Евгения Горская
Чужих не жалко
Показался забор дачного поселка.
– Влюбитесь в кого-нибудь, и депрессия пройдет, – посоветовал он.
– Спасибо за совет. Не в кого влюбиться.
– Влюбитесь в меня.
– Не хочу, – не оборачиваясь, ответила Стася.
Марк свернул к своему поселку, она пошла дальше.
Здание клиники было небольшим, двухэтажным, окруженным кустами боярышника.
Егор мог ездить не в клинику, а в какой-нибудь дом поблизости… Стася обвела взглядом соседние дома.
До ближайших домов с каждой стороны клиники было метров сто, не меньше.
Останавливаться здесь, чтобы потом идти пешком, бессмысленно и незачем. Егор ездил в клинику.
Она посмотрела на часы – Марку предстояло принимать больных еще больше часа.
Стася позвонила в дверь клиники, когда электронный замок пискнул, вошла внутрь, надела бахилы. Ей повезло, за стойкой сегодня дежурила молоденькая Милена. Второй администратор, пожилая Инна Кирилловна, могла не отнестись к Стасиной просьбе с пониманием.
– Проверь, – попросила Стася. – К кому из врачей приходил Егор Васильевич Осадов?
Милена сосредоточенно посмотрела в экран компьютера, постучала по клавишам и подняла на Стасю глаза.
– Не было такого.
– Ты хорошо посмотрела?
– Не было такого больного, точно, – заверила Милена. – В базе не зарегистрирован.
Стася вымученно улыбнулась.
– Кофе хочешь?
– Нет, спасибо.
Она пошла к кабинету Марка, села в мягкое, обитое бежевой кожей кресло.
В кабинет заходили пациенты, выходили. Клиника была дорогой, Марк принимал их подолгу.
Он вышел из кабинета через пять минут после окончания приема.
– Что случилось? – замер, увидев Стасю.
В стеклах очков отражался свет коридорных ламп.
– Ничего не случилось, – сказала Стася и поднялась. – Я соскучилась и приехала.
Марк, не обращая внимания на сидящих в коридоре пациентов, быстро обнял ее одной рукой и засмеялся.
Это счастье, что она его встретила.
А до того, куда и зачем ездил Егор, ей не должно быть никакого дела.
Она не выдержала, когда они приехали домой.
– Марик, ты разговаривал с Егором? – сняв куртку, спросила Стася.
– Что? – Марк с удивлением на нее уставился.
– Ты разговаривал с Егором?
– Почему ты спрашиваешь? – Муж, обойдя Стасю, прошел в комнату.
– Потому что он приезжал в клинику! – пошла за ним Стася.
– Я понятия не имею, зачем он приезжал в клинику!
– Марик!
– Послушай, что происходит?! – с тоской спросил Марк.
– Я хочу знать, разговаривал ты с Егором или нет! Я хочу знать только это!
– Я с ним не разговаривал!
– А зачем он приезжал в клинику?
– Понятия не имею! Черт возьми! Я до последнего времени даже не знал, как его зовут!
Это было правдой. Главное Марк о Стасе знал, а имени Егора она до последнего времени не произносила.
– Марик, не злись.
Марк злился. Стася подошла к мужу, обняла его со спины.
– Не злись. Я не буду больше об этом говорить.
– О чем об этом? – не повернулся к ней Марк.
– Мне не нравится, что произошло с Егором, – призналась Стася. – Мне кажется, что это как-то касается нас. Мне тревожно.
– Нас это не касается! – Муж повернулся, но ее не обнял. – Как это может нас касаться?
– Никак, – согласилась Стася. – Обними меня.
Он ее обнял, конечно. Только вздохнул перед этим.
11 ноября, среда
Утро выдалось хмурым. Дождя не было, но он вот-вот мог пойти.
– Зонт не забудь! – крикнула Лиля.
– Не забуду! – крикнул Игорь.
Лиля напевала в ванной. Пела она плохо, фальшивила. Раньше ее пение вызывало у Игоря ласковую усмешку. Свою реакцию он старался скрыть, чтобы ее не обидеть.
Сейчас фальшивая мелодия раздражала, мешала думать.
