bannerbannerbanner
полная версияКак пережить то, что пережить невозможно

Евгения Петрашевич
Как пережить то, что пережить невозможно

Полная версия

Дорогой читатель, спасибо, что заглянул ко мне и нашел время для прочтения моей книги. Книга о моей жизни, о моем пути. Надеюсь, что ты обретешь для себя что-то очень важное, а может быть просто задумаешься о своей жизни или просто пройдешь мимо. В любом случае, спасибо.


Предисловие

Я решилась. Столько лет я хотела рассказать о себе. Написать действительно книгу. В голове было столько мыслей, но как только я садилась писать – все исчезало. Я думала, что время не пришло, что это никому не интересно. Но смысл в том, что не должно быть интересно. Это просто моя история, моя жизнь. Я хочу помочь себе, я хочу помочь людям, я открыта. Я хочу поддержать вас, хочу своей историей показать, мы все справимся. Я хочу действительно поддержать людей, которые оказались наедине с собой. Я с вами.

Кто бы и что вам не говорил, у вас есть вы. Целый мир и вселенная. Я очень хочу поддержать людей, которым тоже тяжело. Которые тоже переживают потери. Мы все с вами справимся. Поэтому я здесь. Поэтому я пишу. Мы справимся!

Моя книга сопровождается внутренним позывом вести за собой. Чтобы люди видели меня, видели себя и двигались дальше, несмотря ни на что. Даже когда очень больно, даже если внутри все разрывается – мы идем дальше.

Моя книга – моя жизнь, все самые сложные моменты, все перепутья, все что я чувствовала и чувствую. Я продолжаю жить, мечтать и творить. Я готова открыто поговорить. Поехали!

Глава 1. Папа

Я напишу тебе письмо…

Я знаю, не прочтёшь его,

Ты не напишешь мне в ответ,

И поздно загорится свет,

Любви надежды и спасения.

Их больше нет, как и тебя.

Я напишу тебе письмо.....

Этот стих я написала папе, после его смерти. Хотелось отмотать это время. Хотелось все исправить. Хотелось не переставать с ним общаться, попытаться понять. Писать и писать эти дурацкие письма. Ни о чем и о чем.

– Хотелось тебе помочь, но не зная, как.

– Хотелось тебе верить.

– Хотелось говорить.

Сделала татуировку – sorry dad. Как будто, словом, прости можно все простить. Как будто сделав ее можно себя простить. Как будто «извини» в данном случае что-то да значило. Как будто можно было искупить вину за необщение.

Казалось, я была готова. Прошло столько времени, что я готова. Я готова вернуть его в свою жизнь. Я готова стать взрослой. Готова отпустить все эти обиды и непонимание. Готова принять его таким, как он есть.

Но не успела.

Как попросить прощение у того, у кого попросить его невозможно. Как пережить то, что пережить невозможно.

1.1

Сколько помню себя – папу я не помню. До осознанного возраста точно.

Я в деталях помню, как ушла мама. Я знала, что папа где-то существовал. Я знаю, что его любила. Я помню, как бабушка ездила к нему в тюрьму, чтобы он отказался от меня. Чтобы он отказался от квартиры. А он все сделал. Все подписал. Он тоже любил меня.

Я помню, что папа был. Был у нас с мамой в моем возрасте от 6 до 7 лет.

А потом я не помню. Не помню совсем до лет 12. А потом он появился.

Появился как снег на голову. Такой красивый, такой ухоженный. Такой мой папа. Я так его любила всем своим существом.

Мой папа был очень красивым мужчиной, с очень завораживающей улыбкой. Именно таким он выглядит на фотографии и в своих воспоминаниях я пытаюсь воспроизвести эту улыбку, при наших столь нечастых встречах.

Я знаю, что бабушке было неприятно общение с папой, но она никогда не запрещала наши встречи. А встреч то было и немного. Этакая интересная закономерность появляться в моей жизни раз в год. А я все равно любила.

Мы ездили вместе на кладбище к маме. Он рассказывал, как очень ее любил. Как больше никого не сможет полюбить и никого у него больше в жизни не будет. Я верила, я верила в их искреннюю любовь. В их желание жить. В их желание любить друг друга. В их желание иметь меня. Я верила в их историю. Только почему-то у сказки не произошло счастливого конца.

