Елена Владимировна ВАХНЕНКО
Счастье в Апреле
Они остановились у храма, и Милада вытянула шею, разглядывая чудное строение вблизи. Впрочем, сейчас, окруженное холмиками снега, оно смотрелось вполне гармонично, дополняя собой образ Природы и не нарушая ее первозданности. Так и было задумано? Природа, все во имя нее…
–Тебе не холодно? – одними губами шепнул Апрель.
Девушка отрицательно качнула головой, слабо улыбаясь. Вопрос продолжил их недавний спор, когда Милада, шокированная легкостью “подвенечного” наряда, попробовала выпросить шубку или теплый платок. Но ей не разрешили даже обуться, уверяя, что холодно не будет.
Как ни странно, братья-месяцы оказались правы! Милада действительно совсем не мерзла, а снег, по которому бедной невесте приходилось ступать босыми ногами, только приятно покалывал, щекотал ступни, но вовсе не холодил. Что грело ее, волнение, предвкушение, сам процесс ритуала, она не знала, да и не стремилась понять. Загадок вокруг было слишком много, и эта не относилась к числу наиболее удивительных!
Братья Апреля не спешили заходить в храм. Декабрь обернулся к своим спутникам и поднял руку с раскрытой ладонью, призывая к тишине и одновременно привлекая внимание к своей персоне. Впрочем, присутствующие и без этого жеста хранили почтительное молчание, и их взгляды были прикованы к статной фигуре старца.
–Итак, мы собрались здесь с особой целью, – высокопарно заговорил тот, величаво вскинув голову. – Мы собираемся соединить узами….
Речь была ожидаемо длинной и скучной. Милада изо всех сил старалась изобразить вежливый интерес, хотя основную нить рассуждений потеряла почти сразу. Впрочем, общий смысл был ясен и без того… нечто в том же духе говорили и священники, венчавшие пары по сугубо христианским традициям.
Однако всё рано или поздно подходит к концу – завершилась и многословная тирада седовласого Декабря.
–Теперь же войдем в Храм и соединим эти юные души навеки! – заключил он и, махнув рукой в сторону белоснежного строения, первым поднялся припорошенным снегом ступеням и переступил порог Храма.
* * *
Вначале они оказались в просторном светлом холле, оформленном в истинно “зимнем” стиле. Видимых источников освещения тут как будто не было, светились, казалось, сами стены, искусно расписанные серебристыми завитушками – примерно такие же абстракции рисует мороз на оконных стеклах… под ногами скрипел мелкий снежок, присыпавший белый же пол, всюду сверкал хрусталь и опять-таки белый мрамор. Белый цвет, безусловно, главенствовал здесь.
–Зимний зал, – тихо пояснил Апрель, сжимая ладонь Милады, хотя девушка и не спрашивала ни о чем.
Процессия неспешно пересекла холл и сквозь арочный проем проникла в следующую комнату. И если предыдущий зал назывался зимним, то этот, без сомнений, был посвящен теме Весны: светлые стены украсил неброский узор из ранних подснежников, темно-коричневый пол напоминал обнажившуюся после сошедших снегов почву, на молоденьких деревцах в огромных кадках, расставленных по периметру помещения, пробуждались почки… пахло чем-то теплым, влажным, травяным.
Третий зал был летним. В центре комнаты журчал фонтанчик, повсюду стояли вазоны с полевыми цветами, стены украшал яркий фруктово-цветочный декор… и аромат тоже был фруктово-цветочным, сладким, вкусным… сразу напомнившим Миладе о ее голоде.
Далее, конечно, следовал зал осенний, медово-золотой, с вкраплением багрянца и тепло-коричневого. Стены на сей раз были расписаны охровым узором в истинно осеннем стиле, а пол покрывал шуршащий ковер из красно-золотистой листвы.