– Мне сегодня придется поехать на работу, – пожаловалась Лиля, выходя из ванной.
Она работала на полставки в какой-то химической лаборатории. Игорь предполагал, что терпят ее там только для того, чтобы сохранить штатную единицу. Он знал, работать она не любила и не умела, но очень хотела выглядеть ученой дамой.
Впрочем, платили ей такую ерунду, что найти нормального специалиста на эти деньги было проблематично.
– Удачного дня, – пожелал он, улыбнувшись.
Она поднялась на цыпочки, прильнула к нему. Тонкая шея, хрупкие плечи под рукой казались нежными, беззащитными.
Она всегда казалась ему нежной и беззащитной.
Он приезжал к ней от умирающей жены, и нежная беззащитная Лиля жаловалась, что почти его не видит. Он ее успокаивал и обещал, что все их трудности временные.
– У нас не коллектив, а гадюшник, – обиженно поморщилась Лиля.
– Уволься, – привычно посоветовал он.
– Вот еще! – она засмеялась. – Не дождутся!
Он наклонился, поцеловал ее в висок и наконец закрыл за собой дверь.
Дождь пошел, когда он подъезжал к Лениному дому. Дождь был мелкий, казалось, что капли не падают, а висят в воздухе.
Раскрывать зонт он не стал. Лицо сделалось влажным, в подъезде он вытер его воротником куртки.
Отперев дверь, прошел к портрету дочери. Постоял, бросил куртку на диван в тещиной комнате, отправился на кухню, включил чайник и застыл на мгновение. Что-то в комнате дочери показалось ему необычным, неправильным.
Игорь вернулся в комнату, остановился у двери.
Что-то было не так…
На столе ровно лежал компьютер. Рядом с ним зарядное устройство со свернутым проводом.
Маленькой бутылки с соком, которую он вчера оставил на столе, не было.
Игорь зачем-то подошел и провел по ноутбуку рукой. Огляделся.
Лена насмешливо смотрела на него с портрета.
Раздался слабый щелчок – вскипел чайник.
Игорь отошел от двери, постоял в прихожей, вошел в комнату тещи и сел на диван рядом с брошенной на него курткой.
Голова была пустой, звенящей.
Он тяжело поднялся, прошел на кухню, заглянул в холодильник. Бутылки с соком и там не было.
Едва ли сок позаимствовала соседка, но Игорь, не заперев дверь, спустился на один этаж, позвонил в двенадцатую квартиру.
– Простите, – спросил он, когда дверь открылась. – Вы вчера вечером не заходили в нашу квартиру?
– Нет, – растерялась женщина. – Что-нибудь пропало?
– Нет, – соврал он. – Ничего не пропало. Просто мне показалось, что в квартире кто-то был. Простите.
– Подождите! – она отступила в глубь квартиры, вернулась со связкой ключей. – Возьмите.
Она протянула ему связку.
Из-под ног хозяйки выглянул ленивый серый кот, неодобрительно посмотрел на Игоря, мяукнул.
Игорь еще раз извинился, взял связку, поднялся к себе. То есть к Лене.
Выдвинул ящик стоящей в прихожей тумбочки, сунул туда связку.
В ящике лежали шариковые ручки, пачка бумаг для заметок. Несколько отдельных листков с неаккуратными записями. На одном было записано название лекарства, на другом – номер телефона без указания имени абонента.
Остальные листки он перебирать не стал.
Отчего-то он был уверен, что записи давние.
Игорь взял в руки переносную трубку городского телефона. Вчера, ответив на вызов, он отчетливо видел, как на экране трубки высветился номер.
Едва ли номер вчерашнего абонента, не пожелавшего с ним разговаривать, мог ему помочь, но Игорь потыкал в кнопки меню.
Список входящих вызовов был пуст.
* * *
Утро выдалось продуктивным. Сначала Стася переписывалась и перезванивалась с коллегами, потом организовалось стихийное видеосовещание, и выяснилось, что свою часть работы Стася сделала быстрее всех. Жаль, что Марк на работе, порадоваться за нее некому.
