Ева Росс
Пока можешь, беги
9. Не играй со мной в эти игры
– Нет, – решительно ответила Светлана.
– Прошу, подумайте, это надо, он ведь не отстанет. Да и что вы теряете, посидите, посмотрите, может, даже и поймете его.
– Понять? Как его понять, если он не разговаривает.
– Да, немногословен, это уж точно, но Александр Владимирович хотел бы… А можно кофе? – спросил Герман.
– Кофе?
– Да, я еще не завтракал.
– Какое?
– Просто крепкое кофе с сахаром.
– Галина, прошу, приготовь два кофе, – попросила свою подругу.
Галина дернулась, словно по ней ударил хлыст, сперва сжалась от боли, а после выпрямилась и, почти прорычав, сказала Вадиму:
– Ты слышал! Два кофе на шестой столик. Быстро!
Светлана не расслышала, что сказала ее подруга, в это время думала об отце, но уловила в интонации Галины презрение и гнев. «Что-то с ней не так», – промелькнула мысль.
– Мы договорились? – спросил мужчина у Светланы.
Галина бросила полотенце на стойку и чуть ли не выбежала на улицу.
«Я кто ей, рабыня, чтобы мне приказывать! Я что, вечно за ней буду все прибирать и быть на побегушках?» – шла быстро и не обратила внимание, что на улице подул прохладный ветер. Кипела как чайник, мысли так и рвались наружу. – Кишка тонка, – это подумала о себе. – Подай кофе… Могла бы сама… Она привыкла так себя вести, а я… – Галина замедлила шаг, на душе стало тоскливо, ведь помнила, как вместе смеялись, а после по секрету рассказывали свои тайны. – Я не должна была так себя вести, зря я так…».
– Что тебе надо?
Увидев Вадима у аллеи, что вела в сторону памятника нефтяникам Сибири, спросила Галина.
– Ты не должна показывать свои эмоции, это привилегия высших, а ты нет.
– Убирайся!
– Ты должна быть смиренной и послушной как козочка.
– Я тебе сказала убирайся!
– Эмоциями ты показываешь свое слабое место.
– Что ты хочешь? Меня разозлить? Ты специально пришел сюда, чтобы посмеяться. Ты этого хотел? Да!
Галина хоть и ругалась раньше с подругой, но не так. А сейчас в ее груди все разрывалось от злости и обиды.
– Твои мысли пошлые, ты дегенерат! – крикнула юноше, что подошел к ней вплотную.
– Хм…
– Что за ухмылка? В твоей головке опять появились мысли пощупать меня! А? Ты больной. Ну, давай, попробуй, – Галина расстегнула первую пуговицу на блузке. – Что будет, если увидят, как ты это делаешь? – продолжила расстегивать блузку. – Ты ведь этого хочешь, верно? Хочешь!
Вадим стоял молча и наблюдал за тем, как девушка расстегнула блузку, а после, разведя руки в стороны, показала скрытую под кружевным бюстгальтером грудь.
– Ну же… – прошипела. – Попробуй, и я закричу.
– Да… – протянул Вадим. – Это еще то зрелище. Замарашка решила строить из себя недотрогу. Нет, так не поверят, надо придать нотку драматизма. – На этих словах он, словно кобра, метнулся к девушке, схватил за лифчик и резко дернул его на себя. Треск рвущейся ткани, и ее грудь, подпрыгнув, обнажилась. – Вот так-то лучше.
– А!!!
– Не ори, а то и правда прибегут и увидят тебя в таком виде.
Галина испугалась своего вида, прижала ладони к груди.
– Что ты наделал?
– Ты же хотела показать, что это сделал я, вот и сделал. Разве неправильно поступил?
Галина посмотрела на блузку, на оторванные пуговицы, что лежали на асфальте. В ее голове промелькнула сцена, как возвращается в подсобку, чтобы переодеться. Лицо покраснело, стало страшно за себя, за свое будущее.
– Сволочь! – закричала, прижимая руки к груди.