Процессия пересекала эти залы, двигаясь как бы по спирали и направляясь, казалось, куда-то в центр Храма. И недоумевающая Милада, покорно следуя за Апрелем, не могла не гадать, что же будет там, в месте их сокровенного назначения…
“Зима, весна, лето, осень… – мысленно перечислила девушка, чья рука слабо подрагивала в ладони жениха. – Куда же мы идем?! Кажется, других времен года нет…”
Ответ на вопрос она получила буквально сразу, когда они вошли в огромный полупустой каменный зал – с каменными неотшлифованными стенами, напоминающими своды пещеры, столь же грубой выделки каменными полом и потолком, а также арочными окнами без стекол, сквозь которые в помещение врывался порывами ветер, внося ошметки мокрого снега. И здесь было холодно, по-настоящему холодно – как и должно было быть, по идее, везде!
В дальнем конце залы располагался алтарь – по крайней мере, Милада окрестила таким образом небольшое возвышение, на котором перед рисованным изображением некоей неведомой дамы ярко горел костерок в окружении диковинного вида камней.
“Наверное, какая-нибудь языческая богиня…” – без особого почтения подумала Милада, рассматривая картину, женщина на которой была наряжена в том же стиле, что и сама невеста. Обе они напоминали лесных нимф.
–Эта Та, что освятит наши с тобой узы, – негромко прокомментировал Апрель, словно прочитав мысли своей спутницы. – Друида. Ее сакральное имя пока секретно для тебя, да ни о чем тебе не скажет…
Милада не особенно интересовалась именем, да и историей, красавицы-друиды, однако сознавать, что есть информация, для нее “пока секретная”, было неприятно…
–Со временем ты все узнаешь, – улыбнулся Апрель ее наивной обиде. – Оно у нас будет… время!
Милада нервно улыбнулась в ответ. Ее волнение буквально зашкаливало, сердце билось, как приговоренное, а мысли просто разбегались. Здесь и сейчас происходило столь многое и столь значительное, что девушка не могла толком сосредоточиться.
Поэтому она послушно, даже апатично, делала то, что велят: преклоняла вместе с Апрелем колени у алтаря, окунала пальцы в какую-то чашу и покорно пила из другой (вкус напитка был пряным, почти приятным)… она терпела, когда на ее лоб наносили некие таинственные письмена густой багровой жидкостью (пугающе напоминающей кровь), и повторяла вслед за женихом тягучие фразы на незнакомом языке…
Церемония, которую вел старший брат, Декабрь, закончилась обрядом “соединения кровью”. Милада скрепя сердцем позволила надрезать себе кожу на запястье, после чего, следуя примеру жениха (или мужа?) отпила красного вина из пологой миски и угостилась поданным хлебом. На этом ритуал был завершен…
* * *
Они вернулись к костру на зимнюю поляну. Здесь по-прежнему царила ночь или поздний вечер: темно-лиловое небо полнилось ранними звездами, воздух стал густо-серебристым от кружащегося мелкого снега, обнаженные ветви деревьев теребил несмолкаемый ветер… Было темно и холодно, и Милада ощущала этот жуткий холод каждой клеточкой своего тела, он наконец-то взял над ней верх. Девушке, правда, позволили натянуть валенки, а Апрель снова одолжил свой камзол, однако это уже не помогало, и она все равно мерзла. Кажется, согревавшая ее магия свадебного ритуала перестала действовать… Милада из вежливости пыталась не слишком явно “стучать зубами”, но держалась из последних сил.
–Что ж, сестрица, принимай свадебные дары! – весело сказал Декабрь, усаживая гостью на самое уютное место у огня.
–Дары? – непонимающе повторила та, протягивая к пламени окоченевшие ладони и силясь выдавить улыбку.
–Да, тебе положены свадебные дары, что тут удивительного? – пожал плечами старший брат и кивнул куда-то в сторону. – Вон они!
Милада удивленно обернулась и увидела внушительных размеров кованый сундук, которого раньше не замечала. Снова перевела взгляд на брата Апреля, в глазах сквозил вопрос.
–Да, это они, – подтвердил старик. – Твои подарки. Открывай поскорее, там есть кое-что, что будет очень кстати сейчас…
По-прежнему недоумевая, девушка послушно открыла сундук, который оказался доверху наполненным одеждой. И хотя Милада никогда не была, подобно Эстер, страстной поклонницей дорогих нарядов, при виде роскоши многоцветных тканей не сумела сдержать восторженный возглас. Особенно ее порадовали серебристые сапожки, небесно-голубое пальто и пушистая белая шапка. Как верно заметил Декабрь, эти вещи были очень кстати сейчас – и Милада не замедлила их примерить.
