Евгений Александрович Жиляев
Нагна
– Будь осторожнее, Антон, ты пролежал довольно долго и тебе понадобится время для восстановления сил – серьезным тоном сказала Ирина – поешь вот столько, сколько дала, и я отведу тебя обратно в постель.
– Спасибо, Ирина – и, поблагодарив девушку, сделал так, как она наказала, после чего с ее помощью лег в кровать и сразу уснул.
Я пробыл у нее несколько дней, пока полностью не восстановился. Моя двойственность, вызванная внутренней силой и слабостью тела, прошла, отчего стал чувствовать себя словно заново рожденным. Ирина смеялась, глядя на меня, шутила и непринужденная обстановка, которую она создавала, помогала мне обрести новое равновесие. Из ее слов я узнал, что меня случайно нашли и принесли охотники, не часто наведывающиеся в те края, но волею случая сами забредшие туда. Оказалось, что я кружил вокруг того благодарственного дома, построенного людьми для нее. Также Ирина рассказала как нагрянули дружинники, когда она и Андрей занимались приемом крестьян. Мой друг вовремя скрылся, желая побыстрее вернуться обратно в избу Перенега за мной, но, придя к деду, не застал меня. От него Андрей узнал об облаве на них и моем уходе в сторону Сабровского княжества. Он спешно отправился на мои поиски, больше Андрея никто не видел.
Я недоумевал, что теперь предпринять. Ирина прятала меня в своем доме каждый раз, когда к ней приходили больные. Слушая их неспешные разговоры, почерпнул невеселые для себя сведения. Крестьяне говорили о том, что кого-то усиленно ищут и следопыты князя рыщут по лесам в поисках своей «дичи».
Ирина внешне сохраняла спокойствие, однако, чувствовалось ее напряжение. И уже поздним вечером, наделенная даром предвидеть события, она посоветовала мне немедленно уходить. Я уже начинал привыкать к неожиданным поворотам в своей жизни, а потому принял спокойно и деловито ее предостережение. Не тратя ни минуты, я быстро собрался, попрощался с ней и шагнул в сгущающиеся сумерки. Решил идти в прежнем направлении, а именно в Сабровское княжество, где надеялся каким-нибудь образом встретить Андрея, либо попытать счастье все же увидеть князя Глеба.
Однако, через некоторое время вместо оптимистического настроя во мне сидела одна неутешительная мысль: «Вот же загнали!». Сидя ночью под звездным небом на вершине заброшенной башни, я созерцал светящиеся огни, окружающие разрушенную ветрами сторожевую вышку, место моего убежища, куда забрел, как в мышеловку. Что мне оставалось делать? Сдаваться – означало лишение свободы и потом смерть, прыгать вниз не хотелось, сражаться до конца, это была заманчивая идея, только чем. Под рукой только заплечный мешок, небольшой ножичек и камни разных размеров, но крупных среди них не видел. Я поднялся и пошарил на вершине, ничего, конечно, подходящего не найдя. Уже стал различать голоса людей, их главных, отдающих распоряжения громким голосом. Кольцо сжалось, и ловушка захлопнулась. Оставалось завалить чем-нибудь лаз ко мне снизу. Пожалуй, некоторое время я продержусь, а потом как быть. Внутри было почему-то спокойно, хотя поводов для беспокойства было предостаточно. Мои загонщики подошли вплотную к башне и через несколько минут можно ждать гостей. Решил встретить их со всей радушностью, насобирал камней и сложил их кучками, намереваясь биться до последнего, вытащил ножичек, пригодиться. По-хозяйски распорядившись насчет приема, еще раз посмотрел вниз на каменную лестницу ко мне наверх, выбрал удобную позицию для метания и приготовился, взяв в правую руку увесистую тяжесть. Вот же первый получит! Даже не хотелось думать, как они потом отыграются. Надо еще до этого момента дожить. Послышались шаги внутри вышки…Но все-таки, странное дело, в душе полный штиль! Все, началось! И с этой мыслью со всей силы метнул в человека с факелом. Ох, как удачно! Я обрадовался меткому попаданию, услышав стоны и падение тела. Движение приостановилось, я, словно, перезарядив орудие, взял новый камень. Затем