Когда появлялся папа, мы ходили в разные заведения. Ему нужно было показать, как мне кажется, что все в порядке, что жизнь продолжается. Возможно, произвести впечатление. Что так теперь будет всегда. И что я отчетливо запомнила, ему нужно было показать мне, что у него есть деньги. В моей памяти это отчётливо отпечаталось. Но я все равно его любила. Своей детской любовью, которая может быть у дочери к отцу. А потом он исчезал.

Исчезал так же, как и появлялся. Как снег на голову. Как будто, так и нужно было. И все обещания, и разговоры – их просто больше не было. Но я была ребенком, и такое слово как «разочарование» для меня не имело никакого значения. Я просто жила дальше. До очередного его появления. До очередного обещания. Но я люблю. Я его любила.

Папа действительно появлялся раз в год. А остальное время он сидел. Мне было все равно, за что, мне было неважно. Он мой папа и я его любила. Мы общались письмами. Он писал очень красивые и большие письма. И я тоже писала. Мало, но писала. Я слала фото, он говорил, как я выросла и какая у него красивая дочь. А потом он снова выходил, узнавал мой номер и звонил. И снова как будто не было всех этих расставаний и обещаний. И снова показать, что все в порядке, что есть будущее, что есть планы. А потом что-то шло не так, опять срывы. И опять исчезание.

А я все так же его люблю. Все также его жду. Все также верю всем словам. И опять письма и опять.

А потом мое взросление. Переходный возраст. Но я все также люблю его. Он мой папа. А потом наконец-то это слово «разочарование» появляется в моей жизни.

Кажется, впервые это произошло, когда я поступила в колледж. Тогда я уже получала стипендию и тогда уже пенсию по потере кормильца лично тоже получала я. Как говорится, я имела свои деньги. Папа появлялся с той же частичностью регулярностью. Но почему-то в этот раз было не так. Не по стандартному плану.

1.2

Я помню, как папа впервые попросил у меня денег. У своего еще неработающего ребенка. Это был как удар по голове. Как будто это был больше не мой папа. Как будто все эти годы у меня были «розовые очки», а сейчас их кто-то сшиб с меня. Как будто он больше не любил меня. Как будто их любовь с мамой такая красивая и такая короткая – все ложь. Но я все равно его любила.

Я не знала, что мне делать. Я не представляла себе, что это вообще возможно. Я не могла толком ни с кем этим поделиться. Я не могла сказать этого бабушке. Она бы его «прибила». Но денег ему не дала. И слово «разочарование» обрело смысл в моей жизни. Жизнь продолжалась, но как будто частичку меня жестоким образом кто-то украл.

Он опять исчез. Опять все туда, в места не столь отдаленные. И мы снова переписывались. Снова как ни в чем не бывало. Этой мой папа и я его люблю. После этого встречи наши сократились. Мои розовые очки плотно держались на моей голове и периодически падали на мои глаза. Моя искренняя любовь к папе – это все что мне нужно было. Их любовь с мамой как вера в лучшее. Что все можно изменить. Что все можно исправить. Что мой папа справиться, что он сможет встать на правильный путь.

А потом я переехала в Минск, и история с деньгами повторилась.

1.3

Интересная статистика, что большинство девушек ищут себе партнеров похожих на свих отцов. Ищут таких же отношений, как видели в своей семье.

А я не знала, как это. Я просто любила своего папу. Я знаю, что он любил маму, что ради нее он совершал «большие» поступки. Что их любовь для меня нечто невероятно, красивое и запретное. И что любить так можно раз в жизни. А любил ли он меня также?

Папа знал, что я живу в Минске. Что я уже работаю. И что видимо это очень прекрасный повод попросить у меня денег. Он звонил мне, приезжал ко мне. И тема денег стала играть в обратную сторону. А разочарование в папе, стало какой-то неотъемлемой частью моей жизни, но я все равно его любила.

А отношения с парнями не клеились. Как будто непонимание себя, как будто непонимание отношений с отцом ставило крест на моей личной жизни. Непонимание любви. Непонимание как это любить и не испытывать разочарование. Как не ровнять эти два слова. Как позволить себе это чувства. Как кому-то довериться. Как решить все недопонимания с отцом. Рассказать ему о всех своих чувствах. Позволить себе снова верить. Как поверить в их любовь с мамой, если я больше не верю в его любовь ко мне.

А было ли все так как он мне рассказывал? А была ли счастлива с ним мама как женщина. Как все это понять?