Она немножко собой погордилась, вздохнула и принялась писать отчет по сделанной работе. Когда почувствовала, что устала, шел уже пятый час.
Стася заварила чай, сделала бутерброд с колбасой, ругая себя за лень и нежелание нормально питаться. Посидела, дожидаясь, когда чай немного остынет.
Недавняя гордость за собственные успехи сменилась неприятным чувством чего-то недоделанного.
Стася неохотно, как будто ее заставляли, взяла телефон и позвонила сестре Егора.
Когда-то Ира и Стася нравились друг другу. Встречались они нечасто, но иногда перезванивались, разговаривали всегда подолгу, с удовольствием.
Ира позвонила через неделю после того, как Стася стала жить у тети.
– Что у вас случилось? – зло спросила она.
– Мы разошлись, – объяснила Стася.
– Почему?! Ты нашла другого?
– Я застала его с бабой.
Отчего-то Стасе тогда сделалось смешно, и она хихикнула.
В то время она считала, что ни смеяться, ни улыбаться больше никогда не сможет, и собственному смешку удивилась.
– О господи! – застонала Ира. – Послушай… Он пьет уже неделю. Плюнь. Он тебя любит, ты же знаешь. У него никто, кроме тебя, дольше чем на неделю не задерживался. Он переживает, правда. Прости его.
– Ирочка, это невозможно.
– Послушай, Стася… Мы все хотим идеальной любви, но…
– Ира, это невозможно!
Ирина звонила еще несколько раз, и разговор повторялся. Потом она звонить перестала.
В трубке послышались гудки, и недовольный Ирин голос ответил:
– Да, Стася!
– Привет, – вздохнула Стася.
– Привет!
– У Егора были проблемы со здоровьем?
– Что? – ахнула Ира. – Какие проблемы?
– У него были проблемы со здоровьем? Не знаешь?
– У него была одна проблема! Он был одинок и хотел жить с тобой! Он был бы жив, если бы ты была с ним!..
– Он посещал частную клинику? Может быть, мама знает?
– Егор никогда ни на что не жаловался. – Ира заплакала. – Почему ты спрашиваешь? Какое все это теперь имеет значение!
– Никакого, – согласилась Стася.
Иру было жаль, она любила брата. И Егор ее любил.
Еще он утверждал, что любит Стасю, но предпочел провести тот декабрьский вечер не с ней.
– Он тебя любил, – устало сказала Ира, словно прочитав Стасины мысли. – Он был известным художником и красивым мужиком. Естественно, что бабы к нему липли. Но ради тебя он всех их бросил!
– Не всех, – поправила Стася. – Как минимум одну оставил.
Разговор получался пустой, бесполезный. В трубке щелкнуло, Стася подержала телефон в руке, положила на стол.
Чай остыл. Она вылила его в раковину и заварила новый.
– Это моя жена, – показав сестре на Стасю, засмеялся Егор, когда Ирина неожиданно явилась к нему поздним вечером.
Ира тогда посмотрела на Стасю с настороженностью. Она пропала не сразу, только через несколько месяцев Стася почувствовала, что сестра Егора воспринимает ее как своего, близкого человека.
Ира была на год моложе Егора и к тому времени успела выйти замуж в третий раз. Егор за это над ней посмеивался.
Вообще-то, он над всеми посмеивался, иногда по-доброму, иногда зло.
Над всеми, кроме Стаси.
Она встретила Егора летом, у моря и пальм.
Она не сразу заметила, что мужик из соседнего коттеджа постоянно следит за ней глазами.
Отдых в Турции казался Стасе настоящим счастьем. В тот год у папы удачно складывались дела, родители прислали ей приличную сумму денег, и Стася впервые решила отдохнуть за границей. Обычно она все каникулы проводила в родном городе с родителями.
Подружка позвала в Турцию, и Стася поехала.
Они купались в море, лежали под тентами, по вечерам пили вино в расположенном рядом ресторане.
С Егором они познакомились в первый же вечер. Он жил в соседнем коттедже и подошел к ним, услышав русскую речь.
Егор им не надоедал, перекидывался парой слов, когда встречались, и на пляже следил за Стасей глазами.