–Нравится? – уверенно спросил Декабрь, явно не сомневаясь в положительном ответе. – Ты уж прости, но шубки и других вещей на меху там нет… надеюсь, понимаешь, почему?
К своему стыду, Милада поняла не сразу, ей понадобилась целая минута, чтобы сообразить, из чего, по сути, созданы чудесные шубки, в которых щеголяли аристократки и сама королева. И ведь она, Милада, тоже всего несколько часов назад разрешила облачить себя в шубу… эта мысль привела девушку в ужас.
–Я терпеть не могу все меховое! – заверила Милада вслух, мысленно поклявшись никогда более не примерять вещи из меха животных. – Это чудесное пальто гораздо лучше любых шуб!
–Тем более что оно так тебе идет, – с улыбкой добавил Апрель, взяв девушку за руку. – Ты похожа на истинную зимнюю деву…
–Снегурочку? – смущенно рассмеялась Милада, не слишком привыкшая к комплиментам.
–Даже лучше!
Они обменялись многозначительными взглядами, стремясь оказаться вдали ото всех, наедине, и почти открыто досадуя об отдалении вожделенной минуты близости… Апрель мягко сжал пальцы девушки, словно давая понять, что понимает и разделяет ее чувства, и та печально улыбнулась в ответ.
Молодые братья Апреля с ироничными усмешками наблюдали сей бессловесный диалог, а кое-кто даже посмеивался. Один из таких вполне отчетливых смешков вывел влюбленных из их состояния “транса”. Милада и Апрель торопливо отпрянули друг от друга и с делано равнодушными лицами обернулись к Декабрю.
–Благодарю вас за щедрость! – с преувеличенным воодушевлением сказала Милада, стараясь не замечать насмешливых взглядов братьев своего избранника. – Ваши дары просто волшебны!
–Это только начало, – поспешил заметить польщенный Декабрь. – Наши подарки не ограничиваются одеждой…
Четверть часа спустя Милада стала обладательницей ларца с драгоценностями, изысканного фарфорового сервиза и кошеля с золотом. Правда, больше всего ее поразили шикарные сани, запряженные тройкой изящных белогривых лошадей, которые она тоже получила в дар. От восторга у девушки защемило сердце, и она долго не могла найти слова, достойные отблагодарить за подобную щедрость.
–Ты теперь одна из нас, – просто сказал Апрель, легко обнимая Милада за талию. – Ты – наша. Навсегда.
Это звучало так чудесно, так правильно… так утешительно. Совершенно растроганная, Милада прижалась к Апрелю и уткнулась лбом ему в плечо. Она плакала и не скрывала своих слез. И на сей раз никому, даже самым ироничным братьям, не было смешно… а у некоторых глаза тоже подозрительно заблестели.
* * *
За церемонией раздачи праздничных подарков последовал торжественный ужин – и Миладе пришлось призвать на помощь все свои актерские способности, чтобы изобразить радость по данному поводу. Девушка кисло улыбалась, с грустью размышляя о том, что с гораздо большим удовольствием осталась бы тет-а-тет со своим мужем (теперь уже – мужем!). Увы, она была слишком вежливой, чтобы сказать об этом вслух…
Ужин при всей заявленной торжественности оказался достаточно скромным, хотя и вкусным. На внушительном валуне с почти ровной поверхностью старшие братья Апреля разложили душистый хлеб, мед, яйца, варенье, орехи и прочие простые продукты, отнюдь не деликатесы. Впрочем, Миладе все эти блюда пришлись по душе, она никогда не любила кулинарных изысков и между омлетом и устрицами выбрала бы омлет.
–За мою другиню! – провозгласил Апрель, поднимая чашу с вином.
–За другиню! – повторили его братья, и каждый отпил из своего кубка.
Милада тоже пригубила напиток. Вино сразу ударило ей в голову и терпковатой сладостью разлилось по желудку, приятно согревая. Девушка умиротворенно вздохнула и покрепче прижалась к Апрелю. Ей было очень хорошо, очень покойно и уютно… и немного клонило в сон.
