раздражала моя фигура, маячившая на верхнем ярусе аудитории.
Вообще, как я заметил, занимаются здесь совсем не так интенсивно, как это делают студенты на Земле. Это происходит примерно так же, как в университетах в средние века: несколько лекций в неделю, и с вас хватит. Вот только там учились годами, по восемь, десять лет. Здесь же всего три года. На лекции преподаватель дает нам направление, в котором надо двигаться, рассказывает о каких-то общих закономерностях, и потом диктует список книг, которые нужны найти и прочитать к следующему занятию. Вот и все. А через некоторое время сдаешь экзамены – чтобы выяснить, что же ты все-таки усвоил в процессе обучения.
С одной стороны это довольно-таки ненапряжно, можешь и не ходить на занятия, главное – чтобы нормально сдал экзамены. С другой – не будешь ходить на лекции – не узнаешь, какие книги тебе нужно читать, не поймешь – о чем пойдет речь в этих книгах. А также – никто тебе не растолкует непонятный момент, описанный в какой-нибудь из рекомендованных книг.
Ну и практика. Без практики – никуда и никак. Но мой поток до практики еще не дошел. Я же новичок! Нуб, так сказать! Мне вначале нужно изучить азы, а уж потом браться за практические занятия. Кстати, они должны начаться примерно через два недели. К этому времени я подготовлюсь самостоятельно, и тогда уже попробую применить знания на практике.
* * *
Ана ждала меня в комнате. Я не стал открывать своими ключами, просто постучал, и девушка тут же открыла дверь.
– Готова?
– Готова! – лицо бледное, руки теребят край кружев на груди… переживает. Боится? Понимаю – неприятно. А может и правда не стоит туда идти? Зайдем к стряпчему – я только вчера по дороге видел большую контору стряпчих возле порта. Там обычно оформляют сделки корабелы и купцы. Подпишем со стряпчим договор – пускай за долю малую расстарается, найдет покупателя на дом, а мы… вернее Ана – получим деньги уже от стряпчего. Да, он отщипнет солидный кусок, но зато меньше будет хлопот, нервотрепки и всякого такого безобразия. Только представить – девушка приведет покупателя, и… там три здоровенных облома с дрекольями. И кто тогда купит этакое жилье?
Ели бы все так просто… но меня интересует совсем другое. Ну, сколько стоит этот дурацкий домишко? Золотой? Два золотых? Пять? Дам я Ане эти деньги – как выходное пособие. Не обеднею. Я за один концерт в трактире не меньше золотого собираю, да и в банке деньги лежат. Меня интересует кое-что гораздо более важное, чем эти страсти вокруг недвижимости. И сегодня я постараюсь все выяснить.
А еще – надо поставить на место зарвавшихся козлов. Уж очень я не люблю «профессиональных соседей». Вот дай мне волю, я бы всю эту шваль просто ставил к стенке. Помню, смотрел в криминальных новостях, как мрази выживали людей из их собственной квартиры. Покупают метр квадратный в квартире, и начинают выживать хозяев, превращая жизнь людей в ад. Тогда и подумалось – жаль, вы не меня попытались выжить. Я бы вашу жизнь превратил в ад. И скорее всего вы бы просто исчезли – вместе со своим главарем шайки, бывшим ментом. Не нарывались еще, твари.
Впрочем – они знают, на кого наезжать. Серьезных людей не трогают. Видимо прежде чем начать свою операцию досконально изучают подноготную хозяев квартиры.
Ана выглядела прелестно. Эдакое воздушное создание, вся в локонах и рюшечках. И платье красивое, точно. Я на самом деле дундук дундуком – мне главное, что под платьем, а она ведь для меня старается. «У такого красивого и важного господина и служанка должна быть нарядная!» – это она мне сказала. Я пожал плечами и выдал ей три статера – так, премия за хорошую работу. Нет, не в постели работу – просто хорошую. Приятная девочка, дарить ей подарки одно удовольствие. А нормальный мужчина должен дарить подарки женщинам – иначе какой же он мужчина? Или женщине… но тут уже как сложится.
Пока шли по коридорам Академии, я боковым зрением ловил любопытные взгляды. Все вроде бы и не смотрели на нас, но… смотрели. Кто-то откровенно ухмылялся, кто-то осуждающе качал головой, а кто-то пожимал плечами. Мол, вот же парочка – гусь и гагарочка! Ворк, безродное животное, и его служанка – тоже грязь из канавы. И они нашли друг друга! Ходят так, будто и положено безродным тварям ходить по коридорам священной Академии.
После боя с младшим Элроном, после занятий боевыми искусствами, на которых я показал умение, превышающее умение своих соучеников как минимум на порядок – меня уже не осмеливались вызывать на поединок. Страшная травма моего противника, последствия этого поединка – потрясли всех до глубины души. Желающих поставить меня на место больше не находилось. Впрочем – подозреваю, что это ненадолго. Память людей избирательна, обязательно найдутся те, что скажут: ему повезло, уж я-то точно не поддался бы такому ничтожеству, этому грязному ворку! И будет еще бой. И еще. Ну что же… место для похорон в этом мире точно найдется.
