Елена Винчи
Ева и логово Хозяина
Глава 15
Посмотрев на Наташу, сидящую на кровати напротив и уткнувшись в телефон, я испытала страшное огорчение, только совсем иного свойства, нежели утром. В этот раз помимо работы я теряю и подруг. Несмотря на то, что после увольнения прошло почти четыре месяца, но Наташа, судя по всему не могла мне этого простить. Она, конечно, общалась со мной, как и прежде, просто очень хорошо скрывала свое истинное отношение. Я же одолеваемая не проходящим чувством вины, работала за нас двоих и деньги делила пополам. Наташа очень быстро к этому привыкла и воспринимала все как должное.
Желания заводить с ней разговоры у меня тоже не было. Нужно было искать новое жилье и работу. Но этим я займусь завтра. А сегодня дам отдохнуть своим ножкам и нервной системе. Я с легкостью заснула, несмотря на бесконечный поток мыслей и горечь случившихся событий.
– Ева тебе звонят! Проснись, тебе Марина звонит! – слышу я сквозь сон голос Наташки, которая дергает меня за плечо.
– А…? – спросонья, пытаясь сообразить, где мой телефон.
– Вон он на полу. Ты заснула и он упал, – ответила Наташка показывая пальцем на вибрирующий андроид с разбитым экраном.
Ого, шесть пропущенных, что случилось, пронеслось у меня в голове.
Не успела я собраться с мыслями и набрать номер Марины, как телефон снова зажужжал.
– Алло, – тихим, хриплым голосом произнесла я.
Марина возбужденно с нотками агрессии рассказала мне, что если я не хочу, что бы её уволили, а мне в трудовую книжку была внесена запись «уволена по собственному желанию», я должна отработать там еще четырнадцать дней. На должности, как и прежде кухонной рабочей. Ну и мне заплатят за отработанное время.
– Я поняла. Спасибо, – тихо ответила я, облегченно вздохнув.
– Тебя оставляют? – поинтересовалась Наташа.
– Да. Только на две недели. Завтра выйду, – шепотом пробормотала я и снова легла спать.
Утро наступило туманное, чему я была очень рада. Хочу сегодня слиться с серостью улиц и на вопросы коллег отвечать: «грустная из-за погоды».
Перешагнув порог служебного помещения ресторана, и игнорируя удивленные взгляды, я направилась на свое рабочее место.
– Не ожидал снова тебя здесь увидеть, бунтарка, – язвительно произнес Альберт, едва увидев меня приближающуюся к кухне. Он вошел вместе со мной, что бы отпустить свой «ценный комментарий». Видно было, что мое возвращение его очень забавляет. Вероятно, он рассчитывает на вторую серию. Но продолжения не будет. Я отработаю положенные по закону две недели, и вы меня здесь больше не увидите.
– Я только на две недели. И работать буду только здесь, – уверенным и спокойным голосом ответила я. – Выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться.
Но Альберт отличался хамоватым нравом и вежливого обращения не воспринимал.
– Что умоляла Ирму, взять тебя назад? Странно еще вчера она готова была тебя стереть в порошок, а сегодня ты здесь как ничего и не было, – усмехнулся Альберт, ища взглядом поддержки своей шутки у только что вошедших официанток. Девочки дружно захихикали, поддерживая его настроение.
– Если ты пришел язвить, то я не хочу с тобой разговаривать. И вообще, ты разве не должен быть в зале и в сотый раз поправлять скатерти? – резко ответила я, напомнив Альберту, о его месте. Он всегда нервничал, когда ему напоминали о его обязанностях. В глубине души он был уверен, что скоро станет администратором. Ждет только когда его отец, уладит этот вопрос. Хотя самому уже тридцать три года, а все важные моменты в его жизни все еще решает папа.
– Это ненадолго, ясно! – поменялся в настроении Альберт, видя, как и моё колкое замечание весело подхватили его приспешницы.
– Конечно, ясно. Что ж тут не ясного, – переняв инициативу в диалоге, усмехнулась я. – Ты как станешь администратором, я сразу к тебе приду проситься. Возьмешь меня на работу, а? А то пенсия, наверное, будет маленькая, нужна будет подработка.
Кухня наполнилась одобряющим смехом поваров.
