Евгений Александрович Паук
Творец жизни
Схожесть, но не идентичность
….Кусочки базальта не отказывались от своей грубой, формы, данной им от космоса: да и сам Естрог не стремился к совершенству формы….
Когда кусочки базальта сложились, Естрог, как гончар, взял в руки кусочки базальта, начиная лепить их, как маленькие дети лепят пластилин.
«Он создаёт планету!» – я понял замысел юноши. И, действительно: куски базальта медленно, но верно проникали друг друга, образуя некое подобие шара. Появившаяся на месте базальта точка, медленно, набирая жизнь, росла: вместе с тем, словно весь космос замер в ожидании. И замер, не случайно: рождалась новая жизнь. Современные люди так, так не правы, когда говорят, что в космосе не того, что могло бы даже слегка удивить человека. Они думают, что и так всё прекрасное создано уже ими. Как они ошибаются…
Наконец, маленькая планета родилась: она начала своё лёгкое движение вокруг своей оси: очень неуверенно, будто детёныш жирафа, делающий свои первые шаги. У этого дитя, нет матери, но есть отец, восхищающийся своим творением и вот, он, рядом с ней. Естрог обнял маленькую планету к своей обожженной груди. Казалось, маленькое дитя могло залечить самые больные не только физические, но и душевные раны…
Возникшая планета была мертвенно-серой: не единого яркого пятнышка. Естрог, судя по его выражению лица, не был удивлён, но опечален, что его творения сторонились даже звёзды: последние, ярко сверкнув, покинули место, которое заняла маленькая, но гордая планета. Естрог раскрыл свои ладони и воспользовался своим умением создавать стихию. Он решил призвать на помощь первородный, чистый огонь. Пламя, пока находилось в его руках, было послушным, тихо потрескивало, изрыгая тёплые искры, не причинявшие боли. Юноша осторожно поднёс огонь к своёму хрупкому созданию. И тут, человека поразил своим страшным оружием его же память. Естрог вспомнил, как потерял рано свою жену и сына, которых окружил своим пламенем, чистым пламенем любви. Другой огонь, природный, обладавший огромной силой, всё разрушил. Разрушил дом, но самое главное, разрушил его любовь и настоящий покой. Он же, оставил разбитую память, доводящую до судорог, потери сознания.
…. Огонь заключил в свои, пламенные, разрушительные объятия крохотную планету. У планет нет голоса: они не разговаривают, не общаются между собой. Но будь голос у этой крохотной планеты, страшно представить до каких глубин космоса мог дойти её крик. Крик не умирающего создания: огонь не мог уничтожить его, но обезобразить.
Стоявшая теперь рядом с Егростом, Юнона прекратила свою бесконечную песню. Она положила свою руку на мужское плечо, не успокаивая, не умиротворяя, но говоря без слов: она рядом, восхищена его творением, он не один.
Настал мой черёд творения. Я громко воскликнул: мой соперник не обернулся, продолжая смотреть на огонь, который не имел сил заставить исчезнуть. Богиня взглянула на мои, мокрые от слёз глаз, но говорящие об одном:
– я знаю, что делать
Богиня вскинула руки и призвала газовые пары, шедшие из щелей колец Сатурна. Они лёгким потоком направлялись ко мне, постепенно меняясь и превращаясь… в крылья! Как и в первый раз, они нашли своё пристанище у моего тела. Я, подобно древнегреческому Икару вспорхнул и в мгновение ока, оказался с Юноной и Егростом.
– Всё можно изменить, изменить к лучшему – прошептал я и в моей голове пронёсся поток самый светлых воспоминаний.
… В доме я нахожу свой старый, детский велосипед… Моя родители держат меня, чтобы я свалился с него кубарем…
… Собравшись вместе, я с друзьями клянусь в верности нашей дружбе…
Я протягиваю свои руки к звёздам и шепчу им: друзья, она должна жить!
Звёзды не дают мне ответа, но загадочно засияв, они начали тускнеть на моих глазах: это было невероятно печально, но прекрасно!
Всё своё прекрасное сияние, которое им давали бушующие в звёздах газы и плазма, звёзды добровольно отдавали, потихоньку умирая, но рождая вновь космическую красоту.
«Ветер» – прошептали мои губы
Звёздный ветер, особенно у звёзд покрупнее, массивнее, уносил их жизнь, но он спасал маленькую планету, только родившуюся, но горящую в страшном, беспощадном огне. Мощные потоки, нёсшие в себе живительную силу, обрушились на мощь огня, начинавшего яростно клокотать.