Есения Белинская
Рождение души
– Это еще кто?
– Кади староста. Он неплохой, но на твоем месте, я был бы осторожнее, – задумчиво произнес Лаван, толкая меня крылом в сторону главного зала. – С подобным-то везением…
С закатом коридоры академии опустели, все засели в трапезной, а я предпочла голод очередному издевательству. После позора на «Слове Порядка» шла лекция по Истории Небес с самой Суламифь и на ней трогать меня не смели, зато потом, на «Теории Полета» ангелы оторвались по полной! Одна девчонка даже попыталась облить меня освященной водой, но попала в Руфию. Мокрая и злая ангел чуть не выцарапала ей глаза.
До следующих занятий еще оставалось время. Вымотанное тело едва переставляло конечности, но глаза жадно впитывали великолепие светлых коридоров. Наконец я могла разглядывать замок, не прячась от испуганных студентов. Незнакомое крыло немного отличалось от основного здания и преподавательской части. Здесь почти не было статуй, а вместо них каменные стены оказались покрыты фресками с изображением яростных сражений. Конец зала уперся в массивные стальные ворота.
Я дернула ручку. Дверь оказалась заперта и я развернулась, чтобы вернуться обратно к главному залу, когда властный голос остановил меня:
– Кого ищешь, артси?
Две крылатые девушки сидели на подоконнике в алькове напротив двери.
Та, что была ближе ко мне, внимательно изучала меня теплыми ореховыми глазами. Шикарные золотые волосы – не барашкины кудряшки Ру – аккуратными локонами спускались вниз на плечи, и я с трудом удержалась от восхищённого возгласа. Кажется, она совсем меня не боялась, в отличии от своей мелкой коренастой подруги.
– Спокойствие Биению! – невзирая на усталость я постаралась улыбнуться, – Целительство тут проходит? До занятий еще далеко, может преподаватель еще занят?
– Светлая Авигаиль? – ангел величественно кивнула и указала на дверь. – Она отошла. Давай я открою.
Коренастая ангел открыла рот, глядя на свою златовласую подругу, да так и закрыла, пропуская ее вперед. Я кивнула, решив проигнорировать странную реакцию студенток. Все лучше, чем освященная вода…
Теплый ветер лизнул кожу возле руки. Послышался щелчок и створки сами собой разъехались, открывая темное помещение, доверху заполненное туманом. Серые щупальца лениво поползли в коридор.
Видит Порядок, я хотела развернуться и уточнить, не ошиблись ли девушки, но не успела. Сильный толчок в спину швырнул меня далеко вперед. Коленки проехались по шершавому каменному полу и я зашипела. Ни двери, ни подлюг уже не было, пропали в густом мареве.
– Вот же гадство! – выругалась я, вставая с земли. По разбитым коленкам тут же поползли тонкие струйки крови.
Туман все сгущался. Слышалось биение собственного сердца и странное шипение, словно помехи. Тихо, стараясь не издавать и звука, я попятилась к двери. Чье-то дыхание обожгло затылок и я с визгом обернулась – никого уже не было.
– Это не смешно! – мой голос тут же потерялся, едва прозвучав. – Выпустите меня! Светлая Авигаиль!
Наступила могильная тишина. Ничего больше не шипело, сердце стучало как безумное, волосы встали дыбом…
– Ффкус-сный ма-аленький анке-елоще-ек… – голос из преисподней прямо у самого уха.
Я застыла, не в силах пошевелиться. Ужас сковал мышцы, не позволяя даже вскрикнуть.
Громкий хлопок и тело, словно щепку, сдуло прочь. Со всей силы я врезалась спиной во что-то бьющееся. Колючий дождь из осколков тут же осыпал голову.
– Хессиль… – пронеслось в сознание, прежде чем на глаза опустилась пелена.
Раздался тонкий короткий свист, а после мерзкий чавкающий звук. Кто-то громко выругался и снова звякнул оружием. Запахло горелой кожей. Новый порыв ветра взлохматил волосы, но на этот раз не бил, ласково окутал пространство, отогнал мерзкий запах.