Шапочное знакомство закончилось бы ничем, если бы Стася не оказалась рядом с ним в самолете, возвращаясь домой.
– Я вас провожу, девушки, – решительно сказал Егор Стасе и подружке, когда они получили багаж.
Самолет прилетел ночью. После турецкой жары ночь казалась холодной. Пассажиры вызывали такси, разъезжались.
Егор тоже вызвал такси, отвез девушек и уехал, как Стася предполагала, навсегда.
На следующий день он окликнул ее, когда она выходила из подъезда.
Стася допила чай и снова села за компьютер. Сосредоточиться на отчете, который еще недавно легко писался, отчего-то сделалось трудно. Но она сумела.
* * *
В комнате стемнело неожиданно. А может быть, ему просто так показалось. Игорь сидел в тещиной комнате и смотрел в стену. На стене висели старинные часы фирмы «Павел Буре». Часам было не меньше ста лет, теща ими гордилась. Рассказывала, что их приобрел еще Ленин прапрадед. Тот был хирургом, погиб во время войны. Теща память предка берегла, про страшную войну рассказывала еще совсем маленькой Лене.
Часы несколько раз реставрировали, еще недавно они исправно показывали время. Игорь равнодушно подумал, что стоит попробовать их завести, но и пытаться не стал, словно у него не было сил оторваться от дивана.
Пропажа маленькой бутылки меняла все.
Раньше смерть дочери казалась нелепой, невозможной случайностью. Девочке не повезло оказаться в неправильное время в ненужном месте, и только. Теперь получалось, что не повезло художнику.
Не факт, останавливал себя Игорь. Пропажа сока может быть не связана с убийством.
Он смотрел в стену и понимал, что нужно немедленно что-то делать, но не знал, что.
У него был номер телефона Лениной начальницы. То ли полиция разыскала ее, то ли она сама, разыскивая Лену, наткнулась на полицию, Игорь не знал. Начальница была в курсе трагедии, он разговаривал с ней пару раз насчет похорон, там она к нему и подошла.
Игорь достал из кармана пиджака телефон, на секунду испугавшись, что номер исчез из электронной памяти, и с облегчением выдохнул, посмотрев на экран.
Начальницу звали Нинель Николаевна.
– Слушаю! – строгий голос ответил ему почти мгновенно.
– Здравствуйте, – быстро сказал Игорь. – Это папа Лены Сазоновой…
– Слушаю вас.
– Простите за беспокойство. Можно, я посмотрю компьютер Лены?
– Зачем?
– Там может быть что-то личное, – в роли просителя выступать было непривычно.
Тот, кто взял сок, наверняка заглянул в компьютер Лены, который лежит сейчас в соседней комнате. Если Лена и хранила в компьютере некую опасную информацию, то делала это дома, а не на работе.
Игорь должен был заняться компьютером раньше, но не сделал этого. Он считал Лену случайной жертвой.
– Компьютеры бухгалтерии не подключены к интернету.
– И тем не менее, – попросил Игорь. – Я буду смотреть в вашем присутствии.
Черт возьми, она всерьез полагает, что он украдет бухгалтерские тайны?
Женщина замялась и неохотно выдавила:
– Приезжайте. Я буду вас ждать. Не забудьте паспорт, я выпишу вам пропуск.
Хорошо, что не отключилась сразу, он успел спросить адрес.
– Сука! – вслух сказал он, убирая телефон.
Офисное здание находилось минутах в десяти езды. Игорь вспомнил, Лена упоминала, что нашла работу рядом с домом. Он сказал, что рад за нее.
Через какое-то время спросил, как ей новая работа. Дочь заверила, что все в порядке.
Как ни странно, несмотря на конец рабочего дня, народу у высокого здания было немного. Он подошел к пустому окошку бюро пропусков, миновал охрану, поднялся на нужный этаж.
Невысокая пухленькая девушка посторонилась, выпуская его из лифта.
Нужный офис располагался прямо напротив лифтовой площадки. Игорь открыл дверь.
Нинель Николаевна, худая, с красивым угрюмым лицом и короткой стрижкой, сидела в одиночестве. Ей было лет сорок. Клетчатый брючный костюм сидел на ней идеально.
