Елена Евгеньевна Абрамкина
Театр хаоса

Глава 4

Разговора не получилось. Профессор Вуд просидел на кафедре четверть часа, развлекая Киру и леди Клевис и периодически бросая насмешливые взгляды на Ингвара, который под предлогом необходимости срочно изучить какие-то документы засел за огромным письменным столом у окна и наотрез отказался даже подходить к чайному столику. Кира догадывалась, что этот маскарад с документами предназначался ей, но после происшествия в коридоре выглядел он как минимум глупо. Очевидно, у дракона с профессором Вудом были давние и очень крупные счеты, иначе как объяснить использование летальной магии в стенах Академии?

Однако лорда Вуда это, похоже, мало заботило. Он чувствовал себя весьма расковано, даже пожелал ознакомиться с Кириным учебным планом и посетовал, что там слишком много ментальной магии и слишком мало контроля. Камин едва не взорвался, на столе профессора Рея полыхнула пачка бумаг, а точеные черты Эдварда Вуда исказила злорадная усмешка.

«Кириана, нужно что-то предпринять, пока они не поубивали друг друга и тебя», – она бросила нервный взгляд на часы.

– Кирочка, Вы торопитесь? – леди Клевис уловила ее взгляд и поднялась с дивана.

Кира неуверенно кивнула. Лорду Вуду хватила короткого взгляда Эммы, чтобы мигом откланяться, извиняясь за то, что отнял у них столько времени.

«А к ней лорд Вуд относится с куда большим уважением, чем к профессору Рею», – с интересом отметила Кира.

Профессор Рей, дождавшись, пока за Вудом закроется портал, ушел к камину и развернулся спиной, показывая всем своим видом, что участвовать в разговоре не намерен.

Кира со вздохом посмотрела ему в спину и склонилась над учебным планом. Она шла сюда с мыслью раскрыть перед драконами пару карт и договориться о мирном сосуществовании, но сейчас этот разговор был явно неуместен. Профессор Рей и так с трудом сдерживал ауру, а профессор Клевис, несмотря на внешнее спокойствие, держала под постоянным контролем все магические потоки в кабинете, чутко реагируя на любые изменения. Нет, говорить начистоту с двумя до предела напряженными драконами – идея похуже, чем спорить с Хароном. Кира бросила быстрый взгляд на ауру профессора Рея.

«А ведь он тоже до сих пор чувствует на себе последствия взрыва источника. Нет, Кириана, сейчас не время для таких ходов, если ты не хочешь снова оказаться с ножницами у Великой Паутины».

От этой мысли дыхание перехватило, а на глаза навернулись слезы. Кира сильнее опустила голову и попыталась сосредоточиться на учебном плане. Но мысли неизменно возвращались к тому, что случилось возле дверей деканата, и голова все больше шла кругом. Бегло просмотрев план первого года, Кира попросила заменить все танцевальные тренировки на фехтовальные и боевые, пообещав получить разрешение отца на их посещение, и поспешила покинуть кабинет.

Как и в прошлый раз, посещение кафедры Роттерфордов оставило смешанные чувства, пустые резервы и целую кучу вопросов.

Почему Ингарион Роттерфорд так реагирует на нее? И почему он так взорвался, когда обнаружил рядом лорда Вуда? Откуда у Эдварда Вуда такая поразительная реакция и не менее поразительная сила магии контроля? И что за история связывает его с Роттерфордами? Знает ли он об их истинной сущности?

Кира вышла на улицу и открыла портал в Министерство. Возможно, в Большом Архиве ей удастся найти ответы хотя бы на часть этих вопросов.

***

Когда дверь за Кирой тихо закрылась, Ингвар швырнул в камин сгусток огня и наконец развернулся. Чтобы тут же очутиться в Черном Лабиринте. Эмма не стала дожидаться объяснений от сына и решила действовать наверняка. Когда через два часа он наконец нашел нужную дверь, она стояла у окна с чашкой чая и задумчиво смотрела на вечереющее небо.

– Ты долго, – не отводя взгляда от парка, произнесла леди Клевис. – Я уже собиралась разыскивать тебя.

Ингвар со стоном поднялся с пола:

– Зачем?