– Так-то лучше. Теперь ты выглядишь как и должна.
– Что?!
Вадим толкнул девушку, и та, не удержавшись на своих тонких каблуках, полетела в сторону кустов. Ударилась о черный ствол липы, боль в спине и в то же время страх за то, что опять вляпалась в неприятность.
– Ты скотина! Ты сумасшедший!
– И что же из того? Разве я один сумасшедший? Разве ты не такая, а?
– Я…
Его пальцы вцепились в ее тело, девушка задергалась, но уже понимала, что никуда не убежит, только жалобно застонала.
– Прошу, не надо…
А юноша в это время одной рукой играючи сжимал ее грудь, а другой уже лез в ее трусы.
– Нет… Прошу…
– Заткнись! Разве тебе не приятно? Разве не этого ты хотела? Разве не об этом мечтала?
– Ой… – Галина почувствовала пальцы между ног.
– Где лучше, здесь? – он сжал ее грудь, – или здесь? – Вадим надавил пальцами ей между ног.
– Прошу тебя… Зачем тебе это? Нас ведь заметя. А если Светлана увидит?..
– И чего ты беспокоишься о ней? Думаешь, она считает тебя подругой? А?
Галина сразу вспомнила, как Светлана приказала ей принести кофе.
– Но…
– Ты в душе ненавидишь свою хозяйку, вот только не можешь себе в этом признаться, точно так же, как не можешь признаться в том, что хочешь этого, – его палец, найдя брешь, тут же нырнул в ее щель.
– Прошу…
– Заткнись! В отличии от тебя, я могу отличить, что ты хочешь…
– Я твой менеджер, ты мой подчиненный…
– Не играй со мной в эти игры, а то будет хуже, – Вадим потянул ее трусики вниз, а она даже не помешала ему это сделать.
– Ты всего лишь мой подчиненный, – найдя в себе силы, сказала ему.
– Думай что хочешь, фантазируй о своем превосходстве, но сейчас, – Вадим развернул девушку лицом к стволу дерева и задрал юбку.
10. Рисунок
«Почему так? – спросила себя Галина, наклоняясь вперед. – Почему я хочу этого? Почему он? Почему? Почему?» – задавала себе вопрос, ощутив, как он ткнул своим набалдашником, а после, надавив, стал проваливаться в ее недра. Внутри все закипело, сердце запрыгало то ли от радости, то ли от того, что вот оно, настало время, то ли от страха, что опять все повторилось.
Он задергался, а она, поскуливая и стараясь не издать лишнего звука, ждала, когда все закончится.
– Да ты настоящая шлюшка, – с издевкой сказал и ускорил темп танца самца. – А говоришь, что не хотела. Покажи своей госпоже, что достойна лучшего.
– Да… – еле слышно произнесла Галина.
– Представь, что увидела тебя, что испытает? А? Зависть, ненависть, гнев?
– Зависть, – так же шепотом ответила девушка.
Галина знала, что у ее подруги никого нет, что часто жаловалась ей, что не может встречаться с парнями, поскольку за ней вечно присматривает ее отец.
– Давай, представь, что она смотрит на тебя, ну же!
– Ааа!!! – не смогла удержать в себе радость от той сцены, что нарисовалась в ее воображении.
– Ха, ты сделала это. Сделала! – радостно сказал юноша и еще сильней стал вгонять свой поршень в дупло. – Ты хорошая девочка, хорошая…
Но Галина уже не слышала его, она затряслась всем телом, завыла, ноги подогнулись, и тело стало сползать вдоль черного ствола дерева.
– Александр Владимирович меняет часть направления завода, поступили контракты с Севера, а также возобновились переговоры с Китаем. Понимаете, Светлана, к чему я веду?
– Нет.
– Ну как же. Вашему отцу нужен надежный управленец, которому мог бы полностью довериться.
– А я тут при чем? Пусть подберет, не первый раз делает.
– Да, подобрал, но хотел бы с вами обсудить этот вопрос.
– Вы опять о Руслане?
