Евгений Шалашов
Воля императора. Двойник
Благородные одарённые по-прежнему не спешили раскрывать свои секреты, но кое-что удалось раскопать.
Я нашёл упоминания об удивительных случаях, например, какой-нибудь студент со способностью к лекарству может заменить целую орду врачей с многолетним стажем и опытом. Кстати, одарённые с лекарскими навыками зачастую не скрывали своих талантов и охотно служили на благо человечеству.
Или, например, солдат со способностью вызывать огонь, способен разом уничтожить противника, на борьбу, с которой может уйти не один месяц.
Нашёл короткое упоминание об одной девушке, которая имела огромную власть над животными. Могла договариваться, побуждая братьев меньших собирать информацию или нападать на противника. Из примеров нашёл историю очевидца о случае, когда она попросила стаю волков напасть на вражеский отряд. Но вот какая интересная штука у волков тоже есть свое сознание, причём они довольно хитрые звери. Таким образом в течение недели семеро зверей уничтожили более сотни солдат противника. Постоянно преследуя их, изматывая и нападая в самые неожиданные моменты.
К слову, ещё из примеров: Моя матушка, могла прикосновением согревать небольшое количество воды. А у моей невесты Марины, была способность к диагностике живого тела. Она могла без всяких приборов просканировать организм и обнаружить беспокоящий недуг.
Как оказалось, я тоже был одарён… вернее Павел. У прошлого владельца тела, после десяти лет обнаружилось чутьё к правде. Он физически ощущал, когда кто-то пытался его обмануть. Видимо именно это произошло со мной, когда продавец газет пытался меня облапошить. И до этого, в столовой. Дуняша что-то говорила про свадьбу, видимо тоже обманывала. Но это её дело. Способности способностями, а каждый человек сам отвечает за то что говорит.
Но повторюсь, в целом всё в новом мире было просто прекрасно.
Однако подчиняясь обидному правилу закона подлости, стоило мне привыкнуть и расслабиться. Как ситуация снова стала стремительно меняться…
Я в очередной вечер возвращался домой, после того как проводил Марину до дома, после вечерней прогулки. Мы были в яблоневом саду, где все деревья как раз покрылись белыми цветочками.
Настроение у меня было прекрасное, я шагал по улице и насвистывал мелодию из репертуара группы “Браво”, из моего прошлого мира. Усмехнувшись, поймал себя на мысли, что кое-какой музыки мне точно не хватает.
Пока шагал, несколько раз замечал мелькающую тень, на периферии зрения. Не сразу понял, что меня в этом смущает, а потом вспомнил первый день своего появления в новом мире, и сжимающую горло стальную хватку. Сразу всплыло в памяти и то, что предшествовало попаданию в новый мир.
Настроение моё испортилось, и я поспешил домой.
До дома оставалось пройти от силы метров сто, когда моё внимание привлекла чёрная “Волга” с массивным радиатором и широкими колёсами, припаркованная метрах в тридцати от меня. Я даже обернулся по сторонам, выискивая подозрительных преследователей.
Стоило мне подойти чуть ближе, как из автомобиля вышел крупный мужчина в чёрном сюртуке, и щёгольским жестом надел на голову шляпу. Похлопывая себя по карманам, он отошёл на противоположную сторону тротуара и опёрся на невысокую ограду стоящего рядом дома.
Как только я оказался между машиной и мужчиной в костюме как тот тут же окликнул меня:
– Молодой человек, разрешите …?
Я замедлился и стоило мне повернуться, как получил от него неожиданный тычок в грудь. В следующий миг ко мне подошёл кто-то со спины. Я опомниться не успел как меня обхватила чья-то крепкая рука и потянула к машине.
Я испугаться не успел, как оказался в салоне, между двумя верзилами, крепко державшими меня за руки.
Мысли стали судорожно метаться.
Вот же дурак. Как я мог так расслабиться? Быловедь предчувствие!.. Наверное, меня решили похитить и будут требовать у родителей выкуп…
Хотя не похожи эти ребята на похитителей. Скорее на каких-то гос. служащих.
Может меня в чём-то заподозрили? Или как-то поняли, что я из другого мира и будут что-то выяснять? Или того хуже, попросту отправят обратно, где я уже давно окоченевший труп…
Поздно поймал себя на мысли, что нужно было хотя бы оказать сопротивление для приличия, но здоровенные мужики по бокам, выглядели настолько внушительно, что можно было и не пытаться.
