Есения Белинская
Рождение души
Небеса казались светлее с каждой минутой.
По вымощенной камнями тропинке мы шли к Арене, когда трава потемнела. Я решила, что вернулись грозовые тучи, но стоило поднять голову, как я плюхнулась на землю, прикрывая голову руками.
Всего в нескольких метрах пронеслась волосатая громадина, беззвучно лавируя исполинскими крыльями. Огромные когтистые лапы, прижатые к белому животу, могли раздавить голову словно ягоду. В конце змеился длинный получешуйчатый хвост, звонко хлестнувший воздух прямо надо мной!
Пока я тряслась, провожая чудовище глазами, Кадмиель аккуратно взял меня подмышки и поставил на ноги.
– Грехопадения! – я вцепилась в руку ангела до побелевших костяшек. – Монстры пробрались! Кадмиель, нужно срочно доложить всем!
Лицо ангела на удивление не выражало ужаса. Напротив, Кадмиель улыбался!
– Ты чего?! А если он убьет кого-нибудь!
Ангел прыснул.
Это ни в какие ворота не лезет! У меня сердце сейчас остановится, а он ржет!
– Это не Грех, – улыбающийся ангел принялся отряхивать мой хитон. – Это химера. Они, конечно, опасные, но к младшим детям Порядка терпимы. Не бойся ты так!
Я вспомнила иллюстрации в «Пособии для артси», но химеры казались там совсем небольшими, ростом с ангела. Кто же знал, что они достигают таких огромных размеров!
– Мы можем зайти в амбар. Хочешь? – вдруг спросил он. – Тебе все равно нужно привыкать к ним, желательно до возвращения стаи.
– Их будет больше?!
Карие глаза ангела блеснули, отражая в себе яркие лучи солнца. Зрачок сверкнул золотом.
– В обычные дни они тут повсюду, но сейчас в Новом Эдеме. Пойдем!
– Лучше не надо!
– Боишься?
Я задумалась. Любопытство гудело на заднем фоне, перекрывая ужас от громадных когтистых лап. Почесав переносицу пальцем, я отрицательно мотнула головой.
– Чудно! – Кадмиель бодро зашагал вверх.
Между стволами исполинских дубов вырос замысловатый нерукотворный амбар. Множество белоснежных деревьев сплетались вместе, образуя купол. Верхняя часть целиком утопала в кронах деревьев, а входные створки оказались туго сплетёнными ветками.
Староста подвел меня ко входу в амбар, отвлекая забавными историями о своем детском страхе перед земными кошками – они видят более одного мира, поэтому всегда странно ведут себя. Мне не особо хотелось соваться к жутким химерам, но ангел настоял, утверждая, что страх пройдет быстрее, если я своими глазами увижу их. Кадмиель сказал, что химеры не подпускают к себе всех подряд, но бросаться на артси точно не станут – слишком разумные.
– Откуда они? – спросила я, прежде чем войти внутрь.
– Оттуда же, откуда и мы. – ангел открыл передо мной створку, пропуская вперед. – Химер сотворил Великий Ордо. В высших кругах до сих пор спорят, они появились раньше, или мы.
Я присвистнула. Древние выходит чудища, если сами ангелы не помнят, кого раньше слепили! Мне слабо верилось в их снисходительность к земным, но любопытство победило.
Медленно ступая, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, я зашла внутрь. Весь пол амбара был покрыт толстым мшистым ковром, из которого тут и там торчали маленькие белые бутончики на длинной ножке. Крыши как таковой не было, лишь лохматые кроны деревьев разной высоты, видимо для удобного перемещения химер. Вдруг воздух завибрировал, а уши заложило от жуткого рева! Я тут же метнулась обратно к дверям, но Кадмиель не дал мне выбежать:
– Погоди, это храп, – ангел указал вправо, за крупный булыжник. – Гляди!