внизу решили стремительно подниматься вверх. Я не успевал брать «метательные снаряды», они очень быстро расходовались. Озлобленные и разъяренные люди перестали обращать на летящие в них камни и продолжали подниматься. Появилось уже в проходе туловище одного преследователя, который тут же получил удар в грудь ногой, его использовали как таран или щит и спустя некоторое время я дрался в окружении нескольких человек, размахивая отобранным мечом у одного из них. Видимо, вояки они были не ахти, хоть здесь повезло. Но число взяло свое, я был зажат в углу площадки и когда, казалось, конец уже близок, послышалась брань, лязг металла, крики. Творившееся непонятное снаружи башни, отвлекло на мгновение окруживших меня, что дало мне возможность броситься на них. Завязался новый бой, в результате которого я был повержен, меч у меня выбили, повалили на пол и прижали так крепко, что не мог совсем пошевелиться. Только насладится победой у моих врагов не получилось, наверх ворвались какие-то люди и в рукопашной схватке все они были убиты. Еще лежа на спине, увидел «гору» наклонившуюся ко мне и поднявшую меня одной рукой точно я был ребенком и ничего не весил. Эта громадина поставила меня на ноги и осмотрела всего снизу доверху, освещая факелом для лучшего разглядывания. Меня не так сильно впечатлило число преследователей, сколько чудовищный размер стоящего человека с огромным мечом в ножнах. Я даже присел от этого вида.
– Бивой, что там у тебя? – послышался чей-то голос.
– Да вот, малый какой-то – раскатистым басом ответил верзила.
– Веди его сюда вниз, здесь разберемся
– Веду! – и, обратившись ко мне, приказал, – идем.
Пропустил вперед меня и пошел следом. Когда спустился и вышел из башни, то увидел мертвые тела, а в сторонке сбившуюся кучку уцелевших моих гонителей под конвоем нескольких человек, развязно стоявших и ухмылявшихся на пленников. Вид последних был очень удручающий, похоже, они знали к кому попали. Еще заметил суетившихся людей с факелами, бегающих по прилегающей территории, наверно, выискивая оставшуюся «добычу», которая сама недавно воображала себя «волками». Да, как все быстро меняется!
«Громадина» положил на плечо руку, под тяжестью которой я снова присел, какой же силой обладал ее хозяин, даже представить себе было трудно.
– Стой! – скомандовал он.
Хотя ему этого можно было и не говорить, я и так, если бы и захотел, не двинулся бы с места.
– Ты кто такой? – спросил меня высокий старик в длинном балахоне с посохом, пристально всматриваясь, да так, что мне и отвечать не было необходимости, он как будто сам все прочитал.
– Я – Антон! – с трудом произнес я свое имя.
– Володар, я узнал этого человека, он был вместе с тем волхвом – позади главного послышался негромкий извиняющийся голос.
– Это правда? Ты спутник того мага? – под прессом вопрошающего говорить заведомо ложь было делом бессмысленным, мое чутье подсказало как это еще и опасно.
– Да – и хотя говорил так, как есть, волнение не покидало меня.
– Хорошо, пойдешь с нами. Бивой, позаботься о нем – и, проговорив последние слова, резко повернувшись, пошел от меня в сторону.
– Пойдем и мы – пробасил Бивой.
Противиться воле этих людей не решился, тем более они спасли меня и не причинили никакого вреда, что окончательно меня успокоило. Такое положение вещей было самым лучшим из всех возможных.
Уже рассвело, когда я в сопровождении своих «новых друзей» наконец достиг цели путешествия. Несмотря на довольно большое расстояние, пройденное без остановок, усталость не одолевала меня так сильно как в самом начале моего появления здесь. Благодаря Андрею, повысилась моя физическая выносливость, отчего теперь ни для кого не был обузой и поэтому чувствовал себя уверенно, пребывая в хорошем расположении духа. Мое внимание не затуманивалось от чрезмерного утомления, и я с интересом рассматривал все, что выхватывал из темноты свет редких факелов, вслушивался в нечастые тихие речи идущих рядом со мной людей.
