Евгения Староверова
Рыбный день
«Ваш располагаемый остаток до конца текущей недели составляет 3924 ккал».
Славно погуляли! Как он протянет до понедельника на четырех тысячах килокалорий, Семёныч не представлял. Он попытался вспомнить, это больше или меньше нормы снабжения в блокадном Ленинграде, но так и не вспомнил. Больше никогда! Никаких оливок-фисташек! Опасаясь травмировать психику еще сильнее, он закрыл приложение и попытался сосредоточиться на работе. Текущее положение дел тоже не радовало. Еще вчера начальник вручил ему результаты лабораторных анализов воды и потребовал срочно разобраться. Нестандартных анализов. По всему выходило, что Семёнычу предстояло вычислить, на какой стадии очистки произошел сбой, выявить причину и устранить ее. Что там: фильтры вовремя не промыли или с реагентами что-то не то? Погрузившись в раздумья, он не сразу ощутил какой-то дискомфорт под столом. Семёныч опустил глаза и тихо выругался: по полу, струясь из-под входной двери и захватывая все большую площадь, растекалась вода. Вовчик, молодой сосед по рабочему кабинету, распахнул дверь, присвистнул и выматерился в полный голос.
Вместе они выскочили в коридор заводоуправления. Идти приходилось по щиколотку в воде, хорошо хоть, судя по запаху, вода не фекальная. Коридоры здания постройки конца пятидесятых годов изобиловали поворотами, нишами и ведущими в неизвестность дверьми. Из-под одной из них и хлестала вода.
– Надо вскрывать, – сразу решил Семёныч. – Беги за инструментом… Или просто высадить?
– Ты уверен? Дверка-то, как я разумею, в директорское крыло ведет.
– И что? Ждать, пока все затопит?
– Не кипятись, Семёныч. Может, ключ где-нибудь поблизости спрятан?
– Ага, под ковриком. Только коврика-то нет! Хотя, погоди…
Мужчины разом обернулись к древнему, пыльному шкафу, стоящему в глубокой нише с бородатых годов. Шкаф оказался не заперт, и на верхней полке, под рассыпающейся от времени кроличьей шапкой, Вовчик обнаружил ключ.