Елена Владимировна Новаженина
Под куполом
Глава 1
Весна. Апрель. По склонам гор бегут ручьи. Жаворонок повис в воздухе и звенит – поёт гимн весне. Хребты Тянь-Шаня вторят ему эхом.
Молодая привлекательная женщина стоит на пригретом горном уступе босиком. Короткая колючая травка щекочет ноги, но она с удовольствием бегает от одного зелёного островка к другому. В арчевнике*звонко поют оляпки. Яркое солнце отражается в струях ручья. В воздухе разлит аромат цветущего барбариса. Женщина оглянулась вокруг и рассмеялась. Она подняла голову вверх и в больших голубых её глазах отразились треугольники снежных вершин.
– Как хорошо! Господи, как хорошо! – Сказала она и, покружившись, упала на землю.
Вверху синее, бездонное, южное небо, окружённое горными хребтами. Всюду слышны весенние звуки: поют птицы, стрекочут кузнечики, звенят ручьи талой воды, которые сбегают в безымянную горную речушку.
Женщина лежит, раскинув руки. В одной – букетик первых цветов. Вдруг закричал орёл. Она поискала его глазами. Вот он, распластал могучие крылья и парит высоко-высоко.
– Счастливый, – подумала женщина, – может лететь куда хочет, он – хозяин горных вершин.
С горы посыпались мелкие камушки, кто – то спускался вниз. Женщина обернулась на звук.
– Услышала! А я хотел подкрасться незаметно, – сказал, подбежавший к ней, молодой человек. Он что – то нёс в руках.
– Смотри, Вер, это пирит. Видишь, как блестит?
– Сколько у нас уже этих камней. А я дом хочу, Толя, детишек.
– Я знаю, родная, знаю, как ты устала. Потерпи немного. Я дострою аппарат, запатентую, будут средства, для строительств дома и тебе не придётся больше скитаться со мною по горам.
Анатолий нежно поцеловал жену. Вера подняла руки и обняла его за шею.
– Я не против гор, но пора подумать о детях. Ведь мне уже скоро двадцать пять.
– Разве это возраст? У тебя ещё всё впереди!
– Ты такой умный, замечательный, только почему то всегда без денег! Бедный ты мой!
– Нет! Я самый богатый, ведь у меня есть ты!
Супруги рассмеялись, Вера потрепала мужа за волосы. Тут в небе снова появился орёл.
– Смотри, как красиво парит! – Сказала Вера,– а помнишь Колорадо?
– Помню, и Колорадо и Мексику и Африку. И где мы только с тобою не были!
Оба некоторое время помолчали, потом Анатолий сказал:
– Пойдём обедать!
– Вот всегда так! Если бы я не любила тебя так сильно, давно бы сбежала! – проговорила, смеясь, Вера.
Глава 2
Октябрь. Ялта. Солнце заливает город и врывается через окно в просторный кабинет экспериментальной лаборатории. За большим столом сидит, склонившись над бумагами, седой мужчина. Это академик Высоков – местное светило науки.
– Твои проекты, Толя, гениальны! Но только уж чрезмерно гениальны! И не актуальны. Нам бы сейчас что-нибудь попроще. А это, – академик ткнул карандашом в чертёж,– пригодится только века через два.
– Вы – консерватор, Антон Лукич. Нельзя же топтаться на месте! Сейчас в стране сложная обстановка и наша с вами задача – помогать людям, а не откладывать на потом.
– А кто будет финансировать твой сверхгениальный проект? Министерство? Или я со своего кармана? Я бы рад, но не имею такой возможности!
Высоков строго посмотрел на Анатолия поверх очков. Но молодой профессор Горячий не сдавался.
– Детали можно изготовить на опытном заводе. А собирать я буду сам бесплатно, вернее, – тут Анатолий вспомнил про Веру, – условно бесплатно. За патент я денег не возьму, если их не будет. Главное проект, как вы сами заметили, гениальный.
– Забирай, и придумай что-нибудь попроще, пореалистичнее, – сказал Высоков, решительно отодвинув чертёж.
Анатолий не стал спорить. Дома состоялся разговор с женой.
– Вера, ты не думай, но…
– Высоков опять тебе отказал! Обратись к министру, к его заместителям.