Вот и древний мир, руины…здесь временно расположился лагерь этих разбойников с большой дороги. Искусно укрытый и хорошо охраняемый, он представлял собой крепость, гарнизон которого нельзя было застать врасплох. Дозорные маскировались на деревьях и перекликались голосами птиц и животных, с четко выстроенной системой оповещения. Володар, я и следом Бивой вошли в сохранившуюся каменную постройку. Очутившись внутри, отметил для себя уютную обстановку, кругом лежали медвежьи шкуры, через проемы в стене проникал свет, отчего все помещение хорошо обозревалось. Володар прошел и сел на один из удобных выступов, по-видимому, это было его законное место, мне указал на соседний, на который я с удовольствием сел, утомленный длительным переходом, Бивой же остался стоять. На удивление, мимолетно промелькнувшее на моем лице, не ускользнувшее от главаря, последовало объяснение:
– Бивой, очень крепкий малый, как ты, наверно, успел заметить. Я иногда сам удивляюсь его выносливости, хотя должен был уже привыкнуть к такой особенности за многие годы совместных скитаний.
Ни дать ни взять – Володар истинный индейский вождь, по осанке, манере говорить. Эта ассоциация вызвала у меня непроизвольную улыбку, тоже попавшее в поле зрения человека, привыкшего к постоянной концентрации, научившегося все подмечать и ничего не упускать. Хотя подобный навык однозначно ценен, так как ставка – жизнь. И отточенное мастерство контроля для Володара представляло собой залог его долголетия.
На мою улыбку главарь ответил тоже улыбкой, и я отметил про себя, что он расслабился, если подобное слово вообще можно отнести к нему.
– Антон, говоришь, тебя зовут? – спросил Володар, прекрасно зная ответ.
– Антон – подтвердил я.
– Странное у тебя имя, но этот мир тоже не прост – рассуждал вслух мой собеседник, а Бивой продолжал стоять как скала сбоку от нас.
– Бивой, распорядись насчет трапезы – попросил своего телохранителя Володар, после чего тот немедленно вышел и послышался его раскат по лагерю.
– Скажи, кто ты? – продолжал свои вопросы мой спаситель.
– Я бы сам хотел знать – ответил я и удивился такому своему ответу.
– Интересно… – протянул Володар и повнимательнее посмотрел на меня, – а как звали твоего спутника-мага?
– Андрей
– Мои люди узнали в нем того смельчака, что бросил вызов властям и который, как говорили, сгинул в болоте. Это правда?
– Да, твои люди не ошиблись, но…
– Все просто – перебил меня Володар, – у меня большая армия осведомителей, от них я узнаю все, что делается в нашем многострадальном княжестве, пораженном проказой человеческой необузданной страсти к власти и самолюбию. Я говорю о князе Радоше, подлом и низком существе, недостойным называться человеком. Поэтому тот, кто против него, мой друг! Понимаешь меня?
– Да, я благодарен Вам за свое спасение!
– Принимаю! Но не в этом суть. Андрей при всех показал, что из себя представляют слуги князя, а для простого люда это очень важно. Появление вновь на белом свете бунтаря, давно сгинувшего, есть надежда, хоть и призрачная, на восстановление справедливости, на ее существование Я не сомневался в дальнейших действиях князя по поводу устройства погони, потому дал команду своим «глазам» тоже искать вас и по возможности оберегать. И вот тебя нашли и отбили, Андрея же мне очень хотелось увидеть, но он как сквозь землю провалился. Может, ты мне скажешь, что с ним стало?
– Я не знаю теперь где он, мы расстались с ним. Я тоже надеюсь встретиться вновь со своим другом, ставшим мне братом.