На зеленом ковре, уложив исполинскую морду на лапы лежал лев. Точнее тварь, похожая на льва, с белоснежной гривой, взлохмаченной вокруг кошачьей головы. Широкий нос блестел крупными чешуйками, при выдохе создавал маленький смерч из валявшихся на земле листьев и пылинок. Длинные уши с пушистыми кисточками поочередно дергались отгоняя невидимых букашек. Могучее крупное тело горой вздымалось и опускалось при дыхании. Химера открыла клыкастую пасть, и зевнула, расправляя белые, бесконечно длинные крылья. Сладко потянулась, вытягивая лапы вперед, совсем как кошка, и снова захрапела.
– Какого хаоса вы здесь забыли!? – полушепот полурык вывел меня из любования. Оказывается, мы с Кади уже сидели на булыжнике, чуть ли не перед самым носом химеры.
Неподалеку от входа, с незнакомыми инструментами и крупным стальным тубусом, стоял высокий страж, тот самый, в которого я врезалась вчера утром. Вид у него был более чем уставший: медные кудри липли ко лбу крупными кольцами, казались темными, почти бордовыми от пота. Крепкая фигура в кожаном костюме исполином возвышалась над нами. Даже на фоне цветущих ангелов этот парень выглядел впечатляюще.
Я смущенно потупилась, понимая, что разглядываю его, раскрыв рот.
– Ты вернулся! – мой провожатый вдруг весь напрягся, а зрачок засиял таким ярким светом, что перекрыл радужку. – Я показывал Хессиль территорию…
– Артси?! К химерам?! – страж сощурился, становясь похожим на одного из хищников. – Ты рехнулся?!
– Лучше со мной нежели одна!
– Давно останки артси по амбару не собирал?!
Вся перепалка проходила так тихо, что ни одна из химер ухом не повела, но у меня сложилось четкое ощущение, что эти оба орут.
– Я сумею ее защитить! – голос старосты дышал злобой.
– Себя для начала защити, Кадмиель! – медноволосый обладал волшебным умением произносить чужие имена как оскорбление. Бескрылый явно позволял себе слишком много.
Видя, как свет Нимба в глазах старосты становится ярче и закрывает весь зрачок, я загородила парня:
– Мы ничего плохого не хотели! Просто смотрели…
– Бери девчонку и пошли вон отсюда! – страж прорычал эти слова так низко, что волосы встали дыбом. На меня он даже не посмотрел.
Мы миновали булыжник, поравнялись с парнем.
– Мозгов совсем нет, Отродья Хаоса…
Да как он смеет?! И этот хам еще показался мне красивым!
Я застыла. Встала, как вкопанная, не желая спускать хамство.
– Чтобы обоих рядом с амбаром не видел, – выплюнул медноволосый. – Все ясно?!
– Вас спросить забыли! – в амбаре повисла тишина. Кади прекратил дергать мою руку. – Кто дал вам право орать на нас?!
– Когда старшие разговаривают, – процедил парень. – возрожденные смирно ждут в стороне.
– У старших есть крылья, а у вас я их не вижу! Слишком много гонору для обычного студента, – хотелось прожечь в засранце дырку глазами. Приходилось изрядно задирать голову, что делало попытки бесконтактного убийства менее эффектными. – Кадмиель вообще староста, так ведь, Кади?
Теперь страж меня заметил. На уставшем лице пролегли пугающие черные тени, челюсть сжалась. Воздух между нами накалился, стал тяжелее и мешал дышать.
Медноволосый сдвинул темные брови на переносице. Он словно не верил, что такая мелочь посмела ответить ему.
– Уведи. Девчонку, – процедил парень. – «Кади».
Прежде чем разразилась буря Кадмиель, наконец, смог сдвинуть меня с места и уволок прочь. Свежий воздух снаружи сдул тяжелый запах мха и въевшиеся в память медовые глаза стража.
На улице староста обогнал меня и понесся вниз к школе.
– Что он себе позволяет?! Даже у этого белобрысого артси Малкиеля крылья…
Кадмиель вдруг остановился. Когда он развернулся, то от улыбчивого парня и следа не осталось, лицо ангела покрылось красными пятнами.
