Елизавета Рубцова
Ворон

Полная версия

Декабрь вступал в свои права. В комнате царил полумрак. Свечи тускло освещали помещение, а огонь в камине почти догорел. Язычки пламени потихоньку опускались все ниже, оставляя после себя лишь тлеющие угли.

Молодой мужчина склонился над пыльными страницами книги, его рука соскользнула со стола упав на колени. Но даже это не нарушило его дремы. Темные волосы отросли, волнистые пряди скрывали глаза. Нос с небольшой горбинкой вершиной высился на его лице.

Комната казалась покинутой, будто долгое время в ней не жили: пыль скапливалась по углам, пауки разыгрывали баталии ради пропитания. А десятки книг лежали раскрытыми на полу и диване, обивка которого давно истрепалась и потускнела. Карта мира висела на стене, рядом с портретом миловидной женщины. На кресле все еще лежало неоконченное вязание.

Пустой стакан стоял рядом с мужчиной на столе. На дне еще осталось несколько капель того, что многие называют лекарством. Тут же разместилась полупустая бутылка янтарного бренди.

Часы давно пробили полночь, но мужчина не нашел в себе сил улечься в постель. Он все читал и читал, поглощая страницы одну за другой. Но ветхие тома не могли дать ответов на вопросы, которые волновали мужчину.

Едва слышный стук разнесся по комнате. Мужчина шевельнул бровью, ресницы его затрепетали. Когда стук стал громче, он поднял голову, и со смутным недовольством подумал: «Кто ходит в такой поздний час? Наверное, заблудились».

Стук больше не повторялся, и мужчина спокойно пробежался глазами по комнате. Теперь она казалась ему незнакомой. «Книги, везде эти проклятые книги. В них нет покоя, нет свободы. И в каждой истории я вижу Светлану. Каждая вещь в этой комнате напоминает мне о былом счастье. Тут она любила сидеть у огня, когда я читал ей. Каждую подушку украшала ее нежная рука…»

Неясный шорох и шелест бесцеремонно прервали воспоминания мужчины. Шторы и портьеры едва уловимо шевелились. Мужчина уставился на источник шума, но не смог определить его природу. Он вцепился в подлокотники кресла и, не моргая, уставился в сторону окна. Но мимолетный страх исчез также быстро, как и появился. «Всего лишь ветви бьются о стекло. Ничего страшного». Очередной стук в дверь заставил мужчину обернуться.