С бабушкой мы никогда не говорили о папе. И о маме тоже. Больно, неприятно. Как будто снова разбить ей сердце. Но я помню, знакомые люди, которые знали маму и папу – говорили об их любви, очень мало, но говорили об их красивой любви. О поступках. О том какие они были счастливые. И как все в нашей жизни может испортить алкоголь.

Так как же теперь любить. Как доверится мужчине? Как не установив связь с отцом – найти себя. Как позволить мужчине вести себя, идти за ним. Как слово «разочарование» спрятать в дальний ящик своего стола и больше не открывать его.

1.4

Когда умерла бабушка, я знала, что я не хочу, чтобы об этом узнал папа. Я любила его. Но в моей голове поселилось четкое понимание, что он меня «ударит» в то самое место. Что моя любовь к нему сыграет со мной злую шутку. Я любила его, но не была уверена в его любви ко мне. Как странно любить человека, все той же искренней и детской любовью, но не быть уверенной в обратном. Чувство, что смерть бабушки и узнай он об этом, ударит по мне, поселилась во мне жутким страхом.

Я не знаю какую жизнь жил мой папа. Что с ним произошло, почему он так жил. Почему именно так с ним происходило. Я не знаю. Я никогда не спрашивала. Я не интересовалась его жизнью, как будто мне это не нужно было. Я посвящала его в свою жизнь, но при этом абсолютно не интересовалась его. Как странно. Как странно ничего не знать о своем папе. Как странно «питаться» обрывками воспоминаний и разговоров со знакомыми людьми. Как странно проживать свою жизнь и ничего не знать о папе. Наша жизнь порой с нами «шутит» и когда кажется что-то очень важным – перестает быть таким. А когда ты к этому возвращаешься, спросить больше не у кого. Ты кусаешь локти, ты коришь себя, а сделать ничего не можешь. Страница не заполнится. Ты так и не сможешь рассказать своим детям, какой у них был дедушка, потому что по собственной воле не хотела узнать.

 

Я знаю, что у меня есть свободный брат. Что у папы до мамы была другая семья. С которой связи не было. С которой я никогда не общалась, я даже не знаю, знают ли они о моем существовании. Но мне всегда хотелось, чтобы у меня был старший брат. Я даже пыталась его найти. По обрывкам воспоминаний от бабушки, его имени, возможном имени. Но у меня ничего не вышло.

Я знаю, что с папой очень плохо поступил его родной брат. Я знаю со слов. Я не знаю правды со стороны папы. И не узнаю. А со стороны дяди, я поняла, что мне не хочется знать. И как будто в доказательство того, что он поступил плохо, наше общение не сложилось. Да, попыток со своей стороны к нашему общению я не предпринимала. И можно было бы на этой ноте закончить повествование про дядю. Да, я не пыталась, и не собираюсь, скорее всего что-то начинать. Но он есть, он жив. Но в наших жизнях друг друга нет. Как ни странно, по стечению обстоятельств он считается моим ближайшим родственником и самым «дальним». При наших столько малых встречах, всегда говорилось, что произошло, то произошло. И ты как будто принимаешь сей факт. Что вот так суждено было и точка.

Я никогда не спрашивала, почему дядя живет в доме родителей, а мой папа скитается. Почему так произошло. Правда ли что он подговорил родителей, которые, к сожалению, вели не очень-то хороший образ жизни, отписать дом дяде. Я любила папу, но так и не спросила дядю об этом. Я любила папу, но не отстояла его.

1.5

С фотографии на памятнике на меня смотрит улыбающийся папа. У него такая лучезарная улыбка, как будто он освещает все вокруг. Как будто он заряжает все пространство рядом с собой. Он улыбается с фотографии, где мы втроем. Я не помнила его в жизни таким. Я не помнила и не помню этой улыбки в жизни. Как жаль, что нельзя заглянуть в прошлое. Как жаль, что нельзя в своих воспоминаниях окунуться в тот момент, когда он улыбался. Когда мы были счастливы. Когда все было хорошо. Когда не было проблем с алкоголем. Когда можно было просто улыбаться.

Проблемы с алкоголем были у мамы. А по рассказам – в алкоголизме папы была виновата мама. Я всегда удивлялась, как можно кого-то что-то заставить делать, а в данной ситуации пить. Как можно добровольно согласиться на это. Как добровольно спустить свою жизнь, когда у тебя все есть. Я не знаю. Я не понимаю. Но я не осуждаю. Я всегда принимала этот факт. Я всегда любила папу. Я любила маму. Я не осуждала их. Я просто пыталась понять. Но я не поняла.