Враг ушел грустить в мужской туалет. Я была очень довольна собой. Не думала, что когда нибудь, так легко и без обид выдержу словесную перепалку с Альбертом.
Переодевшись в свою униформу, я принялась за работу. Но крупица сомнения, насчет Ирмы, все-таки поселилась у меня в голове, после слов Альберта. На нее это не похоже. Все хватит, начала уже себя накручивать. Все будет хорошо. Это же по закону я должна отработать, успокаивала я себя. Твердо, для себя решив, что эти две недели буду тихой как мышка и трудолюбивой как пчелка.
Пессимистическое настроение было для меня недопустимо. Я берегла свои нервы и душевное равновесие, как могла.
Первая неделя моей отработки прошла как обычно. Ирма не разу меня не вызывала в свой кабинет и не разу не зашла в помывочную. Удивительно, ведь это самое любимое её дело: придираться к мелочам. Во всяком случае, благодаря тому, что я не видела её высокомерное лицо каждый день, могла сохранять спокойствие и желание ходить сюда изо дня в день.
Все это время, пока отрабатывала эти две недели, я все еще жила с девочками. Каждый вечер после работы я ездила смотреть новое жилье.
Обстановка стала настолько напряженная, что они просто перестали со мной разговаривать. Хотя я осознаю, что они имеют право на меня злиться. Тем не менее, в очередной раз оправдываться и стараться все уладить у меня нет желания.
Страшно было оставаться в большом городе без подруг и поддержки. Но и просить помощи у родителей я не собиралась.
В один из невыносимо тоскливых вечеров ко мне подошла Наташа и спросила куда я по вечерам хожу. Я не стала лгать. Девушка очень удивилась, по ее лицу нельзя было не заметить, что новость ей эта не очень понравилась. И совсем не из-за того, что она боится меня потерять. Её беспокоило, на чьи деньги она теперь будет жить. Трудолюбием она не отличалась, а Маринка вряд ли станет её содержать.
Искусственная тишина усиливали во мне чувство тоски и подавленности.
Для большинства работающих людей этого города утро-это время разочарований и постоянным переключением будильника на пять минут попозже. Время тяжелой головы и смирение с существующим положением в жизни. Я же сегодня, спустя две недели, со спокойным сердцем и ясными мыслями иду в ресторан « Вкус», что бы отработать свой крайний день.
Утреннее солнце способно убрать из души всю боль и подарить надежду на светлое будущее. Было одновременно и волнительно, и легко.
Я открыла дверь и гордо вошла в ресторан.
Едва переступив порог кухни, меня радостно и с хлопушками встретили люди, с которыми я очень сдружилась здесь. Они мне очень помогали в работе и поддерживали морально. Мне было приятно до слез. «Доброму человеку весь мир – свой дом»,– шептал мне внутренний голос, вспоминая слова моей бабушки. А значит одна, я в этой жизни не останусь. Главное быть честным и добрым человеком.
В кухонном шкафчике «случайно» обнаружилась бутылочка шампанского, а кондитер Егор сделал нам очень вкусные и красивые канапе из клубники и маршмэллоу. Я пригубила шампанского и впервые за все время, ощутила грусть. Как бы я не храбрилась, но я буду скучать по этому месту, за моими друзьями, которых я здесь нашла. И снова в голове пронеслись мысли, почему не может быть хорошо, там, где тебя любят, почему снова приходится, что то менять…
– Давайте дадим слово Еве! – шутливо воскликнул шеф повар нашего ресторана. Очень добрый, услужливый и невероятный профессионал своего дела.
– Да, конечно. Я как раз собиралась сказать, что…
Не успев начать свою благодарственную речь, как на кухню вошла Ирма и двое крепких охранников с хмурыми лицами. Они оглядели территорию и сотрудников кухни.
Ирма как хищная кошка со злостью в глазах посмотрела на меня и произнесла:
– Вчера в конце смены мне позвонила Инга и сообщила, что у нас пропало столовое серебро. Порядка сорока ложек и вилок, – металлическим голосом начала свою речь женщина. – Это вопиющий случай. Я работаю здесь больше десяти лет и на моей практике это впервые.
К горлу подкатила тошнота, и сердце бешено заколотилось. Я сразу поняла, для кого устроено это шоу.