– Павел Алексеевич, нам нужно с вами поговорить. Прошу, без глупостей, и без криков, – повернулся ко мне крепко сбитый мужчина, сидевший рядом с водителем.
– О чём поговорить? – растерянно спросил я.
Мужчина окинул меня взглядом, качнул головой, и хмуро повернувшись к водителю скомандовал:
– Трогай, – затем он снова повернулся ко мне. Видимо убедившись, что я совершенно не собираюсь сопротивляться или кричать он добавил: – Дело государственной важности, Павел Алексеевич. Империя нуждается в вашей помощи.
Глава 5. Вежливое принуждение
Заявление мужчины вызвало ещё больше вопросов. Зачем я мог кому-то понадобиться? Да ещё и настолько, чтобы была необходимость меня похищать. Тем более, чем вообще я могу быть полезен империи? Может дело в моей способности? Но как я уже узнал, дары, как правило, сохраняются в секрете и лишь в редких случаях раскрываются. Например, как в случае с Мариной. Её способность во многом повлияла на выбор будущей профессии, а в университете к ней было особое отношение.
Хотя кто знает, как работает тайная полиция. Может, удалось схватить какого-то шпиона, и мне предстоит провести допрос. Нет, я совершенно не против помочь, но можно ведь было попросить, а не насильно заталкивать в машину.
Кое-как разобравшись в своих мыслях, я принялся изучать обстановку вокруг.
Если мужчина заговорил об империи, значит это должностные лица.
Место рядом с водителем только в России считается начальственным, а в других странах здесь обычно сидит либо референт, либо телохранитель. В последние годы, насколько знаю, ситуация изменилась, но в силовых структурах до сих пор принято, чтобы начальник (если уровень не выше майорского), сидел впереди. Оно и похоже, что здесь сидит начальник, но невысокого уровня. По крайней мере, вряд ли кто-то из амбалов зажавших меня с двух сторон, тянет на главного.
Я вдруг усмехнулся, вспомнив, как когда-то, будучи подростком, фантазировал что буду предпринимать если на меня вот так кто-то нападёт. В художественных романах всё обычно выглядело просто – я бы ловко ударил в челюсть одного, поставил подножку третьему, а на деле, даже опомниться не успел. Теперь сижу тихонечко, словно кролик и не дергаюсь. И это несмотря на короткий боевой опыт. В рукопашную я, конечно, не ходил, но всё равно, не совсем салага.
Автомобиль проехал по Невскому, свернул на Литейный, а потом, проехав минут пять, опять свернул. Название улиц я прочитать не успел, но память и без того помогала ориентироваться. Вот здесь церковь святой Анны, значит, Кирочная. Когда-то думал, что в честь Сергея Мироновича, а она в честь кирхи. Едем дальше… Слева в мое время была станция метро «Чернышевская», но здесь ее нет, да и будет ли когда-нибудь?
Пока проезжали вдоль ограды Таврического сада, подумал о том, что самое хреновое, что мне не завязали глаза. Если меня схватили вот так, против воли и неожиданно, значит хотели провернуть всё без свидетелей. А если так… К тому же дело государственной важности…
У меня засосало под ложечкой.
Стоит ли опасаться того, что живым меня выпускать не собираются?
Мужчины, сидящие в машине, молчали, а мне вот тоже было отчего-то не до разговоров.
Да уж.
Не успел оказаться в другом мире, как меня снова настигло неизвестно что.
Меня вдруг охватило нервное веселье. Глядя на прутья ограды, я продекламировал:
– Я к Таврическому саду,
Перепрыгнул чрез ограду,
А она за мною мчится
И кусает, как волчица.
Один из моих похитителей сразу же подхватил:
– Вдруг навстречу мой хороший,
Мой любимый Крокодил.
Он с Тотошей и Кокошей
По аллее проходил
И мочалку, словно галку,
Словно галку, проглотил.
– Михалыч, ты чего это? – обернулся к «левому» тот, кто сидел на переднем сиденье. – Молодой человек нервничает, можно понять, а ты?
– Виноват, господин ротмистр, – сконфузился «левый». – Я дочке только вчера эти стишки читал.
Я даже обиделся за Корнея Чуковского. Ишь, стишки. Но хорошо, что создатель «Мойдодыра» и «Мухи-цокотухи» живет и пишет. Зато получил новую информацию.