Я никогда не спрашивала папу, почему он выбрал такой путь и были ли у него варианты. Я любила папу. Я принимала его таким какой он был. Я принимала его. Но сейчас столько вопросов. Почему так. Как мне разобраться в своей взрослой жизни. Какие поступки мне совершать. Какие решения принимать. На что мне опираться. Как мне жить, если даже они не справились. Такие взрослые люди. Такие любящие друг друга люди и не смогли разобраться в своей жизни. Я каждый раз спрашиваю, как же мне разобраться в себе с кучей недоустановок, когда спросить не у кого. Почему же они, имея все, не справились. А я должна?

1.6

Я приняла решение, что сколько смогу столько и буду скрывать от папы смерть бабушки. Я не готова была говорить с ним об этом. Я действительно боялась, что мое разбитое сердце разобьют еще больше. Я любила папу, но больше ему свои чувства не доверяла. Я очень боялась, что он будет давить на больное. Моя любовь к нему могла сыграть со мной злую шутку. Мне казалось, что он знает о моей невинной любви к нему и этим воспользуется.

У нас была последняя встреча. Со смерти бабушки прошло не так много времени, но я была молодцом. Иногда себе удивляюсь, как можно с разбитым сердце и дырой в душе выглядеть как будто твоя жизнь – самое прекрасное, что может быть. Кажется, я могу преподавать уроки – как запихнуть всю свою боль куда подальше и наслаждаться жизнью. Недорого.

Наша встреча прошла с удивительной легкостью и непринуждённостью. Этакое незапланированное прощание с ним навсегда. Навсегда – какое прекрасное и ужасное слово. Эта была встреча «денег». Очередной порыв показать, что все хорошо, что все опять будет по «плану». Заведения за заведениями, много разговоров обо все ни о чем, ни слова о бабушке. Вселенная слышала меня. Чувствовала мою печаль. И стандартный план не поехать на кладбище, парадокс, да и только. Хотя мы всегда ездили с ним к маме. Всегда. Всегда были разговоры о них. Об их любви. Каждый раз. И каждый раз я представляла себе их счастливыми. Их счастье. Такое короткое, такое нежное, такое сладкое. Их любовь, которая готова была на все. Но почему-то закончилась. А я. А что я? А я никогда не спрашивала, почему она закончилась. Почему любящие друг друга люди расходятся. И как верить в любовь после его слов.

Я хорошо запомнила, где была наша последняя встреча. Поэтому, наверное, и запомнила. Последняя. Странное слово. Люди приходят и уходят из нашей жизни. Говорят, что-то напоследок и уходят. Но когда они умирают, это другое. Последняя встреча, последний разговор, последнее сказанное слово – и уже все воспринимается по-другому. Потому что действительно было последнее и больше ничего уже после этого не остается.

Мы расстались, а через какое-то время он позвонил. И задал тот самый вопрос. А почему я не сказала? Как ответить человеку, что ты его любишь, но боишься, что он разобьет тебя в дребезги. Что ты боишься, что самый близкий ударит в самое больное. Как это все, можно сказать. Ты просто придумываешь какую-то банальщину, бессмысленные предложения вылетают из рта, и ты просто пытаешься скорее закончить этот разговор. Ваш последний разговор. И опять это слово – последний. Все время, преследующее тебя. Все время, идущее по пятам за тобой. Потому что потом будет последнее письмо.

1.7

Все повторилось. Все снова повторялось. Этакая цикличность жизни моего папы. Вышел – сел. Горькая ирония судьбы. Нежелание взять себя в руки. Или просто ожидание руки помощи.

Я продолжила переписку с папой. Красивые письма. Просьба о фотографиях. Рассказы о моей жизни. О его сожалениях. Все тоже. Все также. И даже вера, что он не будет бить по больному. Но жизнь любит преподносить сюрпризы. Оттуда, откуда их вообще не ждёшь.

В один из дней мне раздался звонок мужчины, с таким прекрасным и приятным голосом. Который просто хотел со мной познакомится и пообщаться. И я ему позволила. Я не знала о нем ничего, но я не отвергла. Я разрешила мне писать и звонить. Я была юная. Я была доверчива. Я ничего не знала о мужчинах. Но я взрослела и отношения должны были быть частью моей жизни. Я понятия не имела, кто он и откуда знает мой номер. До поры до времени. Пока я все не поняла.