Светлана уже стала к нему привыкать, ей казалось, что он вполне милый, спокойный, даже красивый, но не совсем то. Вернее, то, но если бы сама сделала выбор. А так получается, что ее вынуждали стать его женой.
– Вы ведь лучше знаете моего отца, скажите, зачем ему это?
– Тут есть много причин, но первая – это ваше будущее.
– Ну надо же…
– Да, поверьте мне, хочет лучшего своей дочери. Может, ваш отец и не столь идеален, но он ваш отец и не позволит кому-то обидеть вас. А юноша…
– Все, достаточно. Хорошо, скажите, что я приду.
– Спасибо, я за вами заеду.
– Нет, сама приеду, мне не нужна его охрана или что там он еще придумал.
– Хорошо, тогда ухожу. Удачного вам дня.
– И вам.
Мужчина встал и вышел из кафе. Светлана повернула голову, пожилая рыжая женщина допила свое кофе и, не спрашивая расчета, положила в блюдечко деньги.
– Где все? – спросила, не увидев ни Галины ни Вадимы. – Они опять пошли разговаривать? Ох…
Светлана налила себе еще немного кофе, все равно в зале никого нет, посетители пойдут ближе к десяти часам, а пока можно просто посидеть.
– Что? – от увиденного она чуть было не вскочила с кресла.
Среди кустов черемухи, что закрывали вход в аллею, которой никто не пользовался, поскольку гостиница перегородила проход, увидела Вадима. Он вышел не спеша и направился к пожарному входу, но не это удивило, а то, что шел без рубашки.
– Нет, это уже точно никуда не годится!
В животе заныло, он повернул голову, и их взгляды встретились.
– Безобразие.
День был утомительным. Через полчаса пришла Галина, извинилась, что ушла, юноша вообще не проронил ни слова. Светлана пожала плечами, решив, что это ее не касается. К обеду пошли посетители и к часу уже не осталось ни одного свободного столика. Лишь только к девяти часам вечера зал опустел.
– Я все приберу, – сказала Галина, – не беспокойся, иди.
– Спасибо.
Светлана устала, вернулась к себе в номер и только после душа почувствовала себя человеком. В голове роились мысли, от которых никак не могла избавиться. Взяла уголь, он у нее всегда лежал на стеле, открыла большую папку с чистыми листами и незаметно для себя начала делать наброски. С детства любила рисовать, за это увлечение благодарна своей матери. Сперва рисовала всяких сказочных героев, но со временем перешла на графику. Считала, что черно-белые линии говорят больше, чем цветные мазки.
Погрузилась в свое творчество и даже не задумывалась, что рисует, просто черкала, выплескивая на бумагу свои мысли и чувства.
– Что! – ее рука повисла в воздухе, только сейчас обратила внимание, что нарисовала торс мужчины. – Какого черта? Я ведь…
Она не думала о мужчине, но почему-то нарисовала его. Встала, отошла от стола и посмотрела назад, словно в комнате есть еще кто-то и мог увидеть, что натворила.
– Что? – еще раз спросила себя и тут почувствовала, как от груди вниз опустился ком, и в паху все загудело. – Нет-нет, – испугано сказала и быстро закрыла папку с эскизом.
Всегда старалась контролировать свои чувства, даже когда в школе по уши влюбилась в Тараса. Он заметил это и подарил ей книгу, которую раз десять перечитала. А после был Сергей и Виктор, но она молчала, они так и не узнали, что была в них влюблена. Понимала, что не может скомпрометировать себя и своего отца. Но в душе все кипело и порой нет, да сорвется.
– Ну вот еще, – сказала, открыла папку и посмотрела на свое творчество. – Зачем он мне? –прекрасно знала кого нарисовала, это был торс Вадима, ее нового сотрудника. – Глупости, – но сердце продолжило барабанить.
Светлана вздохнула, закрыла папку и, отойдя подальше от стола, задумалась. В паху ныло, как тогда на пляже, когда стала случайным свидетелем чужой любви. Опустила руки вниз и, перебирая ткань широкой юбки, подцепила пальцами трусики. Через секунду они упали на пол, с облегчением вздохнула, и в это время кто-то постучал в дверь ее номера.