– Нехорошо прыгать через голову. Высоков мой непосредственный начальник.
– Хорошо! Ещё немного я поживу в этой съёмной квартире, но потом… Я сама начну делать карьеру. И ты, дорогой, не обижайся, если жена тебя обойдёт. Тогда уж у нас точно будет свой дом, пусть небольшой, но свой.
Вера подошла к мужу и, заглянув ему в глаза, тихо проговорила:
– Я хочу розарий, сад! Я хочу, чтобы наши дети плескались в бассейне! Ведь у нас, когда-нибудь всё же, будут дети?! Не думаю, что хочу слишком многого, и мы этого не заслуживаем.
– Да, дорогая, ты права, – ответил Анатолий, но по его затуманенному взгляду, Вера поняла, что он что-то обдумывает.
Прошла осень, наступила зима. Вера продала несколько своих картин и стала вести кружок рисования при детско-юношеском культурном центре. Анатолий занимался очередной разработкой. Казалось, всё было хорошо, но профессор Горячий стал необычно молчалив. Веру тревожила его задумчивость.
Однажды Анатолий пришёл с работы и бухнулся на стул в кухне, даже не раздевшись.
– Что случилось? Вера никогда ещё не видела мужа таким потерянным.
– Он продал мой новый проект американцам! Я только его закончил, а он продал!
– Кто, Толя? Что случилось?
– Петрухин – новый ассистент Высокова. Он запатентовал моё изобретение, а я, понимаешь, я ничего не смогу доказать! Даже если докажу, то это ничего не изменит. Американцы приступили к производству. Петрухин, эта посредственность, слизал все мои чертежи и пояснительную записку. Эта бездарность, совершенно не разбирается в квантовых теориях, не имеет научной степени, а я – профессор с тридцатилетнего возраста, гений, как называет меня Высоков, посрамлён, унижен, ограблен!
Анатолий говорил быстро, раскачиваясь из стороны в сторону и обхватив голову руками.
– А Высоков? Он знает? – спросила Вера.
– Да! У него чуть не случился сердечный приступ. Ведь он так надеялся на этот проект. Высоков уволил Петрухина, но того пригрели американцы.
Анатолий замолчал, продолжая раскачиваться на стуле.
– Да, предыдущие проекты Высокова не устраивали, не актуальны, не реалистичны, проекты двадцать третьего века. Ну, ничего переживём, – пыталась успокоить мужа Вера, – ты знаешь, мне предлагают выставку во Франции! Толя, ты меня слышишь?
– Ничего не хочу больше придумывать! Уйти бы, скрыться ото всех, от зла и зависти, преступлений и подлости! Ты не представляешь, Вера, какую опасность представляет моё изобретение, если попадёт в недобрые руки. Это хорошо, что Петрухин – профан, он не увидит всего, что скрыто в чертежах, да и в пояснительной записке я много чего не указал. Но вдруг американцы догадаются, тогда случится беда!
– Будем надеяться на лучшее! Господь, одаривший тебя таким умом, не допустит, чтобы твоё изобретение использовали во зло. Я верю в это, и ты верь!
Несколько дней Анатолий молчал. В нём что- то сломалось, и на глаза надвинулась пелена.
Глава 3
Как то Вера сказала ему, что ждёт ребёнка. Глаза у Анатолия просветлели.
– Я брошу науку и пойду преподавать! Нам нужны средства. А как же дом? – Анатолий посмотрел на жену.
– Дом купить никогда не поздно. А вот ребёнка родить, может быть поздно, – ответила Вера, – а дом будет. Потом.
Анатолий начал преподавать в университете, подрабатывал переводами. Ведь профессор Горячий свободно владел пятью языками. Наступила светлая полоса в жизни. Всё шло своим чередом. Но иногда Анатолия охватывала тоска, и пелена снова заволакивала его взор. В такие минуты Анатолию казалось, что он сходит с ума.
– Надо что-то делать! – Говорил он, – не хватало ещё депрессии! А скоро нас будет трое! Ребёнку нужен нормальный отец!