Я просто поняла, что мой папа, сидя в тюрьме показывал мои фото и дал мой номер этому парню. Мой мир перевернулся. Я не знала. Я не знала, что делать в таких ситуациях. Мне 20 лет. Я ничего не знаю об этой жизни. Я не знаю, как поступают в таких ситуациях. А этот парень. Этот мужчина строчит мне огромнейшие письма. Рассказывает все, за что он сидит. Как он незаслуженно сидит. Как он хочет познакомиться со мной. А мои мысли были только о том, как папа мог со мной поступить так. Какой же жизни он для меня желал. На что он вообще рассчитывал. Я же любила папу. Как же он мог со мной поступить так.

Я была в растерянности. Я не знала, что правильно и что неправильно. И что нужно делать. И я обратилась за помощью. И это было самое неправильное решение в моей жизни. Его как будто приняли за меня. Как будто вбили в мою голову, что это именно так, а не как иначе. Что других вариантов события и не могло быть. Что мой папа проиграл меня в тюрьме. И мой мир рухнул. Я поверила. Я почему-то поверила. И проиграла эту битву.

Я любила папу. Но я не могла принять этот факт. Я не могла принять такой исход. Но я приняла. Я наивная. Я слишком маленькая для этого большого мира. Я не научилась обходиться сама. Мне нужно было за кого-то зацепиться. Мне нужно было объяснение. И я поверила в это. Я даже не рассмотрела никаких других вариантов. Я просто поверила, что мой папа, которого я так люблю – просто меня проиграл. И оборвала все.

Я отправила все письма этого мужчины обратно. Я игнорировала его. Я не хотела ничего больше объяснять. Я попросила папу больше мне не писать. Я сделал шаг в пропасть. Я оборвала его последнюю ниточку с этим миром. Со мной. Разочарование снежным комом ударило по мне, и не приходя в сознание – мои чувства скончались. Я попросила папу не писать. Я сказала, что, когда я буду готова, я возобновлю наше общение. И он понял. И это было наше последнее письмо. Наше последнее прощай. Наше последнее…. Всё

1.8

Последний раз я папу видела в морге. Я не могла простить себя, что это последнее, что я о нем запомню. Что я допустила это. Что меня допустили на это смотреть. Как меня такую маленькую и хрупкую девочку заставили его опознать. Как это могли допустить. Как? Это что – этакая плата за все что произошло? Заплатила.

Я сменила номер. Да, самое просто что я могла сделать в ситуации с папой, оборвать все связи с ним. Он не знал, где я живу в Минске, поэтому я решила, что номера достаточно. Во мне было великое разочарование в нем как папе. В желании «лучшей» жизни для меня. В желании кому-то меня показать, с кем-то меня связать. Я почему-то решила, что это был край. Край – вот это всего, между нами, происходящего. Хоть мне и было 20 лет, мозг мой соображал за маленькую девочку, которая не хотела ни в чем разбираться, не хотела никому помогать. Эгоистичная девочка. И имела на это право. Право пробовать жить.

Я думала, что придет время, когда во мне все утихнет. Время, когда я снова все начну, что все уляжется во мне. Что мы снова начнем общаться. Да, мой папа не изменится, но я сумею его понять, сумею простить – для себя.

Я просто продолжила жить, как будто ничего не было. Просто жестко убрала папу из своей жизни. Жёстко или жестоко? Я не знаю. Я вообще мало, что знала об этой жизни. Я ошибалась, жила и ошибалась. Я пробовала познать жизнь. Я не знала, как, но мне нужно было. Мне нужно было со всеми потерями пытаться жить. Пытаться жить как ни в чем не бывало. И я пробовала.

Я взрослела, я набиралась мудрости, степень моя разочарования в папе угасала. Я любила папу. Я готова была снова впустить его в свою жизнь. Но как это сделать? Что нужно предпринимать. Как вообще, сначала вычеркнуть человека из своей жизни, а потом вернуть? Кидаться словами – это мы можем. Но жизнь преподносит сюрпризы. Вселенная нас слышит. И помогает нам.

В моей жизни появилась женщина Т. Я не запомнила, кем она конкретно являлась моему папе, точно родственница. Она узнала откуда-то мой номер телефона, позвонила мне и попросила о встрече. И я не имела никакого понятия кто это – согласилась. Как странно, что это женщина как вихрь появилась в моей жизни и так же из нее исчезла. Как знак вселенной, как помощь, как возобновления нашей связи с папой.