–Другиня – это жена? – ленивым шепотом уточнила она, делая еще один небольшой глоток вина, очень пришедшегося ей по вкусу.
–У нас нет такого понятия, как “жена”, – так же тихо откликнулся тот, обнимая ее за плечи. – Другиня – это верная спутница. Помощница. Подруга навеки…
–Другиня – звучит хорошо, – сонно пробормотала девушка, сладко вздыхая.
Она почти задремала в объятиях Апреля и не сразу услышала, как к ней обращаются.
–Милада, тебе надо подкрепиться, – повторил Апрель, кажется, уже не в первый раз.
–Ммм… что? – непонимающе переспросила она, размеживая веки и деликатно зевая. – Ты что-то сказал?
Апрель коротко рассмеялся и без лишних слов вручил девушке имбирный пряник. Та послушно взяла угощение и принялась рассеянно жевать, толком не замечая вкуса и все еще находясь на грани сна и бодрствования… причем была ближе к первому состоянию. Правда, следующая фраза Декабря практически привела ее чувство:
–И пора отправляться в путь, иначе можно опоздать.
–Опоздать? Куда опоздать? – встрепенулась Милада, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна.
–Твои спутники скоро совсем замерзнут в лесу, – пояснил Апрель без особого сострадания в голосе.
–О боже! – испуганно выдохнула девушка, порывисто выпрямляясь и теперь уже окончательно проснувшись. – С ними все в порядке?!
Апрель обменялся взглядами со своими братьями и после паузы ответил – не вполне уверенно, правда:
–Относительно в порядке. Они живы, это главное. И надо их выручить… наверно.
–Наверно? – побледнела Милада. – Ты… ты думаешь, что уже поздно?
Апрель успокаивающее сжал ее ладонь и с улыбкой покачал головой:
–Нет, я думаю, что они не стоят того, чтобы им помогать.
–Среди них моя сестра, мой брат…
–Сводные, – напомнил юноша. – И жестокие по отношению к тебе… правда ведь?
–Правда, – нехотя признала девушка и поспешно добавила: – Но это ничего не меняет. И потом, там остался старый профессор, учитель королевы… а еще мой друг Оливер… он хороший.
–Вот как? – мрачно отозвался Апрель. – Хороший друг Оливер? Очень хороший?
–Ого, – раздался негромкий смешок одного из младших братьев, как показалось Миладе – Мая. – Сцена ревности… как у людей…
Апрель метнул на своего брата яростный взгляд и снова обернулся к той, кого называл “другиней”.
–Я все больше сомневаюсь, нужно ли им помогать, – почти угрожающе заметил он.
–Нужно, – твердо ответила девушка, пряча улыбку. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб по моей вине…
–Не погибнет, – вмешался Декабрь, поднимаясь и тем самым ставя точку в разговоре. – Этим займусь я…
Глава 13. Спасение
Дилан был очень плох. Вытянувшись на поваленном бревне, как на кровати, он тяжело и хрипло дышал и, казалось, находился в беспамятности. Голова профессора покоилась на коленях юной государыни, которая сидела на том же самом бревне, зябко кутаясь в платок и промокая кружевной салфеткой влажный лоб учителя.
Изабелла давно потеряла счет времени. По ее меркам, уже наступила ночь, еще более студеная и морозная, чем минувший вечер… правда, теперь не настолько беспроглядная: Майклу удалось отыскать старое огниво и с горем пополам разжечь скромный костерок – разумеется, невдалеке от бревна, облюбованного королевой.
Профессор остался единственным, кто не очнулся от нездорового сна. Все прочие пришли в себя, хотя бодрыми не выглядели, а некоторые производили впечатление не намного лучшее, чем старый ученый…
–Надеюсь, он выживет, – прошептала Изабелла, не замечая, что беззвучно плачет. Стекая, слезы застывали на ее щеках сверкающими ручейками, и лицо девушки вскоре покрылось искристой ледяной коркой.