– Ты честный малый! – подытожил Володар.
Тут вошел Бивой с огромным подносом, на котором лежала тушка жареного кабанчика с овощами. Все помещение наполнилось запахом костра и готового мяса.
– Садись, Бивой, примемся за еду, подкрепимся – сказал Володар и принялся резать принесенное блюдо на куски.
Я тут же сглотнул комок слюны и с нетерпением принялся ждать момента начала трапезы, детина тоже заерзал, предвкушая пир, а хозяин степенно, не торопясь, продолжал свое занятие, нисколько не обращая внимания на наше нетерпение.
– Готово, дайте-ка ваши кубки, налью немного зелья для вкуса – и с этими словами наполнил стоящие перед ним емкости для жидкости, поднял перед собой свой кубок и предложил нам поступить также, после сильного чоканья, от которого поднос оказался прилично залит, мы все трое залпом выпили содержимое.
Я быстро захмелел, отчего Володар и Бивой стали смеяться и довольные подшучивать надо мной. Вот так непринужденно все принялись, наконец, за еду. Застолье длилось долго, и для меня оно закончилось после очередного многократного поднятия чарки, когда я просто отключился.
Проснулся в этой же комнате, заботливо укрытый покрывалом. Странно, но похмелья не было, голова не болела, а мысли были ясные и чистые.
Не успел я толком оглядеться, как вошел Володар и произнес:
– Добрый вечер уже, Антон!
– Как вечер? – удивился я и посмотрел в окно.
– А ты что думал? Время не ждет никого! – и, сделав паузу, спросил, – ты, вообще, куда путь держишь?
– Шел в Сабровское княжество – ответил я, не скрывая ничего.
– Хорошо, тогда я дам тебе провожатого, он доведет тебя до безопасного места, а там уже рукой подать до границы. Мы уходим в противоположную сторону. Поэтому и спросил, хотел узнать – ты с нами или нет. Сейчас тебе принесут еду, возьми с собой сколько нужно и пора расходиться. Рад был тебя увидеть – не бывает простых встреч, особенно, если есть нечто объединяющее!
Володар проговорил свою речь медленно, отчего каждое слово словно впечаталось в мое сознание, и вышел. Через несколько минут вошел Бивой с подносом. Этот малый уже не казался мне таким огромным, как при первом с ним свидании. Конечно, он не стал при этом меньше, но душевная беседа в его компании позволила иначе взглянуть на него. Воспитанный с детских лет Володаром, Бивой буквально впитал многое из передаваемой ему мудрости. Она не бросалась в глаза, даже больше, он настолько умело скрывал свои способности за физическими достоинствами, отчего именно последние и воспринимались людьми как единственные, искренно считавших, что остальными обделен судьбой. Я услышал много шуток на эту тему за застольем, хотя вспомнил свои впечатления от первого знакомства, введенный в такое же заблуждение превосходной «актерской игрой».
За столь малое время, проведенное в компании волхва и его приемного сына, я успел понять и разглядеть каким непроницаемым туманом он окружил себя, как тщательно подбирал и лично сам готовил всех тех, кто был рядом с ним.
– Ну что, потрапезничаем напоследок? – спросил Бивой, присаживаясь рядом, – Володар сказал, ты с нами не идешь.
– Бивой, скажи, я вчера столько принял, а сегодня трезв, словно и не пил, как такое может быть?
Малый засмеялся, глядя на него мне всегда хотелось спросить про возраст, хотя и не решался. В нем все было двойное, все обманчиво до тех пор, пока он сам не сбросит маску-прикрытие.
– Да все просто, Антон! Володар добавляет одну травку в «огненное зелье». Эта волшебная приправа и позволяет держать сознание чистым, как ключ в лесу. Такие застолья только для «своих», когда отцу понравится человек, тогда он не отказывает себе в удовольствии сделать приятное и себе и гостю. Теперь не будем тратить время и примемся за еду.
