Евгений Кащенко
Стимулирование сексуального влечения
Иллюстратор Женя Маркер
Дизайнер обложки Женя Маркер
© Евгений Августович Кащенко, 2019
© Женя Маркер, иллюстрации, 2019
© Женя Маркер, дизайн обложки, 2019
ISBN 978-5-4474-0723-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
Люди часто считают, что встретив свою любовь, они обретают её навсегда. Но чтобы такое случилось, надо приложить грандиозные усилия каждому человеку.
Потеря или снижение сексуального влечения – самая масштабная проблема в практике современных сексологов. Большинство людей, которые обращаются за помощью к профессионалам, хотят вернуть утраченное или ускользающее стремление к объекту своего сексуального предпочтения. Но возможно ли это? В чем причины данного явления? Что оно собой представляет? Какими формами и способами можно избавиться от такого сексуального расстройства, да и болезнь ли это? Кто в состоянии оказать помощь, и в чем она должна выражаться? На эти и многие другие вопросы можно будет найти ответ в книге, предназначенной как для специалистов (психологов, сексологов, андрологов, урологов, терапевтов, психиатров, психотерапевтов и др.), так и для самого широкого круга заинтересованных читателей, которым небезразлично своё сексуальное здоровье.
Автор – Кащенко Евгений Августович – благодарен специалистам психологической секции Российского научного сексологического общества (РНСО – http://sexology.ru), которые принимали активное участие в создании этой книги: Болес Е., Котенёвой А., Ковальчук А., Латорцеву Е., Мельниченко М., Черепановой Е.
Предисловие
Друзья говорят мне, что написание книг дается легко и свободно, просто и быстро… Может быть, это верно относительно той литературы, которую называют «буковки в кучках». Да, они часто сочиняются влет: без напряжения, в неделю, в месяц: и научная и научно-популярная, и художественная. Есть идея – есть путь решения и остается дело за малым. Пиши! И только редакторская работа, форматирование и возвращение к напечатанному занимают много времени, которое скрупулезно тратится для доведения созданного материала к читателю в привычном бумажном виде.
Работа над этой книгой заняла много лет. Задумана была давно. Даже получила название «Могу, но не хочу!» с дежурным названием «Хочу, но не буду». Горы научной литературы, многочасовые поиски в Интернете, выступления на конференциях, публикации и консультации по работе давали почву для размышлений. Но не приводили к главному: формулировке основного понятия и того, что предлагать людям, которые обращаются с этой жизненно важной для них проблемой и не ждут дежурных ответов. Им не мечту надо подавать, а рецепт возвращения к счастливой жизни.
Сколько было вопросов, дискуссий, возвращения к началу, заданных вопросов случайным попутчикам, специалистам разных областей, ученым, друзьям. Одни отмахивались, как от назойливой мухи, другие сомневались в цели работы, третьи не находили ответов на мои вопросы и, как вопрошающий французский философ Мишель Монтень, я спрашивал, спрашивал, спрашивал… Мои собеседники или не знали ответа, или не могли определённо сформулировать, что они думают по этому поводу.
Самое горькое в том, что не в одном классическом литературном произведении, не в одной мелодраме, не в одном произведении о любви или влечении не было сюжета, где бы восстанавливалось пропавшее чувство, а партнеров охватывало то вожделение, которое присутствовало у них в первые минуты, дни, недели, годы их близости. Даже в детских сказках все заканчивается на счастливом конце со свадьбой. И что забавно, так и фольклорные рассказчики говорили: «Я там был. Мед, пиво пил. По усам текло, а в рот не попало!» То есть они знали перспективу! Именно то, что со временем сказка заканчивается буднями, в которых постепенно снижается это «хотение» и наступает нечто иное. Что же делать в этой некомфортной ситуации?