–Он выживет, – твердо произнес Майкл, стараясь придать голосу убежденность, хотя вовсе ее не испытывал. Присев на корточки у колен своей платонической возлюбленной, он заглянул ей в лицо, надеясь поймать взгляд, однако Изабелла упорно отводила глаза. Тогда юноша взял ее за руку… которую девушка, к его радостному облегчению, не отняла.
–Если нет – я не знаю, что мне делать, – с трогательным отчаянием призналась королева и в этот момент так напоминала беспомощного ребенка, что у поэта защемило сердце. Он на миг замялся, подыскивая слова в утешение, но ничего подходящего в голову не приходило.
–Все будет хорошо, – за неимением лучшего повторил он, неубедительно улыбаясь. – Должно быть!
–Почему? – хмуро спросила она.
Майкл растерялся, но лишь на мгновение.
–Неприятностей на сегодня уже хватило, – пояснил он после краткой паузы. – Правда ведь, миледи?
Она издала печальный смешок и тихо вздохнула. Так они и сидели: молоденькая королева и ее верный поэт, рука в руке… редкая минута близости.
* * *
Мариза сидела на коленях у Карла, а тот, в свою очередь, пристроился на валуне, постелив на заледеневший камень какую-то ветхую тряпицу. Молодой человек крепко прижимал регентшу к себе, якобы согревая, а на деле утверждая свои права на эту во всех смыслах особенную женщину.
А “особенная женщина”, обмякнув в надежный руках нового фаворита, хмуро наблюдала за другой парой – черноволосой красоткой и стройным брюнетом, которые не просто болтали, но и активно “согревали” друг друга при помощи поцелуев, объятий и прочих пока еще невинных проявлений нежности… которые Маризе были крайне неприятны, хотя сознавать собственное небезразличие ей не хотелось.
“Быстро он утешился”, – мрачно размышляла регентша, глядя, как Пьер касается губами ладони Эстер. И ведь наверняка не притворяется, как делал с ней, Маризой, которая была слишком умна, чтобы строить иллюзии на сей счет.
Мариза вовсе не ревновала, нет, и уж тем более не стремилась возобновить отношения с отвергнутым любовником… и все-таки его откровенное и демонстративное пренебрежение к их общему романтическому прошлому вызывало у женщины известную досаду. Оставалось утешаться мыслью, что Пьер так ведет себя назло былой покровительнице, просто пускает ей пыль в глаза, стремясь показать, как мало дорожит любыми воспоминаниями.
В этот момент Карл, словно угадав мысли своей госпожи, еще сильнее обнял ее, и она, подавив вздох, положила голову ему на плечо и умиротворенно закрыла глаза, смиряясь с происходящим. Пускай, пускай… в конце концов, она, Мариза, была и навсегда останется влиятельной женщиной… и в ее власти будет убрать неугодных людей, если они начнут уж очень ее раздражать.
* * *
В это самое время Пьер, совершенно не подозревая о ревнивых размышлениях бывшей любовницы и даже, по правде, не думая о ней, с искренним удовольствием беседовал с Эстер. И с еще большим удовольствием любовался ею, редкостной красоткой, причем воображение парня рисовало не самые пристойные картинки…
–Я никогда не любила зиму, – призналась Эстер, ежась. – А после этого буду просто ненавидеть! – девушка вздохнула и мрачно добавила: – Конечно, если выживу…
Последнее замечание вполне отвечало ситуации – Эстер на самом деле не была уверена, что переживет эту ночь. Кажется, никогда в жизни девушке не было так холодно, как сейчас, и она искренне радовалась, что в период краткого псевдо-лета не избавилась от полусапожек, муфты и шарфа, которые теперь, собственно, и составляли весь ее теплый гардероб.
–Переживем, – уверил Пьер. – И я тебя согрею…
Он обнял ее, привлек к себе, и она охотно прижалась к нему, пристроив голову на его плече.
–Так и правда… теплее… – чуть сонным голосом пробормотала девушка, сладко вздохнув.
