Елена Соковенина
Универсальный саквояж мадам Ренар. Операция «Вакцинация»
Вступление
В то время как учёные и врачи разрабатывали вакцины против нового смертоносного гриппа, а пациенты разделились на два лагеря: за вакцинацию и против, пандемия начала четвёртую волну: штамм «дельта» оказался куда более выносливым, куда более заразным – приблизительно в пятьдесят пять раз, если верить прессе, и куда менее разборчивым. Он косил всех без разбора.
Статистика заболеваемости удручала. Мир по-прежнему носил медицинские маски во всех общественных местах. Все публичные мероприятия проходили онлайн, фестивали, выставки и все остальные акции офлайн срывались, переносились и доставляли такое количество проблем, что в «Лаборатории 0» согласились с новым креативным директором: с офлайном и правда лучше не связываться. Пока. Петербургский филиал «Лаборатории» вот уже год почти в полном составе работал из дома.
С начала пандемии прошло полтора года.
Edited by Leo
27.08.2021
Лев Берёзкин задумался. Он понятия не имел, как быть с такой горячей темой: мало ли, чем кончится. Как хорошо было в прошлом! Точнее, нам – нам хорошо с прошлым. Ведь мы-то уже знаем, чем всё кончится и когда! Лев открыл другой файл.
Блинвилль, окрестности Детройта,
штат Мичиган
Соединённые Штаты Америки
1919 год
Джейк Саммерс вошёл в город пешком, держа в руке саквояж, когда-то доставшийся ему от одного беглого жулика.
Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, напоминал теперь чумной город. Ветер гонял по улицам мусор: некому стало убирать. Там и сям валялись отбросы. Пахло сортирами. Электрический трамвай не выезжал больше на площадь по спуску через аллею. Скамейки на площади были пусты, и только с голых яблоневых ветвей изредка доносился тревожный вороний вскрик. Через стеклянную витрину аптеки, этого уважаемого здания, больше не было видно собрания старых кошёлок, старых кляч, старых кошек, старушенций. Пожилых леди словно сдуло промозглым мартовским ветром.
Говорят, пошла третья волна испанки.
Текст романа заслонило уведомление.
От: Его превосходительство креативный директор
36,1
Глава первая, в которой выясняется, что доктор Владимирова не стала патологоанатомом, и ещё кое-что
– …Эгоистично радуюсь за себя. Теперь мне не улыбается стать вашей пациенткой. Нет, простите. Я всё перепутала. Мне улыбается стать вашей пациенткой! Я имею в виду – стать пациенткой при жизни. Но я не имею в виду, что мечтаю заболеть. Александра! Я просто радуюсь! Поздравляю вас! Ценю и люблю вас! Вы абсолютно правильно решили: лучше лечить живых пациентов, а не потрошить покойников![1]
Доктор Владимирова улыбнулась, слушая в трубке голос Людмилы Феликсовны Робинзон. Кофе, конечно, остыл.
Полгода в красной зоне, почти без отдыха. Она вернулась домой всего неделю назад. И вошла в собственный кабинет, от которого до её квартиры был ровно один коридор и два лестничных пролёта.
Экран смартфона засветился, не дав ей даже взять чашку.
– Да, Лев Васильевич. Сделайте тест, спокойно, не волнуйтесь. Уже приехала бригада? Сделали тест – что не так? Всё наоборот? Ничего, не волнуйтесь, говорите спокойно. Так. Так. Поняла. Вакцинированы? Вакцинированные тоже болеют, но пока не попадают в реанимацию и не умирают. Хорошо, сейчас поднимусь.
– Пятьдесят третья квартира, – коротко сообщила она медсестре, выйдя из кабинета. – Один бессимптомный, второй ложноотрицательный.