Наконец, когда чаша терпения иссякла, возникла простая в своей сути мысль, которой и не хватало. Причем она возникла в обычной беседе «все о том же» со студентами. Суть мысли до банальности проста: существует некий барьер, точка невозвращения, порог переполнения, критический предел, – рубеж, за которым и не должно быть положительного решения в желаемом виде. Вот он – ответ на вопрос, в котором была заложена мучавшая меня несколько лет проблема. И всё встало на свои места. Уяснив эту простую истину, ко мне пришло решение и стало возможным написать то, что получилось в результате.
Часть 1. Сексуальное влечение
Самое сексуальное в сексе —
это «влечение»
Стив Альмонд
Отсутствие полового влечения, как отмечали в прошлом веке У. Мастерс и В. Джонсон, является одной из наиболее частых жалоб среди женатых пар (35% женщин и 15% мужчин высказывали жалобы на отсутствие желания сексуальной активности). К концу века отсутствие интереса к сексу высказывали примерно 30% опрошенных американских женщин и 15% мужчин. (Крукс Р., Баур К., 2005. С. 339.) По оценке Д. Рейниш и Р. Беслей у половины пациентов, которые обращаются за помощью в связи с сексологическими проблемами, снижены интерес к сексу и сексуальное желание. А Х. Каплани Г. Лиеф считают, что в этом наиболее важная причина затруднений с возбуждением и невозможностью достичь оргазма. (Рейниш Д., Беслей Р., 1995).
По данным исследователей научно-методического центра медицинской сексологии и сексопатологии расстройство полового влечения в начале этого века выявляется не менее, чем 25—30% случаев (М. Ягубов, И. Кан, 2009). У 45,5% женщин с сексуальными дисфункциями в России на первом месте стоят выраженные нарушения со стороны желания и возбуждения, и этот процент с возрастом увеличивается – отмечалось в Москве на конгрессе «Мужское здоровье» в 2008 году.1 Среди мужчин, при бесплодии в браке снижение полового влечения встречается в среднем в 40% случаев, достигая через 6—10 лет 85%. (См. там же, С. 180) По личному опыту автора более трети женщин и каждый десятый мужчина задают этот вопрос на консультациях и ждут обнадеживающего ответа. В начале 21 века появилась тенденция роста обращений к специалистам в области семейного консультирования и к психологам по проблемам полового влечения.
«Профессор, что делать? Пропало сексуальное влечение. Могу. Но не хочется». Андрей, 31 год
«Доктор, у меня возникла сексуальная проблема: совершенно ничего не хочется!» Гюльнара, 53 года
«Доктор, у меня резко упало сексуальное желание».
Ирина, 42 года
Именно с такими вопросами обращаются в начале XXI века большинство посетителей к сексологу. А сколько еще тех, кто считает также, но не обращается за советом или помощью? Это не просто наблюдение практика.
Благо, что все мы знаем – сексом можно заниматься в любом возрасте после полового созревания. И однозначно решить эту задачу можно только тем, для кого секс не играет существенной роли в жизни. Для них установка психолога: «Не хочется? Так не ломайте голову и займитесь чем-то иным», – самый простой выход из положения.
Но не так все просто складывается на самом деле. Чаще всего своего полового партнера, мужа, жену направляют на сексологическую консультацию его «бывшие». Именно они не понимают, как это может случиться – месяцами, годами сексуальная жизнь шла как праздник для двоих, и вдруг источник радости иссяк. Реже другая категория – одинокие, но несчастливые, – которые вдруг вспомнили о важнейшей сфере человеческого существования, но дальше воспоминаний дело так и не пошло.
Отказаться от сексуальной активности тем, у кого пропало стремление ею заниматься, проще всего. Секс – не вода и еда, без него можно прожить долгие годы без тяжелых последствия для себя. От голода, жажды и холода люди погибали, а от отсутствия секса в паре пока нет. И вряд ли такое когда-нибудь случится, если за все время существования человечества подобных случаев наукой, историей, фольклором и преданиями не зафиксировано. Сублимируй свою энергию в любое дело, живи и радуйся. Благо, если есть куда приложить свои руки, душу, ум, способности. Но зачастую близкому человеку, партнеру, супругу не хватает именно того, что было, но пропало, что прежде что-то вызывало, а теперь только вспоминается. И то со временем реже и реже.