Дальше мы ели молча, а спустя всего час я уже шел с проводником к границе, снабженный всем необходимым для дальнего путешествия. Мой новый попутчик был неразговорчивый и за всю дорогу проговорил только пару слов. Поэтому «прогулка» проходила в тишине, давая мне возможность спокойно думать и анализировать. Я поразился, оглянувшись назад, в прошлое, что все, касавшееся меня, происходило как в калейдоскопе. События сменялись одно за другим так быстро, что мне оставалось только наблюдать за ними и проживать их. Как будто чья-то невидимая рука искусно управляла ими, по необходимости ускоряя, следуя своей неведомой мне логике и целесообразности. Чувствовалась загадка, таинственность и непредсказуемость происходящего. Сказать что-либо наверняка относительно самого ближайшего будущего было невозможно.
– Все, дальше тебе идти одному – неожиданно нарушив собственное молчание, проговорил мой спутник, – Володар наказал довести досюда, до ериловского поля.
Потом повернулся и скрылся в листве деревьев, оставив меня одного. Я огляделся и зашагал по залитому светом бескрайнему лугу, где нашли свое пристанище семена деревьев, принесенных сюда ветром и выросших в мощных красивых исполинов, приковывающих взгляд своей неповторимостью и царственным видом. Солнце щедро делилось живительной энергией с этим пространством, отвечающему своему благодетелю непередаваемой гармонией и умиротворением.
Я легко шел по траве среди девственной природы и вдыхал полной грудью наполненный, насыщенный дыханием поля, воздух. Здесь царил порядок и видимая строгость некоего хозяина, отвечающего за это великолепие. Я остановился, привлеченный вниманием к появившейся вдалеке маленькой точке, приближающейся ко мне. Из-за большого расстояния до нее приглядываться и напрягать зрение не стал, внутренне почувствовав, что некто направляется именно ко мне, завидев еще издали, и, видимо, имевшему орлиное зрение. Я продолжал просто смотреть в ту сторону, ожидая, когда мне станет доступным для четкого видения тот, кто шел, ориентируясь на мою фигуру. Наконец, удалось разглядеть этого человека, бодро шагающего в мою сторону и помахавшему издалека рукой, словно своему знакомому, хотя я не ожидал никого здесь встретить и уж тем более приятеля, которых у меня было не так много. Однако, интерес к персоне стал возрастать по мере его приближения, стало как-то не по себе, я не на шутку занервничал, но видимых причин пока не находил, даже огляделся вокруг и немного походил взад-вперед. Но ничего не помогало! Тут я еще раз посмотрел на идущего человека и заметил что-то знакомое, причем, очень знакомое, если не сказать большее – родное, составлявшее плоть от плоти мое! Такое странное ощущение только усиливалось во мне, точно я шел навстречу сам себе, мое сознание как-то раздвоилось и оказалось одновременно в двух местах. Я видел приближающегося человека и, что самое удивительное и неожиданное, человека, к которому я сам приближался! До меня дошло, что я вижу сам себя! И когда оставалось всего несколько метров до встречи с самим собой, другой «я» растворился так быстро и внезапно, что я сначала не сразу понял произошедшее, ведь внутренне напрягся, готовясь пожать руку своему двойнику. А он вдруг раз и исчез, не оставив после себя даже дымки. Когда я подошел к тому месту, где видел его в последнее мгновение, то предела моему изумлению не было – на земле четко отпечатались шаги, оборвавшиеся столь загадочно. Трава была примята и можно, не приглядываясь, рассматривать оставшиеся следы. Я нагнулся и потрогал их. Только теперь они стали на глазах исчезать. Но на этом загадки не закончились. По мере того, как земля стирала следы, во мне росло ясное знание куда идти, словно я уже был здесь и поэтому хорошо ориентируюсь. Местность, доселе мне абсолютно незнакомая, открылась мне с другой стороны. Недолго думая, выбрал то направление, которым пришел мой двойник. Радость переполняла все мое существо, хотелось бежать в каком-то нетерпении вперед. В борьбе с самим собой иногда прибавлял шаг и замечал, что уже не иду, а просто парю, оставляя позади перелески, овраги. В этом месте царила непередаваемая атмосфера легкости и раскованности. В таком восторженном состоянии я набрел на широкую поляну, где в центре стоял добротный дом. Даже ожидая внутренне его здесь увидеть, был немало все же поражен этим фактом. Каким образом в такой глуши, вдалеке от человеческих поселений, могло появиться сооружение с окнами, резьбой, витиеватым крылечком, наличниками и столь опрятным, «свежим», точно недавно выстроенным, видом, чем-то напоминающим своей изысканностью царские хоромы. Я подошел к двери и постучал, никто не отозвался, повторил попытку, но тщетно, похоже, дом был пуст. Спустившись с крылечка, обошел «дворец» вокруг, довольно большой, и обнаружил сзади фруктовый сад со спелыми плодами, манящими и притягивающими взгляд. Я подошел к груше и сорвал ароматный плод, откусил…и принялся быстро его есть.
