Евгения Потапова
Попал так попал
Глава 7 Готовка
Влад кинул в котелок с водой косточки с мясом, почистил картошку, морковку, лук, ободрал вилок с капустой. Все это порезал и отправил в бульон. Бросил жменьку крупы для густоты. Чуть сдвинул котелок в сторону, чтобы сильно не кипело.
– Мамка, а ты чего так рано дома? – в домишко вошел Иванко.
Влад возился с продуктами, поэтому стоял к двери спиной.
– Отпустили пораньше, – ответил он, – А ты чего так рано?
Он повернулся к сыну и увидел роскошный синяк практически на половину лица.
– Да меня Николашка побил и выгнал. Сказал, что я безрукий, и мать у меня чокнутая. Теперь придется нового мастера искать, – вздохнул мальчишка, – А чем это у нас так вкусно пахнет?
Иванко заглянул в котелок.
– Это, это с мясом? – с каким-то восторгом и удивлением спросил он.
– Ну, да, с мясом, – спокойно ответил Влад, – А с чем же еще должен быть суп, пустой что ли?
Мальчишка подхватил морковку со стола, обтер об штаны и сунул ее к себе в рот.
– Она же нечищеная, грязная, – замахал на него Влад.
– Больше грязи, шире морда, – улыбнулся пацан, – Зато вкусно. А это ты еще мяса купила?
Он ткнул пальцем в сверток, на котором отпечатались кровавые следы.
– Угу, – кивнул Влад.
– Стухнет, – сказал Иванко, – За ночь стухнет или крысы утащат. Нельзя столько мяса брать сразу. Купила на один раз, сварила еду, а потом еще пошла и купила, если батя денег не нашел и не пропил все. Кстати, откуда у тебя столько денег? – он потер чумазой ладошкой лицо, – Китайцы жадные твари столько не заплатят.
– Я ограбила двух грабителей, – спокойно ответила Владка, рассматривая хороший кусок мякоти, – Жалко если стухнет.
– А ты тушенку сделай, – посоветовал Иванко, – Берешь кусок мяса, режешь его на части, лук, морковь, все в горшок и в духовку, и пусть там томится несколько часов. Только горлышко не забудь тестом обмазать, как крышкой. Мясо такое стоит несколько дней и ничего ему не будет.
– Как интересно, – покачал головой Влад и принялся кромсать кусок мяса.
– Каким образом ты смогла грабителей ограбить? – поинтересовался мальчишка, догрызая морковку.
– Уметь надо, – хмыкнул попаданец, – Я тебе как-нибудь несколько приемчиков покажу, чтобы тебя всякие Николашки не мутузили. Ты ему хоть сдачу дал?
– Он же мужик здоровый. Ты чё? Как я ему сдачу дам?
– Ну, пнуть по ноге надо было. Вот сюда берешь и пинаешь в кость. Так больно, или под колено бьешь, и он падает. Николашка жирный?
– Жирный, – кивнул мальчишка, дожевав морковку и примериваясь к капустным листьям.
– Представляешь, как он упадет, – усмехнулся Влад.
– С грохотом, – рассмеялся Иванко, – Вот прямо под коленом.
– Ага.
Женщина отложила в сторону нож, подошла к мальчику, и ловким приемом уложила его на пол.
– Мамка, а ты мне сейчас больше нравишься, – сказал пацан, поднимаясь на ноги.
– Ты бы иногда дрался с мальчишками, в жизни пригодится, – ответила Владка, продолжив кромсать мясо.
– А ты раньше говорила, что драться нехорошо.
– Ну, мало ли чего я там раньше говорила. Учись драться, стрелять из рогатки, орудовать палкой.
Пацан уже жевал капустный лист.
– Ты только картошку не трескай сырую, – со смехом сказал Влад, – Там яблоки в корзинке лежат.
– Я чё совсем дурачок сырую картошку лопать? – обиженно сказал мальчишка.
Теперь он разглядывал палку, которую Влад отобрал у китайца.
– Такие у китайцев есть. Бьют больно, – пацан инстинктивно почесал плечо, видно, досталось ему когда-то от них.