Эмма повернула голову к сыну и придирчиво осмотрела его ауру:

– Инг, у тебя резервы плохо восстанавливаются. Тебе нужно к источнику.

Дракон прошел к дивану и налил себе остывший чай:

– Я был там утром и неизбежно буду проходить мимо вечером.

Эмма снова отвернулась к окну:

– Ты прекрасно понимаешь, о каком источнике идет речь. Ты не был там несколько лет.

– Не начинай опять, – поморщился Ингвар, откидываясь на диван. – Я уже сказал, что не собираюсь туда возвращаться. Совсем. Тем более теперь.

– Тогда постарайся быть сдержаннее, – опуская голову, вздохнула лед Клевис. – Твоя вспыльчивость погубит и тебя, и Киру.

Дракон поперхнулся чаем и выпрямился:

– Где она? Сильно напугалась?

– Напугалась? – Эмма развернулась и серьезно посмотрела на сына. – Инг, ты ее едва не убил! Нам очень повезло, что она не успела перенаправить твой огонь на себя. Просто не успела. Понимаешь?

Дракон швырнул кружку на столик и зарычал:

– Почему она бросилась его защищать?! Что ее может связывать с этим ублюдком?!

Леди Клевис магией подхватила кружку и вернула на стол:

– А что связывало ее с тобой, Инг?! Почему тогда у источника она вымаливала у Харона твою жизнь, сама рискую превратиться в магическую пыль?!

Ингвар вздрогнул при упоминании Бога Смерти:

– Откуда ты знаешь?

По губам Эммы скользнула горькая усмешка:

– Потому что я чувствую присутствие Харона, Инг, и тебе пора бы к этому привыкнуть, – она одарила сына пронзительным взглядом, заставляя поежиться. – У этой девочки очень непростые отношения со смертью. И я прошу тебя быть предельно осторожным. Иначе за Пеленой в скором времени может оказаться и она, и все мы.

Ингвар уронил голову на руки:

– Он бы убил ее, не задумываясь, ты знаешь.

Леди Клевис налила себе чай и опустилась в кресло напротив сына:

– Да, если бы знал, кто она. Как видишь, он не знал. Пока. Но теперь у него есть повод задуматься над тем, почему ты так печешься о дочке Олрикса. И если он задастся целью, то быстро найдет ответ на этот вопрос.

Ингвар зарычал, растрепал волосы и с отчаянием вскинул голову:

– Я не хотел!

Эмма скривила губы в презрительной усмешке, но ничего не ответила. Ингвар вскочил и заходил по комнате.

– Я убью его!

– Нет, – леди Клевис отпила чай и пожала плечами.

Дракон развернулся и опалил мать яростным взглядом:

– Ты не помешаешь мне! Никто не помешает!

В груди вспыхнул огонь, а перед глазами резко потемнело. Ингвар схватился за каминную полку и тяжело осел на пол.

– Ты сам себе помешаешь, Инг, – Эмма присела рядом с сыном и положила руку ему на лоб. – Не дергайся, сейчас пройдет.

Тот откинулся на стену и зажмурился, тяжело дыша:

– Он ее найдет. И убьет. – Ингвар попытался подняться, но не смог и только с досадой ударил кулаком по полу. – Зачем ты ее отпустила? Нужно найти ее раньше этого чудовища!

Леди Клевис сильнее надавила на лоб сына, вынуждая его улечься на ковер:

– Лежи, Инг, и постарайся успокоить свой огонь. Кира сейчас в Министерстве, там ей безопаснее всего.

– Нужно рассказать ей все. Почему ты ничего не рассказала? – простонал дракон, уже не пытаясь сопротивляться. – Мы же ради этого ее позвали.

– И ради этого она сюда пришла, Инг, – Эмма погладила его по голове и усилила поток лечебной магии. – Но вы оба оказались не готовы к этому разговору. А теперь спи.

Ингвар попытался возразить матери, но язык не слушался, мысли сплетались в гипнотизирующий узор и уносили куда-то далеко.

Ветер завывал над скалами и трепал листья на деревьях.

– Братик.

Дракон вздрогнул и открыл глаза. Перед ним распахнула объятия черная пропасть.

– Мой маленький братик.