* * *
Успей купить куру со скидкой 20%
* * *
Двадцать пять лиц в окошке зума говорили, показывали, кивали, превращались в чёрные квадраты. Креативный отдел «Лаборатории 0», директором которого полгода назад стал его превосходительство, не очень смутил карантинный режим. Новый креативный давно уже настаивал, что нет никакого смысла ходить в офис, если в этом нет прямой необходимости. И – нет худа без добра – пандемия сделала доброе дело. Креативный был счастлив – насколько может быть счастлив человек, которому запрещено покидать квартиру.
Лев Берёзкин был чёрным квадратом. Он почти не слушал совещание: писал роман. Вот уже почти месяц его распинали в «Лаборатории 0» за опечатку в тексте рекламы курса. Курс— кура! Надо же было устроить из такой мелочи такой грандиозный факап!
Лев был зол, как сатана: дорогой компаньон молчал, как рыба об лёд, хотя это он уговорил Берёзкина не исправлять опечатку. Лев-то поначалу пошутил: рука не поднимается исправлять такую прелесть. Его превосходительство был в восторге. Ржал до слёз. Сиропился. Умилялся на опечатку, как молодой папаша на своё дитя. А теперь делает вид, что ни при чём!
Боковым зрением Лев видел, что привычная форма мозаики окошек в зуме нарушилась. Ко встрече подключился кто-то ещё.
– Дорогие, – она дождалась, пока двадцать пять окошек на двадцать пять голосов отсигналят: привет! привет, Дина! привет-привет! – откройте тайну. Кто тот чудак, который делал текст курса по рукопожатиям?
Лев отключил звук. Отвернулся от компаньона. И всё равно успел заметить, как креативный (который тоже что-то писал), не поднимая глаз от ноута, показывает пальцем на НЕГО.
Они сидели в зале. Людмила Феликсовна Робинзон уехала на чай в Мшинское к Недоброй Пятнице.
Лев был готов думать о Робинзон, о Пятнице, о том, что «Ирен Адлер» внезапно стала совладелицей поликлиники, которая открылась в их доме на первом этаже, лишь бы забыть свой позор. Он уже недели три бойкотировал компаньона, разговаривал только по необходимости, и вообще подумывал уехать к одной девушке.
– Что? – мрачно переспросил Лев, и снял наушники.
Его превосходительство придвинулся вместе со стулом и надел на него свои.
Двадцать пять окошек аплодировали, поздравляли, посылали виртуальные аплодисменты и воздушные шарики. Сыпали зелёными сердечками, обнимающими котами, портретами Леонардо ди Каприо с шампанским и танцующей сельдью. Курс по рукопожатиям порвал статистику месяца. Рекордные продажи.
– Котики, – вещал креативный, – я говорил, что этот человек – гений. Эксперимент удался! Видите, что можно сделать на кураже? Короче, давайте доверять друг другу и всё остальное.
– Феденька, – активировалось окошко Дины, помощницы креативного, – давай, ты нам сразу расскажешь про «всё остальное»? У меня стресс. Сначала идея курса по рукопожатиям. В пандемию! Потом «успейте купить куру». Да ты что вообще! Так шутить!
– Дина, – усталым директорским тоном сказал креативный. – Ты же знаешь, что я никогда не шучу.
– Это мы поняли, – активировался Фасоля.
– Давно, – активировался Банан.
– С твоими экспериментами в офис нужен штатный психотерапевт! – активировались одна за другой три новенькие девушки.
Летний невозмутимо пожал плечами.
– Недовольных прошу иметь в виду возможные репрессии. Кто будет выражать, пойдёт вместо меня в дошкольное учреждение номер… Дина, какой там номер? – которое курирует наша компания. Будете плясать с малышами танец маленьких утят. Им там как раз разрешили мероприятия в пределах пятидесяти человек.
– Да он просто сволочь! – Фасоля с досадой швырнул на стол что-то, судя по звуку – свой новенький телефон.
– Кто будет обзываться, – продолжил Летний. – Помните, что я в любой момент могу выступить на совете директоров с предложением. Ввести дресс-код в соответствии с образом бренда. На вашем месте я бы не стал будить воображение Кима.