– Я её у китайца и отобрал, – ответил Влад, – Решил меня избить, так сам получил, в корыте с щелоком искупался, и деньги мне все за работу отдал.
– Так тебя тоже с работы выгнали? – ахнул мальчишка, – Как же мы теперь жить будем?
– На данный момент хорошо. Сейчас вон супец свариться, навернем с тобой по тарелочке. Продуктов я накупила, на неделю, а может на месяц хватит. Ткани взяла, одежу нам пошить. А там видно будет.
Иванко стал проверять, чего там накупила его мать. Все продукты сложил в небольшой деревянный ларь, который в прошлую ночь Влад не заметил.
– А то крысы или мыши все попортят, – пояснил он.
– Слушай, как это тесто замешивать? – спросил Влад, рассматривая мешок с мукой.
Готовить он умел и любил, но вот только к тесту не знал, как поступиться.
– Ты не помнишь, как тесто замешивать? – спросил Иванко.
– Неа.
– В общем, там мука, вода и немного постного масла, ну и соль.
– Сколько воды, сколько муки, сколько соли? – испугано спросил Влад.
– Насыпь стакан муки, влей в нее полстакана воды, чуток соли, и замеси. Если жидко будет, еще муки подсыплешь, а густо, воды подольешь. Это же все так просто.
– А масло постное?
– Капни чуть-чуть, чтобы к рукам не липло.
– Какой ты умный, – восхитился Влад, – Может, ты в пекарню пойдешь подмастерьем.
– Батя сказал, что это не мужская профессия, что булки пекут одни слюнтяи.
– Ага, а баб и детей бьют настоящие мужики, – хмыкнул Влад, – И деньги у них отбирают и все пропивают. Я бы при таком отношении к семье вообще его слова слушать не стал. Есть у меня одна знакомая пекарша, вот к ней завтра и пойдешь. Если, конечно, мы живы, останемся, – добавил он тихо.
– А она меня возьмет?
– Я попрошу.
Пока они болтали, Влад замесил тесто, удивившись, что ему так легко удалось с ним справиться, видно тело помнило все старые навыки. Он сложил мясо с овощами в горшок, залепил горлышко тестом и поставил его в духовку.
– А ты где дров набрала? – поинтересовался Иванко, – Тоже купила?
– В ближайшем лесочке, там у овражка.
– Так там старая ведьма на всех порчу наводит, страшная жуть, – испугано посмотрел на нее мальчишка.
– Угу, я ей обещал отдать за хворост палец своего мужа, – Владка сделала страшные глаза и завыла.
– Правда, мамка? – пацан пришел в ужас.
– Конечно, и тебя отдам, если будешь плохо себя вести. Уууууу, – Владка стала размахивать поварешкой и смеяться.
– Не смешно, – надулся Иванко, – Смотри, вылезут у тебя бородавки, как у нее.
– Да не было там никого, вот я спокойно все и собрал, собрала, – поправил себя попаданец.
Он периодически забывал, что ему нужно себя контролировать, все же теперь он стал женщиной.
– А сестрица твоя, когда придет? – спросил он.
– Поздно, у них, когда гости или дитя болеет, то они ее вообще ночевать оставляют.
– В отдельной комнате?
– Мамка, ты чего? На полу, рядом с колыбелькой. Там у них детей куча, все спят в одной комнате. Мамка с папкой спят отдельно, у них своя спальня. А еще есть столовая, она же, правда, кухня, но большая. Больше, чем наш дом. Они могут себе позволить няньку нанять.
– А старшие дети у них, чем занимаются?
– Родителям помогают, у них все работают. Там у них одни парни, а девка учится. Они её замуж для богатого готовят.
– Платят, наверно, копейки, – вздохнула Владка.
– Ну, хоть такая работа есть, еще и кормят тем, что сами едят, – деловито ответил Иванко, – Может, кто из еврейчиков на нашей Любавке женится. Хоть в достатке жить будет.
– Так она совсем еще ребенок.
– Мамка, титьки у нее уже расти начали, да и кровь раз в месяц уже идет, значит взрослая уже. Можно и замуж.