11. Эскиз
Светлана не стала открывать. Галина так не стучится, та скреблась бы как мышка. Ее взгляд скользнул по номеру, увидела брошенные на пол трусики, пнула их ногой, и те отлетели в сторону стола. Подошла и сразу почувствовала, словно ее кто-то обнял, а потом все понеслось с такой скоростью, что не успела опомнится, как оказалась на полу. Ее пальцы с силой, словно хотели расчесать зудящую болячку, дергались в паху.
Настойчивый стук в дверь вырвал ее из сексуальных грез.
– Да? – стараясь контролировать свой голос, – спросила она. Стук повторился.
Светлана нехотя встала, поправила юбку и, подойдя к двери, еще раз спросила.
– Да? Кто там?
– Я… – голос был знаком, это был Вадим.
– Что случилось? – не хотела его видеть, особенно сейчас, хотела вернуться к своей фантазии.
Замок щелкнул, и открыла дверь. В коридоре стоял весь взлохмаченный юноша и неловко смотрел на нее.
– Что такое?
– Прошу извинить, я, наверное, забыл свои ключи от номера в кафе, а оно закрыто, а менеджер Галина куда-то ушла, ее нет. Вот и подумал, может…
– Хорошо, зайди. Я дам тебе ключи от кафе, потом принесешь их обратно.
– Да, обязательно, прямо сейчас и принесу.
Вадим взял ключи и тут же убежал.
– Фух, – с облегчением вздохнула Светлана.
Сердце не унималось, щемило, словно кто-то взял невидимой рукой и стал его сжимать. Светлана села на кровать и, прикрыв глаза, постаралась прийти в себя. Стало душно, с трудом дошла до окна и открыла его настежь. Через несколько минут опять послышался стук в дверь. Юноша, как и обещал, вернул ей ключ.
– Нашел?
– Да, вот, спасибо. Можно спросить? – сказал он и чуть наклонился вперед.
– Да, проходи.
– Я нормально выполняю свои обязанности?
– Да, а что? – удивленно спросила Светлана, пропуская в маленький коридор Вадима.
– Я, наверное, больше не буду работать.
– Как?! – удивленно спросила и, подойдя к нему, заглянула в лицо. – Что случилось?
Как работник Вадим ей нравился, мало говорил, делал все быстро и качественно, а то, что между ним и Галиной пробежала черная кошка, возможно, временно.
– Да, я хочу бросить работу.
Юноша сделал несколько шагов и зашел в зал. Светлана не знала, как поступить, ведь не приглашала его в комнату.
– Красиво, – посмотрев на открытую папку с эскизами.
– А… а… это… – Светлане стало неловко, подошла и уже хотела закрыть ее.
– В рисунке есть энергия, сила, как у вас.
– Что? – удивилась и почувствовала, что на лице появился румянец. – Это только эскиз, иногда черкаю.
– Не похоже. Эти линии, передают ваше настроение, ваше желание и ваш внутренний мир. Я не прав?
– Нет, – сразу же сказала и захлопнула папку с эскизом. – Почему хотите бросить работу?
– Этот парень счастливый, – не обратив внимания на ее вопрос, продолжил Вадим. – Вы в него вложили всю себя. Что вы испытали, когда рисовали его?
– Я?.. – Светлана была растеряна его вопросом, еще помнила, как не так давно лежала на полу и корчилась от удовольствия.
– Почему хочу уйти?
– Да!
– Из-за вас.
– Меня?
– Да, из-за вас. Я давно хотел об этом сказать. Видел раньше, как вы заходите в кафе, как обслуживаете клиентов, как варите кофе, а после моете чашки.
– Подсматривали?
– Наблюдал и не решился зайти, а тут увидел объявление на работу.
– А просто подойти, поговорить…
– Нет, не мог.