Стараясь вернуть зрение, я трясла головой. Когда темнота наконец отступила, я увидела, что туман рассеялся, а на меня снова глазеют студенты. Неподалеку, с двуручным мечом наперевес, стоял грозный ангел со странными серебряными крыльями. Я сидела под целой горой сверкающих осколков зеркала, которое покрывало все стены и высокий купол потолка. Целый зеркальный павильон! Сейчас пространство освещал один огромный необработанный селестин, зависший у самой верхушки.
– Кто пустил артси?! – взвыл меченосец. Его лицо исказила ярость, отчего узкие глаза превратились в щелки. – Девчонка, ты из ума выжила?!
Я моргнула, не зная, что ответить. Страх уже отпустил, сменился растерянностью.
От группки студентов за спиной говорящего отделилась знакомая фигурка. Сдвинув брови на переносице, ко мне спешила Селестия.
– Светлый Эфраим, позвольте отвести ее к целителям! – девушка протянула мне руки, помогая выбраться из осколков. – Хессиль не до конца адаптировалась…
– Не тебе мне рассказывать об адаптации артси, Селестия! – рявкнул мужчина, забрасывая громадный меч на облаченное в доспехи плечо. Теперь я заметила, что каждый в павильоне одет в похожие стальные одеяния, повторяющие изгибы тела. – Где твой наставник, земная?
Я ойкнула, когда один из осколков больно впился в коленку.
– Мне-то откуда знать? – буркнула я. – Видимо занят…
Селестия незаметно ущипнула меня за руку, с которой стряхивала зеркальную пыль.
Серебрянокрылый ангел покачал головой и приказал подруге:
– Отведи ее. И вели Арье зайти! Щенок совсем распоясался… – он развернулся к остальным студентам. – Нечего глазеть! Закрыли рты и встали на позиции! Считаю до трех…
Селестия схватила меня под расцарапанную руку и поволокла к дверям. Мелкие порезы противно саднили, а, судя по ноющей спине, там должен был образоваться приличный синяк.
Когда ангел закончил считать, туман как по волшебству повалил со всех сторон сразу. Прежде чем створки тихо закрылись за спиной, из марева послышалось знакомое шипение.
Я дернула Селестию за рукав:
– Что это было?! У вас там какие-то твари на цепи сидят?! Селестия меня кто-то хотел сожрать!
– Зал иллюзий проецирует Грехопадения для тренировок, – отмахнулась девушка. – Вопрос в том, как ты сумела попасть внутрь?! Хесса, двери запечатаны до конца класса!
– Тут стояли две девушки. Я спросила дорогу и…
– И они открыли тебе, – Селестия скрипнула зубами. – Я надеялась, что обойдется без травли.
Она повела меня прочь от треклятого кабинета.
– За что меня травить?!
– Это неважно…
Ну все, мое терпение лопнуло.
– Неважно, что на меня косятся, как на прокаженную, освященной водой обливают, а какие-то две гадины заперли в комнате с монстрами?! Вы точно «дети Порядка», а то складывается ощущение, что Хаоса гораздо больше!
Подруга громко шикнула, заставляя замолкнуть:
– Не дай Ордо тебя услышат преподаватели! Я же предупреждала, мы древние существа с закостенелыми мозгами, нужно время, чтобы остальные привыкли к твоим, – она быстро пробежала по мне глазами. – особенностям. Через время отстанут, просто веди себя тихо…
– Куда еще тише?! – я всплеснула руками, но поняла, что в них слишком пусто. Конспекты остались валяться на каменном полу зала. – Мои заметки! Нужно вернуться…
– Сейчас их не достать, а мы уже пришли.
Мы остановились перед знакомыми белоснежными дверями. Их я помнила по дню перерождения, когда впервые очнулась в лазарете.
Створки отворились. При виде нас статная женщина с длинными светло-рыжими волосами в просторной хламиде нервно взмахнула крыльями.
– Занятия начнутся не скоро, – она шагнула в сторону, но Селестия не дала пройти.
– Прошу прощения, Светлая Авигаиль, новая артси поранилась. Хорошо бы ее осмотреть…
– Нет.
– Почему?!
– Нам велено беречь запасы.
Селестия крепче сжала мою руку, но голос ее не изменился, продолжил быть все таким же учтивым.
