bannerbannerbanner
полная версияСлеза Зари

Евгения Ивановна Хамуляк
Слеза Зари

Полная версия

И серьезно Заря Милославна в Малинку всматривалась, через очи и беседы пытаясь внушить дочери веру в себя, в людей и в будущее.

***

– Вот восхищаюсь я тобою, матушка. Как это у тебя получается всегда веселой и радушной быть? Кого ни увидишь – приветишь. Все у тебя по местам, по полочкам. Всем успеваешь подарочки послать, весточку передать, поцелуйчики отвесить. Ничего не забываешь. Люди про тебя говорят – добрая. Что ни день – у тебя все праздник, – вопрошала Малинка маму.

– Это только со стороны, глупенькая, кажется, что я все успеваю, – засмущалась матушка. – Но скажу тебе так: не всегда так было. По молодости, так уж случилось, бестолковой росла. Думала, мне все должны: растить, любить, подарки дарить, ухаживать и заботиться. Да только ждать долго приходилось, пока мне принесут, уберут и так далее. Легче и быстрее получалось самой все сделать, а еще и другим помочь по дороге. И как только за работу такую бралась, силушки во мне прибывало невиданно, что вокруг я еще десять дел успевала сделать. И заметила тогда такую особенность: чем больше для других стараешься, не ожидая ничего взамен, а так, мимоходом вроде, – тем больше силушки на свои дела остается. А уж если толк от дел получался или нежданная благодарность приходила – так и вовсе счастье под потолок, когда пользу свою чувствуешь. И подарком лучшим становились друзья верные, от которых гостинцев и даров да помощи сваливалось – не сосчитать. Понимаешь, Малинка, у каждого человека в сердце будто сосуд хранится. На верху страх лежит. Коли не жалко себя на других растратить, не боязно новое начинать, людям не страшно поверить, как самой себе, – страх вдруг исчезает, – вещала матушка трепетно. – Дальше злость хранится. Злых людей, Малинка, не бывает. Злость она у всех на одно лицо. Вот как маслом раскаленным на руку капнешь, ожесточаются все как один. Ибо не злость это вовсе, а боль. Душевная или телесная – не важно. И чем больнее, тем яростнее. Звереет на глазах человек, в животное обращаясь. Оттого не принято в наших краях братьев меньших есть. Знают люди, кровь человеческая закипать от боли животной начинает и перепрыгивает ярость с одного на другого, будто хворь или чума. Ведь и зверям больно не меньше. Звери – значит с верой, то есть как мы. Стоит только в чужом человеке увидеть причину злости, за которой боль-то прячется, как он тебе понятным покажется. И злость на этого человека проходит. Глядишь, все не так уж мрачно и плохо. Как только из сосуда боль выветривается – наполняется он чудесным ароматом – любовью благодушной ко всему вокруг. Хочется все любить, всех обнять, сделать что-то доброе, подарить чего. Прибывает силушка для дел больших и маленьких. Добрыми людьми не рождаются, а становятся. Кто в любви и заботе рос – тому полегче немножко, на родителей-то глядючи. Есть пример. Ну а кого пронесло – тот должен сам докумекать и, на плохой пример смотря, стараться вверх да вперед расти, как дерево из Священных Рощ…

Долго шли разговоры между матерью и дочерью. Много предстояло обсудить. Вопросы сложные и простые, важные и не важные, мирские и душевные. И плакали, и смеялись вновь, грустили и радовались вместе. Парились, отдыхали, спали, кушали и вновь за беседы принимались. Чтобы ничего не оставить недосказанным, недоопределенным, непонятым.

И под вечер вышли из баньки томлеными и умиротворенными, свежими и красивыми, будто розы цветущие. Малинка та и вовсе молчала, ощущая себя чашей наполненной, боясь расплескать благодушие от внимания родительского. Алым платком, подарком дорогим материнским, волосы русые распущенные покрывая, так и пошла спать, напевая что-то душевное, не отужинав. Полна была одной лишь лаской материнской.

А семья встретила радостно матушку: расцеловал муж жену хорошую, поластились дети дружные, откушали яств домашних и разбрелись отдыхать и почивать. Завтра ждал добрых людей праздник большой – Новый год.

***

И не было счастливее дня на всей земле добронравной, чем празднество Нового года. И чувствовался он слаще праздника дня рождения. Ибо в свой день подарки получаешь лишь ты, а на новогодний праздник все вместе. Все дарят и все получают! Повсеместно, от души, любя. Это людей радует и объединяет общим чувством.

Собиралось общество со всей округи на амарантовом поле, что имело красоту необыкновенную, веяло ароматом чудесным, Новому году под стать, где только волшебства, чудеса и удача ожидались и грезились.

С утра расставляли шатры алые нарядные, столы да скамьи парадные, украшали их плодами зрелыми и хлебами пышными, разжигали костры высокие для приготовления кушаний лакомых и для священных действ во благо всевышних сил, что каждый день добрым людям помогают и оберегают. Для развлечения приезжали веселушки с веселухами со всех концов народ смешить, разные мастеровые свои ремесла раскладывали и тут же обучали молодежь любопытную, рассаживались знатные забаутники и выдумщики сказки сказывать и новостями удивлять население, становились в хороводы отрадные молодые ребята и девушки, что первый раз «в люди» выходят, себя показать, людей посмотреть, ну и ребятня носилась в разные стороны, щебеча и вереща, гоняясь за змеями воздушными.

Мудрые отцы и матери семейств, основоположники и продолжатели традиций, тем временем гостей принимали со всех краев, знакомились, общались меж собой и с другими, совещались, выпивали, кушали и отдыхали после года работы и перед тяжелой осенне-зимней порой.

Погода стояла золотая. Божественная.

***

Встала Малинка поутру раннему, не спалось, сердце девичье колотилось невозможно, от него, родимого, от стука, галопом мчащегося, запылали щеки, будто зарей опаленные. Умылась, расчесалась, оделась в лучшие свои одежды, что сама весь год шила-вышивала в образах женских, и, помолившись Ладе, Берегине, Костроме и другим женским богам, попрося благополучия, мира и удачи, спустилась к семье.

***

Встала Заря Милославна поутру раннему, сердце женское билось радостно, хоть и волнительно. Однако, зная прописные истины: «чему быть – того не миновать» да и «что делается – все к лучшему», умылась, расчесала волосы свои благородные, украсила стан свой перламутрами речными и ожерельями из бусинок радужных, что дочери умелые наплели ей в подарки, оделась в лучшие свои наряды и платки и, помолившись о радости и благополучии четырем богиням мировым, видеть семью свою счастливую и благоденствующую спустилась к столу.

Через время и малые девицы в косынках праздничных поспускались, отец уж печку затопил. Поели пирогов с морковкой, взяли лукошки, полные подарков да гостинцев для родни и друзей, и отправились на празднество всеобщее – на Новый год.

***

Новый год наступил. Красивый это праздник. Радостный. Долгожданный. Самый любимый.

Кто грустил в тот день, потеряв надежду или близкого, обретал счастья глоток.

Кто разочаровался в чем – дыхание второе открывалось.

Ну а кто умел по жизни радоваться, после работы благородной отдыхать, тот и вовсе счастьем весь светился и других заражал.

Рейтинг@Mail.ru