– Вот Ленин компьютер, – женщина показала на соседний стол. На Игоря она старалась не смотреть.
Игорь, подойдя, сел в кресло, протянул руку, чтобы включить компьютер, но Нинель его опередила, подскочила и сама нажала на кнопку.
Она стояла, нависая над ним, и он чувствовал себя еще более неловко.
Слава богу, стоять ей быстро надоело, она подвинула стул и села рядом.
Она была права, к интернету компьютер подключен не был, Игорь не мог посмотреть личную Ленину почту. И никаких личных Лениных папок в компьютере не было.
Он приехал напрасно.
В столе могли остаться ее вещи. Игорю хотелось выдвинуть ящики, но делать это при насупленной Нинель было совершенно невозможно.
– Вы не любили мою дочь? – глядя в экран, спросил Игорь.
– Что? – отпрянула она.
– Вы не любили мою дочь? – повторил он.
– Лена была хорошая девочка, – Нинель подняла на него глаза. Глаза сочувствовали. – Спокойная, исполнительная. Я не слишком сближаюсь с девочками, но это не значит, что я кого-то не люблю. Мне искренне жаль Лену, поверьте.
– Простите, что отнял у вас время, – Игорь поднялся.
– Ничего вы у меня не отняли. Мне правда очень жаль вашу дочь.
Ее стул мешал ему пройти, но она не делала попытки посторониться. Игорь еле протиснулся.
У лифтов, прислонясь спиной к стене, стояла девушка, которая собиралась уехать, когда он сюда поднимался.
– Простите, вы Ленин папа? – тихо спросила она.
– Да, – сказал Игорь.
– Мне очень нравилась Лена.
Подошел лифт, Игорь пропустил девушку вперед.
– У вас была очень хорошая дочь. Примите мои соболезнования.
Он не ожидал, что глаза у нее наполнятся слезами.
И тогда Игорь неожиданно попросил:
– Уделите мне полчаса, пожалуйста.
* * *
Среди знакомых Сониной подруги Даны нашлась музыкантша-скрипачка, когда-то игравшая вместе с Анастасией Бережковой в одном оркестре.
Дана подиктовала ее номер телефона.
Музыкантшу звали Марина, и против встречи с Иваном она не возражала.
Вообще-то, встречаться Иван не собирался, все, что его интересовало, можно было выяснить по телефону, но Марина, когда он ей позвонил и представился, предложила:
– Подождите меня вечером после концерта.
Голос у нее при этом почему-то был обиженный.
Где проходит концерт, Иван спросить не успел, Марина отключилась.
Пришлось снова звонить Дане, выяснять, в каком оркестре Марина сейчас играет, потом спешно покупать билеты, искать Марину в социальных сетях, чтобы по ошибке не подойти после концерта к какой-нибудь другой скрипачке.
И он, и Соня понимали, что на встречу ему лучше идти одному, но оставлять жену коротать вечер в одиночестве Иван решительно не хотел.
Хлопот получилось много, а пользы практически никакой.
Слушать классическую музыку Ивану было скучно. Он косился на жену, завороженно смотрящую на сцену, радовался, что Соня довольна концертом, и терпеливо ждал его окончания.
Потом получилось совсем плохо. Огромный букет, который они купили по дороге, вручить конкретной скрипачке было совершенно невозможно. Скрипачи стояли метрах в трех от края сцены, а букеты благодарные слушатели складывали у ног дирижера.
Выходить с букетом из зала было глупо, но пришлось.
Букет он вручил через полчаса, когда музыканты начали выходить из боковой двери концертного зала.
– Я вас узнала, – понюхав цветы, сказала Марина Ивану. – Я иногда смотрю ваши стримы.
На сцене она была в длинном платье с открытыми плечами, Иван радовался, что узнал ее, когда она появилась в джинсах и куртке с капюшоном.
Соня держалась в сторонке, старалась не мешать.
– Здесь за углом ресторан. – Марина снова понюхала букет, который ничем не пах.
Иван обернулся, кивком позвал Соню и вежливо представил:
– Это моя жена.
– Вы замечательно играли, – подхалимски улыбнулась Соня.