– Хессиль, это же Арье!
Стоп. Что?!
Я поперхнулась:
– Арье?! Мой наставник Арье?!
Кадмиель кивнул.
– Но крылья…
– Он здесь дольше каждого из студентов, а крыльев нет, потому что не дают. Как ты можешь элементарного не знать?!
Не дождавшись ответа, ангел развернулся и продолжил спуск к академии. Разговор заглох сам собой.
Пришлось следовать за ним. Старательно перебирая ногами, чтобы не полететь со склона. Я прикусила губу.
Наставник Арье! Вот и познакомились, чтоб тебя хаос взял…
– Я хочу поменять наставника! Куда подать заявление?!
После случая в амбаре мы со старостой не особо разговаривали. Как можно сильнее топая по каменной кладке я пыжилась и дулась, гадая, как меня угораздило вляпаться в самого вредного жителя Небес.
– Так не бывает. К наставнику душу привязывают, до получения крыльев. – буркнул Кадмиель. – Для безопасности.
– А можно как–то ускорить процесс? У этого Арье крыльев нет и все равно стал наставником, может и я смогу.
Ангела явно беспокоили собственные мысли. Он рявкнул:
– Если не собираешься самолично убивать Грехопадение, можешь о крыльях и не мечтать! – видимо осознав, что практически кричит на меня, Кадмиель потер рукой шею и виновато улыбнулся, – До экзаменов, я хотел сказать… Прости, Арье умеет выбить из равновесия. Давай закончим прогулку на сегодня? Завтра постараюсь выбить время и сходить с тобой к остальным преподавателям.
Я поежилась. Вспыхнувшая так ярко злость старосты смутила меня.
– Ничего. Я понимаю…
Кадмиель ободряюще похлопал по плечу:
– К бескрылым арсти преподаватели всегда мягче. Есть в этом свои плюсы – можно немного лениться!
Мы сбавили темп и теперь медленно подходили к громаде главного здания. Широкие круглые верхушки башен бликовали на солнце стальными деталями, солнечными зайчиками играли на собственных сводах. В противоположной части виднелся кончик моей башни на преподавательском крыле.
Видимо подходило время занятий и вся лужайка оказалась усеяна группами учащихся. Кто-то штудировал потрепанные книги, склонив светлую голову над учебниками, кто-то веселился, лохматя крыльями волосы у собеседников. Большая группа стояла возле самого входа и о чем-то громко переговаривалась. Потихоньку к ним стекались все остальные.
Послышались крики.
– Это нормально? – я обернулась на сопровождающего. Ангел выглядел напряженно, пытался разглядеть происходящее.
– Не совсем… Хессиль, не могла бы ты подождать тут? Я схожу выведаю у ребят, что происходит и вернусь.
Я проводила взглядом удаляющегося Кадмиеля и постаралась заглянуть за головы столпившихся. Без толку. Как бы я не тянула шею, ангельские крылья закрывали собой все зрелище.
Жестокий порыв ветра больно ударил в грудь, и я, вместе с бескрылыми студентами, улетела к дереву. Остальные едва устояли на ногах, прикрылись от воздушного удара. Толпа взревела и из центра в воздух поднялись два ангела. Крепкий короткостриженый ангел взревел, отбрасывая противника за наши спины. Второй ангел едва удержался, что вызвало приступ хохота у крепыша. Крылья его светились тусклым серебром, казались ненастоящими, но были такими мощными, что второй ангел едва успевал отбиваться.
– Бедный Малкиель! – хохотнул один из студентов, улетевших к дереву вместе со мной. – Флегон от него живого места не оставит!
Мал?! И правда! Вредный артси бросился на противника, но промахнулся. В полете Флегон ухватил его за крылья и швырнул обратно на землю. Ангел врезался в дерево, совсем рядом с нами. Красивое лицо исказила затравленная гримаса, когда он встретился глазами с наблюдавшими за бойней ангелами. Малкиель выругался, оттолкнулся от земли и снарядом врезался в коренастого ангела.