– Разумеется, но, согласно протоколу, возродившаяся душа имеет доступ к целительской помощи на последующее Биение вне зависимости от повреждений.
Вот как?! У меня и такие права имеются?
Преподавательница поджала губы, но дальше спорить не стала. Она открыла дверь шире и пропустила нас внутрь.
Лазарет мало чем отличался от остальной части замка. Светлые стены переходили в высокие потолки, подпираемые колоннами, вся правая сторона состояла из длинных окон и балкона, только пахло здесь целебными мазями, а вдоль стен за занавесями прятались койки.
Авигаиль указала мне на ближайшую, сама отошла в кабинет. Вскоре женщина вернулась и рядом с ней мирно парила абсолютно плоская белая подставка. Светлая встала напротив меня и прикрыла глаза.
По коже побежали мурашки – меня словно гладили изнутри, проводя пальцем по внутренней стороне кожи.
Я дернулась, за что получила выговор от Селестии.
Веки Авигаиль затрепетали, обнажая перламутровые глаза. Красивое лицо исказилось, маленькие ноздри расширились, резко втягивая воздух. С выдохом женщина вздрогнула и отвернулась.
Я бросила вопросительный взгляд на подругу, но она не отрываясь следила за целительницей.
Когда ангел повернулась, руки ее дрожали.
– Не могу прочувствовать состояние разума, – произнесла она. – Все остальное в функциональном состоянии.
– Это нормально?
Даже с натяжкой взгляд Авигаиль нельзя было назвать дружелюбным. Я не могла отделаться от ощущения, что сделала целительнице больно.
– Артси часто несут аномалии в первое время после перерождения. Дух должен привыкнуть к своей материальности.
Следующие пол часа она вытаскивала осколки пинцетом и обрабатывала раны. Каждый раз, когда очередной кусочек извлекалась наружу я с трудом сдерживала отвращение. Авигаиль ловко управлялась с перевязкой, но не особо церемонилась, орудовала грубо.
Когда последний осколок со звоном упал на поднос, она провела над ними рукой, и окровавленная крошка вдруг размякла, превращаясь в бордовую воду, после снова застыла неровным камушком. Трудно было оторвать глаза от его сияния.
Целительница собралась уносить странное творение.
– Можно забрать? – тихо спросила я.
Селестия подняла брови:
– Хесса, стекло потом почистят и использую где-нибудь, зачем тебе?
Я и сама не знала зачем, но кровавая блестяшка так и манила. Больше всего сейчас хотелось ее потрогать.
– Пожалуйста. Это ведь не запрещено?
Авигаиль поджала губы, но кивнула. Прежде чем она передумала бы, я схватила камень и стиснула его перевязанной ладонью. Целительница снова вышла.
– Почему она такая недовольная?
Подруга прыснула и покачала головой:
– С тобой точно будут проблемы, Хесса! Такие вопросы не задаются о старших, не говоря уже о Светлых и Светлейших! – она легонько щелкнула меня по плечу. – Светлая Авигаиль всегда такая. Как и Светлый Эфраим. И Светлейший Закум… Вобщем, я тебя прошу, проявляй уважение. Обычно артси такие тихие первое время, ты истинно подопечная своего наставника!
Прежде чем я успела спросить, что это значит, вернулась целительница. Она велела мне лечь на кушетку и не двигаться. Стоило голове коснуться подушки, как над телом появились мерцающие нити. Они переливались и пульсировали втакт неизвестной музыке. Авигаиль раскрыла свиток и принялась что-то быстро записывать коротким пером.
– Передашь это экзарх. – холодно сказала она, протягивая пергамент. – Селестия проследи, чтобы артси больше не калечила себя. Время для возни с новорожденными самое неподходящее.
Селестия поблагодарила целительницу, и мы вышли в смежную лазарету аудиторию, где вот-вот должны были начаться занятия. Острые высокие полки с верху донизу были забиты светло-голубыми растениями и разнообразными склянками. Студентов еще не было.
Интересно, на земле я училась? Сколько мне было, когда я умерла? У меня была семья, друзья… любимый?