– Приятного аппетита! – услышал я позади себя голос и, обернувшись, увидел недалеко молодого человека, точнее юношу, но только что-то меня в нем сразу стало смущать, было какое-то несоответствие, которое я не мог пока точно определить.
– Извини, что без спроса, ну, не удержался – сказал я, затевая беседу.
– Ничего, они и растут, чтобы на них не только смотреть – говоря, ко мне подошел вплотную, видимо, хозяин дома. У него были большие ясные глаза, длинные волосы до плеч, пропорциональное лицо, открытая улыбка и простая одежда, штаны и рубаха длинная, подпоясанная, на ногах нечто индейских мокасин.
– Меня зовут Данко, я живу здесь, уже давно. И это все мои владения, все, что охватывает твой взор.
Он обвел рукой и улыбнулся.
– И я представлюсь, меня зовут Антон!
– Очень приятно! Тогда ты продолжай пробовать, угощайся, а я сейчас.
С этими словами Данко прошел в дом и, спустя минут десять, вышел.
– Пойдем в беседку – и предложил следовать за собой.
Мы прошли вглубь сада, и я увидел увитое растениями уютное место. Расположившись на скамьях напротив друг друга, Данко заговорил:
– Всегда рад гостю, что прервет мое уединение! Если устал, ты можешь отдохнуть либо здесь, либо дома.
Пока он говорил, я заметил, что поев фрукты, и без того мое приподнятое настроение стало еще более возвышенным.
– Данко, спасибо, я в порядке.
– Как знаешь…
– Скажи лучше, кто ты, как здесь оказался, что это за дом? – у меня накопилось много вопросов.
– А ты кто такой, куда идешь и как здесь сам очутился? – спросил меня Данко, явно надо мной подшучивая.
– Сюда я не знаю, как пришел, правда – начал я, ничего не скрывая, – странный случай со мной произошел, встретил самого себя и сам себя сюда привел, как-то вот так, хоть и звучит это бредово.
– Ничего бредового не вижу, ты сюда пришел, потому что должен был это сделать! Нет ничего случайного в этом мире!
Данко говорил спокойно и манера речи, умение себя держать и вести не очень вязалось с его «юным» возрастом. Я уже успел кое-что повидать здесь, побывать в разных передрягах, но сейчас у меня была нестыковка, мой мозг усиленно заработал, стараясь найти и объяснить ее причину.