– Зачем они бьются?! – я присела, рискуя быть отброшенной очередным порывом воздуха. – Они враги?
Ангелы в воздухе снова столкнулись и звук удара заглушил дальнейшие объяснения парня. Несчастный красавчик проигрывал вчистую, получая удары за ударами. Зрелище больше походило на бойню.
– Бедолаге Малу не повезло быть подопечным Флегона. Где ты была, что не знаешь элементарного? – парень усмехнулся и перевел на меня взгляд. Желтоватые глаза тут же расширились. – Девчонка проклятого!
Чуть не упав, ангел ретировался куда-то в толпу.
Прежде чем Флегон нанес последний удар, нас обдало ледяным потоком воды. Дерущихся смыло на землю, распластало на земле.
Я взвизгнула, обхватывая продрогшее тело руками. Второй учебный день начинался ледяным душем. Гадство!
– Что здесь происходит?! – голос экзарха громом пронесся над нашими головами.
Светлейшая в компании нескольких незнакомых преподавателей яростно сверлила взглядом парней.
– Светлейшая! – Флегон первым поднялся с земли и приложил пальцы ко лбу. – Я вызвал Малкиеля на честный поединок…
– Молчать! – приказ был тихим, оттого лишь более устрашающим. – Любые битвы с использованием оружия не дозволены за пределами арены, а поединки проводятся в день Памяти. Я полагала это простое правило известно вам, Флегон.
Потрепанные студенты притихли. В глазах воина едва ли нашлась капля раскаяния.
– Но, Светлейшая, я желаю служить…
– Ты вздумал препираться?! Еще одна подобная выходка и я направлю тебя в поселение на посадки! – оборачиваясь к нам, Суламифь добавила. – Если здесь есть студенты, желающие пройти аттестацию, советую покинуть площадку и вернуться к занятиям.
Студенты ожили, мгновенно разбегаясь кто куда. Сидящий на земле Малкиель сдавленно застонал. Лицо и руки артси покрывали ссадины и порезы, а туника оказалась порвана. Яркие губы дрогнули и мне показалось, что он сейчас расплачется.
Вот тебе и ангельские порядки: наставник превратил подопечного в ходячий синяк! Что в таком случае со мной может сделать Арье?!
Сквозь толпу удаляющихся студентов к нему протиснулся Лаван.
– Мал, ты как? Сильно болит? – бесцветный ангел попытался поднять Малкиеля, но тот вдруг пришел в себя. Ледяная маска вернулась на место.
Хлоп! Он отбил руки Лавана:
– Иди к черту со своей жалостью! – рявкнул артси, вскочил на ноги. Удаляясь, он едва не налетел на меня. – Чего пялишься, страшилище?!
Парень сплюнул бордовую кровь и прошел мимо.
Жалость как рукой сняло. Хочет быть засранцем – пожалуйста! Только за Лавана обидно, ангел кажется искренне беспокоиться…
Экзарх многозначительно кашлянула, заставляя шевелиться. Потирая ушибленное плечо, я поспешила вслед за всеми. Кадмиеля поблизости не оказалось и я просто нырнула внутрь.
– …алтарь восстановлен, но мы не можем с уверенностью сказать, получится ли душам возродиться в нем.
Экзарх величественно кивнула. Она нашла Арье в храме Порядка, заделывающим последние трещины разрушенного портала. Суламифь просила составить ей компанию для прогулки, но ангел понимал, что ей хочется узнать об успехах с подопечной.
– Госпожа, – мужчина прочистил горло. – Насколько вероятно, что совет позволит мне взять опеку над следующей душой?
– Ты велел мне не волноваться, – произнесла экзарх. – Стоит начать?
Стараясь не злиться, Арье стиснул челюсть. Его раздражала не Суламифь, а тот факт, что он действительно был близок к провалу.