Ингарион попытался обернуться, но яростный порыв ветра не дал даже повернуть голову.

– Киара… – прошептал он, все еще силясь побороть ветер.

Нежная рука коснулась его затылка:

– Я так рада, что ты ее нашел! Мою малышку. Правда, она прелесть? – голос сестры звенел искренним восторгом.

– Я не мог иначе, – всё также шепотом отозвался Ингарион, чувствуя, как сердце сжимается от отчаяния. – Я же обещал тебе.

– Береги ее, Инг. Она еще совсем маленькая, – восторг пропал и в голосе зазвучала тревога. – Мне страшно за мою малышку. Обещай, что не дашь им обижать ее.

– Обещаю… – прошептал Ингарион, слизывая с губ холодные слезы. – Я обещаю, Киара.

– Как ее зовут, Инг?

– Кира, – дракон зажмурился, стараясь побороть слезы. – Кирочка.

Нежная рука стерла слезы с щеки и переместилась на лоб, окутывая ментальной магией. Ингвар открыл глаза. Эмма внимательно оглядела ауру сына и поднялась:

– И часто она тебе снится?

Леди Клевис отошла к высокому окну и распахнула его.

– Нет, – Ингвар огляделся. Он лежал на мягком светлом диване в гостиной Клевисов. – Где Кира?

– Не знаю, должно быть, дома. Время позднее, – Эмма пожала плечами и, отвернувшись от окна, кивнула на небольшой резной столик у дивана. – Выпей и послушай. Мы с Арком обсудили проблему, и он предложил вариант, который кажется мне весьма интересным.

Ингвар сел, брезгливо понюхал содержимое высокого белого бокала и со вздохом выпил:

– Зачем ты рассказала ему?

Леди Клевис прошла к столику и взяла второй бокал:

– Потому что он может нам помочь.

Ингвар стукнул бокалом по столику и сердито скрестил руки на груди:

– Я надеюсь, помощь некроманта нам не пригодится.

Эмма аккуратно опустила свой бокал и с укором посмотрела на сына:

– Аркенус, помимо того, что некромант, просто умный и рассудительный человек. И если ты действительно хочешь защитить Киру, то хотя бы выслушаешь то, что он сказал.

Ингвар нахмурился, но промолчал. Леди Клевис опустилась в светлое кресло и жестом зажгла камин:

– Помнишь, ты говорил про морок на крови?

Дракон подскочил на месте:

– Ты хочешь навести на него морок? Привязать его к моей девочке?!

Эмма усмехнулась:

– К твоей? Киара бы поспорила с тобой.

Но Ингвар уже не слушал. Он поманил с полки тонкую книгу в потертом кожаном переплете и, с ногами забравшись на диван, приготовился погрузиться в чтение.

– Сто пятьдесят восьмая страница, второй абзац сверху. Амулет кровной привязки. Работает примерно как печать Оруженосца, – Эмма отпила чай и посмотрела в окно. – У меня есть все, кроме порошка из зуба дракона.

Ингвар вскинул глаза на мать:

– Он из красного списка, у меня нет на него лицензии.

– У меня тоже нет, Инг, – леди Клевис вздохнула и перевела на сына потяжелевший взгляд. – Но, боюсь, других вариантов у нас нет.

Ингвар отбросил книгу и снова вскочил:

– Да сколько же времени уйдет на ее получение?! – он вцепился в волосы и застонал. – Мы не успеем.

Взгляд его заметался по гостиной и уткнулся в календарь. Ингвар отпустил волосы и приблизился к стене, облизывая губы:

– Думаешь, там есть?

На плечо дракона легла мягкая рука матери:

– Там есть все, Инг. Только будь очень осторожен.

***

Кира со вздохом отложила досье лорда Эдварда Вуда и поднялась. Драконы и профессор подождут до завтрашнего вечера, а сейчас у нее есть более срочные дела.

– Маркус, – Кира постучала по шару связи.

Тот засветился, явив лицо старого демона:

– Леди Олрикс? Я надеялся, что Вы уже отдыхаете в такое время.

– За Пеленой отдохнем, – отмахнулась Кира. – Я могу зайти?

Рядом с девушкой вспыхнул портал.