Если торможение, снижение, отсутствие стремления к половой близости врачи называют сексуальным расстройством, значит, у специалистов существуют и меры по его устранению. А личные наблюдения автора, информация Интернета и СМИ, обмен мнениями с коллегами и результаты научной работы множества предшественников говорят о постоянной тенденции к снижению сексуального влечения нашими современниками в начале ХХI века. Поэтому если ответ партнера по поводу отсутствия полового влечения: «Я просто не хочу!», – вас не устраивает и хочется получить ответ на вопрос: «Что же нам делать?», – вы можете читать книгу дальше. Именно сексуальное влечение является предметом настоящих рассуждений, именно о нем и написана настоящая книжка. Причем обилие страниц посвящено не столько описанию данного феномена, сколько формам, способам и методам работы по его сохранению, повышению, изменению и формированию.
Глава 1. Устремленность сексуального влечения
Человек говорит «хочу», когда видит, слышит, чувствует, представляет нечто, вызывающее сексуальное стремление обладать предметом своего эротического предпочтения. И ему кажется, что совершенно не важным то, каким словом будет названо это «хотение» или интерес к сексу. Люди зачастую понимают всё так, как им удобнее, или так, как принято в окружающей среде. Но говорить-то врачу и пациенту, психологу и клиенту, специалисту и человеку на приеме надо на одном языке, когда это хотение пропадает или снижается? Поэтому просто необходимо разобраться в ситуации с терминологией, многочисленными подходами к явлению, определению наиболее существенных терминов для понимания проблемы.
Устремлённость, согласно большинству словарей, есть направленность к какой-либо цели, тяготение к чему-либо. Соответственно, сексуальная устремленность предполагает направленность на объект сексуального предпочтения. А данная направленность созвучна термину сексуальное влечение. Но так ли это? Не возникает ли при этом терминологической путаницы?
Классики о половом влечении
Чтобы правильно ответить на поставленный вопрос неминуемо следует обратиться к классикам науки, иначе все свои умозрительные рассуждения можно просто оставить на бумаге и не вспоминать о них.
Более ста лет назад Хэвлок Эллис описывал физиологический механизм сексуальности мужчин и женщин следующим образом: «мы имеем соответствующий аппарат меньшего масштаба в виде клитора, но за этим скрывается гораздо более обширный механизм, который также требует удовлетворения, и для этого удовлетворения необходимо наличие различных, почти антагонистических условий… Здесь приблизительно такая же разница, как между замком и ключом… Мы должны представить себе замок, к которому не только нужен подходящий ключ, но этот ключ следует вставлять в замок только в правильно выбранный момент, и при самых лучших условиях замок можно приспособить к ключу только путем многократного употребления». В то время о любви, субъективном сексуальном хотении, влечении, желании, стремлении говорили чаще литераторы, а ученые мужи больше занимались генитальным возбуждением, описывая проблемы половой жизни.
Исторически сложилось так, что с развитием сексологии наиболее популярным стал выглядеть термин половое влечение, которым, по выражению А. Молль каждый «пользуется, каждый уверен, что применяет его правильно, и, тем не менее, различные исследователи толкуют его по-своему». Его перу принадлежит самый серьезный труд того времени по проблемам полового влечения, на который ссылаются многие авторы до сих пор (A. Moll, 1897). Альберт Моль определял половое влечение как стремление к половому акту, разделял его мужские и женские аспекты. Он подчеркивал аналитические моменты, которые вытекали из полового влечения: влечение к детумесценции (извержению), как результат чувства неудовольствия, вызванного большим скоплением зрелых половых клеток, и контректации (прикосновение) – потребность в прикосновении к телу индивидуума, в котором видят свое половое дополнение. А. Моль считал, что мужчины обладают влечением и к детумесценции, и к контректации, а у женщин стремление к детумесценции совершенно отсутсвует.