– Спасибо, – Марина вздохнула. – Жаль только, что в солисты попадают не те, кто замечательно играет.
Она опустила букет и решительно направилась к дверям ресторана.
Пожалуй, то, что в разговоре участвовала Соня, не мешало, а помогало. Один он бы долго не выдержал.
– Настя неплохо играла. Но продвигают не тех, кто играет хорошо, – усмехалась Марина, наклоняясь к Соне. Дамы охотно пили вино, раскраснелись. – У дирижера муза есть. Пианистка, вы ее сегодня видели. Стерва, каких мало! Всех хорошеньких девочек ненавидит. У дирижера, между прочим, семья, а она с ним отдыхать ездит!
– Так часто бывает, к сожалению, – вздыхала Соня.
– Часто, да. До чего же противно такое наблюдать! Наверное, я несовременная.
– Настя из-за пианистки уволилась? – влез Иван.
– Настя уволилась, когда замуж вышла, – Марина качнула головой. – Муж у нее богатый, она может себе позволить не работать. Повезло ей.
– Где она с мужем познакомилась? – заинтересовалась Соня.
– Понятия не имею. На концерты он пару раз приходил, встречал Настю. Мы обычно вместе выходим, все про всех знаем. Настя скрытная была, в последний момент сказала, что замуж выходит. Когда уже увольнялась. А на свадьбу, между прочим, не позвала.
– Она москвичка? – опять влез Иван.
– Нет. Из захолустья какого-то. Говорила, что к родителям надо полдня ехать.
– Она к родителям ехала, когда погибла?
– Понятия не имею. Возможно. Я была потрясена, когда узнала, что она разбилась!
– На похороны ходила? – участливо спросила Соня.
– Не люблю я похороны, – Марина поморщилась. – Да и концерт у нас в тот день был.
– Но хоть что-нибудь Анастасия про семью рассказывала? – сделал очередную попытку Иван.
– Ну… про брата упоминала, – вспомнила Марина. – Брат ее пару раз после концертов встречал, я его видела.
– А это точно был брат? – уточнил Иван.
– Она утверждала, что брат, – засмеялась Марина.
Вечер был потрачен впустую.
Иван и Соня на такси отвезли Марину домой и, возвратившись к себе, сразу легли спать.
* * *
Она была старше, чем показалось ему вначале. Лет тридцать, не меньше.
В толстой куртке она казалась круглой, как шарик.
– Как вас зовут? – спросил Игорь.
– Вероника. Я работала вместе с Леной. Нас трое в бухгалтерии было, Нинель, я и Лена.
– Игорь Семенович, – представился Игорь, равнодушно удивившись, что назвал отчество.
До сих пор он предпочитал, чтобы его звали по имени.
– Расскажите мне о Лене.
Было что-то ненормальное в том, что он просит рассказать о дочери чужую женщину. Наверное, он выглядел идиотом, но ему было наплевать, как он выглядит.
Они миновали проходную, вышли на улицу. Моросил дождь, мелкий, почти незаметный.
– Здесь поблизости есть какой-нибудь ресторан?
– Есть, – Вероника показала на соседний дом. – Мы с Леной иногда ходили туда обедать.
Она пошла по тротуару, он зашагал следом. Тротуар был узкий, приходилось сторониться, чтобы пропускать идущих навстречу прохожих.
– Нинели нравится быть строгой начальницей, – Вероника быстро улыбнулась. – По отношению к подчиненным она держит дистанцию. А мы с Леной изображали дружный трудовой коллектив.
Первое впечатление было обманчивым. Вероника не была простенькой и глупенькой, как показалось ему вначале.
Она оказалась ироничной и умной, он давно таких не встречал.
Ироничной и умной была Ольга. Но он давно ее забыл.
– Я мало видел дочь, – признался Игорь.
– О взрослых детях родители, как правило, мало знают, даже если видят их часто.
У нее была хорошая улыбка, легкая, понимающая.
Ресторан оказался небольшим и уютным. Игорь выбрал столик у стены, Вероника села на мягкий диванчик, он устроился на стуле напротив нее.