– Маркус, дай мне пару золотых карт. – Кира вышла из портала и опустилась в жесткое кресло у камина. – Завтра мой черед.

Демон сверился с каким-то планом на столе, снял иллюзию со стены и открыл сейф.

– Зачистка в десять пятьдесят две, – он отсчитал четыре золотые карт и протянул Кире.

Та удивленно приподняла бровь:

– Зачем столько?

– Ларис принимает их в оплату особо ценной информации, – Маркус пожал плечами. – А эту я не использовал в прошлый раз, у нее срок скоро истекает. Может, Вам пригодится.

– Спасибо, – Кира спрятала карточки в сумку и поднялась.

Глава 5

Паршивый рынок был во всех отношениях замечательным местом! Там продавалось всё, что было хоть как-то связано с магией: детские многоразовые хлопушки, зубные щетки, которые сами чистят зубы, тарелки, которые сами моются, тетради, которые сами записывают лекции… На рынке заключались договоры, совершались сделки (законные и не очень), проводились магические ритуалы (в основном, незаконные) и проходили уроки заезжих алхимиков и артефакторов.

Только там простым магам можно было купить редкие и запрещенные ингредиенты, артефакты и амулеты, не получая для этого лицензию в МинМагии. Вернее, покупать и использовать их было, конечно, нельзя, но тем, кто все же рисковал, найти их возможно было только здесь. Два раза в месяц с обеда и до рассвета здесь открывались потайные ряды и там за сумасшедшую цену продавали то, что не продавали больше нигде в королевстве.

А еще здесь можно было купить проверенную информацию: о короле и том, что у него на обед завтра, через два и четыре дня, о новых фаворитках, о последних научных разработках Карташтара и соседних государств во всех областях знания, и конечно о магии. И за этой информацией стекались самые серьезные покупатели от наемных убийц до личной гвардии короля и сильнейших магов королевства.

Нельзя сказать, что МинМагии не знало о Паршивом рынке. Знало и жестко контролировало – под видом покупателей прочёсывало рынок, выискивая утечку свежих разработок, читало ауры покупателей, выясняя, какие организации чем интересуются сейчас, иногда устраивало облавы на незаконных торговцев и их покупателей, и тогда на пару месяцев (пока допрашивали всех пойманных и раскручивали все узлы очередного заговора) рынок затихал. А ещё Министерство само, естественно, в большой тайне, заказывало некоторым торговцам редкие ингредиенты и книги. И таким торговцам перед зачисткой руководством МинМагии выдавалась золотая карта – недельная лицензия на продажу и приобретение на территории Карташтара редких артефактов и ингредиентов. Золотые карты министерская зачистка обходила стороной.

Как и на любом рынке, здесь нужно было держать ухо в остро и не размахивать кошельком слишком сильно – легко было лишиться и кошелька, и жизни. Кира нечасто бывала здесь, но ей нравилось это место. «Охота на паршивца» – так назывался поход министерских магов на рынок для получения информации и выдачи золотых карт – была излюбленным развлечением министерских магов, которое в виде благодарности за успешную службу регулярно выдавал кому-нибудь лорд Олрикс. В другие дни министерским магам под страхом смерти было запрещено появляться на Паршивом рынке. Это было гениальное решение! Маги из кожи вон лезли на работе, чтобы получить возможность поохотиться, а потом с усердием охотились, чтобы когда-нибудь им еще раз разрешили это повторить. Они копили деньги на редкие товары, заказывали кому-то из торговцев что-нибудь особенное и потом могли месяцами работать с удвоенным усердием, чтобы получить наконец возможность забрать свой заказ. Всю найденную информацию маги несли лорду Олриксу. При этом «охота на паршивца» не оплачивалась как отдельное задание, и Министерство, не тратя ни гроша, контролировало черный рынок артефактов и алхимии. Иногда на «охоту» выходил сам лорд Олрикс. Это случалось редко и приносило крайне важную информацию.

Дочери Олрикса ходить по Паршивому рынку не подобало, и поэтому вместо Киры сквозь ряды ковыляла горбатая беззубая старуха Идрина, торговка травами.