Несколько минут они стояли, обнявшись. Пьер, мечтая о своем, скользнул рассеянным взглядом поверх головы Эстер и заметил Маризу, которая в упор и очень недобро смотрела на своего бывшего фаворита. Ее прищуренные глаза и поджатые губы говорили сами за себя… неужели ревнует?! Подобная мысль вызвала у парня не столько удовлетворение, сколько тревогу. Получить в лице Маризы врага ему не хотелось…
–Боюсь, у нас будут проблемы… – сказал Пьер вслух, досадливо морщась. Он поспешно отвел взгляд от Маризы и постарался как можно мягче, словно ненароком, отстранить от себя Эстер… от греха подальше! А то мало ли… только неприятностей ему не хватало!
–Какие еще? – насторожилась девушка, казалось, не обратив внимание на внезапную холодность своего нового друга.
Пьер мрачно ткнул подбородком в сторону своей былой госпожи. Девушка глянула в том направлении и удивленно поинтересовалась:
–Ты имеешь в виду леди Маризу?
–Ну, да, – неохотно признал Пьер. Быть трусом в глазах Эстер ему не улыбалось, она все-таки ему на самом деле нравилась!
–А что с ней не так? – все еще не понимала сестра Карла. – Думаешь, она против твоих… ммм… попыток забыть ее?
–Все возможно, – вздохнул тот. – Надо быть… осторожнее.
Уж он-то знал, какой мстительной бывала Мариза! А уж изощренности ее фантазии можно было лишь завидовать…
Эстер склонила голову набок, размышляя.
–Есть одна идея, – подумав пару минут, с энтузиазмом сообщила девушка.
Пьер, впрочем, ее энтузиазма не разделил и скептически спросил, даже не скрывая своих сомнений:
–И какая же идея?
–Подружиться с кем-то тоже могущественным. Заручиться его, вернее, ее, поддержкой…
–Ты о королеве?! – изумился парень, проследив за взглядом Эстер. – Боюсь, дорогая…. боюсь, это не будет иметь результата. Мариза… она сильная личность.
“И пока что представляет собой реальную власть” – мысленно завершил фразу Пьер.
Эстер он нисколько не убедил. Пренебрежительно пожав плечами, она весело улыбнулась приятелю и бодро направилась в сторону Ее Величества, насмешливо бросив напоследок:
–Ты недооцениваешь нашу государыню, милый… поверь, она тоже сильная личность!
Пьер ничего не ответил, провожая ее взглядом и недоверчиво хмурясь.
* * *
–Ваше Величество, могу я чем-то помочь вам? – вежливо обратилась к королеве Эстер, сделав почтительный книксен.
Изабелла при звуке ее голоса торопливо выдернула ладонь из рук Майкла, и, тот, с сожалением проследив за ускользающими пальцами девушки, мрачно обронил:
–У миледи есть человек, готовый выполнить любую ее просьбу. Этот человек – я.
Он был откровенно недоволен, что их уединению, пусть и условному, помешали. Компания Эстер обещала быть куда заметнее безучастного профессорского общества, поэтому о блаженном тет-а-тет с государыней юноше пришлось хотя бы временно забыть…
–Ну, что вы, Майкл, – с игривым кокетством укорила поэта королева и с улыбкой взглянула на Эстер. – Мне ничего не нужно, но я рада вам. Садитесь рядом со мной… а вы, милый Майкл, – обернулась девушка к насупившемуся поэту, – попробуйте найти что-нибудь укрепляющее для бедного господина Дилана… сможете?
–Постараюсь, Ваше Величество, – хмуро ответил тот и с поклоном удалился, понимая, что его только что вежливо прогнали…
Когда Эстер устроилась на бревне, Изабелла заговорила снова:
–Признаться, я изрядно замерзла… полагаю, не только я, конечно. Как вы себя чувствуете, подруга?
Несколько покоробленная таким обращением, Эстер натянуто улыбнулась и кивнула на все еще беспамятного профессора:
–Лучше, чем ваш учитель, миледи…
Юная королева нахмурилась и тоже бросила беспокойный взгляд на господина Дилана:
–Да, мой бедный учитель совсем плох… и я не знаю, что мне делать, правда, не знаю! – и она вздохнула, пожалуй, несколько демонстративно, немного рисуясь.
Эстер наблюдала за ней, изрядно забавляясь, хотя и скрывала свои эмоции за маской вежливого интереса.