– Да ёкараный бабай, – выругался Влад, – Твою же налево. Какой нафиг замуж. Сколько ей?
– Двенадцать.
– Очупеть. Хоть бы лет шестнадцать ей было.
– В шешнадцать ее никто не возьмет, старой уже будет, – помотал башкой Иванко, – Сейчас самое время. Главное, чтобы ее батя не снасильничал, а то порченная она никому не нужной будет.
– Жесть, – больше никаких слов не нашлось у Влада, – В какое время, в какое место я попал?
Глава 8 Сплошная жесть
Суп сварился, и Влад начал искать, куда его налить. Тарелок он так и не нашел.
– Мамка, ты чего ищешь? – спросил пацаненок.
– Тарелки.
– А нет у нас тарелок, только одна миска батина. Ты туда еду наливаешь, все садятся и едят из нее. Вернее сначала жрет батя, а потом мы доедаем, что там, на дне останется.
– А если ничего не остается? – поразился Влад.
– Редко такое бывает, тогда в миску кипятка нальем, побултыхаем и хлебаем.
– Жесть, – это единственное слово, которым можно было описать всю окружающую действительность.
– Ты, кстати, ешь самая последняя, – заметил мальчишка.
– Значит, я работаю, готовлю, покупаю еду, рожаю детей, стираю, ублажаю мужа, убираюсь, и ем самая последняя?
– Ну, в общем да, – кивнул Иванко, – Если бы младшей была сестра, то она ела бы последней. Так как она старшая и почти невеста, то ее голодной оставлять нельзя. За нее могут и хороший выкуп дать. Я парень, будущей мужик, мне тоже нужно регулярно есть. А баб много, так батя говорит.
– Еще раз повторю – козел твой батя, – ответил Влад, – Это получается, он сидит, жрет, а все остальные смотрят?
– Ну, да, а что тут такого? Обычно он на дне жижку оставляет. Это еще у нас мало детей. В некоторых семьях младшие вообще ничего не получают, перебиваются корками.
– Так хлеб все же дается? – спросил Влад.
– Да, – кивнул мальчишка, – Но совсем немного, чтобы потом живот не болел.
– Нормальненько. Дети тут мрут, как мухи, видать.
– Мруть, так баба еще родит. Это ты, мать, только нас двоих выродила, потому что батя тебя лупит все время, а в других семьях постоянно баба беременной ходит. Батя говорит, что ты у нас убогая и больная.
– А ты, дурачок, все за ним повторяешь, – не выдержал Влад.
Он взял большую миску налил туда несколько половников супа и поставил на стол. Иванко придвинул миску к себе и запустил ложку.
– Бати нет, значит, я ем первый, я же мужик, а ты подождешь, – важно сказал мальчишка.
Тут же получил горячей поварешкой в лоб.
– Кто на пожрать заработал и приготовил, тот и мужик, – ответила Владка, выдав пацану кусок хлеба и устроившись рядом на стуле.
Миску поставил между ними.
– Ешь, и не выпендривайся.
Иванко потер лоб ручонкой, но возражать не стал, принялся наравне с матерью хлебать суп, да жевать свежий хлеб. Нашел кусочек мяса и придвинул его к матери.
– На, мамка, тебе мясо, ты заработала, – уважительно сказал он.
– Лопай, там еще есть, – кивнул Влад.
Заскрипела дверь и в дом ввалилась Любавка. На челюсти у девочки красовалась свежая ссадина.
– Бери ложку, и садись есть, – скомандовал Влад, – Вон там хлеб.
Девчонка кивнула, и устроилась рядышком, два раза ее не надо было приглашать.
– Мясо? – удивленно спросила она, выловив кусочек из миски.
Она хотела отдать его брату, но тот помотал головой.
– Там еще есть, всем хватит. Нам вообще мясо редко перепадает, только если после бати косточки поглодать. У него зубов мало, не все может обгрызть, нам остается немного, – пояснил Иванко, – А вот, чтобы вот так мясо плавало, не было никогда такого.
