Бог, которого нет

Память, разросшаяся до вселенной: от бабушкиных хроник — гимна стойкости советского народа — до нейронных лабиринтов разума и древних пророчеств. Голоса прошлого проникают в сознание. Границы реальности истончаются, стирая грань между жизнью, смертью и цифровым бессмертием, рождая иного бога — не в храмах, а в действии, в безумном порыве к горизонту, в отчаянной вере, существующего лишь пока его творят. Что останется, если память — и ад, и машина времени, и поле боя за целостность?