The Ladies' Paradise – Эмиль Золя
Шла торговка мимо рынка,
спотыкнулась о корзинку.
В этой маленькой корзинке
Есть помада и духи,
Ленты, кружево, ботинки –
Что угодно для души?Вот сейчас все наверняка будут надо мной смеяться. Или брезгливо сочувствовать. Или даже ругать, ведь священный долг каждой женской особи Хомо Сапиенс – выглядеть привлекательно, не правда ли? Но знаете ли, что такое для меня преисподняя?
Когда я попаду в преисподнюю, там выстроят специально для меня огромный магазин одежды. Модная лавка, «Дамское счастье», «Смерть мужьям, тюрьма любовникам» или как там ещё это именуется. И – по безграничным грехам своим – я буду мерить, мерить и мерить эти проклятущие наряды. Шум, гам, толчея и ни одной книжки, кроме глянцевых каталогов с призывами «Купите! Купите!»Вот именно, погружаясь в один из самых популярных романов Эмиля Золя, я чувствовала то же, что чувствовал бы флорентинец века этак четырнадцатого над страницами дантова «Ада». И, поверьте, никакие корчи бедных еретиков и богохульников в клокочущем пламени не возбудят сочувствия и сопереживания больше, чем такая сценка:– Сударыня, благоволите последовать за мной.
Сперва она думала было сопротивляться.
– Зачем это, сударь?
– Благоволите последовать за мной, сударыня, – повторил инспектор, не повышая голоса.
Она быстро оглянулась; лицо ее выражало безумную тревогу. Затем она покорилась и, снова приняв гордую осанку, пошла с видом королевы, снисходящей к услугам какого-то адъютанта. Ни одна из толпившихся вокруг покупательниц даже не заметила этой сцены, а Делош, вернувшийся к прилавку с воротничками в руках, разинул рот от изумления, увидев, что даму уводят. Не может быть! И эта тоже! А ведь какая знатная дама! Прямо хоть всех их подряд обыскивай!Для нас с братом, помнится, было немалым открытием, что в супермаркетах цены выше в том числе и за счёт надбавки, окупающей неизменное воровство…
Универсальный магазин у Золя становится мини-моделью нового, с иголочки, прогрессивненького общества: победоносного, искрящегося и в то же самое время – уже со своими преступниками, изгоями, саботажниками, нахлебниками и вредителями исподтишка. Расступись, грязь, навоз едет! У нас есть всё, что вам нужно! Если у нас чего-то нет, значит, это вам не нужно! А кому не нравится наш прогресс и наши пышные витрины, может бежать в лес и выть там волком, такая-с перспективка. Конфликт между ремесленниками прежних дней и торговыми гигантами современности Золя решает с точки зрения наследственности. Одну сторону символизирует хрупкая и болезненная Женевьева, а другую сторону – выносливая, терпеливая и несокрушимо добродетельная Дениза, чем-то напоминающая героиню фильма «Москва слезам не верит». Женевьеву очень жалко всем, в том числе и автору, но она – дитя вырождения. Так что дорога ей – в гроб, куда несчастная девочка и сходит ко всеобщему… чуть не написала «удовольствию», но прискорбию, конечно. Выживают и оставляют потомство сильнейшие, социал-дарвинизм в действии. Сначала одежда и обувь, а вот на очереди уже и средства передвижения, оружие, продовольствие, архитектура… книги… произведения искусства…
Это был фай с серебристо-голубой каймой, знаменитый шелк «Счастье Парижа», при помощи которого Муре рассчитывал нанести соперникам решительный удар.
– А он действительно очень хорош, – сказал Бурдонкль.
– Не так хорош, как эффектен…А ХХ век опомнился, потянулся к старинному мастерству, зааукал: Ау, искусники! Где вы?! Ни гласа, ни послушания. Искусники ушли. И остались нам в лучшем случае войлочные бусики хенд-мейд, а в худшем – расшитые поддельным жемчугом кокошники с недвусмысленными ярлыками Made in China. Не так хорошо, как эффектно… А что же дальше? А дальше, медмуазель, медам, месье – победное шествие прогресса к сверкающим высотам. Сыплются пайетки и блёстки, развеваются, как знамёна, панталоны с валансьенским кружевом, гремят, как барабаны, пуговицы и крючки, зонтики щитами выставляют острые спицы, порхают перчатки, ниспадают тяжёлые отрезы бархата и парчи, горят шелка, пестрят ситчики весёленькой расцветки… приезжайте в «Дамское счастье», обхохочетесь! И на этом разноцветье широкого потребления как-то меркнут мужчины и женщины, посвятившие себя этому замечательному прогрессу. Господин Муре! Дениза! Где вы? Почему за твёрдой поступью вашего торгового дела не слышно ваших сердец?..