– Я уже понял, что жили вы, мягко говоря, фигово, – вздохнул Влад.
– Любавка, а тебя тоже с работы выгнали? – спросил мальчишка.
– Да. Ко мне начал Альберт приставать, завалил меня на кровать и полез под юбку. Я ему в переносицу съездила кулаком, а он мне в челюсть зарядил, а его толкнула, и он упал. Я убежала.
– Чего ты сопротивлялась? Может быть, тебя в жены взял, – деловито спросил Иванко.
– Ты его видел? Он же весь в прыщах, и ему тринадцать лет. Кто бы меня в жены взял. Ты же знаешь, они своих сыновей с четырнадцати лет женят. Да и вообще, не хочу я замуж. Не хочу, как мамка наша жить, – стукнула маленьким кулачком Любавка.
– Так, дети, дайте пожрать. Потом будем выяснять, кто и куда пойдет замуж и во сколько лет, – прикрикнул на них Влад.
Он сильно пожалел, что теперь он баба, а не мужик. Сейчас бы накостылял этому Альбертику, мама не горюй, вот только нельзя этого делать, могут и полицию вызвать и санитаров. А детей в таком мире одних нельзя оставить, тем более они потеряли работу.
Доедали суп уже молча. Иванко после обеда сгреб все крошки со стола, высыпал в миску, плеснул туда горячей воды, побултыхал по стенкам и вылил себе все в рот.
– Ты не наелся? – изумленно спросил его Влад.
– Наелси, – кивнул мальчишка.
– Тогда зачем вот так сделал?
– Так чего добру пропадать? – удивился паренек, – Еда не должна отправляться в помойное ведро.
Любавка сидела на топчане и рассматривала купленную ткань.
– Это тебе на платье или на сарафан, или на что там еще, – кивнул Влад, – Вон косынка еще лежит, тоже тебе.
– Ой, спасибо, мамка, – кинулась девчонка обниматься, – Как хорошо, что ты сошла с ума, а то бы все деньги бате отдала, а он бы пропил.
– Какой приятный комплимент, – расхохотался Влад, – Только шить я не умею. Сама сможешь? И юбку мне тоже надо. Но только такую, как фартук, чтобы можно было скинуть в любой момент.
– Шить я умею, – ответила Любавка, поглаживая ручками новую ткань, – Сейчас я тебе такую юбку сошью, что все ахнут.
– А ты не пробовала к портнихе устроиться в помощницы? – спросил попаданец, рассматривая, как девочка стала раскладывать ткань на столе.
– Не возьмут, если не покажешь, хоть одну сшитую вещь. Они там и шовчики все смотрят, и покрой, – покачала головой Любавка.
– Ну, вот и покажешь им свое новое платье, или чего ты там сошьешь.
– Я попробую, – девочка серьезно посмотрела на мать, – Папка говорит, что если я пойду в портнихи, то зазнаюсь, сниму себе комнату и буду жить отдельно. Тогда за меня нельзя будет большой выкуп потребовать, да и замуж могут не взять. Лучше работать на грязной работе, чем стать зазнайкой.
– Ааааа, – простонал Влад, – Что за мракобесие.
Он почесал голову.
– Иванко, сгоняй за водой, я башку помою, чешется жутко, – сказал Влад и снова пошкрябал пятерней голову.
Стащил с себя косынку и дети ахнули.
– Мамка, где твоя коса? – с ужасом спросил Иванко.
– Отрезала этот вшивый домик.
– Нельзя, нельзя, что ты сделала? – запричитала Любавка, – Теперь батя может тебя из дома выгнать, только блудливым женам мужья космы отстригают, чтобы все видели, что они слабые на передок.
Влад выругался и снова на голову повязал косынку.
– Да плевать на вашего батю, на эти зверские порядки, на всю эту жесть беспросветную, – сорвался он, – Тащи воду, пацан, буду чертовых вшей изводить. Это не жизнь какая-то, а сплошное адовое мучение. Это меня за все мои грехи в такое место отправили, но вроде баб с детями никогда не обижал, только всегда старался защитить, да оберечь, да вот же наказание.