– Не напрягайся так, я подскажу тебе ответ – словно прочитав мои потуги, ответил Данко, – я далеко не так молод, как выгляжу. И чтобы больше не возникало никаких вопросов на эту тему, расскажу коротко свою историю жизни. Я когда-то давно был правителем одного княжества, неплохо надо сказать управлял им, подданные были довольны, соседи на мои земли не посягали, хоть время и было смутное. Не знаю даже почему, но увлекся старыми учениями об истине, читал различные трактаты, беседовал с мудрецами. И вот как-то однажды мне встретился один старик, я разговорился с ним, привлеченный его удивительным спокойствием, каким-то неземным магнетизмом. Когда речь зашла об истине, он сказал: «опавшие листья обнажают вечность». Это были простые слова, но они несли формулу жизни, мне все стало ясно, то, что я искал, открылось! Свет проник в меня, и я убедился в бесконечной глубине этой истины и, осмотревшись вокруг, нашел везде подтверждение. Я тоже не исключение. Нас окружает вечность, лишь покровы сменяя, утверждая великий закон покоя вечного движения. Моя мысль воспарила и вырвалась на безграничные просторы. После той встречи я стал другим и, хотя мне понадобилось очень много времени, чтобы обрести внутреннюю устойчивость, к прошлому уже не возвращался, оно перестало существовать. Я не вернулся домой, а ушел вместе с путником, на глазах у всех, сделав необходимые распоряжения и передав атрибуты власти своему советнику. Спустя годы, понял, что стоял над пропастью и очередной мой шаг только приближал ее. В самый краеугольный момент в жизни появился этот философ, спасая меня от неминуемой гибели. Конечно, дальнейшая моя судьба не была столь радужна как сейчас, пришлось многое вынести, через многое пройти, но я рядом видел великий пример собранности, самоотверженности, невозмутимости и целеустремленности. Жизнь рядом с таким наставником-другом заложила нерушимое основание моего собственного пути. Теперь я обрел все, выбрав это место для своего совершенствования. Оно уникально своей нетронутостью и девственной чистотой, где я ухаживаю за всем видимым и невидимым тобой. Здесь я созерцаю вечность и смену ее одежд, здесь я наблюдаю действия живой мудрости, проявленной в окружающем мире. Для меня все родное, близкое, тут ритм и дыхание бесконечности.
Данко умолк. Рядом с ним я почувствовал спокойствие и умиротворение, гармонию с той жизнью, что пронизывала пространство, наполняло ее.
– Скажи, Данко, мне не дает покоя один вопрос – как ты построил этот дом? – после продолжительной паузы спросил я, – ведь ты один, а дом из толстых бревен, большой. Тебе кто-то помогал?
– Конечно, мне одному было бы трудновато его построить – и Данко хитро улыбнулся, – но он все же стоит! И пусть для тебя это останется тайной, может быть, когда-нибудь, ты сумеешь разгадать ее, а сейчас это, поверь, напрасная трата времени, тут нечего рассказывать и объяснять!
Данко легко встал, приглашая меня следовать за ним и прогуляться по его владениям.
– Антон, – начал он, – чтобы ты сейчас не услышал, оставайся спокойным и не перебивай, вопросы будут неуместными. Итак, я знаю твоего друга, Андрея, что помогал тебе в обретении и познании себя. Он удивительный человек, но путь его отличен от твоего. Он сделал свой выбор и теперь пойдет до конца. Андрей выделил из всего многообразия проявления жизни двух существ, которым полностью открыл свое сердце и направил всю свою волю в единение с ними, их союз стал нерушим, а потому, выполнив свою роль относительно тебя, ушел со сцены, возможно на время. Ты встретишься с ним и многое еще поймешь, увидев его. Андрей уже счастлив, ибо обрел себя, он познает мир через свою любовь к единственной женщине и девочке. А тебе, Антон, ждет поиск своего неповторимого пути самопознания, который начинает уже обретать четкие очертания. Привыкай к недосказанности, ведь Истина невыразима словами, но держи открытым свое сердце, в этом храме мудрости всегда найдешь ответы на свои вопросы. Здесь – Данко коснулся своей рукой соответствующего места на моей груди, от чего я почувствовал жар, – ты встретишься с теми, с кем желаешь страстно увидеться. Говори с ними, они слышат тебя, и ощутишь их любовь и поддержку. Этот мир огрубел, что в глубокой древности было обыденным, теперь вызывает улыбку и снисхождение. Не обращай внимание на такое отношение к великим знаниям, когда-нибудь все вернется на круги своя. Когда этот мир поживет в ложных ценностях, зайдет в тупик, то возопит о помощи, начнет искать забытое и будет собирать по крупицам утерянное сокровище в виде простоты, мудрости. Так было всегда в вечности, а если случится такое, что последние добродетели человека совсем утеряются, тогда ждет печальный конец подобный мир, но надежда всегда живет до последнего мгновения в чудо пробуждения.