Знаете такие книжечки, типа «100 способов завоевать мужчину», «Как удачно выйти замуж», «Как найти мужчину своей мечты»? Каждый из авторов либо уверен в своей способности понимать чувства других людей, либо просто написал сей труд по заказу издательства. Меня удивляет сама мысль о том, что кто-то всерьез может воспринимать советы из данных книг и платить за них деньги (при покупке брошюр). Но раз эти издания существуют и продолжают появляться все новые из той же серии, значит, на них есть спрос. Но разве можно требовать от жизни формулы счастья, пытаясь ее найти в подобной литературе. Жизнь не компьютерная игра, где можно собрать сто монеток и получить дополнительную жизнь, то есть в жизни нет каких-то стандартных схем успеха ни в каких ее сферах. И менее всего их можно ожидать найти в делах сердечных. Поэтому каждая история настоящей любви уникальна и неповторима. Так и история Октава Муре и Денизы Бодю вроде бы и довольно банальна, но нет, есть в ней свои уникальные черты.Дениза Бодю с двумя братьями пяти и шестнадцати лет из провинции приехала в Париж. Их родители умерли, не оставив ничего своим детям, и молодая девушка была вынуждена взвалить на свои плечи содержание младших братьев. Дениза поступает на службу в «Дамское счастье», не представляя, какие насмешки сослуживцев и удары судьбы ей предстоит пережить. Да еще и эта любовь к владельцу магазина, богатому вдовцу Муре, любителю женщин и развлечений. Казалось бы, на что может рассчитывать какая-то продавщица, особенно в конце XIX века, когда принадлежность к тому или иному сословию еще играло огромную роль. Но все же это подвинутая Франция, с динамично развивающимися законами современного общества на фоне формирования прародителей нынешних торговых центров. Может у девушки все же есть шанс?Не знаю, какая линия главная в этой книге Золя: любовь продавщицы и хозяина магазина или натурализм в описании эпохи – но с уверенностью могу сказать, что обе удались на славу. Писатель потрясающе смог передать как ощущение эпохи, так и переживания героев: борьба старых устоев торговли с пришедшим им на смену большим магазином, готовым к конкуренции, предлагающим покупателям низкие цены; крах лавочников; их отчаянное упрямство в нежелании признать победу за сильным; нравственные устои женщин тех лет; беднеющее высшее общество – сколько еще тем поднял в своем монументальном романе Золя. Я восхищена талантом автора. Надо сказать, что и до этого мне приходилось читать книги из цикла: «Жерминаль» и «Земля». Но то знакомство было в рамках университетской обязаловки, а количество страниц, к которому привык автор, в таких случаях не в его пользу. Совсем другое дело, когда приходишь к писателю самостоятельно, благодаря множеству положительных отзывов и в готовности к объемному роману. И я восхищена.
Чем-то Золя напоминает Хейли, в том смысле, что берет определенную профессию или область человеческой деятельности и описывают ее, используя множество деталей. Но, безусловно, французский писатель намного глубже погружает читателя в атмосферу своих книг, с большим количеством элементов. Оба писателя хороши, каждый на свой лад, но вот пришло в голову такое сравнение.В заключение хочу сказать, что не надо искать каких-то формул успеха. Верьте в себя и все получится!
Современный вариант Золушки от Эмиля Золя образца 1882 года. Прочитал немного позже, но с тех пор ничего особенно и не изменилось. Женщины по-прежнему основные покупательницы всякой чепухи, крупные корпорации устраняют мелких конкурентов, а девушки, как и сто с лишним лет назад, верят во всякие сказки.Образ Золушки, столь любимый французским народом и разными другими народами, в свою очередь тоже не изменился. Современная Золушка служит в магазине принца-хозяина и он всячески продвигает ее по карьерной лестнице, руководствуясь исключительно личными интересами. Блат и женскую корыстность не отменяют даже сказки. Золушка, как и раньше, являет собою образец трудолюбия, простоты и дружелюбия. Вконец разошедшийся Золя даже ближе к концу повествования приписал своей героине дар предпринимателя. Об этом он написал, но в чем конкретно это выразилось – так и осталось загадкой. Но читатели, размягченные долгим сопливым повествованием, уже на все согласны. Злобная мачеха еще в самом начале поглядела на Золушку и открестилась от нее, так как добрый Золя уже наделил ту двумя младшими братьями на шее. Фей, тыкв и всякой другой волшебной требухи тоже не было, ибо в произведении и так много сказочного. Золя сам признал, что ничего такого уж примечательного, за исключением вышеперечисленных достоинств, у Золушки и не было. Только если считать за достоинство высокую нравственность, проявляющуюся внешне. Золушка единственная на фоне толпы развратных продавщиц, что решила себя захоронить в заботах о младших братьях. В мыслях она давно своему принцу отдалась, но от теории до практики у нее быстрым шагом лет пятьсот. Золя, кстати, термин «любовь женщины» считает синонимом глагола «отдаться». Наш человек. Хотя и француз. В то, что принц так повелся на золушкинскую чистоту и непорочность, верится с трудом. Скорее, он ни разу не встречал на своем пути девушку типа «не дам». И она, по странному стечению обстоятельств, на его пути единственная такая.Слезливая муть и курс благотворительности с крылышками зарождающегося социализма занимают довольно большую часть произведения. Поехавший крышей на почве безысходной страсти директор компании выглядит даже фигурой вполне реалистичной, ибо любовь зла. Полюбишь и Золушку. Хотя, на мой взгляд, простота хуже воровства. У Золушки, безусловно, есть достоинства, присущие любой симпатичной девушке. Такие, сами знаете какие – округлые и выступающие. Забыл, как их. А! Скромность. Вечно это слово из головы вылетает.В общем и целом это действительно дамский романчик, о чем и вещает его название, но во что я по каким-то причинам не верил. Сделаю вид, что не заметил фамилию автора на обложке. Судя по всему, Золя переусердствовал с абсентом в компании с художниками, когда это писал. Девушки, ля-ля-ля, найдут много прикольненького, хи-хи-хи, на страничках этого романчика. Автор иногда трезвел и напоминал о себе настоящем, очень подробно описывая деятельность своего гипермаркета, структуру этого «Ашанского счастья» и механизмы искусственной монополизации на примере Парижа 19 века. На фоне «Денег» Золя и после «Дамского счастья» вполне можно усомниться в истинности личности автора. Здесь присутствует такой же главный герой, ловкий пройдоха-предприниматель, но он теряется на фоне женских ахов-охов и возникает вопрос – сам ли это Золя или это его мечта?