И Анатолий снова занялся любимым делом. Но теперь он никому ничего не рассказывал. Даже Вере. Каждый день он что-то писал и чертил. Но если бы кто увидел его записи, то ничего бы в них не понял. Профессор Горячий выдумал свой язык и свои оригинальные обозначения. Так он решил защитить себя от плагиата завистливых соперников.
Судя по всему, проект опять был гениальным, но его Анатолий решил осуществить, во что бы это, ни стало. Как прикрытие он разрабатывал параллельно другой проект; не сложного, но продуктивного аппарата, на случай, если кто заинтересуется, чем занимается на кафедре допоздна Анатолий Горячий.
С Высоковым он виделся. Но, ни одним словом не намекнул, что не бросил науку. Академик жалел его, и каждый раз качал головой вслед и приговаривал:
– Какой человек пропадает!
Вера вязала пинетки и напевала, когда Анатолий подошёл и сел перед нею на корточки.
– Ты выглядишь уставшим, – сказала она ему, – кушать будешь?
– Потом. Вер, я запатентовал мой новый аппарат. Одна частная фирма выкупила мой проект. У нас есть деньги! Давай куда-нибудь рванём!
– А это не опасно в моём положении?
– Мы поплывём в каюте люкс. Поживём несколько дней на Адриатическом побережье. Ты вернёшься отдохнувшая, весёлая. Я так хочу сделать для тебя что-нибудь хорошее!
– Мне ничего не нужно, – ответила Вера, – лишь бы ты был здоров! Ты много работаешь. Поздно приходишь.
– Вот и отдохну. Вер, поехали, а?
– Я проконсультируюсь с врачом.
– Добро! – Повеселевший Анатолий, насвистывая, пошёл на кухню.
– Толя! Не свисти!
– Эх, ты, христианка! Верующая! Суеверие – грех! – Сказал Анатолий и запел.
Он пел так воодушевлённо, что Вера заслушалась и уронила вязание.
– Что это с тобой? Спросила она – наверное, от радости, что продал проект?
– Нет! Это оттого, что ты у меня такая замечательная, и я тебя очень люблю!
Анатолий подошёл к Вере, подхватил её на руки и закружил. Оба они рассмеялись.
Однако от путешествия пришлось отказаться. Состояние Веры ухудшилось и ей пришлось лечь в больницу. Она там пробыла почти до самых родов, которые были очень тяжёлыми.
Появившаяся на свет девочка была хорошенькой, здоровой и горластой. Её назвали Ангелиной.
Анатолий готовился встречать жену и дочь. Вдруг ночью его разбудил телефонный звонок, и дежурная медсестра сообщила, что Вера в реанимации, что-то с сердцем.
Анатолий не находил себе места. Он примчался в больницу и сидел у постели жены до утра. Но Вера так и не пришла в себя. От медсестры, дежурившей в родовом отделении, Анатолий узнал, что его жену навещал Петрухин. Но зачем тот приходил и о чём они говорили с Верой, профессор Горячий так никогда и не узнал.
– Вы поспите, хоть немного, – предложила Анатолию медсестра, – а мы за ней посмотрим.
– Я ненадолго, на работу заскочу, предупрежу, а то там никто не знает, где я, – сказал Анатолий медсестре и побежал в университет.
Когда Анатолий вернулся, Вера уже умерла.
Это был неожиданный удар, непоправимая потеря! Анатолия спасла дочь. Когда он раздумывал, стоит ли дальше жить, ему в руки вручили маленький тёплый свёрток. Профессор откинул уголок одеяла, закрывающий личико. Девочка смотрела на него широко открытыми глазами, такими же, как у Веры – голубыми и лучистыми.
Глава 4
Прошло какое-то время, и профессор Анатолий Горячий пропал. Его искали повсюду, но никто не знал, что с ним случилось.
Через полгода за городом нашли разложившийся мужской труп. На шее у него висел серебряный кулон с крышкой. Когда крышку открыли, внутри увидели портрет молодой женщины. Такой кулон видели у профессора Горячего. Вызванный на опознание академик Высоков, подтвердил, что на фото изображена жена профессора – Вера Горячая. Так в милиции пришли к выводу, что Анатолий умер. Что случилось с его дочерью, так никто и не узнал.
Высоков, вздыхая, качал головой и приговаривал:
– Какой был человек! Какой талантище!