– Мамка, от вшей надо было голову дустом помазать или керосином, – вздохнула Любавка, – Да и чем они тебе помешали, у всех есть, а ты чем лучше?
Иванко взял ведро и убежал за водой. Девочка замолчала, поняв, что сейчас с матерью лучше не спорить. Она стала кроить ткань на юбку и напевать себе под нос песенку.
– Хоть бы батя сегодня поздно пришел и ничего не заметил, – тихо сказала она, – А то выдаст нам по первое число.
– А он обычно во сколько приходит? – спросил Влад, опять стянув косынку и пытаясь поймать вшу.
– Все зависит от того сколько ему заплатили. Если мало, то приходит рано почти трезвый и злой. Если много, то поздно.
– Добрый?
– Нет, тоже злой, – помотала головой девочка.
– Гребаная жизнь, – вздохнул Влад.
Глава 9 Помывочная
Нагрели воду на печке. Влад вытащил из рюкзака брусок дегтярного мыла. Иванко сразу схватил его и начал нюхать.
– Как хорошо пахнет, – протянул он.
– Ты чего, пацан, совсем что ли? – удивился Влад, – Воняет противно.
– Нет, пахнет деревом, чистотой, – помотал мальчишка головой, – Я вот ни разу не мылся с мылом. Раньше ходили за овраг с мамкой копали мыльный корень, им мылись. А как ведьма около оврага поселилась, так и ходить перестали. Щелоком ополоснемся, да и все, да летом на речке.
– А мыльный корень, чем пахнет?
– Землей, да кислятиной какой-то, но он хоть отмывал все, – вздохнул Иванко, – Ты сейчас голову помоешь, потом я в этой воде ополоснусь. Можно?
– Принеси еще воды, да мойся, сколько влезет. Правда, дровишки уже кончились. Сбегаешь к оврагу, наберешь сушняка?
– Мамка, ты чего? Там же эта старая ведьма живет. Еще порчу на нас наведет, – помотал головой мальчишка, – У тебя голова почти чистая, так что я после тебя помоюсь, да и если ледяной водой ополоснусь, ничего не случится.
– Скажешь ей, что ты Владкин сын, и она тебя не тронет, или вон яблоко ей дай или морковку за сушняк, – сказал Влад, пытаясь намылить спутавшиеся волосы, – Надо прямо на лысо было все побрить.
Любавка отложила шитье, достала гребешок и стала помогать матери мыть голову. После мытья оказалось, что длина волос осталась еще приличная, но все же не хватало, чтобы быть верной мужней женой. Девочка вычесала и выбрала из головы всю живность, и туго заплела две косы.
– Нет, все равно видно, что обрезала, – тяжело вздохнула Любавка.
За это время Иванко сбегал за хворостом и водой.
– Мамка, ты представляешь, ко мне старая ведьма подошла, и не тронула меня. Спросила твой ли я сын. Я сказал, что твой, дал ей полморковки, и она ушла.
– А почему полморковки? – спросил Влад, – Ты же целую брал.
– Я половинку съел по дороге.
– Молодец, – хмыкнул Влад, – Мог бы ей и целую отдать, а себе еще взять.
– Так она же вкусная, да и половинке она была рада.
Пока они болтали, Любавка расплела свою косу и стала ее намывать в грязной воде после матери.
– Так не честно, – завопил Иванко, – Я первый должен был мыться, я мужчина. Я, я, я – задохнулся он от возмущения.
– Я последняя буква в алфавите, – ответил Влад, – Чистой водой помоешься. Я вообще против, чтобы кто-то мылся после кого-то. Для меня это дикость.
– А раньше тебя все устраивало, – проворчал мальчишка, – Придумала тоже какие-то новые словечки.
– Меня и раньше много чего не устраивало, но сейчас я вообще в шоке. А бани у вас тут есть?
– Есть, – кивнул мальчишка, – Только они денег стоят.
– Ну, понятно, что не бесплатно. Надо будет как-нибудь сходить, отпарить всю эту вековую грязь.
Пока дети мылись и болтали, Влад разложил на топчане все свое оружие, надо было подготовиться к вечернему походу.