– Все это должен делать Арье! – проворчала девушка, поправляя светлые волосы. Трудно было не заметить их сходство с Руфией в этот момент. – Водить по аудиториям, знакомить с остальными преподавателями… Защищать, в конце-концов!
Я опустила голову. Окровавленная стекляшка, что не так давно была осколками блеснула в свете селестинов. Я покрутила ее и, понизив голос, спросила:
– Узнала что-нибудь? Сама знаешь, о чем…
Подруга перестала чихвостить моего наставника.
– Пока нет, – лавандовые глаза сверкнули нимбом. – Ты так ничего и не вспомнила?
– Ничего! Я пыталась, да кроме головной боли ничего не вышло…
– Не к добру это… – Селестия нахмурилась и надолго замолчала. – Ладно, после занятий оставайся здесь, я сама отведу тебя в преподавательское крыло. Главное – держи язык на замке!
Глава 2
Наставники и подопечные
«Сноска:
(1)Память – единственный багаж смертных. Возрождаясь, артси несут крест из прошлой жизни, чтобы никогда не забывать ради чего служат Порядку. Воспоминания невозможно отобрать, о них запрещено спрашивать, воспоминания – самая сокровенная ценность перерожденной души.
Дефективным артси можно считать душу, возрожденную без воспоминаний. За всю историю Небес был выявлен лишь один подобный инцидент, приведший к полному расщеплению артси. Артси без памяти – пустая оболочка, требующая упокоения. Так как вторжение в память возрожденных карается законом, то детям Порядка остается лишь надеяться на социальную ответственность неполноценного индивида.»
Серафим Варшалам «Строение Высшей Души: ангелы и артси» том 1
– Чего стоишь, рот раззявил?! Лови непутевую! Поранится, не дай Ордо! – Светлейшая Наама охнула, провожая волочащийся по полу шлейф взглядом.
Арье подавил ругательство, поспешил за убегающей прочь Хессиль. Если девчонка вздумает сигануть с Парящих земель, то проблема с перерождением решится куда быстрее! Бескрылые артси выносливее ангелов, но падения не переносят – слишком слаба их связь с Небесами.
Белая ткань мелькнула в полубашне. Арье прибавил скорост, свернул под лестницей и понял, куда понесло артси.
– Хаосовы дети!
Полуденное солнце ударило в глаза, но он успел разглядеть замерший на смотровой площадке силуэт. Хессиль застыла у бортика, частично перегнувшись вниз. Тощие руки до побелевших костяшек вцепились в камень.
Даже находясь здесь, Арье мог в точности описать, что она видит: обрыв, уходящий на многие сотни километров вниз, раскинувшийся там порт с крошечными домиками, извилистую речку, пересекающую город, и Врата. Верхушка длинного свода, кажущегося узким издалека, поднималась выше Порта и школы, пряталась высоко в облаках.
– Если спрыгнешь, то больше не вернешься сюда, – спрятать ярость в голосе оказалось невозможно. – Очень тупое решение.
Девчонка даже не обернулась. Злой ветер трепал ее черные с проседью волосы, но артси это не волновало. Артси наклонилась еще сильнее. Воздух донес растерянное бормотание:
– Так нельзя… Он ошибся… Слишком… – Хессиль обхватила плечи, принялась усердно щипать себя. – Мне нельзя оживать!
Арье поднял руки, постарался двигаться медленно, чтобы не спугнуть подопечную.
– Ты уже возродилась, значит получила шанс на вторую жизнь. Даже ангелы подобным не обладают…
Неожиданно артси развернулась и уставилась на него своими жуткими глазами.
– Смертный сын Порядка и Хаоса, – прошептала она и шагнула со смотровой площадки.
– Стой!
Арье дернулся вперед, едва не влетел в стену. Он замер посреди своей комнаты с вытянутыми вперед руками, пальцами ловил воздух. Спальня тонула в тусклом холодном свете луны, спокойная и тихая, впрочем, как и всегда. Ни площадки, ни артси. Арье приснился кошмар.
Похлопав себя по лицу, парень рухнул обратно на кровать.
Сон-воспоминание не желал отпускать, кислым страхом оставался на языке. В тот день Арье чудом успел схватить артси. «Не стоит тебе бедняжку навещать» – задумчиво сказала Светлейшая Наама, когда парень принес отключившуюся подопечную обратно в лазарет. – «Как появляешься, сразу рассудок теряет».