Администраторша говорила таким уверенным тоном, как будто у нее есть какие-то доказательства, что преступник среди нас.
– Вы же все прекрасно знаете, – продолжала говорить Ирма металлическим голосом. – У нас высоко статусный ресторан, оснащенный всеми необходимыми предметами и техникой, для комфортной работы. Вашей комфортной работы! Для вас созданы хорошие условия труда, удобный график. А зарплата больше, среди других заведений нашего сегмента. Беря каждого из вас на работу, я всегда рассчитываю на вашу порядочность и честность. И какого же было мое удивление, когда я увидела в экране камеры видеонаблюдения, как кое-кто из вас складывает какой-то сверток себе в шкафчик. А на утро не хватает приборов!
Воздух как будто закончился. Я не поверила своим ушам и не на шутку стала переживать. Конечно, мне уже приходилось слышать о некоторой не порядочности и подлости Ирмы. Но все это решалось внутри коллектива или человек просто увольнялся, не желая ее больше терпеть. Здесь же она уже подключила полицию.
Я твердо была уверенна, что никому и в голову не пришло бы пойти на воровство.
– Ева, ты ничего не хочешь нам рассказать? – резко произнесла администраторша.
– Я…? – хрипло переспросила я, опешив от вопроса.
Ирма ничего мне не ответила, а только кивнула головой.
– Что я должна вам рассказать? Не понимаю. Мне неизвестно куда пропали приборы, – решительно ответила я, чувствуя, как у меня пересыхает в горле.
Женщина резко вскинула руку, жестом показывая мне замолчать.
– Я же сказала, что просмотрела видео! А оно у нас отличного качества. И тем ни менее ты не говоришь мне правду.
– Какую правду!? Что вы хотите от меня услышать? – ответила я, резко втянув в себя воздух. Кислорода в нём становилось все меньше, мне стало казаться, что у меня кружится голова.
На кухне все стояли как остолбеневшие, только звук кипящей воды на плите, нарушал тишину. Меня бросило в жар, и я почувствовала, как лицо становится пунцовым. Конечно же, все смотрели на меня и мою реакцию.
– Важно каждое твое слово. В твоих интересах сказать нам всем правду,– не унималась Ирма.
Она подошла ко мне в плотную. Её карие глаза сияли. Легким движением руки она достала из кармана своего брендового пиджака флэшку и поднесла ее к моему лицу.
– Все мы совершаем ошибки, но всегда можно признаться и смягчить наказание.
На мгновение я задержала дыхание, и все кто меня окружал сейчас, замерли вместе со мной. Ирма, смотрела на меня, не моргая. Она ждала от меня ответа.
– Вы что меня подозреваете?! – недоумевая, спросила я. – Я в жизни никогда, ничего чужого не брала.
Я стала вертеть головой по сторонам, ища взглядом поддержку у присутствующих людей, но все глаза смотрели в пол.
– Я не просто тебя подозреваю, я уверена, что это сделала ты. У меня есть доказательства. И сейчас мы пройдем в мой кабинет в сопровождении этих прекрасных ребят и все вместе посмотрим, – командным тоном произнесла она. – А вы все за работу! И помните, даже у стен есть уши. Когда решите что-либо обсуждать или сделать!
Я потеряла дар речи от ее монолога. И беспомощно хлопала глазами. Доказательства! Как у нее могут быть какие либо доказательства. Она блефует.
Договорив Ирма, кивнула сотрудникам полиции, что бы те сопроводили меня вслед за ней. Какой же миниатюрной и хрупкой она была на фоне этих двух «быков». Незнающий человек никогда не подумал, что за обликом воспитанной, элегантной женщины с тихим размеренным голоском, может скрываться хитроумный, подлый и высокомерный человек.
Не прошло и двух минут как мы вошли в кабинет Ирмы. Она неспешно присела в свое кожаное офисное кресло цвета слоновой кости. Плавным движением руки вставила флэшку в ноутбук и нажала клавишу плэй. Я стояла напротив ее рабочего стола в окружении тех же мужчин.
Мое сердце чуть не остановилось, когда на видео я увидела, как кладу, какой-то сверток к себе в сумку.
– Что ты теперь на это скажешь? Узнаешь себя? – ехидно спросила меня Ирма.