–Надо как-то продержаться эту ночь, а утром будем думать, как выбираться, – сказала она вслух, пожимая плечами. – Сейчас слишком темно, чтобы что-то предпринимать…
–Вы правы, Эстер, – согласилась Изабелла. – Нужно переждать эту ночь… просто переждать.
–Я бы даже сказала пережить, – пробормотала Эстер с кривой усмешкой, которую просто не смогла сдержать.
Королева, впрочем, как будто не рассердилась и не обиделась на невольное ехидство собеседницы, что последняя учла не без уважения к государыне. Видимо, Изабелла не была лишена чувства юмора…
–Мы с вами переживем, полагаю, – спокойно заметила она. – А вот мой профессор…
“Подруги” снова обернулись к профессору… и на сей раз обнаружили в его исхудалом лице признаки жизни. Веки Дилана дрогнули, и господин учитель рассеянно глянул на свою ученицу, явно не узнавая.
–Учитель, учитель! – с искренней радостью воскликнула та, выпрямляясь. – Слава Богу! Вам лучше?
Дилан ничего не ответил, взгляд его блуждал по окрестностям. Казалось, профессор собирается с мыслями…
–Ему нужен покой, тепло, хорошее питание, горячее питье, – раздался откуда-то сверху незнакомый мужской голос.
Эстер и Изабелла одновременно вздрогнули и испуганно вскинули головы. В нескольких шагах от них стоял господин крайне преклонных лет, но при этом все еще статный, крепкий. Чрезмерно длинная седая борода и причудливое искристо-синее с серебристыми разводами пальто в пол придавали его образу некоторую необычность.
–Кто вы? – резко спросила королева, хмуря брови. Сердце ее оглушительно стучало.
Незнакомец усмехнулся в усы и веско ответил:
–Вопросы тут задаю я.
От такой наглости Изабелла буквально задохнулась и не сразу нашлась, что ответить.
–Вот как! – наконец, высокомерно обронила она, кривя губы в тщетной попытке изобразить правдоподобную улыбку. – Забавно, обычно так говорю я… это, знаете ли, мое законное право.
–Почему? – серьезно поинтересовался мужчина, разглядывая девушку, как некий занятный экспонат.
–Потому что я королева! – звенящим голосом пояснила Изабелла, запоздало сообразив, что в своем нынешнем убогом наряде едва ли походит на государыню. На торжественном портрете, известном каждому жителю страны, она представала зрителю в парадном облачении, с гордо поднятой головой, увенчанной золотой короной… а сейчас?! Немудрено, что ее не узнали!
–Королева, даже так! – нисколько не впечатлился незнакомец. – Что ж, приветствую вас, Ваше Величество, но сути дела это не меняет. Тут я задаю вопросы и могу оказать помощь… если вежливо попросить.
–Помощь? – прищурилась Изабелла. – А помощь какого рода вы можете оказать?
–А что вам нужно? – в свою очередь спросил он.
Королева переглянулась с Эстер. Последняя кивнула, словно отвечая на молчаливый вопрос государыни.
–Сейчас нам всем нужно только одно: вернуться в замок, – наконец, приняла решение Изабелла. – Или хотя бы оказаться в тепле, переждать эту бесконечно длинную ночь… найти сани!
Старец задумчиво склонил голову, размышляя. Обе девушки смотрели на него с затаенной надеждой, мечтая о чуде, но едва ли веря в его возможность… но вдруг?!
–Думаю, могу помочь вам провести остаток ночи в тепле, накормить, а может, и одолжить приличные сани, – после продолжительной паузы сказал незнакомец, улыбаясь.
Эстер издала невнятный возглас облегчения, однако королева радоваться не спешила. Приученная к дворцовым интригам, она была куда осторожнее своей новой подруги… и в некотором отношении – опытнее, хотя и моложе.
–Сомневаетесь? – проницательно угадал мужчина.
–Ну… глупо вот так безрассудно следовать за кем-то, кого видишь впервые, – осторожно пояснила королева, пытаясь говорить вежливо, чтобы ненароком не обидеть единственного человека, готового помочь.