Идрину Кира знала с детства. Именно она учила девочку выращивать всевозможные травы, а позже – готовить зелья и элексиры. И не просто готовить, а делать их индивидуальными, подбирая пропорции с учетом стихии, ранга и силы мага. Это было непросто, но Кира постепенно научилась и собрала для себя персональную аптечку на все случаи жизни. Когда умерла леди Хелена Олрикс, Идрина, которая занималась с девочкой с ведома и разрешения матери, пропала. Сперва Кире было не до старой травницы: отец пропадал в Черном лабиринте, старшие братья были заняты делами рода и поместьем, а на Киру была брошена заботах о четырех младших братьях – погодках, старшему из которых было четыре, и новорожденных близнецах. А еще Министерство, которое не спешило признавать приемыша Олрикса хоть сколько-нибудь достойной внимания. Когда отец наконец вернулся и поставил девочку перед фактом, что теперь женской главой рода будет она, Кире тоже некогда было думать об Идрине. Но постепенно она освоилась и через два года после смерти леди Хелены пришла к отцу и сказала, что хотела бы продолжить занятия с Идриной. Лорд Олрикс тогда долго смотрел на дочь, потом кивнул и повел ее в кабинет леди Хелены. Там он достал из шкафа стопку книг, старый коричневый балахон и клюку и сказал, что теперь она – Идрина.

Старуха-травница была не простой лекаркой, а важным звеном в цепи контроля над Паршивым рынком. В бумагах леди Хелены сохранились подробные записи о том, кто из людей и демонов что и когда покупал у нее, что говорил или что слушал. И у Киры ушел еще год на то, чтобы вникнуть в суть и изучить образ Идрины. Сперва Кира записывала все слова, которые могла, по ее мнению, говорить старуха, выстраивала ее фразы в вымышленных диалогах и по ролям разыгрывала их с отцом. Это было нелегко: части слов она не понимала вообще, от некоторых фраз и жестов старухи щеки начинали пылать, но постепенно Кира привыкла к образу старой травницы и полюбила его. Это была игра, опасная и серьезная, но куда более приятная, чем та, которую ей приходилось вести на балах.

Два года назад Идрина (сперва под чутким контролем лорда Олрикса) вернулась на Паршивый рынок. И сегодня у старухи был большой букет постоянных покупателей и осведомителей, а добытые ею сведения всегда заставляли лорда Олрикса принимать более чем своевременные меры.

Специально для «охоты» Кира своими руками выращивала травы из купленных здесь же очень редких семян, собирала их, сушила и готовила, а потом взвешивала на весах и фасовала по маленьким мешочкам. Травы входили в состав многих зелий, на них всегда был хороший спрос. Большая часть торговцев травами почему-то предпочитала собирать свои товары в лесах или на полях, а там никто не мог гарантировать, что растения здоровы, что их правильно и вовремя опылили, что на них не попала моча или кровь животных, и что дождь, который их поливал, не прилетел со стороны рудника и не нес в себе опасных металлов. Кира очень серьезно подходила к этим вопросам, для каждого растения создавала особые условия, и ее травы отличались высоким качеством и безупречной эффективностью. Ассортимент был не очень большой, но покрывал основные запросы для лекарских зелий, боевых эликсиров и, разумеется, ядов.

Старуха Идрина давала Кире уникальную возможность узнавать о слабых местах сильных мира сего. Так, король мучился запорами, министр финансов – бессонницей, а у королевского мага был сифилис, и он никак не мог его вылечить, потому что менял любовниц несколько раз в неделю. Многие придворные страдали несварением желудка и нервными болезными (что неудивительно при такой концентрации интриг и заговоров, которая была при дворе нынешнего величества). И все они, завидев горбатую старуху или заслышав ее скрипучий голос, стекались с разных концов рынка, молча совали ей мешочек золотых, также безмолвно забирали свой мешочек с травами и спешно уходили, делая вид, что не видят друг друга.

– Эй, старуха.

Идрина обернулась и, прищурясь, посмотрела на красноволосого молодчика:

– Чего тебе, петушок?

Тот брезгливо дернул носом:

– Язык придержи.

– Ишь, какой всхорохоренный!

Маг подскочил к старухе и занес руку для удара.

– Ой, что делается-то, люди добрые! – заголосила Идрина. – На старую уважаемую женщину руку поднимает! Это куда ж мир-то катится-а-а!