Я пришла на встречу ничего не подозревая. Я все также не знала кто это. Но шла. Шла на эту встречу. Так странно в нашем теперешнем мире соглашаться встретиться с незнакомой женщиной, не зная кто она. Но это я. Я как будто имею 9 жизней и соглашаюсь на все. Молодость, юность, я не знаю. Но я так хотела верить, что людей хороших гораздо больше. Я встретилась с этой женщиной. Она начала сложный и непонятный разговор. О папе, обо всем. И так странно было слышать от человека, которого я впервые видела. Говорила об общении с папой, что она его видела, что ему нужна помощь, что ему нужно общение со мной. Мне не нравилась эта женщина. Так лихо ворвавшись в мою жизнь и что-то от меня требуя. Я пыталась слушать ее. Прислушаться к ней. Я рассказала ей всю историю как надуху, почему и как произошло. Почему я больше не хотела с ним общаться. И обещала, что, если он напишет – я отвечу. Я реально хотела его возвращения в свою жизнь. Это неправильно не общаться с ним. Он мой папа. Я его люблю. Я готова. Но письмо не пришло.

Эта Т. больше не появлялась в моей жизни. Она ворвалась в нее, взбудоражила меня и стремглав исчезла. Оставив о себе легкое воспоминание о связи с папой. У меня есть ее номер, но никакого желания общаться с ней у меня нет.

 

Письма я не дождалась. Я ждала, но его не было. Оно не пришло. Не сказать, что я расстроилась. Мне казалось, что это был шанс. Что я согласилась общаться. Хотела вернуть его в свою жизнь. Но он и так всегда был в моей жизни. Всегда. Он мой папа. Он часть меня. А все остальное мои домыслы. Мои обиды.

1.9

Моя жизнь текла обычным руслом. Я все еще присматривалась к ней. Все еще пыталась понять, как мне жить. Как мне жить одной. Без опоры, без поддержки. Как все? Но я же не была как все. Я все время пыталась понять, что я из себя представляю. Такая же ли я как все? Что во мне такого необычного? Почему я пытаюсь выделить себя, и поэтому перестала искать в себе – себя. Я пыталась искать себе оправдания. И продолжаю искать. Всему что могла сделать, какими словами броситься.

Я склеила разбитый стакан и продолжила пить из него воду, как ни в чем не бывало. Но рано или поздно швы расходятся и все выходит наружу.

Я не думала о папе каждый день. Я была не очень-то хорошей дочерью, но я любила папу. В один день просто раздался звонок.

– Евгения Сергеевна? Вас беспокоят из милиции, ваш папа умер…

И мой крошечный мирок тоже скончался. Разбился о скалы.

И кому сейчас нужно это мое прощение?

Эпилог

Почему людей никогда не готовят к страшному? Почему нет такой специальной программы, которая бы помогала людям учиться жить заново. Нас никто не готовит к тому, что может раздаться тот самый страшный звонок. Что эта за жизнь такая, когда в любой момент тебе могут позвонить и сообщить самое страшное. То, без чего твоя жизнь уже никогда будет прежней. Почему тебе может кто-то позвонить и сказать эти самые страшные слова. Почему, почему, почему нас не готовят к этому.

Я ненавижу эти слова. Я слишком часто для одного человека слышала их. Все также переспрашивая. Тихо, спокойно, спрашивая – что, повторите, пожалуйста? Все, также думая, что жизнь надо мною шутит. Нельзя у одного человека постоянно отбирать любимых людей. Что это за справедливость такая? Сколько же можно склеивать этот разбитый стакан, насколько его еще хватит.

Слышать людей, как злую шутку. Что это твоя судьба такая. Вы пробовали когда-нибудь поддержать так человека? Человека, который потерял все. Не советую так делать. Вы еще больше убедите его быстрее залезть в петлю, ну раз судьба у него такая. Что ему уже терять то в принципе.

Ты можешь сколько угодно убеждать себя. Ты можешь сколько угодно говорить себе, что все прошло. Улыбаться на людях, задорно смеяться. Планировать эту жизнь. Ты можешь обманывать всех, но обмануть себя еще никому не удавалось.

Возможно ли до конца простить себя?

Можно ли пережить то, что пережить невозможно?

Глубокое море разбилось о скалы,

Там, где-то вдали затонул мой титан.

О синяя гладь, ты ведь не виновата,

Я душу отдала за самообман.

1  2  3  4  5  6  7  8 
Рейтинг@Mail.ru