Атмосфера в кабинете царила угнетающая. Я напряженно ждала ее доказательств моей вины, да и эти два огромных «быка», наводили ужас. Но увидев видео, я немного успокоилась.
– Да это я. Но в том свертке не ложки с вилками, а мой маленький зонтик в чехле, – облегченно выдохнув, сказала я. – Вчера ведь лил дождь утром.
Администраторша смотрела на меня в упор. Её пухлые губы теряли объем. Видно было, как нервно она их стала сжимать.
– Какое совпадение! – вскинув руки, с легкой ухмылкой произнесла женщина. – И ты думаешь, я тебе поверю? Нет, конечно, дождь и вправду вчера был, но только все зонты стояли раскрытые и высыхали. Как ты мне объяснишь, почему ты свой мокрый зонтик, сложила и, не просушив его, убрала в шкаф.
– Просто я его и не открывала. К территории ресторана меня подвезла соседка, только и всего. Посмотрите уличные камеры и проследите куда я и с чем иду.
Я смотрела на нее, и пыталась понять, зачем она все это придумала. Неужели из-за того случая, когда я не вышла в зал. Но это же безумие. Я и так сегодня отрабатываю день, и завтра она меня больше не увидит.
Лицо мое становилось горячим и влажным, а в горле наоборот все пересохло.
Ирма слегка улыбнулась и склонила голову набок. Достав из верхнего ящика стола пачку тонких сигарет, она закурила и попросила охранников подождать за дверью. Сняв пиджак и расстегнув вторую пуговицу шелковой блузки, Ирма слегка присела на край стола, скрестив свои стройные ноги.
– Знаешь Ева, а я ведь тебе их уже подкинула. Запись с уличной камеры тоже удалила. А только потом поняла, насколько ты жалкая. Мне тебя уничтожить, не составит труда. И никакие не нужно было бы придумывать хитросплетения. Все подумали бы, что ты сошла с ума. Но видите ли этот Кодекс не допущения! Будь он неладен! – лукаво, сказала Ирма.
– Вы сейчас глядя мне в глаза, говорите, что все это подстроили? Зачем вам это? Я же всем расскажу. У вас не получится меня оболгать.
– Так хватит! Надоела! – она снова начала повышать на меня голос.
Она обошла вокруг меня два раза. Пальцем правой руки немного приподняла мой подбородок и посмотрела прямо в глаза. Я отдернула свое лицо. Взгляд у нее был бесноватый.
– Не пойму, что он в тебе нашел? – резко сменила тему Ирма. – Ты же никакая. Суповой набор. – Что этим мужикам нужно не пойму.
– Каким мужикам? Вы о ком говорите? – выпучив удивленно глаза, спросила я.
Ирма быстрым движением рук достала с кармана еще одну сигарету. Видно было, что она нервничает и что-то собирается мне рассказать. Но предложения она формулировала тяжело.
– Знаешь, я всегда добивалась всего сама, – начала она свой монолог. – И не всегда это было легко. Вернее сказать в большинстве случаев это было нелегко. Но я старательная, целеустремленная девушка. Мама мне всегда говорила: «Ирма если ты будешь смелой и хитрой, то тебя ждет успех». Я её старалась не разочаровывать. Я служила верой и правдой своему …. Но годы мои не долгие. Пока я трудилась красота, и свежесть стремительно увядали. Самцов подходящих не было, для продолжения рода, а те которые были, хотелось обнять, и прогнать. К счастью жизнь меня вознаградила за преданность Королю и служению империи. Меня отправили сюда. Я получила возможность жить дольше и выбирать любого самца, которого захочу. Но при условии соблюдения «Кодекса недопущения». А это большой минус, если бы ты только понимала, о чем я говорю. Но мне нужно выговориться, понимаешь? Ну, так вот, самцов много, а применять к ним «способности» нельзя. Вот и приходится бороться за «женское счастье» с вами на равных позициях. Я долго к этому привыкала, училась. И у меня даже стало получаться. Но я не учла такую маленькую проблемку: ваши мужики не постоянны, сластолюбцы и лжецы. Это куда хуже, чем их не хватка.