– Что это? – с тревогой в голосе спросил Иванко, кивая на арсенал.
– А сам ты, как думаешь? – усмехнулся Влад.
– У женщины такого не должно быть, – помотал головой мальчишка.
– В этом мире у женщины должно быть все и даже больше.
Влад выудил брусок из чужого рюкзака и стал подтачивать все, что у него было острое и режущее. Вжух-вжух, вжух-вжух, пальцем проверит, и в сторону отложит. С собой он решил взять топорик, который ему презентовала овражная ведьма, большой охотничий нож, кастет, и маленький перочинный ножик.
– Мамка, ты куда? – испуганно спросил Иванко.
– Да есть одно дельце.
– Не оставляй нас вечером одних, – попросил он, – А то батя придет и нам худо будет, если тебя дома не найдет.
– Вы пойдете к овражной ведьме в гости, у нее посидите, или можно к соседям. Я, правда, не знаю, какие тут отношения между соседями.
– Не нужны мы чужим людям, – помотала головой Любавка.
– Я не пойду к ведьме, лучше с тобой отправлюсь, – ответил пацан, – Пусть Любавка одна идет.
– Она тебя не тронет, – сказал Влад девочке, – Возьмешь для нее немного супа, она только рада будет.
Девочка тяжело вздохнула, но согласилась, прекрасно понимая, что с отцом в этот раз она может и не сладить. Даже ведьму она так не боялась, как собственного родителя.
– Ты со мной не пойдешь, – строго ответил Влад сыну, – Это не бабские посиделки, а серьезное мероприятие, и для ребятни туда вход закрыт. Надеюсь, что вернусь живой. Если нет, то деньги положу вот сюда. Вам с Любавкой хватит на первое время.
Влад показал место, куда спрятал деньги.
– Отцу не показывай.
– Он сам может найти, у него нюх на это, – вздохнул мальчишка.
Попаданец собрался к назначенному времени.
– Любавка, юбка готова?
– Мамка, ты чего, ее долго шить, за день то не управишься, а ты захотела за пару часов, – помотала головой девчушка.
– Давай то, что есть. Обмотаюсь тканью и пойду, главное чтобы юбка была, а какая не важно.
Он выдернул из рук дочери кусок ткани, и замотал его вокруг талии. Внизу оставил китайские штаны. Мало ли, вдруг «юбка» свалится.
– Веревка какая-нибудь есть или ремень, пояс?
– Веревка, – мальчишка протянул кусок толстой веревки.
– Пойдет.
Владка как-то хитро ее завязала вокруг талии, вставив в полученные петли все свое оружие. На плечи набросила другой кусок ткани и велела дочери закрепить в нескольких местах, чтобы не свалилось.
– Мамка, так никто не ходит, – помотала головой девочка.
– Я так хожу. Ты же не хочешь, чтобы твою мать загребли? Не надо, чтобы люди видели какой у меня арсенал.
Девочка несколькими стежками между собой скрепила ткань, получилась неплохая накидка, которая прикрыла все оружие на поясе у женщины.
– У нас есть горшок какой-нибудь или кастрюлька, котелок, банка? – спросил Влад.
– Вот, горшочек есть. А что такое банка? – спросила Любавка.
– Не важно. Налей туда парочку половников супа, возьми кусок хлеба и чеши к овражной ведьме, – велел Влад дочери, – Ты можешь пойти с ней, – обратился он к сыну.
– Да ни за что, – помотал головой Иванко, – Я тут буду, если что, под топчаном схоронюсь.
– Как знаешь. Пожелайте мне удачи.
– Удачи тебе, мамка, и вернись живой, нам без тебя худо будет, – шмыгнул носом мальчишка.
Влад повязал на голове косынку по типу банданы, нацепил мужнины ботинки, подергал за импровизированный пояс, чтобы ничего не упало по дороге. Подождал дочь, когда та соберется. Он хотел убедиться, что девочка действительно дойдет до места, а не останется дома вместе с братом. Проводил ее до ведьминой хижины и отправился на дело к хлебной лавке.