О половом влечении, как феномене, трудно поддающимся ясному пониманию, наиболее конкретно говорил основоположник психоанализа З. Фрейд, который под эти термином понимал некое бессознательное стремление субъекта к удовлетворению своих потребностей – «психическое представительство непрерывного внутри соматического источника раздражения». Под влечением, – писал автор, – мы понимаем только психическое представительство непрерывного внутри соматического источника раздражения, в отличие от раздражения, вызываемого отдельными возбуждениями, воспринимаемыми извне. Влечение является, таким образом, одним из понятий для отграничения душевного от телесного. Самым простым и естественным предположением о природе влечений было бы, что они сами по себе не обладают никаким качеством, а могут приниматься во внимание как мерило требуемой работы, предъявляемой душевной жизни. Только отношение влечений к их соматическим источникам и их целям составляет отличие их друг от друга и придает им специфические свойства. Источником влечения является возбуждающий процесс в каком-нибудь органе, и ближайшей целью влечения является прекращение этого раздражения (органа). (З. Фрейд, 1989)
Но классик не заострял внимания на собственно сексуальном стремленнии к конкретному объекту, рассматривая проблему довольно широко. З. Фрейд использовал для обозначения этой энергии, выражающей сексуальное влечение, понятие либидо. По мнению Фрейда, сексуальное влечение является врожденным, уходящим своими корнями в телесную организацию человека. Он иногда ставил знак равенства между желанием и влечением, порой соизмерял влечение и возбуждение, как равнозначные величины в цепи сексуальной активности. Ссылаясь на А. Шопенгаура, Фрейд утверждал посыл о врожденной телесной основе сексуального влечения, где человек – «это воплощенный половой инстинкт». Он же указал на психосоматическую врожденно-приобретенную составляющую сексуального влечения, которая просыпается в раннем детстве. И подтолкнул к мысли о социокультурной составляющей, которая просыпается в период полового созревания, приходя на смену первоначальной перверсивной направленности сексуального влечения.
Авторитет З. Фрейда, нерасторопность многих его последователей, как и объективные исторические условия, привели к тому, что о сексуальном влечении как разновидности полового влечения, детерминирующем потерю интереса к сексу, почти не упоминали. Только, может быть, Р. Краффт-Эбинг – современник З. Фрейда – в своем этюде «Психология половой жизни» не заостряя внимание на терминах, попытался выделить интересующую нас составляющую. Стремлением к объекту любви он называл живое чувство, живой интерес, очарование, индивидуальное своеобразное впечатление, которое вызывает чувственное возбуждение. (Краффт-Эбинг Р.,1994)
Американские ученые У. Мастерс и В. Джонсон (У. Мастерс и В. Джонсон, 1991, С.65) практически не говорили о сексуальной устремленности в силу бытовавших в тот период монистических представлений и двухфазной модели сексуальных реакций. Они рассматривают сексуальное возбуждение как активизацию сложной системы нервных рефлексов, затрагивающих половые органы и нервную систему. Замечая, что отсутствие желания является одной из наиболее частых жалоб среди женатых пар, они больше внимания уделяли возбуждению, которое возникает в ответ на эротическую стимуляцию, вызываемую физическими или психологическими причинами, или же их сочетанием. Плюс к этому внешний вид, запах, мысли и эмоции. Например, мысли о еде, вдыхание запаха продуктов или просмотр рекламного ролика способны вызвать выделение слюны и желудочного сока, а страх приводит в действие сложный комплекс рефлексов, включающих потливость, учащение пульса и повышение кровяного давления. Иногда возбуждение наступает стремительно и вскоре завершается оргазмом. В других случаях оно накапливается часами – например, при совместном интимном ужине – и по сравнению с этой фазой остальная часть цикла очень коротка.