Под курткой у нее оказался пушистый свитер с высоким воротом. В свитере она тоже казалась круглой. У нее и лицо было круглым, и глаза. И даже светлые, зачесанные назад волосы делали голову круглой.
– Что вам заказать?
– Чай. И к чаю что-нибудь. Я не хочу есть.
– А я хочу, – решил Игорь. – Я с утра ничего не ел. Жаль, что за рулем, выпить нельзя.
Он заказал себе отбивную, а Веронике шашлык из семги. Против шашлыка она возражать не стала.
– Вы знали, что Лена заказала портрет у художника?
– Нет, – покачала головой Вероника. – Лена мало о себе рассказывала. Я знала только, что ее молодой человек сейчас за границей. По контракту. Контракт в конце года закончится. Она его очень ждала.
– А я про молодого человека не знал, – признался Игорь.
– Про бабушку она часто рассказывала. Не специально, а так, когда к слову приходилось.
– А про меня?
– Сказала, что у вас молодая жена.
– Моя жена Лене не нравилась?
– Этого Лена не говорила. – Вероника посмотрела на него не то с сочувствием, не то с жалостью. Ему показалось, что она видит его насквозь. Как ни странно, чувство было приятным.
А ведь она красива, неожиданно осознал Игорь. Красива своей, индивидуальной и нечастой красотой.
– У Лены из квартиры пропала бутылка сока, – неожиданно признался Игорь.
– Когда? – помолчав, спросила Вероника.
– Вчера я оставил бутылку на столе, сегодня ее там не оказалось.
Она задумалась, глядя мимо него, покусала губы.
– Я вчера весь день был в Лениной квартире. Про это никто не знал, даже жена. Во второй половине дня кто-то позвонил по городскому, когда я ответил, положил трубку. Утром я хотел посмотреть список вызовов, а список был стерт.
Вероника молчала, закусив губу.
– Запасные ключи были у соседки, но я уверен, что она в квартиру не заходила. Ей незачем звонить, чтобы проверить, есть ли кто-то в квартире. Она могла просто взглянуть на окна. В квартире горел свет.
– Вор тоже мог взглянуть на окна, – заметила Вероника.
– Мог, – согласился Игорь.
– Вы приехали в офис, чтобы посмотреть Ленин рабочий комп?
– Да.
– Она не стала бы ничего важного там держать. Нинель часто садится за наши компьютеры.
– Я это уже понял.
– Я слышала, как она с вами разговаривала. Поговорила и сразу предложила мне идти домой. По-моему, такое в первый раз произошло, чтобы она меня на двадцать минут раньше отпустила.
– У вас в фирме есть какие-то секреты, которые нельзя выдавать? – усмехнулся Игорь.
– Такие же секреты, как везде. Деньги слева приходят и туда же уходят. Только масштабы скромненькие. Но Лена к этим операциям доступа не имела, как и я. Это прерогатива Нинель.
Оцепенение, в которое он впал утром, немного отпустило. Как будто чужая полузнакомая женщина разделила его проблемы.
– Я вас отвезу, – предложил он Веронике.
– Спасибо, не надо. Я живу недалеко, мне хочется пройтись пешком.
Она дождалась, когда он расплатится, надела куртку, накинула капюшон.
– Можно, я запишу ваш телефон? – спохватился он, уже выйдя из ресторана.
– Конечно, – она продиктовала цифры.
Он записал их в электронную память, нажал вызов. Телефон в ее сумке отозвался тихой музыкой.
Она кивнула на прощание и пошла по слабо освещенной желтыми фонарями улице.
Дождя уже не было, как и сплошной облачности. На темном небе даже виднелись редкие звезды.
– Почему так поздно? – испуганно спросила Лиля, когда он наконец добрался до дома.
– Пришлось задержаться, – обнял ее Игорь.
– Я тебе звонила, но у тебя не отвечал телефон.
– Я был на совещании. Как ты? Устала на работе?
– Немного. Но я успела отдохнуть, даже поспала.
Он любил возвращаться к Лиле.
Он любил спокойные тихие вечера.
Ему и сейчас было спокойно, но почему-то хотелось, чтобы вечер поскорее закончился.