Однажды я все-таки позволила себе поверить одному весьма интересному парню. Мы стали встречаться. Я не могла поверить своему счастью. Неужели он тот, кто мне нужен? Мы провели пару ночей. А потом он исчез… Перестал отвечать на мои звонки. В один зимний вечер я увидела его с какой-то невзрачной девкой. Они сидели в ресторане мило общались. Рядом лежал букет цветов. Мне он цветы никогда не дарил. Позже я навела справки и узнала, что она работала массажисткой, в каком-то салоне. Я погрузилась в депрессию. Следующего ухажера недели через две я его застукала с другой девушкой, младше его на пятнадцать лет. Потом был еще один. С ним я встречалась почти год. Вернее он почти год жил на мои деньги. А спал параллельно с моей горничной. Молодой пигалицей, лет двадцати. Покупал ей подарки на мои деньги. Моему душевному равновесию пришел конец. У меня появилось огромное желание нарушить «Кодекс недопущения» и свести с ума их всех. Но встреча с ним остудила мой пыл. Молодой, красивый, очень талантливый. Он посвящал мне песни. Я снова захотела любить. Мне тридцать восемь и я поверила в любовь двадцатипятилетнего мальчишки. Как же это глупо.
Ирма ненадолго замолчала, присев в свое кресло.
Такая откровенность от неё меня обескуражила. Я и половины не поняла того, о чем она говорила. Ясно только, что у нее проблемы с противоположным полом и с головой. Злить такую даму, мне меньше всего хотелось, но и поскорее покинуть её кабинет я была бы не против.
– Кодекс недопущения, это что? – нарушила я тишину.
Не обратив внимания на мой вопрос, она продолжила. Глаза ее немного увлажнились и заблестели.
– Через два месяца нашей связи он мне сказал, что между нами все кончено. Что ему было хорошо со мной, но он нашел другую музу. Я не могла поверить его словам. Он был так нежен со мной, мы строили планы на будущее. Я была даже уверена, что он влюблен по уши. Но в один ужасный вечер, возвращаясь с работы домой, я увидела как он, мой любимый, переходит дорогу с девушкой. Прошли мимо моей машины, стоящей на светофоре. И меня одолела такая злость, только уже не к мужикам, а к этим девкам, которые уводят мужчин из семей, из отношений. И живут себе припеваючи. Я, таких как ты стерв ненавижу и теперь буду давить, если это будет в моей власти.
– Как я? – поперхнувшись, спросила я. – Кого я у вас увела?
– Кирин Артем. Знакомо тебе это имя? – спросила Ирма, закурив очередную сигарету.
– Артема знаю. Но между нами ничего нет и быть не может. Он мне не нужен!– твердо возразила я.
– А вот он тебя любит. Он мне так сказал. И что он ко мне остыл, и что я сама должна была понимать, что между нами все ненадолго и несерьезно. Я ведь его старше на тринадцать лет.
На секунду мне даже стало жалко Ирму.
– Что он несет! Как он может меня любить! Он меня чуть не…
Он мне противен! – тут я не смогла продолжить. – Он подонок и эгоист.
Ирма выбежала из-за стола и наотмашь ударила меня по щеке.
– Прекрати его оскорблять! Он лучший мужчина, который был в моей жизни, ты его не достойна, – как завороженная говорила Ирма, не желая слушать меня.
Пощечина была настолько сильная, что меня немного откинуло в сторону. Я схватилась за дверную ручку, но дверь оказалась заперта.
– Каждый борется за свое счастье как может. Если мне плохо, то пусть будет и другим плохо, – переходила на крик Ирма.
Страх от её безумия говорил мне, что нужно поскорее убираться из её кабинета. Очевидно, что женщина не в себе. Мне пришлось со всей силы стучать по двери, в надежде, что меня услышат.
– Еще раз повторяю вам, он мне не нужен, – умоляюще говорила я, – Откройте дверь!
– А это уже не важно, главное ты ему нужна, значит, тебя не должно рядом быть.
– Какую чушь вы несете! Вы пытаетесь решить свои личные проблемы не теми способами.
Неужели никто не слышит моих криков и грохота по двери, подумала я.
– Куда ты собралась, я тебя не отпускала, – прошипела она, резким движением руки развернув меня к себе лицом.– Я взяла тебя на работу. Пригрела. Но у тебя, к сожалению, нет чувства долга и ответственности. Ножка у нее болела, видите ли. Знала бы ты, с какими болями, я встаю каждый гребанный день на эту работу.