Теперь точно можно утверждать, что похитили меня представители какой-то военной или военизированной структуры. Ротмистр. Где это звание использовалось? У кавалеристов, в жандармерии и в полиции. Чин, соответствующий капитану, а здешний капитан, если не ошибаюсь, это по-нашему майор. Крепкий дядька на переднем сиденье на кавалериста не похож. Значит, либо он жандарм, либо полицейский. Ротмистр жандармерии или полиции – это уже немало.
Может и правда, к допросу преступника привлекут?
Впрочем, силовики, в моей реальности, бывали и «оборотнями» в погонах, а почему бы таковым не оказаться и здесь? Может это похищение? Вдруг здесь какие-то дела отца замешаны. А я ведь так толком и не узнал, чем зарабатывает на хлебушек (с маслом и ветчиной) мой родитель.
Пока я думал, машина въехала в какой-то дворик. Михалыч, не дожидаясь приказа, выскочил из машины и придержал дверцу, выпуская меня под вечернее небо. При этом, счастливый отец маленькой дочки, скрупулёзно контролировал каждое моё движение.
– Думаете, я побегу? – хмыкнул я.
Ни Михалыч, ни остальные похитители ответом меня не удостоили, а ведь у меня и на самом деле мелькнула мысль – принять низкий старт и рвануть. Но смысл бежать и далеко ли я убегу? Вон, неподалеку какой-то тип в коротенькой куртке изображает случайного прохожего, остановившегося покурить. А может это и на самом деле случайный прохожий, а у меня уже мания преследования? Да тут и без маний всё не радужно, меня ведь у самого дома приняли.
– Прошу вас следовать за мной, – суховато предложил ротмистр, шагнув в сторону подъезда самого обычного дома.
Мы поднялись на третий этаж по широкой лестнице застланной ковровой дорожкой. Ротмистр нажал на кнопку звонка, дверь тут же открылась и нас встретил некий субъект – с жиденькой бороденкой, всколоченный, в жилетке, наброшенной на не очень чистую рубаху. Не то либеральный интеллигент, не то свободный художник. Вот только глаза у него слишком цепкие. Такие бывают либо у тех, кто долго просидел в тюрьме, либо наоборот – у тех, кто сажает в тюрьму.
– Доложите, что гость прибыл, – сообщил ротмистр.
«Художник» посторонился, пропуская в конспиративную квартиру (а что же это еще могло быть?) и меня, и мое сопровождение.
– Пропустите Павла Алексеевича, – донеслось из глубины квартиры.
– Сей момент, ваше высокопревосходительство, – откликнулся «художник» и, улыбнувшись мне золотой «фиксой», попросил. – Будьте так любезны, молодой человек, поднимите руки.
– Чистый он, – вступился ротмистр, но «художник» лишь отмахнулся:
– Порядок есть порядок.
Я не стал спорить, послушно подняв руки и меня начали ощупывать. Обшарили рукава, карманы, пояс, задрали брючины. Странно только, что не проверили за спиной. А ведь я свободно мог засунуть пистолет сзади, а не спереди. И под мышками тоже не проверили. Надо запомнить, вдруг пригодится. Уж если меня ждет Высокопревосходительство, так посетителя положено, как следует, ошмонать. Или обшмонать? Не помню, как правильно. А здесь такие проколы.
Высокопревосходительствами именовались чины первого и второго классов по Табели о рангах. Второй класс Табеля – это либо генерал-лейтенант (генералов-полковников в царской армии не было) либо генерал рода войск – инфантерии там, артиллерии, или действительный тайный советник. Вряд ли адмирал. Первый класс – это канцлер либо генерал-фельдмаршал. Да, были ещё генерал-адмиралы, из великих князьёв. Но я не та птица, чтобы меня ловили чины первого класса.
Впрочем, для недоучившегося студента и второй класс будет слишком жирно. Если задействована фигура такого класса и это не спектакль, значит, это точно не банальное похищение с целью выкупа. И уж это никак не связано с какой-нибудь антиправительственной деятельностью моего, скажем так, реципиента. Если Павел замешан в какой-нибудь крамоле, то хватило бы и участкового инспектора.
Убедившись, что я действительно «чист», бородатый указал мне рукой в сторону длинного, словно вагон, коридора:
– Прошу вас, молодой человек.
В комнате со стенами, оклеенными газетами, почти не было мебели, за исключением книжного шкафа с десятком книг, круглого стола, покрытого некогда белой, а теперь пожелтевшей и выцветшей скатертью, да пары стульев. Определенно это конспиративная квартира, которой, судя по всему, редко пользовались.