– Вы знаете… Вам лучше всех известно, зачем я просил подопечную, но у этой артси шансов почти нет! Вы видели ее, госпожа?! Подует ветер и девчонка сгинет! Неуклюжая, заторможенная, никакого фокуса и впомине нет! Да Закум завалит ее на первых же экзаменах…
– «Светлейший Закум», Арье, будь добр, соблюдай формальности даже когда никого рядом нет! – женщина нахмурилась, но тут же добавила. – Что такого произошло? Ты не стал бы отказываться без причины.
Врать было бессмысленно, Суламифь непременно догадалась бы.
– Она явилась в амбар. Меньше месяца с возрождения!
– Артси должно быть не знает, что первые дети Порядка не любят запах смерти.
– Госпожа, при всем уважении, я больше волнуюсь за химер!
Экзарх дернула губами, пряча улыбку:
– Ты слишком привязан к ним, мальчик мой. Понимаю, ты рассчитывал на крепкого воина. С ним, бесспорно, было бы легче пройти испытания, однако эта девочка не просто так попала сюда. Ордо дал ей и тебе настоящий шанс доказать свою веру и преданность… Прекрати сейчас же, я вижу, как ты закатываешь глаза, Арье!
Парень хмыкнул, за что получил колкий удар фирменным взглядом Суламифь. Светлейшая покачала головой и подошла к бортику, за которым раскинулся Порт. Врата сейчас прятались в плотном слое облаков.
Арье прекратил улыбаться.
– Думаете меня пропустят в столицу, если преуспею?
– Ты живешь здесь почти тридцать Биений, мальчик мой, – экзарх спрятала руки в рукава туники. – Не обязательно гнаться наверх!
– Вы знаете, зачем мне туда.
– Мы уже это обсуждали…
– Госпожа, – ледяной тон мужчины заставил Суламифь вздохнуть. – если не желаете помогать, так и скажите! Я пойду проверю портал. Покоя Биению!
Дождавшись медленного кивка Светлейшей, Арье повторил Благословение и удалился. Он понимал, что оскорбляет женщину, благодаря которой все еще жив, однако не мог снова слышать невнятные ответы. Не сейчас, когда и без того призрачный шанс все исправить начал таять на глазах.
– …Стихия требует честности. Вы не сумеете совладать с водой, не признавшись в бессилии перед ней. Только открытое сердце и разум позволят воде довериться вам и наоборот…
Светлый Бецалель, преподаватель по Стихиям, а по совместительству отец Селестии и Ру, одарил класс улыбкой. Седые закрученные на концах усы дрогнули, демонстрируя аудитории ряд белых зубов.
Бецалель поднял руку, позволяя разлитым по полу каплям одна за другой собраться в огромную сферу.
– Собрать воду вместе несложно, вот расщепление требует долгой кропотливой работы над собственными мыслями.
Огромный пузырь дрогнул, снова превращаясь в малюсенькие капельки-брызги, настоящий застывший вихрь. Сверкающая крошка медленно кружилась, переливаясь в свете заходящего солнца всеми оттенками розового. Завораживающее зрелище!
Теперь понятно, что Руфия пыталась сделать. Я поежилась, вспоминая вчерашний душ.
На последнем занятии нас собралось всего ничего, лишь самые младшие бескрылые ангелы и артси. Новенькие были заняты своим собственным обучением, потому плевать хотели на взлохмаченную артси. Среди них я смогла выдохнуть.
Светлый Бецалель сложил руки и водное безумие снова очутилось в фонтане, из которого и пришло.
– Теперь сами.
Как там было? Очистить разум, открыться стихии? Сверяясь с конспектами, я вытянула руки и растопырила пальцы. Вода в красивой резной плошке равнодушно отразила их, даже не думая поддаваться.