– Я хочу уйти, выпусти меня отсюда, – закричала я, ей в лицо. Мне уже было плевать на субординацию.
Кабинет ее стал похож на дымящуюся пепельницу. Мне нечем было дышать. Я снова стала дергать ручку двери и просить открыть дверь. Её закрыли снаружи эти два «быка».
Ирма, отвернувшись, стояла рядом с окном. Я успела рассмотреть, как по ее щекам стекают слезы. От этого мне стало еще страшнее. Мой мозг рисовал страшные картины.
– Да выпусти меня уже, наконец! Мне нечем здесь дышать, – нервно сказала я и со злостью дернула ее за руку. От неожиданности Ирма сделала шаг назад и задела ногой горшок с фикусом, который стоял на полу. Равновесие ее подвело, и она с грохотом упала между своим столом и шкафом для документов.
Ирма выругалась и после падения осталась лежать на полу. Она обхватила голову руками. Выглянув из-за стола, хотела помочь ей подняться, но помедлив, решила всё же близко не подходить.
Вероятно, грохот насторожил ожидающих за дверью громил и они открыли дверь. Какого же было мое удивление, увидеть вошедшего в кабинет Богдана Быковского.
В очередной раз он появляется, когда мне очень нужна помощь.
О Боже, я не верю своим глазам.
На меня удивленным взглядом смотрит Богдан Быковский. Он не показывает окружающим, что мы знакомы.
Один из «быков» Ирмы, помогает ей подняться. Нервы мои накалены до предела, но одно только присутствие Богдана и мне легче дышать.
В кабинете пару минут была тишина. У Ирмы мгновенно пропала истерика. Она поднялась с пола и поправила одежду. Выпрямившись, женщина, которая только что угрожала мне, стояла перед Богданом с опущенной головой. Любопытная была картина. Я не понимала, что происходит.
– Говори?– произнес Богдан хриплым голосом, обратившись к Ирме.
Ирма поправила растрепанные волосы, пригладив прядь за ухо и зло посмотрев на меня произнесла:
– Извини Ева, что тебе пришлось стать свидетельницей моего расстройства.
Богдан Быковский резко прервал Ирму и, вскинув ладонь вверх дал ей понять, что она может быть свободна.
Женщина гордо прошла мимо меня. Вслед за ней вышли полицейские, так и не сказавшие за все время не слова.
Мы остались одни.
Богдан закрыл дверь за Ирмой и, опершись о стену, пристально на меня посмотрел. Выражение его лица было торжественно-важным, но за спокойствием и серьезностью.
Я смотрю на этого высокого и чертовски сексуального мужчин, который в очередной раз, чудесным образом появляется, что бы спасти меня. Или нет…
Слова в моей голове перемешались, я совершенно не знаю с чего начать разговор.
– За два месяца ты уже в третий раз попадаешь в неприятные ситуации, – начал он.– Как думаешь это много или мало?
– Я вас не понимаю, – смущенно проговорила я.– Я же не специально, это все провоцирую. Так складываются обстоятельства.
Божечки, что я несу. Какие обстоятельства.
– Что на этот раз произошло, Ева? – спросил он бархатным голосом, снимая с себя темно синий пиджак и бросив его на спинку креста. – Здесь очень жарко, – сказал Богдан, видя мое смущение, на его действия.
Он открыл окно настежь, и кабинет наполнился свежим воздухом с едва уловимыми нотками его одеколона. Такой же запах был тогда и в машине. В памяти резко вспыхнула наша непринужденная беседа в его автомобиле, его сильные руки держащие руль, я в коротеньком сарафанчике. А сейчас стою перед ним в униформе. И раскрасневшиеся глаза, явно не светятся счастьем. Кровь горячей волной разливалась по моему телу. Нервное напряжение усиливалось. Мысли любого человека удивительным образом отражаются в его действиях. Если я уже поменяла двадцать оттенков красного, за эти три минуты и почти до мозолей натерла кончики своих пальцев, от волнения, то Богдан Владимирович вел себя очень спокойно и не торопился требовать от меня объяснений, по поводу падения на пол Ирмы и ее слез.
Мне показалось, что он даже рад нашей встрече.
– Ты же говорила мне, что работаешь в салоне красоты,– спросил меня Богдан.