Конечно, единственная бракованная артси непременно должна была достаться ему! Перерождаясь, их вид гораздо сильнее обычных ангелов, но с этой земной явно что-то не так.
Стоило закрыть глаза, и он видел перепуганный взгляд, полный мольбы и обреченности. Один черный, даже зрачка не видно, второй серый, почти белый, глаза никак не похожи на ангельские яркие, полные цвета и жизни. А еще странные слова, произнесенные перед прыжком – что же она сказала? «Смертный сын Порядка и Хаоса». Небылица! Арье пытался найти подсказки в архивах, но сведений о подобном там не оказалось. Можно, конечно, потревожить Первосвященника, да тот скорее проглотит собственные регалии, нежели соизволит помочь Арье.
Парень поднялся, не желая больше изводить себя догадками. Раз не вышло отдохнуть до рассвета, можно начать охоту раньше. Как Светлейшая Наама и обещала, тучи сгущались.
Полночи на улице бушевала разгневанная погода. Несмотря на усталость, я то и дело просыпалась разбуженная раскатами грома и собственными мыслями. Очередная вспышка, последующий грохот и я окончательно проснулась. Гроза заканчивалась, отступая, а на ее место пришел умопомрачительный рассвет. Сквозь сине-черные тучи пробивались золотые лучи восходящего солнца.
Селестия велела пытаться, но как же не хотелось… стоило коснуться воспоминаниями дальше первого пробуждения и голову простреливала острая боль. Однако выбора у меня не было.
Я зажмурилась, представляя первый день: лазарет наполнял мягкий солнечный свет. Светлейшая Наама хлопотала неподалеку, сразу заметила, когда я очнулась. Несмотря на дремучую старость и куцые крылья, от целительницы сразу повеяло силой.
– Где я? – с трудом прорвался сорванный голос. – Кто вы?
Белесые глаза Светлейшей расширились. Несколько минут она проверяла мое состояние и только убедившись в том, что все в порядке, сказала:
– Ну, йофи, хлопот с тобою будет…
Мысли робко коснулись картинки, стараясь отодвинуть ее хоть на пару минут назад. Центр поплыл, готовый сдвинуться, но края намертво приросли к сознанию. Снова толчок и резкая головная боль.
Я зашипела и села на кровати. Если память не желает раскрываться самостоятельно, нужно найти иной способ. Больше плавить разум я не собираюсь!
Босые ступни коснулись холодного камня, и я подошла к окну. Стоило открыть его, как яростный ветер взлохматил волосы, залез под тонкую сорочку. Я поежилась, но закрывать не спешила, холод помогал прочистить голову. Снаружи пахло ледяной свежестью и мокрой травой.
Утробный, пробирающий до костей рев разнесся по округе, заставляя сжаться. Пространство завибрировало. Я присела, прячась за подоконником, как раз, когда громадная тень пронеслась мимо окна, закрывая собою свет. Длинное мощное тело взмахнуло исполинскими крыльями и скрылось в высоте. Едва успела разглядеть белоснежный чешуйчатый хвост.
– Хаос!
Я оперлась на подоконник, высовывая голову наружу, но существа там уже не было. Зато проявился синевато-серый кусочек Врат, хоть поселение снизу все еще скрывали грозовые облака.
Пальцы стали замерзать, и я вернулась в комнату. Селестия сказала, другие студенты так рано не просыпаются. Раз до занятий еще несколько часов, значит можно побродить по замку без лишнего внимания!
В небольшой, смежной с комнатой, купальне я умылась и попыталась привести волосы в порядок, но они то и дело выбивались из косички. Я одела обычный учебный хитон и подвязала тканевым поясом, не стала задерживаться у зеркала. Если раньше собственная внешность не особо тревожила, то ангелы меня переубедили. На их фоне я оказалась ночным кошмаром, дочерью Грехопадений, но никак не новорождённой артси.
Что-то блеснуло в зеркальном отражении. Серебристая стекляшка с красными разводами лежала на тумбочке возле кровати. Я подцепила ее пальцами и вгляделась – в центре словно отражался темный силуэт…
В дверь постучали.