–Я ни на чем не настаиваю, – пожал плечами собеседник. – Ваше решение…
“К сожалению, именно ее…” – мысленно подосадовала сестра Карла, которой изрядно надоело во всем зависеть от капризной девчонки. Будь ее, Эстер, воля, девушка без раздумий согласилась бы на предложение незнакомца – она так устала и так замерзла, что была готова рисковать чем угодно, лишь бы получить шанс оказаться в тепле. Но здесь решение действительно принимала Изабелла.
–Не знаю, не знаю… – все еще сомневалась юная государыня, хмуря гладкий лоб. И, возможно, колебалась бы и дальше, однако в этот момент профессор Дилан издал хрипловатый стон и закашлялся.
Изабелла сразу выпрямилась и бросила на своего учителя тревожный взгляд. Видимо, учитель не оставлял ей выбора… и облегчал решение.
–Я согласна, – торжественно произнесла она.
–Я рад, – усмехнулся старец и как бы невзначай добавил: – Да, кстати… меня зовут Декабрь.
“Странное имя”, – удивленно подумала Изабелла.
* * *
Еще более странным, чем имя провожатого, оказалось само путешествие – странным но, к счастью, коротким. У Изабеллы создалось впечатление, будто Декабрь просто переместил их всех в пространстве и, быть может, во времени. Во всяком случае, девушка отказывалась верить, что поляна, на которой они в итоге очутились, действительно находилась в полуминуте ходьбы…
–Признайтесь, это еще один магический трюк, – допытывалась королева. – Как с подснежниками!
–Я просто знаю тайные тропы, – улыбнулся Декабрь.
–Я их не заметила…
–Ну, с вами, людьми, такое бывает, вы многого не замечаете. Иногда за деревьями леса не видите…
Озадаченная подобным ответом, Изабелла хотела продолжить расспросы, однако открывшая ее взгляду картина буквально лишила девушку дара речи, и все прочие мысли ушли на второй план. Юная королева просто остолбенела, когда увидела компанию, к которой привел их импозантный старик с невероятным именем Декабрь.
Что ж, было от чего растеряться! Изабелла и ее спутники оказались возле жарко пылающего костра, окруженного по меньшей мере 10 мужчинами разного возраста. Женщина же была всего одна – вернее, девушка, почти девочка… причем им всем хорошо знакомая!
–Милада! – сдавленно прошептала Эстер, изумленно разглядывая сводную сестру, которую было просто не узнать. За те часы, что они не виделись, Милада из серой мышки в старых обносках превратилась в истинную леди в изысканном серебристо-голубом пальто. И эту леди собственнически обнимал за плечи молодой и весьма привлекательный парень…
–Добрый вечер, – широко улыбнулась эта новая незнакомая Милада. – Присоединяйтесь к нам! У нас еще осталось немного еды… угощайтесь!
Эстер и Изабелла недоуменно переглянулись. Ни одна из них не нашлась с ответом…
Глава 14. Королевское “прости”
“В тесноте, да не в обиде” – так можно было описать этот поздний зимний ужин. Когда к 12 братьям-месяцам и невесте одного из них прибавилась еще и королевская компания, стало действительно тесно… и уместиться всем у костра оказалось непросто!
Изабелла, не привыкшая к подобной давке, чувствовала, что почти задыхается, ей на самом деле не хватало воздуха – или, вернее, пространства. Она мрачно ковырялась в своей порции подостывшего тушеного картофеля с жареным луком, с тоской вспоминая все те чудесные и, главное, изысканные блюда, которые обычно готовили ее повара… ничего общего с этой грубой, простой пищей, поданной сейчас в качестве торжественной трапезы!
“Торжественной!” – мысленно фыркнула королева. В ее понимании торжественная трапеза выглядела несколько иначе…
–Невкусно? – проницательно заметил сидевший рядом с девушкой Майкл. Впрочем, особой проницательности не требовалось – эмоции Изабеллы были красноречиво написаны на ее лице… она и не думала их скрывать, даже из простой вежливости.
–Что тут может быть вкусного? – пренебрежительно пожала плечами королева, отставляя практически нетронутую тарелку и со вздохом кутаясь в одолженный ей плед.