Слишком много у Идрины постоянных покупателей – не прошло и пары секунд, как их окружили плотным кольцом.

– Ты оборзел совсем? – перехватывая руку мага и грубо разворачивая того к себе, рыкнул начальник королевской стражи.

Этот мордоворт регулярно покупал у Идрины противозачаточные травы для нежно любимой и не в меру плодовитой жены, уже одарившей его десятью сыновьями и пятью дочерьми.

Парень попытался вырваться, потом ударить мужчину огненной магией и тут же получил блокиратор на запястье. На секунду он застыл, разглядывая сомнительный аксессуар, потом дернул рукой и поднял на мужчину полный ненависти и злобы взгляд:

– Ты не имеешь права! Верни мне магию!

Начальник королевской стражи кивнул на старуху:

– Ты зачем торговку бить вздумал?

– Она мне травы не продает!

– Врешь! – взвизгнула старуха. – У меня ежли есть нужная трава, я всегда продам, особливо мужчинам.

Идрина улыбнулась полубеззубым ртом и страстно подмигнула парню. Того передернуло.

– Ну, так чего тебе нужно-то, петушок? – проскрипела она, потрясая корзиной с травами. – Для потенции? – Идрина бросила оценивающим взглядом штаны красноволосого. – Ох, нет, тебе не зачем. От потенции? Нет? Для зелья любовного что ли? Да ты сам как любовное зелье, зачем оно тебе, сладенький?

Маг сжал кулаки и часто задышал.

– Надо чего, скажи старухе и договаривайтесь о цене. А не надо – так проваливай, мне с вами торчать весь день недосуг! – начальник стражи встряхнул парня и окинул сердитым взглядом зевак. – А ну пошли отсюда!

Народ нехотя разошелся, осталась только злорадно ухмыляющаяся старуха, растерянный и рассерженный «петушок» и мордоворт-начальник королевской стражи.

– Быстрее давай! – снова рыкнул он на молодого мага.

Тот бросил на старуху злой взгляд:

– Для приворота травы надо. И для любовного, только сильные, хорошие.

– Ишь, ты. У старухи Идрины все травы хорошие, Идрина их сама выращивает, а не с соседской клумбы дергает! – она наклонилась к корзинке и поворошила мешочки. – Тебе на кого? Человека? Демона? Полукровку? Мужчину? Женщину? Бестию? Чего зыркаешь? Некоторые любят гарпий или кого покрупнее, а с ними без приворота или любовного нельзя – мигом член-то отхватят.

Старуха хрипло расхохоталась. Парнишку опять передернуло.

– На бабу людскую, – бросил он сердито.

– На бабу людскую… – повторила старуха, ковыряясь в мешочках. – А возраста какого баба?

Красноволосый задохнулся возмущением:

– А тебе-то что за дело?!

Идрина швырнула мешочки в корзину и сердито всплеснула руками:

– Как это что за дело?! Я тебе траву продам, она не подействует, потому как у бабы твоей вон, как у самой Идрины, все уже поссохлося и ничего не хочется. – она тряхнула бедрами, с удовольствием отмечая на красивом лице мага брезгливую гримассу. – А ты потом будешь тут скакать и плеваться что у Идрины трава плохая! Или приворожишь совсем малявочку, на которой еще печати чистоты стоят, и тебе потом твой петушиный атрибутик оторвет – и опять начнется «У Идрины трава плохая»! Нет, милок, Идрина знает, для какого возраста какая трава подходит, а какая нет!

Маг побагровел:

– Заткнись, старуха!

– Слышь, малец! – лениво тряхнув парня, рыкнул начальник стражи. – Старуха дело говорит. Я долго тут стоять буду?

– Молодая баба, – сухо бросил парень.

– Молодая… – старуха снова принялась перебирать мешочки, взяла с десяток и, прищурясь, посмотрела на парня. – Знатная или нет?

– Да чтоб тебя! Это-то тебе зачем?

– Слушай, петушок! – Идрина снова бросила мешочки в корзину и уперла руки в бока. – Тебе трава нужна али кому? Знатные на своих дочек дорогие печати ставят, и не на каждую печать у меня трава есть!

– Я не знаю, – раздраженно отмахнулся тот.