В это же время, на атлантическом побережье, два рыбака наблюдали странное явление. С начала вода начала пузыриться, потом появлялись волны, причём они шли кругами, образуя окружность в диаметре несколько метров. Потом в центре окружности образовалась воронка, а после всё исчезало. Иногда со стороны океана раздавались странные звуки, как будто кто-то бьёт молотом по камням под водой.
– Что это, Лукас? Уж не проводят ли здесь свои эксперименты американские или русские военные? – Спросил один рыбак у другого.
– Не знаю, что и думать, Диего. Я сообщал в полицию, но они мне ответили, что бы я проспался!
– Мне это всё не нравится, Лукас! – Недовольный Диего хмуро посмотрел в сторону океана. Он даже не мог представить, что пройдёт какое-то время и тот, кто сейчас им помешал, станет одним из лучших его друзей
– Мне тоже! – ответил Лукас и огорчённо вздохнул,– сворачивай сети, Диего. Когда эта штука стучит, вся рыба уходит в океан. Улова сегодня не будет.
Уходя с побережья, Диего окинул взглядом водную гладь. Он даже предположить не мог, что через какое-то время на этом самом месте повстречается с человеком, который изменит всю его жизнь. И что он, Диего – простой рыбак, будет хозяйничать в одной из лучших лабораторий мира, не созданной пока, прекрасной страны, затерявшейся на просторах Атлантики.
Подходя к деревне, Лукас и Диего заметили клубы дыма.
– Что это горит, Лукас? Уж не мой ли склад? – Диего прибавил шагу, – Нет, только не это? Я вложил в его приобретение все свои деньги!
– Склад теперь принадлежит тебе, Диего? Когда это случилось? Тебе удалось уговорить Франческо и он продал тебе склад? И как тебя угораздило купить эту развалину! Ну и скряга, этот Франческо! Этот склад давно нужно было снести! Надеюсь, ты успел застраховать его?
– Мы с Франческо совсем недавно стали партнёрами! Ему нужны были деньги, для перестройки фабрики, он взял кредит, но этих денег не хватило, тогда он мне продал склад! На страховку мне денег уже не хватило! – Диего уже бежал, и Лукас еле поспевал за ним, – Теперь у меня нет сомнений, что горит именно фабричный склад! – закричал Диего, – Как такое могло произойти! За что мне это наказание, Боже! – Диего чуть ли не плакал. Они уже почти добежали, вокруг склада бегали люди, но пожарных не было видно!
– Матерь божья! Они даже пожарных не вызвали!– Диего с ужасом смотрел, как пламя пожирает его единственную собственность.
Не выдержав напряжения Диего бросился спасать склад, он разбил стеклянный шкаф гидранта и начал разматывать шланг, Лукас ему помогал, тут подбежали ещё мужчины.
– Где огнетушитель! – закричал Диего.
– Вот он, босс! – к Диего подбежал молодой парнишка, работавший на складе сторожем, – Только его заклинило!
– Как это заклинило?! Вызывайте пожарных! – крикнул Диего, на бегу пытаясь открутить крышку огнетушителя.
– Уже вызвали, босс! – ответил ему парнишка – сторож.
Диего вбежал в горящий склад, никто не успел остановить его. Крики Диего смешались с треском пожара. Через некоторое время он выбежал обратно, одежда на нём горела. Лукас бежал к другу, разворачивая одеяло, которое кто-то всунул ему в руки. Лукас набросил одеяло на Диего и повалил его на землю. Уже слышался звук пожарной сирены, Диего катался на земле, крича и извиваясь от боли. Тут он вскочил и побежал к реке. Он думал, что холодная вода ослабит боль и вбежал в реку. Но боль была нестерпимой и Диего, потеряв сознание, ушёл под воду. Река понесла его к океану. Дальше всё было как в бреду; Диего выполз на берег в том месте, где река впадала в залив. Потом он терял сознание, но приходил в себя и полз. Последнее, что он помнил, как упал на песок у самой кромки прибоя. Из последних сил Диего поднял голову и увидел, что к нему приближается что-то тёмное. « Человек в водолазном костюме», – мелькнула мысль, и он провалился в бессознательную темноту.