– Не нужно усердствовать, для начала поднимите все целиком, – преподаватель склонился над молодым ангелом. Из-под пальцев юноши взлетели в воздух крупные капли, зависли возле его лица. – Отлично! Очищаем голову…
Моя голова чище души Первосвященника, но дурацкая капля взлетать не желает! Должно же получиться хоть что-нибудь…
Один за другим одногруппники поднимали капли в воздух и получали похвалу от преподавателя. У меня же не выходило даже сдвинуть жидкость. От напряжения в ушах зазвенело.
– На сегодня все, можете отдыхать, – мужчина пригладил седую бороду. Его лавандовые глаза нашли меня на задней парте, и преподаватель прищурился. – Артси Хессиль попрошу остаться, всего на пару слов. – заметив мои округлившиеся глаза Светлый цыкнул. – Да не трясись ты, ради Порядка! Я детей не ем.
Юные бескрылые немного поглазели на меня, перебросились парой слов и удалились из класса.
За сегодняшний бесконечный день кабинет Светлого Бецалеля казался самым мелким и самым уютным. Через открытую лоджию попадало много света, все пространство заполняли мелкие фонтаны разных форм и размеров, в воздухе стоял запах холодной свежести.
Я собрала разбросанные по парте бумаги с кривыми записями и потащилась к столу. Не садясь, Светлый сам выхватил у меня Светлейшее Дозволение, в котором пока что значились лишь три имени, быстро подписал.
– Селестия говорит тебе нелегко приходится. И Арье пока занят. Как ты?
Простой вопрос застал меня врасплох. Казалось Светлому действительно есть до меня дело. Но признавать свое бессилие пока не хотелось, так что я натянула кривоватую улыбку и поспешила успокоить Бецалеля:
– Не страшно, это ведь временно! Они привыкнут и станет легче…
– Смелость – это похвально, но не забывай, что ты не одна здесь. Грозовое Гнездо с трудом принимает в свои ряды новеньких, зато как примет, уже не отпустит!
Ему очень хотелось верить.
– У меня не выходит! – я кивнула на фонтан, когда Бецалель закончил с дозволением. – Ну это, с водой…
– Не торопись, – Светлый улыбнулся. – Стихия тебя слышит, просто нужно время, чтобы ты услышала ее, – он протянул мне перевязанный синей лентой свиток. – Готово. Можешь найти Светлого Эфраима, он терпеть не может бумажную волокиту и будет рад закончить с формальностями.
Поблагодарив преподавателя, я устало улыбнулась и вышла из кабинета. Судя по времени, студенты должны быть в трапезной на ужине. Мой желудок заурчал, требуя подкрепления, но идти туда я не собиралась. Лучше истощиться до припадков, чем терпеть полные отвращения взгляды… К тому же Селестия наверняка сжалится и принесет что-нибудь из малосъедобной ангельской пищи ко мне в комнату.
Я прогуливалась вдоль белоснежных стен, касаясь кончиками пальцев шершавой каменой поверхности. Исполинская статуя в центре главной залы глядела вниз мраморными глазами. Я оторвалась от стены и подошла к ней, стала всматриваться в бесстрастное лицо.
Мне чудилось, что у замка есть душа, а сердце ее бьется именно в этой статуе, просто медленнее, оттого никто не замечает. Дышит она огромными холлами, отражается в широких фонтанах и звучит голосами студентов.
– Хессиль…
Голос, смутно знакомый, всплыл в глубине сознания. Я коснулась крошечной стеклянной монетки, спрятанной в поясе и пристальнее вгляделась в мраморное лицо ангела, но статуя молчала.
– Хессиль!
– Хесса, – Руфия дернула меня за плечо и развернула к себе. – Ты чего тут?!
Я моргнула, прогоняя наваждение. Статуя признаков жизни не подавала, зато мой желудок издал страшный утробный вой.
– Кажется я проголодалась, – смущенно потерла шею. – И голова трещит.
– Так идем есть!
– Знаешь ведь, не могу…
– Проблемная артси! – Златовласка закатила глаза. – Хаос с тобой, пошли к нам, я Небесницу в комнате припрятала…