– Войдите! – я поспешно сунула стекляшку в складки пояса.
На пороге ожидала экзарх Суламифь. Я мысленно стукнула себя по лбу за то, что забыла отчитаться после занятий.
– Спокойствие Биению, Хессиль. – Светлейшая оглядела меня с ног до головы. – Не спиться?
Лавандовые глаза экзарха вопросительно глядели на меня. Статная и стройная даже в преподавательской хламиде, она складывала внушительные крылья за спиной, не дергала ими в отличии от остальных детей Порядка. Мощные крылья венчали многочисленные клипсы и стальные детали. За месяц заточения мне не часто доводилось видеть Светлейшую Суламифь, но каждый раз казалось, что она видит меня насквозь.
– Будет с Вами Порядок, – я коснулась лба двумя пальцами. – Это все гроза. Прошу прощения, я должна была вчера зайти…
– Так и есть. Любой хаос порицается детьми Порядка, тебе следует придерживаться правил и жизнь станет гораздо легче. – Светлейшая не глумилась, лишь озвучила факт. Она опустила взгляд и кивнула на мою перебинтованную руку. – Тем ни менее, если тебе кто-то помог попасть в Зал Проекций, об этом стоит немедленно рассказать.
Разумеется, ей доложили. Я открыла рот, желая в деталях описать гадюк, но передумала. Для начала я разберусь что к чему, а уж потом стану искать помощи старших.
– Двери открылись сами, госпожа экзарх. Беспокоиться не о чем.
Эмоции на строгом лице Суламифь читать было сложно, но мне показалось, что она нахмурилась. Помолчав мгновение, Светлейшая произнесла:
– Что же, в таком случае инцидент исчерпан. Больше я спрашивать не стану. Ты подготовила бумаги?
– Какие?
– Необходимые для прохождения регистрации, разумеется! – Светлейшая вскинула брови. – Бумаги, подписанные всеми учителями.
Ах да, те самые, что Руфия залила вместе с моими заметками. Должно быть я выкинула их, когда убирала размокший пергамент…
По метаморфозам на моем лице экзарха с легкостью догадалась, что с бумагами случилась беда. Статная женщина вздохнула и кивнула в сторону выхода:
– Пойдем, Хессиль, я выдам тебе новое дозволение. Только собирать подписи тебе придется самой, – она выразительно поглядела мне в глаза. – И у Первосвященника тоже.
Замечательно! Не хватило мне вчерашнего унижения, будем повторять!
Экзарх сделала приглашающий жест рукой и величественно побрела по коридорам. С учебниками и свитками в руках я последовала за ней. Вблизи были видны множественные шрамы и проплешины на широких крыльях Светлейшей.
Мы спустились на два пролета и двинулись вглубь второго этажа к кабинету экзарха. Не оборачиваясь, она произнесла:
– Обычно все процедуры вместе с артси проходит наставник, однако я заняла Арье личными поручениями. Думаю, сегодня он закончит и приступит к прямым обязанностям.
– Честно говоря, я сомневаюсь в его существовании, госпожа! – фыркнула я.
– Арье более чем реален.
– В таком случае ему не интересно наставничество. Разве он не должен был помогать мне адаптироваться с самого начала?
– Великому Ордо угодно держать вас порознь, – широкие створки мягко отворились, когда экзарх махнула рукой. – Принимай это с достоинством, Хессиль.
Хотелось закатить глаза, но со Светлейшей всегда было ощущение, что она увидит это даже спиной.
В кабинете экзарха царил мягкий полумрак. В отличии от других помещений окна здесь были маленькие, не пропускали яркие лучи утреннего солнца. Полки ломились от книг и свитков, лениво плавали кристальные сферы, возле окна стояла мрачная статуя ангела с жесткой гримасой на лице. В самом центре внушительного пространства возвышалась крупная стеклянная пирамида. Внутри нее парила странная конструкция, состоящая из множества миниатюрных островов, разделенных стеклом на три уровня.
– Примерная карта Небес. – экзарх заметила мой взгляд.
– Примерная? – я подошла ближе к пирамиде. – Вы не все изучили?