Со слов Аны идти было далеко, потому я тут же нанял извозчика, в пролетку которого мы быстренько и запрыгнули, исчезнув с глаз благородного сообщества. Подняв кожаный верх, я откинулся на мягкую спинку сиденья и притянул к себе девушку, обхватив ее руками под грудь и практически уложив себе на колени. Вот так и ехали – Ана у меня на коленях, как притихшая кошечка, а пролетка грохотала по мостовой, подпрыгивая на булыжниках и раскачиваясь, как маленькая яхта в пятибальный шторм. Приходилось удерживать девушку чтобы она не свалилась, но это мне честно сказать нравилось. Я чувствовал себя студентом, который едет со своей девушкой за город, на дачу. Старое такси скрипит и попердывает глушаком, трясучая дорога пытается выбить душу из тела, а мне хорошо с прекрасной девушкой, прикорнувшей у меня на руках.
Интересно… вот если бы я вернулся на Землю – в этом теле, с этой девушкой – чем бы тогда занялся? Куда бы пошел? Если только в музыканты… Не в наемники, это точно. Хватит уже мне войны.
Оружия с собой не взял. То есть – ни меча, ни арбалета у меня не было – только нож на поясе, без ножа тут ходят только рабы. Не дураки же эта семейка, чтобы среди белого дня нападать на курсанта Академии!
Кстати сказать – квартал, где жила Ана находился в непосредственной близости от воркской слободы, в которой я так ни разу и не побывал. Как-то недосуг было. В конце концов – это мое тело принадлежит племени ворков, но я-то сам не ворк. Нет у меня эдакой ностальгии по родному племени. Мне все здесь одинаково чужие.
– Вот тут! – показала Ана, когда мы с ней вышли из пролетки и прошли метров двести. Подъезжать ближе она не захотела – чтобы не привлекать внимания соседей. И я с ней был солидарен. Лучше мы с фланга обойдем. Теперь у меня уже не было ощущения того, что я нахожусь на свидании с девчонкой, хотя окружающий нас пейзаж как раз и настраивал это самое минорное настроение.
Пейзаж – будто я за городом, где-то в дачном массиве. Небольшие сельские дома, выстроившиеся вдоль узкой улицы, как ни странно – тоже замощенной булыжником. За не очень высокими заборами – сады, а ставни домиков изукрашены резьбой по дереву и раскрашены голубой, белой и синей краской. У меня даже возникло чувство дежавю, будто нахожусь где-то в Пензенской губернии. Довольно-таки чистенько, прибрано, хотя как это часто бывает в таких местах густо пахнет испаряющимися под солнечными лучами помоями. Плещут на улицу без зазрения совести – нет бы выплеснуть в сад, или в выгребную яму. Золотарь стоит денег, вот и экономят, крохоборы чертовы. Впрочем, такое я встречал и на Земле, не раз, и не два, так что здешние аборигены ничем не отличаются в этом плане от наших людей. Только у здешних смартфона нет и телевизора, а мировоззрение точно такое же, как и у земных крохоборов.
– Вот мой дом! – Ана показала на вполне добротный, сложенный из камня дом, и я немало удивился – ожидал увидеть что-то покосившееся, убогое, гнилое. А тут – вполне приличное сооружение комнат на пять, не меньше. Крыша выложена черепицей, и не видно, чтобы ей требовался ремонт. Увидев мое легкое замешательство, Ана поняла и с доброй улыбкой сказала:
– Это папа строил. Он еще и приторговывал, когда ходил с караваном, так что деньги у нас всегда водились. Тут раньше стоял маленький деревянный домик – папа дом сломал, и на его месте построил этот, каменный. У нас даже туалет в доме – со сливом! И вода есть! Дождевая, или можно натаскать из колодца. Он емкость сделал на чердаке, так что и мыться можно в душе. Нам все соседи завидовали. Он работящий был – руки как из серебра сделаны!
Глаза Аны затуманились, она вздохнула и пошла к воротам, в которых виднелась небольшая калитка. Затем пошарила рукой в траве у скамейки, ничего не нашла и оглянувшись на меня, пожала плечами:
– Я тут ключ прятала, чтобы калитку открывать. Видите, тут дырочка – в нее надо ключ совать, повернуть, и задвижка откроется. Но ключа почему-то нет.
Я кивнул, и недолго думая подошел к воротам и дважды сильно ударил кулаком в темные от времени доски. Прислушался, развернулся спиной и начал размеренно долбить в ворота каблуком, пока из-за забора не раздался молодой, срывающийся на фальцет голос:
– Чо надо?! Кто там балуется?! Ну-ка отошел, а то щас башку разобью!
– Это старший, Веном! – вполголоса сказала Ана – У него такой голос смешной! Как у маленького мальчишки! Он очень не любит, когда ему говорят про голос!
– А кто там так пищит, что за крыса? – как можно громче крикнул я – Мальчик, позови старших! Поговорить надо!
– Я щас тебе дам старших! – пропищал голос, и я услышал приближающиеся тяжелые шаги.