Данко замолчал и закрыл глаза. Я смотрел на него и мне трудно давалось осознание того, что передо мной сидел человек вдвойне, а может и больше раз, старше, но выглядел он при этом намного моложе меня. Я пытался настроиться на него, почувствовать, и ничего при этом не получалось. Я словно проваливался в какую-то бездну, окутывающую и проникающую внутрь, раздувая меня до немыслимых размеров столь быстро, что возникало полное подобие воздушного шарика готового вот-вот лопнуть, и чтобы избежать этого я стремительно прекращал свои попытки. После чего учащенно дышал с широко открытыми глазами.
Когда Данко неожиданно взглянул на меня, то рассмеялся и, получив удовольствие от моего вида, сказал:
– Забавный ты все-таки малый! Тебя постоянно куда-то тянет, причем ты умудряешься так быстро погрузиться в этот процесс, что почти не оставляешь шансов себе на возвращение, твое спасение – в твоей реакции.
Как и сейчас! Тебе пора идти, Антон – неожиданно сказал Данко, – наша встреча оказалась непродолжительной, но таков твой удел.
К такой смене ритма беседы и ее направления я был совсем не готов, и первоначальное замешательство сменилось огромным нежеланием покидать это место, как и его мудрого хозяина. Я только «разогнался» в предвкушении замечательного времяпровождения в компании доброго Данко, как все внезапно оборвалось, точно разбежался по раскинувшимся просторам и вынужден был спешно останавливаться перед появившимся неизвестно откуда глубоким обрывом. Я даже усиленно задышал, пытаясь прийти в норму. Данко внимательно смотрел на меня и ничего не произносил, потом положил свою огненную руку мне на плечо и, глядя прямо в глаза, проговорил:
– Будь гибким, Антон! Сейчас ты пойдешь дальше своей дорогой, иди смело!
В сердце у меня защемило, а к горлу подкатил комок, но я сдержался. Данко убрал руку и посмотрел своим прожигающим взглядом внутрь моего существа, словно выжигая все ненужное, старое, освобождая место для нового.
– Все, ступай! – сказал Данко и его глаза засветились добротой и юмором, но в них четко читалась непоколебимая воля.
Я обнял этого человека, почувствовав к этому непередаваемый порыв и выразив таким поступком всю благодарность, накопившуюся за время нашего общения.
– Спасибо за все, Данко! – сказав последние слова, я повернулся и пошел, с легким сердцем, весело. Мне захотелось обернуться и, повернув голову назад, увидел друга, стоящего и машущего на прощание рукой, при виде которой сразу вспомнил ее всепроникающую теплоту.
Я снова продолжил свой путь в одиночестве, только теперь это было не совсем так…
XVI
Пыль на солнце медленно оседала, поднятая внезапным порывом ветра. Тишина вокруг стала мелодией безмолвия. И попавшая в мое поле зрения веточка с маленькими листочками замерла в пространстве, и чувствовалась пульсация на ее кончике. Неудержимая сила рвалась в свободный полет, даже заключенная в узкие для себя рамки, неустанно сохраняла свою интенсивную устремленность. В природе царила полная гармония, ни одного лишнего движения, ни одной напрасно прожитой бесконечно малой единицы времени, в конце концов приводящей к безвременью существования мира. И в этом величии каждого момента стоял я, который видел и проникался открывающимся великолепием. Нечто творило свой бесконечный живой шедевр. А я продолжал стоять и созерцать нерукотворную работу, глубоко в душе осознавая таящиеся возможности подобного мастерства, хоть и в несоизмеримом масштабе, но все же они заложены в меня, этим Нечто, объединяющий собой все в нерушимый целостный организм.