«Он странный, точно странный, – Светлана вспомнила слова подруги. – Он что, хочет признаться мне в любви?». Сердце замерло.
– Кого вы нарисовали на этом эскизе? – спросил и вплотную подошел к Светлане.
– Да я так, просто хотела. Я… А что?..
– Кого?
– Не поймите меня неправильно, но я хотела просто…
– Просто не бывает. Что вы ощутили, нарисовав его? Жжение, озноб, жар или…
– Прекратите так разговаривать со мной.
– Я чувствую в этом рисунке вашу скрытую страсть, запечатанную под оболочкой энергию. Ваше желание…
– Никакого желания нет, – понимая, на что он стал намекать, сказала Светлана. – Мне противно это слышать. Покиньте комнату.
– Вы фантазируете на сексуальные темы?
– О чем это ты? – почувствовала, как ее тело закипело, стало жарко.
– Ты, – он впервые обратился к ней на «ты», – думаешь обо мне?
– Что?.. – испугалась его слов, поскольку он сказал именно то, что думала.
– И что бы ты хотела, чтобы я сделал? Что?
– Убирайся!
– Ты думала, произойдет что-то подобное, – тут юноша нагнулся и поцеловал ее в шею.
– Я… А ну…
– Да, именно это?
– Ты что себе позволяешь? Быстро ушел из моего номера, иначе вызову охрану.
– А разве ты этого хочешь? А?
И тут лицо Вадима ткнулось ей в грудь, а рука прижалась к паху девушки.
– Ах!.. – не сдержав свои эмоции, произнесла Светлана.
– Ты уже ласкала себя, твои трусики лежат на полу, думала, что не замечу?
Зажмурилась от стыда, а его рука уже скользнула под юбку.
– Я был прав. Я всегда прав.
12. Ползи ко мне
– Нет, не прав! – закричала Светлана, понимая, что он прав.
– Ты всегда ведешь себя так, словно тебя ничто не касается, но внутри тебя все кипит.
– Ничего не кипит.
– Разве? – и его пальцы с легкостью проскользнули в глубь ее норки.
– Ай!.. Ты что делаешь?! Убери руку!
– Ты была готова сейчас или уже давно, – и его пальцы заиграли у нее между губок.
– Проклятье, извращенец…
– Да ну? Кто из нас больше извращенец, я или ты?
– Быстро убрал руку, – Светлана попыталась оттолкнуть юношу, но не смогла даже сдвинуть его.
– Почему бы нам не выяснить это прямо сейчас.
– Что? – он вытащил руку и внимательно посмотрел на влажные пальцы, отчего Светлане стало противно за свое тело.
– Ты ведь сама знаешь что?
– Знаю? – не поняла, что он хотел этим сказать.
– Знаешь-знаешь. Правда? Твое похотливое желание, которое ты скрываешь, и сама же боишься его.
Вадим толкнул, и она упала на пол рядом со своими трусиками. Кажется, такое уже было, не так и не здесь, но что-то подобное уже происходило в ее жизни. Тогда посчитала себя взрослой и вырвалась из-под опеки отца. Как радовалась этой свободе, что готова была на все. Илья, так он представился, был нежен с ней, умел говорить красивые слова, хотя Светлана понимала, что он лжет только для одной цели – получить ее тело. И дала ему, что он хотел, прямо в гостиничном номере, пока отец с матерью ездили на экскурсию по морю.
– Пожалуйста, достаточно, – взмолилась, прося Вадима остановиться. – Не надо дальше.
– Разве? Ты точно хочешь на этом закончить? Подумай…
– Да, – сказала и закрыла лицо руками. Испугалась своих мыслей, испугалась, что он, посмотрев ей в глаза, все поймет.
– Нет, я не могу все так оставить. Понимаешь, ты не знаешь, как выйти из этого положения, а выходить и не надо. Просто отбрось свои сомнения, страх перед будущим и неизбежным.
– Нет… прошу, достаточно…
Она не видела его лица, но почувствовала, как он положил свои горячие руки ей на колени и развел их в стороны.