Идрина опустила корзину и наставила на красноволосого костлявый палец:

– Вот узнай о ней побольше, потом приходи за травкой. Хотя на такого яркого мальчика девки и так должны сами падать.

Старуха развернулась и зашагала прочь.

– Да подожди ты, ведьма старая! Дай мне для самой сильной печати! – крикнул ей в след парень.

Идрина выплюнула ругательство и лениво повернулась:

– Ты дочку Олрикса трахнуть решил что ли? На ней самая сильная печать. Или дочку министра финансов? Или принцессу Зарении? На них у меня ничего нет.

– Как? – опешил тот.

– Каком об косяк! – фыркнула старуха. – Почто мне с такими травами заморачиваться, ежли на них спросу нет?! Немногие так развлекаются.

– А если попроще кто? Есть?

Идрина закатила глаза:

– Есть-то есть, а ежли на твоей бабенке посложнее печать? Не боишься дружочка-то своего потерять?

Маг покраснел и опустил глаза, и Кира мысленно зааплодировала старухе Идрине.

– И фамилию выясни, еще ж родовые печати бывают, с ними иначе работать надо, – отворачиваясь, бросила через плече торговка.

– А как иначе? – жалобно простонал совсем растерявший всю уверенность парень.

– Вот выяснишь, для кого тебе надо, приходи. Тогда и будем думать, – пробормотала старуха и скрылась между рядами.

Однако, лихо она этого петуха на место-то поставила! Это он на нее что ли травку хотел добыт?! Однако! Ну да дракон с ним, надо работать.

Идрину догнал начальник стражи, и старуха молча протянула ему мешочек. Тот достал кошелек, но старуха погрозила ему пальцем:

– Нечего, нечего! Ты ужо расплатился!

Мужчина кивнул и ушел.

Идрина неторопливо тащилась по рядам, разглядывая ауры покупателей, периодически останавливаясь и молча меняя мешочек с травами на мешочек с деньгами. Мимо прошел король в иллюзии горбоносого мясника, едва заметным жестом роняя ей в корзину увесистый мешок золотых, пара женщин легкого поведения подскочили и сунули ей кружевные мешочки в обмен на противозачаточные травы. Неожиданно дорогу ей преградила высокая фигура:

– А для ментальных магов есть травы?

Идрина прищурила подслеповатые глаза, разглядывая ректора Академии в иллюзии кого-то незнакомого:

– Есть. Чего изволите?

– Мне для усиления ментального контроля.

Идрина запустила сухую руку на дно корзины и достала горсть мешочков:

– Вам на людей, на демонов или универсальные?

– Давай все, какие есть.

Старуха разложила мешочки на руке, пригляделась и протянула четыре магу:

– Три тысячи пятьсот сорок восемь золотых.

– А цены у тебя больше, чем у соседей. Давай за две тысячи.

– За две только травы от поноса. Не нравится цена – соседи только рады, – скривилась Идрина.

Маг скрипнул зубами и полез в кошелек. Отсчитав монеты, он забрал мешочки и быстро скрылся за соседним рядом.

Еще немного поковыляв среди рядов, Идрина направилась к сердцу Паршивого рынка – Банку тайн. На входе она едва не столкнулась с сутулым стариком в бархатном старомодном камзоле. Активировав амулет Министерства, Идрина заглянула под иллюзию и с интересом проводила взглядом главу Совета Лордов. Тот обернулся, несколько секунд задумчиво разглядывал старуху, потом мотнул головой и скрылся между рядами.

«Интересно, по чью душу здесь лорд Славис?» – Идрина налегла на тяжелую дверь, протискиваясь в просторное помещение с высокими потолками.

– Идрина, – констатировал бледный демон из-за низкой стойки.

– Ларис, – скрипнула старуха и присела в неуклюжем реверансе.

– Чего изволишь? – он извлек из-под прилавка костяные счеты и, приспустив узкие очки, внимательно посмотрел на Идрину. – Чего расскажешь?

Старуха взвесила в руке толстый кошелек, прикидывая, на что у нее хватит сбережений, потом вздохнула и спрятала его обратно в корзинку:

– Ох, с твоими ценами никогда на новый зубы не скопишь. Давай сперва, как обычно, про Олриксов.