В модели цикла сексуальной реакции человека, с центром внимания на гениталиях, у У. Мастерса и В. Джонсон проявляется невнимание к психологическим эротическим приоритетам и переживаниям. Дело в том, что они не ставили такой задачи и потому не оценивали субъективные сексуальные переживания, желание в выборе определенных партнеров из числа тех мужчин и женщин, которых обследовали. Поэтому может быть, феминисты стали критиковать представления, согласно которым поведение и способности женщин однозначно определяются их биологией. Эта критика привела к почти полному отрицанию роли биологических факторов при формировании конструкта гендера. И поводом явилось то, что классики в свою модель не включили понятие сексуального влечения – изменчивый, большей частью психологический элемент, с которого начинается возбуждение.
Со временем, усилиями различных ученых удалось доказать, что нарушения сексуального влечения являются едва ли не самыми частыми вопросами, встречающимися в клинической практике (Lief, 1977; Crenshaw, 1985). Причем сегодня на фоне масштабных открытий современной сексологии сексуальное влечение остается тем самым неразгаданным местом вселенной, о котором напишут еще не один научный труд.
Отто Вайнингер под половым влечением понимал потребность в половых актах, но оговаривался, что «возможность или невозможность понять какой-либо определенный предмет основано не на понятии, с которым связано известное слово в нашем сознании». (Вайнингер О., 1992). Теоретик сексуальности не нашел конкретного одного слова отражающего суть явления, выделяя желание достичь цели полового влечения, способность наступать в направлении этой цели. Где-то здесь чувствуется созвучие мысли по поводу предлагаемой интерпритации сексуального влечения как самостоятельной категории, отражающей устремленность желания. Но в рассужениях на данную тему, насколько известно, он дальше не пошел, так как преследовал, наверное, иные цели в своих сочинениях.
На психологическую проблему направленности полового влечения обратил внимание Т. Г. Ван-де-Вельде в своей монографии «Техника брака». Где писал, что «половое влечение – чувство, глубоко заложенное в самой природе человека, имеющее целью при помощи ряда психических импульсов выявить особенности своего пола» (Т. Ван-де-Вельде, 1989). Он говорит о позывах к влечению (например, «течка» у животных), удовлетворении первого полового влечения (как его цели – оргазме), но не выделяет конкретного стремления, как влечения к определенной личности (объекту, предмету). Т. Ван-де-Вельде отмечает, что «психологические импульсы» ведут к комплексу чувств, который по своей полноте, глубине и постоянству не заслуживает еще названия истинной любви.
Не случайно У. Иврард в сотрудничестве с Э. Джансеном заявили, что полового влечения как врожденного инстинктивного импульса не существует в чистом виде. В результате многочисленных исследований они пришли к выводу, что есть лишь комплекс взаимодействия внутренних и внешних факторов, в результате которого формируется чрезвычайно индивидуализированный набор ключевых стимулов, зависящий от эмоционального и когнитивного опыта индивида. (Сексология, 2001.С.68). Другой исследователь сексуальности – Дж. Баткрофт – составил свою схему сексуальных реакций: «психосоматический сексуальный цикл», – где, по его мнению, половое возбуждение складывается из влечения, центрального возбуждения, переферического возбуждения и генитальных реакций. (Сексология, 2001.С.70.) Интерес вызывает то, что в своей модели автор вводит последовательный порядок активации перечисленных элементов и на первое место ставит половое влечение, хотя и не рассматривает его подробно.
Еще один ученый, Д. Бирн предложил свою модель, основанную на предположении о том, что в последовательности сексуального поведения главными детерминантами являются возбуждение, аффективные реакции и когнитивные процессы. Он считает, что сексуальное влечение, вызванное как безусловными (например, вербальными), так и обретенными в результате научения эротическими стимулами, переходит в возбуждение в определенный момент времени, зависящий от соотношения различных внутренних и внешних сил, воздействующих на этого конкретного индивидуума (Byrne, 1986, р. 9).