Один стул пустовал, а на втором сидел человек лет пятидесяти пяти или шестидесяти, бородатый и, абсолютно лысый. Кажется, выправка военная, но сам в штатском костюме. Вот только на груди белеет эмалевый крест ордена святого Георгия. А, так это по статуту положено. Даже великий художник Верещагин, не любивший чины и регалии, вынужден был носить орден.
…Интересно, а Верещагин в этой реальности погиб, или нет?.. Ладно, не о том сейчас.
Отчего-то мужчина за столом показался знакомым, словно я его уже где-то видел. Может. на старых фотографиях? Бородатый, усатый, но непременно в фуражке. Кто-то из лидеров белого движения? Не самая крупная фигура, но и не рядовая. Деникина или, скажем, Колчака с Врангелем, я бы сразу узнал. А кто же это? Представим его помоложе… Неужто Александр Павлович Кутепов, генерал-лейтенант, командующий армией у барона Врангеля.
Всегда, если честно, больше симпатизировал большевикам, хотя это в наше время немодно, но Кутепова уважал. Храбро сражался и на русско-японской, и в Первую мировую себя достойно вел. Последний командир лейб-гвардии Преображенского полка. Как считает один мой приятель, будь у Кутепова чуть больше людей, он бы и февральскую революцию подавил. Но не срослось. И у Врангеля командовал вначале корпусом, потом армией. Наши, то есть, красные, барону шею намылили, из Крыма выгнали. В Галлиполи, насколько помню, Кутепов сумел сохранить жизнь и здоровье многих солдат благодаря драконовской дисциплине. Матерый враг, но уважения он заслуживает.
А в этой реальности он кто? Как же так случилось, что военная косточка, да в полицию подалась?
– Присаживайтесь Павел Алексеевич, – радушно протянул руку Его высокопревосходительство в сторону ближайшего стула.
– Благодарю вас … господин генерал, – чуть замешкавшись поблагодарил я, поглядывая на запылившееся сиденье стула. Кое-как стер пыль и, усаживаясь, спросил. – Или следует обращаться к вам ваше высокопревосходительство?
– Вы не мой подчиненный, поэтому, называйте меня просто Александром Павловичем, – улыбнулся генерал в штатском. – А Высокопревосходительство, генерал, оставим на будущее.
А я молодец, угадал. И знаю теперь, отчего генерал на снимках в фуражке – стеснялся лысины.
– Как прикажете, – покладисто согласился я.
– Что-то вы невеселы, – покачал головой Кутепов.
– А вы бы на моем месте веселились? – ответил я вопросом на вопрос. – Вас похищают, а потом привозят неизвестно куда.
Я даже одёрнул себя на полуслове из-за получившегося каламбура. Ведь в моей реальности Кутепов, ставший после Врангеля главой РОВС, был похищен сотрудниками ОГПУ и умер не то от сердечного приступа, не то от передозировки морфия.
Я ждал, что сейчас передо мной разыграют маленький спектакль – Кутепов позовет ротмистра, строго спросит – мол, отчего это похищал, если было приказано пригласить, а тот станет пучить глаза, но нет. Александр Павлович не стал играть в плохого и хорошего полицейского, а просто спросил:
– Есть надобность представляться?
Предполагалось, что я должен знать имя и должность своего собеседника, знать его в лицо. Все-таки, студент-юрист читает газеты, листает какие-нибудь альманахи или бюллетени, где печатают портреты высших сановников. Имя-то и фамилию, положим, я знаю, а вот должность? Явно не командующий гвардией и не военный министр. Но сидевший, может быть, и министром внутренних дел, и начальником департамента полиции. Нет, если Высокопревосходительство, то министр. Но он может оказаться министром двора,
– Если я не ошибаюсь, у вас имеется несколько государственных должностей? – осторожно спросил я. – Вы же не только министр?
Наверняка Кутепов ещё и член какого-нибудь госсовета, ещё что-нибудь.
– В общем-то, вы не ошибаетесь, – кивнул Кутепов. – В данный момент я представляю и Министерство внутренних дел, как его глава, и службу охраны Его императорского величества, как глава этой службы. И, к слову, титуловать меня Ваше сиятельство тоже не нужно.
Вот оно как. МВД и ФСО, если по-нашему. Смелый человек император, если решился объединить в одних руках две такие мощные структуры. И отчего он взял на эту должность Кутепова? Светлость? Значит, либо князь, либо граф. Скорее всего последнее. Про князьёв не помню, а вот графский титул Николай Второй давал. Витте стал графом и Коковцев. А министр, между тем, продолжал:
– Если хотите – принесу вам официальное извинение, но, скорее всего, вам от этого легче не станет.