Ларис застучал счетами:

– Про лорда Ронатана – две тысячи пятьсот восемьдесят три золотых и пять серебряных. Про его сыновей – еще две тысячи триста.

– А про дочку? – снова доставая кошелек и принимаясь в нем рыться, деловито осведомилась старуха.

– Восемь тысяч девятьсот тридцать пять золотых и тридцать серебряных, – бесстрастно отозвался демон.

Идрина крякнула и едва не выронила корзинку:

– Ишь, какая золотая! С чего это она так выросла в цене?

Ларис пожал плечами:

– Этот вопрос еще сто золотых.

– Вот с него и начнем, – старуха брякнула на прилавок несколько монет.

Демон быстрым взглядом пересчитал их и жестом отправил в небольшой сундук под прилавком:

– Леди Олрикс выросла в цене в три раза, а вот ее отец – в полтора раза подешевел. И связано это с популярностью леди и недовольством народа политикой Олрикса.

– Хочешь сказать, их по разные стороны растащить пытаются? – Прищурилась Идрина.

Ларис поправил очки:

– Непроверенные слухи я не покупаю, ты знаешь. Так что это все, что я могу сказать по данному вопросу.

Старуха поморщилась:

– Ладно, давай Олриксов скопом.

Демон быстро застучал счетами, бросая цепкие взгляды то на Идрину, то на дверь, то на зашторенное окно:

– Есть что рассказать в уплату Олриксов?

– В уплату есть информация о постоянных покупателях, о ректоре Академии и его племяннике, – старуха хитро посмотрела на мага.

Тот застучал каменными счетами:

– За это две тысячи пятьсот семьдесят восемь золотых и три серебряных. Что-то более существенное?

– Один из королевских охранников купил все травы для Императорского яда. В лесу возле поместья Олриксов появились дикие звери.

Демон внимательно выслушал старуху и снова застучал счетами:

– Восемь тысяч триста двадцать четыре золотых и пять серебряных. Про источник возле Академии достоверная информация есть? Она сейчас полмиллиона стоит.

Старуха поморщилась:

– Что ты! Где Идрина и где источник?

– Ладно, давай свою информацию в ящик, потом пересчитаемся.

Идрина с опаской покосилась на небольшой деревянный сундук с круглым отверстием на передней стенке, и обернулась к демону:

– Еще про Керинар давай, про Орден и нескольких профессоров.

Ларис снова достал уже спрятанные было счеты:

– Кто из профессоров интересует? Про Пфейхера нет ничего, хотя спрос большой.

Старуха задумчиво пожевала губами:

– И почем нынче Пфейхер?

Демон пожал плечами:

– От пятнадцати тысяч, зависит от степени подробности.

Идрина присвистнула. Этак ей и на драконов хватит, и на зубы останется.

– Так и быть, Ларис, по старой дружбе Пфейхера я тебе продам. А ты мне еще про драконов что-нибудь свежее найди.

По губам демона скользнула быстрая улыбка:

– Кто из профессоров интересует?

– Ингвар Рей, Эмма Клевис и Эдвард Вуд.

Ларис кивнул на ящик:

– Хорошо, сейчас подберу.

Идрина тихо выругалась и, прокашлявшись, сунула руку в отверстие. Магия Истины обхватила запястье, заставляя поежиться. Кира всегда с содроганием продавала информацию. Здесь нельзя было соврать, нельзя было остановиться, начав что-то рассказывать, нужно было тщательно контролировать свои мысли и не отвлекаться.

– Пятьдесят три тысячи восемьсот тридцать четыре золотых и тридцать серебряных, – произнес демон за стойкой, когда старуха вытащила руку из ящика и вытерла ее о передник.

– Хм… Неплохо. Давай все, что нашел.

Демон коротко стукнул счетами:

– Еще пять тысяч остается. Если доплатишь тридцать, могу уничтожить информацию о том, чем ты интересовалась.

Идрина достала несколько мешков с золотом и протянула демону. Тот махнул над ними рукой, пересчитывая, и извлек из ближайшего шкафа увесистую пачку бумаг.

Старуха взяла мелованные листы и, кряхтя и ворча, потащилась в дальний угол к окну.