Другая модель того времени, описывающая интерактивные механизмы полового возбуждения, была предложена Барлоу (Barlow, 1986). В его рабочей модели главное внимание уделяется взаимодействию между спонтанной активацией и когнитивными процессами. Помимо всего прочего, у данного ученого интересен вывод о том, что сексуальное влечение, которое возникает вмиг, спонтанно, случайно, как бы автоматически ведет к закономерному в последовательности сексуальных реакций возбуждению.
Со временем большинство исследователей стали сообщать результаты, касающиеся связи между субъективным половым возбуждением и изменениями в кровоснабжении половых органов у мужчин и женщин. В различных исследованиях были получены различные корреляции – от значимо отрицательных до незначимых и значимо положительных. В отличие от этого корреляции между генитальным и субъективным половым возбуждением у мужчин обычно бывали значимо положительными, независимо от различий в методологии и процедурах их оценки. В сравнительных исследованиях паттернов женского и мужского полового возбуждения, которые проводились по одному и тому же экспериментальному плану, чтобы исключить влияние методологических различий, для мужчин постоянно получаются более сильные корреляции, чем для женщин.
Здесь важно то, что во многих исследованиях стало акцентироваться внимание на половом влечении, которое после обработки эротических стимулов и восприятия физиологической активации (осознание периферических и генитальных изменений) ведет к половому возбуждению, причем, по-разному у мужчин и у женщин. Эти процессы предстают в качестве важнейших звеньев в цепи сексуальных реакций, но в большинстве своем авторы не проводят четкой грани между влечением и возбуждением.
Однако отличие моделей полового влечения мужчин и женщин способствовало появлению характерных точек зрения на цикл женских сексуальных реакций. Веймар Шульц и Ван дель Виль пришли к выводу, что у женщины мотивация сексуального взаимодействия с партнером определяется не столько ощущением полового возбуждения, сколько качеством сексуального влечения. Разделение ими мужского и женского в сексуальном влечении полов позволило предположить, что «характер женской любви» таков, что женщины склонны приспосабливаться к желаниям своего сексуального партнера (Schultz & Wiel, 1991).
Не случайно последние исследования показывают, что оргазм в цепи сексуальных реакций женщины не самая важная цель. Женщины в европейской культуре получают большее удовольствие от сексуального влечения. Так, Де Брюйн (Bruijn, 1982) отметила, что преобладающей формой гетеросексуального полового акта в западной культуре является коитус, в котором активная роль принадлежит мужчине; но привычный здесь тип полового акта не особенно эффективен для достижения женского оргазма. По её мнению, мотивами сексуальной активности женщин с их партнерами могут быть чувства любви, интимности, сладострастия и физической близости или боязнь потерять своего партнера. То есть, Де Брюйн указала на то, что очень многие женщины не проявляют сексуальной активности по достижению собственного оргазма, так как довольны вниманием, состоянием влюбленности, отношениями между партнерами – читай: сексуальным влечением! Исследователь продемонстрировала, что женщины вступают в сексуальные отношения со своими сексуальными партнерами не только ради сексуального наслаждения. В ее выборке, состоявшей из 443 голландских женщин, только 20% считали оргазм наиболее значимым источником сексуального удовлетворения, получаемого от сексуального взаимодействия с партнером, – эти цифры совпадают с результатами трех других европейских исследований на эту тему.
Половое влечение с точки зрения известного чешского клинициста С. Кратохвила ассоциируется с либидо, но представляет собой стремление к половому акту, связанное с эротически-сексуальной активностью. При этом возможны: аномальное повышение влечения, обозначаемое как гиперэротизм (у мужчин это явление называют сатириазом, у женщин – нимфоманией), и снижение или отсутствие его, получившие название гиполибидемия и алибидемия. Последние представляют собой гипоактивные сексуальные влечения, характеризующиеся «спокойным» сексуальным воздержанием (у человека просто отсутствует интерес к половой активности). Или паническое бегство от секса, активное к нему отвращение – расстройства по типу сексуального избегания.