Как говаривал мой преподаватель – ясно-понятно. И вытащили меня для чего-то такого, крупного и государственного. Вербовать? Но мне кажется, это не уровень министра. Впрочем, сейчас все сам и узнаю.
– Итак, господин Кутафьев, – начал министр. – Что вам известно о двойниках?
– О двойниках? – слегка растерялся я. Чего угодно ожидал, а тут двойники. Что он имеет в виду? Гофмана? Или некую историю о нашей императрице Анне Иоанновне, увидевшей как-то саму себя. Двойник, или доппельгангер – темная сторона твоей личности. Увидишь – умрешь.
Я нахмурился. Нет, наверное, всё проще. Вряд ли начальника охраны императора интересует мистика. Его волнуют более приземленные вещи.
– Если вы о слухах, что каждый правитель имеет двойника, который замещает его на церемониях, или на каких-то мероприятиях, что могут быть опасными, или еще где-то – то да, слышал, – произнёс я.
Я и на самом деле читал о двойниках Гитлера, смотрел какой-то фильм о двойниках Сталина. Но верить этому или нет, так до сих пор и не решил.
– Слухи основываются не на пустом месте, – кивнул Кутепов, охотно раскрывая передо мной карты. – Бывают случаи, когда государь не может присутствовать на каком-то важном мероприятии, но его присутствие обязательно. Или если стало известно, что на Николая Александровича готовится покушение и нам необходимо взять исполнителей на «живца». Вот тут мы вынуждены прибегнуть к помощи двойника.
– Но я ведь не похож на Николая Александровича, – растерянно пробормотал я. – Может кого постарше поискать?
Однако Кутепов, проигнорировав мою ремарку, продолжил.
– Как водится, специально обученных людей, отобранных в качестве двойников, нет. Если нужен двойник – моя служба просто нанимает актера. Накладная борода, усы, немного грима, вот и все. Зато и оплатят эту роль так, как ему не заплатят и за пять лет работы в театре или в синематографе. Разумеется, с него возьмут подписку о неразглашении.
– А если он все-таки разгласит? – полюбопытствовал я. – Сибирь или ещё дальше?
– А зачем? Пусть себе болтает, – отмахнулся Кутепов. – Зато появится пара статей в газетах о каких-нибудь пагубных пристрастиях этого актера – наркомании, мужеложстве, любви к малолетним детям. Карьера загублена, а для артиста это похуже и Сибири, и смерти. Покамест, тьфу-тьфу, никто из артистов не хвастался, что исполнял вне сцены роль государя императора.
Эх, господин генерал. Если бы такое было в мое время, то артисты бы в очереди стояли, чтобы о них тиснули в газете. И, неважно, какие пристрастия, главное – чтобы громко!
– Думаю я правильно вас понял, меня э-э-э… пригласили, чтобы я сыграл чью-то роль? – решил я перейти сразу к делу.
– Вы должны не просто сыграть роль, вы должны будете провести в этой роли определенное количество времени. И начинать нужно завтра.
– Это как? – насторожился я. – Мне же экзамен сдавать…
– Ну да, в понедельник вы сдаете экзамен по уголовному праву Российской империи, а еще через месяц должны получить диплом, – проявил осведомленность о моей жизни министр.
Ага… всё верно.
– И как быть, как же мой диплом? – хлопнул глазами я.
– Да никак, – пожал плечами Кутепов. – Правоведов в Российской империи и без вас хватает. Одним больше, одним меньше, какая разница? Диплом? Диплом только бумажка, ничего более. А вам предстоит стать наследником престола, цесаревичем Александром. Как я уже сказал – на год, а может и больше. В общем – как господь бог даст.
– Подождите, – заволновался я. – Одно дело сыграть роль на какой-нибудь церемонии, вроде парада, совсем другое – год, два, или больше. А как же моя личная жизнь? Да и моё согласие совсем в расчёт не берётся?
Не то, чтобы я не готов, просто, только успел к новой жизни привыкнуть, а тут снова всё с ног на голову.
– Согласие? – нахмурив брови спросил Кутепов. – Тут, молодой человек, империя под угрозой, а вы мне о своем согласии толкуете. Здесь у нас, дражайший Павел Алексеевич, выхода нет, а у вас какой выбор, когда страна в вас нуждается?
– Наследником? – тяжело сглотнув переспросил я.
– Наследником, – кивнув, подтвердил Кутепов.