– Нет-нет!!!
Но было уже поздно, он с любопытством посмотрел на открывшуюся картину. Губки чмокнули, словно поцеловали, и тут же стали раскрываться. Он сидел и не шевелился, ждал, когда толстые лепестки цветка окончательно раскроются. Светлана от стыда закусила губу и еле слышно проскулила.
– Какая прелесть, – сказал и, нагнувшись, поцеловал бутон.
Девушка вздрогнула, тело словно у припадочной затряслось, и она завыла.
– Я буду осторожен, не бойся меня, – и стал целовать ее цветок.
Светлана извивалась, но не для того, чтобы отбросить мальчишку, а чтобы почувствовать, как он это делает. Как часто об этом мечтала, что-то подобное ее воображение проигрывало уже несколько раз. И вот случилось. Что изменилось? Она на полу, а он целует то, что всегда так скрыто от постороннего взгляда. Что изменилось? Только то, что хотела этого и боялась себе в этом признаться. В ее голове прыгали мысли, искала оправдания своим действиям.
– Нет, не надо, – вытянула руки вперед и стала давить на его голову, чтобы он убрал ее.
«Это не я, не я», – твердила про себя.
– Ты хочешь большего, верно?
Светлана с трудом понимала, что он говорит.
– Здесь никого больше нет, ты и я. Расслабься, получи удовольствие, прекрати скулить и твердить, что не хочешь. Скажи, что хочешь, скажи!
– Нет, не хочу, – сдавлено ответила, когда он навис над ней.
– Разве? – его рука легла ей на грудь и стала нагло массировать. Такого с ней никто никогда не делал. – Разве?
Уже знала, что хочет продолжения, да, вот так, хочет и все. Ее тело говорило за нее, сосок напрягся и под его пальцами, словно прыщ, который надо выдавить, торчал вверх. Сжал пальцы, и Светлана затряслась.
– Скажи, что хочешь, скажи – хочу еще и еще?
– Нет, нет, не хочу…
Вадим нагнулся к ее уху и стал шептать.
– Я хочу тебя, хочу, делай со мной, что хочешь, но только не останавливайся. Скажи! Скажи!
– Прошу тебя, прекрати. Не надо. Я не могу, – и понизив голос, тихо прошептала, – больше не могу.
– Тогда освободи себя, стань той, которой хочешь. Получи все с избытком. Ну же!
– Да, – не поверив своим ушам, сказала Светлана. – Хочу, не останавливайся. Я хочу, хочу…
Он не стал долго заставлять себя ждать, через мгновение его ствол, что уже давно бодался, ткнул своей мордой и, расталкивая лепестки, стал погружаться. Светлана замерла. А ствол мелкими толчками, словно свая, погружался все глубже и глубже. Она вскрикнула.
– Ты же хотела боли! Тогда потерпи, – и Вадим резко дернулся.
Взвыла, но тут же закрыла ладонями рот, испугавшись, что ее вопль услышат постояльцы гостиницы. А он словно только этого и ждал. И когда Светлана была готова, юноша продолжил. Зарычала, еще немного, и все будет закончено. Знала свой предел, еще чуток и все. И вдруг Вадим остановился. С ужасом посмотрела ему в глаза, а он, улыбнувшись, тут же выскользнул из нее и как ни в чем не бывало сел в кресло.
– Хочешь его? – Вадим посмотрел на свой покачивающийся из стороны в сторону причиндал. – Хочешь?
Ей было стыдно даже подумать, но знала, что да, хочет, ужасно хочется. Не могла найти этому объяснения.
– Ползи ко мне и возьми его.
Вот так просто, мальчишка приказал ей ползти. Светлана считала себя несокрушимой скалой, которая выдержит любые жизненные ситуации. И вот теперь смотрела на этот орган, думала, как прикоснется к нему и, словно кошка, вылежит, а после будет, давясь, сдерживая спазмы в горле, заглатывать. От этого ей стало дурно. «Я шлюха», – подумала и, встав на коленки, поползла вперед.