Он проследил за движением моих рук и перевел свой взгляд на лицо. Черты его лица говорили мне, что он заметил мое волнение.
– На тот момент работала. Теперь работаю здесь. Вернее сегодня дорабатываю последний день, – робко произнесла я.
–Не сошлась характером с начальницей? – сказал Богдан, слегка улыбнувшись.
– Можно и так сказать.
– Каким образом? – спросил, слегка повысив тон Богдан, подойдя на пару шагов ко мне.
– Она обвиняла меня в воровстве столового серебра. Я его не брала. Потом резко перешла на личное. Но если честно мне, наверное, не стоит вам об этом рассказывать.
– На чем строятся ее обвинения?
– Ирма показала мне видео, где я прячу какой-то сверток в свою сумку. Но это был зонтик, а не ворованные приборы, – решительно ответила я.– А она уверяет, что там именно они. Я, конечно, все отрицала. Она угрожала. Потом сменила тему, рассказав грустную историю своей жизни. Начала плакать, много курила, неудачно сделала шаг и упала. Вот, пожалуй, и все. Я, честно говоря, ничего не поняла из её рассказа. Но то, что ей нужно проверить голову, это точно.
– Ева могу я тебя попросить об одолжении?
– Конечно Богдан Владимирович, – с особой важностью ответила я.
– Пусть все, что здесь сегодня произошло, останется между нами. Я поговорю с Ирмой. Она больше не станет тебе докучать. Если тебе все ещё нужна работа, то ты можешь здесь оставаться. Кстати кем ты здесь устроена?
Я слегка наклонила голову и опустила глаза. Мне было неловко признаться ему, что мою посуду в этом ресторане. Но Богдан ждал ответа.
– Я работаю на кухне, – робко произнесла я.
Видя мое смущение, Богдан не стал вдаваться в детали.
– Значит так сегодня у тебя выходной, а завтра выходишь как обычно на работу, – так же важно сказал он, как будто мы говорили о бизнесе.
Моргая, смотрю на него. Время замедляется.
По телу пробегают приятные импульсы. Сердцебиение учащается. Богдан стоит напротив меня на расстоянии вытянутой руки. В этот раз костюм на нём светло-серого цвета. Мой взгляд то и дело соскальзывал с его ровного торса на ремень, когда он отворачивался в сторону окна. От этого становилось ещё жарче. В животе начинают порхать бабочки.
Чувствовала, что он меня тоже рассматривал. Я не могла долго выдерживать его взгляд и время от времени смотрела просто окно или в стол, но только не в его небесно-голубые глаза.
Меня так сильно влекло к нему – к его доброте, прямоте, ну и, конечно же, к его телу. Мне нестерпимо хотелось прикоснуться к нему.
Богдан не стал в этот раз радовать меня своим общением. Пока мы общались, ему постоянно кто-то звонил. В очередной раз телефонный звонок стал важнее моего рассказа. Богдан улыбнулся своей белоснежной улыбкой и вышел из кабинета. Но мне хватило и такого его присутствия. Всё-таки очень он заряжает меня энергией. И все тревоги уходят на второй план.
С некоторым облегчением я направилась на кухню. Предвидя, что меня будут расспрашивать, что и как произошло, я решила ограничиться, только парой слов.
Вечером, вернувшись, домой к девочкам, я почувствовала что-то новое в атмосфере. Собственно, никакой перемены со мной не произошло, но в душе у меня словно бабочки летали. Мне хотелось расцеловать Наташку и Марину, не смотря на то, что эти две недели мы жили на два фронта. Кажется, я влюбилась…
В эту ночь я долго не могла заснуть. Перед глазами стоял он. Такой важный, безумно красивый и богатый. Я полночи представляла себе, каково это быть невестой такого мужчины. Целовать его, проводить с ним ночи, принимать он него подарки. Мне никогда ухажёры не дарили подарков, кроме редких цветов и то что бы быстрее залезть под юбку. Наверное, потому и не дарили, что не давала. А есть же девушки, у которых все это есть и они получают истинное удовольствие и от подарков, и от мужчин. Пламя зависти вспыхнуло у меня в душе. Мы совершенно разные, как говорят в народе: разного поля ягоды. Но мечтать же мне никто не запретит. Еще немного фантазируя о его нежных и сильных объятьях, я заснула.