– Светлейшему Совету угодно, чтобы мы обживали изученное. Небеса и без того слишком велики.
С полки мимо меня просвистел скрученный пергамент. Он аккуратно опустился на стол экзарха раскрываясь. Светлейшая взяла красивое пушистое перо и начала что-то писать. Не отрываясь от бумаги, она махнула кончиком пера и другой пергамент с ее стола поплыл ко мне. Прямо перед лицом свиток раскрылся, зависая.
«Перечень обязательных к посещению предметов. Артси Хессиль» – гласила надпись, после которой каллиграфическим почерком был выведен внушительный список предметов. Мое изначальное расписание оказалось изменено, количество часов самообороны увеличилось в три раза.
– Так много тренировок! – я взяла парящий свиток.
– Тебе предстоит нагнать остальных. Целый месяц пропущен.
– Да, я слабая, служба для артси же добровольная?
Экзарх поджала губы, но писать не прекратила.
– Необходимо быть готовыми ко всему. С детьми Хаоса сейчас военное положение и Разрывы все время растут. Тебе нужно уметь постоять за себя перед Грехопадением.
Я поежилась. В дрожь бросает, стоит вспомнить шипение одной копии монстра в Зале Проекций, что же твориться около Разрывов!
– Светлейшая, в книгах, что вы мне предоставили, нет никакой информации о природе их возникновения… Откуда берутся Грехопадения?
Суламифь вздохнула, явно раздосадованная необходимостью разжевывать ребенку простейшую информацию.
– Разрывы ведут в миры, неизведанные Небесами.
– То есть вы не знаете?
Она неглядя кивнула.
– Ближайшее время тебе не нужно об этом беспокоиться.
Напольные часы с пятью стрелками громко тикали, перебивая звук собственных несущихся куда-то мыслей.
– Зачем же такие как я попадают в Грозовое Гнездо, если воевать не обязательно?
– Так решил Великий Ордо и так заведено.
Опять «заведено»! У них вообще есть другие ответы на вопросы?!
– Я бы хотела знать больше!
Суламифь изогнула одну седую бровь и стукнула кончиком пера о пергамент.
– Тогда тебе стоит рассмотреть вариант прилежной учебы. Буду рада узнать, что моя ученица совершила открытие. – Светлейшая скупо улыбнулась. – Протяни руку.
Я повиновалась. Экзарх взяла мою ладонь и ногтем начертила замысловатый символ. Кожа вспыхнула. Прежде чем я успела выдернуть руку, боль отступила, а на ладони сверкали бледно голубые загогулины.
– Благословит тебя Всепрощающий Ордо, да направит, Артси Хессиль. – Суламифь прикоснулась пальцами меж бровей и отправила Благословение богу. – Будь достойна Небес.
– Это что такое? – я принялась скрести ногтем метку.
– Пропуск в Грозовое Гнездо. Хессиль, зайди к консулату, отдай дозволение, как получишь подписи. – экзарх поняла, что я ее мало слушаю, занятая причудливым знаком, и цыкнула. – Хватит ковырять Шлис!
Дверь озарилась ярким свечением, внезапно врываясь в полумрак помещения. Суламифь провела пальцами и створки послушно отворились, впуская уже знакомого мне старосту. Сегодня ангел был одет в тренировочную форму. Отросшие русые волосы собраны на затылке в пучок. Рядом с ним парило несколько свитков
– Спокойствие Биению, госпожа экзарх! Артси Хессиль. – он склонил голову. – Светлейшая Наама велела передать вам перечень необходимых трав. Серафим настоятельно просила поторопиться.
Суламифь приняла подлетевший свиток. Раскрывая послание, она велела:
– Кадмиель помоги юной артси собрать подписи, – она уткнулась в бумаги. – Чтобы без приключений!
Я растеряно поглядела на забывшую обо мне Светлейшую. Было жаль прерванного разговора, но Староста поспешил вытянуть меня из кабинета и закрыл за нами двери.
Мы двинулись прочь от кабинета экзарха к выходу из учительского крыла. Я все ждала, что староста отпрянет от меня, выискивая сходства с чудовищами, но он лишь улыбался.