Рассматривая ситуацию с сексуальным влечением, К. Имелинский употребляет самый распространенный термин в середине двадцатого века – «сексуальная потенция», который имеет два значения. Одно из них, подразумевает способность выполнять определенные функции, то есть речь идет о сексуальном желании. А другое значение этого термина, приближающееся по смыслу к понятию сексуальное влечение, подразумевает способность к направленным сексуальным реакциям. Но К. Имелинский предлагает еще и термин «сексуальная возбудимость», у которого также два значения. Им он обозначает, во-первых, способность к сексуальной реакции под влиянием внешних раздражителей и в этом смысле представляет собой скорее степень податливости, готовности и легкости возникновения сексуального возбуждения под влиянием внешних раздражителей. Второе значение сексуальной возбудимости им оценивается с учетом интра-персоналъных особенностей, и обозначает скорость протекания цикла сексуальных реакций, т. е. скорость наступления оргазма с момента появления сексуального возбуждения. Он справедливо замечает, что степень сексуальной возбудимости тем больше, чем легче наступает сексуальное возбуждение под влиянием различных внешних раздражителей и чем быстрее протекает цикл сексуальных реакций от начала сексуального возбуждения до наступления оргазма. (К. Имелинский, 1986, С. 41—44.) Понимание сексуальной потенции сближает ее с понятием сексуального влечения и сексуальной возбудимости за счет сравнивания с определенной энергетической силой, ассоциируемой со способностью к сексуальным реакциям. Именно «сексуальная потенция измеряется частотой сексуальных реакций в единицу времени, а точнее – способностью организма к этим реакциям. Сексуальная потенция, таким образом, тем больше, чем чаще организм способен к сексуальным реакциям в единицу времени (сутки, неделя и т. д.)» С.38.
Остроту изучения сексуального влечения в цепи сексуальных реакций придала популярный американский секс-терапевт Х. Каплан (женщина!). Она предметно исследует трехфазную модель: влечение, возбуждение и оргазм, – где особо выделяет сексуальное влечение, которое функционально связано с возбуждением и оргазмом, но при этом имеет свои нейрофизиологические и анатомические особенности. Именно Х. Каплан подчеркивает, что сила и направленность сексуального влечения определяются мозговой деятельностью, генетическим набором хромосом, качеством развития желез внутренней секреции, выраженностью условно рефлекторных психологических комплексов под влиянием индивидуального психосоциального опыта, отраженного конкретным уровнем сексуальной культуры личности.
Таким образом, к началу двадцать первого века, с появлением новых исследований сексуальности, акцент в изучении полового влечения стал смещаться в сторону психологических проблем: женская любовь (Т. Г. Ван-де-Вельде); состояние влюбленности (Де Брюйн); сексуальная возбудимость (К. Имелинский); желание достичь цели полового влечения, способность наступать в направлении этой цели (О. Вайнингер); сексуальное влечение (Х. Каплан).
Появление женских исследований полового влечения существенно расширили подходы к рассматриваемой проблеме. Именно эти работы акцентировали внимание на важности таких понятий как сексуальная направленность, тяготение к определенному объекту влечения. Родилось новое теоретическое осмысление проблемы. В предыдущие годы – этот вопрос, в основном, рассматривался сильной половиной человечества. Под углом мужского зрения моменту (или проблеме) психологической устремлённости к объекту сексуального предпочтения внимания уделялось явно недостаточно. Между тем, стремление и тяготение к чему-либо, представляется одной из самых значимых характеристик полового влечения.
При более пристальном обращении к половому влечению, как самой обширной категории этого ряда, возникает вопрос: может быть, есть смысл выделить в ней некую составляющую и назвать её, к примеру, «сексуальная устремленность», так как она должна отражать тяготение между партнерами, их стремление к индивидуальной или взаимной сексуальной активности? Именно устремленность становится созвучной хотению, желанию сексуальной близости к конкретному человеку? Но в жизни чаще звучат иные слова…