– Если Светлейшая велит идти, мы идем. Велит руку себе отгрызть, мы отгрызем, наконец произнес он. – Дети Порядка, что уж тут скажешь?
– Какое у вас тут безоговорочное послушание…
– Мы зависим от вышестоящих гораздо больше, чем кажется. – ангел потер свою руку, глядя на пальцы. – На Небесах так спокойно только благодаря жесткой дисциплине.
Как же, «дисциплина»! Я насупилась.
– Тяжелый первый день вышел? – Кадмиель кивнул на мою перевязанную конечность. – Где Арье?
– Выполняет поручения начальства, если я правильно поняла, – я неопределенно махнула рукой.
– Надо было отвести тебя!
Доброжелательность старосты беспокоила. Мне было сложно поверить, что этот ангел искренне был рад моему обществу.
– Все в порядке, Кадмиель, не нужно со мной носиться! Тебе должно быть неприятно находиться рядом…
Староста раздраженно взмахнул крыльями:
– Мне жаль, что остальные производят впечатление неадекватных идиотов, Хессиль, но прошу не судить о книге по обложке. По всем остальным обложкам. Кстати! Я совсем забыл!
Староста крылом толкнул парящие рядом свитки ближе ко мне.
– Мои конспекты! – я схватила скрученные листы. – Откуда?!
Улыбка вернулась на лицо парня, ямочками отразилась на щеках. Я невольно ответила на эту улыбку.
– Забрал из Зала Проекций после занятий.
Мы спустились в общий зал, обмениваясь менее щекотливыми вопросами. Продолжая поражать, староста самостоятельно собирал подписи. Светлейшая Наама шибко торопилась, обвешанная сумками с пахучим содержимым. Внутри звякнули склянки, когда она цепко ухватила мою руку.
– Жить будешь! – хмыкнула Светлейшая, прежде чем поставить кривоватую подпись и побежать дальше.
Светлая Авигаиль, казалась раздраженной, но говорить ничего не стала, ее размашистая подпись стала второй.
Первосвященник Закум читал внеклассную летопись для старшекурсников, когда мы с Кадмиелем нашли его в лектории. Судя по благоговейным лицам всех, хмурый Первосвященник был крайне уважаем на Небесах. Занятый лекцией преподаватель не глядя подписал подсунутую старостой бумагу.
Я так и застыла с выпученными глазами, не веря своему счастью, но Кадмиель поспешно утащил меня вон из лектория.
Светлого Бецалеля, преподавателя по стихиям я должна была увидеть через пару часов на занятиях, так что староста предложил наведаться к Светлому Эфраиму.
Воспоминания о вчерашнем вспыхнули разбитыми зеркалами и взбешенным преподавателем.
– Может позже?
– Не трясись ты, в Зале Проекций занятия идут только после обеда. Сейчас Эфраим должен быть на Арене, готовиться к тренировкам.
Сквозь главные ворота мы вышли к парадному входу.
От яркого утреннего солнца я зажмурилась. Когда глаза привыкли, стала жадно разглядывать неизведанную часть замка.
С обеих сторон от входа росли аккуратные яблоневые сады с мощенными дорожками и широкими фонтанами. Дальше начинался холм, в который было вплетено странное зеленое сооружение, а левее от него возвышался огромный круглый амфитеатр.
– Эфраим наверняка уже на Арене, – староста кивнул в сторону амфитеатра.
Солнце едва успело нагреть покрытую росой землю, а разноцветные весенние цветы уже сильно пахли дождем. Голые участки кожи, не привыкшей к перепаду температур, тут же покрылись мурашками.
– Холодно? – он дождался моего кивка и пояснил, – Ничего, скоро холод станет другом. Твое тело все еще пытается жить по земным законам.
– Тебе совсем не бывает холодно?
– Я умею контролировать температуру тела, – ангел повел крыльями. – Всемилостивый Ордо властвует над водой и воздухом, вот и мы неплохо с этими стихиями управляемся.
Кадмиель выставил локоть, предлагая взять его под руку. Я замешкалась, не в силах вспомнить, была ли так близка с парнями в своей прошлой жизни. Наконец я протянула ладонь к руке ангела. Она оказалась очень твердой и теплой.